Закон Неписанный.

Не скажу, что у меня резиденция, но на небольшой дворец потянет. Что поделать? Всегда мечтала жить в собственном доме и когда появилась такая возможность, я ее не упустила. Красивое белокаменное здание в два этажа, внизу половина комнат не обжиты, на верху вообще нет ни одной обжитой. Да и кому обживать? Живу я одна не считая двух служанок и дворецкого. Существую только в столовой, гостиной, что последнее время напоминает личный кабинет и спальню в одном лице. Ну еще ванная и санузел. А больше мне пока не надо, да и вряд ли когда-нибудь понадобиться.

Надо нанять садовника, дикий сад уже стал напоминать глухой лес, а не аллею. Зато у меня за домом самое, что ни на есть мини — озеро, в котором я часто плаваю. Во всем надо находить светлые стороны. Разве что в деле Тиши ни одной светлой стороны нет. Как бы я не хотела ей помочь, но в деле об убийстве, где нет самого убийства — виновного не спасти, хотя бы потому, что и виновного-то быть не может.

Вздохнув, я вошла в холл. Сегодня дом особенно казался пустым, прислуге я дала выходной, а домашнего питомца у меня отродясь не водилось. Так что, заполнить тишину пустого домашнего очага было некому. В такие моменты почему-то хотелось плакать. Когда предавала друзья — не хотелось, когда чуть не убил телохранитель эльфийского императора — не хотелось. Даже, когда я поняла, что домой никогда не попаду — все равно, не хотелось плакать. А сейчас... Сейчас очень хотелось. Пожалеть себя, пострадать из-за несправедливой судьбы, но стоило признать это и вместо слез из горла вырвался рык, эхом раскатившийся по дому. Что я барышня кисейная, что бы рыдать?! Не была такой и не буду!

В разгар душевных метаний, я услышала шорох на втором этаже. Страх тут же подкатил к горлу. Грабитель? Не, невозможно, я приглашала лучшего мага Гильдии, чтобы установить охранки. Тогда, кто? В голову пришла единственная здравая мысль — крысы. Ну, конечно, крысы, дура стоеросовая! Ведь Дюк — мой дворецкий, уже не раз напоминал, что в дом неплохо бы позвать мага — природника, чтобы тот вывел насекомых и мелких вредителей из помещения. А я все забывая, откладывала. Дооткладывалась, судя по звукам крысы у меня большие и откормленные. Но, проверять насколько они большие желания нет. В доме, на который опустились сумерки и единственным спасением от темноты являются лампады, разгуливать по нежилому этажу по-настоящему страшно. Фиг с ними, крысами, эту ночь пусть живут, завтра же приглашу мага. А пока надо сосредоточится на речи, которую я собираюсь толкнуть на суде, да и песть не помешает. С такими мыслями, я ушла на кухню, благополучно забыв о полчище крыс.

Готовили для меня много и разнообразно. Но я все также, как и в пору студенчества предпочитала чай с бутербродами, зная, что при моем гастрите — это самая вредная еда. Жуя свой нехитрый ужин, я умудрилась сочинить неплохую речь, спасибо парам по философии, а я-то все думала, зачем юристу нужна эта словесная демагогия? Оказалось, еще как нужна. И вообще, надо предложить суду ввести политику прецедента. Вот было бы здорово перейти на Англо — Саксонскую правовую систему. Я, конечно, не против Романо — Германской, но все же, в этом мире больше бы подошел прецедент, а не сухой закон. Чего-то я опять замечталась.

Мельком глянув на настенные часы и отметив, что время неуклонно движется к полуночи, я встала с кресла и потянулась. Пора баиньки, а то завтра не встану. Быстро искупавшись и влезая в дорогую сердцу ночнушку я пожелала себе сладких снов, легла в постель. Сон не заставил себя ждать, почти сразу затянув в темноту.

