Чудовище для своих [2014]

Местные музыканты, больше смахивающие на фермеров своей простецкой одеждой, между тем сменили ритм мелодий от лирических до заводных. Ну разумеется, публика-то уже не первый час сидит, пора на мутную голову в пляс пускаться, показывать мастерство нетрезвого танца. Влад усмехнулся, делая глоток. Сам он напиваться не собирался. Еще одну кружечку, ну максимум две и на второй этаж, знакомится с местной постелью. Клопов, если что, он перебить сможет и сам, главное с исходящей энергией не переборщить, а то придется за порченую мебель платить.

И только де Шонс подумал об отдыхе, как мизинец на его правой руке взорвался адской болью. Не ожидая такой подставы, особый следователь вскочил на ноги, переворачивая кружку с остатками пива прямо себе на штаны.

— Твою ж ты мать!.. — ругнулся волшебник, неосознанно добавив парочку особо грязных словечек в довесок. — Почему так сильно?

Перстень с крупным рубином жег кожу, и де Шонс в раздражении стянул его с пальца. Температура была такова, что мизинец раскраснелся, но больше всего Влада бесил тот факт, что в этом чужой вины нет. Только его собственная невнимательность. Нечего расслабляться! Он ведь при исполнении!

В дополнение ко всему маг заметил, что завсегдатаи трактира пялятся на него. Подняв руку, он нервно махнул им, мол, все в порядке, продолжайте пить и веселиться. Находись он сейчас в одной из рестораций Торгета, где кельнеры порой одеваются дороже чем он, то без скандала не обошлось бы. За ругань его вежливо бы выпроводили вон, а тут ничего, словно и не заметили.

Схватив со стола шляпу, Влад двинулся к входной двери. Потом резко остановился и вернулся к столу, где наколол на двузубую вилку колбаску и мощно заработал челюстями. Исполнять свой долг на голодный желудок он не любил, тем более что с дороги пообедать так толком и не удалось.

Хозяйка вернулась в тот момент, когда Влад снова собирался двинуться к выходу.

— Ваше пиво, милорд? — она протянула ему кружку.

— Спешу, — коротко бросил маг. — Отнесите его вон тому парню, с отвислыми щеками. За мой счет.

— А вы...

Но дослушивать Влад не стал, вырвался в ночь, подивившись ярко светящей луне. В такие ночи ничего хорошего ждать зачастую не приходиться, но на своей службе он привык ко всякому. Взглянув на перстень, маг Ордена вновь натянул его на мизинец, частично блокировав исходящую от него мощь. Впрочем, рубин уже остывал и сам.

Выбежав на центральную улицу, где сиротливо горел алхимический фонарь, Влад огляделся. Он не мог определить направление. Повертевшись на каблуках, он посмотрел во все стороны, не обделив ни юг с севером, ни запад с востоком. Артефакт сработал очень мощно, но на локализацию вспышки требовалось время.

Одно Влад знал точно: раз рубин раскалился до красна, то тварь, что свела в могилу тринадцать человек, вновь вышла на охоту.

* * *

Никогда еще родной дом не казался ей таким чужим и незнакомым. Внутри царила пугающая темень, и лишь благодаря лунному свету, вливающемуся в дверной проем и не забранные ставнями окна, можно было различить внутреннее убранство. Контуры гостиной были знакомы: глиняные стены, небольших размеров дубовый стол у окна, лестница ведущая на полати, а так же подвешенные к потолочным крючьям клети, где мать держала почтовых голубей. Впрочем, сейчас птиц видно не было, да Элли и не особо обратила на это внимания. Куда больше девушку занимала полная разруха, царящая внутри. Ящики сломаны, табуреты перевернуты, хрустальный шар с фейри разбит. По полу разбросана разная мелочь: осколки посуды, ворохи изодранной одежды, треснувший ларец, где мать прятала свои нехитрые украшения.

