Мелодии ведьминой души 2 книга

Сардоническая ухмылка мелькнула на лице Майи, она встала перед кроватью, заслоняя телевизор. Ее пальцы легли на узел пояса, стягивающего полы халата и слегка ослабили его. Лекс застыл, дальнейшее происходило, словно в замедленной съемке: девушка развязала пояс, и он лентой опустился у ее ног, потом сделала еще один шаг и замерла в полуметре от него. Разрез халата демонстрировал соблазнительный вид на тело: упругие полушария груди, прикрытые кружевным бюстгальтером, плоский живот и треугольник белых трусиков.

Майя вырвала пульт из рук мужчины и отбросила в сторону, по ковру рассыпались батарейки. Продолжая удерживать Лекса пристальным взглядом, она скинула халат на пол и осталась в тонком нижнем белье.

Стиснув зубы, Алексей отклонился назад и серьезно предупредил:

— Майя, остановись, пока не поздно.

Девушка вздрогнула, отмечая, что Лекс впервые обратился к ней по имени. Многозначительно усмехнувшись, она сделала последний шаг. Ее ноги притронулись к коленям мужчины, она остановилась, догадываясь, куда теперь упирается его взгляд.

— Уже поздно, — прошептала Майя, пальцы невесомо коснулись колючей щеки.

Лекс подался вперед, все еще не решаясь дотронуться до девушки, лазурные глаза потемнели, он судорожно выдохнул:

— Ты понимаешь, что ты делаешь?

Девушка придвинулась ближе, ощущая тепло мужского тела, и вдохнула слабый запах его туалетной воды.

— Нет. Мозг отключился, как только ты вошел в комнату.

Густые рыжие волосы легли на плечи Алексея, отгораживая от остального мира. Майя наклонилась и коснулась губами кончика его носа, на секунду неловко прижалась к губам и снова отстранилась.

Не раздумывая больше ни секунды, Лекс одним рывком пересек разделяющие их сантиметры пространства, ладони обхватили лицо девушки, и он поцеловал Майю. Жар ее кожи, буквально прожигал тонкий материал рубашки, и он еще яростней впился в горячие губы девушки. Не прекращая поцелуя, он приподнял Майю за талию и, разведя ее ноги, посадил себе на колени. Она немного отодвинулась назад, пальцы принялись расстегивать рубашку. Ей никак не давалась последняя пуговица и, разозлившись на неожиданное препятствие, девушка дернула полы в стороны, вырывая пуговицу с корнем. На мгновенье она замерла, глядя на едва заметный шрам, пересекающий загорелую кожу. Рука скользнула по его груди, и сместилась ниже, под ладонью напряглись мышцы пресса.

Алексей вздрогнул, и отвел кисть девушки в сторону. Его ладони прижались к спине Майи заставляя прогнуться, губы скользнули с щеки на шею и, прикусив мочку уха, двинулись к ключице. Девушка откинула затуманенную голову назад и закрыла глаза, дыхание Лекса защекотало кожу над тонким материалом бюстгальтера. Майя резко приподнялась и нашла его губы. Они снова набросились друг на друга, будто не могли насытиться. Поцелуи их были долгими, яростными, словно им, наконец, было позволено предаться долго сдерживаемой страсти. Лекс крепко обнял девушку, лаская пальцами кожу на спине на грани боли, заставляя извиваться и стонать в его руках.

Оторвавшись от губ Майи, он пристально всмотрелся в ее блестящие черные глаза.

— Ты ведешь себя не как девственница.

— Уже надоело ею быть.

Девушка рывком стянула с его плеч рубашку и отшвырнула в сторону. Руки цепко обхватили плечи мужчины, Майя плотно прижалась к нему, кожей ощущая капельки пота на его груди.

Неожиданно комнату огласил протяжный звук, напоминающий вой далекой сирены. Алексей вздрогнул и, отодвинув от себя девушку, оглядел помещение. Карман его рубашки, повисшей на зеркале комода, слабо светился малиновым цветом, издавая этот самый низкий гул. Он снял с себя растерянную Майю и подошел к источнику неприятного звука, прервавшего на самом интересном месте.

