Танцуй на краю, детка

Руки Антона легли на мои бедра. Это то, чего я ждала так долго.

Я хочу забыть о своей боли.

Я хочу хоть ненадолго о ней забыть.

С мучительным стоном он толкнулся в меня.

— Да... — выдохнула я, откинув голову.

Да. Вот так. Просто делай это и не думай ни о чем.

— Мне так классно с тобой, Вика, — прошептал Антон, обхватывая меня руками под живот и прижимаясь всем телом. Его бедра двигались неторопливо, только распаляя желание.

— Я хочу тебя... — снова пробормотал он.

Да. Да. Я тоже хочу тебя. А теперь заткнись.

Я ощущала, как удовольствие растекается по всему телу. Горячее дыхание Антона вызывало мурашки на шее. Его пальцы до боли впились в мою кожу.

— Сделай это грубо, — попросила я едва слышно, но Антон услышал.

— Вот так? — он насадил меня на свой член.

— Да! — воскликнула я. — Еще!

Антон скрипнул зубами.

— Вот так?

— Да!

Кажется, я вырвала пучок травы, в которую вцепилась, и теперь под моими ногтями набилось полным-полно земли.

— Еще! — потребовала я.

— Боюсь сделать тебе больно, — неожиданно прошептал Антон, нежно целуя мое плечо.

Черт! Мне не может быть больнее, чем сейчас!

Я начала извиваться, чтобы заставить его потерять голову. С каждым движением Антон оказывался все глубже внутри меня, и я начала подходить к пику экстаза.

Но случайно приоткрыв глаза, заорала. И зачем мне пришло в голову вообще их открыть?!

— Что случилось? — испугался Антон.

Он принялся тормошить меня, но я как зачарованная смотрела перед собой.

В неверном свете заката прямо над краем обрыва в воздухе висел... фокусник. Нет, привидение фокусника, конечно же. Черная шляпа-цилиндр покоилась на голове. Темно-синий плащ, расшитый золотыми звездами, удерживался на шее тесемками. Черный костюм под ним сидел по фигуре. Руки в белых перчатках сжимали 'волшебную' палочку. Маленькие усики над верхней губой казались нарисованными. Густо подведенные карандашом глаза уставились в упор на меня.

Убедившись, что я его вижу, фокусник элегантным жестом сорвал с головы цилиндр и раскланялся.

Вот гадство!

Я немного пришла в себя. На этот раз быстрее, чем в прошлую встречу с бабулей. По крайней мере, уже знала, чего ожидать. Огляделась по сторонам в поисках одежды. Пока собирала ее, в голове один за другим появлялись вопросы.

Кто этот человек? Что ему нужно? Понятно, что костюм — лишь сценический образ, но связан ли он каким-то образом со смертью самого фокусника? Или душа просто приняла тот вид, который был близок при жизни? Почему это опять происходит со мной?

И самый главный вопрос, от которого горло словно железной рукой сдавило: смогу ли я избавиться от привидения без помощи Дена?!

Антон сидел на траве и круглыми глазами наблюдал, как я одеваюсь. На его груди блестели капельки пота после нашего бурного секса. Дыхание еще не до конца успокоилось. В любом другом случае я бы не отпустила его без того, чтобы насладиться им до конца.

Но приоритеты немного сместились.

— Вика, я сделал тебе больно? — виноватым голосом спросил он.

— Что? — рассеянно переспросила я. — А... нет.

— Но мы не закончили... — Антон красноречиво опустил взгляд к своим бедрам.

— Да, — кивнула я, пытаясь застегнуть на спине лифчик.

Все-таки незнакомый мужчина, пусть и в образе волшебника, разглядывал мое полуобнаженное тело, и от того, что его глаза были накрашены совсем не на брутальный манер, легче не становилось.

— И не будем заканчивать? — продолжил недоумевать Антон.

— Нет.

Фокусник поднес цилиндр из груди, запустил в шляпу руку и... вытащил за длинные уши белого кролика. Белого, хрен его дери, привиденческого кролика!

Я поспешно отвернулась к Антону.