Эллис прошла лишь несколько метров, а после остановилась испуганным зверьком. Интуитивно она посмотрела на Генри. Он был неподалеку, но исступленно молчал. Сейчас девушке как никогда требовались слова поддержки, она безумно хотела, чтобы ей объяснили, что все это значит. Утешили, приласкали и успокоили. Сообщили, что это не ее дом, что она заблудилась и забрела не туда. Ведь может такое быть? Вполне, почему нет?

Когда Элли заговорила, голос ее дрожал:

— Это... мой дом? Н-но где же п-папа и мама? И почему здесь такой погром? В Сверчках не бывает воров. У н-нас все свои.

Ей ответила лишь тишина, и девушка медленно подошла к серванту, одна дверца которого висела на поврежденных петлях. Мысли путались, завертевшись в бурном водовороте хаоса, где важные вопросы неизбежно смешивались с совсем незначительными, приземленными. Элли вдруг страшно заинтересовало, что же случилось с ее книгами, а так же резными фигурками, изображающими рыцарей, принцесс, шутов и придворных. Она сделала несколько шагов, и почувствовала, что подошвы ее сапожек неохотно отлепляются от досок. На полу было разлито что-то вязкое. Варенье? Но вся консервация хранилась в погребе, ей нечего делать здесь...

Словно в тумане девушка поглядела под ноги, силясь разобрать, в чем стоит. Поводила носком по липкой луже, но лунного освещения не хватало. Мозг не подчинялся ей, и упорно твердил, что это сон, обычный кошмар. Сердце при этом сжималось уже не счастливо, но болезненно. Элли хотела спросить у Генри, где ее родители, но передумала. Ноги сами поплелись в сторону задней двери, вдоль липких пятен на полу. Запах стоял сырой и приторный. Незнакомый. Может ее родители спят? Она найдет их в спальне, спросит что произошло...

Генри все это время смотрел девушке вслед. Его лицо приобрело жесткие черты, глаза наполнились неестественной глубиной. Он видел, как ее фигура исчезает в темном проеме двери, ведущей в смежную комнату. Видел как Эллис, словно пьяная, пытается отыскать серную соломку и с ее помощью зажечь свечу. Руки ее дрожали, а от удушливой вони лицо вытягивалось все сильней. Наконец она повернула голову в сторону широкой кровати, где ей так нравилось располагаться между папой и мамой в детские годы...

И закричала.

Крик этот был пронзительный и глубокий. В нем не было ничего осознанного, лишь интуитивное проявление горя, шока и недоверия. И длился он неправдоподобно долго. Когда воздух в легких закончился, Элли на мгновение замолчала, но лишь затем, чтобы закричать с новой силой. Раненой кошкой она выплескивала свое чувство на стены, мебель, окровавленный пол.

Потом надолго затихла, погружая отцовский дом в тишину. Где-то мерно переключались стрелки механических часов, отсчитывая секунды. Вероятно они не попались под руку того, кто учинил этот жуткий разгром.

— Генри, — слабо позвала девушка, появляясь в дверях родительской спальни. Она была бледна, словно призрак. — Т-там... к-какие-то люди. Они мертвые, Генри. Кажется... это действительно так. Где мои родители, Г-генри? Где мама с папой?

Глаза Эллис были широко раскрыты, зрачки не фокусировались ни на чем. Она медленно сделала несколько шагов, но остановилась. Сквозь шок, сковавший все ее члены, девушка неожиданно ощутила чувство опасности. Взглянула на Генри, чей силуэт терялся в тени, ибо яркий лунный свет лился ему прямо в спину. Он стоял там же, у входа, и за все время, кажется, не сдвинулся даже на сантиметр. Она попыталась разглядеть его лицо, но не сумела. Сплошной мрак, в котором едва проглядывалась белизна белков. Но глаза ее любимого теперь выглядели совершенно иначе. Возможно из-за пережитого потрясения, но Элли готова была поклясться, что в них появился перламутровый отблеск.

