Часть 22. Амнезия-2

.

Странное состояние, очень похожее на обморок или глубокий сон владело мной безумно долго. Так долго, что я потеряла счёт времени, забыла, кто я есть, перестала понимать, где сон, а где явь. Казалось, что я никогда не очнусь, не вырвусь оттуда, никогда не стану собой.

Собой?! А кто я?!

Ужас охватывал меня всё сильнее, и я снова взлетала, и неслась навстречу невидимой преграде, ударялась о неё, падала с высоты, теряла сознание, расшибалась в кровь, снова взлетала и упрямо неслась вперёд. Будто за той невидимой стеной была жизнь, была я и моё право на любовь, моё Я. Меня охватывала ярость на своё бессилие. Я рычала от ненависти к тому, кто это сделал со мной, и рвалась наружу, как та птица, пойманная злодеем и посаженная в клетку. Моя воля к жизни не позволяла мне сдаваться, а надежда придавала сил.

Ещё удар! Ещё один! И ещё!

Меня отшвыривало назад каждый раз, но я продолжала свои неутомимые попытки, пока не повторила в очередной раз слово ЛЮБОВЬ и не поняла, ЧТО ЭТО ТАКОЕ! И тогда меня охватила эйфория чувств, симфония ощущений, мелодия истинного счастья! Я рванулась вперёд, поддавшись захватившим меня эмоциям и вдруг увидела солнце, отражённое водной гладью, простирающейся до самого горизонта, и поняла, что наконец-то свободна. Поняла, что ограждающий барьер выпустил меня и захохотала от счастья и любви, наполнявших моё сердце. С новыми силами взмахнула крыльями и понеслалсь над водной гладью к свободе...

* * *

Нещадно воняло гарью, могильной землёй и лежалыми экскрементами. Это амбрэ вырвало меня из странного сна-обморока и я открыла глаза. Вокруг было темно, хоть глаз выколи. Попробовала подняться, но не тут-то было. Сил не хватило даже пошевелиться. Полежала немного, собираясь с духом, и одним рывком перевернулась лицом вниз. В голове закружилось, к горлу неудержимой волной рванулась тошнота и меня вывернуло.

Опираясь на трясущиеся руки, приподняла голову и прислушалась. Вокруг царила мёртвая тишина. Как в гробу. Может быть даже в большом гробу.

— Эй! — прохрипела горьким горлом, пытаясь по звуку понять, куда меня снова занесло.

Ни звука в ответ. Будто я кричала, а мой голос тонул в этой тягучей патоке темноты и тишины. Вот тогда я перепугалась по-настоящему.

'Если я немедленно отсюда не выберусь, мне каюк,' — мелькнула паническая мысль и я заставила себя подняться на карачки.

Упасть лицом в зловонную жижу я себе не позволила, как бы не было погано. Упрямо повернула голову в ту сторону, откуда мне показалось дуновение ветерка. Сквозь выступившие от натуги слёзы разглядела овал тёмной серости. Медленно, с трудом шевеля конечностями, двинулась в ту сторону.

Перед глазами плыло, голова раскалывалась от дикой боли, тошнота не прерывалась ни на мгновение, но я старалась не обращать на это внимание. Я смотрела на серый овал и ползла к нему, пока не потеряла точку опоры и, не успев охнуть, полетела вниз, ударилась обо что-то и моё сознание померкло.

* * *

Солнце поднялось над горизонтом довольно высоко, когда я очнулась. На небе ни единого облачка. Лёгкий ветерок, напоенный влагой, как после грозы, приятно холодил лицо. Я облизнула губы сухим языком, больше похожим на рашпиль, и попыталась сесть. В голове запульсировало болью, перед глазами заколыхалось, закаруселило. Пришлось отложить это намерение и расслабиться.

Мыслей не было. Эмоций тоже. Я просто тихо радовалась, что жива и лежу под открытым небом, а это значит свободна от того дурацкого сна, из которого так долго не могла вырваться.

Осторожно повернулась на бок и замерла. Человеческие руки, обтянутые пергаментной кожей, тянулись к моему лицу скрюченными пальцами, с обломанными ногтями и я в ужасе захрипела, пытаясь убежать, уползти, но только извивалась на месте. Истерика забрала те крохи сил, которые у меня были и я снова провалилась в беспамятство.

