Танцуй на краю, детка

— Предлагаешь мне всю жизнь провести бок о бок с призрачным мужиком? — нервно усмехнулась я, только представив себе подобную перспективу.

Ден помолчал.

— Не знаю... просто... не делай ничего в одиночку. Пусть хотя бы Роман этим занимается.

— Он не видит привидение. И не слышит. Здесь сильно не помочь. Но хорошо, я буду осторожна. А может, твой друг из ментовки еще и имя фокусника узнает?

— Если узнает, то мне сообщат. Но пока это дело считается 'глухарем'.

— Неужели при нем не нашли никаких личных вещей? Одежда им ничего не подсказала? Если он был в костюме фокусника, то это должно дать хоть какие-то зацепки.

— Насколько я понял, он был не в костюме. В майке и трусах. Кто бы его ни убил, они очень постарались замести следы. То, что ты видишь его в костюме фокусника, а не в посмертном обличье — просто чудо.

— Просто чудо было, когда мы от бабули избавились, — проворчала я, — а это просто дерьмо какое-то.

— Да, ты права, — мне показалось, что Ден усмехнулся, — спокойной ночи тогда.

— Спокойной ночи, — прошептала я.

В трубке стало тихо, и какое-то время я просто сидела так, ожидая все того же проклятого щелчка. Но незримая нить не обрывалась, и, посмотрев на экран, я поняла, что Ден так и не положил трубку.

Это сбивало меня с толку.

Невесомой и едва ли послушной рукой я снова поднесла телефон к уху.

— Знаешь, я тоже хочу кое-что тебе сказать...

— Что? — ответил он почти сразу.

— То, что Антон спит сейчас на моем диване, ничего не значит. Я попросила, чтобы он ушел утром и больше не приходил.

— И к чему мне эта информация?

Меня задел его приободренный тон.

— К тому, что, во-первых, не окрыляйся так явно, — процедила я.

Послышался тяжелый вздох.

— А во-вторых?

Теперь уже вздохнула я.

— А во-вторых, я поняла, что Антон — моя большая ошибка. Одна из самых больших.

Сказав это, я поморщилась. Намек был слишком явным.

— А моя самая большая ошибка — это ты, Вика, — вдруг произнес Ден.

Стоп.

Да он охренел?!

— Я пытался тебя воспитать, — продолжил Ден, — но ни черта в этом не преуспел.

— Ну не так уж и ни черта, — проворчала я. — Хотя из тебя хреновый воспитатель, кто бы спорил.

— Я пытался тебя понять, но, видимо, это бесполезно.

— Один раз обломался, и сразу бесполезно. Видимо, так пытался.

— Ты можешь заткнуться и послушать?

— О, я вся внимание.

— Прости, что на вечеринке одноклассников так подкатил к тебе. Это было... по-дебильному.

Я помедлила, вспоминая, как Ден прерывающимся шепотом умолял меня все забыть. Это... почти свело меня с ума тогда. Я хотела уступить ему. Но не смогла.

— Очень по-дебильному, — с усилием произнесла я. — Ты всерьез думал, что я сразу раздвину ноги?

— Я ошибся, — только и сказал он. — Во всем, что касалось тебя.

Я не знала, как понимать его слова, и поэтому ничего не сказала.

Пауза опять затягивалась.

Я ждала от Дена еще каких-то слов. Главных. Важных. Тех, которые укрепили бы связь между нами.

Но их не было.

— Слушай, уже час ночи, — я заставила себя произнести эти слова, хотя все внутри протестовало. — Пора спать.

— Да, хорошо. Спокойной ночи.

— Спокойной. И ты не прав. Ошибкой в твоем случае было только то, что ты меня не выслушал.

Ден шумно и протяжно выдохнул.

— Я не спорю. Пока, Вика.

— Пока.

Мы снова замолчали. Я отняла телефон от уха и поднесла палец к кнопке сброса вызова. Помедлила и снова приложила аппарат к уху.

— Ваня вчера первое слово сказал, — проговорил Ден в трубку таким будничным тоном, словно не мы только что попрощались и сделали это даже не единожды.

— Да? И какое?

