Мелодии ведьминой души 2 книга

Мелодии ведьминой души

Со свету стали совсем изживать,

Ну, просто-таки гонят в могилу.

Нет, перестали совсем уважать

Нашу нечистую силу!

В. Высоцкий

Пролог

Крупные капли, переливаясь в солнечных лучах, словно драгоценные камни, тяжело обрушились на подставленные ладони. Набрав дождевую воду, девушка плеснула ее в лицо и звонко засмеялась. Настроение совершенно не портила ни промозглая погода, ни мокрая насквозь одежда.

— Ба, ты погляди, как Протока разлилась! Хочешь, я на тот берег переплыву или перепрыгну? — Она подбежала к самому краю обрыва и удобно устроилась на бревне, не замечая четырех метров пустоты под ногами и бурлящей речки.

Рядом с девушкой на поваленное грозой дерево села женщина. Выглянув из-под ярко-алого зонта, она недовольно пробурчала:

— Все резвишься, как пятилетняя. Такая лосиха вымахала, а ведешь себя как ребенок.

В ответ девушка только фыркнула и легко по-кошачьи забралась на высокий дуб, опасно накренившийся над подмытым паводком берегом. Татьяна проводила внучку сосредоточенным взглядом, с удовольствием отмечая стройный стан, роскошные черные волосы и нечеловеческую гибкость. Через месяц они собирались отметить восемнадцатилетние Зои. Несмотря на то, что сама она превосходно выглядела для столь преклонного возраста и в худшем случае ее принимали за мать девушки, во время созерцания грациозной внучки, просыпалась жгучая ревность. Все-таки, даже в лучшие годы Татьяна не могла похвастаться такими внешними данными. И хотя она чувствовала некоторую причастность к талантам единственной родственницы, наблюдать, как распускается прекрасный цветок, еще больше оттеняющий увядание, было крайне досадно. Кошачьи повадки Зоя получила в результате ее упорных стараний и долгосрочного плана. Больше шестидесяти лет назад женщина побывала в Африке, где смогла соблазнить Аниото. Благодаря этому дочка заполучила способность обращаться в кошку — не самая популярная разновидность лекантропии, зато очень полезная. Дети оборотней редко наследуют дар перекидываться в другую ипостась, в основном это самые обычные люди. Татьяне пришлось порядком потрудиться над составом зелья, привязывающим нужный ген. Такая сильная магия обошлась недешево, истощив силы ведьмы. Почти тридцать лет она вообще не могла колдовать. Дочка выросла, но на этом Татьяна не закончила мичуринские эксперименты и ухитрилась свести Вику с самым настоящим демоном, пусть и не из высшего звена. Это стоило определенных трудностей, все-таки ритуалы вызова не самые распространенные и безопасные, а главное требуют человеческих жертв. Не то чтобы Татьяна испытывала жалость к обескровленным детишкам, но их неожиданное и коллективное исчезновение привлекло внимание чистильщиков. Едва на свет появилась Зоя, они нагрянули в город и довольно быстро вычислили автора происходящих безобразий. Ведьме повезло гораздо больше, чем молодому мужу. Он был всего лишь человеком и, в любом случае, им не суждено было состариться вместе. Еще через три года чистильщики убили ее дочь. Пятнадцать лет назад смерть Вики шокировала ее и разозлила. Рассудительная Татьяна не стала впадать в слепую ярость и мстить направо и налево, как никак осталась трехлетняя внучка. Женщина просто отсрочила месть, решив следовать мудрому совету и подать ее не просто холодной, а с толикой льда.

Зоя стала настоящим бриллиантом генетических опытов: потомственная ведьма, нефилим и оборотень одновременно. К сожалению, характер она унаследовала не от покорной и беспрекословной матери, а от коварного и злокозненного отца. У Татьяны были планы и на своенравную внучку, но они явно не совпадали с планами девушки.

Тряхнув головой, отгоняя нахлынувшие воспоминания, она громко позвала:

— Прекращай свое баловство, мы сюда, между прочим, по делу пришли. Нужно собрать все одуванчики с того места, где стояла самоубийца за несколько секунд до рокового шага.

1 глава

"Я поеду на юг, я, конечно, поеду на юг"

Солнечный луч перечеркнул лицо спящей девушки, искажая красивые черты. Она сонно фыркнула и отвернулась от окна, словно нарочно оголяя стройное бедро. По обнаженной ноге скользнула мужская широкая ладонь, остановившаяся на мгновенье на круглой коленке. Пальцы с неровно подстриженными ногтями сжали край покрывала и рывком натянули его на сладко сопящую гостью.

Алексей болезненно поморщился и с досадой потер лоб: вчерашняя гулянка не прошла бесследно для здоровья. "Почему то, что накануне так легко и беззаботно вливается в нутро, на следующий день доставляет неприятности организму?" От самого себя было противно: во рту будто поселилась семья хомяков, они успешно размножились, нагадили и, судя по всему, сдохли ближе к утру. Голова гудела, как после изысканной китайской пытки колоколом и, кажется, весила не меньше тонны. Донеся страдающее от похмелья тело до ванной, он гадливо оглядел себя в зеркало и сморщился. В голове всплыла строчка из старого анекдота: "Я тебя не знаю, но я тебя побрею". К сожалению, ни на одной из полок не обнаружилось ничего, чем можно было бы поскрести двухдневную щетину. Растительность обильно покрывала подбородок, будто какой-то мелкий зверек прилег отдохнуть прямо на лице. Именно из-за густой мохнатости Алексей старался избавляться от нее регулярно. В отличие от Бандероса небритость не добавляла ему ни брутальности, ни возраста, превращая в сельского бородатого мужика. Засунув гудящую голову под струю холодной воды, мужчина почувствовал, что мысли стали шевелиться с большей маневренностью и обрели некоторую четкость. Яростно вычистив зубной щеткой запах вчерашних возлияний, он оглядел отражение уже с большей симпатией. Пшенично-пепельные волосы потемнели от воды и сосульками висели вдоль лица. Опустив ручку крана, Лекс как обычно не заметил, что вода прекратила течь раньше, чем он ее перекрыл.

Мужчина кинул быстрый взгляд в комнату. В расположении ночной гостьи, чье имя Алексей никак не мог вспомнить, произошли некоторые изменения.

Вернувшись к проснувшейся девушке, он мягко улыбнулся. В голове калейдоскопом вертелись различные женские имена, подходящие смуглой брюнетке: "Нина, Ника, Вика? Вера, Лера?"

