Танцуй на краю, детка

За три месяца до описываемых событий

День, когда мой лучший друг выписывался из больницы, должен был стать радостным и светлым. Я надела нарядное платье, не слишком броское, скорее милое и девчачье, купила надувные шары. Целую связку. После выписки мы планировали поехать к Ромке домой, есть фирменное блюдо его мамы — пирог с капустой и мясом — и веселиться.

А что еще делать людям, у которых наконец-то все сложилось?

Ден остановил меня перед дверью в больничную палату. Всю дорогу он молчал и хмурился, и я не могла понять причин его гадского настроения.

— Ты ничего не хочешь мне рассказать? — спросил он, сверля в упор своими темными глазищами.

Хотелось заставить Дена улыбнуться и стереть угрюмое выражение с его лица, поэтому я прижалась к нему и прошептала на ухо:

— На мне нет трусиков.

И это была чистая правда. После ужина у Ромки, на обратном пути домой, я планировала затащить Дена в какую-нибудь подворотню и очень грязно изнасиловать.

Господи, мне никогда не надоест заниматься сексом с этим мужчиной!

Но Ден отстранился. Его взгляд казался холодным.

— Я серьезно, Вика. Ты, вообще, собиралась мне когда-нибудь рассказать? — его голос больше походил на зловещий шепот, и это чертовски пугало меня.

Я сглотнула. Подобно сцене из фильма, когда злодей замораживает героя, и ледяной покров охватывает ноги, с хрустом и душераздирающим скрежетом ползет вверх по лодыжкам, заковывает в корку тело, сдавливает грудь и обездвиживает лицо, я впала в схожее оцепенение.

Держись, детка. Держись, черт возьми! Ты обязана быть сильной!

— О чем? — мой голос напоминал мяуканье котенка.

— О гребаном гипермаркете! — прошипел Ден, и что-то в его глазах изменилось.

В них появился гнев.

Дерьмо! Чертово дерьмо!

Ну кто мог подумать, что та история с договором всплывет в такой неподходящий момент?!

Мимо проходили пациенты, кто-то из медперсонала. На нас оглядывались.

— Может, не сейчас? — пролепетала я.

Ден покачал головой.

— Со вчерашнего вечера я смотрел на тебя и ждал, что ты признаешься. Искал в тебе хоть какой-то проблеск совести! Даже не поверил, что ты на такое способна. Попросил знакомых заглянуть в 'МедиаТрейдинг' и перепроверить. И знаешь ответ? 'Еврокапитал' выдает теперь там кредиты! А, Вика? Ты ведь работаешь в 'Еврокапитале'?

— Ден... я... нас же Ромка ждет...

Я сделала шаг к нему и хотела обнять, но Ден быстро сбросил мои руки.

— Извини, если я не умею притворяться так долго и так умело как ты, — процедил он, сжимая кулаки. — Я сейчас понял, что не хочу входить в эту дверь, делая вид, что все по-прежнему хорошо. Меня тошнит от одной такой мысли.

Его тошнит? От меня?!

— Прости... — пробормотала я, ощущая неловкость еще и от того, что отношения приходится выяснять публично, — я знаю, что должна была рассказать... просто я... мне пришлось...

— Черт возьми, сколько можно тебя прощать, Вика? — взорвался Ден. Теперь окружающие, не скрываясь, уставились на нас. — Я не могу вечно это делать! Я сделал все для тебя и что получил взамен? Ты за моей спиной увела выгодный контракт, а в лицо продолжала улыбаться и спать со мной! Что ты за человек?!

Я почувствовала, что краснею.

— Ты не мог бы говорить тише?

— Ты все портишь, — Ден ткнул в меня пальцем, пропустив мимо ушей просьбу. — Все мои попытки построить с тобой нормальные отношения. Я устал быть терпилой!

Я ощутила, как глазам становится горячо от слез, а в горле возникает ком.

— Кто тебе рассказал? — безвольно прошептала я.

— Твой друг проболтался, — Ден кивнул в сторону двери в палату. — Вчера, когда мы навещали.

— Когда я выходила в туалет?

Черт возьми, это должно было случиться не так. Он должен был узнать правду от меня! Должен был выслушать мои аргументы. Понять меня! Дену не следовало впадать в слепую ярость или замалчивать обиду, как он это сделал.

Он не должен был так со мной поступать!

Я не скрывала слез. Хотелось, чтобы Ден видел, как ранил меня. Чтобы пожалел о своем поступке и все исправил.

Дал нам шанс.

— Пожалуйста, попробуй меня понять... — попросила я.

Ден наклонился и приблизил свое лицо к моему. Наши взгляды встретились. Его зрачки пульсировали от едва сдерживаемой злости.

— Я пытался тебя понять чертовых десять лет, Вика! И ни хрена в этом не преуспел. Я ни хрена тебя не понимаю. Видимо, ты просто не для меня.

— Я хотела тебе сказать... честно...

— В какой из тех дней, что мы провели вместе? Уже почти месяц прошел!

— Я искала подходящий момент... боялась тебя потерять...

Ну вот, я и сказала это. Открыто признала, что не могу жить без этого придурка!

Фанфары. Шампанское. Почему никто не радуется?

— Ты опоздала.

Ден снова покачал головой, а потом отступил на пару шагов. Невольные свидетели нашей ссоры продолжали стоять и слушать. Я с раздражением огляделась.

— Ты же говорил, что любишь меня! Что любил всю жизнь! — паника начала прорываться в виде гневных криков.

— Я по-прежнему люблю тебя, — с ледяным равнодушием произнес Ден. — Но это не значит, что ты можешь вытирать об меня ноги, как раньше.

— Ты же знал, какая я! Ты говорил, что никогда не разочаруешься во мне!

Его плечи напряглись.

— Похоже, я переоценил свои возможности.

Ден обогнул меня и пошел по коридору в сторону выхода. Я смотрела в его широкую спину, которая с каждой секундой все больше удалялась, и не могла поверить своим глазам.

— Не смей разочаровываться во мне! — в отчаянии крикнула вдогонку.

Он даже не остановился.

— Козел!

Боль рвалась наружу, клокотала в груди, смешиваясь с обжигающими слезы щеками. Силуэт Дена размылся.

— Ненавижу тебя!

Я стояла посреди коридора, чувствуя на себе десяток чужих взглядов, с дурацкими шариками на веревочке в крепко сжатом кулаке. Мои легкие перестали работать, а сердце — биться. Я не знала, как жить дальше. Как, черт возьми, жить теперь? Я тоже ощущала себя обманутой. Ден влюбил меня в себя и просто послал подальше. Бросил прилюдно! Как он мог?!

В голове раз за разом крутились слова песенки, которую мы слушали в машине по дороге в больницу:

Тебе нужен свет, лишь когда он гаснет.

Ты скучаешь по солнцу, лишь когда идет снег.

Понимаешь, что любишь его, лишь когда отпускаешь.

Понимаешь, что тебе было хорошо, лишь когда становится плохо.

Наши дни

Я люблю свою работу. Со всеми ее плюсами и минусами. Люблю ее беспокойный темп, феерические взлеты и нервные падения, которые она дарит. Но в моей работе есть два момента, которые я люблю больше всего.

Первый — это день, когда на мою банковскую карточку падает круглая денежная сумма под названием 'зарплата'.

Второй — когда наступает шесть часов: время идти домой.

И у меня всегда есть планы на вечер.

Уходя с работы, я заскочила в офисный туалет. Поставила сумку на раковину и распахнула ее. На смену строгой блузке явился укороченный топ. Черную юбку я быстро скинула и надела джинсовую. Туфли запихнула в пакет, из которого достала удобные сабо. Да, не очень классно таскать с собой сменку, но иногда необходимо, если после работы тебя ждет... свидание.

Немного освежить тон и помаду, растрепать гладкий 'хвост' в легкомысленные волны.

Ты — секси, детка!

Уже в дверях меня остановил звук входящего сообщения. Я вынула телефон и пробежалась взглядом по строчкам.

Ромка.

'Дорогая, сколько еще мне вымаливать у тебя прощение? Я люблю тебя! Прости засранца! Прости скотину! Хотел ведь как лучше. Хотел помочь. Пожалуйста, не избегай меня. Ответь хоть раз'.

Я молча удалила сообщение и бросила телефон обратно в сумку.

Антон ждал меня на парковке. Как всегда безупречный, симпатичный и милый. В светлой рубашке и такого же цвета брюках. С сияющими от счастья зелеными глазами. В его пальцах я заметила розу. Его улыбка обещала, что этим вечером получу все, что пожелаю.

Я подошла и небрежно поцеловала его в губы. Ощутила запах мяты — он, видимо, жевал жвачку совсем недавно. Потом схватила за руку и потащила к своей машине. Меня интересовал Антон, но не его мысли и желания. Да, все немного запуталось с некоторых пор.

— Это тебе, — сказал он, когда мы сели в 'Форд', и протянул розу.

— Спасибо, — я снова поцеловала Антона в губы, одновременно с этим отшвырнув цветок на заднее сиденье.

— Я думал, мы едем в ресторан, — заметил он, когда я выехала с парковки и устремилась в нужном направлении.

В окно врывался теплый летний ветерок. Город плавился от жары и скучал в вечерних пробках.

— Нет, — я на миг оторвала взгляд от дороги и послала ему коварную, манящую и соблазнительную улыбку, — я придумала кое-что получше.

Антон не стал возражать. С тех пор, как он помирился со мной вскоре после разрыва с Деном, меня не отпускало ощущение, что милый парень и слово боится поперек сказать. Антон старался также не упоминать о том случае, когда я нахамила ему на парковке, и если сделать вид, что ссоры не было, наши отношения смело претендовали на звание сахарно-идиллических.

Любая на моем месте умерла бы от зависти к самой себе. Чего еще хотеть рядом с таким красавчиком?

Когда мы выехали за пределы города, Антон отреагировал именно так, как и ожидалось. Он повернулся ко мне и удивленно приподнял брови.

— Ты решила меня похитить?

— И продать в сексуальное рабство, — подыграла я, — будешь обслуживать богатых дамочек.

— Согласен только на одну, — его ладонь легла на мою обнаженную коленку, чуть погладила выступающую чашечку.

Я тоже не стала возражать. Мы с Антоном — взрослые люди, и наши отношения строятся именно на этом. На взаимном притяжении.

Еще через некоторое время мы были на месте. Я свернула на обочину и заглушила мотор.

— Мы идем в лес? — Антон огляделся.

— Увидишь. Пойдем.

Я взяла его за руку и повела тропинкой, по которой ходила всего один раз. Черт возьми, я даже не была уверена, что иду правильной дорогой! Но когда, продравшись через кусты, увидела знакомую площадку над обрывом, выдохнула с заметным облегчением. На ущелье уже опускались сумерки. Кроваво-красный закат бродил лишь по верхушкам деревьев. Вдалеке шумела вода.

Я повернулась к Антону лицом и одним движением сняла с себя топ. Его глаза тут же загорелись. Губы растянулись в сексуальной улыбке. Оставшись в лифчике, я неторопливо попятилась назад. Взгляд Антона блуждал по моему телу. Это возбуждало. Парень, наконец, понял, зачем его сюда привели. Я закусила губу от радости, что не придется долго объяснять.

Сегодня исполнилось гадских четыре месяца с тех пор, как я была здесь с Деном. Каждая, черт возьми, травинка напоминала мне здесь о нем! О том, как я была счастлива. И как сильно обожглась. Я хотела стереть эти воспоминания. Стереть все на хрен с лица земли, желательно вместе с этим придурком за компанию!

Именно здесь Ден признался мне в любви. Сказал, что это сокровенное место для него, которое хочется делить только со мной.

Ложь. Все это — ложь.

Дену Овчаренко было плевать на то, что я чувствую. Его волновал лишь реванш за прошлые обиды. Он возвысился надо мной, доказал сам себе, что может, а потом — вышвырнул как ненужную вещь.

Я больше никогда не буду ничьей вещью.

Поэтому трахнусь прямо здесь с Антоном. Чтобы хоть ненадолго забыть о той боли, что навечно поселилась в моем сердце. Той боли, которая с новой силой грызла меня каждый раз, когда я вспоминала улыбку Дена, его манеру шутить надо мной, его сильное тело, его нежные поцелуи, его сонный взгляд поутру, его обычные в общем-то вкусовые привычки, его дурацкие музыкальные пристрастия, его... его...

Я продолжала отступать и остановилась, лишь когда левая пятка неожиданно не ощутила под собой твердой земли, а Антон бросился ко мне с перепуганным криком:

— Вика!

Я замерла, боясь пошевелиться. Стояла на самом краю, чудом сохраняя равновесие. Я понимала, что если обернусь и посмотрю вниз, если даже просто поверну голову чуть в сторону — тут же сорвусь.

И самое жуткое в этом ощущении было то, что какая-то часть меня этого хотела.

Антон схватил за руки и потянул на себя. Он выглядел очень взволнованным. Неохотно я подчинилась и позволила отвести себя подальше от края.

— Что это ты учудила? — спросил Антон, вытирая выступившие на лбу капли пота.

Я слабо улыбнулась. Его забота выглядела трогательно. Единственный, кому на меня не плевать — это тот, на кого плевать мне. Вот это ухмылка судьбы!

Закинув руки на шею парня, я коснулась его губ дразнящим поцелуем.

— Прости... увлеклась твоим соблазнением...

Антон судорожно выдохнул, прижал крепче. Испуг понемногу отступал. Его ладони легли на мою спину и поползли вниз. Я запустила пальцы в его волосы, слегка массируя кожу головы. Наш поцелуй стал глубже. Да, это то, чего я хочу. Мне нужен Антон. Нужен секс с ним.

Желательно, молчаливый.

У Антона было красивое тело. Я лишний раз убедилась в этом, когда медленно расстегнула пуговицы на его рубашке и стянула ткань с плеч. Приложилась губами к его ключице и услышала протяжный прерывистый стон удовольствия. Уже успела изучить тело Антона и понять, что ему нравится, когда целую его грудь, обвожу языком плоские маленькие соски, поглаживаю живот.

Именно этим я и занялась. Хотелось свести его с ума, потому что сама больше сходить с ума не умела. Единственный человек, который мог это со мной сделать, находился где-то очень далеко, и я поставила себе задачу во что бы то ни стало выкинуть его из головы.

Я расстегнула ремень на брюках Антона, затем расправилась с пуговицей и 'молнией'. Запустила руки в его плавки и царапнула ногтями крепкие ягодицы, заставив вздрогнуть.

Антон отстранился, заглядывая в глаза. Его дыхание было тяжелым. Он хотел меня с бешеной силой, которую уже не мог скрывать.

— Трахни меня, — четко произнесла я прямо ему в лицо.

Он снова приглушенно простонал, дрожащими пальцами расправляясь с застежкой моего лифчика. Я откинула голову и закрыла глаза, позволяя целовать свою шею. Если ненадолго отдаться фантазии, то можно даже представить, что эти поцелуи очень похожи... что они принадлежат... другому мужчине. Я едва могла устоять перед искушением вообще не открывать глаза и просто фантазировать, фантазировать, фантазировать.

Руки Антона скользили по моему телу, стягивали юбку и трусики. Я горела изнутри, но не раскаленным пламенем, как это было с Деном, а обжигающе холодным огнем. Тело жаждало почувствовать мужчину, но это был лишь физический отклик.

Антон хотел опустить меня на траву, но я извернулась и встала на четвереньки. Он прижался сзади, перебросив через плечо мои волосы и надавив на затылок, чтобы я нагнула голову и позволила целовать заднюю поверхность шеи. Я начала бормотать несвязные просьбы о том, чтобы он вошел в меня как можно скорее.

Антон делал все хорошо, очень хорошо. Я не могла пожаловаться на его неуклюжесть. Напротив, он ласкал меня так, что я взмокла, ожидая его. Но я знала — как только все закончится, непрошеные мысли о Дене опять вернутся, чтобы терзать меня.

Руки Антона легли на мои бедра. Это то, чего я ждала так долго.

Я хочу забыть о своей боли.

Я хочу хоть ненадолго о ней забыть.

С мучительным стоном он толкнулся в меня.

— Да... — выдохнула я, откинув голову.

Да. Вот так. Просто делай это и не думай ни о чем.

— Мне так классно с тобой, Вика, — прошептал Антон, обхватывая меня руками под живот и прижимаясь всем телом. Его бедра двигались неторопливо, только распаляя желание.

— Я хочу тебя... — снова пробормотал он.

Да. Да. Я тоже хочу тебя. А теперь заткнись.

Я ощущала, как удовольствие растекается по всему телу. Горячее дыхание Антона вызывало мурашки на шее. Его пальцы до боли впились в мою кожу.

— Сделай это грубо, — попросила я едва слышно, но Антон услышал.

— Вот так? — он насадил меня на свой член.

— Да! — воскликнула я. — Еще!

Антон скрипнул зубами.

— Вот так?

— Да!

Кажется, я вырвала пучок травы, в которую вцепилась, и теперь под моими ногтями набилось полным-полно земли.

— Еще! — потребовала я.

— Боюсь сделать тебе больно, — неожиданно прошептал Антон, нежно целуя мое плечо.

Черт! Мне не может быть больнее, чем сейчас!

Я начала извиваться, чтобы заставить его потерять голову. С каждым движением Антон оказывался все глубже внутри меня, и я начала подходить к пику экстаза.

Но случайно приоткрыв глаза, заорала. И зачем мне пришло в голову вообще их открыть?!

— Что случилось? — испугался Антон.

Он принялся тормошить меня, но я как зачарованная смотрела перед собой.

В неверном свете заката прямо над краем обрыва в воздухе висел... фокусник. Нет, привидение фокусника, конечно же. Черная шляпа-цилиндр покоилась на голове. Темно-синий плащ, расшитый золотыми звездами, удерживался на шее тесемками. Черный костюм под ним сидел по фигуре. Руки в белых перчатках сжимали 'волшебную' палочку. Маленькие усики над верхней губой казались нарисованными. Густо подведенные карандашом глаза уставились в упор на меня.

Убедившись, что я его вижу, фокусник элегантным жестом сорвал с головы цилиндр и раскланялся.

Вот гадство!

Я немного пришла в себя. На этот раз быстрее, чем в прошлую встречу с бабулей. По крайней мере, уже знала, чего ожидать. Огляделась по сторонам в поисках одежды. Пока собирала ее, в голове один за другим появлялись вопросы.

Кто этот человек? Что ему нужно? Понятно, что костюм — лишь сценический образ, но связан ли он каким-то образом со смертью самого фокусника? Или душа просто приняла тот вид, который был близок при жизни? Почему это опять происходит со мной?

И самый главный вопрос, от которого горло словно железной рукой сдавило: смогу ли я избавиться от привидения без помощи Дена?!

Антон сидел на траве и круглыми глазами наблюдал, как я одеваюсь. На его груди блестели капельки пота после нашего бурного секса. Дыхание еще не до конца успокоилось. В любом другом случае я бы не отпустила его без того, чтобы насладиться им до конца.

Но приоритеты немного сместились.

— Вика, я сделал тебе больно? — виноватым голосом спросил он.

— Что? — рассеянно переспросила я. — А... нет.

— Но мы не закончили... — Антон красноречиво опустил взгляд к своим бедрам.

— Да, — кивнула я, пытаясь застегнуть на спине лифчик.

Все-таки незнакомый мужчина, пусть и в образе волшебника, разглядывал мое полуобнаженное тело, и от того, что его глаза были накрашены совсем не на брутальный манер, легче не становилось.

— И не будем заканчивать? — продолжил недоумевать Антон.

— Нет.

Фокусник поднес цилиндр из груди, запустил в шляпу руку и... вытащил за длинные уши белого кролика. Белого, хрен его дери, привиденческого кролика!

Я поспешно отвернулась к Антону.

— Поехали домой.

— Ну хорошо, — со вздохом он тоже начал одеваться. — Ты уверена, что я тебя ничем не обидел в процессе? Это была твоя идея...

— Да, да, все в порядке!

Я осторожно посмотрела через плечо. Фокусник нахлобучил цилиндр на голову и поигрывал палочкой. Куда подевался кролик — оставалось лишь гадать.

— Но что-то же случилось? — Антон застегнул брюки и принялся за рубашку.

Черт. Так просто он не отстанет. Оно и понятно: мужская гордость задета. Только вот не признаваться же милому парню, что вижу привидений.

— У меня просто начались женские дела, — быстро соврала я, стараясь теперь не смотреть в сторону привидения.

— Дела?! — взгляд Антона невольно скользнул на мои ноги.

— Да, — я поежилась, — почувствовала, что они начинаются, и решила, что мне срочно надо домой. Прости, ты — не девушка, тебе не понять.

Аргумент подействовал круче, чем ладан — на черта. Антон переменился в лице и с молниеносной скоростью застегнул все пуговицы на рубашке. Вот он, суеверный мужской страх перед сокровенной женской сущностью. Во всей красе.

Я схватила парня за руку и потащила за собой. Мне срочно требовалось остаться наедине, в спокойной и тихой обстановке, и хорошенько подумать. Привидение не причинит мне зла. Не причинит же? Бабуля была скромницей, а чего ожидать от нового 'соседа'?

— Вика, ты бежишь, как будто привидение увидела, — усмехнулся Антон.

Я обернулась и заметила, что фокусник следует за нами. Глаза б мои на него не смотрели!

Дерьмо.

Я опять обречена.

В машине привидение устроилось на заднем сиденье и принялось изучать обстановку. Ну что ж, моя призрачная бабуля тоже адаптировалась не сразу. Когда я обернулась, чтобы получше разглядеть новую напасть, фокусник выхватил из кармана белый платочек, подкинул его в воздух, а когда поймал и сдернул с ладони — в руке оказался цветок. С улыбкой привидение протянуло мне подарок.

— Да заколебал ты уже! — процедила я сквозь зубы.

Ближайшие дни обещали стать нескучными.

— Что? — повернулся ко мне Антон.

Я натянула дежурную улыбку.

— Ничего. Живот заболел.

Главное, не отвлекаться от дороги и как можно быстрее добраться домой.

— Ты не против, если высажу тебя в центре у остановки? — поинтересовалась я у Антона.

— Да не парься. Доеду до твоего дома, потом оттуда прогуляюсь. Хочу убедиться, что ты добралась без приключений, — великодушно отмахнулся он.

Оу, красавчик. Ты просто не в курсе... приключения уже начались.

— Я, может, еще в аптеку заеду, — привела я контраргумент.

— Хорошо, — пожал Антон плечами, — я в машине подожду.

Я скрипнула зубами и уставилась на дорогу. Уже темнело, приходилось быть внимательной.

Внезапно мне пришло в голову: привидение не могло взяться ниоткуда! В прошлый раз оно перекочевало от Дена, а до него — прошло еще цепочку временных попутчиков. Значит, теперь фокусник перекинулся на меня... от Антона?!

Возможно, немного информации поможет избавиться от призрака быстрее.

— Ты в последнее время в цирк не ходил? — спросила я.

— Что?! — Антон помолчал, видимо, 'переваривая' вопрос. — Нет. А что?

— А знакомые у тебя в цирк не ходили?

— Вика, — его голос потеплел, — если ты хочешь сходить куда-то, только скажи. Что-нибудь придумаем.

Ну да. Если ты не идешь в цирк, то он приходит к тебе.

Вся моя жизнь — один гребаный цирк. Особенно, с тех пор, как в ней появился Ден Овчаренко.

— Нет, я не хочу. Просто... ты не знаешь, от чего может умереть фокусник?

В салоне повисла тишина.

— Ты меня пытаешься разыграть? — осторожно предположил Антон.

— Да нет же! — процедила я. — Просто хочу развлечься. Пофантазировать. Варианты смертей фокусника обсудить, пока едем.

— Странные у тебя фантазии...

Я мысленно простонала. Мне никогда не узнать правды от Антона. В конце концов, он может быть банальным посредником, ничего не знающим переносчиком случайных привидений. Ведь его работа связана с постоянными поездками и встречами. Мало ли с кем он общался?!

Следующая мысль порадовала еще меньше.

В одиночку я не справлюсь с привидением. Нужна подсказка.

Но я не могу встречаться с Деном.

Не могу идти к нему сама, после того, как он бросил меня на глазах у посторонних людей!

Он разбил мне сердце, и я не могу выкарабкаться из этого ада уже хреновых три месяца.

Это слишком больно.

Когда я припарковалась у своего дома и уже хотела прощаться с Антоном, зазвонил телефон. Посмотрела на экран — мама. Такой звонок нельзя игнорировать. Дав парню знак подождать еще минутку, я поднесла аппарат к уху.

— Вика, детка, привет, — раздался оживленный мамин голос.

На заднем фоне слышалось жужжание толпы.

— Ты где, мам? — устало поинтересовалась я.

— В театре с твоим папой. Звоню, пока антракт. Тебе тоже стоит сходить. Столичные актеры играют не в пример нашим, а культурный уровень необходимо поддерживать.

— Я ненавижу театр, мам.

— И в кого ты у нас такая уродилась? — вздохнула она. — Ладно, я звоню тебе напомнить, что Риту на днях выписывают из роддома. Нас пригласили всей семьей на выписку.

Я прижала ладонь ко лбу. Новость о том, что моя двоюродная сестра родила, напрочь вылетела из головы. А ведь нужно еще купить подарок!

— Хорошо. Я буду.

Ненавижу семейные праздники! Но не пойти на один из них — смерти подобно. Родители не поймут и не простят такого позора.

Вот только... мне придется идти со своим карманным фокусником. И напиться, чтобы его не видеть, не получится.

— Пока, детка, — заторопилась мама. — И звони почаще. Совсем нас с отцом забыла.

Я попрощалась. Антон смотрел на меня с ожиданием.

— Мама, — пояснила я, похлопав телефоном по ладони, — сестра родила, поеду на выписку.

— Ты не выглядишь радостной, — его внимательные зеленые глаза изучали мое лицо.

— Да, — я почесала переносицу, — меня все это немножко напрягает.

— Поехать с тобой?

Я слабо улыбнулась. Антон, как всегда, старался быть милым и всегда приходить на помощь.

— Нет. Не нужно. Я справлюсь. Иначе мой родной серпентарий посчитает тебя моим парнем, а это, поверь мне, тяжкая ноша.

Ответная улыбка медленно растаяла на губах Антона.

— Но... я вроде бы и так твой парень, Вика.

Черт! Я прикусила губу и отвела взгляд. Надо тщательнее следить за языком.

— Да. Я имела в виду... официального знакомства с родителями не было... и к нему надо тщательно подготовиться.

Я скорчила виноватую гримаску. Антон вздохнул и покачал головой. Потом протянул руку, положил ладонь на мою шею и притянул к себе. Пока его губы ласкали мой рот, я кожей чувствовала на себе пристальный взгляд привидения.

— Ты какая-то напряженная, — Антон отстранился.

— Плохо себя чувствую, — я отодвинулась, сбросив с себя его руки, — мне, правда, хочется заварить горячего чая и лечь в постель.

Тяжело вздохнув, он отвернулся и вышел из машины. Я последовала за ним.

— Позвоню тебе завтра, — пообещал Антон на прощание.

— Угу, — я быстро пошла к подъезду, зная, что он провожает меня взглядом.

Поднявшись в свою квартиру, бросила ключи и сумку на тумбочку, потерла лицо ладонями и посмотрела на себя в зеркало. За спиной маячил силуэт в расшитом звездами плаще. Я на миг прикрыла глаза, сдерживая мучительный стон, потом снова встретилась взглядом со своим отражением.

— Я справлюсь с этим, — громко сказала самой себе. — И мне никто для этого не нужен.

Почему-то звук собственного голоса помогал. Разговаривая с отражением, я будто убеждала другую девушку, что у нее все будет хорошо, и, вместе с тем, внутренне проникалась этим убеждением.

— Мне никто не нужен, — четко повторила я, но девушка в зеркале выглядела обреченной и смирившейся. Она казалась сломанной.

Я не хотела влюбляться. Я, черт возьми, никого никогда не любила! И прекрасно жила с этим. До тех пор, пока на горизонте снова не нарисовался Ден. Мне мучительно его не хватало. Вряд ли из минувших трех месяцев прошел хоть один день, когда бы я не корила себя за то, что струсила и не рассказала ему о договоре с гипермаркетом. Но я так боялась его потерять!

И я скучала по нему. Теперь. Я плакала по ночам, врубив музыку на полную громкость, чтобы не слышать собственных воплей. Я трахалась с Антоном. Каждое утро обманывала себя, заставляя подниматься с постели и делать вид, что жизнь снова стала нормальной.

Ничего не нормально.

Ничего.

Есть я. И есть Ден. И есть всего один месяц, когда наши параллельные прямые каким-то чудом пересеклись, оставив огромные черные дыры в наших сердцах.

Иногда я думала, больно ли ему? Скучает ли он по мне? Сожалеет ли, что бросил меня? Но потом напоминала себе: это же хренов Ден Овчаренко! Человек, который десять лет любил меня молча и со стороны! Да он еще тридцать лет так прожить может и хоть бы черт ему пинка дал! У него адская выдержка, дурацкие принципы и пуля в башке.

— Мне никто не нужен. Я справлюсь, — повторила в третий раз.

Я просто хочу быть счастливой. Хочу быть успешной. Хочу иметь много денег и поклонников. Хочу сохранить свою красоту и молодость как можно дольше.

Я больше не хочу никого любить.

Я уперлась обеими ладонями в зеркало, чуть склонила голову и посмотрела на себя исподлобья.

— Деньги. Секс. Никакой любви.

Теперь у меня тоже будут свои принципы. А любовь к Дену Овчаренко заменю на более привычное и стабильное чувство — ненависть.

Но сначала избавлюсь от гадского привидения.

Сама.

Сбросив туфли, я пошла в комнату и включила свет. Как и следовало ожидать, фокусник оказался тут как тут. Он вынул из кармана колоду карт и начал широкой дугой перебрасывать их из руки в руку.

— Что тебе может быть нужно? — я задумчиво обошла привидение кругом, изучая каждую деталь его костюма.

Губы фокусника зашевелились.

— Я не слышу, — постучала себя по уху, — просто кивни. У тебя остался какой-то долг?

Мужчина смотрел на меня, не мигая. Карты продолжали порхать между его пальцев.

— Карточный долг? — я указала пальцем на колоду.

Реакции не дождалась.

— Хорошо, — я пошла на второй круг, — может, у тебя осталась неразделенная любовь? Жена? Ты умер на сцене во время представления? Я слышала, что бывают смертельные номера, вроде погружения в воду. Прихватило сердце? Что тебе не хватает для упокоения?

Фокусник элегантным жестом показал мне даму треф.

— Что?! — скривилась я. — Что это значит?

Увидев, что губы привидения снова шевелятся, едва не зарычала.

— Дядя, ты что, тупой?! Я же говорю, что не слышу тебя! — я снова постучала себя по уху.

Фокусник посмотрел на меня грустными глазами и повторил мой жест.

— О, черт! — простонала я. — Ты тоже меня не слышишь.

Теперь понятно, почему моя бывшая призрачная бабуля не реагировала на многочисленные просьбы дать намек, а лишь улыбалась. Она находилась в схожих со мной условиях.

Я воздела глаза к потолку и сжала кулаки.

— Кто бы ты ни был, существо, придумавшее для меня это испытание! Окей, я признаю — у тебя охренительное чувство юмора. Доволен?!

Не дождавшись ответа, что было не удивительно, я опустила голову.

— Ладно. Попробуем по-другому.

Я подошла к столу и включила компьютер.

— У меня уже есть опыт упокоения таких как ты, — пригрозила фокуснику между делом, — богатый опыт. Даже не надейся пригреться у меня под теплым боком и пялиться на мои сиськи всю оставшуюся жизнь! Я тебя, на хрен, в твой рай отправлю быстрее, чем ты своим накрашенным глазом моргнешь!

Впрочем, он меня не слышал, и я прекратила попытки распыляться.

Открыв страницу поисковика, немного пошевелила пальцами, размышляя, какой запрос набрать. Не придумав ничего лучше, ввела 'Смерть фокусника'.

Надо же с чего-то начинать.

Выпавший список ссылок меня не порадовал. Здесь шли различные истории о смерти и о фокусниках, но ничего подходящего под мой случай. Тогда я добавила к запросу название своего города. Появились местные криминальные хроники. Я скривилась. Пробежалась взглядом по строчкам и уже хотела закрыть страницу, когда что-то привлекло внимание.

'В десяти километрах от города обнаружено тело неопознанного мужчины'.

Я щелкнула по ссылке. Статья была опубликована около пяти недель назад. Говорилось о том, что полиция ищет свидетелей или родственников. Я сопоставила приметы убитого. Протерла глаза и два раза перечитала описание того места, где его нашли.

— Черт! — я в сердцах хлопнула ладонью по столу. Рука тут же отозвалась ноющей болью. — Это не может быть настолько хреново!

Вскочив с места, я принялась нервно мерить шагами комнату, обхватив себя одной рукой, а другую — прижав к губам. Глаза щипало от набежавших злых слез. Придурочный мужик в плаще вызывал глухую ярость.

Это был мой фокусник. Тот, неопознанный. Его нашли на дне ущелья. По предполагаемой версии он разбился, упав с обрыва. С того самого, черт его раздери, обрыва, где я сегодня была с Антоном!

Фокусник не перешел на меня с кого-то, как я думала раньше. Он все это время провел на месте своей смерти! На том самом месте, где мы с Деном когда-то занимались любовью.

И это было очень хреново.

Потому что, во-первых, у меня не оставалось 'переносчиков', то есть, людей, пройдя по цепочке которых, я могла найти ответ.

А во-вторых, за пять недель его никто не опознал.

Его никто не знает!