Дышать было тяжело, тело не слушалось и еще очень хотелось закричать. Что я и сделала, все как всегда или не как всегда? Даже проснувшись, я чувствовала, как что-то давит мне на грудь, глаза не привыкшие к темноте не спешили определить причину моего дискомфорта. Я попыталась рвануться и тут же почувствовала, как что-то полоснуло меня прямо над сердцем, по груди потекло теплое и липкое — кровь, моя кровь.

-Не дергайся, иначе следующий удар будет в сердце — механический и какой-то замогильный голос, явно принадлежащий мужчине.

Вспыхнул свет, до того яркий, что резанул по глазам. Магический светильник. Значит, мой гость (непрошеный) — маг. Я зажмурилась, но через секунду все же попыталась сфокусировать взгляд. С третьей попытки удалось. Он стоял в паре метрах от кровати. Страшный — единственное, что пришло на ум. Он был невероятно страшный. Это не внешность, не одежда — это он сам вызывает безотчетны страх. Лица я разглядеть не могла, шляпа скрывала его большую часть. Одет он был в плащ, который только подчеркивал мощность его фигуры, в руках самые, что и на есть настоящие пистолеты, но это неудивительно многие маги крадут неодушевленные предметы из иных миров. Меня поразило другое, наличие крестов на шляпе, груди и бляхе. Православие тут точно не пропагандировали. Значит, он из другого мира, как и я, но точно не из моего. Почему-то в этом я уверена.

Пока я нагло рассматривала ночного визитера, он также рассматривал меня. Его взгляд, пробирающий до костей, скользнул по лицу, фигуре и почти неприкрытым ногам, я не попытала одернуть ночнушку, только потому, что боялась, что следующий удар, как он и предупреждал, будет в сердце. На груди у меня была присобачена какая-то фигня с иглой, она и сдавливала тело.

-Где мальчишка? — вот и вопрос, которого я ждала, но на который не собиралась отвечать.

-Какой мальчишка? — стараясь, чтобы голос не дрожал, поинтересовалась я.

-Не играй со мной, женщина, спрашиваю еще раз, где мальчишка? — как бы кровать не намочить от страха.

-Я не понимаю, о каком мальчике идет речь, можете не повторять, а просто объяснить — решила я потянуть время, перед смертью не надышишься, но все же.

-Мне это надоело.

Меня никогда раньше целенаправленно не били по лицу, как сейчас. Скулу обожгло огнем, а затылок ударившись о изголовье кровати сильно начал ныть. Не успела я отойти от этого удара, как последовал другой. Для симметрии, что ли?! Теперь болели обе скулы. Я открыла глаза, которые успела закрыть, перед первым ударом и подивилась скорости этого садиста, он опять стоял на том же месте.

-Ты все еще не желаешь отвечать на мой вопрос? — голос у него прямо замогильный.

-Отвечу на любые Ваши вопросы, если буду понимать о чем они — врагу не сдается наш гордый варяг.

-Как знаешь — он усмехнулся, а меня от его усмешки передернуло, напрасно.

Меня снова полоснуло по коже. Прибавте к этому новый удар теперь в челюсть, опять удар разбил губу, тварь! И как завершающий в солнечное сплетение. От боли я задохнулась, согнулась, но он вовремя стащил с меня готовящеюся к новому броску в грудь смертельную иглу. Только я отдышалась и последовал удар в живот, я свернулась клубком на кровати и попыталась даже не дышать.

-Заметь, я бью тебя пока без вреда для здоровья, болезненно, но не смертельно. Если не начнешь говорить, я сломаю тебе руку, потом перебью ноги, хочешь этого? — хватая меня за волосы и запрокидывая голову так, что наши глаза оказались в паре миллиметров друг от друга, почти соприкасаясь носами.

-Не хочу — сквозь зубы прошипела я.

-Умница, где мальчишка?

-Не знаю — да, партизан из меня никакой.

-Значит, он жив, как я и думал — брезгливо оттолкнул меня убийца.

Черт! Надо было так опростоволоситься, он даже не был уверен жив ли ребенок! Мало того, что помочь Тише я не могу, так еще и подставила ее. Гениально!

-И что дальше? — спустя минут пять тишины спросила я поднимая голову.