— Доброе утро, Леша, — сонно протянула Лена.

Мужчина недовольно скривился.

— Я же просил тебя называть меня Лекс. Я так привык.

Хотя предыдущий вечер совершенно стерся из его памяти, он не сомневался, что просил не использовать к нему другое обращение.

Девушка грациозно потянулась, полностью скидывая с себя покрывало. Без всякого стеснения в слегка помятом костюме Евы она продефилировала в ванную. Проходя мимо Алексея, будто случайно зацепила грудью и, хихикнув, захлопнула перед его носом дверь.

Оглядев небольшое помещение, он нашел куртку и, прижавшись щекой к двери ванной, выпалил скороговоркой:

— Мне пора, я тебе потом позвоню, — четко произнес он заученную фразу и менее уверенно добавил: — Лена.

Перекрикивая шум льющейся воды, девушка сердито напомнила:

— Как ты мне позвонишь, я же не давала тебе свой... — окончание фразы поглотила громко хлопнувшая входная дверь.

Быстро сбежав по лестнице, Лекс ловко проскользнул в салон любимой машины. Его взгляд опасливо отыскал окно покинутого номера, к несчастью выходящее на дорогу. Лена, не рискнула выбегать из душа голышом, порадовав догадливостью, что у ночной авантюры не будет продолжения.

Нива скрипнула шинами, оставляя черные полосы на светлой плитке перед отелем и проворно обгоняя другие автомобили, понеслась в сторону автовокзала. Несмотря на то, что машина не была новой и комфортабельной, как современные иномарки, она вполне устраивала теперешнего хозяина. Верой и правдой прослужив отцу Лекса почти десять лет, она перешла по наследству вместе с шокирующим содержимым багажника. Один минус — магнитофон в Ниве мог похвастаться тем, что видел Перестройку и с удовольствием жевал только кассеты. А так как их прекратили выпускать где-то на заре каменного века, подборка музыки была соответствующая. Лекс был тем ещё меломаном и прекрасно обходился сборником шансона и первым альбомом "The Beatles".

Он покопался в бардачке и с третьего раза удачно вставил кассету Михаила Шуфутинского. Прошелестев пленкой, как могли только старые магнитолы, чудо техники захрипело знакомую каждому дальнобойщику песню:

.... И уж если такое везенье мне выпадет вдруг,

И знакомые скажут: "Да он уже освободился", —

Я поеду на юг, я, конечно, поеду на юг,

Я когда-то на юге, когда-то на юге родился.

Лекс нетерпеливо пробарабанил пальцами по рулю, глаза в который раз внимательно осмотрели стоянку. Из-за разношерстной толпы, однородно, словно гигантская многоножка заползающей в ближайший Икарус, мало что удавалось разглядеть. Приглушенный, слегка шепелявый голос громко объявил прибывший автобус из Подольска, заставив Лекса отвлечься от разглядывания людей и выйти из машины.

Идущий навстречу человек не отличался ни высоким ростом, ни внушительным телосложением, но толпа плавно перед ним расступалась, словно волны, разрезаемые килем корабля. Казалось, люди не рискуют его задевать, оттого изменяют направление движения за несколько шагов. Гость из Подольска встретился взглядом с Лексом и кивнул в знак приветствия, угол его рта слегка дернулся, что должно было означать улыбку. Поравнявшись, они оба направились в сторону привокзального кафе, теперь уже вдвоем рассекая толпу.

Молча расположившись на хлипкой пластиковой мебели, мужчины скрестили взгляды, одновременно мысленно возвращаясь на год назад в последний день их знакомства. Лекс многое бы отдал, чтобы никогда не встречаться с этим немногословным типом, с одинаковой легкостью орудующим ножом, топором и лопатой.

Мужчина вскользь оглядел кафешку, машинально отмечая всех подозрительных людей. Пронзительный взгляд остановился на Лексе, он повторно изобразил фирменную ухмылку, больше напоминающую оскал волка.

— Ты как?

Алексей с деланной беззаботностью откинулся на спинку стула.

— Нормально. Правда, Игорь, я прекрасно себя чувствую. Ты по работе в городе?

Ни на минуту не поверив в несвоевременную веселость собеседника, мужчина наклонился над столом и тяжело выдохнул:

— Ты не виноват в том, что произошло с твоим отцом.

Лекс ожидал этого разговора с последней встречи, но все-таки не смог себя сдержать, зубы заскрежетали от едва сдерживаемой ярости.

— Конечно, нет! — Заметив, что за соседним столиком на них оглядываются, продолжил на тон ниже: — Он сам виноват во всем... был. Если бы он сразу мне все рассказал, может, сидел бы сейчас с нами за этим столиком. Не нужно меня "лечить", просить выговориться и другой подобной хрени.

— Он не хотел, чтобы так все сложилось. — Игорь пару секунд помолчал и добавил: — Никто из нас не планирует свою смерть. Тебе будет легче, если я скажу, что Вадим вообще не собирался тебя посвящать в... — он задумчиво пожевал губами, подбирая слово, — хобби. Он на самом деле тебя любил и не хотел, что бы ты выбрал наш образ жизни, — закончил мужчина почти шепотом, произнося чересчур чувствительную, на его взгляд, речь.

— Я знаю, что он был твоим другом, но он был еще и самым настоящим засранцем. В смерти он сам виноват, — грубо отрезал Лекс, желая прекратить тяготивший его разговор.

Игорь саркастически ухмыльнулся.

— В кое-чем он был прав: из тебя получился хороший чистильщик. А теперь к делу. — Брови сдвинулись к переносице, голос упал до шепота. — Ты в интернет давно заглядывал? Ничего тебя не настораживает?

Напряженное лицо Алексея тут же разгладилось, и он придвинулся ближе к собеседнику. Мысли об отце снова нырнули в подсознание.

— Много чего. В Краснодарском крае прямо апокалипсис какой-то.

— Точно. Я тут выписал кое-что. — Зашелестели страницы потрепанного блокнота. — Началось все около месяца назад с града размером в голубиное яйцо в одном провинциальном городке. Потом осквернение могил и рассказы очевидцев о бродящих мертвецах. Еще через неделю — падеж скота, а вчера детвора обнаружила в фонтане вместо воды кровь.

— Это все?

— Ты хочешь продолжения?