— Поехали домой.

— Ну хорошо, — со вздохом он тоже начал одеваться. — Ты уверена, что я тебя ничем не обидел в процессе? Это была твоя идея...

— Да, да, все в порядке!

Я осторожно посмотрела через плечо. Фокусник нахлобучил цилиндр на голову и поигрывал палочкой. Куда подевался кролик — оставалось лишь гадать.

— Но что-то же случилось? — Антон застегнул брюки и принялся за рубашку.

Черт. Так просто он не отстанет. Оно и понятно: мужская гордость задета. Только вот не признаваться же милому парню, что вижу привидений.

— У меня просто начались женские дела, — быстро соврала я, стараясь теперь не смотреть в сторону привидения.

— Дела?! — взгляд Антона невольно скользнул на мои ноги.

— Да, — я поежилась, — почувствовала, что они начинаются, и решила, что мне срочно надо домой. Прости, ты — не девушка, тебе не понять.

Аргумент подействовал круче, чем ладан — на черта. Антон переменился в лице и с молниеносной скоростью застегнул все пуговицы на рубашке. Вот он, суеверный мужской страх перед сокровенной женской сущностью. Во всей красе.

Я схватила парня за руку и потащила за собой. Мне срочно требовалось остаться наедине, в спокойной и тихой обстановке, и хорошенько подумать. Привидение не причинит мне зла. Не причинит же? Бабуля была скромницей, а чего ожидать от нового 'соседа'?

— Вика, ты бежишь, как будто привидение увидела, — усмехнулся Антон.

Я обернулась и заметила, что фокусник следует за нами. Глаза б мои на него не смотрели!

Дерьмо.

Я опять обречена.

В машине привидение устроилось на заднем сиденье и принялось изучать обстановку. Ну что ж, моя призрачная бабуля тоже адаптировалась не сразу. Когда я обернулась, чтобы получше разглядеть новую напасть, фокусник выхватил из кармана белый платочек, подкинул его в воздух, а когда поймал и сдернул с ладони — в руке оказался цветок. С улыбкой привидение протянуло мне подарок.

— Да заколебал ты уже! — процедила я сквозь зубы.

Ближайшие дни обещали стать нескучными.

— Что? — повернулся ко мне Антон.

Я натянула дежурную улыбку.

— Ничего. Живот заболел.

Главное, не отвлекаться от дороги и как можно быстрее добраться домой.

— Ты не против, если высажу тебя в центре у остановки? — поинтересовалась я у Антона.

— Да не парься. Доеду до твоего дома, потом оттуда прогуляюсь. Хочу убедиться, что ты добралась без приключений, — великодушно отмахнулся он.

Оу, красавчик. Ты просто не в курсе... приключения уже начались.

— Я, может, еще в аптеку заеду, — привела я контраргумент.

— Хорошо, — пожал Антон плечами, — я в машине подожду.

Я скрипнула зубами и уставилась на дорогу. Уже темнело, приходилось быть внимательной.

Внезапно мне пришло в голову: привидение не могло взяться ниоткуда! В прошлый раз оно перекочевало от Дена, а до него — прошло еще цепочку временных попутчиков. Значит, теперь фокусник перекинулся на меня... от Антона?!

Возможно, немного информации поможет избавиться от призрака быстрее.

— Ты в последнее время в цирк не ходил? — спросила я.

— Что?! — Антон помолчал, видимо, 'переваривая' вопрос. — Нет. А что?

— А знакомые у тебя в цирк не ходили?

— Вика, — его голос потеплел, — если ты хочешь сходить куда-то, только скажи. Что-нибудь придумаем.

Ну да. Если ты не идешь в цирк, то он приходит к тебе.

Вся моя жизнь — один гребаный цирк. Особенно, с тех пор, как в ней появился Ден Овчаренко.

— Нет, я не хочу. Просто... ты не знаешь, от чего может умереть фокусник?

В салоне повисла тишина.

— Ты меня пытаешься разыграть? — осторожно предположил Антон.

— Да нет же! — процедила я. — Просто хочу развлечься. Пофантазировать. Варианты смертей фокусника обсудить, пока едем.

