Век Дракона - Ветер Свободы

— Ясно... Что он вообще делал в твоих покоях? Мэйстер Дарги должен был лечить тебя? — задумчиво почесал свой лоб отец.

— Стража говорит, что Триан послал его, — намекнул я королю.

— Триан... Ну... Что... Ладно... — не знал, что сказать отец. — Я займусь этим. А ты будешь молчать. Я пошлю своих слуг, они уберутся в твоих покоях. Сам же ты пока поспишь в гостевых комнатах. И ни слова никому. Это лишь повредит влиянию и славе нашего дома, — последние слова отец сказал с мрачной решимостью. — Ты понял меня? — после моего утвердительного кивка он ещё добавил: — Не смей мстить Триану. Я сам поговорю с ним.

— Я понял тебя, отец, — принял я его решение. Что же, всё улажено. Чтобы не допустить лишних слухов, а точнее, доказательств слухов, отец сделает всё.

— Иди в комнаты и не отпускай стражу от себя далеко. Это моё распоряжение, — бросил мне отец, уже бывший мыслями далеко от меня, выходя из комнаты.

"Да я и сам не собирался их отпускать. Вновь умереть, "отец", я не хочу. Что же, теперь я Дюран Эдукан. Второй принц Орзаммара, любимый сын своего отца, короля Эндрина Эдукана. И я оказался в очень ужасном месте — в алмазном зале подгорной столицы. Миссия: выжить, жить, и всё это сделать с комфортом", — мрачно подумал я, выходя из кабинета отца и кивком головы подзывая к себе охрану.

18.

— "Это было трудно" — пришлось мне признать, посмотрев на своего оруженосца.

Сегодня мне был преподан жестокой урок.

Дюран Эдукан с рождения имел задатки стать несокрушимым воином, и он их развил, превратившись в настоящую машину смерти. Ростом в метр семьдесят пять, для гнома он был гигантом. Вес без брони колебался от ста тридцати до ста сорока килограмм. Выносливости у этой туши было как у могучих бронто, которых разводили ушлые гномы-слуги.

Дюран не раз доказывал свою удаль, в одиночку сражаясь и побеждая сразу пятерых бойцов из воинской касты. Пусть не великих мастеров, но настоящих воинов. Тех, кто умел использовать силу своего тела для разных приёмов, а не был простым, кое-как обученным рубакой. Один такой стоил десяти простых ополченцев, а то и больше.

Но я нарвался на старого ветерана. Этот гном не мог мне ничего противопоставить. Как и моему оруженосцу и другим моим прихлебателям. Но стоило ему спровоцировать меня на групповой бой, как пятеро юнцов были сметены пятью стариками.

— Какой позор! — от одной мысли об этом моё лицо покраснело от стыда, а глаза наполнились кровью от ярости. Глубоко вздохнув, я подавил припадок берсеркера. — "Обними ярость, поглоти страх и сей ужас."

— "Радость-то какая!" — довольно улыбнувшись, подумал я. Попутно мне начали вспоминаться прошедшие месяцы, в течение которых я отчаянно пытался освоиться со своими новыми силами и полностью принял то, что я теперь Дюран Эдукан, что было почти так же тяжело, как научиться сражаться, не задумываясь о своих следующих действиях.

Если бы раньше я имел ту силу, что сейчас находится в моём теле, то быть мне всё ещё человеком.

С такой огромной силой сокрушение Храмовников произошло бы полностью без магии. А натренированное тело бойца двигалось так ловко, что можно было подумать, будто оно управляется при помощи магии.

Никогда бы не подумал, что воин может обладать такой силой. Мне всегда казалось, что Храмовники опасны лишь своей устойчивостью к магии...

Как же я ошибался.

Каждый настоящий воин, именно воин, а не солдат, был смертельно опасным врагом.

Размышляя над своей узколобостью в прошлом, я так сильно отвлёкся от реальности, что не заметил, как врезался в кого-то.

— Извините меня! — предо мной оказалась чумазая девчушка из "пыльных", или, как их ещё называли, неприкасаемых.

— Смотри, куда прёшь, отброс! — тут же вспылил Горим, кидаясь к девке. Схватив дёрнувшуюся было гномиху за волосы, он поставил её на ноги. — Ты хоть знаешь, в кого влетела? — грозно спросил выходец из дома Саелак.