Лекс недовольно фыркнул.

— Надеюсь, его не будет. Неужели другие чистильщики не обратили внимания на эти явления?

Захлопнув блокнот, Игорь пристально посмотрел в глаза собеседнику.

— Обратили. Насколько мне известно, проверить, чьих рук это дело, собирались братья Волковы. С тех пор, как они отправились в Славянск, от них нет никаких вестей. Скорее всего, они справятся сами. Но лучше бы ты проверил, если, конечно, у тебя сейчас нет "работы"?

Алексей отрицательно дернул головой.

— Я пока свободен. А ты решил изучить местные достопримечательности?

Мужчина на мгновенье задумался.

— Вроде того. Дня два назад у одной семейки издохла собачка, а вчера, после благополучно проведенных похорон, она вернулась и попросила еды. Только теперь ее не корм для собак интересует, а что-нибудь посочнее. Скоро животина сообразит, что хозяева вполне подходят в качестве провианта.

За год Лекс так и не привык к черному юмору чистильщиков и тому, как они говорят о своей работе. Словно обсуждают недавно увиденную пародию на фильм ужасов.

— Я вроде свободен. Только вот с кого потом требовать деньги. Это же не заказ. А я итак на мели, — закончил он виноватым тоном.

Игорь нахмурился.

— Тогда давай подождем, когда кто-нибудь пришлет тебе останки братьев Волковых или этот чертов Славянск лишится половины населения. Зато ты на бензин не потратишься.

Брови Лекса сдвинулись к переносице, глаза гневно сверкнули, но голос прозвучал на удивление безразлично:

— Хорошо. — Он встал, готовясь уходить.

— Я присоединюсь к тебе, как только разберусь с этой псиной, — удовлетворенно произнес Игорь. — Кстати, Вадим никогда не говорил, где он встретил твою мать?

Мужчина едва покачнулся, ощутив болезненный укол в сердце.

— Нет, — сдержанно выдохнул он.

— Недалеко от Славянска, в Анапе. Может там есть ее родственники, хотя она вроде как сирота была.

Тяжело опустившись на стул, Лекс удивленно уставился на неожиданно разговорившегося собеседника.

— Почему ты никогда не говорил о ней? Почему сейчас решился? Это отец тебе запрещал?

— А ты как думаешь? — Он быстро передернул плечами, злясь на самого себя за болтливость. — Ладно, это уже не важно, и, как говориться, травой поросло. В любом случае — все дороги ведут на юг. — Игорь резко встал и, не прощаясь, направился к выходу из кафе.

Алексей проводил его задумчивым взглядом и, тоже ничего не заказав, вышел из-за стола. Разговор с другом отца вернул в прошлое, заставив почувствовать себя одиноким. Он редко думал о матери и скучал, в общем-то, не о ней самой, а о родном и близком человеке, который есть почти у каждого. Отец о ней никогда не говорил и сжег все фотографии, словно ее вовсе не существовало. Единственным человеком, по-настоящему любившим его, была бабушка. Елизавета Станиславовна скончалась почти пять лет назад, больше родственников у Лекса не было. По ней он действительно тосковал. Женщина души не чаяла в единственном внуке и баловала его как могла. Насколько он помнил из ее рассказов, мать оставила семью в первый день рождения Алексея. Просто вышла в магазин и не вернулась. Как только он заводил разговор о ней, Елизавета Станиславовна поджимала губы и хмурилась — Марину, так звали его маму, она всегда недолюбливала, а после исчезновения практически возненавидела. Из вскользь, естественно не случайно, оброненных фраз он запомнил, что мать постоянно витала в облаках, была совершенно неприспособленна к семейной жизни. Пока жила в доме, ни одной тарелки не вымыла, пользоваться утюгом не научилась, в общем, оказалась никудышней женой. Алексею иногда представлялось, что он тоже ненавидит женщину, так легко оставившую его. В тот единственный раз, когда он сказал об этом отцу — получил пощечину.

Вадим, так и не поверил, что любимая женщина ушла по своей воле. Он искал везде, даже уверовал на время в НЛО и мировой заговор. А потом судьба свела его с чистильщиками. Вот тогда он и узнал, что множество людей не являются теми, кем кажутся, и даже людьми называться не могут. Он продолжил поиски Марины, войдя в ряды чистильщиков. Так Алексей в один год потерял и мать и отца, ставшего теперь гостем в собственном доме. Наведываясь с ночевкой не чаще одного раза в три месяца, он превратился в чужого и непонятного для родного сына человека. Со временем Лекс начал его побаиваться и даже радовался, когда он подолгу не возвращался.

После смерти отца пришлось бросить любимую работу в больнице, ради которой он отучился семь лет в медицинском институте, и перейти на кочевой образ жизни. Дом, доставшийся по наследству от бабушки, сдавал квартирантам, сохраняя эти деньги на карте неприкосновенными. Вот и пришло время ими воспользоваться.

Алексей облокотился на открытую дверь Нивы и, прижал плечом трубку телефона. Ожидая соединения, он развернул карту, губы еле слышно напевали строчку из песни: "Я поеду на юг, я, конечно, поеду на юг".

2 глава

"Такая-сякая сбежала из дворца"

Сегодня Майя не торопилась домой, потому что самый любимый российский праздник — Пятницу — отец, естественно, не забудет отметить. Безопасней пропустить стадию озлобления и буйства и объявиться в фазу беспробудного сна. Девушке недавно исполнилось восемнадцать, но отца в пьяном виде она боялась не меньше, чем десять лет назад. В дни, когда Дмитрий Валентинович напивался, вся семья ходила на цыпочках, исполняя все его прихоти и желания, даже самые бредовые, чтобы, не дай бог, не дать повод к телесному перевоспитанию. Выходя из запоя, Дмитрий Валентинович начисто забывал про все выкрутасы и пьяный дебош. А если кто-нибудь решался напомнить об аморальном поведении, впадал в еще большую ярость.

Почти весь персонал небольшого салона красоты с кокетливым названием "Дамочка" разошелся по домам. Только Лера, работающая здесь всего два месяца, с деланной медлительностью переставляла расчески в стаканчиках. Майя была ее ровесницей, хотя казалась младше из-за маленького роста и наивного взгляда. Черные, как смола глаза смотрели на окружающий мир с опаской и одновременно с удивлением. Сначала Лера полагала, что она потрясающе достоверно притворяется простушкой, часто не понимающей двусмысленные шутки и намеки, а оказалось, что Майя такая и есть. За время работы в парикмахерской она заметила: в конце недели девушка нарочно задерживается в салоне, до блеска полируя зеркала и натирая и так чистые полы. В отличие от других стилистов, к вечерней уборщице она относилась благожелательно и даже немного снисходительно.