Я по-прежнему старалась говорить равнодушно.

— Папа.

— Круто. То есть, хреново. Ведь ты ему не папа.

— Да. Но все равно круто. Ведь это его первое слово.

— Да. А я сегодня чуть не уронила новорожденного ребенка своей сестры.

— Почему-то я не удивлен.

— Слышишь?! Иди в задницу! К тому же, все обошлось. Ромка поймал.

— Он молодец.

— Да. В отличие от некоторых. Но мне до сих пор не по себе от этого случая.

— Это в тебе совесть проснулась. Редкая птица.

— Очень смешно.

Прошло еще несколько мгновений напряженного молчания.

— Я бы хотел еще раз в тебе ошибиться, Вика, — сказал Ден.

Поток бешеной и беспричинной радости пронесся по моим венам, обдав жаром все тело. Это были не те главные слова, которые положено говорить в подобных случаях. Но что-то внутреннее, инстинктивное подсказало мне, что они значат больше, чем кажется на первый взгляд.

— Ошибайся, сколько влезет, — ответила я. — Кто ж тебе не дает?

Он тихонько усмехнулся и положил трубку. Услышав, наконец, щелчок, я крепко, до боли сжала в пальцах твердый корпус телефона, как будто хотела его раздавить.

Ден Овчаренко готов ошибиться.

Супер.

А я, кажется, готова доставить ему это удовольствие.

— Охренеть! — протянул Ромка, когда на следующее утро я позвонила ему, чтобы поделиться новостями. — Значит, вы помирились?

— Мы не помирились, — проворчала я, разглядывая в зеркале свое отражение и прикидывая, не слишком ли помялась юбка во время переодевания в шкафу. — Ден просто извинился за свое неадекватное поведение на вечеринке.

— А ты?

— А я извинилась за Антона.

— А Антон?

Я прикрыла глаза рукой, вспоминая, как выпроваживала похмельного парня из квартиры, а тот продолжал умолять меня этого не делать.

— Благополучно отбыл в неизвестном направлении.

— Мне его даже жаль, — грустно сообщил друг.

— Тебе всегда всех жаль, кроме меня.

— Ладно, ладно, не заводись с пол-оборота. Ты должна быть веселая и счастливая, ведь вы с Деном сделали первый шаг. Что дальше?

— Я не знаю.

— Стоп, подруга, — обеспокоился Ромарио, — что значит 'не знаю'?

— Если ты о том, назначал ли Ден мне свидание, то нет, не назначал.

— Но вы о чем-нибудь договорились?

Я вздохнула и закатила глаза.

— Нет, не договорились! И так, на секундочку, он сделал мне больно! Очень. Думаю, Ден понимает, что ему придется постараться, чтобы вернуть меня.

— Но как же фокусник? Ты намекнула Дену, что без его помощи не обойтись?

Я покосилась на свое привидение. Сегодня призрак вел себя спокойнее, но все равно выглядел недовольным.

— Намекнула, конечно. Но не так прозрачно, как с Антоном, — я тряхнула головой, — слушай, солнце, да мы же с Деном вместе упокаивали бабулю! Он сам прекрасно знает, как я завишу от него! Думаю, он специально тянет время, чтобы меня наказать.

— Он же первый извинился, — скептически заметил Ромка.

— Ты просто не знаешь Дена, — в тон ему ответила я, — однажды он довел себя и меня почти до оргазма. И все. Остановился на этом, как он пояснил — в воспитательных целях. А ведь мы тогда безумно друг друга хотели. Ты думаешь, по сравнению с тем случаем, ему сложно просто еще немного остаться в стороне и не помогать мне с привидением? У этого идиота дьявольская выдержка!

— Оу, оу, — заинтересовался друг, — а ну-ка на этом месте поподробнее. Я хочу услышать, где и как Ден Овчаренко доводил тебя до оргазма. Как он при этом выглядел?

— Придурком.

— Хм-м-м...

— Слушай, а может, на этот раз тебе поступить с ним так же? — раздался на заднем фоне не в меру радостный голос Ромкиного приятеля.

— Федюня, не учи нашу девочку плохому, — тут же отчитал его мой друг.