В это время раздался телефонный звонок. Я вздрогнула, вынырнув из пучины размышлений. Кому вдруг понадобилась? Обычно по вечерам мне звонил Ромка, но с тех пор, как я перестала брать трубку и отвечать на его звонки, постепенно завязал это делать. Антон наверняка думает, что я легла спать, и не стал бы беспокоить. Мама звонила уже. Ден? Я криво усмехнулась этой версии.

Вернувшись в прихожую за сумкой, достала телефон и пару секунд смотрела на экран, изучая незнакомый номер. Наконец, решилась ответить.

— Вика? Это ты? — произнес женский голос.

— Да, — протянула я, понятия не имея, с кем общаюсь.

— Это я — Наташа! Помнишь, мы учились вместе?!

Господи, ну мне же не восемьдесят лет, чтобы не помнить.

— Наташа! — воскликнула я, но тут же поумерила пыл, вспомнив о подозрениях, что именно бывшая лучшая подруга подложила мне хорошую свинью в школе. — Привет, узнала. Откуда у тебя мой номер?

— Ой, ты не поверишь! — голос одноклассницы звучал бодро и радостно, как будто и впрямь соскучилась и горела желанием пообщаться. — Мне дал его твой педиковатый друг. Ну, вы еще с ним вечно на переменках таскались.

— Ромка... — пробормотала я, не зная, как реагировать на то, что друг опять проявил непрошеную инициативу. — Он не педиковатый...

— Ой, да брось, подруга, — прищелкнула языком Наташа. — Со мной вот не надо.

Я промолчала. Наташка всегда умела заткнуть собеседника, если ей надоедала тема. Я училась у нее этой манере, но все равно иногда проигрывала.

И вообще... 'подруга'? Да что за черт?! Мы не виделись со времен окончания школы, и мне она теперь считалась такая же подруга, как Ромке — невеста.

— В общем, — продолжила Наташка, — я решила обзвонить всех наших. Сколько лет-то прошло! Надо бы встретиться, пообщаться, посмотреть друг на друга.

Угу. Вот радость-то. Давайте еще в школу пойдем, родные стены расцелуем.

— Э-м-м-м... надо, конечно, — без особого восторга пробубнила я, мечтая быстрее свернуть разговор.

— А как у тебя дела? Что новенького?

Нет, Наташка, похоже, всерьез решила дружить.

— Дела нормально. Работаю.

— Замуж вышла? Дети есть?

Черт, ее какое дело?!

— Пока нет. Не тороплюсь с этим. Знаешь, сначала карьера, потом — семья.

— Ну это правильно, — Наташка рассмеялась, — я почему-то решила, что у тебя уже куча детишек, но потом опомнилась. Это же Вика!

— Да, это же я, — согласилась я, не очень понимая, к чему одноклассница клонит.

У меня на языке так и крутился вопрос: зачем она рассказала про наш с Деном секс да еще выставила меня шлюхой? Почему предала? Как ей хватает совести до сих пор притворяться хорошей приятельницей? Но, конечно же, это был не телефонный разговор. Да и зная Наташку... если даже я спрошу ее в лицо, лучшее на что могу рассчитывать: она рассмеется и скажет 'Ты что, дура, Вика?' Будет все отрицать.

Ну, я бы на ее месте так и сделала.

— А ты как? Замуж вышла? — дежурным тоном поинтересовалась я.

— Нет. Я, как и ты, считаю, что сначала карьера, потом — все остальное. Дом недавно купила. Вот как раз и хотела всех у себя собрать. Приходи, посмотришь, как живу.

Этот хвастливый намек вызвал у меня оскомину. Наташка обожала со мной состязаться. Из всех девочек класса всегда выделяла меня, говорила, что другие — слишком отстойные, чтобы с ними общаться. У нас был свой элитарный клуб на двоих. Мы обсуждали мальчиков, наряды, секс, смеялись над 'лохушками', но Наташка все время пыталась показать, что даже я ей не ровня. И вот теперь... 'купила дом'? 'Приходи посмотреть'? Да что за нахрен?! Хочет, чтобы я опять аплодировала ей и смотрела преданными глазами? Ну уж нет, жизнь хоть чему-то, но научила меня. Пусть валит, и подальше.

— Знаешь, вряд ли смогу, — я покашляла в трубку, даже не пытаясь сделать это правдоподобно. Поймет, что посылаю ее на три веселых буквы, так и плевать. — Заболела.

— Ну и зря. А все согласились. И Ромка твой тоже. А еще придет Кирюха. Помнишь его? Из Москвы специально прилетит. Он там на Первый канал устроился. Расскажет много интересного.

Да динамит в задницу этому Кирюхе! Это должно меня впечатлить? Вот за мной ходит мертвый мужик с накрашенными глазами и с кроликом в шляпе! Вот это впечатляет.

— В общем, если передумаешь, я тебе смской скину адрес и дату, — прощебетала Наташка в трубку. — Очень хотелось бы, чтобы ты пришла, Вика. Все-таки, нам есть что вспомнить.

Я скорчила кислую рожу, хоть и знала, что она этого не увидит.

— Ага, давай.

— И номер мой сохрани! Может, как-нибудь созвонимся, поболтаем.

— Хорошо.

Не успела положить трубку, как телефон снова зазвонил. Увидев имя Ленки, я нажала на кнопку ответа.

— Тебе тоже эта дура звонила? — мрачным голосом поинтересовалась подруга.

— Что?! — я с трудом подавила смех: обычно Ленка воздерживалась от таких ярких оценок чужих людей. — Наташка, что ли?

— Ага, Сучка Истеричковна. Ой, прости, вы же дружили...

Подруга явно была возмущена. Я не утерпела и все-таки заржала в голос. Господи, как давно я не смеялась? Самой стало непривычно.

— Лена, успокойся. Я тоже считаю ее Сучкой Истеричковной с некоторых пор. Но ты сегодня явно в ударе.

— Да ну ее, — протянула она, — в школе от меня нос воротила, унижала при каждом удобном случае, а тут звонит 'та-та-та, та-та-та'. Тьфу!

Судя по звукам, Ленка сплюнула на самом деле. Я покачала головой.

— На нее напал ностальгический порыв. А еще она купила дом и хочет им похвастаться.

— Второе вернее, чем первое, — пробубнила подруга, — Ромка, кстати, согласился пойти в надежде, что ты пойдешь.

При упоминании о друге я закусила губу. Мне тоже его не хватало. Он всегда был рядом, сколько себя помнила. Всегда давал дельные советы, удерживал от опрометчивых шагов, вносил немного радости в мои серые будни. Но... он разлучил меня с Деном. Без сомнений невольно, но в голове прочно укрепилась связь. Глядя на Ромку, я бы раз за разом вспоминала и испытывала ту боль. А я очень не хотела испытывать ее.

— Вика, когда вы уже помиритесь? — жалобно протянула Ленка. — В клуб ко мне теперь не ходите, скукотища-а-а!

— Я не знаю, — глухо пробормотала я.

— Вытаскивай свою задницу из депрессии и поговори с ним! Он без тебя сам не свой. На тень похожий. Вот и повод. Давай, в самом деле, пойдем к Сучке Истеричковне. А там, слово за слово, и, может, с Ромкой пообщаетесь.

— Ты хочешь к ней пойти? — удивилась я.

— Ну а что? Посмотрим ее новый хаус, — в голосе подруги зазвучал сарказм, — намажем ей дерьмом под кроватью, пусть потом ищет, откуда запах.

— Боже, я не подозревала, что ты на такое способна.

— Она просто меня бесит.

Я немного посмеялась вместе с подругой над ее коварным, но, конечно же, шутливым предложением. Но потом улыбка сошла с моего лица.

— Там наверняка будет Ден. Она же сказала, что обзванивает всех.

Повисло тягостное молчание. Ленка была в курсе нашего воссоединения и последующего разрыва. За неимением Ромки, я изливала все свои слезы ей.

— А еще за мной ходит новое привидение, — замогильным голосом призналась я.

— Да ты что?! Опять бабуля?

— Нет. Хуже, — я поведала подруге последние события.

— Охренеть! — протянула она. — Так это... получается... ты опять без Дена никуда?

— На этот раз я не буду просить его о помощи! Скорее язык себе откушу!

— Мда... — Ленка опять замолчала. — Но если он узнает о привидении, неужели будет продолжать корчить обиженного?

— Да какая разница? Я пообещала себе, что не пойду к нему первой. Мне не нужен ни он, ни кто другой. У меня есть Антон, я буду использовать его для утоления естественных потребностей, и этого достаточно. А фокусник... — я вздохнула, — теперь я не в таком шоке, как была с бабулей. Надо просто не сдаваться и искать подсказки.

— Слушай! — оживилась Ленка. — А это идея! Может, тебе просто использовать Дена для помощи с привидением?

Я закатила глаза.

— Как? Я боюсь, что мы с ним в одном помещении — равносильно кошке с собакой. Мне не хочется даже рожу его видеть!

— Но ты же используешь Антона. Используй Дена. Не общайся с ним, если не хочешь. Но вдруг привидение что-то скажет в его присутствии? Скорее всего, он как-то отреагирует. Может даже повторит вслух эти слова. Ну знаешь, невольно. Типа: ой, черт, кто сказал 'андронный коллайдер'?

— Андронный коллайдер? — я невольно посмотрела на фокусника, любовавшегося белым голубем, которого держал на сгибе локтя. Призрачным белым голубем, так, на секундочку. — Скорее уж 'парад-алле'.

— Да пофиг! — невозмутимо отозвалась подруга. — Почему бы не попробовать этот шанс?

Я задумалась.

— Ден, конечно, придурок. Но он не дурак, если ты улавливаешь разницу между этими понятиями. Он поймет, что я приперлась ради него. И это будет... унизительно.

— А если ты не придешь, — парировала Ленка, — он поймет, что ты не появилась, чтобы с ним не встречаться. Как должна вести себя классическая 'брошенка'? Плакать с утра до ночи, растолстеть, не мыть голову неделями и бегать от своего бывшего парня. Ты хочешь, чтобы он представлял тебя такой? Опомнись! Ты должна войти с гордо поднятым подбородком и показать Дену, что на нем свет клином не сошелся!

Я прищурилась, обдумывая ее слова.

— Пусть не мнит себя крутым мачо. Можно даже с Антоном прийти. Это Дена стопудово зацепит. А что? Я уверена, многие придут со своими парами.

Мысль о том, что Ден тоже мог прийти с кем-то, заставила скрипнуть зубами. Конечно, с тех пор, как мы расстались, никто не обязывал нас хранить верность друг другу. Я трахалась с Антоном отчасти и потому, что была уверена: Ден проводит ночи с другими, как поступал раньше. Не хотелось бы оказаться на вечеринке одной и смотреть, как очередная одноразовая подружка облизывает его.

— Вот-вот, — поддакнула Ленка. — Ты, главное, с Ромычем поговори, а? Я хочу, чтобы нас снова стало трое!

— А может, Ден и не появится... — задумчиво пробормотала я. — Может, сам не захочет со мной сталкиваться. Ведь наверняка решит, что я приду пообщаться с бывшей подругой.

— Тогда просто повеселимся, постебем эту сучку! — нашлась Ленка. — Мне кое-какая мысль в голову пришла. Я ради такого дела даже сменами в клубе поменяюсь.

Я промычала что-то по поводу того, что подумаю, но нам обоим уже было понятно: она меня уговорила.

Закончив разговор, я некоторое время смотрела в одну точку. Вот и наступил этот момент. Я должна посмотреть в глаза реальности. Я должна встретиться с Деном. Моя самая тайная и сладкая мечта... и мой самый жуткий страх.

— Исчезни, — бросила я привидению, проходя мимо него на кухню.

Там налила вина в бокал и сделала несколько больших глотков. Не хочу сегодня больше думать о проблемах. Не хочу.

И не буду.

Я вернулась в спальню, прихватив с собой бутылку, и включила музыку. По радио как раз звучала 'Chandelier'. Песня о девушке, которая едва держится на краю. Я сделала несколько па, балансируя на цыпочках, и порадовалась, что музыка так удачно совпала с настроением. Затем достала из тумбочки узкую ленту из четырех снимков, сделанных в фотокабинке. Грустная ухмылка искривила губы. На этих фотографиях у меня были взлохмачены волосы, а у Дена — очень недвусмысленно блестели глаза. Я отворачивалась, потому что он пытался меня поцеловать, а на самом последнем снимке мы одновременно скорчили дурацкие рожи.

'Буду жить, будто завтрашнего дня нет', — подпела я солистке и сделала еще пару глотков.

Это было одно из самых светлых воспоминаний. Мы с Деном гуляли в парке в тот день, когда ему пришло в голову затащить меня в автоматическую фотокабинку. Едва тяжелая темная штора упала, отделяя нас от внешнего мира, где люди гуляли с детьми, катались на велосипедах или просто отдыхали на скамейках, наслаждаясь хорошей погодой, как руки Дена оказались на моей груди, а его губы — на моих губах.

Было тесно, я шептала, что нас могут застать, если кому-то придет в голову просто заглянуть, но сама уже целовала его шею, жадно скользила руками по его плечам, забиралась под одежду, желая скорее коснуться обнаженного тела. Его тяжелое дыхание смешивалось с моим. Ден ловил мои губы, шептал в них 'Я люблю тебя, Вика', сводя меня с ума. Наверно мы шумели, как стадо слонов, но тогда уже не замечали этого. Мы теряли голову друг от друга.

Ден скинул куртку и футболку. Дрожащими пальцами я проводила раз за разом по его лицу, бровям, скулам, губам, подбородку Я хотела каждый сантиметр его тела. Он бросал мне вызов, и я принимала его. Безоглядно. Я растворялась в нем. Спустилась на колени, каким-то чудом уместившись в крохотном пространстве, и расстегнула его джинсы. Подняла голову, глядя снизу вверх. Ден приоткрыл рот, не в силах совладать с возбуждением. Его взгляд казался черным и бешеным. Не отводя взгляда, я склонилась и коснулась губами жестких темных волосков внизу его живота. Он вздрогнул.

— Ты — первый мужчина, которого я хочу так.

Я начала стягивать с него джинсы. Мои губы сдвинулись ниже, вырвав из груди Дена глухой стон. Он грубо схватил меня за волосы, заставил откинуть голову, чуть подался вперед, разглядывая лицо. Кровь стучала в моих висках. На скулах Дена играли желваки. Нагнувшись еще, он яростно впился в мои губы. Я оттолкнула его, а потом взяла его в рот. Все тело Дена выгнуло дугой, руки впились в скамейку до хруста. Я хотела показать, как люблю его, и этот поступок был для меня чем-то очень сокровенным и интимным. Я бы никогда не стала делать этого с кем попало. И надеялась, что Ден поймет и оценит порыв. Потому что меня пугало то, как быстро все мои преграды пали ради него.

Он тихонько стонал и шептал мое имя, пока я ласкала его. Его ноги скользили пятками по полу. Под моими закрытыми веками разрывались ослепительные вспышки, потому что я чувствовала, что его удовольствие почти невыносимо. Мышцы на его бедрах подрагивали, когда я проводила по ним рукой. Мои трусики промокли, от того, что происходило со мной.

А потом Ден прорычал мое имя каким-то отчаянным голосом и взорвался внутри моего рта. Не было никакого отвращения, только чистая любовь к нему. Чуть позже Ден подтянул меня к себе на колени, а я спрятала лицо у него на груди и тихонько улыбалась. Ден погладил по волосам, поцеловал в макушку и прошептал: 'Спасибо'.

Фотографии мы все-таки сделали, когда остыли и привели себя в порядок. И я забрала их себе на память об этом дне. И как дура хранила до сих пор.

Я. Больше. Не. Люблю. Дена. Овчаренко.

Бросив последний взгляд на бумажную ленту, я подошла к окну и открыла его. Поставила бокал на подоконник. Затем быстрыми движениями порвала снимки на мелкие клочки.

Высунув ладонь наружу, я смотрела, как ветер сдувает и уносит их вдаль.

'Я цепляюсь изо всех сил, но не буду смотреть вниз, не буду открывать глаз', — заканчивалась песня.

Я балансирую на краю между любовью и ненавистью, но уже знаю, какую сторону выберу. И не упаду вниз. Ни за что.

Закрыв окно, я повернулась к нему спиной. Сжала холодное стекло бокала в пальцах, рискуя раздавить его. Убедившись, что привидение исчезло по крайней мере на эту ночь, я отправилась видеть сны без сновидений.

На следующее утро я, первым делом, 'заболела'. Мама Ленки работала педиатром в детской поликлинике, и через нее нам с Ромкой когда-то удалось добыть контакты одной медсестры, работающей во взрослом отделении. За определенную сумму денег у той можно было получить готовый больничный с нужными датами и печатями. Неизвестно, делилась ли медсестра с врачом своим заработком или подсовывала на подпись украдкой, но к документу никто не мог придраться. Из осторожности я пользовалась таким способом редко, но поняла, что наступил критичный случай.

Мое начальство, конечно, не обрадовалось, но с тех пор, как угроза увольнения миновала, на все возмущения директора я старалась смотреть сквозь пальцы. К тому же, как работать, когда рядом кто-то вытягивает из рукава бесконечную ленту или превращает монету в воздушный шарик?

Решать бытовые вопросы оказалось сложнее. Видимо, привидения с того света приходили ко мне сплошь бесцеремонные, потому что фокусник отказывался воспринимать любые возмущенные жесты и продолжал пялиться подкрашенными глазищами на то, как я ем, брожу по квартире и даже моюсь.

Правда, мылась я теперь в нижнем белье, а переодевалась... в собственном шкафу в полной темноте и на ощупь, когда забиралась внутрь и закрывала двери.

Ненавижу этого призрачного извращенца! Бр-р-р!

Зато появилось время пройтись по магазинам и подготовиться к вечеринке, тем более Наташка устроила ее быстрее, чем ожидалось. Я мечтала, чтобы у Дена штаны лопнули в тот момент, когда мы встретимся, и чтобы ему пришлось в кровь стереть руки или затрахать десяток подружек прежде, чем его член хоть немного перестанет хотеть меня. Поэтому среди новых покупок выбрала очень короткую юбку, а к ней — топ, не подразумевающий ношение под ним нижнего белья, и изящные босоножки. Хорошо, что никто, кроме привидения, не видел, как я вылезала из шкафа, поправляя на себе всю эту красоту, но результат меня порадовал. Я выглядела свежо, ухоженно и соблазнительно, и никто не смог бы доказать, что совсем недавно рыдала из-за этого засранца.

Или что за мной постоянно таскается призрачный мужик, заставляя порой оборачиваться и нервно вздрагивать.

Ехать решили втроем: я, Ленка и Антон. Но оказалось, что вчетвером. Подруга притащила с собой какого-то фрика с совершенно сумасшедшим взглядом. Он пришел в мятой рубашке, 'подстреленных' штанах и шарахнулся в сторону, когда я с ним поздоровалась.

— Это что за чудо? — шепнула я на ухо подруге, пока мы ждали во дворе такси.

Глаза у Ленки загорелись.

— Это моя месть Сучке Истеричковне. Говорила же, что идею словила!

Я с сомнением оглядела типа, державшегося от нас поодаль. Тот смотрел себе под ноги и что-то бормотал под нос. Выглядело это жутко.

— Он нагадит Наташке под кровать?

— Нет! — округлила Ленка глаза. — Он — фетишист! Кое-как нашла на городском форуме в разделе 'Секс-знакомства'. А уж как уговаривала... ты бы это видела!

— Фетишист? Носки, что ли, нюхает?

— Подушки трахает, — отрезала подруга.

— Что?! — от неожиданности я повысила голос, и Антон, куривший в сторонке, посмотрел на нас.

— Он любит женские подушки. Он их... того... — пояснила Ленка. — Запущу его в хозяйскую спальню, пока все будут тусить. Пусть насладится.

— Жесть... — я сделала вид, что меня тошнит. — Ты совсем прибабахнутая. А ведь всегда такой тихой девочкой была! Он же выглядит маньячно! А если все подумают, что он — твой парень?

— Ну и пусть подумают, — Ленка сложила руки на груди. — Мне с ними детей не крестить. Зато я получу удовольствие, зная, что наша сучка ляжет спать на те самые подушки.

Это было мерзко. Но сочувствия во мне не появилось. Если Наташка распускала обо мне слухи, если была источником всех моих бед и переживаний, то это — еще мягкая кара для нее.

Пока ехали в такси, я закрыла глаза и положила голову на плечо Антона, который обнимал меня одной рукой. Сделала так, чтобы не смотреть на фокусника, маячившего перед носом, и погрузилась в размышления.

Я очень хотела вывести Наташку на откровенный разговор о прошлом, но не знала, как подступиться. Может, зря ее обвиняю? Но больше ведь некого! Если это не Ден, не Ромка, то значит — она. Вот только зачем бывшей подруге такое устраивать? Одно дело — соревноваться, у кого мальчики круче, другое — сломать человеку жизнь. А Наташка не была дурой и не могла не понимать, что творит.

Когда мы прибыли на место и вышли из машины, я на мгновение потеряла дар речи. Ленка рядом со мной тоже притихла, во все глаза уставившись на жилище, перед которым мы вчетвером стояли.

— Это гребаный дворец... — протянула она.

Дом поражал масштабами. Лужайка перед ним была высажена цветами. Большие панорамные окна на втором этаже наверняка пропускали много солнца. Закат играл в них кровавыми бликами, отбрасывая розовые солнечные зайчики на тротуар неподалеку от нас. Плоская крыша, скорее всего, тоже использовалась в качестве площадки для отдыха.

— Тихий экологический чистый район, — начала перечислять я все, что знала об этом месте из рекламы, — индивидуальная застройка, автономные системы отопления и водоснабжения. Квадратуру зацени. Как она на это заработала?

Мы с Ленкой переглянулись.

Нет, правда, как?! Черт возьми, я тоже хочу такую работу! Я тоже хочу собственный дом в этом районе. И плевать, что на дорогу до офиса придется тратить больше времени — оно того стоит!

Теперь становилось понятно, почему Наташка так горела желанием собрать всех и похвастаться. На встречах одноклассников всегда невольно сравнивают, кто чего успел добиться к данному жизненному этапу. И я могла поклясться, что Наташка переплюнула всех. Даже Кирюху из Москвы, который наверняка ютился в съемной 'однушке', где-то за пределами МКАДа.

Как ей это удалось?!

— Давайте зайдем, что ли, — предложил Антон, который тоже выглядел притихшим.

Дверь нам открыл Федор — тот самый Ромкин приятель. Его длинные рыжие волосы были затянуты в хвост на затылке, а на груди, поверх клетчатой рубашки с короткими рукавами, висел фотоаппарат. Из комнат уже доносилась музыка и веселые голоса.

Стоя на пороге, Федор быстро 'щелкнул' нас вчетвером.

Оу. Фрик попадет в анналы истории. Судя по тому, как тот подпрыгнул на месте — перепугался до смерти. Зато в старости поржем, вспоминая его.

— Потом фотоальбом сделаем, — подмигнул Федор. — Ромашка попросил.

Краем глаза я заметила, как слегка вытянулось лицо Антона от того, с какой интонацией фотограф произнес имя моего друга. О, черт, да этот милый парень ведь не знает! Он так многого не знает обо мне и моих друзьях. Я решила, что позже обязательно проясню ему ситуацию. Буду надеяться, что он не геефоб или как там их еще называют. Потому что хоть мы с Ромкой и находились в ссоре, я по-прежнему не собиралась позволять кому-либо его унижать.

Вслед за Федором появилась и сама хозяйка дома. Я едва узнала в ней прежнюю Наташку. Теперь бывшая подруга выглядела не по годам солидно. Она явно ухаживала за собой и своей кожей в косметическом салоне, ее губы стали более пухлыми, а грудь выглядела чересчур идеально, чтобы оставаться натуральной. На ней красовалось короткое платье какого-то сложного кроя, оставляющее одно плечо открытым.

Я готова была признать, что она уделала меня по всем фронтам.

— Привет! — пропела Наташка и почему-то посмотрела на Антона так, будто хотела добавить что-то еще.

Повернув голову, я заметила, что парень смутился и отвел взгляд. Что, черт возьми, происходит? Они знакомы? Но он делает вид, что — нет?! И делает это явно напоказ, пока не случилось конфуза?

Я тряхнула головой. Может, показалось? Может, Антон просто сражен наповал шикарной женщиной? Я же не знаю все его реакции. Черт, да мы с ним встречаемся только для перепихона, откуда бы мне это знать?

— Викуля! — бывшая подруга повернулась ко мне. — Ты как всегда секси, детка!

— Ты тоже, — кисло улыбнулась я, а потом стоически выдержала ее объятия и поцелуй в щечку. — Это Антон.

— Привет, Антон, — Наташка улыбнулась ему сладкой улыбкой и взмахнула длинными ресницами.

— Привет, — ответил тот, откашлявшись.

Нет, он точно вел себя странно.

Окинув взглядом Ленку и ее фрика, наша бывшая одноклассница решила, что церемонии на этом закончены, и круто развернулась.

— Проходите, проходите, — поманила пальчиком через плечо и пошла, виляя округлыми бедрами.

Я услышала, как Антон сглотнул.

Пока мы шли по коридору, Ленка не уставала свирепым шепотом описывать увиденные красоты. Дорогая мебель, мраморная лестница на второй этаж, современная техника. Убранство дома поразило и меня, правда, я не собиралась в этом признаваться.

Меня волновало другое. По мере приближения к гостиной, где, очевидно, собралась вся компания, голова все больше наполнялась звенящей пустотой.

Я увижу Дена. Я встречусь с ним лицом к лицу.

Ох, дерьмо.

Мы выстроились на пороге, и Наташка привлекла всеобщее внимание, предложив всем поздороваться. Мои колени вдруг резко перестали трястись, спина сама собой выпрямилась, дыхание застыло в груди, словно его и не было. В этот момент я, как никогда, была благодарна привычке держаться на публике.

С горделивой улыбкой я встретила взоры бывших одноклассников, держась за локоть Антона. Мои плечи были расправлены, а грудь — выставлена вперед.

Взглядом я скользила по разношерстной компании от лица к лицу. В памяти вспыхивали имена, какие-то вехи совместного прошлого. Вон тот смазливый шатен, присевший на спинку дивана позади всех, наверняка, Кирюха. А вон там близняшки, которые всегда сидели на первой парте и предпочитали ни с кем не общаться. Ромка... на нем мой взгляд задержался на секунду дольше, но тут же переместился, выискивая другое лицо.

Лицо, которое я ненавидела.

Но его не было.

Ден не пришел?

Все внутренности обожгло адской волной облегчения, смешанного с разочарованием. Я так и не смогла определиться, хочу этой встречи или боюсь ее.

Привидение, маячившее до поры за спиной, заинтересовалось клеткой с волнистыми попугайчиками, подвешенной в углу, и устремилось туда. Очень вовремя, потому что все разом заговорили, и мне пришлось встряхнуться, растянуть губы в еще более ослепительной улыбке и отвечать на дурацкие вопросы типа 'Как дела?' 'Ты что, покрасилась?' 'А ты меня помнишь?'

Мальчики смотрели, как и раньше, со смесью опаски и обожания. Девочки — с завистью, теперь очень легкой, потому что львиная доля наверняка досталась более удачливой Наташке.

Антона разглядывали с интересом: как-никак, моя пара. Ленку с фриком мало кто замечал. Все по-старому. Будто и не выпускались из драной школы!

Я чувствовала себя абсолютно чужой здесь. Эти люди не вызывали у меня никаких эмоций, с ними ничего не хотелось обсуждать или вспоминать. Черт возьми, да мне и вспомнить было нечего!

'Привет, я — Вика. Помните, что про меня говорили в старших классах?' — так, что ли? Да гори оно синим пламенем!

— Скоро будет ужин! — сообщила Наташка и удалилась, стуча высокими каблуками по паркету.

— Я отойду на пару минут, — шепнул Антон, коснувшись моего локтя.

Я лишь слегка кивнула, потому что все мое внимание переключилось на Ромку. Друг встал с дивана, зачем-то нервно поправил футболку и сцепил пальцы в замок. Он смотрел на меня виноватым и грустным взглядом. Я почувствовала, что не готова мириться с ним при всех, но не желаю и притворяться, будто все хорошо. Болтать или смеяться, словно виделись только вчера. Нам требовалось поговорить, но наедине.

Я сделаю это чуть позже, когда ажиотаж вокруг моей персоны уляжется.

Прежде, чем друг двинулся ко мне, а Ленка успела что-то сказать, я поспешила в противоположный конец комнаты, где на столе были сервированы закуски и спиртное. Повернувшись спиной к собравшимся, я сделала глубокий вздох и прикрыла глаза.

Временная передышка.

Временное убежище.

Надеюсь, Ромке хватит ума не лезть. Впрочем, он всегда понимал меня с полуслова.

Я налила себе шампанского в высокий бокал. Немного расслабиться не помешает, тем более, это поможет избавиться от привидения. Да еще через полчаса здесь все поддатыми будут!

Почувствовав, что Ромка все-таки решил подойти, я скрипнула зубами. Ну неужели он разучился чувствовать меня за время разлуки?!

— Ромыч, давай позже поговорим, — вполголоса попросила я, ощущая его присутствие совсем рядом со своим плечом, — мне надо немного освоиться.

Я чуть повернула голову, краем глаза заметила мужскую руку и замерла.

Время остановилось для меня. По спине побежали мурашки. В ушах зашумело.

Я снова испытала такую тяжесть в груди, словно по мне проехался бульдозер.

Гадский. Ден. Овчаренко.

Собственной персоной.

— Я так и знал, что встречу тебя здесь, — произнес он приглушенным и очень сексуальным голосом, заставив все внутри сладко затрепетать.

Потом пальцы Дена коснулись моих пальцев, крепко сжимающих бокал.

Я вздрогнула, потому что прикосновение его кожи к моей было почти болезненным ощущением.

Ден медленно погладил мои костяшки, сдвинулся чуть выше, до запястья, украшенного тяжелым браслетом. Я закрыла глаза. Казалось, что мы снова занимаемся сексом, потому что я слышала его сбившееся дыхание над своим ухом и чувствовала, как от его тела исходит тепло. До запаниковавшего сознания дошел факт: Ден стоит так близко, что мое плечо прижимается к его груди. Другая его рука не касалась меня. Со стороны мы, скорее всего, выглядели как люди, выбирающие себе напитки или еду.

Пальцы Дена дошли до сгиба моего локтя и чуть задержались в чувствительной ложбинке. Я еще немного повернула голову и из-под ресниц увидела профиль его лица. Достаточно, чтобы затаить дыхание еще больше.

Мне нельзя чувствовать к нему то, что я чувствую.

— Ожидал встретить здесь — это у Наташки? — слабым голосом переспросила я, ощущая, как его ладонь поглаживает мое плечо.

— У столика, где наливают, — с горьким сарказмом отозвался он.

Меня тут же прошибло ледяным потом.

' Я люблю тебя, Вика'

'Я никогда не разочаруюсь в тебе, Вика'

'Я готов рискнуть'

'Я хочу быть с тобой'

Лжец! Хренов лжец! И он умудряется снова оскорблять меня своими псевдоостроумными подколками?!

— Тебе что, потные ладошки вытереть не об кого? — прорычала я, сбрасывая его руку.

Затем повернулась и встретилась с гадским Деном Овчаренко лицом к лицу, гордо вздернув подбородок. Его темные глазищи прищурились.

— Как всегда, красива. И как всегда, брызжет ядом, — произнес он, разглядывая меня.

Оу. Он назвал меня красивой? Или это опять его скрытый сарказм?!

— А ты как всегда ведешь себя по-ушлепочному, — парировала я свирепым шепотом. Не хватало еще привлекать ненужного внимания со стороны. — И вообще, почему ты тут? Тебе разве не положено сегодня нянчить младенцев?

Ден криво усмехнулся.

— Теперь я стал хитрее. Забираю младенца к себе и оставляю там с няней. Инга стала больше мне доверять.

Я постаралась сохранить невозмутимое лицо. В конце концов, его семейные проблемы больше меня не касаются. Вытянув шею, демонстративно посмотрела за его спину.

— А где твоя очередная шлюшка? Хочу с ней познакомиться. На этот раз хоть имя у нее узнал перед тем, как трахать?

— Хватит, — идиотская ухмылка сползла с лица Дена, и он стал серьезным. — Сама же знаешь: после отношений, какие были у нас, нелегко начать что-то заново.

Стоп.

Он... приперся один?

И сейчас намекает, что после меня ни с кем не встречался?!

— О, Денис! Давно не видел тебя, братишка! — Антон появился, словно из-под земли, вмешавшись в разговор.

Он приобнял меня за плечи и поцеловал в висок. Я могла поклясться, что нарочно. Со времен пикника у озера Антон знал про мои непростые отношения с Деном и теперь не мог не встать в позу победителя.

Ден проигнорировал его протянутую для пожатия руку и повернулся ко мне. Я приподняла бровь, всем видом безмолвно отвечая ему: 'Нелегко начать? Да неужели?!'

Мне следовало ликовать в душе. Но почему-то ощущалась лишь пустота.

— Как твои де... — начал Антон и тут же осекся на полуслове, отшатнувшись и схватившись за лицо.

Я не сразу сообразила, что произошло, и опомнилась, только когда все ахнули, а рожа у Дена перекосилась, пока он потирал правый кулак ладонью левой руки.

— Ты — долбанутый?! — прорычал Антон, зажимая пальцами нос. На его рубашку обильно капала кровь.

— Придурок, — покачала я головой, снова повернувшись к Дену.

Ответить он не успел, потому что между нами в ту же секунду вклинился Ромка. Лицо у друга было ошарашенное. Комната загудела как улей. Все принялись обсуждать потасовку, не зная ее причин.