И именно в этот момент чувство, что за ней наблюдает кто-то невидимый, вернулось. Холодок прошелся от поясницы до самого затылка, в животе тугим узлом скрутился страх. Если раньше Элли чувствовала лишь назойливое эхо, недокучливое и пугающее, то теперь все ее рецепторы кричали только об одном: беги, спасайся! Прямо сейчас и не смотря ни на что.

Но человек, которого она любила, ее мужчина, стоял в самых дверях, загораживая единственный выход. Паническая нотка мысли быстро пронеслась в голове: а ведь Джейни, эта глупая, болтливая сплетница как-то говорила ей, что в Кальде видели некий силуэт возле места преступления. Невысокий, щуплый, подвижный. Он мог бы принадлежать молодому человеку лет шестнадцати-семнадцати.

Он мог бы принадлежать Генри.

— Что с моими родителями? Они в деревне, правда? Небось пьют эль тетки Руты в таверне, — последовал нервный смешок. — Я-я знаю, это не они в той комнате! Кто-то другой! Надо их найти. Сейчас же...

Эллис сделала неуверенный шаг, но тут же замерла на месте, потому что Генри заговорил. Колючим и неприветливым голосом, в котором не было теплоты.

— Стой на месте. Иначе — уничтожу!

* * *

Войдя в дом, он оставался спокойным, пусть и знал, что здесь произошло. Почувствовал то количество страха и страданий, исходящее от человеческой крови. Она уже остыла, но все еще хранила ауру убитых людей. Ему потребовалось все самообладание, чтобы не обращать на нее внимания. Остановившись в дверном проеме, он застыл статуей, наблюдая за метаниями несчастной девочки. Она не могла понять, что произошло, была в шоке, и всеми силами пыталась поверить, что находится лишь в дурном сне.

Но это был не сон.

Родители Эллис находились в соседней комнате, разорванные на куски, предварительно пережившие момент жути, который наступает лишь при встрече с чем-то действительно ужасным. "Генри" подумал, что от такой смерти старики вполне могли перевоплотиться "тенями", но проверять эту теорию не спешил.

Потому как убийца до сих пор находился в доме. Он... точнее она... никуда не ушел, поджидая в темноте задней комнаты новых жертв. "Генри" беспристрастно смотрел на женщину, чье горло было располосовано до кости, руки и ноги в синяках, а губы прокусаны. Она сохраняла всю печать боли и страха, который сопутствовал ей до самого конца. Пока ее не убили. И пока она не очнулась вновь. Напуганная, истерзанная, голодная.

Элли прошла мимо убийцы своих родителей, не заметив ее. "Генри" не удивился. Не каждому из людей дано различать "теней", ибо находятся они на ином пласте мироздания. Кто-то их называет призраками, кто-то духами, кто-то бессмертным ужасом, но правда всегда прозаичнее домыслов. "Тени" — существа Параллельного мира, те, кто вовремя не ушел. Кто испугался идти дальше.

Призрак женщины долгое время скалился, судорожно расцарапывая свои бледные руки. Ей было плохо, не хватало энергии, подпитки. Ауры только что убитых оказались несовместимы с ее сущностью, и облегчения она не испытала. Не смогла проглотить, пожрать души. А потому она и дрожит, потому и силится вновь соскрести силы, дабы пусть и на мгновение, но стать материальной. Тогда она сможет напасть вновь, и уж в этот раз...

Когда Элли издала свой протяжный, полный боли вопль, женщина с перерезанным горлом ликующе заулыбалась. Она не обращала внимания на "Генри". В ее разумении он был таким же человеком. Таким же ужином, но девчонка — определенно вкуснее. Она полна эмоций, а для "теней" это сродни запаху горячей пищи. Ароматной и хорошо приготовленной.

— Генри. Т-там... к-какие-то люди. Они мертвые, Генри.

Он не ответил. Продолжал пристально следить за "тенью", изучая каждую деталь. И уродливую рану на шее, и затравленные глаза, разорванный подол юбки. Эта женщина встретила нелегкую смерть, но, увы, подобное не может служить оправданием. Человеческие законы в этом плане единодушны. Жители Параллели не имеют права убивать в мире живых, иначе за ними придут и уничтожат.

