Альвари

С благодарностью Карену Степаняну, Анатолию Старухину и Александру Ласкину, за помощь в работе, и дружескую поддержку. Спасибо друзья!

Андрей Земляной

АЛЬВАРИ

1

Есть известные известные — вещи, о которых мы знаем, что знаем их. Есть также известные неизвестные — вещи, о которых мы знаем, что не знаем. Но ещё есть неизвестные неизвестные — это вещи, о которых мы не знаем, что не знаем их.

Настоятель соборного храма Творцов, Айо Энассиан Гор. Эрисанд.

Наш мир и прост, и сложен одновременно. Всё зависит от того, насколько пристально вы всматриваетесь в эту мутноватую воду, под названием "Цивилизация" и насколько готовы расстаться со спокойствием и здравым смыслом, приводя в единую систему жуткие противоречия этого мира, и спасаясь от демонов безумия населяющих каждый тёмный угол.

Поднимаясь с постели каждое утро, приводя себя в порядок, и собираясь совершить ритуал под названием "обычная жизнь" не стоит задумываться над тайнами сложнее, чем получение прибавки к зарплате, или секретами поведения начальника в период подготовки отчётности.

Всё это лишь расстроит пищеварение, а оно, безвозвратно подорванное быстрой едой сомнительного качества и так не в лучшей форме. И даже оставаясь один на один с одиночеством, не нужно касаться тёмного болота сознания, потому, что возврат в прежнее беззаботное состояние домашнего животного, которого откармливают на убой, почти невозможен. Именно поэтому мы с трудом терпим разглагольствования бывших вояк, и прочих людей опасных профессий. Они, повидавшие смерть тревожат наш мирок завыванием ураганного ветра, запахом сгоревшей плоти, и мешают насладиться двадцать восьмой серией девятнадцатого сезона. Они, отвлекают девочек из соседнего отдела от правильных мыслей, и вообще лишние в этом спокойном и размеренном мире.

Не нужно задумываться, и упаси вас Создатель, поднимать с земли и читать книги с сорванными обложками.

Венан ахс Атайго. "Отражения, зеркала и тени".

Магнитоплан Бриз прибывал на вокзал Ведайри даже не минута в минуту, а секунда, в секунду соревнуясь в точности как с Рассаурским "Вихрем", так и с величественными королями неба — лайнерами Энерон.

Но "Вихри", скользившие по подземным тоннелям ста пятидесяти миров, и Энероны, покорявшие небеса двухсот двадцати планет, не были и в половину столь респектабельны и лощены как Бриз, всем своим видом оправдывавший фирменный слоган "Совершенство во всём". Кухня которой могли позавидовать многие столичные рестораны, вышколенная и внимательная обслуга, и даже марнийский шёлк простыней, всё для комфорта и удобства путешественников.

Длинное вытянутое тело сверхскоростного поезда, пролетев за десять часов через весь континент двенадцать тысяч километров, неспешно вплывало под вокзальный навес, где уже суетились встречающие, вытягивавшие шею, в надежде первыми разглядеть своих друзей и знакомых, прибывших в столицу Империи.

Деловые люди, военные, путешественники, и чиновники высшего ранга торопились влиться в столичный поток, растворяясь в делах и заботах. И лишь один пассажир Бриза, никуда не торопился.

Седой старик, которому его молодые и подтянутые спутницы дали поспать лишние минуты, открыл глаза, как только за окнами купе раздался многоголосый шум толпы.

— Прибыли?

— Да, мой лорд. — Старшая — высокородная альвин со скуластым, чуть вытянутым лицом, белоснежными волосами, заплетёнными в длинную косицу, которая спускалась вдоль спины и заканчивалась стальным трёхгранным острием, и такими же белыми пушистыми бровями, чуть склонила голову в "малом поклоне почтения". Потом поправила упрямый локон, заправив его за длинные ушки с острыми кончиками, и добавила нейтрально. — Поезд стоит тридцать минут. — Она машинально одёрнула синюю форму без эмблем рода войск и подразделения, но с орденской планкой на высокой груди, и оглянулась в высокое ростовое зеркало, на двери купе проверяя, как на ней сидит одежда. Но опасения были напрасны. Отличная фигура, выкованная десятилетиями тренировок и очарование зрелости, словно создавали вокруг ореол красоты, затмевавший своим сиянием любую небрежность, превращая её в изысканный стиль.

— Хорошо Рада. — Старик откинул одеяло, и сел на кровати обнажив босые ноги. — Подай синий бизаро.

— Слушаюсь мой лорд. — Рада вновь поклонилась и вышла в соседнюю комнату, где ещё две девушки, одетые точно так же, хлопотали над двумя большими чемоданами. — Синий бизаро. — Отрывисто бросила она, подхватывая тончайшую кружевную рубашку, и золотистый шейный платок.

— А обувь? — Пискнула самая юная девушка — сорокалетняя альвийка с волосами рыжего оттенка, у которой на груди красовались лишь четыре планки — За штурм Риингаты, и Честь и Долг трёх степеней.