Только мы двое знали ее истинные причины. Я и Ден Овчаренко. Он ударил Антона, потому что не мог ударить меня.

Господи, какое право он имеет до сих пор вести себя, как мой хозяин? Он послал меня к черту! Сам! Прилюдно! И теперь прилюдно бьет парня, который занял его место!

— Быстро разошлись по углам, — приказал Ромка, и я поймала себя на мысли, что никогда прежде не видела друга таким решительным.

И это мой смиренный Ромарио, который в жизни мухи не обидел!

Как ни странно, Ден беспрекословно его послушался. Он отошел, не удостоив меня больше и взглядом.

— Пойдем в ванную, — Ленка схватила Антона за локоть. — Если замочить рубашку в холодной воде сразу, то пятен не останется.

Уводя парня, она обернулась и скорчила мне страшную рожу. Наверняка, это означало, что меня снова обвинят во всех грехах. Я закатила глаза. Черт, как они все достали!

— Пойдем, подруга, пойдем, — Ромка сграбастал меня в охапку и потащил прочь из комнаты под удивленным взглядом хозяйки дома и прочих придурков. — Тебе надо остыть.

— Мне надо остыть? — переспросила я вполголоса. — Ты ничего не попутал, товарищ? Это я, что ли, на людей бросаюсь?

— Тебе, тебе, — Ромарио вытолкал меня в коридор, а потом запихнул в какую-то комнату. — На лицо бы свое со стороны посмотрела.

Оглядевшись, я поняла, что мы находимся в некоем подобии домашнего кинотеатра. Большой телевизор со стереосистемой находился вдоль стены, а напротив него стоял широкий мягкий диван с множеством подушек. Окна закрывали плотные жалюзи.

Я присела на край дивана и взяла на колени подушку, обхватив ее руками. Судя по всему, та была набита ароматными травами, потому что я почувствовала приятный запах и услышала легкое шуршание. Фокусник пока не появился следом, и это слегка порадовало. Ромка опустился на диван рядом со мной.

— Вика, я знаю, что тебе тяжело и что ты переживаешь, — начал он сочувствующим голосом, пытаясь заглянуть мне в глаза.

— По чьей, спрашивается, вине? — фыркнула я и метнула в друга злобный взгляд.

— По моей? Хорошо, я это признаю, — Ромка кивнул с решительным выражением лица. — Я — последний выродок. Довольна? Хочешь мести? Мсти мне, но не ему.

Он показал в сторону двери, и я поняла, что речь идет о Дене.

— Да вы оба хороши, — с презрением заметила я. — Один психует почем зря, второй не умеет язык за зубами держать. Что было бы, если бы я рассказала твоей маме, что ты спишь с мужиками? А? Как бы ты себя чувствовал?

— Хорошо. Расскажи, — сверкнул глазами Ромка. — Я же признал, что виноват. Мне еще триста раз повторить? Пойди и расскажи. Пусть это будет моим наказанием.

Я нахмурилась и посмотрела на него исподлобья. Ромка явно тоже разозлился, его губы были поджаты.

— Ничего не буду рассказывать, — буркнула я. — В отличие от некоторых, тайна друга для меня — святое.

Наши взгляды встретились, и несколько мгновений мы сидели так молча.

— Черт. Иди я тебя обниму, — наконец, сдался Ромка и потянулся ко мне.

Я отбросила подушку, обхватила его руками, положила голову ему на плечо и закрыла глаза.

— Глупая! — он по-дружески потер мою спину костяшками пальцев. — Ой, глупая ты моя змеючка! Ну что, мир?

Вся злость на Ромку тут же исчезла. Это же мой друг! Как я могла так долго обходиться без него? Я крепче стиснула его в объятиях, стараясь не разреветься, как кисейная барышня.

— Да куда я от тебя денусь! Кто ж морали мне читать будет? Можешь начинать, кстати.

— И о чем ты только думала? — охотно проворчал он, отодвигая меня и удерживая за плечи. — Почему сразу Дену не рассказала о гипермаркете?

— Хотела это замять. Надеялась, что забудется. Боялась, что он не поймет. Мы столько собачились... а потом у нас настал такой яркий и счастливый период, что я не хотела опять выяснять отношения и ругаться.

— Но как можно было надеяться, что все забудется? — округлил глаза друг. — Вы же работаете в одной сфере. Ваши интересы постоянно будут пересекаться. В тот день, в больнице... в общем, слушай. Ты вышла тогда на пару минут. Мы с Деном начали болтать о его работе, и тут он обмолвился, что хочет второй раз попытаться занять место в гипермаркете. Мол, у них сейчас какие-то льготные условия для новых партнеров, и он хочет выжить кого-то из конкурентов, проведя переговоры с руководством.

— Я знаю, как это делается, — пробормотала я, — если заинтересовать, то выжить даже помогут. Пересадят в непроходное место или начнут требовать другие условия сотрудничества. И твой конкурент сам уйдет.

— Тебе виднее, — отмахнулся Ромка, — я говорю это к тому, что Ден все равно бы узнал! Он собирался туда идти. И представь его реакцию? Он пришел бы на переговоры и узнал, что любимая девушка его предала. Я решил, что пусть лучше он услышит это от меня, с более щадящей точки зрения. Но, видимо, просчитался...

Я грустно улыбнулась. Ромыч, как всегда, пытался меня защитить. Так, как мог.

— Да теперь уже какая разница? — вздохнула я. — Ден ждал почти сутки, перед тем, как высказать мне свое 'фи'. Собирал доказательства. Нормально, по-твоему?

— Я пытался ему объяснить, что для тебя это был вопрос жизни и смерти, — в голосе друга сквозило сочувствие, — но не уверен, что смог достучаться. Мне кажется, Ден воспринял это как предательство.

— Я тоже восприняла его разрыв со мной как предательство, — опустила я голову.

Ромка прищелкнул языком.

— Он любит тебя. Это каждый дурак скажет. Сильнее, чем кто-либо еще. Меня никто никогда так не любил, и я никого так не любил, как Ден любит тебя, Вика.

Я скорчила гримаску.

— Спасибо, кэп. Но почему-то легче не становится. И почему-то я думала, что ты тоже любишь меня.

— Я люблю тебя. Мы оба с Деном тебя любим. Но люди злятся на тех, кого любят, — принялся втолковывать Ромка. — Вот ты же любишь меня, но злишься.

— Я не устраивала с тобой скандал в больничном коридоре.

— Да. Ты просто не пришла на мою выписку, пропала и не брала трубку, и я потом лишь через Ленку узнал, в чем причина.

Я виновато опустила глаза.

— Мне было так больно, что я боялась пришибить тебя ненароком в порыве гнева. Требовалось время, чтобы эта рана затянулась.

— Вот так и Ден! Может, ему тоже требовалось время, чтобы принять ситуацию?

— Не-е-ет, — усмехнулась я, — он все рассчитал, принял взвешенное решение, унизил меня. И у тебя с ним какой-то хренов клуб мужской солидарности. Слишком уж ты его выгораживаешь.

— Я просто могу его понять, дорогая.

— А меня ты понять не можешь? — я невольно повысила голос. — Я открылась ему! Дала шанс! Поверила! А он мне в душу нагадил! Даже не выслушал мои аргументы!

— А ты гадила ему туда с пятнадцати лет, а он терпел, — невозмутимо отозвался Ромыч. — Почему же удивляешься, что в критической ситуации он снова подумал о тебе плохо? Ден не знает, чего ожидать от тебя. Один месяц отношений — это очень мало. Даже сегодня ты пришла сюда не для того, чтобы поговорить со мной, как я надеялся, а для того, чтобы показать Дену, что у тебя все в порядке с личной жизнью.

— Вообще-то, — я сложила руки на груди, — я пришла сюда только из-за своего нового привидения. Ленка разве не рассказала?

— Упоминала что-то, но я воспринял это как шутку, — поморщился друг.

— Как шутку? — я закатила глаза. — Поверь, таким шутить в жизни не стану. Очень уж мне не смешно.

Я уже собиралась пожаловаться Ромке на фокусника, как в комнату ворвалась разрумянившаяся Ленка.

— Вот вы где! Значит, правильно мне дорогу подсказали, — торжественно заявила она и добавила шепотом заговорщика: — Фрик пошел на дело. Ден лажанул, но зато дал нам повод подняться на второй этаж, не привлекая внимания.

Так вот почему подруга столь заботливо увела Антона! А ее свирепое выражение лица наверняка означало намек на готовность подложить Наташке свинью. То есть, трахальщика подушек.

— Фрик?! — озадачился Ромка.

— Как там Антон? — вздохнула я.

В конце концов, парня стало даже жаль за то, что попал под раздачу.

— Лежит наверху со льдом на переносице, — отмахнулась Ленка, — да ничего ему не будет. Скоро появится. Главное, что все остальные пока внизу. Я попросила, чтобы его никто не беспокоил. И ты пока не ходи. Спугнешь.

Она потерла руки.

Вслед за Ленкой в дверь вдруг просунулся... Кирюха. Он замялся на пороге, глядя на нас с Ромкой ясными голубыми глазами, а потом произнес:

— Наташа просила тебя проведать.

Я скривилась. Ну да, всем охота узнать, в чем же дело. Уединение было нарушено, сокровенный разговор с Ромарио пришлось в очередной раз отложить. Я поднялась и поправила юбку.

— И правда, пойдем обратно.

Мой друг тоже встал, и Кирюха вдруг уставился на нас, будто привидение увидел. От этого мне стало смешно.

— Что такое? — толкнул меня в бок локтем Ромыч, когда мы прошли мимо одноклассника и оказались за дверью.

— Ничего... — фыркнула я, — просто подумала... мы с тобой когда-то целовали одного и того же парня.

— Это Кирюху, что ли? — друг с интересом оглянулся.

— Ага. А ты куда уставился? У тебя же есть Федор!

Ромарио слегка покраснел и отвел взгляд.

— Все вы, мужики, одинаковые, — в шутку поругала его я. — Лишь бы на сторону смотреть.

— Осторожно, мы входим в зону повышенной опасности, — пробубнила из-за спины Ленка.

Это было сказано как нельзя более точно. Едва появившись в гостиной, я собрала все взгляды. Народ начал перешептываться с прежней силой. Наверняка перемывали мне кости. Да еще и фокусник мой никуда не делся, крутился за спиной у Дена, пока тот у окна общался с Наташкой. Хоть бы с этим гадом и остался! Все равно тот его не замечает. Мне захотелось этого так сильно, что даже кулаки сжались.

Моя бывшая подруга так и вилась перед Деном. Звонко смеялась. Едва касалась его груди кончиками пальцев, рассказывая что-то. Поправляла волосы. Он держал руки сложенными на груди и хмуро смотрел вдаль, иногда кивая в ответ собеседнице. На меня даже не посмотрел, словно и не заметил.

Вот он гад! Вот она сучка!

— Меня сейчас вырвет, — проворчала я и отвернулась.

— Схожу за шампанским, — нашлась Ленка.

Я огляделась в поисках места, куда могла бы приткнуться, чтобы привлекать как можно меньше внимания. На диване заметила Лизку, которую по школьным годам помнила тихоней и ботанкой. Ее волосы удерживал голубой ободок, а лицо выглядело одутловатым. Правда, личную жизнь тихоня наладила, о чем красноречиво говорил ее большой живот, обтянутый тканью дешевого платьица. Я выбрала соседство с ней, потому что та всегда меня побаивалась. Я надеялась, что это до сих пор так, а Лизка проглотит язык и не станет доставать меня вопросами, в отличие от других.

Но не тут-то было.

Едва я присела, а Ромка примостился на подлокотник, закрывая меня собой от назойливых взглядов других парней, как Лизка погладила свой живот и ухмыльнулась.

— Сбылась мечта идиотки, — она кивнула в сторону Наташки и Дена.

Черт, а ботанка осмелела с годами. Или испытывала охоту почесать язык, чего за ней раньше не водилось. Может, беременность так влияет? Я криво улыбнулась, сделав вид, что мне интересно ее мнение.

— Сколько она его обхаживала, обхаживала, — мечтательным голосом продолжала Лизка, водя туда-сюда ладонью по животу. — Не удивлюсь, что вся вечеринка только ради этого. Чтобы окончательно окрутить.

Стоп.

Мне послышалось?

— Что?! — повернулась я к Лизке.

— Ну а что? — слегка оробела она. — Наташка нас всех терпеть не могла. С чего ей собирать нас? Неужели ты веришь, что она скучала даже по тебе, Вика? Прости меня, конечно... ты всегда нравилась мне больше, чем она... но то, как Наташа относилась...

— Что ты сказала насчет 'обхаживала'? — прервала я ее словесный поток.

Лизка похлопала ресницами.

— В школе обхаживала.

Я сглотнула. Кое-какая догадка пронзила мой мозг, но скоропалительных выводов делать не хотелось. Сначала следовало получить больше информации. Переглянувшись с Ромкой, я заметила, что он тоже прислушивается к разговору.

— Дорогая Лизавета, — я подхватила оторопевшую одноклассницу под руку и притянула к себе. Та ойкнула и поморщилась, потерев поясницу. — Расскажи-ка мне увлекательную историю про эти обхаживания. Да побыстрее.

— А что я такого сказала? — нижняя губа у Лизки затряслась, глаза стали жалобными и круглыми.

— Да не бойся ты, — Ромка потянулся и похлопал ее по коленке. — Викуля не злится. Это ее обычное выражение лица.

Я метнула ему гневный взгляд. Вот обязательно меня всегда мегерой выставлять? Я просто проявила любопытство.

— Н-ну я однажды их видела... — начала лепетать Лизка, уже наверняка пожалевшая, что сболтнула, — на школьном дворе, помните, спортплощадка была?

— Угу, — прорычала я, краем глаза наблюдая за сладкой парочкой.

— А помните, нас в конце лета вызывали на трудовую практику? Когда ремонт в школе был, и просили помогать красить и убирать?

— Я на практику не ходила.

Слава Богу и моим родителям, это было так. Я отдыхала в летнем лагере на берегу моря почти до самого первого сентября.

— Я помню, — сообщил Ромка.

— Меня попросили покрасить табуретки, — продолжила Лизка, — тогда много мебели на спортплощадку вынесли и поставили. Время, как сейчас помню, было послеобеденное. Я принесла краску и кисть и приступила. И тут из-за груды мебели послышались голоса. Я притаилась, но они все равно меня бы не заметили.

— Ближе к делу! — рыкнула я.

— Я не все слышала... но это точно была Наташка. Она, по-моему, к нему приставала, — губы Лизки искривились в презрительной ухмылке, — как шлюха. А Ден послал ее матом и ушел. Обломалась наша Наташа. Но вот ведь упертая. Продолжает...

Я отпустила ее руку, уже не слушая дальше. Кусочки разрозненной прежде мозаики догадок крутились у меня в голове, складываясь, наконец-то, в единое целое.

Понял мотив — значит, понял врага.

А я теперь все поняла.

Кто первым начал называть Дена отстойным?

Наташка.

Она всегда стебала его в разговорах со мной.

Кто вечно обращал мое внимание на его бедность, несуразность и манеру держаться в стороне?

Наташка.

Не будь ее, я бы и не заметила его существования.

Кто поддерживал мои нападки на него все школьные годы? С той лишь разницей, что в отличие от меня, Наташка никогда не делала этого открыто. Я ненавидела его, а она подогревала во мне эту ненависть.

Только вот, спрашивается, какого хрена...?

Так поступает человек, который хочет замаскировать свои истинные чувства, если они не взаимны. Не так ли?

— В каком классе у нас этот драный ремонт в школе случился, ты не помнишь? — повернулась я к Ромке.

Он, похоже, тоже прикинул одно к одному, потому что выглядел озадаченным.

— Когда мы переходили в девятый, Вика.

Мы с другом обменялись взглядами.

Это было примерно за полгода до того, как я переспала с Деном.

Зашибись.

— А, кстати, почему Денис твоего парня ударил? — оживилась Лизка, воспользовавшись тем, что я впала в ступор.

— Что-то междусобойное у них, — пришел на помощь Ромка, и очень кстати: это был тот редкий случай, когда я с ходу не нашлась, что ответить. — Они дружат вроде.

— Да? А как они подружились? — взгляд ботанки скользнул на меня. — Через тебя, да?

— Чего?!

Я повернулась, и Лизка мгновенно отпрянула.

— П-просто... Денис за тобой всю школу бегал... не понимал, что не того полета птица... вот мне и показалось... что приревновал... к новому парню.

Я скрипнула зубами. Бывшая одноклассница оказалась более догадливой, чем ожидалось. Конечно, я и сама понимала, что Ден поступил так из ревности. Только почему на неудобные вопросы приходится отвечать мне, а не ему?! Пусть сам за свой поступок оправдывается!

— Спроси у него, — произнесла я, глядя Лизке в глаза, — он не кусается.

— А... кхм... — она засмущалась и покраснела, — хорошо...

— Лиза, а кто у тебя будет? — неожиданно добродушным голосом поинтересовался Ромыч.

Я порадовалась его находчивости. Хочешь переключить внимание беременной женщины — спроси ее о будущем ребенке. Как и следовало ожидать, Лизка вспыхнула и казалась приятно польщенной вопросом.

— Мальчик, — кокетливо произнесла она и покрутила головой, выискивая кого-то взглядом. — У нас будет мальчик. Ах, да, вы же опоздали и не слышали наш рассказ...

Она махнула рукой, и в поле зрения появился наш старый знакомец Кирилл. Я ткнула Ромарио в бок локтем, заметив, как неприлично загорелись его глаза при виде одноклассника. И это при живом-то Федоре, который продолжал самоотверженно фотографировать гостей по его просьбе!

Кирилл приблизился и взял Лизку за руку, согревая ее пальцы между своих ладоней. В свете лампы сверкнуло золотое кольцо.

— Мы поженились, — не без гордости сообщила она и с любовью посмотрела на мужа, — и как только у Кирюши все устаканится, а я рожу малыша, то тоже перееду к нему в Москву.

Первый красавчик класса и отъявленная ботанка! Зашибись! У меня даже челюсть отвисла. В голове просто не укладывалось, что тот смазливый парень, который неровно ко мне дышал, выбрал в жены девчонку, которая вечно носила очки, брекеты и юбки невнятной длины ниже колена!

Мир явно сошел с ума. В нем что-то не так. Все, что творится вокруг — одно гребаное фрик-шоу.

— Да что вы говорите?! — вклинилась в разговор Ленка, которая принесла нам шампанское.

Я тут же сделала глоток. Напиток оказался дорогим, это легко ощущалось на вкус. Не то дешевое шампанское из супермаркета, которым иногда приходилось 'закидываться' в студенческие годы. Наташка не поскупилась на угощение. Еще один повод задуматься, почему эта стерва так любезничает с теми, кого презирала в школьные годы?

Вопрос на миллион.

Взгляд невольно метнулся к окну, где натолкнулся на гневный темный взгляд Дена. От неожиданности я вздрогнула, и несколько капель спиртного пролилось на пальцы. Этот придурок еще смеет смотреть на меня! Наблюдать украдкой, пока занята болтовней с друзьями! Да что ему надо? И так дурой меня выставил. Упивается своими достижениями?

Я демонстративно отвернулась. Пусть катится ко всем чертям, в самый глубокий ад. Дена Овчаренко больше нет для меня. Я не люблю его. Меня не волнует, что он там думает по моему поводу.

Усилием воли я заставила себя переключить внимание. Заметив, что мой Ромарио продолжает стрелять глазами в Кирюху, схватила друга за рукав футболки, заставила наклониться и прошептала в ухо:

— Хватит пялиться на него так, будто мечтаешь ему вдуть.

Ромыч чуть отстранился и посмотрел на меня с улыбкой кота, объевшегося сметаны:

— Дорогая, не хочется тебя разочаровывать, но именно об этом и мечтаю.

К счастью, молодожены были увлечены болтовней с Ленкой и не слышали этого извращенца.

— Кирюха — женатый человек! — прошипела я, сделав круглые глаза. — И он любит девочек. Страшненьких, но все-таки девочек. Он с ними даже спит, как ты заметил.

— Может, он с ними и спит, — протянул Ромка пренебрежительным тоном, — но, поверь мне, в том, кого он любит, ты ошибаешься. Латентных я с первого взгляда вычисляю.

— Мало тебе по роже давали?! — возмутилась я. — Еще хочешь?

— Нет, Викуля, — продолжал издеваться друг. — Пока на этой вечеринке есть Ден, по роже будет прилетать только Антону и только из-за тебя. Вы сегодня два гвоздя программы.

Я фыркнула и покачала головой. Тоже мне, острослов нашелся.

В это время Наташка вышла на середину комнаты и похлопала в ладоши. Разговоры стихли.

— Похоже, время идти к столу, — она посмотрела на золоченые часики на своем запястье. А может, и золотые? В этом доме я уже ничему бы не удивилась. — Прошу всех по коридору и налево. Там столовая.

Столовая? Здесь есть отдельная комната только для принятия еды?

— Прямо барыня, задери ее комар, — проворчала Ленка, мысли которой, видимо, совпали с моими.

Одноклассники, переговариваясь, потянулись на выход следом за хозяйкой. Ден продолжал стоять у окна, и фокусник вился вокруг него. Может, сдружились? Я побоялась даже лелеять подобную надежду, потому что слишком много раз обламывалась с бабулей. Никуда он не уйдет, этот придурочный мужик в плаще и цилиндре. Появится рядом, как миленький, да еще и самый неподходящий момент.

Я вздохнула и быстро допила шампанское.

— Пойду за Антоном.

— Я с тобой, — встрепенулась Ленка. — Заодно дорогу покажу.

По многозначительному взгляду подруги я поняла, что, на самом деле, она беспокоится за своего фрика. Действительно, его отсутствие за столом могла заметить хозяйка или кто-то из любопытных гостей, поэтому трахателю подушек стоило закончить свой променад.

— Я пока займу нам места, — согласился Ромка, провожая взглядом Кирилла с женой.

— Подальше от Дена, — прошипела я.

— И от Сучки Истеричковны, — добавила Ленка и увела меня под руку из комнаты.

Оказавшись в коридоре, мы ненавязчиво отделились от гостей и поднялись по мраморной лестнице на второй этаж. Длинный тихий коридор напомнил чем-то гостиничный: светильники на стенах, ковровая дорожка на полу и череда одинаковых дверей.

— Антона в гостевой спальне положили, — сообщила подруга, — это до конца и направо. Сразу первая дверь. А я в хозяйскую спальню быстро сбегаю. Надеюсь, он уже закончил. Не хотелось бы видеть это в самом разгаре.

Она красноречиво закатила глаза.

— Я вообще поражаюсь крепости твоей психики, — заметила я.

На том и расстались. Ленка побежала в одну сторону, а я направилась в другую. Шла, скрепя сердце. Смотреть на Антона, чувствовать себя виноватой — черт, я на такое не подписывалась! Оставалось надеяться, что парню хватит ума не обвинять меня в нападках Дена. Я уже несчетное количество раз пожалела, что вообще сюда пришла. Надо забрать Антона и сматываться.

Внезапно из-за угла появился мужчина. Я застыла на месте, уставившись на него во все глаза. Быстро оглянулась, но Ленки уже и след простыл. Что за черт? Я не видела этого человека среди гостей прежде.

Он тоже остановился, разглядывая меня. Я спокойно выдержала его оценивающий взгляд, гадая, что это за крендель. На вид ему было за сорок. Манерная бородка подчеркивала чувственный изгиб рта и слегка пухлые губы, что выдавало в незнакомце любителя удовольствий. Широкое скуластое лицо. Поджарое тело. Слегка восточный разрез глаз. Дорогой костюм. Ростом мужчина казался чуть ниже меня.

От него исходили странные флюиды. Власть и секс. Вот как бы я охарактеризовала впечатление, которое незнакомец производил на первый взгляд.

Мужчина двинулся, и я опомнилась, сообразив, что все это время так и стояла без единого движения.

— Здравствуйте, — произнес он, приблизившись ко мне так, будто мы были старинными друзьями, — я — Валентин. А вы...?

Он действовал на меня магнетическим образом. Я не понимала, как ему это удавалось, но только проблеяла:

— Вика... то есть, Виктория.

— Виктория... — он произнес мое имя, будто пробовал его звучание на вкус. — Подходит красивой девушке.

Взгляд Валентина прошелся по моему телу до самых кончиков туфель. Вот дерьмо, да он раздевает меня глазами! Откровенно! Словно я — товар, а он — мой покупатель.

Требовалось срочно взять ситуацию в свои руки, пока я окончательно не утратила над ней контроль. Даже гадский Ден Овчаренко — любитель пялиться на мои сиськи — никогда не смотрел на меня так. Я никогда не ощущала, как волоски на теле становятся дыбом от мужского взгляда. Никогда. До этой секунды.

— Вы, наверное, муж Наташи? — предположила я.

Нет, ну а кем мог быть этот черт?! Он разгуливал в ее доме, как в своем собственном, и вел себя вальяжно. И меня просто раздирало от любопытства понять, кто он такой.

Валентин засмеялся бархатным смехом.

— Нет. Я — ее друг.

Я прищурилась и на всякий случай отступила в сторону. Друзей не прячут на верхнем этаже, пока внизу собрались гости. Хрена с два это Наташкин друг. Скорее, любовник, которого она по каким-то причинам решила не показывать. Но почему?! С каждой секундой в голове появлялось больше вопросов, чем ответов.

— Я заехал без приглашения, не знал, что у Натали гости, — продолжил Валентин. — Особенно, такие, как ты, Вика.

Я криво ухмыльнулась. Даже если это — Наташкин любовник, он явно не собирался хранить ей верность.

— Можно, я украду тебя на одну минутку? — он взял меня за руку.

Пальцы были теплые, но по моей коже почему-то побежали мурашки.

— Я... нет...

Я хотела возразить, что иду к своему парню, и что нас ждут внизу, но вместо этого позволила Валентину открыть ближайшую дверь и завести меня туда. Комната оказалась чем-то вроде кабинета. В глаза бросились книжные полки, письменный стол с компьютером. Вдоль стены пылилось фортепиано.

Вот уж не знала, что Наташка у нас музицирует. Скорее всего, понты.

Мужчина усадил меня в мягкое кресло, а сам устроился напротив. Откинулся на спинку и широко расставил ноги, всей позой продолжая показывать свою властность.

— Ты, наверно, работаешь на телевидении, Вика?

— Что? — от неожиданности я даже рассмеялась. — Нет. Даже близко не в этой сфере.

— Почему? — Валентин оставался серьезным. — У тебя для этого есть все данные. Хорошая фигура. Густые волосы. Чистая кожа. Красивое лицо. Попробовалась бы в рекламном ролике каком-нибудь. Можно начать с малого.

— Никогда об этом не думала, — покачала я головой.

Кто. Это. Черт возьми. Такой?

— Стоит задуматься, — настаивал он. — Девушек с такими данными не так уж и много. То есть, кажется, что их много. Но отбор проходят не все.

— Ты меня сейчас на кастинг рекламы зовешь? — произнесла я с как можно большей бравадой. — Продюсер, что ли?

— Я никуда тебя не зову, — спокойно ответил он, — просто увидел тебя и захотел познакомиться. Говорят, мне неплохо удается понимать женщин. И не люблю, когда люди размениваются на мелочи, когда достойны большего.

Вот гадство, а мужик прав! Всю жизнь искала себя, но не могла найти. Может, упускала свой шанс? От этой мысли я поерзала в кресле.

— А в какой сфере ты работаешь? — вкрадчивым голосом продолжил Валентин.

То ли от выпитого шампанского, то ли от волнения, но у меня начала кружиться голова.

— Банкинг.

— Скучный серый офис, — прищелкнул он языком, — унылая одежонка, под которой приходится прятать всю эту красоту, нудная работа. Я тоже так жил какое-то время. Но потом понял, что рамки — не для меня. Теперь веду свой бизнес удаленно, а большую часть года предпочитаю жить на Бали. Загораю, купаюсь, хорошо провожу время. Потому что я — хозяин своей жизни, а не ее раб.

— Сетевым маркетингом занимаешься?

Валентин рассмеялся.

— Острый язык — признак нетривиального ума. Ты знаешь какие-нибудь иностранные языки, Вика?

— Английский, как и все, — пожала я плечами.

— Что ж, обычно этого достаточно, — кивнул он.

— Достаточно для чего? — насторожилась я.

— Для путешествий по миру. Ты хотела бы путешествовать?

— А кто бы не хотел?

— Хотела бы много красивых платьев, украшений, дорогую машину?

— Если я скажу 'нет', то наверняка ты мне не поверишь?

— Не поверю, — губы Валентина изогнулись в ухмылке. — Тут ты права. А что ты обо мне расскажешь? Хочу проверить, насколько ты догадлива.

Проверить? Оу, это очень странный тип. Что ж, я не собиралась скрывать, что о нем думаю.

— Ты не просто Наташкин друг. Вас связывает что-то вроде отношений. Но раз ты позволяешь себе так щедро раздавать комплименты другим, а она в это время вешается на гостей — эти отношения, скорее всего, свободные. Наташа не захотела знакомить тебя с нами, значит, либо стесняется, либо не хочет афишировать отношения.

Валентин слушал, не делая попытки перебить. В его глазах плясали насмешливые искорки, что заставляло меня чувствовать себя глупо.

— Стесняться тут вроде нечего, — я специально смерила его взглядом, как недавно сделал он со мной, — значит, не хочет афишировать. Возможно, ты — ее бывший, с которым удалось сохранить общение. Возможно, что именно ты купил ей этот дом, потому что я не могу понять, с каких это пор Наташа может себе такое позволить. Ты же сам сказал, что у тебя есть бизнес, и он приносит доход. Почему бы и нет? Это откупная от надоевшей жены? Или ты изменил ей и решил загладить вину? А она, как всегда, хочет выглядеть круче, чем есть, поэтому говорит, что купила сама.

— Красива и умна, — с видом знатока произнес Валентин, — мне нравится это сочетание. Не буду спорить с твоими догадками. Тем более, ты теперь сама видишь, что я щедр со своими женщинами.

Он вдруг подался вперед, взял мою руку и поднес к губам. Наши глаза встретились, когда я ощутила поцелуй на тыльной стороне кисти. Все мои чувства пришли в смятение. Это было не так как с Деном — когда головокружительный вихрь эмоций отрывал от земли и уносил прочь. Я просто впадала в ступор от Валентина и казалась самой себе безвольной марионеткой в его руках.

— Ты разрешишь мне немного поухаживать за тобой, Вика?

Я сглотнула, наблюдая, как он поднимает голову и смотрит на меня в упор.

— А... если у меня уже кто-то есть?

— Поверь, ты сама не захочешь ни на кого больше размениваться, как только позволишь мне исполнить все твои желания.

Что?

О чем он говорит?!

Прежде чем я успела как-то отреагировать, Валентин поднялся с места.

— До встречи. Уверен, мы еще увидимся, — произнес он и спокойным шагом вышел за дверь.

Я осталась сидеть в кресле, вцепившись в подлокотники. Моя грудь вздымалась, как после быстрого бега. Голова разрывалась от мыслей. Я поняла, что обязательно должна спросить об этом человеке у Наташки. Послушать, что скажет. Потому что Валентин произвел на меня неоднозначное впечатление. Он смотрел, как похотливый самец, но вместе с тем едва поцеловал мою руку, выдерживая в остальном дистанцию. Он задал кучу вопросов, словно сверял мои ответы с неким тестированием.

И он намекнул, что готов предложить золотые горы.

За что?

Он видел меня от силы пять минут!

Осознав, что сидеть и строить догадки можно бесконечно, а время — не резиновое, я вышла в коридор. На меня тут же налетела Ленка с выпученными глазами. Я едва узнала ее в таком виде.

— Ты где была? — завопила она. — Я тут уже два круга по этажу навернула, а тебя нет.

Я оглянулась назад, в комнату, сама не понимая, не привиделся ли мне тот загадочный мужчина.

— Антона искала. А что случилось?

— Уехал твой Антон. И у нас проблемы. Фрик пропал.

— Стоп! — я схватила подругу за плечи, на секунду прервав ее нервное подпрыгивание на месте. — Как уехал?

— Я думала, вы так договорились. На ступеньках его видела. Он просто молча спустился по лестнице и вышел из дома.

Оу. Вот это номер.

А ничего, что со мной хотя бы стоило попрощаться?

Ладно, с этим я разберусь позже.

— А фрик куда пропал?

— Не знаю, — судя по виду Ленки, она была в таком отчаянии, что приготовилась расплакаться. — Я же говорила ему сидеть, делать свое грязное дело и никуда не выходить. А он как испарился!

Мы посмотрели друг на друга, наверняка думая об одном и том же. Если фрик 'всплывет' в неподходящий момент и в неподходящем месте, то вся наша затея провалится на корню.

— Вика, мы должны что-то сделать! — умоляющим голосом протянула подруга.

— Ты везде искала?

— Да, черт возьми, везде! Даже в туалете! Все комнаты обошла!

— Может, он тоже ушел, как Антон?

— Он не может уйти, у него денег на дорогу нет. Я обещала, что доставлю его домой и куплю ящик пива.

Я помолчала, обдумывая эту весьма хреновую ситуацию, и приняла единственно верное решение.

— Нам нужен Ромка.

— Господи, помоги! — Ленка сложила ладони на груди, переплела пальцы, на одном из которых блестел массивный металлический перстень в виде черепа, и посмотрела вверх. — Не дай этой сучке разоблачить нас! Не запали контору!

Я скептически приподняла бровь, но промолчала из уважения к религиозным чувствам подруги.

— Он хоть успел все, что планировалось? — спросила я, пока мы спускались в столовую.

— Откуда мне знать? Я эти подушки даже трогать не хочу, — Ленку передернуло от отвращения. — Но постель примята, значит, успел.