— Странные у тебя фантазии...

Я мысленно простонала. Мне никогда не узнать правды от Антона. В конце концов, он может быть банальным посредником, ничего не знающим переносчиком случайных привидений. Ведь его работа связана с постоянными поездками и встречами. Мало ли с кем он общался?!

Следующая мысль порадовала еще меньше.

В одиночку я не справлюсь с привидением. Нужна подсказка.

Но я не могу встречаться с Деном.

Не могу идти к нему сама, после того, как он бросил меня на глазах у посторонних людей!

Он разбил мне сердце, и я не могу выкарабкаться из этого ада уже хреновых три месяца.

Это слишком больно.

Когда я припарковалась у своего дома и уже хотела прощаться с Антоном, зазвонил телефон. Посмотрела на экран — мама. Такой звонок нельзя игнорировать. Дав парню знак подождать еще минутку, я поднесла аппарат к уху.

— Вика, детка, привет, — раздался оживленный мамин голос.

На заднем фоне слышалось жужжание толпы.

— Ты где, мам? — устало поинтересовалась я.

— В театре с твоим папой. Звоню, пока антракт. Тебе тоже стоит сходить. Столичные актеры играют не в пример нашим, а культурный уровень необходимо поддерживать.

— Я ненавижу театр, мам.

— И в кого ты у нас такая уродилась? — вздохнула она. — Ладно, я звоню тебе напомнить, что Риту на днях выписывают из роддома. Нас пригласили всей семьей на выписку.

Я прижала ладонь ко лбу. Новость о том, что моя двоюродная сестра родила, напрочь вылетела из головы. А ведь нужно еще купить подарок!

— Хорошо. Я буду.

Ненавижу семейные праздники! Но не пойти на один из них — смерти подобно. Родители не поймут и не простят такого позора.

Вот только... мне придется идти со своим карманным фокусником. И напиться, чтобы его не видеть, не получится.

— Пока, детка, — заторопилась мама. — И звони почаще. Совсем нас с отцом забыла.

Я попрощалась. Антон смотрел на меня с ожиданием.

— Мама, — пояснила я, похлопав телефоном по ладони, — сестра родила, поеду на выписку.

— Ты не выглядишь радостной, — его внимательные зеленые глаза изучали мое лицо.

— Да, — я почесала переносицу, — меня все это немножко напрягает.

— Поехать с тобой?

Я слабо улыбнулась. Антон, как всегда, старался быть милым и всегда приходить на помощь.

— Нет. Не нужно. Я справлюсь. Иначе мой родной серпентарий посчитает тебя моим парнем, а это, поверь мне, тяжкая ноша.

Ответная улыбка медленно растаяла на губах Антона.

— Но... я вроде бы и так твой парень, Вика.

Черт! Я прикусила губу и отвела взгляд. Надо тщательнее следить за языком.

— Да. Я имела в виду... официального знакомства с родителями не было... и к нему надо тщательно подготовиться.

Я скорчила виноватую гримаску. Антон вздохнул и покачал головой. Потом протянул руку, положил ладонь на мою шею и притянул к себе. Пока его губы ласкали мой рот, я кожей чувствовала на себе пристальный взгляд привидения.

— Ты какая-то напряженная, — Антон отстранился.

— Плохо себя чувствую, — я отодвинулась, сбросив с себя его руки, — мне, правда, хочется заварить горячего чая и лечь в постель.

Тяжело вздохнув, он отвернулся и вышел из машины. Я последовала за ним.

— Позвоню тебе завтра, — пообещал Антон на прощание.

— Угу, — я быстро пошла к подъезду, зная, что он провожает меня взглядом.

Поднявшись в свою квартиру, бросила ключи и сумку на тумбочку, потерла лицо ладонями и посмотрела на себя в зеркало. За спиной маячил силуэт в расшитом звездами плаще. Я на миг прикрыла глаза, сдерживая мучительный стон, потом снова встретилась взглядом со своим отражением.

— Я справлюсь с этим, — громко сказала самой себе. — И мне никто для этого не нужен.

