Дранг нах Зюден

Утром 1 июня, Роммель начал новое наступление на позиции противника. Основываясь на данных воздушной разведки, генерал выбрал новое направление главного удара. Вначале по нему ударила артиллерия, затем под прикрытием истребителей его стали утюжить 'Юнкерсы' и только потом в дело вступили танки и пехота.

Стремясь отвлечь внимание врага, вместе с соединениями корпуса, Роммель бросил на штурм Тобрука и итальянцев.

— Пусть они своими действиями отвлекут на себя внимание англичан и хотя бы этим смоют свой предыдущий позор — насмешливо сказал Роммель, утверждая боевую задачу союзных частей при штурме Тобрука. Немцы всегда были невысокого мнения о своих союзниках, но на этот раз госпожа Судьба заставила их проглотить горькую пилюлю.

Все дело заключалось в том, что по своей расхлябанности, итальянские части начали наступление с опозданием в сорок три минуты. Именно это, потом позволило Роммелю утверждать, что храбрые немцы оттянули на себя все силы врага, а ленивые итальянцы украли у них победу.

В этих словах командира 'Африки' была огромная натяжка. Выбирая места атаки, Роммель определил своим солдатам наиболее перспективное место наступления, бросив итальянцев на самый трудный на его взгляд участок обороны врага, и получил зеркальное отображение. Его солдаты продвигались вперед, с трудом преодолевая упорное сопротивление англичан, а итальянцам удалось быстро прорвать оборону польских соединений, прибывших в Африку вместо понесших большие потери австралийцев.

Сыны Полонии плохо освоились с условиями местного климата и потому не смогли показать все свои боевые качества в схватке с берсальерами. Которые, прорвав оборону врага, в самый напряженный момент боя вышли в тыл англичанам и принудили их сдаться.

Это обстоятельство не помешало Роммелю присвоить пальму первенства во взятии Тобрука и получить за этот чин генерала танковых войск и Дубовые листья придачу к Рыцарскому кресту.

Падение Тобрука незамедлительно сказалось на положении Мальты. Лишившись перевалочной базы на пути из Александрии на Мальту, английские моряки были вынуждены сократить и без того скудную помощь, которую они отправляли своему осажденному анклаву.

Дополнительные авиационные соединения, с каждым днем все прибывающие и прибывающие из Германии на юг Италии, перевесили чашу в пользу немцев. Ещё никогда, ни в польскую, ни во французскую кампании, 4-й воздушный флот не имел в своем распоряжении тех сил, что были выделены фюрером для решения мальтийского вопроса.

Единственное что играло в пользу англичан в этой битве, было то, что переброшенные на юг воздушные силы не были в полной мере обеспечены горючем и боеприпасами. От того летчики генерала Лёра сражались не в полную силу, но даже это не могло помешать им довести дело до победы.

Немцы полностью захватили господство в воздухе и методично разрушили всю воздушную инфраструктуру острова, несмотря на яростное сопротивление англичан. Вид пылающего острова вылился в конфликт между местными жителями, на чьи дома почти каждую ночь падали немецкие бомбы и комендантом Мальты. Мистер Добби открыто заявлял, что для него важнее всего военная база и его гарнизона, чем судьба простых мальтийцев.

Опасаясь, удара в спину со стороны островитян генерал запросил разрешение на эвакуацию и 4 июня получил согласие адмирала Дадли. Авианосец 'Арк Роял' отправленный адмиралтейством мог прибыть к Мальте не ранее десятого числа, что делало, по мнению военного министра, оборону острова при наличии на нем 'пятой колоны' бессмысленной.

Бомбившие Мальту летчики проморгали, момент эвакуации англичан с острова. Все было сделано под покровом ночи и только к средине следующего дня, не обнаружив в гавани Ла-Валетты британских кораблей и получив по радио обращение гражданских властей острова, прекратить бомбежки, немецкие летчики бросились в погоню, но было уже поздно.

Британские корабли ушли в Александрию, увозя на своих палубах всех, кто не пожелал остаться на острове. Раздосадованный Лёр попытался перехватить англичан, подняв в воздух самолеты, базировавшиеся на Крите, но это скорее напоминало шаг отчаяния, чем военную операцию. Всего, что удалось летчикам Люфтваффе это потопить два тральщика, повредить один крейсер и два эсминца.

Между тем, события в Африке набирали обороты. Получив дополнительный импульс к действию, генерал Роммель пересек ливийско-египетскую границу и, продвигаясь вдоль берега моря, двинулся на Каир. Все попытки англичан остановить его моторизованные соединения заканчивались крахом. Авангард Роммеля буквально стирал с лица земли выставленные британцами заслоны и уверенно шел на восток.

Его сил, напора, а главное запаса топлива хватило ровно до городка Эль-Аламейн, на окраинах которого англичане успели создать крепкую оборону. Не сумев взять город приступом, Роммель был вынужден остановиться. Ему было необходимо подтянуть отставшие тылы, собрать силы и только тогда начинать подготовку к новому штурму.