— Окей, — я набрала в грудь побольше воздуха, расправила плечи и натянула беззаботную улыбку, потому что мы вошли к гостям.

Наташка, устроившаяся во главе стола, смерила нас хищным взглядом.

— А где ваши мальчики?

Вот ведь сучка! Ничего не забывает.

— Пудрят носики, — ядовито усмехнулась я, понимая, что нельзя ничем выдавать, в какую переделку мы попали.

Ромыч, который сидел между Федором и Кирюхой, махнул рукой и указал на свободные места по соседству. Отказаться, не вызвав лишних вопросов, не получилось бы. Мы с Ленкой послушно обошли стол и присоединились. Я скрипнула зубами: Ден, как назло, оказался напротив. Он проводил меня взглядом и продолжал таращиться, пока устраивалась на стуле и вяло выслушивала предложения 'положить салатику' от своих соседей.

Когда это стало раздражать, я тоже посмотрела на него в упор. К удивлению, Ден выдержал недолго, всего пару секунд, а потом отвел взгляд. Фыркнув так, чтобы показать презрение, я отвернулась.

Пусть этот гад обломается.

Стол ломился от еды. Жаркое, рыба на пару, различные виды салатов и закусок, дорогие спиртные напитки, фрукты — здесь можно было выбрать что-то по душе, но мне кусок в горло не лез. Хотелось побыстрее освободиться от присутствия Дена, потому что небольшое расстояние и необходимость находиться с ним лицом к лицу сводили меня с ума. Но для этого требовалось связаться с Ромкой, а нас с ним разделял ничего не подозревающий фотограф, уплетавший еду за обе щеки. Перекрикиваться через него по деликатному вопросу пропажи фрика я бы не решилась.

Ощутив едва заметное колебание воздуха по правую руку, я повернула голову и едва сумела сдержать тихий стон. Призрачный фокусник вновь вернулся ко мне, как и следовало ожидать. Он складывал из белой бумаги голубей, а потом ловким движением рук превращал их в настоящих птиц. То есть, в призрачных, конечно же.

К счастью, со мной была моя сумочка. Вынув телефон, я воспользовалась старым проверенным способом связи с другом: набрала сообщение.

'У нас трахатель подушек пропал. Вопрос жизни и смерти'

Аппарат в кармане друга пискнул. Продолжая жевать, Ромка полез за ним, глянул на экран... и тут же поперхнулся. Кирюха с Федором принялись на пару стучать его по спине. Покрасневший от кашля, Ромарио обратил ко мне изумленное лицо.

Я повернулась к Ленке и прошипела:

— Объясни ему.

Подруга тут же выхватила у меня телефон и принялась набирать сообщение. Я подняла голову, пытаясь уловить, о чем идет разговор за столом, и опять поймала на себе взгляд Дена. Он внимательно следил за нашей троицей, и вид у него был недобрый.

— Что смотришь? — не выдержала и огрызнулась я.

— Да ничего, — невозмутимо ответил он. — Жду, когда ты сообразишь, что тебе уже второй раз подряд вопрос задают.

Я вздрогнула и огляделась. Все смотрели на меня. Наташка с легкой ухмылкой на губах проворковала:

— Викуля, все в порядке?

— Да, — пробормотала я, испепеляя гадского Дена взглядом, — прослушала, какой был вопрос?

— Мы вспоминали учителей, — с готовностью вклинилась в разговор Лизка. — Помнишь Молекулу?

— Еще бы не помнить, — пожала я плечами, — она потому и была Молекулой, что химию преподавала.

— Нет, она была толстой и круглой, — возразил Кирюха, — потому и стали звать ее Молекулой.

— А кто-нибудь может назвать ее по имени-фамилии? — тихонько прошелестела Настя.

Я помнила ее вечно бледной и болезненной девочкой, измученной матерью-медиком какими-то постоянными уколами. Да и теперь Настя не слишком изменилась, оставаясь все такой же полупрозрачной и худой.

Лица одноклассников приняли задумчивое выражение. Все мучительно пытались вспомнить имя Молекулы, но не могли. Наконец, сдались и начали обмениваться шутками по этому поводу.

Я воспользовалась паузой и отправила Ромке сообщение:

'Что будем делать?'

— Кому ты все время пишешь, Викуля? — раздался голос Наташки.

Бывшая одноклассница поигрывала шампанским в бокале и сверкала в мою сторону глазами. Все снова уставились на меня, как на именинный пирог со сливками.

Вот гадство!

— С парнем переписываюсь, — соврала я, стараясь не обращать внимания на то, как предательски запищал в ту же секунду Ромкин телефон, — Антон домой поехал. Просил извиниться.

— Очень жаль, — произнесла Наташка с фальшивым сочувствием.

— Быстро он сдулся, — заметил вдруг Ден равнодушным тоном, глядя куда-то в сторону.

— А тебя вообще не спрашивали, — прошипела я, — сиди и помалкивай.

— Кстати, Денис, а почему вы с ним подрались? — опомнилась неугомонная Лизка.

Ден медленно отложил вилку и посмотрел почему-то не на нее, а на меня.

— Он сделал то, что я категорически просил его не делать.

— А тебя прямо все по щелчку слушаться должны, — съязвила я.

Меня бесил его самоуверенный вид и сексуальная ухмылка на губах, которая появилась в ответ на мою реакцию.

— Да. Должны, — пожал он плечами, — если речь идет о том, что принадлежит мне.

— Принадлежит?! — вспыхнула я. — Да иди ты знаешь куда со своим самомнением?!

За столом повисло гробовое молчание. Все смотрели то на меня, то на Дена, и не знали, что сказать.

— Викуля, а почему ты нам не рассказываешь, что у вас с Деном что-то было? — протянула Наташка.

Я не без удовольствия понаблюдала, как бывшую подругу перекосило и затрясло. Даже шампанское в бокале чуть не расплескала — так руки задрожали. Выдержав паузу, я отчеканила:

— Потому что у нас не было ничего, что стоит вспомнить.

Краем глаза я заметила, как заиграли желваки на скулах Дена. Обломался, гад! Думал, я начну причитать о потерянной любви? Хрена с два! Мне по-прежнему было больно смотреть на Дена Овчаренко, и все внутри замирало от его близости, но я скорее бы умерла, чем показала это кому-то.

— Ой, Вика, — вдруг фыркнул Вовка, у которого в школе была кличка 'Страус' за высокий рост, — ты всегда так говоришь, что ничего ни с кем не было. А потом все узнают, что было.

Я не поверила своим ушам. Да что этот урод себе позволяет? Намекает на слухи, которые ходили обо мне в школе? Вот так, при всех? Я почувствовала, как Ленка рядом со мной вытянулась в струну. Ромка откашлялся и отложил свой телефон на стол.

— Вова... — предупреждающим тоном начал он.

Мои друзья среагировали быстрее, чем я.

Но быстрее всех среагировал Ден Овчаренко.

— Извинись, — прорычал он, поднимаясь с места.

Ден никогда не отличался чересчур высоким ростом, но в тот момент казалось, что он заполнил собой все свободное пространство.

Вовка встрепенулся, глядя на него снизу вверх.

— О, Господи, еще одной драки нам не хватало! — пробормотала Лизка, отодвигаясь вместе со стулом подальше от стола.

— Да чего ты взъерепенился, Ден? — попытался отшутиться Вовка. — Что такого я сказал?! Только повторил то, о чем и так все знали и говорили на каждом углу.

Мне казалось, что в грудь воткнули большой тесак и проворачивают там.

Ты должна держаться, детка. Не позволяй никому понять, как эти слова задевают тебя.

— Извинись, — повторил Ден с угрозой в голосе.

— Да извинись ты уже! — прошептала Настя Вовке и легонько толкнула его в плечо.

Все молчали и ждали, что будет. Атмосфера накалялась все больше. Наташка пила шампанское, ее щеки казались пунцовыми, а взгляд так и метался между мной и Деном.

Когда Вовка посмотрел на меня, в его глазах мелькнула злость.

— Извини, Вика, — процедил он, а потом покосился на Дена и пробормотал: — Гребаный придурок!

— Засунь свои извинения себе в задницу, урод, — как можно более любезным голосом отозвалась я, улыбнувшись Вовке сладкой улыбкой.

— Извинения приняты, — с удовлетворенным видом кивнул Ден и уселся обратно на свое место, избегая смотреть на меня.

— Спасибо, — произнесла я очень тихо, даже не надеясь, что он услышит.

Мне просто не удалось удержать это слово в себе. Не то, чтобы вся ненависть к Дену вдруг испарилась лишь из-за одного правильного поступка, но тема была слишком болезненной для меня, и я считала себя обязанной поблагодарить человека за помощь, пусть даже им оказался гадский Ден Овчаренко.

Ден услышал. Я поняла это потому, что он кивнул, по-прежнему не поднимая на меня глаз. Мне показалось, что ему самому неловко за свой неожиданный порыв.

Он странный, я никогда не пойму, что им движет.

Может, тем лучше, что мы больше не вместе.

Мне просто нужно поверить в эту мысль.

Остаток ужина я просидела как на иголках. Почти в одиночку выпила целую бутылку шампанского, и неодобрительные взгляды Дена только подогревали желание напиться еще больше. Но пока мы не нашли фрика, не могла себе этого позволить. Фокусник исчез — и то хорошо.

После еды народ потянуло танцевать. Переместились в гостиную и включили музыку погромче. Я только сложила руки на груди, глядя на дергающихся одноклассников. Прямо школьный 'дискач', аж с души воротило.

Только беременная Лизка продолжила восседать на диване в окружении подушек, а Ден со скучающим видом опять прилепился к окну.

— Выходим на поиски фрика по одному, не привлекая внимания. А ты последи за Наташкой, чтобы не спалила, — раздался над ухом голос моего Ромарио, но когда я обернулась, успела лишь заметить, как друг скрылся за дверью.

Отлично. Уж я найду, чем занять эту суку. Ромыч может не волноваться.

Через пару секунд за ним скользнула Ленка. Я выждала до конца очередной песни и уверенным шагом подошла к бывшей подруге, которая мило болтала о чем-то с близняшками.

— Ах, Викуля, — обрадовалась она, — а мы как раз вспоминали учителя по физике. Помнишь, был у нас молоденький такой? В восьмом классе, кажется, на полгода старого деда замещал.

— А я недавно как раз твоего друга Валентина повстречала, — не менее радостно сообщила я и похлопала ресницами

Близняшки переглянулись, не понимая, о чем речь, а у Наташки потускнела ее фальшивая улыбка. Она взяла меня под локоток и, махнув девчонкам в знак того, чтобы продолжали разговор без нас, отошла в сторонку, к столику с напитками.

— Ну и как он тебе? — серьезно спросила она, подавая мне свежий бокал с шампанским.

— Как он мне?! — удивилась я. — Да никак. Просто было интересно узнать, кто на самом деле купил всю эту роскошь.

Я обвела взглядом окружающую обстановку.

— Вот не надо, — фыркнула Наташка, — это я сама купила, говорила же. Просто нашла хорошую работу. Могу и с тобой секретом поделиться, если будешь себя хорошо вести.

Вот охренела, коза! Я еще перед ней выслуживаться должна.

— Меня и моя работа устраивает.

— Ладно, не дуйся, — Наташка с легкой улыбкой заглянула мне в глаза. — Мы ведь с тобой подружки, или как? Послушай, Вика, я тебе плохого не посоветую. Валентин сейчас в поиске. И скажу честно, это я пригласила его заглянуть, чтобы познакомить с тобой. Если ты ему понравишься, он будет щедр. Очень щедр.

На последней фразе она понизила голос и округлила глаза. Я едва не потеряла дар речи.

— Я что, похожа на содержанку?

— Ты похожа на дуру! — бывшая одноклассница легонько шлепнула меня по руке. — Кто ж от таких мужчин отказывается?

— Что ж ты его от людей прячешь? Такого мужчину.

— Он не любит появляться в шумных компаниях. Говорю же, пришел только ради тебя. Я просила его подождать наверху, хотела чуть позже тебя пригласить, но, видимо, все получилось само собой... — глаза Наташки вдруг с подозрением прищурились, — а что ты делала наверху одна?

Я прикусила язык. Вот гадство, чуть не проговорилась про фрика!

— Антона искала.

— А-а-а, ну ладно. В общем, ты подумай хорошенько. Но я бы на твоем месте долго не раздумывала.

Я усмехнулась.

— Что же ты сама с ним не в отношениях?

— У меня сейчас другой мужчина, — Наташка сделала глоток из своего бокала и напустила на себя важный вид, — я с ним через Валентина познакомилась. Это не твои скучные мальчики вроде Антона. Там все серьезно. Большие деньги и хорошие связи.

Упоминание о парне царапнуло меня почти забытой догадкой. Его странная реакция на хозяйку дома... явное нежелание общаться с ней при мне...

— А ты знала Антона раньше? — спросила я равнодушным тоном и сделала вид, что рассматриваю пузырьки в бокале.

— А он тебе не сказал? — лукаво протянула Наташка.

Напряжение сковало мою спину. Мне чертовски не понравился ее довольный тон, словно бывшая подруга только и ждала подобного вопроса.

— А что он должен был сказать?

— Нет, если он сам не сказал, то и я молчу как рыба, — отрезала она, — если хочешь, поговори с ним. Ко мне никаких претензий предъявлять не надо.

— Ты с ним встречалась, что ли?

— Я молчу, Вика! — бывшая подруга глянула на меня поверх бокала. — Я ничего тебе не скажу.

Меня затрясло так, что показалось — сейчас взорвусь от злости. Эта сучка открыто издевалась надо мной!

— Точно так же, как ты молчала в школе о том, что тебе нравится Ден? — прошипела я, пронзая ее взглядом, в который вложила всю свою ненависть.

У Наташки округлился рот. Правда, она быстро справилась с растерянностью.

— С чего ты взяла, подруга?

— Тебя видели. Как ты к нему приставала, а он тебя послал. А чуть попозже я тебе рассказала, что переспала с ним, и ты не вынесла такой новости и распустила по школе грязные слухи обо мне, — я сложила руки на груди и вздернула подбородок, — можешь не отпираться, подруга.

Несколько мгновений Наташка молчала, а потом расслабленно повела плечом и лениво протянула:

— А, ты об этом. Знаешь, не стоит все валить с больной головы на здоровую. Мужчины всегда называют шлюхами тех, кого не могут получить. Пора бы это знать. Настоящую шлюху, как раз, мужчины осыпают комплиментами, потому что она нужна им веселой и в хорошем настроении.

— Что ты за хрень несешь? — поморщилась я. — Ты завидовала мне из-за Дена. Хватит отпираться.

— Нет, дорогая, — в голосе Наташки вдруг зазвенел металл, а от прежнего благодушия не осталось и следа. Теперь она показала свой истинный лик: хищный и безжалостный, — это ты мне всегда завидовала. Стоило мне купить туфли на платформе, и ты бросалась покупать такие же. Стоило мне потерять невинность, и ты как бешеная сучка бросилась искать, с кем бы это сделать. Думаешь, приятно постоянно таскаться со своим клоном под боком? Радуйся, что я переросла подростковый максимализм и теперь вспоминаю прошлое с улыбкой. Чего и тебе советую. Хочешь быть похожей на меня, как и раньше? — она обвела рукой комнату. — Милости прошу. Я даже помогу тебе по-дружески.

По мере того, как она говорила, моя спина все больше выпрямлялась. Подавшись вперед, я четко произнесла бывшей подруге в лицо:

— Пошла ты к черту, дешевка. Много чести быть на тебя похожей.

Развернувшись на каблуках и даже не оглянувшись, я вышла из комнаты. Вот теперь у меня больше не осталось ни повода, ни желания здесь оставаться. Я вообще пожалела, что поддалась на уговоры и пришла сюда. Ден так и не обмолвился про привидение, а попросить помощи напрямую я до сих пор не могла себя заставить. Разговор 'по душам' с Наташкой заставил чувствовать себя так, будто в бочку с дерьмом окунули. Один плюс — с Ромкой помирилась.

Словно в ответ на мои мысли, друг встретил меня у подножия лестницы. Только взглянув на него, я поняла: все еще дерьмовее, чем кажется.

— Мы так и не нашли эту мелкую сволочь, — произнес он замогильным голосом.

Я поняла, что речь идет о потерянном фрике.

— Ну и поехали отсюда, — прорычала я, — бери Ленку и встретимся на улице.

— Ленка не хочет без него уезжать, — покачал Ромка головой.

— Тогда я поеду одна. Ни секунды больше в этом доме не останусь! Сыта по горло!

— Вы в бассейне смотрели? — раздался голос за спиной.

Я медленно развернулась. Ден стоял позади меня, и в его глазах полыхали странные искры.

— В бассейне? — переспросил Ромка, просветлев.

— Он на крыше, насколько я знаю, — кивнул Ден.

— На крыше! — едва не подпрыгнул мой друг, потом повернулся ко мне. — Дорогая, еще пять секунд. Надо проверить крышу. После этого, клянусь, мы уйдем.

— Давай уже, — проворчала я.

Ромка понесся вверх по ступенькам, оставив нас с Деном наедине. Из гостиной доносилась музыка и веселый смех гостей, а между нами повисло напряженное молчание.

Я отвернулась, но просто кожей чувствовала, что Ден стоит и продолжает сверлить меня взглядом. Это нервировало и не могло продолжаться долго.

Что этому придурку еще нужно?

— И откуда же ты знаешь про бассейн на крыше? — не выдержала я, взглянув через плечо.

— Наташа меня туда приглашала, — он вскинул бровь. — Сегодня, когда все уйдут.

— Отлично. Желаю удачной помывки, — я демонстративно повернулась к нему спиной.

Ден медленно обошел вокруг и встал передо мной. Я вскинула голову, глядя ему в глаза с вызовом. Мои колени задрожали, а сердце заколотилось как сумасшедшее. Нас разделяло слишком малое расстояние. Слишком малое. Я не хотела ощущать его настолько рядом. Потому что это рождало в голове тысячу непрошеных воспоминаний, о которых я поклялась самой себе забыть.

Нас. Ничего. Не связывает.

И точка.

— Я хочу прояснить ситуацию, Вика, — произнес он так, будто выполнял тяжкий долг.

— Что-то еще осталось неясным? — нервно усмехнулась я и тут же мысленно отругала себя за дурацкую реакцию.

— То, что я общаюсь с тобой, не означает, что я тебя простил. Просто было бы глупо играть в молчанку.

Мои губы резко пересохли.

— Кто-то здесь просил прощения? — произнесла я, едва пошевелив ими.

Его темные глазищи прищурились, а кулаки сжались.

— Значит, это правда? Ты не жалеешь ни о чем?

— Ни о чем, — произнесла я самую страшную ложь в своей жизни.

И даже глазом не моргнула.

Я пожалела тысячу раз о том, что не рассказала о гребаном гипермаркете.

Но это осталось в прошлом.

Со стороны лестницы послышался шум. Ромка и Ленка тащили упирающегося фрика. Судя по одежде, прилипшей к телу, его явно одевали мокрого и наспех.

— Вика, мы на улице ждем такси, — сообщил друг, а потом они вытолкали чудика прочь из дома.

— Пока. Я пойду, — я хотела последовать за друзьями, но Ден схватил меня за локоть.

— Вика...

Я закрыла глаза, потому что в его голосе звучала боль, очень похожая на мою собственную. Я позволила ему развернуть себя и прислонить к стенке. Ладони Дена сжимали мои плечи, не давая сдвинуться с места, а дыхание показалось учащенным.

— Вика, мне очень жаль, что все так получилось, — произнес Ден приглушенным голосом.

— Мне тоже, — прошептала я.

Хоть бы кто-нибудь вышел из комнаты и прекратил этот кошмар! Потому что сама я не могла вырваться из рук Дена. Мой разум кричал, что он поступает неправильно. Он ушел и не должен возвращаться в мою жизнь и прикасаться ко мне, как раньше.

Потому что это разрывает меня на куски.

— Мне следовало выслушать тебя раньше, — продолжил Ден.

Я промолчала. Разве мой ответ мог что-то изменить?

— Я готов тебя выслушать, — в его голосе зазвучало отчаяние.

— Что ты хочешь услышать?

Я, наконец-то, смогла разлепить ресницы и вздрогнула, потому что не ожидала, что его лицо окажется так близко.

— Что ты хочешь все исправить, — взгляд Дена скользнул вниз, в пространство между нашими телами. — Что ты хочешь меня. Что тебе было так же хреново, как и мне, все эти три месяца. Что Антон был еще одной твоей ошибкой. Одной из многих. О которой ты сожалеешь.

Руки Дена оставили в покое мои плечи и легли на талию. Пальцы поддели мой топик и коснулись тела. Я закусила губу, втянув в себя воздух.

— Ты умоляешь, чтобы я умоляла тебя простить меня?

Ден облизнул губы, сдвигая ладони все выше и подбираясь к моей груди.

— Я даю тебе шанс, Вика. Я не знаю, почему до сих пор думаю о тебе. Ты отравила меня, лживая сука.

— Ах, я теперь лживая сука, — я уперлась руками в его грудь.

Ден резко вскинул одну руку и повернул мою голову к себе, заставив подставить губы.

— Лживая сука, которая все равно сводит меня с ума, — он пожирал меня глазами. — Не могу ни на кого смотреть больше. Мне нужна только ты, Вика.

Я чувствовала, что еще секунда, и Ден меня поцелует. Мы оба были как никогда близки к тому, чтобы отбросить последние доводы разума и отдаться страсти. И я знала, на что способен Ден. Помнила крики, которые он вырывал из моей груди лишь одним движением бедер. Я могла бы по памяти нарисовать его тело, каждый мускул и то, как его мышцы работают, горячие, перекатывающиеся под кожей, покрытой капельками пота, когда мы занимаемся сексом. Я была уверена, что когда это произойдет, Ден снова подарит мне счастливую улыбку. Раньше это было легко, но теперь... я не могла ему поверить. Он разбил мое сердце, и оно до сих пор оставалось лежать в осколках. Я не верила больше никому.

А Дену Овчаренко — особенно.

— У меня никого не было все это время, — признался он, сжимая мою грудь одной рукой и удерживая за подбородок другой. — Я даже отвергал саму мысль, что на твоем месте окажется другая.

Я трахалась с Антоном последние два месяца. Отчаянно и дико. Но теперь по остроте ощущений была так же на грани, как и Ден. Словно мое тело тоже страдало от долгого воздержания без него.

— Скажи, что я тоже нужен тебе, и мы тут же уедем вместе, — пробормотал Ден. — Клянусь, я постараюсь тебя понять. Я готов тебя понять.

Эти слова окончательно разбили то хрупкое начало во мне, которое едва-едва потянулось к Дену.

'Я готов рискнуть'.

Он уже говорил мне это раньше!

Я подняла руку и накрыла его ладонь своей. Губы Дена приоткрылись, а зрачки расширились, когда я взяла его указательный палец и положила себе в рот. Его возбужденный член упирался мне в ногу. Черт, у этого парня, и правда, не было секса уже долгое время.

Я сомкнула губы вокруг его пальца и слегка втянула в себя, продолжая смотреть ему в глаза.

— Пожалуйста, Вика, пожалуйста, — почти беззвучно шептали его губы. — Мой член сейчас взорвется. Пожалуйста.

Ден не врал. Он был на грани. Я медленно вытащила палец, специально обхватывая губами и скользя по коже, чтобы добиться приглушенного стона, а затем отбросила руку как ядовитую змею.

— Ты опоздал на три месяца.

Я вырвалась из его объятий, внезапно ощущая себя другой. Новой и сильной. Пусть меня хватит только, чтобы добраться до такси, но и этого вполне достаточно. Перевернувшийся мир в глазах Дена Овчаренко придавал мне сил.

Вот так разбивается сердце. Я почти слышала, как хрустят осколки внутри его груди. Это не приносило удовольствия. Только сухую ноющую боль.

Но я ни секунды не усомнилась, что поступаю правильно.

Я попятилась, наблюдая, как потухли глаза Дена. Наверно, представляла собой такое же жалкое зрелище, когда он бросил меня в больничном коридоре. Ден молчал и просто провожал меня взглядом. Но когда я почти добралась до выхода и собиралась развернуться, он вдруг бросил мне:

— Айза.

— Что? — замерла я, взявшись за дверную ручку.

— Айза. Так говорит тот, кто ходит за тобой, Вика. Это ведь новое привидение? Я слышал его сегодня, — голос Дена звучал отстраненно и безжизненно.

Мне следовало бы радоваться, но я лишь вяло ответила:

— Спасибо.

Он посмотрел на меня исподлобья.

— Убирайся.

— С удовольствием, — я открыла дверь и выскользнула в душный летний вечер.

Желтая 'Волга' уже ждала. Урчал мотор, а из выхлопной трубы выстреливал белый пар.

Ден — козел. Но он мог промолчать и не говорить мне подсказку после того, как я отомстила ему. Как ему удается заставлять меня постоянно чувствовать себя дерьмом?!

По щекам заструилась влага. Я сердито вытерла ее, подошла к машине и уселась на свободное переднее сиденье рядом с водителем.

— Все в порядке? — заботливо поинтересовался Ромка.

— Да, — я шмыгнула носом. — А у вас?

— Тоже. Этот парень решил СПА-салон себе устроить. Омыться после трудов праведных. Еле скрутили, — пожаловался друг на фрика. — Я даже с Федькой не успел попрощаться.

— Да, вечеринка не удалась, — вздохнула Ленка.

— Не удалась, — мрачно согласилась я.

— А, по-моему, вполне, — беззаботно отозвался фрик.

На следующее утро меня разбудил звонок в дверь. Взглянув на часы, я поняла, что время не такое уж и раннее. Большую часть прошлой ночи никак не удавалось заснуть, все мысли крутились вокруг Дена и его слов. Неужели он осознанно не спал со своими одноразовыми подружками целых три месяца после ссоры со мной? Это, конечно, льстило, но... к чему хранить верность человеку, с которым сам же расстался навсегда?

В ушах продолжали звучать Ромкины слова о том, что Ден меня любит. Неужели, и правда, продолжает любить, несмотря ни на что? Неужели готов переступить через собственную гордость и даже через мои отношения с Антоном? Я понимала, что занимаюсь самообманом, пытаюсь заглушить доводы разума мыслями о чувствах, которых так не хватает, и от этого злилась сама на себя.

Я хотела, чтобы Ден вернул все обратно.

Вернул меня.

Но разве это возможно?

Никто на Земле не может быть счастлив бесконечно.

Пора бы с этим смириться.

Звонок в дверь повторился. Раздраженно ворча, я спустила ноги с кровати и поискала глазами шелковый халатик. Вместо одежды взгляд наткнулся на фокусника, и я невольно вздрогнула.

Призрачный мужик был зол. Он смотрел исподлобья, его густые брови хмурились, глаза полыхали, и мне стало жутко до зеленых чертей. Фокусов больше не показывал, только бормотал что-то, судя по движению губ.

Я воздела глаза к потолку, отчаянно желая оказаться где угодно, только подальше отсюда.

— Спокойно, — сказала самой себе вслух, — если бы он хотел или мог учинить физическую расправу, то уже бы это сделал.

Звук собственного голоса, прорезавший тишину квартиры, немного отрезвил и помог панике улечься. Действительно, если бы привидение хотело меня растерзать с такой же злобой, какая была написана на его лице, то я бы наверняка не проснулась уже никогда...

Поежившись, я метнулась за халатом, который висел на спинке кресла. Быстро накинула поверх ночной сорочки и побежала к двери, на ходу завязывая пояс.

Черт! Черт! Черт! Надо срочно разбираться с подсказками и избавляться от этого приживалы.

Хорошо, что ко мне пришли. Вдвоем с кем-то не так страшно, как наедине с привидением.

Я думала, что это Антон приполз вымаливать прощение или кто-то из соседей решил опять действовать на нервы по поводу того, что по ночам у меня громко играет музыка. Я уже устала от них отбиваться, к тому же каждому придурку не объяснишь, что иногда по-другому просто не справиться с тишиной, сводящей с ума.

Но в дверной глазок я увидела молодого человека в светлых брюках и с сумкой через плечо. Озадачившись, открыла дверь.

— Что вы хотели?

Светло-голубые глаза парня прошлись по моей фигуре и вернулись к лицу, а я вдруг некстати вспомнила, что не причесана и не умыта.

— Служба доставки, — сообщил он. — Вы — Виктория?

— Да... — растерянно протянула я.

— Это вам, — он протянул мне розовый конверт, — и распишитесь, пожалуйста.

Я машинально приняла заклеенный конверт. Повертела, не обнаружив подписи. Пальцы нащупали внутри что-то твердое и продолговатое.

От кого? Вот это вопрос на миллион.

Посыльный уже протягивал ведомость и ручку. Я оставила витиеватую загогулину. Он убрал документы в сумку, потом улыбнулся мне, поглядывая в вырез халатика.

— Машина ждет у подъезда.

Машина?

Что за...?

Я так растерялась, что только проводила взглядом удалявшегося вниз по ступенькам парня. Ситуация настолько застала врасплох, что я позабыла о своей боязни злобного фокусника. Ноги сами понесли вниз, а любопытство просто пожирало изнутри.

Машина у подъезда?

За мной кто-то приехал?

Но кто?!

Выбежав во двор, я огляделась. Никакой ожидавшей машины не заметила. У подъезда, вообще, никого не было. Даже бабульки — вечные любительницы поперемывать кости себе и людям — отсутствовали. Только со спортивной площадки доносились крики детей, игравших в мяч, и рыжая кошка лениво развалилась на солнце неподалеку от меня.

Я пожала плечами, еще раз обвела взглядом двор и хотела развернуться, когда взгляд зацепился за сияющий полировкой корпус красной 'Ауди ТТ'. Возможно, она привлекла мое внимание, потому что по цвету точь-в-точь походила на мой 'Форд'. А может, потому что выглядела слишком новой и чистой на фоне соседних машин, припаркованных вдоль тротуара у подъезда.

Странный морозец пробежал по спине.

Я взглянула на конверт в своих руках, а потом решительным движением распечатала его.

Охренеть...

Я вытащила брелок с ключами. Нажала на кнопку, и 'Ауди' тут же издала сигнал и разблокировала двери.

Это. Просто. Сон.

Я еще раз ткнула в брелок, включив сигнализацию обратно. Меня кто-то разыгрывает? Это что за жест доброй воли?! И, главное, без имени столь щедрого дарителя.

Я сообразила заглянуть в конверт и увидела, что на его внутренней стороне написан номер телефона. Только десять цифр, без имени и подписи.

Зашибись.

На ватных ногах я заползла обратно в свою квартиру. Фокусник так и норовил перегородить мне дорогу, пытаясь чего-то добиться, но я только отмахнулась:

— Отвянь, чудовище.

Схватив телефон, я набрала номер Ромки.

— М-м-м? — сонно промычал он в трубку.

— Рома... — пожаловалась я, — мне машину подарили. Только что.

— Странно, что не железную дорогу, — он зевнул, — а вообще, нахрена тебе она? Ты же не мальчик.

— Нет, ты не понял. Мне настоящую машину подарили.

Судя по булькающему звуку, зевок у Ромарио прервался, так и не достигнув своего апогея.

— Кто? — отрывисто спросил он. — Как? За что?

— 'Что? Где? Когда?' — передразнила я с нервной усмешкой. — Хотела бы я сама знать, кто и за что.

— А что, даритель был в черном плаще и маске? — Ромка справился с первым шоком и вернулся к прежнему шутливому настроению.

— Ключи с курьером привезли. А может он и машину пригнал, я не знаю, как это делается.

— Антон?

Я покосилась на привидение, уставившееся на меня из угла комнаты.

— Этот парень пока дальше медведей и ресторанов не заходил.

— Ну мало ли... тогда, может, Ден? Ты вчера его покорила? Я так и не спросил, вы помирились?

— Угу. Аж два раза, — мрачно буркнула я. — Да и откуда у него такие деньги на машину? Только если ночью банк грабанул.

— Тогда кто?

Я снова посмотрела внутрь конверта.

— Есть у меня одна идея... но она мне не нравится. Мне оставили номер телефона.

— Так звони, чего ты ждешь! — завопил Ромка так, что я чуть не оглохла.

— Оу, тише.

— Прости. Но меня, правда, волнует мысль о том, что кто-то балует тебя такими подарками, дорогая.

Я вздохнула.

— Хорошо. Я позвоню и выясню, а ты пока собирай ноги в руки и приезжай ко мне.

— Э-э-э... — протянул друг, — у меня тут как бы романтический уик-энд.

— Привет, Вика! — услышала я приглушенный удаленностью от трубки голос Федора.

Черт, ну хоть у кого-то все хорошо.

— Солнце, мне очень жаль вам мешать, — взмолилась я, — но ты мне очень нужен! У меня привидение взбесилось, а, кроме того, сегодня надо ехать на выписку к сестре. Я сойду с ума, если придется ехать туда одной и в компании злого фокусника! И выпить нельзя: родители мигом учуют и закатят скандал.

Несколько мгновений я слышала, как парни вполголоса обсуждают что-то. Потом Ромка шумно выдохнул в трубку.

— Окей, дорогая. Но только потому, что мы лишь вчера с тобой помирились, и я ужасно соскучился. Между прочим, ты сейчас лишила меня утреннего секса, засранка.

— И меня тоже! — беззлобно поддакнул Федор.

— Отдам вам обоим с процентами, — пообещала я, не удержавшись от иронии. — Не унесете.

— Фу, — фыркнул Ромка, — у нас закрытый мужской клуб. Иди топчи свои поляны. Федюню не отдам.

Они оба заржали. Я тоже слабо улыбнулась, понимая, что жизнь казалась пресной без наших шутливых переругиваний с Ромычем. Как, все-таки, хорошо, что он у меня есть.