Похоже, ничего. Комната была пуста. Я со страхом и болью поднялась с кровати и шатаясь прошлась по дому, который уже освещало рассветное солнце. Никого не было, только парадные двери нараспашку. Он меня не убил и вот это было странно. Нет, я рада, что жива, очень рада, но почему-то казалось, что должна быть мертва. Влага между ног на секунду заставила почувствовать себя ничтожеством, но только на секунду. Я ведь не супергерой, чтобы после встречи со смертью строить планы мести и выглядеть круто. Главное, чтобы никто никогда не узнал, что я стоя у дверей дома обмочилась в штаны.

Глава 3.

Человек не столько страдает от того, что случилось, а от того, что он думает по этому поводу.

Весь день я провалялась в постели, очень ныла перебинтованная грудь, не хило же меня этой иголкой располосовало! Лицо тоже не радовало, целителя я звать не стала, чтобы не создавать лишнего шума, а сама себе ничем, кроме компресса помочь не могла. Завтра испробую по такому случаю магическую пудру, которую купила давно, но так и не было случая ею воспользоваться, а теперь уйдет по меньшей мере половина содержимого. Ну и ладно, не могу же я предстать перед публикой в таком виде! Да и что делать, я не знала. Идей не было, а после того, как я проболталась этому убийце о том, что мальчик жив, самой впору удавиться, а не ждать пока это сделает Тиша.

К вечеру мне стало совсем плохо, поднялась температура и меня начало лихорадить. Дюк заволновался первым и послал за целителем, даже не слушая мои слабые попытки протеста. Но целителя я не дождалась впав в забытье. Наверное, игла была отравлена или это заражение крови? Я не знала, да и мне уже было все равно, ясно одно — до утра я вряд ли доживу.

В себя я приходила с переменным успехом, на полчаса или максимум на час. А когда приходила, то безрадостное лицо старого целителя, говорило, только о том, что зря пришла. В середине ночи или около того, я начала кашлять кровью. Значит, все-таки яд, поэтому он и не стал меня убивать. Зачем? Если яд все сделает за него. Не будь я такой гордой, воспользовалась бы амулетом, что на прощание дал мне Дюрэль, но я не воспользуюсь, лучше сдохнуть, чем еще раз увидеть этого грязного мага. А принимать его помощь равносильно только смерти, что меня ждет.

-Дюк — позвала я слабым голосом дворецкого.

-Да, моя госпожа — тут же отозвался пожилой, но все еще статный мужчина.

-У меня в серванте, в нижнем ящике, бумаги, принеси их сюда — тяжело мне далось объяснение, я опять закашлялась, стирая с подбородка кровь.

Дюк молча выполнил поручение и принес мне документы. Как чуяла, раз умудрилась составить завещание. Перед глазами строчки расплывались, но я и без того, знала, что там написано, осталось только сообщить о последней воле, пока еще могу говорить.

-Дюк, я решила оставить дом и деньги тебе и твоей семье...

-Нет, госпожа! Так не пойдет, я не намерен выслушивать последнюю волю! Вы — не умираете! Это всего лишь болезнь и к утру Вам станет лучше, поэтому, прекратите — Дюк отобрал у меня бумаги и кинул их в камин, я разочарованно проследила за тем, как они превращаются в пепел.

-Зачем?.. — договорить я не смогла, сильно закашлявшись и чувствуя, как кровь потекла не только изо рта, но и из носа.

-Боюсь, как бы больно Вам это не было слышать, но Ваша госпожа вряд ли доживет по рассвета — тихо, чтобы я не слышала, сообщил целитель Дюку.

-Ложь! Моя госпожа, да будет Вам известно — избранная! Она и не через такое проходила — приятно слышать, что в меря верят, но больше радует то, что после смерти хоть кто-то будет скорбеть по мне.

-К сожалению, на этот раз ее ждет путь только в один конец, если я не помогу — знакомый голос заставил меня кривиться.

-Кто Вы? — раздался взволнованный возглас Дюка.

-Спаситель для вашей избранной — склонился надо мной Дюрэль.