В следующий раз очнулась от холода. С неба лило, как из ведра. Крупные капли били по телу, будто кто-то сверху швырялся камнями, целясь прямо в меня. Прикрыла лицо руками и только тогда поняла, что те руки, которые я видела, на самом деле были моими.

Опустила взгляд вниз и вскрикнула от ужаса.

Это было не моё тело! Это были кости, обтянутые исцарапанной, покрытой синяками и ссадинами, пергаментной кожей! Иссохшаяся за тысячелетия мумия могла бы выглядеть рядом с этим телом красавицей-толстушкой!

В порыве эмоций я села и увидела остальное!

Одежды не было. На пальцах тускнели незнакомые кольца и мой собственный драконий перстень, который не смог бы одеть на руку никто, кроме меня. Эта мысль немного отрезвила. С горечью покачала головой, наконец-то поняв, что попала в какой-то переплёт и получила по мордасам. Всхлипнула от накатившей обиды, не имея сил плакать, и подставила руки под дождь. Кое-как помыла их и жадно напилась, с нетерпением дожидаясь, пока очередная порция воды наберётся в ладони.

Вода и эмоциональный шок сделали своё дело, и я смогла подняться. С колотящимся серцем, осторожно огляделась по сторонам.

Скала уходила круто вверх, к каменистому пику. Сквозь потоки дождя мне удалось разглядеть тёмную дыру пещеры, из которой я, видимо, вывалилась. Теперь поняла, откуда синяки и ссадины, и удивилась, что осталась жива.

С другой стороны горный склон полого опускался на небольшое плато, заросшее бурной зеленью. От середины подъёма земля была выжжена, деревьев и кустарника не осталось, лишь их остовы всё ещё дымились, не смотря на ливень. Следы огромных когтей, исцарапавших глубокий наст и вывернувших куски земли, поросшие густой травой и устланные прелыми листьями, видны были повсюду, обнажая ярость того, кто это сделал.

Да. Это были следы дракона. Вернее, драконши. Потому что у дракона когти всегда длиннее и загнуты иначе. Будь я на её месте и в такой ярости, поступила бы так же. Страшная догадка пробежала изморозью по коже.

Я была драконшей?! Это я такое... Всевышний! За что?! Кто со мной это сделал?! В чём я виновата?!

От нахлынувших боли и ужаса подогнулись ноги-соломинки и я уткнулась носом в развороченную землю. Долго лежала так, пока не совладала со своими эмоциями. Оказывается, это был не сон, а жестокая реальность.

Напрягла память и вспомнила Священный Алтарь Жизни Миров и поток Силы, в который не раздумывая прыгнула, едва лишь увидела взгляд Эльдара-Бореля, готового сказать мне то, что я не готова была услышать... и очнулась в пещере, да ещё и после облика драконши, высосавшего из меня все силы и чуть не забравшего жизнь.

Из-за него? В драконшу?! Или из-за Алтаря, в который прыгнула, не раздумывая?!

Попыталась вспомнить хоть что-нибудь, но мои усилия привели к новому всплеску головной боли и затмению разума.

Очнулась дальше по склону и вдруг увидела, как на вывернутом когтем драконши пласте земли, под тяжёлыми каплями дождя пригибался белыми колокольчиками лесной ландыш. Что-то знакомое и до боли родное защемило душу до крика, вколыхнулось в сердце бессильной тоской, зарыдало надрывно на какое-то мгновение и исчезло с хрустальным звоном разбитого фарфора.

Удивлённо прислушалась к самой себе, вырвала цветок вместе с корнем и поднесла к лицу. Вдохнула аромат полной грудью и прикрыла глаза.

Что-то странное произошло со мной в тот момент. Я вдруг увидела наполненные болью сине-зелёные глаза, с длинными, как у кота, зрачками, от которых разбегались в разные стороны золотистые лучики огня. 'Где ты?!' — услышала краем сознания неистовый крик, удаляющийся в кромешную тьму.

— Я сумасшедшая, — пробормотала обессиленно и с тоской уставилась на крубящиеся облака.