Почему-то звук собственного голоса помогал. Разговаривая с отражением, я будто убеждала другую девушку, что у нее все будет хорошо, и, вместе с тем, внутренне проникалась этим убеждением.

— Мне никто не нужен, — четко повторила я, но девушка в зеркале выглядела обреченной и смирившейся. Она казалась сломанной.

Я не хотела влюбляться. Я, черт возьми, никого никогда не любила! И прекрасно жила с этим. До тех пор, пока на горизонте снова не нарисовался Ден. Мне мучительно его не хватало. Вряд ли из минувших трех месяцев прошел хоть один день, когда бы я не корила себя за то, что струсила и не рассказала ему о договоре с гипермаркетом. Но я так боялась его потерять!

И я скучала по нему. Теперь. Я плакала по ночам, врубив музыку на полную громкость, чтобы не слышать собственных воплей. Я трахалась с Антоном. Каждое утро обманывала себя, заставляя подниматься с постели и делать вид, что жизнь снова стала нормальной.

Ничего не нормально.

Ничего.

Есть я. И есть Ден. И есть всего один месяц, когда наши параллельные прямые каким-то чудом пересеклись, оставив огромные черные дыры в наших сердцах.

Иногда я думала, больно ли ему? Скучает ли он по мне? Сожалеет ли, что бросил меня? Но потом напоминала себе: это же хренов Ден Овчаренко! Человек, который десять лет любил меня молча и со стороны! Да он еще тридцать лет так прожить может и хоть бы черт ему пинка дал! У него адская выдержка, дурацкие принципы и пуля в башке.

— Мне никто не нужен. Я справлюсь, — повторила в третий раз.

Я просто хочу быть счастливой. Хочу быть успешной. Хочу иметь много денег и поклонников. Хочу сохранить свою красоту и молодость как можно дольше.

Я больше не хочу никого любить.

Я уперлась обеими ладонями в зеркало, чуть склонила голову и посмотрела на себя исподлобья.

— Деньги. Секс. Никакой любви.

Теперь у меня тоже будут свои принципы. А любовь к Дену Овчаренко заменю на более привычное и стабильное чувство — ненависть.

Но сначала избавлюсь от гадского привидения.

Сама.

Сбросив туфли, я пошла в комнату и включила свет. Как и следовало ожидать, фокусник оказался тут как тут. Он вынул из кармана колоду карт и начал широкой дугой перебрасывать их из руки в руку.

— Что тебе может быть нужно? — я задумчиво обошла привидение кругом, изучая каждую деталь его костюма.

Губы фокусника зашевелились.

— Я не слышу, — постучала себя по уху, — просто кивни. У тебя остался какой-то долг?

Мужчина смотрел на меня, не мигая. Карты продолжали порхать между его пальцев.

— Карточный долг? — я указала пальцем на колоду.

Реакции не дождалась.

— Хорошо, — я пошла на второй круг, — может, у тебя осталась неразделенная любовь? Жена? Ты умер на сцене во время представления? Я слышала, что бывают смертельные номера, вроде погружения в воду. Прихватило сердце? Что тебе не хватает для упокоения?

Фокусник элегантным жестом показал мне даму треф.

— Что?! — скривилась я. — Что это значит?

Увидев, что губы привидения снова шевелятся, едва не зарычала.

— Дядя, ты что, тупой?! Я же говорю, что не слышу тебя! — я снова постучала себя по уху.

Фокусник посмотрел на меня грустными глазами и повторил мой жест.

— О, черт! — простонала я. — Ты тоже меня не слышишь.

Теперь понятно, почему моя бывшая призрачная бабуля не реагировала на многочисленные просьбы дать намек, а лишь улыбалась. Она находилась в схожих со мной условиях.

Я воздела глаза к потолку и сжала кулаки.

— Кто бы ты ни был, существо, придумавшее для меня это испытание! Окей, я признаю — у тебя охренительное чувство юмора. Доволен?!

Не дождавшись ответа, что было не удивительно, я опустила голову.

— Ладно. Попробуем по-другому.