— К синему бизаро идут только маранты. — Спокойно ответила третья — такая же белокурая альвин с жёстко очерченными губами и пронзительно зелёными глазами. Она распахнула обувной кофр. — А маранты бывают лишь бежевого цвета. Вот они, во втором ряду. Сейчас протрём до блеска, и можешь заносить.

Когда Рада вошла в спальню, тот, кого называли мой лорд, стоял у зеркала, смотря на отражение не отрывая взгляд.

— Мой лорд?

— Да, Рада. — Старик провёл ладонью по лицу, словно стирая с него воду, и подхватил поданную ему белую рубашку с искусно вышитыми не ней голубыми лилиями.

Гент знал, кто именно придумал выделить ему в охрану хорошеньких девиц, да ещё и с ветеранским боевым опытом, и не мог не признать, что это была отличная идея. Девчонки были ответственными, спокойными и готовыми на любое преступление, чтобы сохранить его, уже никому не нужную жизнь. Вот ещё лет двести назад, тогда да. Тогда за ним гонялись разведки огромного количества миров, и сколько он отправил на тот свет агентов, никто не считал. А сейчас... сейчас, он просто одинокий старик, доживавший свою бурную жизнь в роскошном дворце на берегу тёплого океана. Он уже прошёл шесть обрядов омоложения, и совсем недавно отказался от седьмого, решив дожить сколько осталось, уйдя на круги перерождений.

Одевался старик привычно быстро. Рубашка, брюки, шейный платок, пиджак, обувь, и длинное светло-серое пальто из тончайшей шерсти. — Он внимательно оглядел своё отражение, поправил боевой жезл в поясной кобуре, удовлетворённо кивнул и бросил вопросительный взгляд на Раду.

Та кивнула в ответ, и произнеся в пространство "Мы выходим", пошла вперёд распахивая двери.

На перроне уже стояла тележка носильщика и сам носильщик, но почему-то не зеленокожий архас, как повелось на Центральном, а чистокровный альвин — высокий, белокурый, широкоплечий и с внимательным цепким взглядом охотника на крупного зверя.

Он даже не дёрнулся, увидев выходящую из дверей высокородную, а обменявшись с ней коротким взглядом, чуть заметно кивнул, и пошёл в вагон, чтобы забрать багаж. А Рада, увидев носильщика, почувствовала, что напряжение, которое сжимало её с самого утра, понемногу отступает. Карна она знала. Майор был стрелком-хонто из бригады полковника Эддо, а значит и вся бригада сейчас паслась вокруг них, обеспечивая безопасность. Конечно, нападение на боевого архимагистра, здесь, в сердце империи — глупость в десятой степени. Но Рада уже похоронила достаточное количество своих менее бдительных подруг, чтобы не расслабляться даже в таких ситуациях. Кроме того, её боевое предчувствие уже третий день ныло словно больной зуб, заставляя собраться.

Она охраняла этого странного старика вот уже восьмой год, но и близко не подошла к решению простого вопроса, кем же был лорд Гент. Он не принадлежал к высокородным по праву рождения, так как был просто человеком, но Силой, владел на невероятном уровне. Проживая в огромном, роскошном дворце на берегу океанского залива, имел привычки сибарита и ценителя жизненных наслаждений, а его искусству готовить, мог позавидовать и столичный повар. Кроме того, лорд предпочитал передвигаться исключительно на белоснежных лимузинах, которых в гараже была целая коллекция. Странностей в поведении старика было множество, но одна бросалась в глаза сразу. Несмотря на преклонный, а для человека так и вовсе запредельный возраст он двигался легко и раскованно, словно горная кошка мангир.

Кроме того, у архимагистра было совсем не стариковское тело, и его литым мышцам мог позавидовать любой спортсмен. И каждое день он начинал с полноценной тренировки, стреляя из парных пистолетов как хонто, или работая мечом с кибертренером, высекая искры из бездушного, но чертовски быстрого и прочного механизма.

Рада Таниаль которой в этом году исполнилось всего сто десять лет, уже давно засматривалась на своего подопечного не как на охраняемый объект, а как на мужчину. Но к её огромному сожалению лорд Гент никак не реагировал ни на провокационные позы, ни на случайные обнажения, предпочитая вместо неё — девиц из столичной службы эскорта, что немало бесило майора, и вызывало ощущение собственной неполноценности.

И вот когда казалось, что удивляться больше уже нет никакой возможности, из канцелярии Императора пришло приглашение на элс ран — День Обретения Мэллорнов подписанное императором собственной рукой. Попасть на это праздник во дворец мечтали все сановники и высшие офицеры империи, но шансы были выше у певцов и музыкантов, так как традиционно на День Обретения устраивали длинные концерты и соревнования поэтов. И тут какой-то пенсионер. Мистика!

Ожил так-плант, выдавая на сетчатку засечку потенциально дружественных целей — тех, у кого тактический имплант отзывался правильным кодом свой-чужой.

"Есть запрос на подключение к тактической сети высшей иерархии. Запрос статуса... Положительный".

И сразу же возник личный глиф командира одной из охранных бригад Дворцовой Канцелярии — полковника Эддо.

— Привет малышка! — Полковник, как всегда не утруждал себя протокольными сложностями.