Я простонала и опустилась на край кровати.

— А Федюня теперь всегда будет в курсе моей личной жизни, да?

Ромыч виновато засопел.

— Ну знаешь, подруга, это ты звонишь мне в такие неподходящие моменты, когда он рядом.

— А встать и уйти, чтобы поговорить наедине, тебе в голову не приходило?

— Я не могу встать и уйти, потому что я голый, а у Федюни сестра в соседней комнате обитает. Может выйти на шум и очень удивиться.

— Да ладно, — хохотнула я, — у тебя же не чернобыльский хрен.

— Чернобыльский кто?!

На заднем фоне раздался дикий хохот Федора.

— Чернобыльский хрен, — я специально произнесла это очень четко, — не такой как у всех. С рожками. Или двухголовый. Вот такого бы я испугалась на месте его сестры. А твоего коротыша чего бояться?

В трубке послышался скрежет и шорох, затем какая-то возня. Наконец, зазвучал бодрый голос фотографа:

— Викуля, ты его убила. Он упал с кровати. И валяется на полу.

— Ну, главное, что не под столом, — не осталась в долгу я.

— Прости, но я пойду его откачивать. Просто не могу устоять.

— Предохраняйтесь, извращенцы, — проворчала я напоследок, и разговор прервался.

Я уронила руку с телефоном на колени и задумалась. Вскользь брошенная Ромкиным приятелем фраза про ответное соблазнение не выходила у меня из головы. Я потерла висок. Нет, так нельзя. Ден всего один раз позвонил, а я уже готова растаять и снова постоянно думаю о нем?

Стоп. Не этот ли парень жестоко бросил меня на глазах у толпы?

Он снова будет чувствовать себя победителем. Воспитателем. Он не поймет, какой огромный шрам оставил в моей душе своим необдуманным уходом. И в следующий раз, когда между нами пробежит черная кошка, не станет бояться повторить этот поступок.

А ему следовало бы бояться.

Ден Овчаренко должен понять, что я — не игрушка и не животное, которое можно дрессировать.

Ты должна продолжать свой танец на краю, детка.

Я откинула волосы от лица и выпрямила спину. У меня есть чем заняться и помимо гадского Дена.

— Я собираюсь сесть за руль, — погрозила я фокуснику, — и ты будешь вести себя тихо. Если я разобьюсь, то никто не сможет уже и тебе помочь, понял?

Призрак поморгал накрашенными глазами и поджал губы.

— Да ни хрена ты не понял, — вздохнула я.

Подхватив сумочку и обувшись в босоножки, я отправилась на улицу. Проходя мимо 'Ауди', продолжавшей манить одним своим видом, скрипнула зубами. Машина была хороша... чертовски хороша! Почти как секс, если можно, конечно, сравнить эти два понятия. Я не удержалась, подошла ближе и провела кончиками пальцев по полированному корпусу. Приятная, гладкая, прохладная поверхность. Я заглянула через окно в салон. Кожаные сидения. Удобный руль.

Я уже могла представить себя внутри, окутанной этой роскошью.

Но за роскошь ведь надо платить?

А мне пока так и не предъявили ценник.

Решительно развернувшись, я направилась к своему 'Форду'. После манящего притяжения дорогого автомобиля, мой собственный казался каким-то убогим. И звукоизоляция в салоне оставляла желать лучшего, и спина в водительском кресле уставала уже после двадцати минут непрерывной езды, и один из стеклоочистителей заедать в последнее время начал.

Я представила себе Валентина, и стало легче. Неприятный озноб мгновенно развеял все недовольство машиной.

Еще через каких-то полчаса я стояла перед дверью Наташкиного особняка. Неприятная встреча, но ничего не поделать. Эта сучка просто обязана мне кое-что разъяснить!

Нажав на кнопку звонка, я постаралась успокоиться, хотя кровь бешено стучала в висках, а злость и адреналин захлестывали все внутри. Являться без предупреждения было рискованно, потому что хозяйки могло не оказаться дома, но я не хотела звонить заранее, чтобы не давать Наташке время придумать очередную ложь. Лучше застать врасплох, если получится.