Достав из кармана осколок кристалла, он внимательно его осмотрел и поводил им над гладкой деревянной поверхностью. Раскачиваясь словно маятник, камень активизировался, приближаясь к подносу с едой. Коснувшись горлышка пустой бутылки из-под минералки, кристалл завибрировал и засиял зловещим алым светом. Лекс развернулся к девушке, та в ожидании замерла на краю постели.

— Ты пила из нее?

Майя нехотя кивнула, не понимая, почему такая мелочь смогла отвлечь от возможности заняться сексом.

Мужчина поднес пластиковый сосуд к носу и принюхался.

— Тимьян, ваниль, мята, — задумчиво перечислил он. — Сомневаюсь, что минералка должна так пахнуть. Аромат, как у банального приворотного зелья. Самого примитивного, действующего на уровне физического возбуждения.

Майя встала и, грациозно покачивая бедрами, подошла вплотную к Лексу. Вырвав из рук ненавистную бутылку, она тесно прижалась к нему и попыталась поцеловать.

Лекс с видимым усилием удержал девушку на расстоянии и холодно произнес:

— Бублик, уймись. Ты под действием этой гадости.

Майя раздраженно фыркнула.

— Какая разница, под действием чего я нахожусь? Ты прекрасно знаешь о моих чувствах и то, что я хочу заняться с тобой любовью и без всяких зелий. Просто сейчас мне не страшно об этом ни думать, ни говорить.

Он посмотрел на девушку жадно неотрывно, но голос прозвучал отстраненно:

— Большая разница. Без этого ведьминого коктейля ты никогда бы не решилась на такой откровенный флирт, а сейчас у тебя вообще тормозов нет. Да в таком состоянии ты на любого встречного готова наброситься! Сама на себя не похожа.

Майя сделала шаг назад, губы обиженно надулись.

— Ты бесчувственный чурбан! К тебе голая девушка пристает, а ты ищешь причины отказать!

— Не такая уж и голая, — необдуманно выпалил Лекс, отмахиваясь от нее словно от назойливого насекомого.

— Не голая, — эхом повторила Майя. Руки принялись расстегивать застежку на бюстгальтере.

Мужчина кинулся к ней и схватил за обе кисти.

— Тебе совсем крышу сорвало?

Воспользовавшись близостью, Майя приникла к нему всем телом и заглянула в глаза.

— Завтра ты будешь жалеть, что отказал мне.

— Еще как буду. — Он наклонился, губы жестко прижались ко рту Майи. Поцелуй получился грубый, скорее наказание, чем ласка. Придерживая девушку рукой за локоть, не позволяя повторить попытку оголения, он незаметно достал наручники из кармана рюкзака. Подведя Майю к постели, он аккуратно уложил ее, не прекращая целовать. Металлические обручи звонко защелкнулись на запястьях девушки. Лекс пристегнул наручники к спинке кровати и нехотя отстранился:

— К утру зелье выветриться из твоей головы, и ты снова станешь адекватной.

Майя потрясла браслетами, пытаясь освободить руки, но уже через минуту поняла бесперспективность этих попыток.

— Где ты будешь спать?

— Пожалуй, даже в наручниках ты опасна. Посижу в кресле.

Лекс выключил свет и задернул шторы. В результате получасовой борьбы ему удалось накрыть девушку простыней и уговорить, не скидывать ее. Грустный взгляд на мгновенье задержался на соблазнительных изгибах под тонкой тканью, и мужчина скрылся за дверью ванной. Холодный душ в течение часа остужал впечатления от не случившегося секса.

Утреннее солнце разрезало лучами монолит темно-синих штор, мужчина проснулся, морщась от неприятных ощущений. Ночь в неудобном кресле оставила чувство разбитости, будто он и не спал во все. А вот Майя, несмотря на неудобную позу с поднятыми вверх руками, сладко посапывала, улыбаясь во сне. Умывшись и почистив зубы, Алексей осторожно присел на край кровати. Наручники щелкнули, освобождая тонкие кисти, девушка слегка фыркнула, но руки не опустила. Лекс поправил простынь, укрывая полуобнаженное тело от собственных глаз, и лег рядом. Конечности удовлетворенно вытянулись, веки прикрылись.