Понаблюдав немного за Майей, она крутанула кресло и звонко объявила:

— Твое время прихорашиваться. Садись, будем менять цвет волос. Время, я смотрю, у тебя в любом случае есть.

Майя вздрогнула от неожиданного возгласа девушки и выронила швабру.

— Но у меня хороший цвет волос, такой...

— Обычный, можно даже сказать, мышиный, — закончила за нее Лера. — У меня есть одна идейка. Садись, не бойся. Бесплатно, естественно. — Она сделала приглашающий жест, не признаваясь, что платить за этот экспромт придется самой.

Не прошло и часа, как Майя увидела обновленное отражение и воскликнула от удивления. Оказывается, природа иногда ошибается, наделяя людей цветом волос и глаз на свое усмотрение. Светло-русый — вроде бы и неплохой колер — совсем не красил, превращая в классическую "серую мышку". А вот огненный рыжий неожиданно оттенял черные, словно угли глаза, контрастируя с наивным выражением лица. Майя придвинулась ближе, пропуская между пальцами рыжие пряди.

— Это так необычно. Мне кажется, я похожа на... — она замялась, боясь обидеть Леру, — на гулящую девушку. Просто так ярко, — закончила Майя оправдывающимся тоном.

Лера даже не подумала обидеться, полагая, что незапланированная вечерняя клиентка просто не обладает тонким вкусом.

— Ты на ведьму похожа, — четко продекларировала девушка, замечая, что подопытная, наконец, улыбнулась.

Майя гордо вскинула голову, растрепав огненные волосы.

— Ведьма! — Она развернулась к замеревшей в изумлении Лере. — Спасибо тебе. Я, пожалуй, пойду.

У дверей квартиры Майя прислушалась, надеясь уловить громогласный храп отца, но, к сожалению, в комнате стояла поразительная тишина. Это могло означать что угодно, в том числе и то, что он ждет возвращения старшей дочери с зажатым в кулаке ремнем. Простояв еще пару минут, она решилась открыть дверь и сразу же столкнулась с пристальным взглядом пьяного родителя. Мужчина сидел на полу, привалившись спиной к арочному проему кухни. Дверь в соседнюю комнату была плотно закрыта, став защитным барьером для остальной части семьи. Две пустые бутылки из-под пива и одна из-под водки стояли вдоль стены. Еще одна начатая, бережно возлежала в перекрестье ног отца. Пахло дымом от дешевых сигарет и грязными носками.

Девушка сделала шаг назад, по привычке защищаясь выставленными вперед руками. Несмотря на охмеление, Дмитрий Валентинович поднялся на удивление проворно и резко схватил Майю за запястье. Кисть выгнулась под неестественным углом. Девушка тихо вскликнула и зажмурилась, ожидая удара. Этот момент был самым жутким: она гадала, насколько сильным будет удар и куда он придется, будет ли он один или сразу несколько.

Мужчина медлил, продолжая сильней сжимать руку. Он резко развернул Майю к себе спиной. Намотав волосы на свободную кисть, рывком закинул ее голову назад.

— Где же шлялась моя старшая дочь? — Его голос был обманчиво спокоен, даже нежен. — Поведай папочке, чего молчишь?

Девушка плотно сжала губы, борясь с криком. Горький опыт научил — лучше молчать. Любые слова еще больше обозлят отца.

Когда кожа на голове натянулась до такой степени, что еще немного и скальп целиком слез бы с головы, хватка неожиданно ослабла, и Майя смогла вырваться. Правда, почти сразу на спину обрушился тяжелый удар, сбивающий с ног. Упав плашмя на протертый ковер, Майя быстро перевернулась и поджала колени, крепко обхватив их руками. Она снова зажмурилась, обостренный слух уловил тяжелые шаркающие шаги, скрип старых прогнивших половиц и шипящее дыхание приближающегося мучителя. Майя покорно ждала продолжения побоев, повторяя, словно заклятие: "Скоро все закончится, только бы не закричать". Главное закрыть лицо и грудь. Синяки на лице не украсят, и в институте их не объяснить падением с лестницы, а по груди — слишком уж больно.

Дмитрий Валентинович зло пнул дочку ногой, примеряясь к более весомому удару. Рыжие волосы ослепляюще пламенели в неярком свете настольной лампы, раздражая его и приводя в еще большую ярость. Цепко схватив за пышную шевелюру, он прорычал, совершенно теряя самообладание.

— Это ты во всем виновата! — Он ударил Майю головой о ручку дивана. — Ты! Она должна была жить! Тварь!

Девушка крепко сжала пальцы на запястье терзающей руки, надеясь отцепить ее от волос. Не открывая глаз, она мысленно представила длинный подоконник, заставленный всевозможными вазами. Силой воли Майя заставила одну из них подняться в воздух. Пролетев над мебелью, посудина врезалась в голову мужчины. Почти сразу раздался звон бьющегося стекла и краткий вскрик, за которым последовал глухой удар о пол. Еще через секунду девушка решилась посмотреть на последствия фантазии: отец лежал вдоль дивана лицом вниз, вытянув руки вверх и тихо сопел, тонкая нитка слюны стекала из угла рта на ковер.

Тело девушки сковал ужас собственного поступка: если удар оказался бы хоть немного сильнее, она могла бы пополнить ряды убийц. Майя рассеянно оглядела осколки разбитой вазы: именно ее Дмитрий Валентинович подарил жене на Восьмое марта. С подарками он вообще никогда не заморачивался. Детям преподносил розовых плюшевых мишек, хотя они не застыли в девятилетнем возрасте и, других животных любили не меньше. Жену снабжал стеклянными посудинами, как нарочно выбирая самые безвкусные. Эта была уже третья ваза, которую Майя использовала для самозащиты в такие вот несчастливые пятницы, но первая, достигшая цели. Девушка подняла кусочек стекла с фрагментом букета аляповатых маков, пальцы крепко сжали его, разрезая кожу до крови. "Да, я ведьма" — прошептала Майя.

Бросив еще один взгляд в сторону неподвижного отца, девушка вышла из комнаты и осторожно постучала в дверь спальни.