Откусила один цветочек, прожевала. Горько. Вдохнула запах. Чуть полегчало. Видимо, борьба драконши с человеком была нешуточная, если так высохло тело. Хорошо, что победила женщина. Только вот, победила ли? Может, это временное просветление сознания, а через мгновение я всё забуду и снова обращусь в ужасную рептилию?

Думать об этом не хотелось и я попробовала найти для себя более позитивную мысль: что-то случилось и сработал инстинкт самосохранения. Не зря же меня натаскивала Гретта и учил Абарар целых шеть лет. Видимо, поэтому тело приняло тот облик, который был более удобен для спасения и выживания.

Это помогло. Я облегчённо выдохнула и медленно поднялась, сжав в ладони удивительный цветочек. Шатаясь, как пьяная, побрела туда, куда вела интуиция. Босые ноги скользили по мокрой траве и камням. Я падала, потеряв силы, не помнила, как поднималась и брела дальше, подчиняясь внутреннему голосу.

Дождь смывал грязь, прилипшую к телу, давал напиться и заставлял дрожать от холода, пока я не додумалась вытащить из перстня драконов свой плащ 'Шальной'. Одежду пожалела. Да и одевать её было не на что, если смотреть правде в глаза, а смотреть в ту сторону мне хотелось меньше всего, потому что расстраиваться по этому поводу сил уже не было.

Стемнело. Попыталась перейти на ночное зрение и у меня получилось.

'Значит, не всё потеряно, — думала, устало переставляя ноги. — Я жива и это главное. Тот мизерный шанс, о котором говорил всегда дед, всё-таки был дан мне судьбой и на этот раз я опять выиграла поединок со смертью. Если не обращать внимание на физическую слабость и головокружение от истощения, то можно сказать, что, в общем-то, я в полном порядке. 'Были бы кости, а мясо нарастёт', — повторила как заклинание старинную поговорку и в памяти всплыл голос деда, поучавшего меня, испуганную девчушку, впервые попавшую с ним в дикий лес: 'в лесу умереть от голода и жажды невозможно, внученька, в лесу может умереть от голода и жажды только полный идиот, а ты у меня умница. Ты же не станешь убеждать меня в обратном?'.

— Нет, деда, я не идиотка и выживу в этом лесу, чего бы мне это не стоило, — бормотала успокоенно и брела дальше, косясь на своё костное строение. — Зада нет, переда тоже. Пороть ремнём не по чем, любить нечего. Одно хорошо, дед женихов сватать не будет, — усмехнулась и тотчас пожалела об этом.

Губа треснула и по подбородку потекла кровь, капнула на искарёженную землю и на этом месте сразу же вырос цветочек, напоминающий дикую розу, только крохотную. Удивлённо капнула ещё одной каплей на землю. Следующий цветочек не заставил себя ждать. Закусила губу, чтобы не капнуло ещё раз, сорвала цветок, растёрла грязными пальцами. Кровь. Что-то знакомое мелькнуло в памяти, но картинка так и не появилась, только отголосок болезненно тянущей тоски.

Об этом потом... подумаю, — согласно кивнула самой себе. — Надо идти. Быстрее... подальше отсюда... сил бы побольше...

Попробовала потянуться эмоцией к Источнику или Ключу этого Мира.

Бесполезно.

Магии во мне не было ни капли.

Значит, так и должно быть. Надо пользоваться дедовой наукой, собственными мозгами... и топать дальше... к воде. Там выживу без проблем.'

В очередной раз съехав на заднице по склону горы, столкнула камень, под которым спряталась от ливня здоровенная гадюка, в мужскую руку толщиной. Она успела цапнуть меня, но и я не осталась в долгу. С перепугу ухватила за что попало и шмякнула головой о камень.

Змеища обмякла в моей руке-хворостинке, а на месте следов от загнутых зубов, на коже выступили две янтарные капли, которые тут же смыло дождём и у меня возникло ощущение, будто моё тело само вытолкнуло змеиный яд наружу.