Тем временем господин Риббентроп, вместе с послом Германии фон Папеном усиленно разыгрывал турецкую карту. Все это время турки усиленно лавировали между Берлином и Лондоном, стремясь правильно определить сильнейшего в этой схватке и вовремя принять его сторону.

— Фюрер принял окончательное решение о походе на Багдад и вам предстоит сделать выбор с кем вы в предстоящей войне? С нами или с британцами? — ставил перед нелегким выбором рейхсминистр главу Турции.

— Залог успеха и процветания нашей страны является её нейтралитет. Мы не хотим вступать в войну двух великих держав без веских на то оснований, пытался торговаться турок, но Риббентроп моментально одернул его.

— Вы, верно, плохо меня поняли уважаемый. Фюрер принял решение идти на Багдад и это значит, что ваша республика независимо от своего желания будет вовлечена в эту войну. В силу сложившихся обстоятельств Турцию займем либо мы, либо англичане, третьего не дано. Единственно, что позволит вам сохранить столь дорогой вашему сердцу нейтральный статус — это беспрепятственный пропуск наших войск через свою территорию, по железной дороге Стамбул — Багдад до сирийской и иракской границы.

Только в этом случае вам не только удастся остаться нейтральной страной, но и получить статус дружественной страны рейху. В этом случае мы не только полностью оплатим вам провоз наших войск, но и возместим все расходы их пребывания на вашей территории. Подумайте об этом. Англичане вряд ли станут возмещать вам какие-либо издержки в случаи введения своих войск, как это было в Ираке — нарисовал турку безрадостную картину рейхсминистр.

— Господин Папен говорил, что в случаи удачного похода ваших войск на Багдад, наша страна может рассчитывать на территориальные приращения за счет сирийских и иракских земель населенных курдами. Может ли мое правительство рассчитывать на это?

— Безусловно. Наш фюрер всегда держит свое слово в отношении своих союзников и друзей, пусть даже нейтральных. Но сирийские и иракские земли слишком щедрый дар за ваше согласие на пропуск наших войск. Он согласен даровать вам земли курдов либо только в Сирии, либо только в Ираке. За право присоединить все земли курдов, вам придется кое-чем поступиться.

— И чем должна поступиться Турция ради этого? — испуганно спросил собеседник.

— Не беспокойтесь, ваша страна не потеряет ни метра своей земли и никто не хочет менять ваш строй или вашу веру. Фюрер согласен отдать вам весь Курдистан в обмен за разрешение на размещение на вашей территории двух советских морских баз. Одну на Тендосе, а другую у входа на Босфор сроком на двадцать пять лет с правом пролонгации.

— Честно говоря, я ничего не понимаю, господин Риббентроп. Зачем это надо господину Гитлеру? Ведь русские всегда были вашими и нашими заклятыми врагами? — изумился турок, но немец не удосужил его своего разъяснения.

— Могу сказать только одно, господин премьер, так нужно для рейха — Риббентроп встал, давая понять, что разговор окончен. — У вас есть ровно двадцать четыре часа, чтобы сообщить мне о своем решении, по всем озвученным мною вопросам. Всего хорошего.

На следующий день, турецкий премьер объявил, что Турция согласно на пропуск через свою территорию немецких войск находящихся в Болгарии. Что касается советских баз, то этот вопрос требовал более широкого изучения.

* * *

Чтобы скрыть подготовку похода на Багдад, в первой половине июня, немцы занимались усиленной дезинформацией противника, которая шла по различным направлениям.

Учитывая то, что полностью скрыть факт начала переброски сил вермахта на юг Турции не удастся, Верховное командование решило создать у противника ложное представление о готовящейся высадке своих войск на Кипр.

С этой целью у всех перебрасываемых с берегов Мраморного моря немецких эшелонов пункт назначения стоял город на юге Турции — Адана. Находясь всего в пяти километрах от берега моря, он был идеальным местом для сосредоточения десанта, готовящегося двинуться на Кипр.

Перебрасываемые по знаменитому железнодорожному пути Стамбул-Багдад, часть немецких соединений действительно оставались в Адане, но это были в основном тыловые части и соединения. Главные же силы 2-й танковой армии генерала Гудериана отправлялись дальше, в Газиантеп, небольшой турецкий городок на границе с подмандатной французской Сирией.

Появление там немецких войск легендировалось, как создание заслона на случай наступления британских войск находящихся в Ираке. Они прибыли туда в апреле месяце для подавления, вспыхнувшего в стране антибританский мятеж. Командующий британским экспедиционным корпусом генерал Фрейзер с большим трудом к началу июня занял Багдад и копил силы для похода на север Ирака.

Одновременно с этим в оккупированных немцами греческих портах, начались работы по формированию транспортных конвоев способных осуществить перевозку живой силы и техники. Сроки подготовки были определены как четырнадцатое — пятнадцатое июня, после чего корабли должны были покинуть порты и направиться к одному из островов Средиземного моря.

Согласно слухам, которые распространяли лица немецкой оккупационной администрации, к этому шагу фюрера подтолкнули большие потери среди десантников, высадившихся на Крите. Отчасти это соответствовало истине, ибо вручая награду Штуденту за захват острова, Гитлер сказал, что это была последняя операция воздушно-десантного корпуса.