— Мам, это я.

Прошла почти минута, прежде чем она услышала, звук поворачивающегося ключа. В щель приоткрывшейся двери, Майя увидела уставшее, и даже сонное лицо матери. С опаской оглядев пустой коридор, Валентина Николаевна кивнула, призывая дочку войти в комнату. Как только та проскользнула под ее рукой, она быстро захлопнула дверь.

Комната освещалась только тусклым светом детского ночника, безрезультатно разгоняющего мрак по углам. Пахло карамелью и терпкими духами матери. Младшая сестра спала, свернувшись клубочком и по-детски трогательно подложив ладони под щеку. Девушка присела на край кровати и проследила задумчивым взглядом за матерью, женщина бережно укладывала голову Насти на свои колени. Ласково погладив спящую дочь по распущенным волосам, она тяжело вздохнула.

— Он бил тебя?

Майя отвернулась к окну, с трудом сдерживая подступающие слезы.

— Нет.

— Мне показалось, я слышала...

— Нет, — отрезала девушка, понимая, что мать знает, не только о тех ударах, что достались сегодня, но и обо всех побоях. Если бы хотела защитить, то вышла бы из комнаты. — Он вас практически не трогает, почему так ненавидит меня?

Несмотря на то, что в комнате было душно, Валентина Николаевна зябко повела плечами, машинально продолжая гладить волосы младшей дочери.

— Это не ненависть, он просто пьяный, — неубедительно попыталась она оправдать мужа. — Что ты сделала с волосами?

Майя осторожно потерла затылок, пальцы нащупали приличных размеров шишку. Голова саднила, словно большой синяк, подвергшийся удару шипастой булавы.

— Мам. Я ведь не похожа на него. Скажи честно, мне уже восемнадцать, и я буду даже рада узнать, что я ему не родная. — Черные словно битум глаза всмотрелись в лицо женщины.

Валентина Николаевна быстро отвернулась от пытливого взгляда дочери и задумалась. В наступившей тишине, судорожный вдох прозвучал поразительно громко.

— Ты не похожа на него, потому что похожа на мать, — на одном дыхании выпалила она и тут же пожалела о сказанном.

— Но я вообще на тебя не похожа. — Конец фразы Майя практически проглотила, с опозданием осознав смысл слов.

Женщина опустила взгляд, боясь прочитать в глазах дочери то, чего так страшилась пятнадцать лет. Ее ладонь замерла над головой Насти, еще больше выражая смятение, чем застывшее, виноватое лицо. Майя смотрела на руку мамы, пытаясь вспомнить, гладили ли хоть раз эти пальцы с такой же привычной нежностью ее волосы. Девушка резко встала и сделала шаг по направлению к выходу. На какое-то мгновенье ее рука оцепенела в нерешительности в нескольких сантиметрах от двери. Развернувшись, Майя обреченно опустилась на кровать.

— Я приемная?

Ответа ей пришлось ждать около минуты.

— Нет. — Пальцы Валентины Николаевны продолжили перебирать волосы спящей девочки, она отшатнулась от прямого взгляда Майи. — Диме ты родная дочь.

— Как? Не понимаю. — Она яростно замотала головой, боль разлетелась в стороны, срываясь ледяными осколками с волос. — Он мой отец?! А где моя настоящая мать?

Женщина пугливо прислушалась к тишине за дверью.

— Он спит? Не шуми, — сердито приказала она дочери. — Я раза три уже собиралась тебе все рассказать. Боялась, что Дима в любом случае вскоре проговориться, и лучше тебе все узнать в спокойной обстановке...

— Долго же тебе пришлось бы ждать такой обстановки, — саркастично перебила Майя.

— Не ерничай. — Даже в такой момент Валентина Николаевна не забыла сделать замечание. — Помнишь, когда тебе было около пяти лет, ты все время спрашивала о женщине с рыжими волосами? Она катала тебя на качелях в саду, и вы собирали яблоки?

Майя задумалась, стараясь воскресить детские воспоминания и сны. Она действительно помнила яблоневый сад и луга, пестреющие ярко-желтыми цветами. Здесь, в Подольске, не было такой природы, откуда же эти картинки, всплывающие в голове? Женщину помнила смутно, когда-то давно она согласилась с объяснением, что это просто сон, и забыла о ней. Вот только запах, такой приятный, вроде как ванили и выпечки. У этих воспоминаний всегда был такой аромат.

— Почти не помню. Это моя мать? Где она? — взволнованно выпалила Майя, подпрыгивая от нетерпения на месте.

Валентина Николаевна не торопилась отвечать и сначала заглянула в лицо спящей Насте, желая убедиться, что напряженный шепот не потревожил ее сон.

— Умерла, — тихо проговорила она, злясь на Майю за то, что так хочет узнать о настоящей матери. Ведь растила и кормила ее именно она. А дочка готова хоть сейчас сорваться на поиски родительницы, словно и не было у нее другой семьи.

Майя будто прочитала мысли матери и как можно мягче попросила:

— Я просто хочу знать. Это не значит, что я не люблю тебя.

Валентина Николаевна сжала губы и, наконец, решившись, начала рассказ.

— Мы с Димой приехали в Подольск, когда тебе было почти четыре. И я, и он из Краснодарского края. Может ты слышала, город такой есть, Горячий Ключ, называется. Это моя Родина. Твоя мать тоже оттуда. Ее звали Полина и она, кстати, всегда красила волосы в рыжий цвет, такой, как у тебя сейчас. Наверняка, все думали, что это от природы у нее такая огненная шевелюра, но мне она призналась — не обошлось без хны.

Мы жили по-соседству и были подругами с детства. Недалеко от нас строился большой дом. Местные богачи строили. У них семейка большая и странная, говорили про них всякое, будто они колдуны какие и от всяких болезней лечат. Но это не важно, разговор не о них. Полина приходилась им дальней родственницей. Она как-то еще в детстве мне рассказывала, что ее отца изгнали из семьи за брак с обычной женщиной, потому что он женился наперекор решению родственников. Поэтому у Полины фамилия была такая же, но она не считалась частью этой семейки. Тетя отца, Таисия, втайне помогала им, так что семья Полины жила нормально, по тем временам даже зажиточно.