Невыносимая жажда, раздирающая горло заставила Майю открыть глаза. В голове сумбурным калейдоскопом перемешались картинки из сна, где она с Лексом занималась любовью. Их изобретательности в выборе поз мог бы позавидовать сам Дон Жуан. Девушка приподнялась, прижимая ладони к горящим щекам, простынь соскользнула, открывая минимальное количество одежды на теле. Осознание, что не все увиденное ночью было сном, настойчиво постучалось в мозг. Сдвинувшись к краю кровати, Майя дотянулась до стакана с водой, предусмотрительно оставленного кем-то на тумбочке. Глубокими жадными глотками она его осушила, мечтательная улыбка расцвела на лице.

— Как ты себя чувствуешь, нимфоманка? — раздался за ее спиной насмешливый голос.

— Пить хочу, — жалобно простонала Майя, пальцы судорожно сжали край простыни.

Лекс молча протянул ей еще один стакан с водой. Дождавшись, когда она утолит жажду, укоризненно напомнил:

— Ай, ай. Какой плохой девочкой ты вчера была.

— Я ничего не помню, — отмахнулась девушка, поспешно отворачиваясь от пристального взгляда. Память услужливо подсунула сцены из вчерашних событий, заставляя ее краснеть и смущаться.

— Странно, ни одно приворотное зелье не дает эффект амнезии. ? Он коснулся ее плеча, заставляя повернуться. — Чего покраснела? Стыдно?

Майя повернулась и смущенно пролепетала:

— Стыдно.

— А зря, — неожиданно сказал мужчина, вокруг глаз собрались веселые морщинки. — Ты, оказывается, превосходно владеешь техникой соблазнения.

— Это еще хуже, чем после водки в Дружелюбном. Я ведь на самом деле готова была тебя изнасиловать.

Девушка встала, аккуратно придерживая простынь, и мелко посеменила в ванную. Взявшись за ручку двери, она остановилась и бросила через плечо:

— Противно не было нисколечко.

Лекс не ответил, но довольная улыбка расползлась по его лицу.

Когда Майя вернулась, он сосредоточенно рассматривал обои, постукивая карандашом по коленке.

— Странный какой-то маньяк в Славянске? Сначала пытается убить, а потом подсовывает приворотное зелье. Как будто действовали два разных человека. Скажи честно, это не ты смастерила чудо-напиток, чтобы затащить меня в постель?

Майя возмущенно фыркнула, глаза гневно блеснули.

— Я, по-твоему, такая дура, чтобы сварить зелье и выпить его самостоятельно!

— Не кипи, просто версия, — примирительно произнес Лекс.

Девушка села рядом и тоже задумалась, пальцы привычно защелкнули на запястье браслет.

— Ты помнишь особу, что принесла эту бутылку?

Он согласно кивнул.

— Помню. Только вот я не уверен, что она связана с убийцей. Возможно, ее просто подрядили подсунуть эту гадость в номер.

— Дальше что? — Она недоуменно пожала плечами.

Мужчина посмотрел на экран телефона, ожидая звонка, и мрачно заключил:

— Ждем Игоря.

11 глава

"Лишь любовь всегда виновата, то-то и оно!"

После поспешного завтрака прямо в номере Алексей снова включил телевизор. Раз уж выпала возможность скоротать время за просмотром прямой трансляции с Универсиады, почему бы ей не воспользоваться. Он только удобно устроился на кровати, как молчавший до этого кирпичеобразный аппарат огласил комнату громогласным пиликаньем. Прижав телефон к уху, мужчина торопливо поздоровался:

— Привет, Игорь. Наконец-то.

— Ты в "Каюте"?

— Да.

— В том самом номере?

— Да.

— Открывай дверь.

Лекс отбросил телефон на кровать и спешно подошел к двери. Распахнув ее, он столкнулся лицом к лицу с Игорем. Чистильщик саркастично ухмыльнулся, заметив стоящую перед зеркалом девушку.

