Наследники (часть 1)

Чернокнижник с интересом рассматривал приближающегося к нему чернокожего колдуна. По слухам, черные народы сохранили много древнейшей магии, опирающейся не столько на волю оператора, сколько на силы природы и призывы к духам. Это скорее шаманство, нежели высокая магия, но действует не менее эффективно.

Вежливо поклонившись друг другу, оппоненты стали друг напротив друга, не спеша атаковать. Никто не хотел раскрыться первым, рискуя нарваться на контрудар. Заскучавшая публика стала громко свистеть, покрикивая, что эти колдуны — трусы.

— Ну что же ты не нападаешь? — не обращая внимания на окрики, спросил чернокнижник.

— А ты? — усмехнувшись, поинтересовался Сантьяго.

— Да я и в детстве в драку лез, только когда меня первыми задевали, — хмыкнул чернокнижник.

— Пацифист, да, — рассмеялся чернокожий колдун.

— А, ну тебя, — фыркнул чародей, взмахивая рукой.

Памятуя об эффектном поражении Элизы, чернокнижник ударил противника звуковой волной. Но тот без труда сумел создать микровакуум на пути удара и погасил его.

— Молодец, — похвалил чернокнижник.

— Стараюсь, — скромно ответил Сантьяго и замысловатым знаком метнул целую россыпь небольших огненных шаров.

Вместо того чтобы ставить банальный щит или опять ловить шары, как, наверное, ожидал Сантьяго, чернокнижник сотворил резкий и очень мощный порыв ветра в сторону соперника, наполнив воздух закрученными в клубки потоками силы. Не ожидавший такого ответа негр был сбит с ног ветром, и лежа был вынужден отбивать собственные же огненные шары, внезапно сменившие траекторию.

Чернокнижник не стал ждать, пока Сантьяго поднимется, и припечатал его сверху кучей песка, которую подхватил простым телекинезом. Вконец потерявшийся шаман беспорядочно барахтался в песке, заботливо перемешиваемым чернокнижником при помощи все того же телекинеза. Наверное, это выглядело очень забавно, публика буквально разрывалась от хохота.

— Сдаешься? — поинтересовался чернокнижник, продолжая адскую канитель.

— Да пошел ты! — отплевываясь, орал Сантьяго, беспорядочно взмахивая руками и ногами, пытаясь собственным телекинезом оттолкнуть ненавистный песок, но чернокнижник действовал хоть и несложными, но неявными знаками, где сила распространяется не по прямой линии, а вероятностно. Стремясь расчиститься, Сантьяго только закапывал сам себя все глубже и глубже.

— Ладно, черт подери, сдаюсь! — проорал он, когда из песка торчала только его голова.

— Ну, наконец-то, — проворчал чернокнижник, одним-единственным жестом резко выдергивая негра из земли.

— Как ты это делаешь? — поразился тот, отряхиваясь.

— Это магия, — значительно сообщил чернокнижник и пошел на базу, сопровождаемый смехом и овациями.

— Хорошую ты ему трепку задал! — почти что по-отечески воскликнул де Варга, одобрительно похлопывая его по плечу безо всякого официоза.

— Ну, это же я, — хмыкнул чернокнижник.

Мигель рассмеялся.

— Скромный ты, ничего не скажешь, — блестя белоснежными зубами, сказал он. — Знай, как бы не закончился этот турнир, я буду рад видеть тебя в своем доме. Думаю, двум отступникам будет о чем поговорить за бутылкой туэсского, — предложил он.

— Обязательно воспользуюсь приглашением, — вежливо поклонился довольный колдун.

Следующим на арену вышел сам Мигель. Ему попался, видимо, случайно задержавшийся до этого момента "романтик", которого де Варга швырнул через всю арену сильным телекинетическим толчком, сломав бедняге ногу, за что даже получил выговор от распорядителя.

— Ну, я же не знал, что он даже щит не умеет ставить, — раздраженно оправдался Мигель.