Нам было по семнадцать лет, мы тогда школу заканчивали, были красивые и наивные. — Она замолчала, окунаясь в воспоминания молодости, пробуждающие грусть и одновременно тихую радость. — Одним из плотников, строивших дом, был Дима. Я первая с ним познакомилась и у нас началась любовь. Ты не представляешь, какой он был красавец! Любая хотела заполучить его, а он достался мне. Около месяца мы бродили по улицам, держась за руки и возбуждая зависть местных девиц. С Полиной я тогда почти не общалась — не до нее было. Но если мы встречались, я видела, какими глазами она смотрела на моего Диму. Я ему сказала, что у нее взгляд плотоядный и сумасшедший, а он посмеялся и ответил, что ему не нравятся рыжие. Я хорошо помню, что всего через два дня рано утром он сам пришел ко мне и сказал, что не любит меня больше и то, что между нами было, для него ничего не значит. А еще через день он стал курсировать по улице с Полиной, точно так же держась за руки, как когда-то со мной. Можешь себе представить, что я чувствовала, после предательства лучшей подруги и любимого человека!

Она снова замолчала, борясь с нахлынувшей яростью, и продолжила только через несколько минут.

— Спустя месяц они поженились и уехали на окраину города. Там Поля устроилась помощницей в пекарню, а Дима, насколько я помню, перебивался всякими заработками. Вскоре у них родилась ты. Я навещала их, когда тебе было около двух лет. Полина сияла от радости, купаясь в любви мужа, а Дима, словно тень ходил за ней и рабски пытался во всем угодить. Смотреть было противно, как тряпка! Даже в малолетстве ты выглядела как ее миниатюрная копия, только волосы были светлые как пшеница. Видимо таким цветом природа и одарила Полю.

Майя слушала, открыв рот, с изумлением узнавая историю любви родителей. Никак не верилось, что все это происходит наяву.

— Что случилось потом? Как она умерла? — поторопила она вновь умолкнувшую женщину.

— Остальное я помню из рассказов людей. Вроде как был пожар, и Поля бросилась в дом за тобой, но сама не смогла оттуда выйти. Потом прибыли пожарные и тебя спасли, а она сгорела. — Женщина неуверенно пожала плечами. — Как-то так.

— А папа?

— Во время пожара он работал на очередной стройке. Когда все случилось, чуть с ума не сошел. Правда. Он на самом деле выглядел словно невменяемый, будто его тело разучилось говорить и двигаться. Он вообще не понимал, что вокруг происходит. — Валентина Николаевна поджала губы и с нескрываемой обидой в голосе продолжила. — Видимо, сильно любил Полину.

Майя придвинулась ближе и опасливо погладила руку матери.

— А со мной что? Сколько мне было лет?

— Кажется три года, может с хвостиком. Твой отец не мог позаботиться даже о себе, а про тебя вообще забыл. Я приходила к вам каждый день, готовила, убирала, следила, чтобы ты была чисто одетая и не голодная. А потом как-то так получилось, что я стала жить вместе с вами. Вскоре мы с Димой поженились и уехали из Горячего Ключа. Я думала, так ему проще будет забыть Полину. Но ты ему всегда напоминала ее, особенно теперь, взрослая... — Она болезненно сморщилась и потерла глаза, отгоняя непрошеные видения. — Мне самой на тебя глядеть страшно, словно на Полю смотрю.

Майя встала и подошла к окну. В голове не укладывалась трагедия прошлого, но многое теперь стало ясно. Холодность и жесткость матери, полное отсутствие ласки с ее стороны, не просто по тому, что она не родная дочь, но еще и дочь соперницы, укравшей единственную любовь. А вот отца Майя простить не могла. Его ненависть невозможно было оправдать ни схожестью с погибшей женой ни тем, что она косвенно оказалась виноватой в гибели любимой женщины.

Тряхнув головой, Майя бросила грустный взгляд на склонившуюся над сестрой мать и тихо спросила:

— У меня есть родственники в Горячем Ключе?

— Есть. Бабушка и дедушка, ну и дальние родственники Рыжелисовы. Хотя, кроме Таисии, никто из них не захочет с тобой общаться.

На мгновенье Майя застыла, как громом пораженная.

— Рыжелисовы?

— Это фамилия твоей матери, — кивнула Валентина Николаевна.

— До окончания школы, вы каждое лето отправляли меня в Анапу в детский санаторий, где я познакомилась с Юлей Рыжелисовой. Я же тебе рассказывала. Мы с ней очень подружились, хотя она немного старше меня. Неужели она моя родственница?!

Женщина нахмурилась, не желая объяснять, какими путями и как долго они скрывали от Майи правду о родных.

— Мы никогда не были состоятельными, у нас часто не было денег даже за телефон заплатить. На юг тебя отправляли, как ты сама понимаешь, не за свои средства. Это твои родные баба и дед Рыжелисовы присылали деньги. Они вообще периодически нам помогали, так же, как и Таисия, твоя двоюродная прабабушка. Благодаря им, мы и машину купили, и тебя в институт отправили. Когда-то так было условленно между нами: они могут помогать и звонить, но только мне лично. Ты должна считать меня родной матерью и не знать об их существовании. А с Юлей они нас обманули. Мы даже не предполагали, что в санатории окажется твоя троюродная сестра. Потом уже было поздно ругаться — вы подружились. Но насколько я знаю, она тебе ни словом не обмолвилась, иначе этот разговор состоялся бы намного раньше.

Майя непроизвольно вскинула руки, застывший потерянный взгляд вонзился в мать.

— Сколько всего я еще не знаю? Но Юля... ты... черт возьми?! — воскликнула она, с опозданием замечая, что от крика проснулась Настя.

Протерев сонные глаза, девушка недовольно проворчала:

— Вы чего так орете? — оглядев комнату, добавила: — Почему не спите?

Валентина Николаевна поспешила успокоить дочку.

— Все в порядке, Майя дамой вернулась, а тут папа немного выпил. Ну, ты понимаешь, чуть-чуть поссорились.

Настя сонно потянулась и снова улеглась на кровать, взяв за руку маму. В свои четырнадцать лет, она была очень привязана к ней и до сих пор засыпала под ее монотонный шепот. Майя сдержанно всхлипнула, сердце сжалось от обиды: никогда мама не проявляла такой нежности по отношению к ней. Крыша над головой была, еда на столе тоже, училась девушка не в самом плохом институте, ее даже регулярно "воспитывали", но любви в родном доме она не чувствовала. В детстве Майя часто вырезала для родителей открытки из цветной бумаги и писала записки с собственными примитивными стихами. Но признательность за них была такой отстраненной и холодной, не теплее, чем президент благодарит очередного мецената перед камерами. Постепенно она отучилась проявлять чувства, а еще через несколько лет этого уже не хотелось.