Удивлённо покачала головой и поблагодарила судьбу за очередной подарок жизни и мясо к ужину. Распотрошила кинжалом тушку и жадно вцепилась в неё зубами. Благо зубы остались прежними. После еды осоловела до пьяности и не нашла в себе сил идти дальше. Забралась под лапы раскидистой ели, завернулась в плащ и заснула, будто канула в бездну.

* * *

По дороге из 'гор драконши' мизерекордией выкапывала корешки, обрывала пожухлые плоды поваленных деревьев, грызла съедобные стебли, листья, траву, высасывала сок, кривилась, но настырно жевала и через несколько дней выбралась на ровную местность.

Зверский голод пришёл, когда очнулась на берегу сказочно красивого озерка. Круглого, как чаша. Рыбы в нём плавало много, а сил её поймать не было. Готова была сожрать всё, что шевелится, кроме червей. Брр... Но белок был нужен для восстановления сил и тела, а белок был в мясе, которое ещё бегало по лесу и плавало в озере. И в червяках. Особенно в опарышах. Брррр....

Мизерикордией, с горем пополам, срезала травяной наст. Набрала этой гадости полную ладошку, тщательно промыла в воде.

По одному.

Отщипывала криво поломанными ногтями головку, выдергивала вместе с прямой кишкой, тянущейся от головы до червяковой задницы, представляла, что это ароматное и вкусное блюдо из курятины и ела. Выбора не было. Вернее, он был: жрать эту гадость или сдохнуть.

Я выбрала.

Потом привыкла.

Больше спала, чем думала, а когда могла, пыталась вспомнить, что со мной произошло перед тем, как превратиться в драконшу и попасть сюда. Ещё бы знать куда это 'сюда'. Но память отказывалась мне служить и ничего не открывала, кроме двух взглядов: одного любящего, сине-зелёного, с золотистыми прожилками, похожими на солнечные лучики, и второго, ненавидящего, тёмно-карего, пылающего багрово-кровавыми отсветами.

Через несколько дней смогла вспомнить двойной энергоудар, который последовал за взглядами и вышиб меня из Мира, в котором я тогда находилась. Если бы не успела трансформироваться в облик драконши, способный выдержать такую нагрузку, не ела бы сейчас червяков. Они бы ели меня. Если бы осталось что есть...

Хмм...

Внешностей обоих владельцев взглядов так и не вспомнила. Может и к лучшему. Изводила бы себя дурными мыслями, которые ни к чему хорошему не привели, кроме как к желанию отомстить. В этом не было никакого смысла и я оставила сомнительное занятие до лучших времён.

Еще через несколько дней удалось свалить молодую любопытную косулю, заглянувшую 'в гости'. Напилась крови. Осоловевшая от сытости, заснула прямо на её ещё тёплом боку.

Проснулась ночью от жажды и голода. Напилась воды, искупалась, держась обтянутыми кожей костями за ветку ивы. Выбралась на берег и почувствовала Источник этого Мира. Потянулась к нему эмоциями и жаждой к жизни, и... очнулась, когда светило солнце.

Силы, принятой телом от Источника хватило только на крохотный язычок пламени, но и этого было достаточно. Фуф! Теперь станет проще. Есть огонь, есть тепло, есть еда, есть жизнь. Остальное по возрастающей.

Следующие недели думала только о еде, питье, сне и отдыхе. Пока не поймала себя на том, что подпеваю музыке, зазвучавшей в моей голове как-то исподволь, ненавязчиво, потихоньку, будто она боялась меня испугать. И тогда я обрадовалась, поняв, что окончательно возвращаюсь к жизни.

С этого дня дело пошло на лад. Кейтар-Алибо, найденный в перстне драконов, помогал охотиться. Копьё Деваны острожило рыбу, а кинжалом я вырезала из ствола молодой берёзки деревянную кастрюлю, кружку и ложку. Теперь можно было готовить супы, пить горячие настои и отвары трав. Физические упражнения помогали чувствовать себя живой и сильной, хоть эта сила пока была мизерной. Травы, корни, ягоды восстанавливали баланс витаминов и наполняли радостью, а мясо помогало нарастить мышцы. Одежду сделала из лекарственных трав: оструганными веточками связала штаны и пончо, и с удовольствием облачилась в них.