Эллис тем временем продолжала что-то говорить. Она несла чепуху, отрицала очевидное. Не хотела верить в катастрофу, разом обрушившую ее жизнь. А мертвая женщина невидимой угрозой продолжала стоять за ее спиной. Было видно, что она уже почти собралась с силами и готова напасть. Еще немного и...

И тут "тень" увидела, что он смотрит прямо на нее. Не на испуганную девчонку, которая через секунду превратится в фарш, не на разруху в комнате, и даже не на липкую кровь, которой на полу и стенах оказалось в избытке. На нее. Призрака! Женщину подобное озадачило, хищный оскал почти исчез с ее полубезумного лица.

— Стой на месте, иначе уничтожу! — предупредил "Генри", обращаясь к бесплотной покойнице.

Та шарахнулась в сторону, насквозь проплыв через стол и мелкую утварь. Еще ни разу с момента ее смерти никто не мог ее увидеть. Лишь когда она сама этого хотела, в те мгновения, когда отнимала чужие жизни, силясь насытиться чужими аурами.

— Ты кто? — настороженно прохрипела "тень".

И "Генри" продемонстрировал.

В мгновение ока ушел на тот же пласт мироздания, где находилась его визави. Стал бесплотным духом, разом растворяясь в воздухе. Краем сознания он отметил, что Эллис, для которой он просто исчез словно мираж, вновь дико закричала, отступая назад и выставив перед собой руки.

Мир не изменился, разве что в его сознании. Теперь он сам выбирал краски и оттенки, но предпочитал ничего не трогать. Прослойка между миром живых и Параллелью была сугубо условной, и законы здесь были так же свои. "Генри" доказал это, сделав несколько шагов по направлению к женщине-убийце, пройдя попутно Эллис насквозь. Та ничего не ощутила, разве что легкий холодок.

— Т-ты! — палец женщины, на конце которого виднелся сломанный ноготь, поднялся в его сторону. — Такой же... как я! Мы оба... призраки!

— "Тени", — холодно поправил "Генри". — Хотя название сути не меняет.

— Но ты живой! Я видела! Материальный!.. как же жжет, — женщина вновь вцепилась пальцами в свою бледную, бесплотную кожу. — Что со мной происходит? Где я? Почему... сквозь стены... сквозь людей... умею летать... и этот голод! И боль. Почему мне так больно?!

"Генри" позволил себе улыбку, но далеко не веселую, и тем более не дружелюбную. Он присел на один из уцелевших стульев, и тот охотно принял его несуществующий вес. В изнанке свои законы.

— Тебе не хватает энергии. Окружающий мир тянет из тебя последние силы. Чтобы боль ушла, необходимо подпитываться.

— Чем? — быстро спросила женщина, затравленно глядя на него. Кажется ей было страшно. От былого задора хищника не осталось и следа. — Людьми?

— Плоть не имеет значения, — безразлично отозвался "Генри". — Но вот души — да. Каждый живущий в этом мире вмещает в себе бессмертную ауру, которая и является единственной пищей для нас, "теней". Без нее в этом мире существовать невозможно.

— Взгляни! — женщина в отчаянии развела руками, демонстрируя учиненный беспорядок и расчлененные трупы. — Не помогло! Раньше помогало, а сейчас нет! Меня влекло в этот дом, именно сюда! Не понимаю. Ничего... не... понимаю... как же жжет, щиплет... ар-аарр!

"Генри" безразлично взглянул на убитых, вновь заметив остаточный след ауры, аппетитный и манящий. Подобное искушение лишь вызвало раздражение, отчего юный лоб поморщился.

— Не каждый смертный подходит для утоления голода, — пояснил он. — Иначе все было бы слишком просто, не находишь? Будь так, "тени" великолепно чувствовали бы себя не только в Параллели, но и здесь. Совместимость душ очень сложная штука, и забивать тебе голову этими материями я не стану. Все равно это бессмысленно. Обратной дороги нет.