Бывшая одноклассница не заставила себя долго ждать и появилась на пороге в легком розовом халатике, больше подходящем для того, чтобы продемонстрировать формы, чем скрыть их. Несмотря на утро выходного дня, ее волосы уже были тщательно уложены, а губы подкрашены розовым блеском.

— Ах, Викуля! — обрадовалась Наташка так эмоционально, что я на секунду даже поверила ей.

Но потом я напомнила себе об ее притязаниях на Дена, сплетнях обо мне, и рассудок тут же протрезвел.

— Привет, подруга, — улыбнулась я и постаралась вложить в голос как можно больше желчи, — не хочешь ли поведать, сколько стоят твои услуги в 'БельФлер'?

— Антон рассказал тебе, — ее взгляд засветился пониманием и лукавством, — только вот интересно... все-все? Он признался, что любит, когда его пристегивают к кровати и скачут на нем сверху?

Я скривилась от отвращения.

— Мы сейчас не его половые пристрастия обсуждаем, а твой порнобизнес.

Наташка похлопала ресницами. Затем пошире распахнула дверь.

— Заходи, подруга.

Я поставила ногу за порог и, оказавшись с ней лицом к лицу, прошипела:

— Спасибо, подруга.

Заметив, как расширились ее зрачки, не сдержала победной улыбки. Похоже, Наташка слегка пасовала передо мной, просто не хотела показывать, прикрываясь издевками и бравадой.

— А мы с девочками с утра уже по магазинам пробежались и примеряем покупки. Присоединяйся, — произнесла она, захлопнув за моей спиной дверь.

Из гостиной я услышала голоса и выругалась про себя. Для важного разговора нам нужно было остаться наедине! Присутствие посторонних все испортило.

Наташка потащила меня к своим товаркам. Войдя в комнату, я едва не ахнула. Повсюду валялись пакеты с лейблами совсем не дешевых магазинов одежды, а юбки, шортики, платья, нижнее белье различных цветов словно появились из рога изобилия. Две девицы, не менее холеные, чем Наташка, уставились на меня с легким удивлением. Одна из них, высокая стройная блондинка, как раз влезла в очень обтягивающее и короткое белое платье, просто не оставлявшее простора воображению. Я могла прекрасно рассмотреть, что под ним нет белья. От слова 'вообще'. Вторая подруга, с роскошной копной черных волос и более приземистой, но неплохой фигурой, как раз помогала застегнуть 'молнию' на спине.

Если бы я была мужиком, я бы точно не устояла перед этими двумя шлюшками. Мой фокусник именно так и сделал, подлетев к девчонкам и плотоядно на них уставившись. Меня даже слегка передернуло.

Чтобы отвлечься, я позволила взгляду прогуляться и рассмотреть обновки. Некоторые из них в жизни бы не надела, но попадались и симпатичные вещицы.

— Нравится? — шепнула из-за спины Наташка.

Я мгновенно избавилась от очарования.

— Все это заработано так же, как твой дом? — повернулась к ней я.

Бывшая одноклассница тяжело вздохнула.

— Так. Нам нужно кое-что прояснить. Выпьем?

Она подошла к столу, где стояла бутылка 'Мартини' в компании бокалов, налила две порции и протянула одну мне. Я только качнула головой.

— За рулем.

Для этого разговора мне требовалось сохранить самообладание.

Наташка пожала плечами и отпила по очереди из обоих бокалов. Ее подружки продолжали разглядывать меня.

— Ты — новенькая? — отважилась спросить блондинка.

Я проигнорировала ее попытки подружиться и снова обратилась к Наташке.

— Мы можем поговорить наедине?

— Ну хорошо, — сдалась она, — пойдем на кухню.

Кухня оказалась большой, наполненной светом, и очень мне понравилась. Должно быть, готовить здесь — одно удовольствие. Встроенная техника органично вписывалась в интерьер из темного дерева, а посередине стоял большой рабочий стол с поверхностью из искусственного камня и врезанной в него мойкой с краном. Обеденной зоны тут не предполагалось, потому что для принятия пищи, как я помнила, у Наташки имелась столовая.