Наследники (часть 1)

— Ну, тогда не смею задерживать, — сказала совершенно сбитая с толку девушка. — Отцу что-нибудь передать?

— Передай, что император мной доволен, но подробностей я раскрывать не вправе, — подумав, сказал чернокнижник. — Но прощай, нам пора.

Поочередно поцеловав девушке на прощанье руку, друзья почти бегом бросились вон из особняка, едва сдерживаясь, чтобы не захохотать во весь голос.

— Самое ужасное, это то, что когда мы говорим "государственное дело", нам будут всегда верить в силу нашего положения, — усмехаясь, заметил Ясон, шагая по бульвару.

— Нет, самое ужасное, это то, что мы действительно всегда делаем какое-то государственное дело, именно в силу нашего положения, — со смехом поправил его рыцарь.

— Ну да, — хмыкнул колдун. — Если мы сейчас напьемся и пойдем бить витрины магазинов, назавтра во всех газетах напишут: "Скандал! Пьяные императорский гвардеец и имперский чародей были витрины магазинов".

— Скорей уж: "Пьяный чародей сжег дотла центр города, пытаясь раскурить трубку", — фыркнул рыцарь. — У тебя сил хватит, да и фантазия, я думаю, заработает.

— "Пьяный гвардеец-драконоборец провел ряд тренировок со стражей на ночных улицах", — парировал колдун. — Не забывай, все газеты проходят цензуру.

Солнце уже давно закатилось за горизонт, и над вечным городом сомкнула свои объятия ночь. Однако, вместо того, чтобы спать, большинство людей продолжали свои дневные дела, освещая свои дома изнутри купленными по дешевке волшебными светильниками. Магическая реформа императора уже давала о себе знать, цены на всякую мелкоколдовскую дребедень упали едва не в десять раз.

— Кстати, а где именно находится то заведение? — поинтересовался колдун. — Мы скоро придем?

— Да... — Октавиан как-то неопределенно махнул рукой, оглядываясь по сторонам.

Друзья стояли в какой-то сравнительно чистой, но глухой и тесной улочке, в которой не было даже и намека на освещение.

— Ты заблудился, — утвердительно сказал колдун, скептически поглядывая на товарища.

— Да, — признался тот.

— Скажи, где находится тот бордель, и я сам тебя туда выведу, — предложил чародей. В детстве ему не раз приходилось зарабатывать на кусок хлеба воровством, и, неоднократно удирая от стражи, он успел выучить все закоулки столицы.

Октавиан начал сбивчиво объяснять, путая названия улиц и досадливо взмахивая руками, словно указывая направление. Тем не менее, выслушав его короткую речь, колдун удовлетворенно кивнул и повел друга через какие-то совершенно немыслимые в своей нелогичной изогнутости закоулки и чьи-то дворы.

— Ты уверен, что... — хотел спросить рыцарь, оглядывая не очень привлекательную изнанку столичных улиц, но друзья внезапно вынырнули из очередной подворотни и оказались перед довольно красивым в свете уличного фонаря двухэтажным зданием с занятными резными окнами.

— Насколько я понял, это здесь, — указывая на дверь напротив пальцем, сказал чародей.

— Да, это оно, — несколько удивленно признал рыцарь. — Когда ты успел так узнать столицу? Ты же, вроде бы, тоже недавно приехал?

— Это магия, — значительным тоном повторил колдун свой любимый уход от ответа. — Идем?

Товарищи подошли к двери, и рыцарь особым образом постучал четыре раза: сначала два быстрых удара подряд, затем пауза, удар, снова пауза, удар. Через некоторое время за дверью послышались чьи-то тяжелые шаги, и отворилось небольшое смотровое окошко в двери, ранее почти незаметное.

— Чем могу? — немного хрипло, но вежливо поинтересовались глаза в окошке.

— Мы приглашены, — назвал незамысловатый пароль Октавиан.

Дверь услужливо распахнулась, и на пороге возник громила во фраке и со зверским лицом головореза. Наверное, на изнеженных дворян, впервые приходивших в этот притон сладострастия, он производил страшное впечатление, отчасти благодаря явному несоответствию своих природных данных надетому костюму.