Выйдя из комнаты, Майя даже не посмотрела в сторону пьяного родителя и направилась к шкафу. Достав с верхней полки большую спортивную сумку, девушка вернулась в комнату. Изумленный взгляд матери проследил за каждым бережно упакованным элементом гардероба. С полок в ванной исчезли зубная щетка, паста и ряд флакончиков с кремами, в коридоре — куртка и запасная пара обуви. Заполнив сумку доверху, Майя зашла в детскую.

— Я уезжаю. Мне уже восемнадцать, сессия сдана, на работу сообщу по телефону. Даже не пытайся меня останавливать.

Валентина Николаевна тяжело вздохнула.

— Ты еще спрашиваешь, почему я раньше тебе ни о чем не рассказывала? Вот такой реакции я и ожидала. Ты на юг собралась?

Майя кивнула, крепче сжав пальцы на ручке сумки.

— Пока, мама. — Она развернулась, быстрые шаги пересекли комнату.

Уже у входной двери девушку догнали слова:

— Позвони, когда доберешься до Горячего Ключа.

Захлопнув входную дверь, Майя мысленно обрезала пути к отступлению. Прижавшись спиной к холодной стене, она тихо позвала:

— Нафаня, поехали со мной.

Под порогом что-то зашелестело, и в кружок света от неяркого фонаря вальяжно вышел большой трехцветный кот. Начав усердно вылизывать лапу, он недовольно проурчал:

— Меня не так кличут, сколько тебе говорено. Куда ты собралась, на ночь глядя?

— Твое имя фиг выговоришь? — Девушка достала из кармана телефон и прицепила к футболке наушники. — Ты прекрасно знаешь, куда я еду, небось, все слышал. Так поедешь?

Домовой даже в кошачьем облике абсолютно по-человечески пожал плечами и одним прыжком запрыгнул в сумку, свисающую с плеча девушки.

— Салфетки антибактериальные взяла? Неизвестно еще, какие грязные ручки вытирать придется!

Ворчания домового остались без ответа, Майя перехватила удобней немного потяжелевшую ношу и, вставила бусины наушников в уши. Режим случайного воспроизведения выдал песню из мультфильма "Бременские музыканты":

Такая, сякая, сбежала из дворца,

Такая, сякая оставила отца...

3 глава

"До чего же он хорош собою"

Несмотря на июнь, хозяйничающий уже три недели, город вздрагивал от сырости и промозглой погоды. Судя по тучам, затянувшим звездное небо, вскоре обещал быть дождь. Майя застегнула куртку под самое горло и постаралась удобней устроиться на жестком стуле в зале ожидания. Ночью на Горячий Ключ не шел ни один автобус, а в нужном направлении — всего три, ближайший из них — через два часа. В кармане лежал билет до Калуги, уже там Майя собиралась выбрать дорогу до Краснодарского края. Наличные не отягощали кошелек девушки, но буквально на днях на карту ожидалось поступление зарплаты из гостиницы, где она подрабатывала горничной, и из салона красоты, где мыла по вечерам полы. Так что денег должно хватить и на дорогу, и на еду.

Утром Майя планировала позвонить Юле и все рассказать. Зная подругу, можно было не сомневаться, что та не только позволит переночевать в ее доме, но и выедет навстречу. Осталось только пережить ночь. Через некоторое время стулья рядом с девушкой облюбовали двое грязных мужчин. Оригинальная смесь запахов окутывала их, вызывая приступы рвоты у всех, кто попадал в радиус поражения. Один из пахучих соседей довольно нахально пытался уложить ноги на колени Майи, другой норовил привалиться немытой головой и использовать ее плечо в качестве подушки. Не выдержав потрясающего аромата "ухаживающих" кавалеров, девушка, подхватила сумку и вышла на улицу. Покрапывающий дождик — это меньшее из зол.

Майя стояла на автобусной остановке ночного вокзала, душу грызли сомнения, что импульсивное решение все бросить и отправиться на поиски родственников — глупый и даже рискованный поступок. Обида сжала сердце когтистой лапой — мать даже не пыталась удержать или отговорить от этой поездки. Конечно же, она бы не послушалась, но попытку бы оценила. Девушка судорожно всхлипнула от жалости к самой себе и бегом устремилась к подъехавшему автобусу.

Засыпая в движущемся Икарусе, Майя перебирала в памяти воспоминания из Анапских каникул. В тринадцать лет судьба свела с Юлей, и она узнала о своих способностях. В то лето девушка впервые заметила, что может передвигать предметы силой мысли, но получалось это не всегда, чаще, когда захлестывала ярость или обида.

С Юлей они познакомились на третий день отдыха в санатории. Вожатый заставил отряд полным составом идти на дискотеку. Спорить Майя не решилась, просто спряталась на скамейке в тени деревьев. Старая немодная одежда и россыпь прыщей, украсивших лоб сразу же после приезда в теплые края, естественно не придали популярности и без того тихой забитой девушке.

Майя упустила момент, когда к ее одинокому убежищу подкралась невысокая девушка из старшего отряда.

— Повезло, так повезло. Вожатый одного из отрядов — инкуб.

Майя удивленно округлила глаза.

— Его так зовут?

— Ну-ну, а тебя зовут — ведьма. — Она улыбнулась, прозрачно-серые глаза с черными точками зрачков заглянули в лицо.

Отпрянув от пристального страшного взгляда, Майя постучала кулаком по лбу:

— Ты что, не в себе? — Она встала, собираясь уходить, но навязчивая собеседница цепко схватила за руку и потянула обратно.

— Меня зовут Юля. Я тоже ведьма. Не знаю, что можешь ты, но наверняка, что-то больше обычных человеческих способностей. К сожалению, сущности людей ты не видишь, иначе бы знала, что в одном с тобой отряде есть девочка-волколак, а старший воспитатель нефилим. — Она неожиданно громко рассмеялась. — Подбери челюсть и присмотрись к вожатому пятого отряда, он и есть инкуб. Неужели не видишь: он прекрасен, словно бог, а девчонки вокруг глаз от него не могут отвести?