— Хватит этого представления, Горим, — отмахнулся я от громких слов воина, тем самым давая ему понять, что мы можем идти дальше.

Кивнув, Горим отпустил бедняжку и поспешил пристроиться за моей спиной, придирчиво вглядываясь в каждого прохожего.

Уже забыв об этом инциденте с неприкасаемой, я хотел было уже заканчивать нашу прогулку, которая была так нужна мне после позорного урока, показавшего мне мою ущербность как командного бойца и командира, но странное чувство остановило меня... Привычно положив руки на ремень, я понял, что там не хватает кошелька.

— Вот ведь сучка!

— Мой господин? — раздался голос Горима.

— Эта неприкасаемая была воришкой! Найди её! — приказал я своему оруженосцу. — Ты будешь искать в толпе, я посмотрю в переулках!

— Господин, это плохая идея, мне стоит быть постоянно рядом с вами... — не желая оставлять меня одного, смущённо пролепетал Саелак, робея от того, что смеет дерзить принцу.

— Исполняй! — рыкнув ему, я устремился в ближайший переулок.

Пройдя вглубь скрывающегося в тени прохода и оглянувшись для того, чтобы удостовериться, что тут никого нет, я неторопливо достал кинжал и аккуратно полоснул по пальцу.

— Не уйдёшь, девка... — прошептал я тихо, концентрируясь. Вряд ли она сейчас на главных улицах. О нет! Скорее всего, эта крыса щемится по таким вот закоулкам, пытаясь как можно быстрее добраться со своей добычей до своего помойника.

И вправду. Используя обнаружение при помощи магии крови, единственной магии, которая подвластна мне в этом теле, я смог найти несколько живых точек в закоулках.

Не потребовалось много времени, чтобы проверить их все.

Несмотря на свой огромный размер, Орзаммар был построен с соблюдением чёткой симметрии, шахматной планировкой. Никаких виляющих улочек и прочей хрени, которая так приглянулась людям, иначе отчего они строят такие трудные в понимании города?

Выйдя прямо на свою цель, я решил не таиться, потому просто и бесхитростно прикусил до крови щеку и, используя капли крови из небольшой ранки, ускорил себя, моментально сократив дистанцию.

Схватив девку за затылок, я, не церемонясь, впечатал её лицом в каменную мостовую.

— Попалась, — едва не урча от удовольствия, я начал ощупывать девку. — Где мой кошелёк?

— Я-я н-не знаю, о чём вы-ы? — всхлипывая, начала выть неприкасаемая, привлекая внимания и пытаясь надавить на жалость.

Я приподнял её за волосы на уровень своих глаз, заставив придушенно ойкнуть, и начал рассматривать ту, кто посмела ограбить принца Орзаммара.

— Ты знаешь, кто я? — спросил я.

— Нет... — робко ответила деваха, забыв о нытье.

— Я — Дюран Эдукан, второй принц Орзаммара, — ответил я ей, нанося удар тыльной стороной руки по щеке. — Отвечай! Где. Мой. Кошелёк?! — каждое слово ради демонстрации серьёзности намерений сопровождалось пощёчиной. Я терпеть не мог так действовать, но по-другому было нельзя.

— Хватит... — прошептала неприкасаемая, едва двигая разбитыми губами.

Посмотрев на девчушку, я решил смилостивиться и перестать держать её за волосы в воздухе.

— Где мой кошелёк? — спросил я ещё раз, аккуратно поставив её на ноги. — Не заставляй меня действовать грубо... — тихо добавил я. — Или сдавать тебя стражам, — за кражу моей собственности ей грозило куда больше, чем стандартное отрубание руки. Каждый, кто покушался на королевский дом или его имущество, безоговорочно приговаривался к смерти. Или же к участи хуже смерти — изгнанию на глубинные тропы.

— Простите меня, принц, — выдавила из себя девчушка, доставая из-за спины мешочек, где было немного меди и серебра на мелкие расходы.

— Как тебя зовут? — спросил я, принимая свою собственность назад.

— Сигрун, господин, — представилась она, припадая на колени. Видимо, я переборщил с ударами.