— Привет Эд. — Рада шла впереди архимагистра, рассекая толпу, а за стариком спешили две девушки, и скользила тележка с багажом толкаемая носильщиком.

— Белый лимузин, как ты и заказывала. Номер Би двадцать восемь — шестнадцать. Водитель из наших — Лорн Кабо, ты должна его помнить.

— Да, Эд, помню конечно.

— Вы сейчас к себе?

— Нет. Скорее всего, сразу поедем на элс ран.

— Элс ран? — Полковник усмехнулся. — Поздравь там императора от меня.

— Очень смешно. — Фыркнула в ответ Рада. — Лучше за своей бандой смотри.

— Принято. — Полковник сбросил глиф "спокойствие" и отключился.

Рада ответила глифом "зеркало" что имело смысл "на себя посмотри" или в данном случае "сам успокойся" и окинула цепким взглядом площадь перед вокзалом. Бронированный "Вахар" Канцелярии Двора стоял где и положено, прямо напротив входа и, продолжая контролировать пространство, женщина подошла к машине. Подождав пока тяжёлая многослойная дверь, с негромким шелестом отъедет назад, открывая салон, девушка бросила взгляд в машину, кивнула водителю и развернулась спиной, контролируя посадку.

Архимагистр Гент, как и подобает человеку его положения, вошёл в машину спокойно и солидно, придержав шляпу и аккуратно подобрав полы пальто, а замыкавшие процессию охранницы нырнули внутрь, словно в кабину десантного бота, вызвав лёгкую гримасу недовольства на лице Рады. Дождавшись пока носильщик перегрузит вещи в багажный отсек, она обогнула лимузин, и бросив на прощание взгляд вокруг, села напротив архимагистра.

— Куда едем, мой лорд?

— Давай, наверное, сразу во дворец, — Гент который не пользовался никакими имплантами посмотрел на часы в салоне. — Всё одно не успеем в городской дом.

— Хорошо, мой лорд. — Рада прижала тонким, но сильным пальцем клавишу интеркома. — Лорн, давай к Белому.

— Принял, — коротко ответил водитель, и Вахар выехавший к тому времени со стоянки, загудев мощным мотором, влился в плотный поток столичного движения.

Стоило машине остановиться у подножья широкой лестницы, ведущей в Белый Дворец, как из дверей выскочил сам министр двора, и поспешил к лимузину.

— Лорд Гент, — Владыка Даран с уважением, но без излишнего подобострастия поклонился, приветствуя высокого и редкого гостя.

— Даран! — Архимагистр изобразил что-то вроде малого поклона. — Рад вас видеть в добром здравии. Как ваша младшенькая?

— Двойня. — Министр казалось, засветился от счастья. — Девочки.

— Пусть дарует им Творец силу Искры. — Гент поднял раскрытую ладонь к небу, и прорвав толстый слой весенних облаков, сверху ударил плотный солнечный луч, залив площадку перед лестницей ярким, до рези в глазах светом. А когда архимагистр опустил руку, на ладони ярко сверкали две крошечных крупинки, словно солнце оставило кусочек своего сияния. Искры истинного света, были не просто редкостью, но редкостью и ценностью в степени, так как несли в себе концентрированную энергию Творения, и далеко не каждому архимагистру было под силу создать такое чудо, а уж сделать это словно походя, как сувенир, мог лишь Гент. Искры в девяноста случаях из ста подстёгивали развитие творческого начала в малышах, а в остальных десяти процентах дарили прекрасное здоровье. Поэтому реакция сановника была вполне объяснимой.

— Лорд. — У министра подкосились ноги, и он бухнулся на колени.

— Вставайте, мой друг. — Гент протянул ладонь министру. — Возьмите это для ваших малышей и пусть Творцы будут добры к ним.

Айра, уже достала специальный пенал для переноски таких вот спонтанных даров, и с величайшей осторожностью, беря крупинки через платок, чтобы не допустить преждевременной активации. Даран с поклоном принял подарок и спрятал в карман. — Вас ждут лорд Гент. — Министр склонился в глубоком поклоне "сердечного преклонения" и сделал широкий жест рукой, давая команду гвардейцам распахнуть двери парадного входа.

На первом этаже, где собрался цвет столичного общества, было не протолкнуться от знаменитостей разных калибров, чиновников высшего уровня, и генералитета. Зал вмещавший почти полторы тысячи человек, был полон, и только у подножья трона была ограждена площадка, на которую сейчас были нацелены камеры всех десяти крупнейших компаний, транслировавших картинку во все уголки империи и всего Тысчемирья.

На площадке, сменяя друг друга, приглашённые гости поздравляли императора с элс ран, и оставляли дары, которые уносили служители дворца, или подносили нечто менее материальное, вроде поэмы, что сейчас декламировала звезда столичной поэзии Алида Тенсарро.

Звонкий голос поэтессы оттенялся негромким фоновым звучанием оркестра, сливаясь с ним в удивительное и похожее на песню произведение.

Гент, не торопился вливаться в толпу и, пройдя почти незамеченным по краю, подошёл к небольшому буфету межу входом в сад, и музыкальным салоном.