-Пшел вон — прошептала я совершенно ослабевшим голосом.

-Ну-ну, малышка, не стоит тебе так со мной говорить, я ведь могу и передумать тебя спасать — этот до омерзения вызывающе — проникновенный тон будил во мне силы не скатываться в беспамятство и даже пытаться отмахнуться руками от нависшего тенью демона — инкуба.

-Оставьте нас! — рыкнул Дюрэль.

-Нет — придала я твердости голосу за что поплатилась новым приступом кашля.

-Госпожа... — начал было Дюк.

-Я сказал, выметайтесь все! Или ты, не хочешь, чтобы она выжила?! — хлопок двери оповестил меня о сдавшем позиции Дюке.

-Ну, вот мы опять одни и кровать будит старые воспоминания, думаю, самое время их освежить.

У Дюрэля слова с делом никогда не расходились. Наверное, поэтому я тогда очаровалась им. Он мне даже казался настоящим мужчиной, которому не жалко отдать свою девичью честь. Впрочем, именно это я и сделала. Вот, только, просчиталась и чуть жизнь не отдала вместе с честью. Дурой была тогда, а сейчас беспомощной умирающей, но Дюрэля никогда не останавливало ни первое, ни второе и не только по отношению ко мне.

-Я не звала тебя — просипела я.

-Ну, и? Сам пришел, я не гордый. Ты, видимо, забыла, что я у тебя был первым и последним — раскатистым басом рассмеялся демон, стаскивая с меня ночнушку и разорвав трусики.

-С чего ты так уверен, что последним? — даже не пыталась я сопротивляться, бесполезно.

-Наша связь очень крепка, а с каждой твоей "изменой" мне, она бы слабела, раз не слабеет, значит, ты все еще верна мне и заметь, тебя это спасло, ну ладно, хватит разговоров.

И он выпустил всю свою природную магию инкуба. Даже будучи на смертном одре, все что я хотела, это его и точно не платонически. Чувствуя, как с каждым толчком, приближающим оргазм, я становлюсь бодрей. На этот раз не Дюрэль пил с меня, а как и в нашу последнюю встречу я пила с него, тянула жизненную силу отдавая взамен яд и слабость. Инкуб — целитель — это не плановое лечение врачом. Его противоядие — универсально и от всего, разве что труп не оживит, хотя, не знаю, возможно и труп тоже, только вместо живого он станет зомби? К черту мысли, надо брать пока дают. С такими мыслями я предалась пороку и греху — как утверждала бабушка, со всей отдачей. Уже не лежа, как бревно под Дюрэлем и получая удовольствие, а перевернувшись и оседлав его.

-Вот это моя девочка — прошептал инкуб хватая меня за бедра и устанавливая ритм.

-Заткнись! — полу-стон, полу-рык вырвался из моего горла.

-Как пожелаешь, избранная — издевательски усмехнулся демон, но заткнулся.

Прошло часа два прежде чем мы оторвались друг от друга, на улице занимался рассвет, который я по прогнозам уже не должна была встретить. Дюрэль, как обожравшийся сметаны кот, лениво улыбался и водил ладонью по моему телу. Оно ему всегда нравилось, в меру натренированное, с развитой мышечной массой, он испытывал к нему странное, даже какое-то нездоровое вожделение. Но, возможно, именно мое тело и спасло меня сегодня. Если бы я не нравилась инкубу, не думаю, что он, без просьбы, притащился бы сюда и пожертвовал такой уймой энергии на мое восстановление.

-Я и забыл насколько ты красива, Саломея — заговорил он и нарушил всю прелесть момента.

-Да пошел ты — отмахнулась я от него.

-И так, ты разговариваешь с мужчиной, спасшим тебе жизнь? — насмешливо искривил бровь Дюрэль.

-Спасать тебя никто не просил, да и судя по довольной роже, я уже достаточно отблагодарила тебя — хмыкнула я, закутываясь в простыню.

-Недостаточно, я бы предпочел получать такую благодарность каждый день — что-то новенькое, я даже удивилась слегка.