— Неприкасаемая Сигрун, я прощаю тебя, — и, не долго думая, подхватил её на руки и, забросив на плечо, пошёл назад, в сторону алмазных залов.

Дома я сдал потерявшую сознание Сигрун на попечение лекарю, сам же пошёл умываться.

Слуги успели узнать о моём прибытии после каждодневной тренировки и уже наверняка подготовили умывальные.

Убедившись, что оказался прав в своих предположениях, я позволил слугам (а точнее — сочным служанкам) помыть себя, после чего, набросив на тело свободную тунику и такие же штаны, поспешил в трапезную.

На выходе из умывальной я встретил всё ещё грязного Горима.

— Ваше Высочество, простите меня, я вас потерял, — скорбно склонил он голову.

— Брось, — отмахнулся я. — Было понятно, что ты вряд ли найдёшь меня в городе после того, как мы разделимся. А вот то, что ты ещё не умылся, — это да, это плохо, — хмыкнул я, уловив запашок от моего верного, но слегка простоватого оруженосца.

— Я был слишком занят тем, чтобы найти вас, после того, как понял, насколько тщетны мои попытки поймать воришку, — улыбнулся в бороду Горим, уловив моё хорошее настроение.

А оно и вправду было не просто хорошим, а по-настоящему прекрасным.

Сегодня я не только чему-то научился, пусть это и было болезненно для моей гордости, но и нашёл забавный экземпляр — эту Сигрун.

— Не беспокойся, я поймал её. А теперь пошли, время трапезы. Как говорит наставник Турх, после каждой хорошей тренировки нужно хорошо поесть! Мудрый человек он, мудрый.

— Конечно, мой принц, — согласился Горим, последовав за мной.

— А хотя знаешь... Лучше сходи обмойся, а я пока навещу мою воришку, — остановился я на полпути.

— Что? — услышав мои слова, Горим сильно удивился. — Она здесь?

— Да. Девка показалась мне забавной. К тому же, она смогла стащить мой кошелёк незаметно от меня и, что главное, незаметно от тебя. А для этого нужен немалый талант.

— Да, согласен, — покивал на мои слова Саелак. — Но мой принц, она неприкасаемая! В королевском дворце! — возмутился он.

— В моей части дворца, — повернувшись к оруженосцу лицом, добавил я, осаживая его. — А теперь иди, умойся.

Отослав воина на банные процедуры, я неспешно направился к личному целителю, которого откуда-то достал отец после попытки "убить" меня.

— Ну как? — седой целитель, до этого мирно посапывавший в кресле рядом с кроватью, на которой лежала неприкасаемая, вздрогнул от внезапно раздавшегося голоса. Вот оно, преимущество перемещения без лат — чрезвычайно тихий шаг.

— Мой принц, — состроив невозмутимое выражение лица, поприветствовал этот старик меня. Кряхтя поднявшись из кресла, он подошёл к своей сумке, в которой были разные принадлежности и примочки для лечения раненых и больных. — Она полностью здорова, разве что несколько ссадин ещё денёк-другой виднеться будут, да голова побаливать, — ответил он на мой вопрос, попутно доставая небольшую склянку и протягивая её мне. — Вот это разбудит её, если вы хотите поговорить сиюминутно. Просто откройте её и поднесите к носу. Эффект будет, уж поверьте мне, моментальным.

— Благодарю, ты свободен, — приняв склянку, я отпустил его восвояси.

Подождав, пока он скроется за дверью, я решил пробудить девку.

Открыв склянку и поднеся к её носу, я смог убедиться в правдивости слов целителя.

Девку аж передёрнуло от запаха.

— Смотрю, ты очнулась.

— Принц? — неверяще уставившись на меня, спросила она.

— Да. Предвосхищая вопросы. Ты во дворце. Нет, тебя казнить не будут, — просветил я её. — Руку рубить тоже, — не выдерживаю, и на моём лице расползается усмешка от ошарашенного лица девки. — Почему? Ты меня заинтересовала.

Подвинув кресло поближе к кровати, я сел.

— Ну давай, говори. Кто ты такая, чем занимаешься, и самое главное... Где ты научилась так воровать? — задал я пару интересующих меня вопросов.

— Чего? — тупо спросила она.

— Говорю: о себе рассказывай, да с самого начала.

— С самого начала? — переспросила меня девка.