Учтиво, насколько это позволял его звериный рык, охранник пригласил друзей войти и запер за ними дверь.

— Сюда, господа, — изо всех сил изображая вежливость, указал он рукой.

Товарищи прошли в указанную дверь и оказались в большой комнате без окон, ярко освещаемой четырьмя сияющими сферами, подвешенными по углам, и обставленной дорогой мебелью. В центре залы стояла вызывающе одетая, вернее, соблазнительно раздетая женщина. Подсвеченная с четырех сторон мерцающим голубоватым светом, она казалась неким мистическим, совершенно неземным существом.

— Добрый вечер, господа, — обольстительно улыбаясь, она неторопливо подошла к друзьям, грациозно покачивая почти обнаженными бедрами, прикрытыми лишь короткой, до середины бедра юбкой с глубокими вырезами на боках. Ее густые вьющиеся длинные волосы неестественно яркого красного цвета развевались, словно на ветру. Странно, но она казалась то юной девочкой, то опытной женщиной, то молодой девушкой, как будто ее возраст менялся с каждым шагом.

— Добрый вечер, — пробормотал рыцарь, с огромным трудом отрывая взгляд от стройных ножек в полупрозрачных чулках в крупную клетку, чтобы тут же задержать глаза на упругой груди, туго схваченной черной шелковой блузкой, застегнутой лишь на три нижние пуговицы.

В отличие от своего непривычного к столичному разврату друга, колдун чувствовал себя прекрасно.

— Добрый? Сегодня просто великолепный вечер, ведь мы имеем удовольствие лицезреть вашу небесную красоту, — совершив нечто похожее на неглубокий поклон, сообщил колдун, сверкая белыми зубами.

— О, благодарю, нечасто услышишь комплимент от посетителя, — прожигая его черными глазами, с едва заметной иронией сказала женщина. — Я хозяйка всего этого заведения, — жестом обводя комнату, представилась она. — Вы можете называть меня Кассандрой.

— Рад знакомству, — быстро, но аккуратно перехватывая ее руку в воздухе, сказал чародей и поцеловал тонкие белые пальчики.

— Вы настоящий кавалер, — теперь уже более искренне улыбаясь, заметила Кассандра, отнимая руку. — Но, все же, — чуть приподнимая одну бровь, сказала она, — я полагаю, вы пришли сюда не раздавать комплименты, не так ли?

— О да, — очнулся, наконец, рыцарь. — Но прежде скажите, почему я не видел вас здесь раньше?

— Я не каждый день здесь, — просто ответила Кассандра. — Так что господам будет угодно? Мои девочки способны понравиться даже самому взыскательному ценителю, — стрельнув глазками в Ясона, сообщила она.

— Насколько я знаю, здесь не только девочки, — сказал рыцарь и тут же, спохватившись, поправился, едва не краснея, — я имею в виду, здесь не только удовольствия такого плана... Пока мой друг, — кивнув на чародея, продолжил гвардеец, — будет занят вашим сервисом, я бы хотел посвятить время работе. Мне нужна комната с хорошим светом, — пояснил он.

— Фред, будь добр, — позвала женщина, и через секунду вновь появился верзила-охранник. — Проводи доблестного господина во второй кабинет, — нисколько не удивленная просьбой рыцаря, приказала охраннику Кассандра.

— А вы, учтивый господин, надеюсь, ознакомитесь с нашими услугами более подробно? — чуть игриво поинтересовалась хозяйка борделя, когда рыцарь с Фредом удалились.

— С превеликим удовольствием, — делая к ней шаг, сказал чародей. — Скажите, — он медленно провел кончиками пальцев по ее плечу, — а вы сами предоставляете какие-нибудь... услуги? — они стояли практически вплотную, взаимно ощущая на своих лицах дыхание друг друга.