Второй противник Ясона в этом туре был достаточно силен, чтобы представлять небольшую, но все же угрозу, но его подвел страх перед уже показавшим себя чернокнижником. Чуть только чародей делал какой-то жест, как его враг наглухо закрывался щитом и не снимал его. Наконец, чернокнижнику это надоело, и он сотворил вокруг оппонента настоящий смерч. Потоки воздуха на большой скорости вращались вокруг щита врага, поднимая ввысь песок и пыль. Противник мог разрушить это заклятье банальным порывом ветра, но боялся снять щит. Закончилось тем, что на него намело целую кучу песка, полностью похоронив под собой. Обеспокоенный чернокнижник, выждав несколько минут, сам разметал песок и руками вытащил уже лишившегося чувств от удушья врага, к счастью, еще живого. Сдав его на руки инквизиторам, чернокнижник напоказ публике удивленно развел руками и ушел на базу, провожаемый бурными овациями.

Колдун, вышедший против де Варга, оказался очень опасен. По возрасту и запасу сил они были примерно равны, но оппонент Мигеля владел опаснейшей магией духа, запрещенной в гильдии магов (но не Церковью) за близость к магии тьмы. Над ареной ничего не сверкало, не взрывалось, не искрилось, но буквально за несколько секунд Мигель лишился большей части своей силы, стремясь не допустить, чтобы она покорилась противнику. Но тот допустил оплошность, слишком увлекшись атакой, и, выгадав момент, де Варга лишил его сознания прямым попаданием электрического разряда в голову.

— Это была моя последняя победа здесь, — устало сказал Мигель Ясону, вернувшись и рухнув на лавку. — Сил совсем не осталось.

Объявив очередной сорокаминутный перерыв, распорядитель куда-то ушел с арены.

— Погода портится, — заметил чернокнижник, стоя на краю арены и глядя в небо.

— Ноябрь уже, было бы странно, если бы было иначе, — отозвался стоявший рядом Мигель.

— Дождь пойдет через полчасика, — сказал подошедший к ним старичок, недавно поразивший Элизу.

— Красиво вы мою ученицу свалили, — сказал ему де Варга.

— Ну, когда еще простому старику удастся завалить на спину герцогиню, — философски ответил старик. — Я тут распорядителя подслушал, нас ведь двадцать шесть осталось, так они чего хотят: сейчас еще "один на один" круг провести, а потом всех тринадцать выгнать на арену, чтоб каждый за себя, — поделился он.

— Чушь какая, — нахмурился Мигель. — Это свалка, а не поединок получится.

— Да, — согласился старик. — Я это к чему говорю. Вы, господин, после боя на выжатый лимон походите, — бесстрашно заявил дед Мигелю. — И я стар, чую, не выдержу еще одну драку...

— Ну и? — не понял де Варга.

— Ну, раз мы с вами все равно в чемпионы не выйдем, так зачем же остальным мешать? — риторически спросил старик. — Если мы пойдем к управителю, да скажем, что уходим, их двадцать четыре останется. И в финальном бою трое сойдутся, если меня арифметика не подводит.

Мигель молчал.

— Вы же не обязаны... — проговорил чернокнижник.

— Да нет, пустое, — отмахнулся Мигель. — Старик прав. Лучше уйти непобежденным, чем позволить себя унести, — добавил он с усмешкой. — Не забудь о моем приглашении. Пойдем, старче, — обратился он к седому колдуну.

— До встречи, чародей из темной крови, — негромко сказал старик, странно глянув на чернокнижника, и пошел вслед за Мигелем.

Остолбеневший от последней фразы чернокнижник даже не сумел ничего выговорить.

— Итак, двое чародеев добровольно покинули турнир! — через несколько минут разрывался распорядитель. — Что же, это их выбор, уважим его! Добровольная капитуляция зачастую не есть слабость, но следствие глубокой мудрости! — воскликнул распорядитель, и, видимо, очень довольный этой своей фразой, продолжил. — Ну, а для оставшихся сообщаю: каждому надлежит сразить еще троих противников, и в финальной схватке не на жизнь, а на смерть, о уважаемая Инквизиция, я шучу, сойдутся трое сильнейших чародеев! А теперь давайте же все встанем и поприветствуем его величество, нашего великого императора Карла Нибенга Четвертого! — восторженно завопил распорядитель, заметив, что на императорской ложе уже появилась охрана. Точнее, один охранник — закованный в почти светящийся от насыщения чарами доспех высокий рыцарь. Лицо его скрывало опущенное забрало шлема, а в руках воин держал, перевернув и уперев острием в пол, огромный двуручный меч.