— Да. Расскажи мне, Сигрун, о твоей интересной и насыщенной жизни, — уперев в неё не мигающий взгляд, я приготовился слушать.

Не знаю чем, но она меня заинтересовала. В ней был некий потенциал, который должен был быть использован в моих целях.

— Ну... Я родилась в Пыльном городе... Ну, это видно по моей роже... — с каждым словом неприкасаемая всё больше расслаблялась и становилась всё уверенней и уверенней. — Мамка постоянно говорила мне, что я выскользнула из неё как по маслу! — не сдержавшись, я хмыкнул. Мне определённо импонировала её бойкая натура. Вот только девушка это поняла иначе: — Простите меня, я не хотела тут вот так вот это говорить, — неуклюже начала извиняться девка, путаясь в словах.

— Не стоит. После всех придворных расшаркиваний мне твоя речь в какой-то степени даже приятна, — успокоил я её, поощряя улыбкой и призывая говорить дальше.

— Ну в общем, роды прошли на раз-два, — слегка нервничая, начала рассказывать дальше о себе гномиха. — Мать мою знали Джаной, и у нас есть небольшая лачуга в Пыльном городе, которую мы делим с её братом, моим дядей, и его бабой с четырьмя спиногрызами, которые постоянно орут, чтоб их... Мать зарабатывала крохи, помогая торговцам разгружать бронто. Этого никогда не хватало. Она меня любила и часто извинялась за то, что не может дать большего, — внезапно девушка понурилась. Та моя часть, что была старым Дюраном, хотела прописать ей ещё одного леща за то, что рассказывает ему глупую информацию, и на этот раз посильнее. Но вот часть юноши-волшебника старательно прислушивалась... Именно здесь и сейчас я могу привязать её ко мне. Хотя и сам не знаю, для чего я это делаю? — Едва научившись ходить, я стала помогать матушке, чем могла. Сначала попрошайничала — на плачущего ребёнка, с клеймом или без, трудно смотреть даже самым чёрствым знатным сухарям. Ой, простите! — опять оробела девка, вновь ляпнув то, что не стоило говорить в высоком обществе.

— Тихо-тихо. Если бы я желал тебя наказать, я бы это уже сделал, — успокаивающе поднял я руку. — Наверняка с баб тебе легче было денег стрясти, да?

— Да, с дамами было проще всего! Особенно с теми, кто не мог завести собственных детей, с них я стрясла много денег, — гордо поведала девка. — Вот уж не знаю, почему у вас, знатных, это большая проблема в этих ваших Алмазных залах! Может, статуи предков ростом до потолка, пялящиеся на тебя сверкающими глазами, не способствуют должному настрою?

— Хах, так об этой проблеме я не думал, — не выдержав, я расхохотался. Большой проблемой гномьего королевства была рождаемость. Особенно среди знати. Да что там, помимо жены, гномам разрешалось брать себе наложниц из неприкасаемых, лишь бы увеличить рождаемость. И всё равно редко когда у одного отца бывало больше трёх детей. Так что наш отец и тут выдающийся гном...

— Да, если это так, то мне вас капец как жаль! — брякнула девка. — Вон у меня подруга Иги. Один раз легла под мужика — и всё, залетела, скоро рожать уже!

— Да, везёт же некоторым, — улыбнулся я. По ходу своего рассказа, а точнее, безнаказанности за свои слова, девушка всё больше и больше раскрепощалась, превращаясь в забавную собеседницу. — В общем, не важно. Дальше-то что было?

— Э, ну... В общем, когда я подросла, и зарёванная мордашка больше не срабатывала, я занялась воровством. Так удавалось раздобыть побольше еды, особенно когда моя ма заболела. Не буду вдаваться в подробности, — посмурнела лицом Сигрун, — я не напрашиваюсь на сочувствие, — дерзко заявила она, сурово сжав губки. — Такое постоянно случается с жителями Пыльного города. Там вообще трудно жить, вы же в курсе? Нет еды, лишь дым и пыль от кузниц — всё очень плохо. Ну так вот, теперь настал мой черёд за ней присматривать, и я стараюсь, как могу... — на последних словах неприкасаемая побледнела, видимо, вообразив себе, что теперь, когда она исчерпала свой развлекательный ресурс, ей придётся туго.