— Только для особых клиентов, — сказала Кассандра и, заметив, что он хочет что-то еще сказать, приложила к его губам пальчик и потянулась губами к его уху. — Вы — особый, — прошептала она и немного отстранилась. — Пойдемте, — взяв его за руки, она повела чародея куда-то через комнаты, потом вверх по лестнице. — Вот, — она распахнула перед ним темную дверь в очередную комнату. — Входите и ждите, я буду скоро, — пообещала она.

Войдя, колдун увидел большую кровать под прозрачным балдахином, стоящую прямо напротив двери. Комната была не особенно большая, и в ней умещались только два туалетных столика у изголовья кровати, да темный кожаный диван, немного портивший общую атмосферу своей мрачной расцветкой, не вписывающейся в светлый тон стен и кровати. Окон, как и во всех остальных апартаментах, здесь не было, и освещение давал все такой же голубоватый шар, подвешенный на небольшой люстре под потолком. Противный свет резал глаза, и колдун сделал простенький знак, меняя степень магической поляризации хрусталя, из которого был изготовлен шар. Комнату залило мягкое немного фиолетовое свечение.

— Неплохо, господин чародей, — услышал Ясон за спиной и быстро обернулся.

Кассандра стояла в дверях, одетая лишь в короткий шелковый халат, не прикрывавший даже колени, темно-синего цвета, стянутый на тонкой талии пояском.

— А под цвет моего одеяния сможете? — поинтересовалась хозяйка борделя, прикрывая за собой дверь.

Не отрывая взгляда от грациозно приближающейся Кассандры, колдун мысленным знаком метнул за спину простенькое заклятье. Свет изменился.

— Вы действительно могучий колдун, господин имперский чародей, — прошептала женщина, прижимаясь к колдуну. — Не волнуйтесь, здесь чтут чужое инкогнито...

* * *

Колдун лежал в постели совершенно измученный, но собой и своей жизнью, и этой страной, и всей Вселенной вообще полностью довольный. Обнимая послушную и тоже уставшую Кассандру, спиной прижимавшуюся к его груди, и вдыхая аромат ее волос, чародей, проводя рукой по ее плечу, наткнулся непонятный твердый бугорок на нежной коже. Аккуратно убрав рыжие волосы, он увидел небольшой странную отметину в форме полумесяца. Чувствуя, как начали холодеть его пальцы, чародей изумленно разглядывал это шрам.

Давным-давно, еще в четырнадцать лет, будучи беспризорником из приюта, некто Ханс Безымянный всей мальчишеской душой влюбился в рыжую девочку-сироту, жившую в женской половине заведения. Влюбился как дурак, как сумасшедший, всюду ходил за ней, приставал с нелепыми и убогими стихами, которые писал бессонными ночами, полными печали и мечтами о возлюбленной. Наконец, сердце девушки, а может быть, ее терпение не выдержало, и в ответ на очередное сбивчивое признание она поцеловала этого мальчика. Ночь они провели вместе. А на следующее утро приехали маги из гильдии и забрали всех, кто имел хоть сколько-нибудь заметные способности к магии. Ханс хотел отказаться, но из сирот он оказался самым талантливым, и все руководство приюта, которому должно было достаться немалое вознаграждение от гильдии, а также сами маги почти два часа убеждали мальчишку, сломив, наконец, его сопротивление. Через час он был уже учеником гильдии, куда его увезли, даже не дав попрощаться с друзьями.

Три года учения и еще четыре — отступничества выветрили из него и любовь, и воспоминания, сохранив в памяти лишь непослушный рыжие волосы девочки, да полукруглый шрам на ее левом плече.

— Мария... — прошептал колдун.

— А я-то все думала, когда ты меня узнаешь, — поворачиваясь в его все еще сомкнутых объятиях, сказала Кассандра. — Я тебя часто вспоминала, Ханс.

— Ты... — чародей не знал, что сказать, сердце его почти остановилось.

"Она может все разрушить!" — мелькнуло в его разуме.

— Я никому не скажу, — прижимаясь лбом к его груди, прошептала Кассандра-Мария. — Я даже не буду расспрашивать тебя, как ты из безродного сироты превратился в дворянина и имперского чародея.

— Не будешь? — как-то отрешенно и тихо переспросил чародей.