— Ваши победы достаются рейху слишком дорогой ценой и потому, я вынужден дать вам красный свет. Хотя бы на время.

Через своих агентов, англичане пытались саботировать приготовления противника. Немцы отвечали на это репрессивными мерами, что только усиливало дымовую завесу вокруг истинных намерений вермахта.

Свою лепту в дело обмана внес и доктор Геббельс. В ночь с 10 на 11 июня, по требованию военной цензуры, в Берлине был конфискован весь тираж газеты 'Фелькишер Беобахтер'. В нем якобы была статья под заголовком 'Последний оплот Британии на Средиземноморье' выдающая планы вермахта по захвату Кипра.

Все вместе взятое, заставило британцев уделить максимум внимание. Командующий британскими вооруженными силами генерал Уэйвелл приказал адмиралу Каннигему сделать все возможное и невозможное, чтобы не допустить захвата немцами Кипра.

Возможность продолжения наступления Роммеля, генерал Уэйвелл оценивал невысоко.

— Согласно данным разведки у немцев под Эль-Аламейном всего пятьдесят два танка против наших ста шестнадцати. Обход наших позиций с юга, через пустынную впадину Каттара полностью исключен. В случаи наступления, Роммель вынужден будет атаковать наши позиции только в лоб, где ему приготовлена 'теплая' встреча. К тому же мы усиленно пополняем силы 8-й армии соединениями из Палестины и Индии. Вместе они составляют полноценную бригаду, которая должна полностью прибыть под Эль-Аламейн к 16 июня.

С логикой и рассуждением Уэйвелла был согласен и начальник ОКВ фельдмаршал Кейтель, который планировал начать наступление на Каир в конце июня начале июня, но генералу Роммелю было лучше видно из 'своего окопа'.

— Передайте мне в подчинение VIII корпус Рихтгофена, и я выйду к Нилу и захвачу Каир с Александрией к 21 июня — заверял он Кейтеля и тот пошел ему навстречу. Перечить генералу обласканному вниманием фюрера хитрый лис не стал. Он только известил Гитлера об инициативе 'Льва пустыни', как называли Роммеля берлинские газеты и, получив добро, дал 'зеленый свет'.

В глубине души, Кейтель очень надеялся, что этот танковый выскочка оступится и сломает себе шею, но вставлять палки в колеса Роммелю не стал. В случаи неудачи, глава ОКВ был совершенно не причем, а незапланированный успех гарантировал ему новые почести и награды.

Пылкий и энергичный генерал Роммель, 14 июня доказал, что время прусской военной школы с его догматом позиционной войны уже прошло. Да, к моменту наступления у него было пятьдесят четыре танка против ста пятнадцати у британцев. Да, численность противостоящих ему сил противника была больше его воинства, да оборона противника имела хорошую противотанковую защиту, но зато у него имелась ударная авиация.

В течение полутора часов 'юнкерсы', 'мессершмитты', 'фоке-вульфы' и 'хейнкели' утюжили британскую оборону. Прочно оседлав небо, они, целенаправленно выбивая танки и противотанковые орудия англичан, наводя страх и ужас в сердца их солдат.

Никогда прежде британские солдаты и их союзники не подвергались столь мощному воздушному удару. Пушки, танки, пулеметные гнезда и минометные батареи целенаправленно выбивались и уничтожались немецкими пилотами и с каждой новой волной атаки, их становилось все меньше и меньше.

Стремясь максимально сократить время, промежуток между концом бомбежки и началом наступления, Роммель сначала двинул свои танки в бой, и только потом обозначил начало атаки белыми ракетами.

Занимавшие оборонительные рубежи солдаты ещё не успели прийти в себя от страшных атак врага с воздуха, а на их позиции уже надвигались танки с тевтонскими крестами. Лучше всего при штурме британских позиций Эль-Аламейна показали себя штурмовые орудия. Самые легкие из всех бронетанковых сил Роммеля, огнем своих орудий они подавили уцелевшие после бомбежки узлы сопротивления и противотанковые орудия, чем окончательно развалили вражескую оборону.

Как не храбро бились с немцами подразделения 'Свободной Франции' и поляки из 1-го корпуса генерала Мосьцицкого они не смогли остановить их натиск. Уже к вечеру танки Роммеля двигались по направлению к дельте Нила, и их ничем нельзя было остановить.

Уже через три дня стремительного наступления при поддержке авиации, немецкие войска подошли к Александрии, что стало началом так называемого 'Суэцкого кризиса'.

Положение 8-й армии было тяжелым и генерал Окинлек сменивший на посту командующего неудачника Уэйвелла, пытаясь удержать зону Суэцкого канала отдал приказ об отступлении на восточный берег Нила. В связи с приближением немецких танков штаб английского Средиземноморского флота спешно оставил Александрию и перебазировался в Исмаилию. Силы флота были рассредоточены в Хайфе, Порт-Саиде и Суэц и были готовы сражаться с противником до конца.