Люди подскочили, причем, не только простолюдины, но и дворяне, и стали бешено аплодировать и кричать, ожидая появления императора. И действительно, через несколько секунд на балкон вышел сам Карл Нибенг. В черном костюме и алом, развевающемся на ветру плаще он, опирающийся на сверкающую золотую трость, выглядел куда эффектнее всех колдунов вместе взятых. За его спиной, отступив на пару шагов, стоял, закутавшись в темный плащ, мужчина в широкополой шляпе, так что ни его лицо, ни фигуру разглядеть не удавалось. "Дю Магниф", — решил чернокнижник, разглядывая безликого незнакомца.

Император переложил трость в правую руку и слегка приподнял левую ладонь. Над ареной вмиг повисла мертвая тишина.

— Приветствую вас, граждане Империи, — император не кричал, но его голос громом прокатился по кольцам амфитеатра. — Сегодня великий день, и его будут помнить еще долгие и долгие годы, вне зависимости от его итогов, — провозгласил Нибенг, взглядом василиска обводя арену. — Начинается новая эра! Империю ждут тяжелые времена, но мы, сплотившись воедино, выстоим! Ибо само время уходит, лишь Империя вечна! — воскликнул император и, стукнув о пол тростью, под бешеный шум рукоплесканий сел на свое специальное кресло, обитое красным бархатом. Дю Магниф присел на соседнее сиденье, попроще. Рыцарь остался стоять, даже не шелохнувшись.

Когда толпа утихла, распорядитель объявил о начале третьего этапа состязаний. Чернокнижнику предстояло выйти на арену первым. Его противником стал какой-то узкоглазый метис с зубодробительным именем, которое распорядитель даже не сумел выговорить с первого раза.

И вновь победа досталась сравнительно легко. Метис довольно сносно владел огнем и творил заклятья с большой скоростью, но с защитой у него была проблема. Он сам это прекрасно понимал и попытался просто забросать чернокнижника вспышками пламени, рассчитывая продавить щит. Но наш колдун, улучив момент, снял щит и подбросил создающего в это время очередной огненный шар метиса высоко в воздух телекинезом. Тому пришлось сотворить себе восходящий поток ветра и воздушную подушку на поверхности земли, чтобы не разбиться. Чернокнижник поступил изящно: вместо того, чтобы просто сбить падающего врага, скажем, молнией, он внезапно накачал воздушный пузырь метиса силой, придав ему упругости, и метис, рухнув на него, был отброшен прямо в стену арены, чуть не перелетев ее. Сползая по стене на землю, он не потерял сознание, но, видимо, решив по зловещему виду чернокнижника, что пара сломанных ребер — это только начало, благоразумно сдался. Публика вновь аплодировала и одобрительно кричала. Похоже, Ясона де ла Фернандо уже считали серьезным претендентом на победу.

Уходя с арены, колдун видел, как император что-то шепнул дю Магнифу, внимательно разглядывая победителя.

— Хм, наверное, я действительно эффектен, — довольно хмыкнул себе под нос чародей.

Ложа банкира по-прежнему пустовала. "Странно, Леонардо вроде бы искренне желал посмотреть турнир, почему же его еще нет?" — подумал колдун.

Следующие одиннадцать схваток были долгими и фееричными. Каждый участник уже считал себя фаворитом и выкладывался по полной. Всполохи огня, электрические искры, вспышки света самых разных цветов попеременно освещали арену, сопровождаемые одобрительными криками зрителей. Император был прав: этот день надолго запомнится жителям столицы, а также тем ее гостям, кому посчастливилось пробиться сквозь окружавшую амфитеатр толпу.