— Не задерживайся, — попросила напоследок и положила трубку.

Перед следующим звонком пришлось сделать несколько глубоких вдохов и пройтись по комнате. Странный гость в Наташкином доме не походил на любителя пошутить. Но от мысли, что все серьезно, становилось более жутко.

Я остановилась, с усилием выдохнула и набрала номер.

— Да? — вальяжно ответили в трубку.

Валентина я узнала безо всяких сомнений.

— Привет, это Вика.

— Привет, Вика, — охотно ответил он, но дальше умолк, не делая никаких попыток к продолжению разговора.

Похоже, ему нравилось ставить меня в неловкое положение.

— Я получила твою машину.

— Твою машину, — Валентин выделил интонацией первое слово, — это теперь твоя машина. Надеюсь, я угадал твой вкус?

Ох, дерьмо, более чем, ведь эта малышка шикарна, но...

— Я не могу ее принять.

Вот. Я сказала это.

— Но ты уже ее приняла, — возразил Валентин.

Я сглотнула и сделала несколько шагов по комнате.

— Нет. Я просто взяла конверт, не зная, что там. На это ведь и был расчет, да? Это слишком дорогой подарок. Я буду чувствовать себя обязанной. Я хочу ее вернуть.

— Ты меня сейчас пытаешься оскорбить? — с внезапными стальными нотками в голосе поинтересовался он.

— С чего бы? — я сделала еще пару шагов. — Слушай, я просто не привыкла принимать такие подарки от малознакомого человека.

— Эта проблема решается просто. Ты познакомишься со мной поближе. Скоро.

По моей спине пробежал озноб. Слишком уж уверенно Валентин это сказал.

— Роскошную женщину надо баловать, — продолжил он. — Считай это моим хобби.

— Я не буду ей пользоваться, — упрямо повторила я.

— Это уже твое право.

— Она будет стоять без дела. Лучше подари ее кому-то еще или пользуйся сам.

Он рассмеялся. Бархатно, обволакивающе, заставляя все внутри меня сжаться от непонятного ощущения.

— Поверь, для меня это мелочь, Вика. Но если я дарю подарок, то уже не принимаю его обратно. Как ты им распорядишься — меня не касается.

Бесполезно. Что бы я ни сказала — он найдет аргумент.

— Мне не нужны такие подарки, — предприняла я последнюю попытку.

— Поверь, я лучше знаю, что тебе нужно. Просто наслаждайся жизнью, Вика. А все трудности предоставь решать мне.

С этими словами Валентин положил трубку.

Когда Ромка подъехал, я ждала его на скамейке у своего подъезда, задумчиво разглядывая утренний подарок и покачивая ногой. Фокусник по-прежнему злился и мельтешил перед глазами, а находиться на улице в его компании было не так жутко, как наедине в квартире. Правда, я успела на скорую руку переодеться в юбку и блузку и привести себя в порядок.

— Это вот она? — Ромыч на ходу перехватил мой взгляд, устремленный на припаркованную машину. Яркое солнце играло в его светлых волосах золотыми искрами, и мне понравилось, что друг выбрал достаточно строгие брюки и рубашку, чтобы появиться перед моими привередливыми родственниками.

Я кивнула.

Мой друг обошел 'Ауди' кругом и, казалось, придирчиво изучил каждый сантиметр сияющего полировкой кузова.

— Купешечка, — с восхищением протянул Ромка, наклонившись и поглаживая ладонями капот, — двухлитровенькая! — Он сделал движение, будто собирался обнять машину. — Я ее уже хочу!

— Я тоже, — мрачно заметила я. — Но не возьму.

— Да?! — Ромка так удивился, что даже отлип от 'тачки'.

Я поманила его пальцем поближе и вкратце рассказала о Валентине и его ухаживаниях.

— Ну тогда, наверно, и не стоит... — мой друг почесал подбородок, — хотя соблазн велик.

— Знаешь, что смешнее всего? — призналась я. — Что совсем недавно я этого и хотела. Загадала, что у меня будет много денег и поклонников. Но тогда думала, что добьюсь этого сама. Одно дело — заработать себе на такую 'тачку', другое дело — получить ее ни за что ни про что от типа, который меня слегка пугает...

— Будь я девчонкой, я бы тебя сейчас не понял, дорогая, — Ромарио подбоченился, — но так как мы знакомы с детства, то вполне могу понять. С другой стороны, ты можешь наплевать на моральную сторону, взять подарок, а этого старого хрыча продинамить.

— Что-то мне подсказывает, что он не из тех, кого динамят, — покачала я головой. — Видел бы ты его.

Ромка нахмурился.

— Давай я с ним поговорю?

Я представила, как мой миролюбивый друг пытается запретить Валентину приближаться ко мне или забрасывать непрошеными подарками, и всерьез испугалась за него.

— Нет! Не хочу тебя впутывать в это. Сама разберусь.

Ромка только прищелкнул языком с явным осуждением.

— А Антон что? Появлялся на горизонте?

— Нет. И не звонил.

— А ты ему?

— Он вчера свалил безо всяких 'до свиданья'. Почему я должна ему звонить первой? — возмутилась я.

— Может, потому что Ден дал ему по роже из-за тебя?! — друг посмотрел с явной иронией.

— За действия Дена не отвечаю, — я сложила руки на груди и отвернулась.

И снова перед глазами пронесся вчерашний разговор с этим придурком. И снова внутри все отозвалось глухой болью.

Я могла обманывать Ромку, скрывать от лучшего друга истинные чувства, но себя обмануть не могла. Я не стала звонить Антону, потому что поняла, что больше не хочу продолжать с ним отношения. Это был неплохой секс, но по факту каждый раз я занималась им не с тем парнем, который имел мое тело.

Я трахалась с Деном Овчаренко.

Закрывала глаза и представляла его.

Наверно, это очень плохо и нечестно по отношению к Антону.

Но я не понимала этого, пока снова не увидела Дена своими глазами и не почувствовала его прикосновения на своей коже.

— Ладно, — я тряхнула головой и поднялась на ноги. Нечего раскисать. — Поехали. А то время поджимает. Только за руль не сяду. Привидение ведет себя буйно, боюсь отвлечься от дороги.

Ромка не возражал, поэтому мы пошли к его машине. На прощание я мельком окинула взглядом 'Ауди'. Мысли постоянно возвращались к ключам, лежавшим в моей сумочке.

Что же делать с подарком?!

— А чего твое привидение бесится? — спросил Ромка, когда мы уселись в салон и пристегнули ремни безопасности.

— Если бы я знала. Вчера еще фокусник был тихий и милый, а сегодня с утра прямо проходу не дает, — я сжала кулаки и скрипнула зубами, — и мне опять непонятно, что к чему.

— Может, злится, что вы с Деном не вместе? — предположил друг, выкручивая руль, чтобы сдать назад и не зацепить соседние автомобили. — Не зря же вы можете работать с просьбами привидения только в паре?

Я оборачиваться не стала, так как призрачный мужик снова принялся бы корчить рожи.

— Не думаю. Бабуле было параллельно на наши отношения, — я вспомнила, свидетелем каких сцен пришлось стать пожилой женщине, и слегка покраснела, — мне кажется, она иногда мечтала, чтобы мы меньше... взаимодействовали.

Ромка криво ухмыльнулся в ответ на мои слова.

— Призраков не колышит, любим мы с Деном друг друга или ненавидим, — продолжила я, — они хотят упокоиться. Это я усвоила еще с бабулей.

— Значит, он недоволен тем, что ты долго его не упокаиваешь? — предположил Ромка.

— Похоже, что так.

— А у тебя уже есть мысли, что ему нужно?

Я покачала головой.

— Ден сказал, что призрак повторяет: 'Айза'. Я не знаю, кто такая Айза, и не могу ни у кого спросить, потому что нет зацепки.

— Но если он фокусник, значит, можно поспрашивать о нем в цирке?

— Ты такой умный, — не удержалась и проворчала я, — как будто я первым делом не навела справки. У нас в городе нет цирка. И никогда не было.

— 'Куда уехал цирк, куда уехал цирк', — Ромарио принялся напевать незатейливую мелодию, не отрывая взгляда от дороги.

Я от души засадила ему кулаком в плечо.

— Не смешно.

— Оу, больно! — его лицо перекосилось.

— Извини, — проворчала я, — но, правда, не смешно. Я в полной заднице, в самом глубочайшем дерьме по всем фронтам, и у меня нет ни малейшего желания юморить по поводу этой ситуации.

— Прости, дорогая, — повинился друг, — что-то я пережестчил.

— Наверно, это трудно понять, если сам не был в моей шкуре, — пожала я плечами.

— Ага, — он оперся локтем о дверь и поднес согнутый указательный палец к губам, — тогда почему фокусник является в образе? Он так умер? И почему в нашем городе? Почему на обрыве? Это, вроде как, довольно удаленное и малоизвестное место.

— Меня саму мучают эти вопросы. Я не знаю, как он умер, и что занесло его на обрыв за городом. Я всю жизнь прожила здесь, но не знала про обрыв, если бы Ден не показал...

— Ден показал, но ты была там с Антоном? — Ромка глянул на меня и покачал головой. — Как мне иногда хочется быть в такие моменты рядом, чтобы надавать тебе по заднице!

— Иди ты... — огрызнулась я, — тоже мне, друг. Не тебя бросили на глазах у толпы. Да к тому же после клятв любить вечно.

— Ладно, ладно, — попытался защититься он, — я просто больше люблю счастливую Вику, чем несчастную. А счастливой я тебя видел только рядом с Деном.

Тем временем, мы подъехали к территории роддома, и я избавилась от необходимости отвечать. Ромка тоже не стал настаивать, только уточнил, когда мы вышли из машины:

— Как настроение?

О да, мой друг знал, что для меня означает семейное торжество.

— Боевое, — процедила я, оглядывая через кованый чугунный забор четырехэтажное здание, выкрашенное в песочно-золотистый цвет.

Пространство вокруг больницы утопало в зелени и душистых цветах, но мне с трудом удалось заставить себя войти в этот оазис красоты и спокойствия. На ноги словно надели деревянные колодки, так трудно стало ими передвигать.

— Там будет вся родня? — поинтересовался Ромка, подхватывая меня под локоток.

Я с благодарностью покосилась на него.

— Полный набор.

— Ух, дерьмо, — тихонько выругался он сквозь зубы.

Ромычу было не впервой сталкиваться с моими родственниками. Он знал, о чем говорил. Я даже не стала спорить.

— Что ты решила дарить?

Я покачала сумочкой в руке.

— Деньги. Я не знаю, что дарят на рождение младенца?

— Я тоже не знаю, — пожал плечами друг. — Ладно. Деньги — это универсальный подарок.

— Причем, для любого возраста. И любого пола.

Мы улыбнулись друг другу, и предвкушение тягостной семейной встречи немного отошло на второй план.

— Надо быстрее избавляться от привидения и выходить на работу, — заметила я, — мой бюджет почти на мели, а с больничным много не получишь.

— На крайний случай ты можешь продать новую 'тачку', — произнес Ромка, — она стоит как квартира.

— Я... пока не решила, хочу ли вообще к ней прикасаться.

По вымощенной плиткой дорожке мы приближались к входу в роддом. По случаю дня выписки он был оформлен воздушными шариками и плакатами с приятными пожеланиями для новорожденных и их матерей. Мы с Ромкой переглянулись. Он скорчил мне смешную гримасу, видимо, желая подбодрить. Я закатила глаза и отвернулась.

В это время мое внимание привлекла женская фигурка, спустившаяся по ступенькам из бокового входа, где, как я знала, принимали на консультацию беременных.

— Лариса! — воскликнула я, от неожиданности споткнувшись на месте.

Несмотря на разрыв с Деном, встретить его... нет, теперь уже нашу общую знакомую мне было приятно. Мы с Лариской неплохо нашли общий язык в прошлый раз, и воспоминания о ней остались самые теплые.

Ромка тоже остановился, с недоумением поглядывая то на меня, то на незнакомую ему женщину.

Та подняла голову, заметила меня и улыбнулась. Под ее глазами виднелись темные круги, будто от недосыпания. Выглядела она измученной.

— Привет, Вика! — Ларка подошла, обняла меня и поцеловала в щечку. Мне показалось, что она похудела и стала почти невесомой.

Мой призрачный фокусник встал за ее спиной, чем невероятно меня настораживал.

Заметив с каким интересом Лариса поглядывает на Ромку, как будто гадает, кто это такой, я представила их друг другу.

— А ты тут какими судьбами? — удивилась я. — А Илья где?

— А Илья на работе. Вкалывает, бедный. Нам теперь потребуется больше денег. Ждем еще одного ребеночка, — она погладила себя по животу, — но на УЗИ врачам что-то не понравилось. Вот теперь сюда меня затаскали, планируют на сохранение положить.

— Наверно, это плохо... — с сочувствием протянула я.

— Плохо, — Лариса опустила голову. — Ох, Вика, ты права. У нас младший тоже что-то расклеился. С сердцем проблемы. Говорят, если вовремя операцию сделать, то все обойдется. Но это же анализы, консультации, поездки... — Она с усилием улыбнулась. — Но мы верим в лучшее, и что все обойдется. Бог дал ребенка, даст и на ребенка.

Я растерялась и не знала, что сказать. Пара Ларисы и Ильи казалась такой крепкой, счастливой и непоколебимой, что увидеть отчаяние на лице почти что подруги было для меня тяжелым испытанием.

— А ты, Вика, — другим, бодрым голосом спросила Лариса, — тоже прибавления ждешь? На УЗИ пришла?

— Что? Я? — мы с Ромкой обменялись взглядами. — Не-е-ет. У меня сестра родила. Двоюродная. На выписку поздравлять иду.

— А, значит, вы с Денисом пока не торопитесь, — она с пониманием заулыбалась. — Ну надо и для себя пожить.

Мы с Ромкой снова переглянулись.

— Лара... — осторожно начала я, — а когда ты Дена в последний раз видела? Он ничего не рассказывал про нас с ним?

— Да рассказывал, рассказывал! — отмахнулась она. — Давай уже, хвастайся колечком.

Я похолодела.

— Колечком?!

— Ну да. Мы, правда, целую вечность не виделись с Денисом. Не до того, когда вся жизнь по больницам. Но он месяца три назад приходил к нам, советовался по поводу ювелирки. Они с Ильей, по-моему, даже покупать вместе ездили. Вы дату-то назначили? А то мы приглашение ждем.

Я вцепилась в Ромкино запястье, понимая, что не могу выдавить из себя ни слова.

Вот дерьмо!

— Свадьба немного отложилась, — пришел на помощь мой друг.

— Да?! — удивилась Лариса. — А почему?

Я сглотнула и с трудом разлепила пересохшие губы.

— Потому что мы расстались.

У Ларисы округлились глаза. Видимо, новость повергла ее в шок.

— Как? Из-за чего?!

— Из-за меня, — откашлявшись, сообщил Ромка.

Мне, конечно, была приятна его забота и попытка принять огонь на себя. Но по лицу Ларки я отчетливо прочла: сейчас она воспримет ситуацию неправильно. Уж этого мне совсем не хотелось.

— На самом деле, из-за меня, — быстро проговорила я. — Из-за одной вещи, которая показалась мне ерундой, а Дену — катастрофой вселенских масштабов.

— Но вы не... — Лариса посмотрела на Ромку, потом на меня.

— Оу, нет, — я отчаянно замахала руками, — Ромыч мне просто друг. Они с Деном знакомы, так что проблема не в этом.

— Я, так на секундочку, парней предпочитаю, — поддакнул Ромарио.

Лариса побледнела и стала выглядеть еще более ошеломленной. Наверно, в ее положении не стоило так нервничать.

— Это касается работы, — выдохнула я. — Мы поссорились из-за работы.

— Ну вы даете... — только и протянула она. — Так глупо поссориться могут только настоящие влюбленные.

— Вот и я о чем, — согласно закивал Ромыч.

Я закатила глаза. Заново переживать подробности разрыва с Деном, оправдываться или объяснять свою точку зрения я не собиралась.

Разговор подошел к концу, и мы с Ларисой простились. В сопровождении Ромки и привидения я продолжила уныло брести в роддом.

— Ден купил кольцо. Не могу в это поверить, — пробормотал мой друг себе под нос.

Я промолчала. Черт меня раздери, если могла в это поверить и я.

— И готовил сюрприз... — продолжил он.

Я скрипнула зубами и опустила голову, уставившись себе под ноги.

— Он хотел на тебе жениться...

— Да знаю! — не выдержала я. — Знаю! Знаю! Я могла выйти замуж за человека, с которым была счастлива! Но вместо этого закрутила с парнем, который мне даже не нужен! А теперь еще попала на крючок к типу, который явно хочет поиметь меня за деньги! И все из-за того, что слишком боялась посмотреть правде в лицо!

Ромка замедлил шаг и выпучил глаза.

— Тише, Викуля, тише, — он огляделся, но, к счастью, нас никто не слышал. — Я просто хотел сказать, что, может, вам с Деном стоит попытаться понять друг друга?

— Скажи это ему! — фыркнула я.

— Ладно, скажу.

— Я не в буквальном смысле!

— Окей, окей, подруга, — он потянул меня за локоть, — соберись. Нам еще предстоит приятно провести время в твоем серпентарии.

Я сделала глубокий вдох и выдох, понимая, что друг прав.

— Иногда мне кажется, что ты попала в какое-то болото и тонешь все глубже и глубже, — вполголоса произнес Ромка.

— Я не тону. Я падаю. Ден довел меня до края и столкнул вниз, — проворчала я.

— Я уверен, он уже об этом жалеет, — Ромка открыл дверь и сделал приглашающий жест. — Всю вечеринку от тебя не отлипал. Не руками, так глазами.

— Угу, — я прошла мимо него и бросила через плечо: — С целью потрахаться.

— Вика! — раздался тут же голос моего отца.

— Папа! — я подпрыгнула на месте.

В фойе набилось довольно много народу, и я обнаружила, что вся моя родня собралась возле дверей. Отец стоял, поглаживая одной рукой бороду, которую решил отпускать для солидности.

— Следи за языком, Виктория, — прошипел он, — ты выражаешься как портовый грузчик.

Я знала, что отвечать бесполезно, и только беспомощно огляделась.

Риткины родители держали цветы и связку шаров, ее старший брат, Вадик, с женой едва успевали следить за своими двумя детьми, решившими поиграть в догонялки прямо между взрослых. Папина мама, моя бабушка, по привычке была недовольна окружающими, вне зависимости от их поведения или вида, поэтому не удостоила нас с Ромкой взглядом. Моя мама, как всегда выглядевшая моложе и прекраснее своих лет, подошла, придирчиво оглядела меня и поправила воротник моей блузки.

— Ты погладила ее перед тем, как надеть, детка? — строго спросила она. — Вид какой-то помятый.

Вот гадство! Да конечно будет помятый вид, если одеваться в шкафу!

Я покорно выдержала родительские замечания, после чего отступила чуть в сторону, открыв их взглядам Ромку.

— Вы помните моего друга, надеюсь?

Ромарио, мой умница и прилежный мальчик, со всеми вежливо поздоровался.

— Вы, молодой человек, кажется, заканчивали политех? — подступил к нему отец.

— Ну что вы, — смутился Ромыч, — я всего лишь чиню 'железо' в сервисном центре. Самоучка, можно сказать.

— И что? Никаких мечтаний и стремлений? Я в вашем возрасте уже строил планы, как получить кандидатскую.

— Папа... — вмешалась я.

— Виктория, не перебивай, когда я разговариваю, — тут же последовал резкий ответ.

Ромка скорчил мне гримасу, означавшую 'не лезь'. Я только покачала головой.

— Детка, надеюсь, ты не ведешь активную половую жизнь с этим парнем? — тихонько шепнула мама мне на ухо.

— Не веду, мама! — простонала я.

— Хорошо, — она похлопала меня по плечу. — Будь умницей, не разочаровывай отца еще больше.

О, черт, да как же я забуду, что родилась великим папиным разочарованием!

Отец продолжал отчитывать Ромку на тему того, как заканчивают молодые парни, не имеющие стремлений в жизни, а я думала лишь о том, как перекосилось бы его лицо, узнай папа, что мой друг — гей. Хотя... если бы это бы гей с кандидатской диссертацией, то, возможно, ему простилось бы многое.

Знания — сила, как говорил кто-то умный, чье имя я никак не могла вспомнить.

В это время через толпу к нам протолкался Риткин муж, Максим. Он выглядел в меру взволнованным, как и полагалось новоиспеченному отцу.

— Привет, Вика, — бросил он, затем посмотрел на Ромку, — привет, э-э-э... прости, друг. В общем, Рита идет!

Все тут же заволновались, принялись толкаться, оттеснив нас с Ромычем назад. Вышла Ритка, едва передвигая ноги. Моя сестра никогда не была красоткой, тут она пошла в свою мать, но в этот момент я ей искренне посочувствовала. Так можно выглядеть разве что после трех дней беспробудной пьянки.

На руках у Ритки покоился сверток с младенцем. Родня начала передавать его между собой, сюсюкать и тискать. На месте новорожденного я бы уже истошно орала, но тот на удивление был тих. Видимо, еще не понял, в какой мир пришел, и кто его родственники.

— Он такой милый, — прошептал Ромка, склонившись к моему уху, — красненький и сморщенный, как старичок.

— И это ты называешь милым? — проворчала я.

— Все равно, хочется его заняшить!

— Заняшить?! — я закатила глаза. — Да что с тобой такое? Переизбыток ми-ми-мишности в организме?

— Я на тебя посмотрю, когда свой появится, — хитро сверкнул глазами друг.

Я ответила ему скептической улыбкой.

— А я бы посмотрела на твоего.

Радость в глазах Ромки погасла.

— У меня с этим сложнее. Для этого надо как минимум трахнуться с девчонкой, а я это делал всего пару раз и то из любопытства. Секс, который не прет — это полное дерьмо.

— Оу, прости... — я погладила его по руке.

— Да и потом делить ребенка с его матерью... объяснять ему, почему я живу так, а не иначе... — между бровей Ромарио пролегла морщина. — Лучше буду нянчить твоих отпрысков. И любить их, как собственных.

— Ты будешь замечательным дядюшкой, — поддержала я, чтобы не расстраивать друга.

Стоп. Младенцы? Неужели я допустила мысль, что у меня они будут?

Пока мы с Ромкой болтали, очередь дошла до меня, и Ритка с горделивой улыбкой уже опытной матери впихнула мне сверток.

— На, Вика! Подержи!

Мой позвоночник тут же закостенел и стал жестким. Все мышцы напряглись. Я только и могла, что открыть рот и уставиться на крохотное лицо среди пеленок. Прозрачные ресницы на розовых щеках. Миниатюрные приоткрытые губки. Курносый нос. Белесые брови. Пухлый подбородок. Я никогда не мечтала о детях. Но тут перед глазами возникло нежеланное воспоминание.

Ден с ребенком на руках.

Боже, как он был сексуален в тот момент!

Малыш казался таким хрупким. И Ден так умело и бережно с ним обращался. И он умел все: покормить, успокоить, уложить.

И если бы у нас с Деном вдруг родился ребенок...

Я почувствовала, как мои губы растягиваются в горькой улыбке. У этого ребенка был бы самый классный отец в мире.

Не то, что у меня.

Или у самого Дена.

Внезапно драный фокусник, о котором я совершенно забыла, выскочил прямо перед лицом. Я охнула. Мои руки непроизвольно дрогнули.

Теплый сверток начал выскальзывать из них.

Как в замедленной съемке я увидела перекошенное лицо Ритки, услышала, как охает моя мама, и как бабушка с криком хватается за сердце.

— Оп!

Я поморгала.

Ромка, тоже слегка напуганный, надежно держал ребенка, почти выпавшего из моих рук.

— Отдай сюда! — опомнилась и вскрикнула Ритка, отбирая младенца. — Ты что, нарочно?!

— Позорище! — прошипел отец. — Руки дырявые!

— Вика, ты бы поосторожнее, — с укоризной погрозила мне Риткина мама.

— Простите! Извините! Переволновалась! Бывает! — отвечал за меня мой друг.

Я только опустила голову под градом упреков.

Ненавижу семейные сборища!

Ненавижу гадского фокусника!

Ненавижу... свою жизнь без Дена.

Ночью я снова валялась без сна и смотрела в потолок. В комнате горел ночник, потому что ложиться в постель в темноте я теперь боялась. Привидение нагнало страху. Я злилась на него. На себя тоже, потому что никак не могла сообразить, что с ним делать.

И я чуть не угробила ребенка своей сестры! Не нарочно, но... разве кто-то поверит? Мои родственники — уж точно нет. Семейное торжество прошло из рук вон плохо, все на меня косились и точили зуб.

Я вздохнула и повернулась на другой бок. Ромка обещал помочь с выяснением личности призрака. Неизвестно как — но ведь обещал! А мой друг никогда меня не подводил.

На тумбочке зажужжал телефон, и сердце тут же подпрыгнуло. Почему-то подсознательно каждый раз я ждала звонка от Дена. Хотя, скорее всего, это был простой самообман. И угораздило же влюбиться в такого придурка!

Я протянула руку, взяла аппарат и посмотрела на экран. Антон. На часах — полпервого ночи. Удачное время для звонка, ничего не скажешь. Я поколебалась, не зная, стоит ли отвечать. Но любопытство пересилило и заставило поднести телефон к уху.

— Вика, — раздался не совсем внятный голос парня, — ты спишь?

— Если я с тобой разговариваю, то как ты думаешь? — ответила я, не особо стараясь быть милой.

Все-таки, это он облажался, а не я.

— Прости, — пробормотал он, — прости, прости. Я всегда чувствую себя рядом с тобой полным дураком. Ты, наверно, тоже считаешь меня дураком, да? Ты ведь всегда такая правильная и безошибочная... как... моя учительница по геометрии.

— Ты что, нажрался?! — догадалась я.

— Не нажрался... — мне показалось, что он икнул, — просто выпил. Немного. С друзьями. Могу я выпить? Перед встречей со злой Викой стоит выпить. Ты опять будешь на меня злиться, да?

Я поморщилась. Антон нес какую-то чушь и явно нуждался в том, чтобы проспаться.

— Давай завтра созвонимся. Я уже сплю.

— Ты злишься... — он тихонько захихикал, — ты не злишься на меня, только если я тебя трахаю. Это печально. Ты меня печалишь, Вика. Неужели тебе нужен только секс? Ты грязная, развратная, пошлая девчонка. А как же высокие чувства?

— Засунь себе в задницу высокие чувства, святой ты наш, — не выдержала я и положила трубку.

Потом повернулась на спину, закрыла лицо ладонями и протяжно выдохнула.

Вот дерьмо!

— Вика! Ви-ка-а-а!

Я открыла глаза. Звук шел с улицы, я могла отчетливо слышать его сквозь распахнутое окно.

Стоп. Антон... орет под моими окнами?!

Я вскочила с постели, удостоверилась, что призрачный фокусник таращит на меня подкрашенные глазищи из своего угла. Потом подбежала к окну и высунулась наружу, перевесившись через подоконник.

Антон стоял внизу, под фонарем, в круге света. Он пошатывался. Рубашка выбилась из-за пояса брюк, а в руке я заметила бутылку пива. Все понятно, видимо, еще 'догнался' по дороге ко мне.

— Иди спать! — зашипела я. — И больше в таком виде не появляйся.

— Вика-а-а! Я тебя люблю-ю-ю!

В некоторых окнах дома напротив зажегся свет.

— Да вали отсюда, идиот! — рявкнула я. — Еще мне проблем с соседями не хватало!

Антон размахнулся и швырнул бутылку куда-то в сторону. Раздался оглушительный звон и мяуканье перепуганных дворовых кошек.

— Я не уйду! — сообщил он, пытаясь сохранить равновесие. — Пока ты меня не выслушаешь. Сейчас или никогда!

— Никогда!

— Тогда я буду звать тебя до утра, — Антон кивнул в подтверждение своих слов так сильно, что голова чуть не оторвалась, — потому что нам надо поговорить.

Я закатила глаза. Он так весь двор перебудит.

— Поговорим на трезвую голову, придурок недоделанный! Вали домой!

— Ви-ка-а-а!

Зашибись.

— Если я тебя впущу, ты заткнешься?

— Вика... — он расплылся в пьяной улыбке, — ты такая красивая, даже когда злишься.

Я скрипнула зубами.

— Заходи!

Пока Антон поднимался ко мне на этаж, я прошла к входной двери и открыла ее. Пускать дальше прихожей этого алкаша не стоило, но и на лестничной площадке я не могла его оставить из-за шума, который парень производил своим появлением.

Антон ввалился в дверь и тут же обнял меня, обдавая запахом перегара. Его красивое лицо портили синяки, переносица еще хранила следы от удара Дена.

— Скажи, что ты меня простишь.

— Да отвянь ты, алконавт! — я начала отбиваться, пытаясь отпихнуть его, но, видимо, алкоголь придал Антону сил, а, может, парень просто перестал себя сдерживать и притворяться милым.

Он припер меня к стенке одной рукой, а другой начал возиться с поясом своих брюк.

— Я хочу тебя, Вика. Хочу по-жесткому. Как ты всегда меня просила.

— Зато я тебя не хочу! — прошипела я.

Но Антон приник губами к моей шее, оставляя влажные поцелуи. Я поморщилась. Он тяжело и возбужденно дышал, обводя языком мои ключицы.

— Ты такая чувственная сучка, — прошептал он, стягивая с себя штаны. — Такая холодная. Просто ледяная. Но так и хочется заставить тебя гореть.

— Обломайся, — яростным голосом прорычала я.

Антон справился с нелегкой задачей собственного раздевания и принялся задирать мою ночную сорочку. Его палец поддел край моих трусиков и скользнул за них, прикоснувшись к телу.

— Оу, — он поднял голову и удивленно уставился на меня, — ты совсем сухая.

— С добрым утром! — скептически протянула я, а потом собралась с силами и отпихнула Антона от себя.

Парень приземлился на обувную тумбочку и заметно сник. Я выдохнула с облегчением: похоже, атаку удалось отразить. Антон приподнялся, натянул штаны и застегнул их.

— Я тебя не понимаю, — покачал он головой. — Что тебе нужно? Секс? — Он прошелся взглядом по моему телу. — Нет, не секс. Любовь? Нет, тебе не нужна моя любовь.

— Мне просто нужен не ты, — тихо произнесла я.

— А кто? — он криво усмехнулся. — Денис?

Я промолчала.

— Черт бы вас всех побрал, — Антон опустил голову и обхватил ее руками. — Это из-за того, что я тогда ушел? Ты сразу переметнулась к нему обратно?

— Я ни к кому не переметнулась. Кстати, а почему ты тогда ушел?

— Я... увидел этого типа. И испугался, что из-за него ты узнаешь... что ты не поймешь...

Он осекся и покачал головой. Я насторожилась.

— Не пойму что?

Антон молчал, поэтому я опустилась на колени, схватила его и заставила посмотреть в глаза.

— Не пойму что? Ты знаешь Валентина? И знаешь Наташку? Мне не показалось? Откуда? А ну быстро говори!

Лицо парня стало виноватым.

— Его я видел один раз... там. А ее знаю, да. Она тебе все-таки рассказала?

Я прикусила язык. Конечно, Наташка мне ничего не поведала, и не факт, что Антон в более трезвом состоянии тоже проговорился бы. Но пока он пьян и себя не контролирует...

— Я хочу услышать правду от тебя, — четко произнесла я и пронзила его взглядом.

— У нас с ней было-то всего пару раз, — упавшим голосом поведал Антон.

Странно, но примерно этого я и ожидала, поэтому совсем не удивилась.

— Вы встречались?

— Встречались... да... в этом клубе. Там я и мужика того видел.

— В каком клубе? — я встряхнула парня. — В каком клубе, Антон?

— 'БельФлер'.

— Звучит, как название дешевой порнухи.

— Так и есть, — он ухмыльнулся. — То есть... прости, Вика, это клуб по интересам. И меня туда как-то пригласили через знакомых. Я пошел только посмотреть...

— Да хватит оправдываться! Говори как есть.

— Ты точно не будешь злиться?

Я мысленно простонала. Ну что за трудный идиот?!

— Не буду.

— Там закрытый клуб. Только для проверенных людей. Просто так туда не попасть. Ну а внутри... все, что хочешь. Хочешь — смотри. Хочешь — участвуй. Можешь прийти со своей парой. Если придешь без пары — тебе ее подберут. В первый раз мне подобрали в пару твою подругу.

— Наташу?!

— Угу. Второй раз я уже целенаправленно хотел встретиться с ней.

Антон закрыл глаза и скривился. С каждым сказанным словом я словно превращалась в ледяную статую.

— Это было недавно?

— Когда я приехал к тебе на работу, и мы разругались. Я залечивал рану, которую ты оставила во мне.

— Супер... — пробормотала я.

Других слов не нашлось. Антон засопел. Он старательно отводил взгляд, будто не решался посмотреть в глаза.

— У нас ведь ничего не получится? — как-то грустно и обреченно произнес он.

— Нет, — покачала я головой. — Видимо, нет.

— А если я изменюсь? — Антон, наконец, решился и с надеждой взглянул на меня. — Скажи, чего тебе не хватает?

Я задумалась, кусая внутреннюю поверхность щеки. Черт возьми, сколько раз сама задавалась подобным вопросом! У меня была куча времени, чтобы поразмыслить. Чего не достает одному парню и с избытком хватает в другом? Что заставляет меня снова и снова возвращаться мыслями к тому, кого следовало бы забыть?

Я разлепила губы и вдохнула поглубже, пытаясь облечь мысли в слова.