— Нет, — ответила она. — Просто... приходи еще.

— Я буду, Мария, — чувствуя, как в груди рядом с ожившим сердцем начинает теплиться еще что-то, давно забытое, но сейчас просыпающееся. — Буду, — повторил он, гладя ее ладонью по волосам.

— Скоро рассвет, — после паузы сказала Кассандра. — Тебе, должно быть, пора уходить?

— А вот сейчас узнаю, — пробормотал колдун, закрывая глаза.

— Как? — удивилась хозяйка борделя, заглядывая ему в лицо.

— Тс-с, не мешай, — прошептал он, сосредотачиваясь.

Чтобы считывать информацию с поля, необязательно даже владеть знаками, достаточно просто уметь концентрироваться и иметь толику воображения. Рассудив, что император пришлет посыльного только к дому банкира, если Империи вновь понадобится служба чародея, колдун попытался создать мысленный образ особняка де ла Видья и сосредоточил внимание на полученной картинке. Смутная тревога посетила колдуна. Она не имела прямого отношения к магии, но какое-то стороннее мистическое вмешательство чародей ощущал довольно явственно.

— Что-то не так, — выразил свои ощущения вслух колдун, открывая глаза и хмурясь. — Мне нужно домой, срочно.

— Что-то серьезное? — забеспокоилась Кассандра.

— Понятия не имею, — честно признался колдун, освобождаясь от объятий и выскальзывая из-под одеяла. — Но, полагаю, пустяк бы меня не встревожил.

— Ничего не понимаю, — покачала головой женщина. — Что случилось-то?

— Я не Архимаг, чтобы видеть грядущее как настоящее, — собирая свои разбросанные по комнате вещи, начал объяснять колдун. — Но даже мне под силу ощущать угрозу из будущего. Вот и сейчас я почувствовал нечто подобное.

— Ясно, — кивнула Кассандра.

— Скажи, — вдруг поинтересовался чародей, одеваясь. — А почему ты взяла именно этот псевдоним?

— Просто звучит красиво, — пожала плечами хозяйка. — А что?

— Нет, ничего, — хмыкнул колдун. — Только никогда мне ничего не советуй, хорошо?

— Ладно, — удивленно сказала женщина, чуть нахмурившись. Языческие легенды первой Империи были мало популярны в народе из-за своей витиеватости и сложности слога, и церковники внимательно следили, чтобы так оно и оставалось.

Одевшись, колдун как-то неуверенно извлек из кармана кошель.

— Дашь привратнику, — поморщилась Кассандра. — Столько, сколько сочтешь нужным. Я не собираюсь тянуть из тебя, — она особенно подчеркнула последнее слово, — деньги.

Колдун, улыбнувшись, молча кивнул и, распахнув дверь, задумчиво посмотрел в коридор.

— Не заблудишься, не маленький, — проворчала Кассандра, заворачиваясь в одеяло. — Ты меня утомил, я хочу спать.

— До встречи, — несколько недовольно попрощался чародей и быстро зашагал прочь.

Через минуту он уже стоял у входной двери.

— Фред, где мой друг? — поинтересовался колдун у охранника.

Привратник молча отвел чародея по темному коридору, стены которого были увешаны не совсем приличного вида картинками, к нужному кабинету и ушел обратно. Не найдя ничего лучше, колдун просто сильно постучал в дверь.

— Я же велел убираться! — послышался из кабинета злой окрик Октавиана. — Мне не нужны ни девочки, ни вино, ни массаж, ни прочая чушь! Я работаю!

— Это я! — громко сказал Ясон, усмехаясь про себя. — Выходи, нам пора!

— Что, так скоро? — проворчал рыцарь, отпирая.

— Скоро? — фыркнул колдун. — Рассвет уже.

— Мы могли бы остаться на целый день, — пожал плечами гвардеец, стоя на пороге и сжимая драгоценный дневник предка в руке.

— Нет, — покачал головой колдун. — Мне нужно срочно вернуться. Я что-то почувствовал.

— Ладно, — секунду помедлив, кивнул рыцарь. — Тогда идем.