— Опять очередную девку притащил? — Еще раз окинув Майю брезгливым взглядом, добавил: — Пошли, на улице поговорим. Пойдем, пойдем. — Он вытянул Алексея из комнаты.

Майя бросила равнодушный взгляд на закрывшуюся за Лексом дверь и продолжила наносить румяна.

Каналы на телевизоре сменились, громко заиграла музыка, и девушка приступила к своей порции завтрака. Допивая чай, она поняла, что начинает беспокоиться: Лекс ушел почти час назад, не взяв никаких вещей, даже телефонный динозавр одиноко возлежал на кровати. Майя прошлась по комнате и остановилась у окна. С третьего этажа открывался изумительный вид на парк, украшенный в честь Фестиваля славянской культуры. Среди деревьев раскинулись дворы, имитирующие казачьи курени, а вдоль дорожек выстроились палатки, предлагающие всевозможный товар.

Немыслимое количество народа двигалось во всех направлениях, захватывая разношерстной массой площадку перед отелем. Глядя на радостные, счастливые лица суетящихся людей, Майя тяжело вздохнула, волнение из-за того, что Алексей так долго не возвращается, усиливалось с каждой секундой. Еще через два часа она достала из шкафа его сумки и, перебрала содержимое. Ни в одном из баулов не обнаружился револьвер серебряными пулями и нож, вынутый из груди беса. Девушка села на кровать и нахмурилась, окончательно впадая в уныние.

— Чего куксишься? Придет он, никуда не денется. Может они там план нападения сочиняют, — упрекнул ее домовой, материализуясь на комоде.

— Но он ничего не взял? — Развела она руками.

— Ну и что? Придет и возьмет, когда они соберутся на охоту за Славянским монстром. Еще не время паниковать.

Майя снова вздохнула, мысленно соглашаясь с разумными доводами Нафани, но тревога, снедающая изнутри, никуда не делась.

— Давай делом пока займись: выучи какие-нибудь заклинания, покалякай в своей тетрадке, постирай шмотье. А то уже скоро носить будет нечего.

Девушка нехотя поднялась и, последовав совету домового, занялась стиркой. Когда ее вещи закончились, она распотрошила сумку Лекса и замерла: сверху небрежным комом лежали джинсы и рубашка, покрытые коркой запекшейся крови. Память тут же вернула в ночь нападения беса, когда Майя лечила его и сторожила до самого утра. Тогда ей казалось, что нет ничего страшнее, чем неопределенность: выживет он или нет? Несмотря на слова домового, беспокойство только усилилось, стянувшись в груди в тугой узел. Девушка отложила в сторону окровавленную одежду — проще выкинуть, чем отстирать — и выгребла остальные вещи. Светло-голубая рубашка оказалась довольно чистой, если не считать потертого воротника. Майя прижала легкую ткань к лицу и вдохнула знакомый аромат кожи и одеколона Алексея. Даже легкий запах сигарет не раздражал, добавляя пикантности. Тряхнув головой, она отогнала неуместные воспоминания о вчерашнем приключении в объятиях Лекса.

Влажные вещи повисли на комоде и спинке кровати, превращая комнату в подобие турецкого базара. Запахло сыростью и дешевым мылом для рук. Беспокойно ерзая в кресле Майя выучила три заклинания: одно усиливающее силу слова, другое улучшающее вкус еды и третье — позволяющее распознавать ложь. Попыталась сделать пару записей в дневнике, но уже через минуту тетрадь отлетела в сторону. Горящие волнением глаза уперлись в настенные часы. Стрелки показывали четыре часа дня, а голод не грыз желудок, словно заполнившая изнутри тревога вытиснила остальные ощущения.

Девушка рассеяно оглядела комнату и обратилась к Нафане:

— С ним что-то произошло. Я это чувствую. Не мог он просто так исчезнуть! Можешь считать это бредом и бабским капризом, но я действительно чувствую — Лекс в беде.

— Может ты и права, — заколебался домовой, — влюбленное сердце ведьмы может и не такое подсказать.