— Дело не в тебе, Антон. И не в Дене. Это что-то внутри меня. Я могу любить Дена или ненавидеть, неважно. В любом из этих случаев я что-то к нему чувствую. Какую-то эмоцию, негативную или позитивную. К тебе... я не чувствую ничего.

Он вздрогнул. Я замерла, не зная, чего ожидать. Что бы сделал Ден на его месте? Назвал бы меня сукой? Сверкнул бы глазищами, развернулся и ушел? Окатил бы презрительными издевками? Прижал бы к стенке и начал целовать, пусть даже силой, до тех пор, пока я бы не сдалась? Все это уже случалось между нами и не один раз. Я была морально готова к любому повороту событий.

Но Антон смог меня удивить.

— Не прогоняй меня, Вика, — попросил он умоляющим и беспомощным голосом. — Хотя бы сегодня. Похоже, я потратил все деньги. Даже те, что оставались на такси.

Я поморщилась.

— Хорошо. Иди ложись на диване. Только веди себя тихо и обещай, что утром уйдешь.

Он поспешно поднялся, не удержал равновесие и ухватился за стенку.

— Утром ты уйдешь, — повторила я, чтобы достучаться до его пьяного сознания.

— Ты оставила меня, значит, тебе не все равно, — усмехнулся Антон.

— Даже не надейся.

Парня сильно шатало, и мне пришлось помочь ему добраться до комнаты. Антон рухнул на диван, закрыл глаза и тут же уснул. Я укрыла его пледом, уже представляя, как поутру в квартире будет вонять перегаром.

Послышался телефонный звонок. С замирающим сердцем я прислушалась. Да что сегодня за сумасшедшая ночь? Кого еще черти принесли?!

Телефон нашелся на тумбочке возле кровати. Фокусник стоял над ним и с интересом разглядывал светившийся экран. Осторожно, бочком, чтобы не задеть этого призрачного типа, я потянулась и схватила аппарат. Тут же чуть не выронила.

Ден.

По телу волной пробежал озноб, а руки затряслись. Я не понимала, с чего вдруг он решил позвонить мне, да еще так поздно. И следует ли отвечать на этот звонок?

Следует или нет?!

Не давая себе шанса передумать, я нажала на кнопку ответа.

— Разбудил? — негромко поинтересовался Ден, услышав мой голос.

Дьявол, ну хотя бы не 'ты спишь?' и то хорошо.

— Нет, — ответила я и скрипнула зубами, потому что это прозвучало очень жалобно.

— У тебя все в порядке?

— Да... а почему ты спрашиваешь?

— Мне недавно позвонил Антон и нес какую-то пургу насчет того, что я во второй раз перешел ему дорогу, и он пойдет и любой ценой вернет себе свою женщину. По-моему, он ужратый вусмерть.

— Более чем вусмерть. До поросячьего визга, — вздохнула я.

Ден замолчал, будто мои слова неприятно его задели.

— Ладно. Я подумал, что он может тебя обидеть. По пьяни. Хотел предупредить. Но раз ты не брала трубку, значит, уже все окей. Прости, что зря побеспокоил.

Черт, он, видимо звонил и раньше, когда мы с Антоном беседовали в прихожей. Точнее, когда мне пришлось отбиваться от пьяного парня, а потом слушать его признания. Я почувствовала, что Ден сейчас прервет звонок, и внезапно для самой себя выпалила:

— Не зря.

Пауза длилась так долго, что я чуть не оглохла от грохота крови, пульсирующей в висках.

— Не зря? — осторожно переспросил Ден.

— Наверное, не зря, — не очень уверенным голосом повторила я, — погоди минутку.

Оглянувшись на фокусника, я сделала ему знак оставаться на месте. Надо же как-то приручать это привидение! Выскользнув из спальни, я прикрыла за собой дверь и прошла на кухню. Включать свет не стала, просто устроилась на уголке дивана и поджала под себя ноги. Тьма окутала меня бархатным покрывалом. Хотелось закрыть глаза и просто слушать голос Дена. И лишние свидетели тут не требовались.

— Ты еще здесь? — спросила я, потому что тишина в трубке была просто-таки мертвецкой.

— Да, — коротко и едва слышно ответил он.

— Антон приходил ко мне и тоже нес эту чушь. Я не ответила на звонок сразу, потому что успокаивала его.

— Ты не обязана оправдываться. Это не мое дело. Он тебя не обидел?

— Нет, он уже спит на диване и выглядит безобиднее котенка.

— Хорошо. Это все, что мне нужно было знать. Пока.

Я зажмурилась, ожидая щелчка в трубке, который означал бы, что Ден отключился.

— Хотя... — вдруг прозвучал его приглушенный голос в трубке, — есть еще кое-что, о чем я хотел с тобой поговорить.

Я вцепилась в край кухонного стола, чтобы не произнести ни звука и не выдать своих истинных чувств. Боялась даже дышать, чтобы не разорвать ту тонкую ниточку, которая, казалось бы, протянулась через расстояние между нами.

— Твой фокусник может быть опасен. Точнее, не он сам, а то, куда тебя могут привести поиски его упокоения. У Ильи есть друг в ментовке. И по моей просьбе он слил кое-какую информацию.

— Откуда ты узна... — я осеклась и добавила: — Ромка, да? Ты ведь не знал, что это именно фокусник. Это Ромыч сказал?

— Да.

— Оу... — я испытала смешанные чувства, не зная, злиться на друга за очередную попытку откровенности или радоваться этому факту.

— Смерть этого человека была насильственной, — поведал Ден, — его притащили на этот обрыв и сбросили вниз. Экспертиза показала. Понимаешь, Вика? Кто-то не хотел, чтобы он жил. Этот кто-то может не обрадоваться, если ты начнешь выяснять подробности смерти или жизни его жертвы. Лучше бы тебе не лезть вообще в это дело.

— Предлагаешь мне всю жизнь провести бок о бок с призрачным мужиком? — нервно усмехнулась я, только представив себе подобную перспективу.

Ден помолчал.

— Не знаю... просто... не делай ничего в одиночку. Пусть хотя бы Роман этим занимается.

— Он не видит привидение. И не слышит. Здесь сильно не помочь. Но хорошо, я буду осторожна. А может, твой друг из ментовки еще и имя фокусника узнает?

— Если узнает, то мне сообщат. Но пока это дело считается 'глухарем'.

— Неужели при нем не нашли никаких личных вещей? Одежда им ничего не подсказала? Если он был в костюме фокусника, то это должно дать хоть какие-то зацепки.

— Насколько я понял, он был не в костюме. В майке и трусах. Кто бы его ни убил, они очень постарались замести следы. То, что ты видишь его в костюме фокусника, а не в посмертном обличье — просто чудо.

— Просто чудо было, когда мы от бабули избавились, — проворчала я, — а это просто дерьмо какое-то.

— Да, ты права, — мне показалось, что Ден усмехнулся, — спокойной ночи тогда.

— Спокойной ночи, — прошептала я.

В трубке стало тихо, и какое-то время я просто сидела так, ожидая все того же проклятого щелчка. Но незримая нить не обрывалась, и, посмотрев на экран, я поняла, что Ден так и не положил трубку.

Это сбивало меня с толку.

Невесомой и едва ли послушной рукой я снова поднесла телефон к уху.

— Знаешь, я тоже хочу кое-что тебе сказать...

— Что? — ответил он почти сразу.

— То, что Антон спит сейчас на моем диване, ничего не значит. Я попросила, чтобы он ушел утром и больше не приходил.

— И к чему мне эта информация?

Меня задел его приободренный тон.

— К тому, что, во-первых, не окрыляйся так явно, — процедила я.

Послышался тяжелый вздох.

— А во-вторых?

Теперь уже вздохнула я.

— А во-вторых, я поняла, что Антон — моя большая ошибка. Одна из самых больших.

Сказав это, я поморщилась. Намек был слишком явным.

— А моя самая большая ошибка — это ты, Вика, — вдруг произнес Ден.

Стоп.

Да он охренел?!

— Я пытался тебя воспитать, — продолжил Ден, — но ни черта в этом не преуспел.

— Ну не так уж и ни черта, — проворчала я. — Хотя из тебя хреновый воспитатель, кто бы спорил.

— Я пытался тебя понять, но, видимо, это бесполезно.

— Один раз обломался, и сразу бесполезно. Видимо, так пытался.

— Ты можешь заткнуться и послушать?

— О, я вся внимание.

— Прости, что на вечеринке одноклассников так подкатил к тебе. Это было... по-дебильному.

Я помедлила, вспоминая, как Ден прерывающимся шепотом умолял меня все забыть. Это... почти свело меня с ума тогда. Я хотела уступить ему. Но не смогла.

— Очень по-дебильному, — с усилием произнесла я. — Ты всерьез думал, что я сразу раздвину ноги?

— Я ошибся, — только и сказал он. — Во всем, что касалось тебя.

Я не знала, как понимать его слова, и поэтому ничего не сказала.

Пауза опять затягивалась.

Я ждала от Дена еще каких-то слов. Главных. Важных. Тех, которые укрепили бы связь между нами.

Но их не было.

— Слушай, уже час ночи, — я заставила себя произнести эти слова, хотя все внутри протестовало. — Пора спать.

— Да, хорошо. Спокойной ночи.

— Спокойной. И ты не прав. Ошибкой в твоем случае было только то, что ты меня не выслушал.

Ден шумно и протяжно выдохнул.

— Я не спорю. Пока, Вика.

— Пока.

Мы снова замолчали. Я отняла телефон от уха и поднесла палец к кнопке сброса вызова. Помедлила и снова приложила аппарат к уху.

— Ваня вчера первое слово сказал, — проговорил Ден в трубку таким будничным тоном, словно не мы только что попрощались и сделали это даже не единожды.

— Да? И какое?

Я по-прежнему старалась говорить равнодушно.

— Папа.

— Круто. То есть, хреново. Ведь ты ему не папа.

— Да. Но все равно круто. Ведь это его первое слово.

— Да. А я сегодня чуть не уронила новорожденного ребенка своей сестры.

— Почему-то я не удивлен.

— Слышишь?! Иди в задницу! К тому же, все обошлось. Ромка поймал.

— Он молодец.

— Да. В отличие от некоторых. Но мне до сих пор не по себе от этого случая.

— Это в тебе совесть проснулась. Редкая птица.

— Очень смешно.

Прошло еще несколько мгновений напряженного молчания.

— Я бы хотел еще раз в тебе ошибиться, Вика, — сказал Ден.

Поток бешеной и беспричинной радости пронесся по моим венам, обдав жаром все тело. Это были не те главные слова, которые положено говорить в подобных случаях. Но что-то внутреннее, инстинктивное подсказало мне, что они значат больше, чем кажется на первый взгляд.

— Ошибайся, сколько влезет, — ответила я. — Кто ж тебе не дает?

Он тихонько усмехнулся и положил трубку. Услышав, наконец, щелчок, я крепко, до боли сжала в пальцах твердый корпус телефона, как будто хотела его раздавить.

Ден Овчаренко готов ошибиться.

Супер.

А я, кажется, готова доставить ему это удовольствие.

— Охренеть! — протянул Ромка, когда на следующее утро я позвонила ему, чтобы поделиться новостями. — Значит, вы помирились?

— Мы не помирились, — проворчала я, разглядывая в зеркале свое отражение и прикидывая, не слишком ли помялась юбка во время переодевания в шкафу. — Ден просто извинился за свое неадекватное поведение на вечеринке.

— А ты?

— А я извинилась за Антона.

— А Антон?

Я прикрыла глаза рукой, вспоминая, как выпроваживала похмельного парня из квартиры, а тот продолжал умолять меня этого не делать.

— Благополучно отбыл в неизвестном направлении.

— Мне его даже жаль, — грустно сообщил друг.

— Тебе всегда всех жаль, кроме меня.

— Ладно, ладно, не заводись с пол-оборота. Ты должна быть веселая и счастливая, ведь вы с Деном сделали первый шаг. Что дальше?

— Я не знаю.

— Стоп, подруга, — обеспокоился Ромарио, — что значит 'не знаю'?

— Если ты о том, назначал ли Ден мне свидание, то нет, не назначал.

— Но вы о чем-нибудь договорились?

Я вздохнула и закатила глаза.

— Нет, не договорились! И так, на секундочку, он сделал мне больно! Очень. Думаю, Ден понимает, что ему придется постараться, чтобы вернуть меня.

— Но как же фокусник? Ты намекнула Дену, что без его помощи не обойтись?

Я покосилась на свое привидение. Сегодня призрак вел себя спокойнее, но все равно выглядел недовольным.

— Намекнула, конечно. Но не так прозрачно, как с Антоном, — я тряхнула головой, — слушай, солнце, да мы же с Деном вместе упокаивали бабулю! Он сам прекрасно знает, как я завишу от него! Думаю, он специально тянет время, чтобы меня наказать.

— Он же первый извинился, — скептически заметил Ромка.

— Ты просто не знаешь Дена, — в тон ему ответила я, — однажды он довел себя и меня почти до оргазма. И все. Остановился на этом, как он пояснил — в воспитательных целях. А ведь мы тогда безумно друг друга хотели. Ты думаешь, по сравнению с тем случаем, ему сложно просто еще немного остаться в стороне и не помогать мне с привидением? У этого идиота дьявольская выдержка!

— Оу, оу, — заинтересовался друг, — а ну-ка на этом месте поподробнее. Я хочу услышать, где и как Ден Овчаренко доводил тебя до оргазма. Как он при этом выглядел?

— Придурком.

— Хм-м-м...

— Слушай, а может, на этот раз тебе поступить с ним так же? — раздался на заднем фоне не в меру радостный голос Ромкиного приятеля.

— Федюня, не учи нашу девочку плохому, — тут же отчитал его мой друг.

Я простонала и опустилась на край кровати.

— А Федюня теперь всегда будет в курсе моей личной жизни, да?

Ромыч виновато засопел.

— Ну знаешь, подруга, это ты звонишь мне в такие неподходящие моменты, когда он рядом.

— А встать и уйти, чтобы поговорить наедине, тебе в голову не приходило?

— Я не могу встать и уйти, потому что я голый, а у Федюни сестра в соседней комнате обитает. Может выйти на шум и очень удивиться.

— Да ладно, — хохотнула я, — у тебя же не чернобыльский хрен.

— Чернобыльский кто?!

На заднем фоне раздался дикий хохот Федора.

— Чернобыльский хрен, — я специально произнесла это очень четко, — не такой как у всех. С рожками. Или двухголовый. Вот такого бы я испугалась на месте его сестры. А твоего коротыша чего бояться?

В трубке послышался скрежет и шорох, затем какая-то возня. Наконец, зазвучал бодрый голос фотографа:

— Викуля, ты его убила. Он упал с кровати. И валяется на полу.

— Ну, главное, что не под столом, — не осталась в долгу я.

— Прости, но я пойду его откачивать. Просто не могу устоять.

— Предохраняйтесь, извращенцы, — проворчала я напоследок, и разговор прервался.

Я уронила руку с телефоном на колени и задумалась. Вскользь брошенная Ромкиным приятелем фраза про ответное соблазнение не выходила у меня из головы. Я потерла висок. Нет, так нельзя. Ден всего один раз позвонил, а я уже готова растаять и снова постоянно думаю о нем?

Стоп. Не этот ли парень жестоко бросил меня на глазах у толпы?

Он снова будет чувствовать себя победителем. Воспитателем. Он не поймет, какой огромный шрам оставил в моей душе своим необдуманным уходом. И в следующий раз, когда между нами пробежит черная кошка, не станет бояться повторить этот поступок.

А ему следовало бы бояться.

Ден Овчаренко должен понять, что я — не игрушка и не животное, которое можно дрессировать.

Ты должна продолжать свой танец на краю, детка.

Я откинула волосы от лица и выпрямила спину. У меня есть чем заняться и помимо гадского Дена.

— Я собираюсь сесть за руль, — погрозила я фокуснику, — и ты будешь вести себя тихо. Если я разобьюсь, то никто не сможет уже и тебе помочь, понял?

Призрак поморгал накрашенными глазами и поджал губы.

— Да ни хрена ты не понял, — вздохнула я.

Подхватив сумочку и обувшись в босоножки, я отправилась на улицу. Проходя мимо 'Ауди', продолжавшей манить одним своим видом, скрипнула зубами. Машина была хороша... чертовски хороша! Почти как секс, если можно, конечно, сравнить эти два понятия. Я не удержалась, подошла ближе и провела кончиками пальцев по полированному корпусу. Приятная, гладкая, прохладная поверхность. Я заглянула через окно в салон. Кожаные сидения. Удобный руль.

Я уже могла представить себя внутри, окутанной этой роскошью.

Но за роскошь ведь надо платить?

А мне пока так и не предъявили ценник.

Решительно развернувшись, я направилась к своему 'Форду'. После манящего притяжения дорогого автомобиля, мой собственный казался каким-то убогим. И звукоизоляция в салоне оставляла желать лучшего, и спина в водительском кресле уставала уже после двадцати минут непрерывной езды, и один из стеклоочистителей заедать в последнее время начал.

Я представила себе Валентина, и стало легче. Неприятный озноб мгновенно развеял все недовольство машиной.

Еще через каких-то полчаса я стояла перед дверью Наташкиного особняка. Неприятная встреча, но ничего не поделать. Эта сучка просто обязана мне кое-что разъяснить!

Нажав на кнопку звонка, я постаралась успокоиться, хотя кровь бешено стучала в висках, а злость и адреналин захлестывали все внутри. Являться без предупреждения было рискованно, потому что хозяйки могло не оказаться дома, но я не хотела звонить заранее, чтобы не давать Наташке время придумать очередную ложь. Лучше застать врасплох, если получится.

Бывшая одноклассница не заставила себя долго ждать и появилась на пороге в легком розовом халатике, больше подходящем для того, чтобы продемонстрировать формы, чем скрыть их. Несмотря на утро выходного дня, ее волосы уже были тщательно уложены, а губы подкрашены розовым блеском.

— Ах, Викуля! — обрадовалась Наташка так эмоционально, что я на секунду даже поверила ей.

Но потом я напомнила себе об ее притязаниях на Дена, сплетнях обо мне, и рассудок тут же протрезвел.

— Привет, подруга, — улыбнулась я и постаралась вложить в голос как можно больше желчи, — не хочешь ли поведать, сколько стоят твои услуги в 'БельФлер'?

— Антон рассказал тебе, — ее взгляд засветился пониманием и лукавством, — только вот интересно... все-все? Он признался, что любит, когда его пристегивают к кровати и скачут на нем сверху?

Я скривилась от отвращения.

— Мы сейчас не его половые пристрастия обсуждаем, а твой порнобизнес.

Наташка похлопала ресницами. Затем пошире распахнула дверь.

— Заходи, подруга.

Я поставила ногу за порог и, оказавшись с ней лицом к лицу, прошипела:

— Спасибо, подруга.

Заметив, как расширились ее зрачки, не сдержала победной улыбки. Похоже, Наташка слегка пасовала передо мной, просто не хотела показывать, прикрываясь издевками и бравадой.

— А мы с девочками с утра уже по магазинам пробежались и примеряем покупки. Присоединяйся, — произнесла она, захлопнув за моей спиной дверь.

Из гостиной я услышала голоса и выругалась про себя. Для важного разговора нам нужно было остаться наедине! Присутствие посторонних все испортило.

Наташка потащила меня к своим товаркам. Войдя в комнату, я едва не ахнула. Повсюду валялись пакеты с лейблами совсем не дешевых магазинов одежды, а юбки, шортики, платья, нижнее белье различных цветов словно появились из рога изобилия. Две девицы, не менее холеные, чем Наташка, уставились на меня с легким удивлением. Одна из них, высокая стройная блондинка, как раз влезла в очень обтягивающее и короткое белое платье, просто не оставлявшее простора воображению. Я могла прекрасно рассмотреть, что под ним нет белья. От слова 'вообще'. Вторая подруга, с роскошной копной черных волос и более приземистой, но неплохой фигурой, как раз помогала застегнуть 'молнию' на спине.

Если бы я была мужиком, я бы точно не устояла перед этими двумя шлюшками. Мой фокусник именно так и сделал, подлетев к девчонкам и плотоядно на них уставившись. Меня даже слегка передернуло.

Чтобы отвлечься, я позволила взгляду прогуляться и рассмотреть обновки. Некоторые из них в жизни бы не надела, но попадались и симпатичные вещицы.

— Нравится? — шепнула из-за спины Наташка.

Я мгновенно избавилась от очарования.

— Все это заработано так же, как твой дом? — повернулась к ней я.

Бывшая одноклассница тяжело вздохнула.

— Так. Нам нужно кое-что прояснить. Выпьем?

Она подошла к столу, где стояла бутылка 'Мартини' в компании бокалов, налила две порции и протянула одну мне. Я только качнула головой.

— За рулем.

Для этого разговора мне требовалось сохранить самообладание.

Наташка пожала плечами и отпила по очереди из обоих бокалов. Ее подружки продолжали разглядывать меня.

— Ты — новенькая? — отважилась спросить блондинка.

Я проигнорировала ее попытки подружиться и снова обратилась к Наташке.

— Мы можем поговорить наедине?

— Ну хорошо, — сдалась она, — пойдем на кухню.

Кухня оказалась большой, наполненной светом, и очень мне понравилась. Должно быть, готовить здесь — одно удовольствие. Встроенная техника органично вписывалась в интерьер из темного дерева, а посередине стоял большой рабочий стол с поверхностью из искусственного камня и врезанной в него мойкой с краном. Обеденной зоны тут не предполагалось, потому что для принятия пищи, как я помнила, у Наташки имелась столовая.

— Будешь? — бывшая одноклассница подвинула мне вазу с зелеными яблоками, а когда я отказалась, взяла одно и с хрустом надкусила.

Продолжая жевать, Наташка легко вспрыгнула на стол, закинула ногу на ногу, не очень заботясь о том, чтобы халатик в достаточной мере прикрыл ее загорелые бедра, и всем видом продемонстрировала, что готова к разговору.

— Это ты на меня Валентина натравила, — я сложила руки на груди.

— Я не натравила, а сделала тебе большое одолжение, Викуля, — она округлила глаза. — Только по старой дружбе. Такие мужчины на дороге не валяются.

— Ну да, что-то до этого ко мне добрая фея не прилетала и тыкву в карету не превращала. Ты, видимо, решила занять ее место? И хватит уже нести мне свою чушь, про старую дружбу. Никакой дружбы не было. Ты все это время не могла простить, что Ден выбрал меня.

— Ты дура, Вика, — Наташка снова откусила яблоко. — Боже, какая же ты глупая! Я все пытаюсь тебя научить уму-разуму, а ты продолжаешь сопротивляться. Тебе дано природой такое оружие! Твоя красота. С ее помощью ты можешь управлять мужчинами по щелчку. Стоить только захотеть, и можно выжать из любого все, что хочешь.

Она отложила огрызок и продолжила:

— Но ты не умеешь этим пользоваться. Вместо этого ты позволяешь, чтобы окружающие пользовались тобой.

— А ты умеешь, — съязвила я.

— Умею, — серьезным голосом ответила бывшая подруга, — я, в отличие от тебя, поняла эту 'фишку' еще лет в двенадцать, когда отчим в первый раз залез ко мне в трусы.

— Я не знала таких подробностей... — слегка удивленно протянула я.

— Да что ты вообще обо мне знала, Вика? — усмехнулась она. — Ты была зациклена только на том, у кого шмотки круче! А у меня мамка медсестрой тогда работала. Копейки получала. Повезло — хорошего мужика нашла. Ну, она так думала. А он девочек помладше предпочитал. И когда она на смену уходила, мне в этом и признавался.

Я сглотнула, пытаясь представить себе этот кошмар.

— И 'папа' первой мне французские духи привез из командировки. Не мамке, а мне. Та, дурында, аж прослезилась: 'Балуешь ее, как родную', — Наташка хищно заулыбалась, — но мы-то с ним понимали, что ночью мне придется потрудиться, чтобы их отработать.

Мне стало не по себе от ее умудренной опытом улыбки и от ее уверенности, что вот так жить — правильно и нормально.

— Значит, все твои вещи... джинсы... жвачки, которыми ты меня угощала... бижутерия...

— Были куплены моим 'папочкой', — с довольным видом подтвердила Наташка. — Как ты понимаешь, хорошие вещи нужно заслужить.

— Нет, не понимаю. Мне родители их просто так покупали...

— В этом и было наше различие, — подруга спрыгнула со стола и приблизилась ко мне. Ее глаза полыхали ненавистью. — 'Просто так'. Ты — святая простота, Вика. Ты даже невинности лишилась 'просто так'. А могла бы продать ее подороже. Но нет, единственный мальчик, который мне нравился, достался тебе 'просто так'! И ты не извлекла из этого никакой выгоды. И не дала извлечь мне.

— А какую выгоду ты хотела извлечь из Дена? — я содрогнулась от отвращения.

— Мне хотелось иметь преданного поклонника, — Наташка поумерила пыл и отошла, прислонившись бедром к столу. — 'Папа' — это хорошо, но с ним не появишься на людях. Он не будет смотреть на тебя глазами, полными обожания, так, чтобы все девчонки обзавидовались. Не будет держать за руку во время прогулки по парку после уроков. А Ден был... офигительно романтичен, когда смотрел на тебя или говорил о тебе. Мне хотелось ощутить, как это, когда тебя любят.

Она замерла, уставившись в одну точку и словно погрузившись в мысли. Меня переполнила жалость к бывшей подруге, щедро смешанная с брезгливостью. Наташка озлобилась, потому что ее никто не любил. И не хотела бы я оказаться на ее месте и почувствовать на себе приставания отчима. Черт возьми, да я вообще о сексе почти представления не имела до того дурацкого случая с Деном. Я считалась просто невинным агнцем, если посудить! А Наташку к тому возрасту ее 'папа' уже многому научил. И это было отвратительно. Мои родители тоже никогда не отличались пониманием и поддержкой, но, узнав историю бывшей подруги, я впервые за всю жизнь порадовалась, что мне досталась именно моя семья. Правду говорят, что все познается в сравнении.

Наташка тряхнула головой и посмотрела на меня.

— Впрочем, теперь я могу совмещать и то, и другое. Иметь кучу влюбленных поклонников вроде твоего Антона...

— И зарабатывать на жизнь проституцией, — мрачно закончила я.

— О, нет, — она погрозила мне пальцем, — это не проституция. Я не сплю со всеми подряд, не надо на меня бочку гнать. У меня есть один-два постоянных мужчины. Как правило, это очень занятые люди. Им некогда строить отношения, ухаживать за неприступными красавицами и стараться им понравиться. У них двадцать четыре часа в сутки проблемы в бизнесе и напряженная работа. От женщины они хотят одного — удовольствия и расслабления.

— От того, что у тебя их не десять, а один-два, ситуация не меняется, — возразила я. — Ты все равно даешь им за деньги.

Наташка закатила глаза.

— Ну какая ты трудная, подруга! Правильная профессорская дочка, что с тебя взять, — она презрительно скривилась. — Я не даю никому за деньги. Я приятно провожу время. Поднимаю настроение своему спутнику легким разговором о пустяках. Могу сопровождать его на любой светский раут, на вечеринку, где ему нужно параллельно вести переговоры с партнерами. Хорошо выгляжу, поэтому ему не стыдно показаться со мной там. Не ною, если он занят, и мне приходится скучать в одиночестве. А секс... это просто приятный бонус. Подарки — часть ухаживаний. Все мужчины дарят своим женщинам подарки. Просто роскошным женщинам дарят подарки подороже.

Наташка засмеялась чистым, искренним, довольным смехом.

— И все? — переспросила я. — А как же 'БельФлер' и Антон? Он, конечно, неплохо зарабатывает, но все равно не дотягивает до той категории, которую ты описала.

— О, 'БельФлер' — это мое хобби, — отмахнулась бывшая подруга. — Там устраивают вечеринки. За участие в них девочкам платят. Не так много, как платит постоянный мужчина, с которым ты ведешь отношения. Но сойдет. Представь, Вика, что ты идешь в клуб, знакомишься там с парнем, танцуешь. После этого вы едете к тебе или к нему, занимаетесь сексом, а утром расстаетесь. Многие делают так, правда же? Я делаю то же самое. Только мне за это еще и платят. 'БельФлер' — это клуб одиноких сердец, где не очень богатые мужчины могут почувствовать себя очень богатыми, когда имеют красивую женщину в шикарной обстановке. И это подсаживает их круче наркотика. Все мужики внутри себя самовлюбленные и пафосные козлы. Они любят воображать себя крутыми и приходят еще и еще, несут вступительный взнос участника, хотя с каждым новым посещением он немного увеличивается. А для меня, как уже сказала, это просто хобби.

Я покачала головой, поражаясь информации, которую для себя открыла.

— Если хочешь, ты тоже можешь потусить там, — милостиво разрешила Наташка, — своего первого постоянного поклонника я нашла именно так.

— Прямо не верится, что ты всерьез мне это предлагаешь, — фыркнула я.

— Понимаю, тебе нужно время, чтобы свыкнуться с мыслью. Но если передумаешь, — бывшая подруга смерила меня взглядом, — ты знаешь, где меня найти. А теперь, вали отсюда. Я еще свои новые платья не все примерила, а ты меня отвлекаешь.

Я демонстративно повернулась к ней спиной, не заставив упрашивать дважды.

— Мои новые красивые платья, стоимостью в несколько тысяч долларов каждое, Вика, — насмешливо бросила мне вслед Наташка. — А у тебя есть такие?

Я скрипнула зубами. Нельзя вестись на провокацию, так она почувствует себя сильнее.

Но добравшись до входной двери, я вдруг кое-что вспомнила. Развернувшись, я уперлась рукой в бок и мило улыбнулась бывшей подруге.

— Скажи, а тебе после вечеринки хорошо спалось?

Наташка насторожилась.

— Хочешь узнать, не остался ли Денис у меня на ночь?

Вот дерьмо! Зачем она это сказала? Я изо всех сил сжала кулаки, чтобы не задать именно этот вопрос, потому что не могла поручиться, что услышу правду. Лучше уж мучиться от неизвестности, чем гадать, соврала ли на этот раз коварная одноклассница или все случилось на самом деле. Почему-то я не сомневалась, что Наташка обязательно скажет, что Ден оставался.

— Хочу узнать, — сладким голоском протянула я, — ничего ли тебя не смутило в ту ночь? Может, подушки источали новый, особенный аромат?

Она нахмурилась.

— Да. Показалось, что... — Наташка вдруг дернулась, будто ее ударили током. — Что ты успела натворить, Вика?

Я неторопливо открыла дверь и шагнула за порог.

— Я — ничего. А вот фрикуша... любитель кончить в подушку... мог... ты наверняка его и не помнишь. Ведь ты с ним даже не поздоровалась.

Закусив губу, я наблюдала, как меняется лицо одноклассницы, и как она свирепеет.

— Вика! — завопила Наташка, топнув ногой.

Я заметила, что фокусник выскользнул следом за мной, и сделала пару шагов назад.

— А еще фрикуша купался в твоем бассейне. Подогрел водичку, которую ты приготовила для помывки с Деном.

Она открывала и закрывала рот, как рыба на суше.

— И отзови Валентина, — бросила я напоследок, — он меня не получит ни за деньги, ни просто так.

Глаза бывшей подруги сузились.

— Не зарекайся, — прошипела она и скрылась в доме, громко хлопнув дверью.

Вечер я коротала в компании бутылки вина и одиночества. Хотелось избавиться хоть ненадолго от компании надоедливого привидения, а еще — поразмыслить над способами его упокоения. Усевшись перед ноутбуком и поджав под себя одну ногу, я периодически отпивала из бокала и читала сводки криминальных новостей в надежде, что промелькнет еще какая-то информация о том убийстве. Но Ден был прав. Видимо, дело списали, как безнадежное, а поиски прекратили.

Услышав с улицы шум, я поначалу не обратила внимания. Но когда почудилось мое имя, насторожилась. Неужели Антон опять приперся 'в урагане' завоевывать мое сердце? Хватило сообщений, которыми он забрасывал мой телефон в течение дня. Если бы несколько месяцев назад я знала, что милый парень превратится в отстойного прилипалу, точно не стала бы с ним никаких отношений заводить.

Запахнув плотнее халатик, я неохотно поплелась к окну. Но когда выглянула...

Дар речи оставил меня.

Напрочь.

Я открыла рот и забыла, как дышать, а мои глаза готовы были вывалиться из орбит от изумления. Опомнившись, прижала ладони к лицу, чтобы удержать эмоции, которые рвались наружу. Засмеялась, и впервые за последние три месяца этот звук не походил на царапанье пенопластом по стеклу.

Я засмеялась по-настоящему.

Внизу, под тем самым фонарем, под которым в прошлый раз пошатывался Антон, теперь стоял Ден. Он вырядился в белую рубашку. Расстегнутый на несколько пуговиц воротник открывал его шею и грудь. Зацепив пальцы за пояс джинсов, самый отстойный в прошлом парень моего класса запрокинул голову, глядя на меня. Рядом с ним находился странный тип с дредами и гитарой, а с другой стороны — не менее странная косматая девица в длинной юбке и со скрипкой.

— Что ты творишь? — крикнула я, на мгновение забыв, что сама же не хотела проблем с соседями.

— Ты все еще ненавидишь меня? — крикнул он в ответ.

Я только пожала плечами. Губы сами собой зашевелились, с трудом удерживая признание в том, что мои чувства давно далеки от ненависти. Но я держалась, потому что помнила: нельзя таять и сдаваться так сразу.

— А знаешь, что я ненавижу больше тебя, Вика? — снова крикнул Ден. — Я ненавижу петь!

Краем глаза я заметила, что в окнах соседних домов появляются любопытные зрители. Правда, пока никто не матерился и не грозил вызвать полицию.