— Итак, встречайте Ясона де ла Фернандо, хитроумного и коварного! — провозгласил распорядитель. — И его очередного противника — Мартина из славного города Бругдена!

Светловолосый простолюдин, вышедший против Ясона, оказался высоким и широкоплечим дюжим детиной лет тридцати. Судя по его весьма внушительным бицепсам, перекатывающимся под тонкой суконной рубахой, кулаком он мог врезать не слабее, чем магией.

Первые же заклятья, примененные Мартином, показали, что техника его оставалась очень далека от совершенства, но сила, которую он вкладывал в свои простые знаки, была просто огромна. Ясон не сумел даже погасить первый заряд молнии щитом, отразив его в сторону.

Мартин не думал над тактикой и стратегией, а просто попеременно лупил чернокнижника то электрошоком, то огнем, то льдом, напитывая эти простейшие стихийные заклятья колоссальной мощью.

Вынужденный постоянно подпитывать щит, чернокнижник, отступая шаг за шагом, с отчаянием замечал, как постепенно тают его силы, а противник и не думает о передышке. Редкие контратаки, проводимые колдуном, тут же натыкались на силовую стену, казавшуюся совершенно непроницаемой. Уже почти прижатый к стене, Ясон, до этого момента пользовавшийся только, если не считать телекинеза и щитов, стихийной магией, предпринял попытку прорвать оборону врага заклятьем взрыва силы, относившемуся к школе духа, которой чернокнижник владел не слишком хорошо.

Шаровая молния, в этот миг разгорающаяся в руках Мартина, внезапно взорвалась, отбросив здоровяка, в последний миг успевшего рефлекторно поставить щит. Ободренный успехом, Ясон применил новое заклятье, подобное первому, и на еще не успевшем подняться с земли противнике ярко вспыхнула одежда. Тот попытался быстро потушить подпитываемый собственной же вышедшей из под контроля силой и потому неподвластный огонь порывом ледяного ветра, но чернокнижник вновь сотворил заклятье перенасыщения, и ветер из просто сильного превратился в ураганный. Одежда на Мартине действительно потухла, но его самого подхватило в воздух и забросило на трибуны, прямо на головы зрителям, едва успевшим разбежаться.

Когда под безмолвными взглядами горожан покрытого ледяной коркой и трясущегося Мартина уносили инквизиторы, колдун, удаляясь с арены, заметил Франческу, которая в одиночестве (если не считать охранника, всюду сопровождавшего ее после похищения) сидела в забронированной отцом ложе. Поймав его взгляд, девушка широко улыбнулась и радостно помахала рукой.

Махнув в ответ, чародей почувствовал прикосновение холодной воды к щеке. Глянув на собравшиеся в небе черные тучи, колдун решил, что к финальной схватке пойдет настоящий осенний ливень. Сверкнувшая в этот момент в вышине молния только подтвердила его мысли. Похоже, небу стало обидно, что на земле последние несколько часов сверкает ярче, и оно решило показать, кто в этом мире на самом деле повелевает стихиями.

Усевшись к кругу арены спиной, чтобы яркие вспышки не отвлекали сознание, колдун закрыл глаза и попытался сосредоточиться. Нет, он не собирался проводить ритуал наполнения, который в дневнике был помечен как строго секретный, он просто хотел уловить в воздухе отголоски и остатки сил от сотворенных за время турнира заклинаний и впитать хотя бы малую их часть. Но сила двух сотен магов, посетивших арену, была слишком непокорной и неорганизованной, чтобы ей можно было эффективно воспользоваться. С шумом выдохнув, чернокнижник открыл глаза и мрачно поглядел через плечо на идущий за спиной очередной бой.

Дождь уже лил вовсю, но это было чародеям лишь на руку. Водяные струи легко превращались в ледяные иглы и стрелы, бьющие по врагу. А сверкавшая в небе молния давала шанс некоторым самым опытным колдунам воспользоваться ее силой, правда, это было довольно небезопасно. Слишком уж мощным было копье небес, чтобы простой смертный мог безбоязненно им владеть.