— Ты серьезно?! — воскликнула я, когда парень с гитарой вдруг провел пальцами по струнам.

Девушка подняла скрипку и смычок. Ден напустил на себя такой вид, словно собирался на каторгу в Сибирь.

— Я буду это снимать! — я сбегала за телефоном и подняла его, нацелив камеру на происходившее действие внизу. — Завтра ты проснешься звездой 'Ю-тьюба'!

— Только если ты проснешься со мной! — не остался в долгу он.

— Еще чего!

Я фыркнула и снова рассмеялась.

А Ден начал петь.

Фальшивил он безбожно, и я только по музыке догадалась, что это 'Please forgive me'. В исполнении Брайана Адамса композиция звучала в разы лучше. Меня разбирал нервный и беспричинный смех, пока Ден пытался попасть в ноты и такт. Я даже телефон отложила, просто вцепилась в подоконник и не могла поверить, что он пошел на такое ради меня. Зрителей в окнах становилось все больше, но, несмотря на чудовищное испытание для слуха, никто не начал бросать гнилыми помидорами или яйцами.

Для Дена и его музыкального таланта это был просто грандиозный успех.

Я продолжала смотреть на мужчину, который причинил мне самую сильную боль в жизни, разбил мое сердце и заставил опуститься в собственных глазах на самое дно, и понимала, что именно он способен вознести меня обратно на вершины счастья. И никто не изменит этот факт. Пришла пора признаться самой себе, что я навеки покорена принципиальным, помешанным на воспитании, всегда идущим напролом к своей цели человеком, которого называет папой не его ребенок.

Не дожидаясь последних аккордов, я бросилась в ванную, где наспех прополоскала рот. От меня пахло алкоголем, а Ден ненавидел этот запах! Я не знала, поможет ли эта мера, когда уже бежала по ступенькам вниз. Очутившись на улице, спохватилась, что порыв выглядит слишком явным, и замедлила шаг.

Ден подошел, улыбаясь ленивой и довольной улыбкой и сверкая глазищами. Понимание, что сейчас множество посторонних свидетелей наблюдает за нами, только придавало пикантности ситуации.

— Кто эти люди? — спросила я, кивнув в сторону парня и девушки.

— Понятия не имею, — его улыбка стала шире, — просто уличные музыканты, которым я заплатил.

Я прижала ладонь к губам и фыркнула, потому что затея продолжала казаться мне забавной.

— Не знала, что ты так хорошо знаешь английский, что даже поешь на нем.

Ден взял мои руки в свои и сжал пальцы.

— Честно говоря... половину слов я просто заучил, не очень понимая их смысл. Надеюсь, ты тоже не очень их понимаешь, так что сойдемся на том, что это — просто красивая песня, которую мне захотелось спеть посреди ночи в твоем дворе.

— Это песня о том, как парень просит прощения у девушки за то, что слишком сильно ее любит, — прошептала я, не в силах разорвать контакт наших взглядов.

— Тебе понравилось? — тоже понизил голос Ден.

Я позволила своим губам искривиться в лукавой улыбке.

— Звучало так, будто собаку машина переехала, и она воет, подыхая.

Он заправил прядь моих волос за ухо и положил свою большую ладонь на мою щеку.

— И что мне делать с твоим острым язычком?

Палец Дена слегка оттянул мою нижнюю губу. Сладкая дрожь пронеслась по всему моему телу от одной мысли, что он может меня поцеловать. Я даже прикрыла глаза и вспомнила вкус его губ. Это был великий соблазн. Я буквально кожей чувствовала, что Ден мечтает о том же. Понимала все по одному только звуку его дыхания. В голове пронеслись варианты дальнейшего развития событий. Многие из них казались весьма приятными.

Но вспомнив о первоначальном плане, я открыла глаза.

— Овчаренко, — произнесла очень четко, — если ты надеешься, что второй раз твой подкат с целью потрахаться будет более успешным, то тебя ждет великий облом.

— И в мыслях не было, — покачал головой Ден, но бешено пляшущие в глазах черти выдали его с головой.

— Хорошо, — кивнула я, — потому что мне не хотелось бы, чтобы ты торопился. Так неинтересно.

Пальцы Дена скользнули с моей щеки ниже, погладили шею и ключицы, но грудь предусмотрительно не тронули.

— Если бы я хотел тебя трахнуть сегодня, — произнес он хрипловатым от страсти голосом, — ты бы уже лежала подо мной, а я был бы так глубоко в тебе, насколько это возможно. Но сегодня я просто ухаживаю за тобой, Вика. Я хочу починить то, что разбито.

Я поймала его ладонь и тоже сжала, ощущая, как внутри меня все наполняется легкостью и теплотой.

— Я трахнусь с тобой, только когда ты будешь умолять меня об этом.

Несколько мгновений Ден смотрел на меня округлившимися глазами, а потом рассмеялся.

— Как ты умоляла меня в прошлый раз?

— Этого никогда не было! — я топнула ногой. — Это ты там в своих фантазиях намечтал, пока ублажал себя правой рукой! Кстати, когда сегодня ночью будешь повторять этот маневр, не забудь, что это — лишь твои фантазии.

Теперь улыбка Дена стала порочной.

— А ты сегодня будешь думать обо мне?

Искушение становилось все сильнее. Я поняла, что если срочно не сбегу, фантазии Дена Овчаренко очень легко станут реальностью. Мучительно скрипнув зубами, я заставила себя отступить на пару шагов назад.

— Не дождешься, — лукаво произнесла я, мысленно попросив у него прощения за эту маленькую ложь.

— Но тебе ведь понравилось мое пение! — позвал Ден вдогонку.

— Насколько может понравиться предсмертный хрип собаки!

Он закатил глаза, показывая, что я неисправима.

Добравшись до дверей подъезда, я положила руку на створку и обернулась. Ден продолжал стоять и пожирать меня жадным взглядом.

— Ден...

— Что? — отозвался он, даже не пытаясь скрыть волнение в голосе.

— Мне кажется, у тебя все-таки начало получаться.

Я вошла в подъезд и начала закрывать за собой дверь.

— Что начало получаться? Петь? — спросил Ден, сделав шаг в сторону, чтобы продолжать видеть меня.

— Нет. Чинить то, что разбито.

После столь романтического вечера утро наступило прозаическое. Начальник посчитал, что моя болезнь затянулась, и решил напомнить об этом звонком. Только настроение испортил. Как будто мне самой приятно торчать в компании фокусника дома! Промаявшись до обеда, я поняла, что в четырех стенах больше не высижу, и отправилась к Ромке. По пути купила в кондитерской его любимые трубочки с кремом, потом заскочила в 'Мак' за картошкой-фри и кофе. Привидение корчило недовольные рожи, но пока что удавалось его игнорировать.

Сервисный центр, где Ромарио просиживал штаны, делая вид, что приносит пользу людям, находился в одноэтажном здании, зажатом между 'высоток'. Часть площади с отдельным входом занимал средней руки ресторан, в котором знающие люди предпочитали не обедать. На работе у друга мне приходилось уже бывать, поэтому проигнорировав парадный вход для посетителей, я прошла вдоль плохо побеленной стены и нырнула в черную железную дверь без опознавательных знаков.

Помещение там было прохладным, не очень большим и сплошь заставленным техникой. Слева находился проем, через который сюда поставляли 'железо', принятое на ремонт. Напротив виднелась дверь, как я знала, в подсобку. В дальнем углу за столом Ромка и еще какой-то парень сидели бок о бок, нагнувшись вперед и напряженно уставившись в монитор.

— 'Трояны' мочите? — поинтересовалась я вместо приветствия, покачивая пакетом с едой.

— Нет, в 'танчики' рубимся, — в тон мне ответил друг и только после этого повернул голову.

Его глаза загорелись при виде пакета.

— Ого! У меня сегодня день рождения? Или почему ты решила меня побаловать вкусненьким?

— Мне скучно сидеть дома, — пожаловалась я, — и вообще, можно же просто, без злого умысла, пообедать с лучшим недавно вновь обретенным другом или как?

Второй парень беззастенчиво уставился на мои сиськи, даже рот приоткрыл, козлина. Но я обожгла его таким взглядом, чтобы все сразу и наверняка упало. К счастью, намек он понял и отвернулся.

— Я на обед, — сообщил ему Ромка и вскочил на ноги, отряхивая джинсы от какой-то невидимой глазу пыли. Справившись с задачей, посмотрел на меня: — В сквер пойдем?

— Угу.

Рука об руку, мы вышли на улицу, перешли дорогу и оказались в небольшой, усаженной липами аллее, где в обеденное время прогуливались мамочки с колясками и читали газеты старушки. Нам удалось найти прекрасную скамейку в теньке, на которой и решили устроиться.

— Фокусник здесь? — воровато огляделся друг.

— Ага. Вон, трется возле кошки, которая спит на солнце, — я указала в нужном направлении.

Несколько минут он вглядывался, а потом поежился:

— Поверю на слово. У меня все в голове не укладывается, каково это — видеть призраков.

— Хреново, — мрачно сообщила я, и на этом тема исчерпала себя.

Ромка, как и следовало ожидать, начал с десерта. Пока он облизывал с трубочек сахарную пудру, я успела поведать о вчерашнем поступке Дена. Ромарио только присвистнул.

— Ну теперь вы точно помирились, — пробубнил он с полным ртом

— Мы еще не помирились, — вздохнула я, — но уже к этому близки. А еще я жду подходящего момента, чтобы спросить, не оставался ли он после вечеринки у Наташки.

Ромка перестал жевать и выпучил на меня глаза.

— А с чего ему там оставаться?

— Она ему водички в бассейне подогрела.

— Это куда фрик напускал потом?

Мы немного посмеялись, вспомнив то чудо в перьях.

— В любом случае, Ден продолжает нравиться Наташке, — заметила чуть позже я, — она этого не скрывает. К тому же, у нее нет никаких тормозов, учитывая, что она спит с мужиками за деньги.

— М-м-м?! — Ромка как раз отпивал из стаканчика кофе. Он удивленно приподнял брови.

— Угу-м, — передразнила я. — Наташка сама мне призналась. Она совмещает поклонников с платными богатыми клиентами и успевает в 'Бельфлере' развлекаться. Как еще мозоли себе там не натерла, а?

Я фыркнула и покачала головой.

— Она просто любит секс, — пожал плечами Ромка, приступая к картошке.

— Ден тоже любит секс, — угрюмо заметила я. — Он подружек только так менял.

— Ден любит тебя, — возразил друг.

— И секс.

— Секс с тобой.

— Откуда ты знаешь?

— Не знаю. Мне так кажется.

— Когда кажется, креститься надо, — скривилась я.

— Тогда спроси у него сама, раз такая умная.

— Не могу, — я опустила голову, — как я могу предъявлять ему что-то после того, как трахалась с Антоном? Мы еще даже не помирились до конца! А вдруг Дену придет в голову повоспитывать меня на эту тему? Я не вынесу, если он начнет припоминать мне что-то в ответ.

— А про Валентина ты ему собираешься сказать?

Это был больной вопрос. Я скривилась еще больше.

— Расскажу. Но позже. Когда у нас с Деном все устаканится.

— Вика... — мой друг покачал головой, — ты совершаешь уже сделанную раньше ошибку. Заметила? Ты опять врешь ему, хотя вы поссорились именно из-за подобного случая.

— Я не вру. Просто пока не говорю о Валентине. Я обязательно расскажу всю правду позже!

— С гипермаркетом ты тоже так говорила. И что из этого получилось?

— Хорошо. И как ты себе это представляешь? Что я ему скажу? 'Прости, Овчаренко, но мало того, что я трахалась с парнем, с которым ты часто сталкиваешься по работе, так ко мне еще подкатывает яйца богатый мужик со странными наклонностями. И этот мужик подарил мне машину, на которую тебе пришлось бы зарабатывать лет пять'. Так что ли?

Ромка отложил коробку с картофелем и посмотрел прямо мне в глаза.

— Да. Так.

— Не-е-ет, — нервно усмехнулась я, — нет. Я так не скажу. Ни за что. Второй раз смотреть в удаляющуюся спину Овчаренко моя психика просто не выдержит.

— Но если ты не скажешь, а он узнает потом сам, ты снова его потеряешь.

— Ден узнает, только если ты скажешь, — я устремила в друга гневный взгляд.

— Я не скажу, — тут же открестился Ромарио.

— И Федюня твой не проболтается?

— Федюня-то тут причем? Ден с ним и не общается особо.

— Тогда, — я демонстративно отряхнула ладони, показывая, что дело сделано, — мне не о чем беспокоиться.

— Ты по-прежнему не веришь ему, — заметил Ромка.

— Это трудно, — я поковыряла носком туфли асфальт.

— А ведь Ден пытается начать верить тебе заново.

Эта тема уже начинала меня напрягать. Святой Ден Овчаренко и недостойная его я. Прямо тошнить охота.

— Не дави на мою совесть, — проворчала я.

— Вика, ты опять его потеряешь...

— Может, хватит об этом, а? — я не выдержала и вскочила на ноги. — Знаешь, доедай сам. У меня желание общаться пропало. Потом можешь пойти и поцеловаться с Деном. У тебя хорошо его защищать получается. Он оценит.

— Да что я такого сказал?! — на лице Ромки отразилось недоумение.

Супер. Мой лучший друг больше не на моей стороне. И даже этого не понимает.

Развернувшись, я пошагала в сторону дороги.

— Вика! — позвал Ромарио.

Я не обернулась, а он не стал догонять. Только привидение оставалось неизменным спутником. На какую-то секунду меня охватил страх. А вдруг так будет всегда? Вдруг я обречена провести всю жизнь в одиночестве и компании привидения? Что я делаю не так? Почему эти неприятности сыплются именно на меня, как из рога изобилия?

В это мгновение в сумке зазвонил телефон. Я успела дойти до пешеходного перехода и остановилась, ожидая зеленый сигнал светофора. Воспользовалась паузой и полезла в сумку. Нашла телефон, взглянула на экран...

...и выругалась, не особо стесняясь в выражениях. Что этому-то козлу прямо сейчас от меня понадобилось? С другой стороны, если прятаться от него, то проблема сама собой не решится. Ромка так и будет тыкать меня носом, а если узнает Ден...

Значит, нужно постараться доходчиво объяснить назойливому поклоннику, чтобы перестал надоедать. Я набрала в грудь побольше воздуха, нажала кнопку ответа и произнесла спокойным и равнодушным тоном:

— Да, Валентин?

— Виктория, — послышался вкрадчивый голос, — думаю, пришла пора нам встретиться.

Зашибись просто. Прилетит вдруг волшебник в голубом вертолете, чтоб его.

— Я занята. На два года вперед. Наташа рассказала о том, чем занимается, и, поверь, меня к этому не тянет. Просто пришли кого-нибудь забрать машину от моего дома. Она стоит на прежнем месте.

Валентин немного помолчал, а потом произнес:

— Хорошо. Заберу, если ты сегодня пообедаешь со мной.

Я сглотнула. От него так просто не отделаешься. Да и стоит ли верить такому обещанию? Неужели Валентин на самом деле отстанет вот так просто?

— Пообедаю?!

Он рассмеялся.

— Да. Всего лишь обед. В ресторане. На виду у других людей. Я знаю, ты меня боишься. Не стоит. Видишь? Я просто хочу встретиться. Если наш разговор не заставит тебя передумать — так тому и быть. Насильно мил не станешь.

— Это развод такой, да?

— Нет, Виктория. Всего час твоего драгоценного времени. Больше не прошу.

Я перешла дорогу и постояла, кусая губы. Моя машина была припаркована неподалеку. Я могла поехать домой. Или же выбрать встречу с Валентином.

Но ведь нужно порвать с ним раз и навсегда. Я хочу быть с Деном! Наши отношения почти наладились. Вдруг странный ухажер, и правда, отстанет, если дать ему то, что хочет? От потраченного часа с меня не убудет.

— Что за ресторан? — наконец, решилась я.

Буду надеяться, что это — правильное решение.

— 'Сан-Пауло', — тут же отозвался Валентин. — Знаешь такой?

— Конечно.

— Буду ждать там тебя через двадцать минут.

Он положил трубку, а я посмотрела на призрака. Тот снова забеспокоился, начал жестикулировать и что-то, судя по движению губ, бормотать.

— Окей, — простонала я, отмахиваясь от него. — Понимаю, что ты переживаешь. Но я же не еду к нему домой. Все будет хорошо. — Подумав, добавила: — Наверное.

Ресторан находился на самом верхнем этаже большого торгового центра. Отсюда через полностью стеклянные по всему периметру стены открывалась шикарная панорама на город. Я только слышала от знакомых о том, как красиво здесь ужинать на закате, но сама раньше не бывала.

На входе меня встретила администратор в строгом костюме.

— У вас зарезервирован столик? — вежливо поинтересовалась она.

— Нет... — растерялась я, — то есть, да... у меня назначена встреча.

— На чье имя?

Я понятия не имела, на чье имя может быть заказ, но на всякий случай назвала Валентина. Администратор сверилась с записями, кивнула и повела меня в дальний зал.

Кондиционеры работали на полную мощность, но меня пробивал озноб совсем не из-за этого. С каждым шагом приближаясь к Валентину, который сидел, вальяжно развалившись на диване, я все больше ощущала себя не в своей тарелке. Мужчина, как и в прошлый раз, был одет в дорогой костюм. Колени начали дрожать, и все мое тело стало потряхивать. Я мысленно одернула себя и напомнила, что бояться нечего. Мы на нейтральной территории, где совершенно безопасно.

Возможно, нервозности добавлял фокусник, который опять словно взбесился. Мне предстоял очень сложный разговор, а гадское привидение из кожи вон лезло, чтобы совсем житья не дать.

Держа спину абсолютно прямой, я опустилась на диван напротив Валентина. Даже смотреть в окно и любоваться городом не хотелось. Все мысли концентрировались на одном: как долго обед протянется? Официанты тут же начали приносить заказ. Морепродукты, белое вино, закуски, мясные блюда, салаты — у меня глаза разбежались. Здесь легко могла пообедать целая футбольная команда. Но за столиком мы с Валентином по-прежнему оставались вдвоем.

— Угощайся, — широким жестом предложил он.

— Спасибо, — пришлось прочистить горло, потому что голос прозвучал неожиданно сипло, — я не голодна.

— Ну ты просто попробуй, — чувственные губы Валентина раздвинулись в улыбке, — кусочек того, кусочек этого.

— Нет, — упрямо повторила я.

— Я настаиваю, — его брови чуть сдвинулись к переносице.

Поколебавшись, я сдалась и положила на свою тарелку немного салата. К вину даже не притронулась. Я же не дура. Мало ли что он мог туда подмешать? Договориться заранее с официантом, например. Валентин — из тех, кто любит покупать людей.

Мой визави внимательно проследил за листиком салата, который я отправила в рот. Даже комок встал в горле. С трудом прожевав пищу, показавшуюся безвкусной, я проглотила ее.

— Зачем ты меня позвал?

Валентин пожал плечами.

— Пообщаться.

— О чем? У нас нет общих тем для разговора.

— Тогда просто посмотреть на тебя, — он уставился на меня в упор, словно я сидела голой.

Я заставила себя выдержать достаточно долгое время. Взгляд Валентина скользил по моему телу, оценивая каждый сантиметр. Этот странный тип смотрел не так, как другие. Не так, как тот парень с Ромкиной работы. Я попыталась понять, в чем же дело. И поняла. Валентин не таращился на мои сиськи, как большинство мужиков. Он рассматривал меня, как статуэтку или другое произведение искусства.

Слабая догадка скользнула в моей голове. Он... не хочет меня, как женщину. Не испытывает такого интереса. Что же тогда?

Вновь накатила волна озноба. Я заставила себя встряхнуться.

— Посмотрел? Давай я ключи сразу отдам и пойду.

— Расскажи мне о своей мечте, — сказал Валентин, пропустив мимо ушей мое предложение.

— О мечте? — я поерзала на диване.

— Ну да. Почему тебя так смущает мой вопрос?

Гребаный псих. Я прищурилась. На смену страху приходило раздражение. Понятно же, что вопрос с подвохом. Если скажу, что мечтаю сменить квартиру, он, чего доброго, начнет приманивать меня новыми квадратными метрами. Заикнусь о поездке куда-нибудь — не факт, что завтра же не привезут путевку. Валентин пытается подобрать ко мне ключ, это и ежу понятно.

— Муж, двое детей и собака, — произнесла я.

Съел, козлина?! Уж этого-то он точно не мог мне дать.

Валентин поморгал, а потом неторопливо растянул губы в улыбке.

— Ты забыла детали.

— Какие детали?

— Чтобы мечта сбылась, мечтать надо красочно. В деталях.

Он вдруг поднялся с места, обошел стол и встал за моей спиной. Посетителей в зале было немного, и на маневр Валентина никто не обратил внимания. Я почувствовала, как волоски на затылке встают дыбом, когда он положил руки мне на плечи. Ощутила, как мужчина склонился ко мне, а его дыхание коснулось моей шеи.

— Собака — лабрадор, дети — мальчик старший и младшая девочка, муж — посол в Испании. Там красивое побережье и хороший климат. Вот так надо мечтать.

Мне ужасно хотелось сбросить с себя его руки, но я не могла пошевелиться.

— Спасибо, учту, — произнесла слабым голосом. — На этом все?

— Почти. Еще один момент остался. Расскажи о своей эротической мечте.

— Что?! — вот теперь я встрепенулась, но до этого с виду мягкий и податливый Валентин с неожиданной силой надавил мне на плечи, заставив сидеть смирно.

— Расскажи. О своей. Эротической. Мечте, — выдохнул в ухо.

— Я... не делюсь такими вещами с чужими людьми.

— Почему? Мы с тобой уже взрослые. Можем говорить на любые темы.

Вкрадчивый голос звучал в моих ушах. Я смотрела прямо перед собой, но не видела ничего.

— Потому что я не хочу об этом говорить.

Ощутив теплое прикосновение за ухом, я не сразу поняла, что это. Только спустя пару мгновений догадалась — язык Валентина. Он меня лизнул!

— Ты похожа на цветок, Виктория, — пробормотал он. — На закрытый несозревший бутон. Ты не умеешь мечтать. У тебя нет эротических фантазий. А может, они и есть, только запрятаны слишком глубоко, и ты боишься вытащить их наружу. Ты просто не знаешь, какие могут быть варианты. Но есть одно место, где ты можешь это узнать.

— 'БельФлер', — догадалась я, — так вот ради чего все это!

— Да, — не стал спорить Валентин, — я могу отвести тебя туда. Один раз. Безо всякого принуждения. Ты просто посмотришь. Откроешь для себя целый мир удовольствия. Узнаешь, какие могут быть мечты на самом деле. И если понравится...

— По-моему, этот обед должен был стать последним, — напомнила я, пытаясь унять дрожь, пробегающую по телу, — а теперь экскурсия в дом терпимости намечается.

— Подумай над моими словами. Просто подумай. Я хотел бы разделить этот мир удовольствий с тобой. Впитать твою страсть. Слизывать капельки твоего пота в момент, когда ты кончаешь.

Я забыла, как дышать. Голос Валентина проникал все глубже в сознание. Я хотела избавиться от него, но не могла.

— Видеть, как тебя берет другой мужчина, а может, и женщина, — продолжал Валентин. — Быть рядом в тот момент, когда ты раз за разом будешь открывать для себя все новые высоты.

Ох-ре-неть.

Вот это я попала.

— Подумай, Виктория. Помечтай в деталях. И позвони.

За спиной раздались удаляющиеся шаги. Лишь через пару мгновений я осознала, что мои плечи больше никто не удерживает, а Валентина и след простыл.

И что это было?!

В поле зрения появился официант, молодой парень с ямочками на щеках. С дежурной улыбкой он сообщил:

— Закажете что-то еще?

Я обвела взглядом стол, ломившийся от еды.

— Разве тут можно заказать что-то еще?

— Как знаете, — официант усмехнулся, — счет закрыт с авансом. Вы можете еще что-то взять на оставшуюся сумму.

Я только покачала головой.

— Нет, спасибо.

Парень смерил взглядом, и я могла поручиться, что он считает меня кем-то вроде девицы из эскорт-услуг. Нет, он просто уверен в этом!

И самое гадкое, что у него имелись все основания. Со стороны я бы и сама по-другому не взглянула.

Поморщившись, я достала из сумочки телефон и набрала номер Ромки. Меня буквально распирало от желания поделиться.

— Ты уже не обижаешься? — пробубнил в трубку друг.

Ч-ч-черт! А я уже и забыла про нашу ссору в аллее!

— Не обижаюсь, — проворчала я, — не до этого. Меня тут Валентин перехватил.

— Иди ты! — воскликнул тут же Ромка.

— В дорогой ресторан зазвал под предлогом прощального разговора, обедом на двадцать персон начал угощать.

— Нахрена?

— Вот и я думала, нахрена ему это. Пока разговор не зашел о свидании в 'БельФлер'. Ты бы слышал, что он нес! Про всякие эротические фантазии и бла-бла-бла.

— А потом?

— А потом просто предложил подумать и перезвонить. Лизнул меня за ухо и ушел.

— Жесть какая.

— Не то слово, — я поежилась, — вот, спрашивается, зачем ему столько денег тратить? Ведь я могу отказаться! И я хочу отказаться. И я отказалась. А он на один только визит в ресторан наверно половину моей зарплаты просадил!

— А я понял, — вдруг отозвался Ромка, — это как фотография на улице с обезьянкой. Ты смотришь на обезьянку. Ты гладишь ее. Кормишь. А потом — хоп! — давай 'пятихатку' за фото.

— То есть, он банально заманивает меня? Как я и думала?

— Ну конечно! — завопил Ромыч. — Чтобы ты привыкла к тому, что на тебя тратят много денег. К хорошей жизни ведь легко привыкают. Покатаешься на новой машине, поешь 'вкусняшек' в ресторане. Твои запросы возрастут, а удовлетворить их сможет только он. Вот ты и попадешься. Даже не вздумай туда ходить.

— Я что, по-твоему, на больную похожа? Конечно, нет. Чтоб меня там в хвост и гриву отодрали?

— Правильно-правильно. Ты без пяти минут замужем.

— Угу, — я фыркнула, — без десяти.

— Да неважно. Главное, держись от этого типа подальше.

— Есть, кэп.

Все-таки, как хорошо, когда есть друзья. Перекинулась парой шуток с Ромычем — и уже почувствовала себя лучше.

Я хотела уже убрать телефон в сумку и уйти, когда снова раздался звонок. На этот раз — мама. Я удивилась, что могло ей потребоваться среди бела дня, ведь мама в такое время всегда пропадала на собраниях и планерках и сама не отвечала ни на чьи звонки.

Но когда я услышала в трубке ее голос, все внутри оборвалось.

— Вика! — мама плакала и, похоже, навзрыд. — Папа... он... в больнице...

Я не помнила, как добралась до больницы, куда по 'Скорой' поступил отец. Не понимала, что говорит мама, которая встретила меня в коридоре. Все вокруг раскачивалось, плыло и звенело. К нам вышел врач, высокий мужчина в очках, и что-то объяснял. Мама плакала и кивала. Он взял меня за руку и обратился с каким-то вопросом. Я стояла и продолжала таращиться на него, не зная, что сказать. Только запомнила прикосновение его теплой руки к своей коже. Врач с пониманием покачал головой и ушел. Напоследок он сказал что-то вроде: 'У девочки шок', но я так и не поняла, про кого идет речь.

Я не замечала привидения, да в тот момент и забыла о нем думать. В голове крутилась только одна мысль: папа умирает. У него инсульт. Он упал прямо посреди лекции, перепугав своих студентов. Папа много работал и не думал о здоровье. Он не хотел прерывать занятия, даже когда почувствовал себя плохо.

Все это, видимо, рассказала мне мама, но я не запомнила ее слов. Просто информация каким-то образом появилась в голове.

Отца разместили в платной двухместной палате, но вторая кровать пока пустовала, и мы с мамой могли оставаться здесь без опаски кому-то помешать. Я сидела на стуле, держала папу за руку и смотрела в его неподвижное перекошенное лицо. Мама суетилась, приносила воду, спорила о чем-то с медсестрами, которые приходили проверить состояние пациента. Я слышала ее голос вокруг себя, он возвращал к реальности.

Для меня же время остановилось.

Был только туман, окутавший все вокруг, лицо отца и наши сплетенные руки. Запах больницы, лекарств и обреченности наполнял легкие.

Неизвестно, сколько времени прошло, когда мама всунула мне в руки телефон. Ромка звонил, чтобы узнать, добралась ли я домой после встречи с Валентином. В тот момент мне показалось, что уже тысяча лет прошла с обеда в ресторане, хотя минуло всего полдня. Я что-то ответила другу и положила трубку.

В голову лезли всякие дурацкие воспоминания из детства, из общения с отцом. Как он учил меня кататься на роликах и постоянно ругался, потому что не получалось. Черт возьми, по факту не нашлось воспоминаний, в которых бы отец не ругался или не напоминал, что я могла бы справиться лучше. Но почему-то они вдруг стали мне дороги.

Кто-то трогал меня за плечи, и, кажется, это был Ромка. Он приехал, потому что я сказала ему, что случилось. Даже задержался подольше, так как мама ушла. Мы договорились, что на ночь она уедет, а утром навестит отца. Я продолжала сидеть в прежней позе. Просто боялась отойти хоть на шаг: а вдруг папа проснется, и ему понадобится помощь?

Потом Ромка тоже исчез, и я запоздало заметила его отсутствие. Приходила медсестра и что-то предлагала, но я не смогла сообразить, чего она хочет, и только отмахнулась.

Мой отец реально может не выкарабкаться.

И я ничего не в силах с этим поделать.

Всю ночь я просидела без сна, не выпуская отцовской руки. Боялась, что, как только закрою глаза, он умрет, и никто не успеет позвать врачей на помощь. Где-то перед рассветом веки начали слипаться помимо воли. Я всего лишь на мгновение сомкнула их, а когда заставила себя встряхнуться от навалившегося тяжелого сна, поняла, что рядом...

Ден.

Я подняла голову и поморгала, чтобы разобраться: видение это или реальность? Но он никуда не делся. Руки Дена держали меня за плечи, разворачивая к нему.

— Пойдем, — мягко позвал он.

— Куда? — я поморщилась, потому что голос казался хриплым и чужим. Как скрежет металла по металлу.

— Домой. Тебе надо отдохнуть.

— Не могу. Надо дождаться маму...

— Она уже здесь. Разговаривает в коридоре с медсестрой. Пойдем.

Я тряхнула головой, пытаясь привести мысли в порядок. Что-то в происходящем казалось слишком волшебным, чтобы быть правдой.

— Как ты... узнал?

— Ромка позвонил. Он не мог отпроситься с работы, поэтому попросил, чтобы тебя забрал я. Как знал, что сама ты не справишься, — взгляд Дена наполнился сочувствием.

— А тебе разве не надо на работу? — вяло удивилась я.

— Совру про деловую встречу. Это пустяки. Не бери в голову, Вика.

Его заботливый тон и нежные прикосновения надломили что-то внутри меня, и слезы потекли по щекам. Я сердито шмыгнула носом. Всю ночь не проронила не слезинки, держалась, но стоило появиться Дену — и 'поплыла'.

— Ну пойдем же! — он встал и потянул меня, чтобы поднялась на ноги.

— Он умрет! — я покосилась на отца, продолжавшего лежать неподвижно.

— Нет. Он не умрет. Я слышал, о чем общалась твоя мама с медсестрой. Жизнь уже вне угрозы. Твоему старику просто предстоит долгое лечение. Если ты поспишь и наберешься сил, он будет только рад.

— Нет! Ты не понимаешь! Это же инсульт! Посмотри на него!

Я начала вырываться, не желая уходить от постели больного.

— Все излечимо, Вика! — процедил Ден, и я почувствовала, что его хватка стала сильнее. — Ты веришь мне? Слышишь? Я говорю тебе, что кризис миновал.

Верю ли я ему? Верю ли я мужчине, который разбил мне сердце своими неосторожными клятвами в вечной любви?!

— Я не... — я растерянно покачала головой, — я не знаю...

— Все. Хорош истерику устраивать, — Ден подхватил меня на руки и куда-то понес.

Я даже не представляла, столкнулся ли он в коридоре с моей мамой, и как она на это отреагировала. Футболка Дена пахла свежестью и стиральным порошком. Я вцепилась в нее, уткнувшись носом в его плечо и обильно орошая ткань слезами. Наверно, это было чертовски неприятно, но он ничего не сказал.

Когда Ден усадил меня в свою машину и собственноручно пристегнул ремнем безопасности, я ощутила, что сотрясаюсь от мелкой дрожи. Через несколько секунд он уселся за руль и посмотрел на меня долгим взглядом. Я не отводила глаз от его встревоженного, но такого мужественного лица.

— Папа умрет, — в который раз сорвалось с моих губ.

— Нет! — Ден повернулся, обхватил мое лицо ладонями и приподнял к себе, продолжая пристально разглядывать. — Твой старик не умрет. Клянусь, что с ним будет все хорошо.

Я грустно усмехнулась.

— Ты не можешь этим клясться. Это не в твоей компетенции. Ты что, Господь Бог, чтобы решать, кто умрет, а кто — нет?

Ден помрачнел.

— Ты права, я не Бог. Но я точно знаю, о чем говорю, в отличие от тебя.

— С такой же уверенностью ты клялся, что любишь меня, что никогда не оставишь, — боль начала прорываться из моей груди все сильнее вместе с потоком обвинений. Словно кто-то убрал невидимый барьер, заставлявший сдерживаться раньше. — И чем все закончилось? Ты любишь раздавать пустые обещания, Овчаренко!

— Я. Люблю. Тебя! — почти прорычал он мне в лицо, обдавая какой-то неистовой яростью, сквозившей не только во взгляде, но и в тоне голоса.

— И, тем не менее, ты меня бросил! — выкрикнула я не менее яростно.

— Да!

— И теперь ты хочешь, чтобы я поверила твоим новым обещаниям?!

— Да!

— Почему ты решил, что я это сделаю?!

— Потому что я люблю тебя! — на скулах Дена заиграли желваки. — И ты любишь меня.

На этот аргумент я не нашлась, что возразить. Только прошипела:

— Тогда прекрати давать обещания.

— Хорошо, — он отпустил мое лицо, отвернулся и положил руки на руль. — Просто пойми, Вика, я не желаю тебе зла. Я прекрасно знаю, что такое потерять родителей, и могу представить, что с тобой происходит.

Я прижалась щекой к прохладной обивке сиденья и продолжала рассматривать профиль Дена. Вот дерьмо! Он же потерял в детстве мать. Понятное дело, что Ден знает, каково это.

— Ты был тогда ребенком... — зачем-то произнесла я вслух.

— Да, — он кивнул, — и поэтому мой старик успешно врал мне, что она вот-вот выздоровеет. Так и говорил: 'Да придет твоя мамка, никуда не денется'.

Пальцы Дена сжались вокруг руля, костяшки побелели.

— Говорил, хотя знал, что врачи уже поставили на ней крест, — продолжил он глухим голосом, — никто не хотел возиться с алкашкой. Ее просто оставили догнивать последние дни. А мой старик потчевал меня светлыми сказками. Не хотел, наверно, слушать мое нытье. Просто врал, не подумав, что в день похорон я окажусь неготовым.

— Так и получилось? — тихо спросила я.

Ден медленно кивнул, глядя прямо перед собой.

— Так и получилось. Когда я увидел гроб, словно в ледяную прорубь нырнул. Не мог поверить, что это правда. Даже когда заглянул в него.

Я сглотнула, представив себе маленького мальчика, который до последнего верил, что мама жива. Потом зажмурилась, вспомнив кое-что еще, и простонала:

— Черт, какая же я дура! Прости меня. Я же тебе про маму столько дерьма в школе наговорила...

— Это ничего, Вика, — ровным тоном отозвался Ден. — Ты же не знала. Никто не знал. Но теперь ты знаешь, поэтому пойми меня. Я не стал бы врать тебе, если бы услышал, что твой отец при смерти. Я бы помог тебе подготовиться. Но это не так. Твой старик пойдет на поправку, и у вас все будет хорошо.

Я оставалась сидеть неподвижно и слушать его голос.

— Вика... — я почувствовала, что Ден наклонился ко мне, и открыла глаза. Его лицо было очень близко, хотелось коснуться его губами.

— Ты поэтому психанул, когда узнал, что я не призналась про гипермаркет?

Он прищурился.

— И поэтому тоже.

Я промолчала и повернулась на сиденье, откинувшись затылком на подголовник. Ден выпрямился, завел мотор и тронул машину с места. Тяжесть давила мне на грудь, едва позволяя дышать.

— Я никогда не говорила папе, что люблю его, — произнесла я.

— У тебя еще будет такая возможность, — приглушенно отозвался Ден, сосредоточившись на дороге.

— Я не уверена, что смогу ему это сказать вслух. Вообще, всегда была уверена, что не люблю его. Он меня раздражал своими вечными придирками. Словно я виновата, что родилась не сыном, а дочерью! Но сегодня поняла, что все равно его люблю.

Ден молчал и не смотрел на меня больше.

— Это ведь всегда так? — спросила я скорее у самой себя, чем у него. — Мы по-настоящему понимаем, что любим, только когда потеряем человека?

Он пожал плечами.

— Я поняла, что люблю тебя, только когда ты ушел.

На его губах заиграла кривая ухмылка.

— А как же Антон?

Я вздохнула и с трудом выдавила из себя:

— Думала, что он может тебя заменить. Но нет. Не смог. Каждый раз, когда мы с ним... когда у нас с ним что-то было, я представляла, что это ты. По-другому просто не могла.

Оу. Неужели я сказала это?!

Вот теперь Ден повернулся и уставился на меня своими глазищами так, что я испугалась.

— Смотри на дорогу, а то вмажемся куда-нибудь.

Он послушно перевел взгляд от моего лица. Я могла лишь гадать, какие чувства вызвало в нем услышанное признание. Впрочем, усталость навалилась с новой силой. Я лишь пообещала себе, что немного отдохну и поверю словам Дена о том, что все будет хорошо. Поверю в который раз, хоть уже и зарекалась так делать.

Из объятий сна вырвало прикосновение чего-то прохладного. Я встрепенулась, обнаружив, что Ден только что опустил меня на кровать. Двух секунд хватило, чтобы понять: мы — у него дома. Обстановку квартиры в стиле минимализма я бы ни с чем не перепутала. Работал кондиционер, поэтому темное шелковое постельное белье показалось на ощупь прохладным. Я узнала этот комплект, потому что сама его купила когда-то, решив внести разнообразие в спартанскую берлогу холостяка.

Ден заметил, что я пришла в себя, но ничего не сказал. Он занимался тем, что снимал с меня босоножки. Разобравшись с крохотными застежками, отбросил обувь к двери. Потом склонился, уперевшись руками в постель по обеим сторонам от меня.

— Отдыхай, — услышала я его тихий голос.

Меня переполняли странные чувства. Боль и тревога за отца смешивалась со страхом одиночества и отчаянным нежеланием отпускать Дена. Я боялась, что потеряю его, хотя видимых причин для этого в данный момент не было. Просто все в моей жизни настолько запуталось, что я не могла предугадать, что ждет за следующим поворотом судьбы.

— Почему ты не поехал ко мне? — тоже полушепотом спросила я, не в силах отвернуться от сияющих глаз Дена, взгляд которых скользил по моему лицу.

— Потому что только здесь я уверен, что тебя никто не потревожит. Хочу, чтобы ты выспалась, как следует. Мне пора на работу, так что будет тихо и спокойно.

Я закусила губу, ожидая, что он вот-вот выпрямится и покинет меня. Но Ден продолжал нависать надо мной. Между нашими телами оставалось пространство, но жар постепенно охватывал меня, как будто я оказалась в раскаленной печи. Каждая моя клеточка так истосковалась по прикосновениям Дена!

Словно прочитав мысли, он наклонился и коснулся моей щеки легким поцелуем.

— Спи, Вика. Ты сама похожа на привидение.

В ответ я потянулась и легонько, одними губами, прихватила нижнюю губу Дена. Из его груди вырвался протяжный прерывистый выдох.

— Ты скучал по мне? — спросила я, снова встречаясь с ним взглядом.

Ден покачал головой, давая понять, что не находит подходящих слов.

— Каждый. Чертов. День, — ответил он серьезным голосом.

Внизу моего живота рождалось знакомое напряжение. Черт возьми, я так давно его не чувствовала! Я казалась себе безжизненным трупом, не способным уже откликнуться на ласки ни одного мужчины! Но стоило Дену Овчаренко оказаться надо мной в постели — и тело само все вспомнило и взорвалось желанными ощущениями.

Я подняла руки и обвила ими шею Дена, показывая, что никуда не хочу его отпускать. Наши губы встретились и слились в упоительном осторожном поцелуе. Первом за столько времени. Язык Дена ласкал меня, проскальзывая в рот. Я зажмурилась, растворяясь в этих ласках и отбросив посторонние мысли.

Затем Ден дорожкой почти невесомых поцелуев прошелся по моей щеке вниз, к шее. Я выгнулась, пожалев, что на нас обоих еще так много одежды. В этот момент Ден опустился на меня весом своего тела и зарылся пальцами в мои волосы.

— Ты жалел, что бросил меня? — пробормотала я.

— Хренову тучу раз, — хрипло отозвался он, покусывая мочку моего уха.

Как ни странно, я ни секунды не сомневалась, что услышала правду. Прежние страхи отступили под напором нашей взаимной любви и желания. Я мечтала лишь, чтобы Ден не останавливался и не бросал меня больше.

— Я пожалел, но было поздно, — признался он, оторвавшись от шеи и приподнявшись, чтобы расстегнуть пуговицы на моей тонкой кофточке. — Не знал, как подступиться обратно. К тебе ведь непросто подступиться, Вика.

Ден страстно приник горячим поцелуем к моей груди. Я не сдержала громкого стона.

— Вот ты придурок! Я так тебя ждала! Каждый день!

Жадные пальцы Дена потянули вниз мой лифчик, обнажая грудь. Секундой позже его язык обрушился на новую, непокоренную еще территорию с целью завоевать все до предела. Я пошевелила плечами, сбрасывая одежду. Потом стянула футболку с Дена. Пройтись ладонями по его спине было приятно. Я делала это снова и снова, притягивая его ближе к себе. Бедра Дена начали тереться о мои, и стало понятно, что он отчаянно хочет ворваться в меня, но заставляет себя сдерживаться. Его твердый член ощущался через джинсы, он вдавливался в мой живот почти до боли.

Я раздвинула ноги и обхватила ими торс своего мужчины. Мои ногти впились в его спину, заставляя рычать от боли.

— Я хочу тебя, Вика! Прямо сейчас!

В ответ я только откинула голову, подставляя горячим губам Дена свою шею и простонала:

— Господи, я ни с кем не испытывала такого, как с тобой!

— Повтори это! — приказал он, вдавливая меня в постель все сильнее.

Шелк лип к моей покрытой испариной спине, я ощущала это при каждом движении.

— Я ни с кем не испытывала такого... как с тобой...

— Никогда?

— Никогда.

Ден резко сдвинул бедра вперед, заставив меня ахнуть от волны возбуждения прокатившейся по телу. Словно этого показалось мало, он чуть приподнялся и опустил вниз одну руку. Я ощутила, как пальцы Дена задирают мою юбку, находят трусики и сдвигают их в сторону. Вздрогнула от прикосновения к более чувствительной части тела. Проникая в меня одним пальцем, Ден сам застонал от удовольствия. Его губы снова жадно припали к моему рту, доводя нас обоих до грани полнейшего безумия.

— Я хочу, чтобы ты для меня кое-что сделала, — прошептал он.

Черт, да я была готова на Луну пешком сходить в тот момент!

Я закивала, как сумасшедшая.

— Расстегни мои джинсы, — голос Дена прерывался от страсти, пока его палец продолжал двигаться внутри меня. — Пожалуйста. Я хочу, чтобы ты их расстегнула.

Мне пришлось не просто, но кое-как мы изловчились. Ден приподнялся, уперевшись коленом в кровать и продолжая истязать меня поцелуями. Я просунула между нами руки, нащупала пряжку его ремня и немного повозилась с ней, потому что не сразу сообразила, в какую сторону вытягивать его.

— Быстрее! — прорычал Ден, покусывая мои губы, и усилил напор руки.

Я громко застонала, почти теряя рассудок, дернула пуговицу на его джинсах и просто рванула их, чтобы расстегнулась и 'молния'. Попыталась стянуть их с его бедер, но мы лежали слишком неудобно.

— Дальше! — нетерпеливо приказал Ден.

Напряжение внутри усиливалось. Я содрогнулась от первого спазма, который был лишь предвестником чего-то большего. Перед глазами все помутилось.

— Я сейчас кончу...

— Нет, — отрезал он, — не сейчас. Только когда я буду в тебе.

Сообразив, что от меня требуется, я потянула вниз край его боксеров. Палец Дена выскользнул из меня, прекратив пытку. Засунув руку под его одежду, я обхватила член ладонью, освободила из тесного плена и направила в себя.

В тот же момент Ден вскинул руку, ухватился за спинку кровати над нашими головами и мощным движением надвинулся на меня.

— О, черт! — я выгнулась и закричала, потому что наша страсть достигла наивысшей точки.

Я ощущала его внутри, и это было бесподобно. Мои ступни скользили по бедрам Дена, по джинсам, которые он так и не снял до конца. Разряд тока пронзил тело, заставил сократиться мышцы внутри, прогулялся по коже, оголяя все рецепторы.

Кровать начала угрожающе скрипеть, потому что Ден использовал спинку, как опору, для того, чтобы подтягиваться и добивать меня мощными движениями всего тела. Он на самом деле обезумел и расправлялся со мной без всякой тени жалости.

Я испытала еще один оргазм. Сразу после первого. Это было так прекрасно, что глаза защипало от выступивших слез. Мои нервы не выдержали переизбытка эмоций.

— Как я мог тебя отпустить? — шептал Ден, собирая губами влагу из уголков моих глаз. — Ни за что больше не позволю делать это с тобой никому другому.

— Я не хочу никого другого, — пересохшими губами произнесла я.

Он сделал новый сумасшедший толчок, погрузившись в меня без остатка. Я вцепилась в простыни, комкая их в кулаках и подтягивая к себе. Как будто это могло помочь выдержать финальный удар, заставивший трепетать.

Со стоном удовлетворения Ден отпустил, наконец, спинку кровати и сжал меня в объятиях. В комнате наступила тишина, ее нарушало лишь его судорожное дыхание.

Через несколько ударов сердца я ощутила, что мышцы Дена расслабляются.

— Как же хорошо, — пробормотал он, уткнувшись лицом в мои волосы.

И я не имела ни малейшего желания с ним спорить.

Я проснулась от прикосновений к голове и обнаружила, что лежу на плече у Дена в прежнем полураздетом состоянии, а наши ноги переплетены. Одной рукой он обнимал меня, а другой — пропускал сквозь пальцы пряди моих волос.

— Мне всегда нравились твои волосы, — произнес Ден слегка хрипловатым голосом прежде, чем я успела как-то отреагировать, — еще в школе я в них влюбился.

Я немного отодвинулась, чтобы видеть его лицо.

— Влюбился в волосы? Серьезно? Я думала, ты влюбился в меня.

Ден скосил глаза в мою сторону.

— В тебя влюбился позже, — поддразнил он.

Я только фыркнула, а потом прижалась крепче. Лежать вместе было тепло и приятно.

— Как ты догадался, что я проснулась? — я погладила ладонью его плоский живот с твердыми мышцами.

— Твое дыхание изменилось.

— Ты не пошел на работу?

— Ты же запретила мне туда идти.

Я продолжала гладить его живот, а Ден перебирал пряди моих волос, словно мы испытывали невыносимую потребность постоянно прикасаться друг к другу. Как будто, хотели убедиться, что все это — по-настоящему.

— С каких это пор ты слушаешься моих запретов? — съязвила я.

— Хм, действительно, что это я? — Ден сделал движение, как если бы собирался вставать.

— Эй! Стой! — я обхватила его шею руками и уткнулась носом в его плечо. — Сказано: лежать. Никуда ты не пойдешь, понял? Не сегодня. И плевать на твою работу.

Он рассмеялся.

— Хорошо. Я весь твой. Надо только придумать, что мы скажем тем, кто названивает на оба наших телефона последние два часа.

Я нахмурилась.

— А кто названивал?

— Не знаю. Я же лежал здесь с тобой. Подозреваю, что мне звонило начальство, а вот тебе?

Я закрыла глаза и втянула запах его кожи. Чувствовала себя такой счастливой, что готова была разрыдаться, как дура. Едва сдерживалась.

— Не знаю. Давай еще немножко не будем об этом думать?

— Хорошо, — Ден потянул меня и уложил на себя сверху. — Но просто так валяться не интересно...

Его руки обхватили мою голову, а губы — приникли в поцелуе. Я с готовностью отдалась этому порыву. Да, в моей жизни осталась еще куча неразрешенных проблем, но хотелось просто наслаждаться одним моментом. Наслаждаться Деном и его любовью. Я не собиралась больше его терять. Никогда. Я не намеревалась доводить наши отношения до того момента, когда опоздаю сказать ему, что люблю. И даже если не могла произнести эти слова вслух, мои губы и руки показывали Дену, что он — мой единственный.

Я приподнялась и скользнула ладонью вниз по животу Дена. Мои пальцы пробрались в расстегнутые джинсы, заставив его выгнуться и резко втянуть в себя воздух.

— Люблю, когда ты активничаешь, детка, — прошептал он, глядя в глаза, и заправил прядь волос мне за ухо.

— Тогда... может, я оттрахаю тебя сейчас так же безжалостно, как ты сделал это со мной? — хищно улыбнулась я, с особенным удовольствием наблюдая, как расширяются от возбуждения его зрачки.

— Попробуй, — с вызовом бросил Ден, — но не факт, что я все равно не окажусь сверху.

Я выпрямилась, сидя на нем верхом. Взялась за край юбки, которая так и болталась на талии, и сняла ее через голову.

— М-м-м... — Ден протянул руки и накрыл ладонями мою грудь, начав нежно массировать. — Вот только бы твое привидение еще заткнулось...

Волна оцепенения мгновенно накрыла меня.

— Что?!

Лицо Дена вытянулось. Видимо, он догадался, что у меня пропало все игривое настроение.

— Нет. Не останавливайся. Я не буду его слушать.

Но было поздно. Я оглянулась и узрела фокусника, довольно ошарашенного, который стоял у стены за моей спиной. Вот дерьмо! Взвизгнув, я перекатилась на постель, намотала на себя простыни и спрятала в них пламенеющее лицо.

— Черт! Он видел меня голой!

— Ну... — нерешительно протянул Ден, — он же мертвый. Ему, наверно, все равно.

— Мне не все равно! — я зажмурилась, мысленно ругая себя последними словами.

Дикая, просто адски неудобная ситуация. Как будто мы с Деном — какие-то извращенцы, готовые заниматься сексом на виду у посторонних. Как я могла забыть о гадском призраке? Он вылетел у меня из головы из-за несчастья с отцом. Но потом... я так увлеклась воссоединением с Деном, что просто не смотрела по сторонам и не думала о своем преследователе. А он все время был где-то тут!

— Вика... — позвал Ден.

Он прижался ко мне сзади и начал покусывать шею, отчего я вся тут же покрылась мурашками. Но мысли о привидении напрочь отбили желание заниматься сексом.

— Я не могу... Ден... вот ты извращуга! Тебя что, совсем не смущает его присутствие?

Его зубы продолжали очень щекотно прикусывать мою кожу.

— Ну... я же его не вижу. Конечно, неприятно, когда кто-то постоянно бормочет: 'Быстрее, быстрее'. Но... в некоторые моменты его советы даже пришлись кстати.

Я замерла, осмысливая сказанное, а потом покраснела еще больше и не знала, плакать или смеяться.

— Вот ты пошляк! Ты что несешь?!

— А ты вылезай, Вика, — Ден начал раскрывать мой кокон, чтобы заставить высунуть голову. — Да пошутил я. Твой фокусник заговорил только в последние несколько минут. До этого молчал, как рыба об лед.

Это не уменьшило моего смущения, но голову я высунула. Покосилась на призрачного мужика с накрашенными глазами и спросила:

— И... что он говорит?

— 'Быстрее, Айза, быстрее'.

— Опять эта Айза...

Настойчивые руки Дена пробрались под простыни.

— Давай не будем об этом думать. Сама же предлагала, — шепнул он.

Я начала извиваться и уворачиваться от его ласк, стараясь, чтобы при этом не соскользнули простыни.

— Нет. Я так не могу. Привидение сбивает весь настрой. Ден! Да отстань же!

Он тяжело вздохнул и оставил меня в покое, откинувшись на подушки.

— Ладно, — ответил недовольным голосом. — Ты есть хочешь?

Я сглотнула слюну.

— Наверное. А еще хочу принять душ.

— Окей, — Ден поднялся с кровати и принялся застегивать джинсы. — Я пока разогрею котлеты.

Не заставив упрашивать себя дважды, я подскочила в коконе из простыней и хотела ускользнуть в ванную. Подальше от фокусника, если только ему не вздумается полететь следом. Бр-р-р.

Но когда я пробегала мимо Дена, он успел схватить меня за локоть и притянуть к себе. Властно впечатался в мои губы так, что дрожь пронзила все тело до самых кончиков пальцев на ногах. Я судорожно вспомнила, что надо дышать, и разлепила веки, подняв на Дена глаза.

— Я уже ненавижу это привидение, — медленно и четко произнес он. — Оно мешает мне быть с тобой.

Я принялась кусать внутреннюю поверхность щеки, потому что слова Дена полностью отражали мои мысли.

— Тогда помоги от него скорее избавиться.

Он кивнул и отпустил мою руку. Я попятилась, глупо улыбаясь и придерживая простынь на груди. Ден вдруг нахмурился.

— А в ванную призрак тоже за тобой ходит?

Я скривилась.

— Частенько... даже приходится мыться в белье.

Ден тоже скорчил недовольную гримасу.

— Вот засада! А то я бы присоединился...

Я не сразу сообразила, что он снова меня дразнит, а когда догадалась — топнула ногой.

— Овчаренко! Иди готовь обед своей женщине! И даже не вздумай ко мне лезть, пока фокусник тут!

— Своей женщине, — проворчал он, проходя мимо и смерив меня взглядом, — один раз трахнул — и сразу уже 'своя в доску'. Обеды ей готовь...

— Что?! — от возмущения я даже рот открыла.

Потом схватила первый попавшийся под руку предмет, которым оказалась книга, и швырнула в него.

— Иди ты в задницу! Напрягла я его, видите ли! Сам предложил!

Книга шмякнулась о стену и упала на пол. Ден со смехом выскочил в коридор.

— Вика, котлеты будут готовы через десять минут! — послышалось оттуда.

Я покачала головой и закусила губу, а потом не выдержала и тоже рассмеялась. Вот умеет же он выбесить иногда!

По пути в ванную я прихватила телефон. Как и думала, несколько пропущенных звонков оказались от мамы, а один — от Ромки. Заперевшись, убедилась, что привидение пока не появилось ни возле стиральной машины, ни за пластиковой шторкой, и решила перезвонить. Ведь от некоторых проблем не убежишь, как бы ни хотелось.

— Как там папа? — спросила я сразу же, как мама ответила.

— Ну как... — вздохнула она. — Одну сторону парализовало, о работе ему придется надолго забыть. А ты сама знаешь, что для отца значит его работа. Правда, врачи говорят, что можно и речь восстановить, и ходить научиться, главное нам с тобой настраивать его на положительный лад.

— Конечно, — согласилась я, — сегодня обязательно навещу его. Чуть позже.

От сердца слегка отлегло. Все-таки Ден сказал правду о том, что жизни моего отца уже ничего не угрожает. Может быть, все будет хорошо.

— Детка, а что это был за парень? — вдруг строго спросила мама.

Ч-ч-черт! Она нас видела! Меня и Дена!

— Ты точно хочешь это знать? — я невольно втянула голову в плечи.

— Конечно, хочу. У вас все серьезно? Когда ты нам его представишь?

'Никогда', — хотелось ответить так сильно, что я даже вцепилась пальцами в край ванны, на который присела.

— Как-нибудь, — произнесла вслух.

— Что значит твое 'как-нибудь'? Ты же понимаешь, что мы с папой не хотим, чтобы ты встречалась с кем попало.

— Он не кто попало, — устало произнесла я, — он учился со мной в одном классе.

— Хм-м-м, — мама задумалась, — и как его фамилия?

— Мам, да какая разница? Можно подумать, ты всех моих одноклассников помнишь!

— Я посмотрю в твоем школьном фотоальбоме и вспомню. Виктория, твои попытки отвертеться все больше меня настораживают!

Я только скрипнула зубами. Да, мамин стальной характер испытывать не хотелось.

— Овчаренко, — процедила я.

— О, боже! О, боже! — заволновалась она. — Это не тот ли хулиган? Он у вас там один такой был, кажется.

— Именно тот, — я закрыла лицо ладонью.

— Он выглядит... не хулиганом. Никогда бы не подумала...

— Исправился, — я помолчала и добавила мрачным голосом: — Ради меня.

Мама тоже помолчала. Потом в трубке послышался ее неуверенный шепот.

— Только папе не говори. Пожалей его бедное сердце.

Оу. А где нотации? Где требования разорвать отношения с Деном в эту же секунду?

— Мам? — удивлено протянула я.

— И ведь по разговору вежливый... — продолжала рассуждать она сама с собой.

— Ты с ним говорила?! — я похолодела от ужаса.

— Да. Приняла сначала за одного из папиных студентов.

— Ох, дерьмо...

— Что?!

— Ничего, мам, ничего, — я едва не выронила телефон, — извини, мне пора. Вечером заскочу к папе.

Я отключила звонок, шумно выдохнула и посмотрела на себя в зеркало. Глаза у отражения были испуганные. Мама успела пообщаться с Деном. Зашибись просто. Почему я узнаю это случайно? О чем они успели поговорить?!

Эти мысли не давали мне покоя в течение всех водных процедур. Даже звонок Ромке решила позже сделать, а пока обдумать ситуацию.

Когда я завернулась в белое махровое полотенце и выскользнула в коридор, из кухни доносилось шипение масла на сковороде и сильный запах жареных котлет. Сглотнув голодную слюну, я поспешила на зов желудка. Ден как раз выставлял тарелки с едой на стол. Увидев меня, он неторопливо прошелся взглядом по моему телу.

— Какая же ты классная, — его губы искривила нежная улыбка.

— Спасибо, — слегка застенчиво ответила я, но стоило заметить фокусника, притаившегося возле холодильника, как все желание флиртовать пропало.

Я положила телефон на край стола, села на один из стульев и покосилась на привидение.

— Он что-нибудь еще говорил?

Ден проследил за моим взглядом, хотя, конечно, не смог увидеть призрачного мужика.

— Повторяет то же самое, что и раньше. Не думаю, что стоит ожидать чего-то нового. Бабуля тоже талдычила одно и то же, помнишь?

— Бабуля хотя бы не таращилась так явно, когда мы... когда ты меня... — я не договорила, просто принялась ковырять вилкой макароны на своей тарелке. Все было понятно и без слов.

— Ну, женщины — они деликатнее, — задумчиво протянул Ден и разместился напротив.

Мы принялись поглощать еду. Только теперь я поняла, какой зверский аппетит испытывала. Еще бы, ведь в последний раз ела сутки назад. В ресторане кусок в горло не лез, а потом так перенервничала в больнице, что просто забыла о еде. Вспомнив о встрече с Валентином, я едва не застонала. Еще одна проблема, которую придется решать! Я должна была сказать о нем Дену, но для этого требовался подходящий момент. Мы недавно занимались любовью, и я не хотела портить хорошее настроение. Тем более, делать это во время обеда.

— Тебя что-то беспокоит?

Я подняла глаза от тарелки. Ден продолжал жевать, но его взгляд пристально изучал мое лицо.

— За папу переживаю, — это почти не считалось ложью.

Ден протянул руку через стол и погладил мои пальцы.

— Все будет хорошо. Вот увидишь.

Я кивнула и снова уткнулась в тарелку.

— Ты такой забавный хомячок.

Что?

Какой, нахрен, хомячок?

Я опять вскинула голову. Глаза Дена смеялись, но сам он старался быть серьезным.

— Ты о чем? — фыркнула я.

Он протянул руку и легонько ущипнул меня за щеку.

— Точишь свою котлету, как маленький хомячок.

— Иди ты знаешь, куда? — не выдержала я. — Между прочим, я расцениваю это как оскорбление! Никакой я не хомячок!

— А кто? — продолжал издеваться Ден.

— Женщин с хомячками не сравнивают! Сказал бы 'львица' или 'пантера', еще куда ни шло.

— Хомячковая львица. Редкая порода.

— Заткнись! — я замахнулась на него вилкой, не всерьез, конечно.

Просто ему удавалось выводить меня из себя с какой-то страшной силой.

Реакция Дена была молниеносной. Он подскочил, одним махом сдвинул тарелки на край и усадил меня на стол. Я только успела схватиться за полотенце, чтобы оно не распахнулось и не открыло взору призрачного фокусника все прелести.

Ден явно наслаждался процессом и выглядел очень довольным собой. Он раздвинул мои колени и устроился между ними. Наши тела оказались очень близко друг от друга, а если учесть, что меня прикрывало лишь полотенце, а на Дене не было футболки, я почти потеряла рассудок от этой близости.

— Мой львиный хомячок, — пробормотал Ден и принялся целовать меня. — Ты меня заводишь, когда рычишь.

— Ты полный придурок, — сообщила я очень серьезным голосом, но держаться строго казалось больше невозможно.

Какая-то часть меня отчаянно умоляла сдаться и продолжить то, к чему Ден так упорно склонял.

— Я просто очень рад, что мы помирились, — признался он.

Эти слова распаляли. Руки Дена начали гладить меня по плечам, и я закусила губу, чувствуя, что между нами опять вспыхивает желание. Мои пальцы сами потянулись, чтобы погладить его шею и зарыться в волосах на затылке.

— Я тоже рада. Но на нас смотрит дядька с накрашенными глазами. Это жутко, знаешь ли.

— Может, он отвернется?

— Угу, мечтай. Я уже его повадки изучила. Этот не отвернется.

— Ну всего один маленький поцелуй, — Ден скорчил умоляющую рожицу. — Даже без языка.

— Ага, — надулась я, — у тебя так и бывает. Сначала один маленький поцелуй, а потом — бац! — и три оргазма.

Увидев, как он начинает расплываться в самодовольной улыбке, я спохватилась и хотела уже придумать пару колкостей, чтобы охладить его пыл, но тут мой телефон зазвонил. Уперевшись ладонями в грудь Дена, я вытянула шею, чтобы посмотреть, кто звонит.

— Это Ромка. Мне надо ответить.

Ден прорычал что-то возмущенное, но отступил.

— Пляши, подруга! — радостно сообщил Ромарио, когда я ответила.

— Не могу, — вздохнула я, — сижу на столе, а Овчаренко не дает мне слезть. А то бы с радостью.

— Оуч... я помешал?

— Нет, что ты. Даже помог, — я показала Дену язык, заметив, что он внимательно прислушивается к разговору.

— Ну смотри, вам виднее. Я рад, что вы помирились.

— Ты уже третий, кто рад, — усмехнулась я.

Ден положил ладони на мои бедра и начал понемногу сдвигать их выше. Держа в одной руке телефон, я не могла отбиваться, как следует, и только возмущенно зашипела.

— Ты какие-то странные звуки издаешь, дорогая... я точно не застал вас в процессе?

— Нет! — очень быстро воскликнула я. — Ты думаешь, я была бы способна взять трубку?

— Боже, как я тебе завидую! — Ромка прищелкнул языком. Затем добавил более сочувственно: — Как папа?

— Вроде самое страшное позади. Спасибо... — я запнулась, подбирая слова, — спасибо тебе за все. За то, что поддерживаешь меня, даже когда не можешь быть рядом.

— Ерунда. Я же люблю тебя.

— И я тебя люблю.

— Поверить не могу, что ты говоришь это другому парню, — тут же проворчал Ден, — в то время, как мой палец уже почти добрался до твоей...

Я спохватилась и хлопнула его по руке.

— Что там такое? — насторожился Ромка.

Я ухмыльнулась, глядя в глаза Дена.

— Овчаренко ревнует.

— Да? Приятненько, — мой друг даже и не думал терзаться угрызениями совести. — Включи-ка громкую связь. Хочу, чтобы он тоже это слышал.

— Звучит зловеще, — заметила я, но просьбу выполнила и положила телефон на стол рядом с собой. — Говори, мы тебя слышим.

— Проблема привидения для вас еще актуальна? — начал Ромыч.

— Еще как! — воскликнули мы с Деном в один голос.

— А ты помнишь ту песенку, которая ко мне прицепилась? — друг напел: — 'Куда уехал цирк?'

Ден приподнял бровь и сложил руки на груди.

— Ну, помню, — откликнулась я.

— Так вот мне вдруг пришло в голову. Цирка у нас в городе не было на постоянной основе. Но что, если он был... заезжим?

Мы с Деном посмотрели друг на друга.

— Заезжим?! — осторожно повторила я.

— Ну да! Ездят же цирки по разным городам. Тем более, потеплело, вот и отправились в путь-дорогу деньги зарабатывать.

— Ты предлагаешь как-то узнать, не приезжал ли к нам такой цирк?

— Господи, что б ты без меня делала? — беззлобно проворчал Ромка. — Не предлагаю. Я сам уже все узнал. Заезжал цирк. Тигры, львы, клоуны. Все, как полагается, было. И как раз примерно в то время, как нашего фокусника убили.

— Значит, вот он откуда! — я хлопнула ладонью по столу и повернулась к привидению.

Тот, казалось, тоже внимательно прислушивался к разговору.

— Да, — подтвердил Ромыч, — что если он пропал, а цирк поехал дальше без него? Поэтому и труп опознать никто не смог. Все, кто его знали, уехали давать представления в другой город.

— И не стали задерживаться, чтобы найти своего? Разве такое может быть?

— Ну кто его знает, Викуль. Я ж тебе не Шерлок Холмс. Говорю то, что в голову пришло.

— Хорошо, — вмешался Ден. — Если допустить, что цирк бросил фокусника и уехал, они все равно могут дать какую-то зацепку. Хотя бы сказать, кто такая Айза. Надо бы только найти этот цирк.

Я молча кивнула в знак согласия.

— А я и цирк вам уже нашел, — похвастался мой друг. — Вам повезло, что далеко уехать они не успели. Вас разделяет всего около семисот километров.

— Десять часов пути? — ахнула я. — И это в лучшем случае.

— Ну, извините, — обиделся Ромыч. — Как говорится, помог всем, чем мог. Вы, главное, помните, что помер призрак плохо. Может, свои же и замочили. С обрыва сбросили и уехали подальше от ментов. Подумайте, надо ли оно вам ехать туда.

Мы с Деном переглянулись.

— А у нас и выбора-то нет, — со вздохом подвела итог я, и на этот раз он кивнул в подтверждение моих слов.