Майя послушно нашла взглядом парня, окруженного толпой обожательниц. Сначала он показался просто симпатичным, затем красивым и через несколько секунд выцвели воспоминания о первой школьной любви. Странное томление коснулось кончиков пальцев на ногах, поднялось по коленям к животу, кожа на спине покрылась пупырышками. Майю неудержимо потянуло к мужчине, словно скрепку к магниту. Юля проследила за изменениями в лице собеседницы и резко ее встряхнула.

— Ага, почувствовала. — Она сверкнула необычными прозрачными глазами. — Держись от него подальше. А вообще я с ним поговорю, чтоб не приближался к тебе. А то заколдую в ползучего гада.

Майя изумленно переводила взгляд с сексуального вожатого на Юлю, не в силах поверить в ее слова. "Какие еще ведьмы! Какие инкубы, она, что сумасшедшая?!" Быстро поднявшись, она словно ошпаренная пронеслась через танцующую толпу, лестница заскрипела под стремительными шагами, дверь в комнату громко хлопнула. В голове молотком стучала фраза, брошенная Юлей вслед: "Ты тоже ведьма".

Тогда девушка не поверила ни единому слову ненормальной особы, посчитав все это вымыслом и бредом больной фантазии. Но проворочавшись в кровати всю ночь, сходя сума от одолевавших вопросов, на следующий день сама нашла Юлю и попросила рассказать все, что может об этом неизведанном паранормальном мире. Так в тринадцать лет Майя узнала, что сама является частью этого мира.

До конца смены девочки были неразлучны. Преграда в виде разных отрядов не помешала им почти все свободное время проводить вместе. Юля рассказала обо всех существах, каких знала и показала несколько несложных заклинаний. Мгновенное замораживание воды в стакане произвело на Майю сильнейшее впечатление и убедило окончательно, что новая знакомая — уникальная личность. Майя не обладала и половиной ее способностей: существа не раскрывали свое истинное "я", призраки не мозолили глаза, оставаясь невидимыми. Зато девушка владела редким даром телекинеза, к сожалению, не подвластному воле и завязанному на эмоциях. Юля на память переписала в тетрадку некоторые заклинания, облегчающие повседневную жизнь, и подсказала, как по косвенным признакам выявить вампиров, детей демонов и других опасных существ.

Автобус плавно остановился, из его теплого нутра заструился ручеек из сонных и помятых пассажиров. На последнем длинном кресле, совершенно не замечая возни выходящих людей, продолжала дремать рыжеволосая девушка. Во сне она улыбалась, погрузившись в приятные воспоминания о первой любви, только чуть-чуть подкорректированные услужливым подсознанием. В ее ногах вальяжно расположился крупный котяра, невидимый для обычных людей. Пышный хвост недовольно хлестал по оборванному брезенту сиденья, взгляд янтарных глаз уперся в лицо попутчицы. Недовольство животного росло с каждой секундой.

— Засоня, мы уже давеча прибыли, пора тебе вертаться из объятий твоего Костика. Будет слюни пускать на обшарпанное кресло. Чую я, оно не пройдет санитарный контроль. — Домовой, естественно, был в курсе безответной любви к однокурснику и не раз подшучивал по этому поводу над наивной Майей.

Заметив, что девушка не реагирует на его слова, он довольно ощутимо хлопнул лапой по щеке и отпрыгнул в сторону, ожидая реакции. Майя резко открыла глаза и вскочила на ноги. Растерянно оглядываясь, она пыталась осознать метаморфозы, произошедшие с губами целующего ее парня: сначала они стали плюшевыми, а потом еще и отрастили коготки. Увидев ухмыляющегося Нафаню, она тяжело вздохнула, прощаясь с идеальным сновидением.

Ручки сумки удобно легли в ладонь, девушка поспешила к выходу, демонстративно игнорируя домового.

Утреннее небо очистилось от серых туч, лужи парили, высушиваемые ярким летним солнцем. Первым делом Майя наведалась в привокзальный туалет, где наскоро умылась и почистила зубы. Футболку сменила бирюзовая кофточка в горошек, напоминающая блузку из последней коллекции Киры Пластининой. Правда сшитая девушкой собственноручно. В сумку отправились мятые джинсы, легкие белые брючки обтянули стройные ноги. Почти все вещи девушки имели то же происхождение, что и кофточка, хотя выглядели, словно дорогущее шмотки из глянцевых журналов. Денег в семье Майи иногда не хватало даже на хлеб, что уж говорить о модных вещах. Желание выглядеть не хуже, чем разодетые однокурсницы, привело к тому, что девушка трудилась на нескольких работах и довольно талантливо подделывала известные бренды. Материал, из которого она мастерила, отличался дешевизной, зато не привередничал в носке. Надетые только что кофточка и брюки шились из вискозы, удачно копирующей шелк.

Огненную шевелюру Майя собрала в косу, на ресницы легла тушь, а на губы — розовый блеск. Отражение в зеркале обнадежило девушку, что выглядит она вполне презентабельно и ни капли не напоминает сбежавшую из дома истеричку.

Домовой привык наблюдать за ежедневным ритуалом перед зеркалом, но все равно проворчал:

— Чего, как столбовая дворянка расфуфырилась, что за тяга нынешних барышень к кукольности? Волося разукрасила, лицо размалевала, обтянулась бесовской одежей и радуется! — беззлобно отчитал он Майю. — А это привокзальное отхожее место, такая мерзота! Салфетки не забыла? Руки с мылом вымой!

Громко рассмеявшись, Майя всплеснула руками.

— Что ты как бабка на лавочке: нудишь и причитаешь. Старый хрыч.

Нафаня от обиды надул щеки.

— Я, между прочим, молодой еще хлопец, всего-то триста пятьдесят восьмой день нарождения намедни справил. — Он тот час обратился в маленького приземистого мужичка в косоворотке и гордо выпятил грудь. — Глядикось: бородой исчо не полностью оброс.

Бросив последний взгляд в зеркало, девушка застегнула молнию на сумке.

— Выходим, прекрати со мной разговаривать, а то подумают, что я сумасшедшая: сама с собой препираюсь.

Мужичок наигранно закряхтел:

— Ох, ох, ох знал, я, что ты непутевая, когда меня Юлька к тебе отправила уму разуму поучить, а ты со всем тетехой оказалась. Даже заклинание отвода глаз не освоила. — Окончание нравоучительной реплики услышала только расписанная нецензурными словами дверь, со скрипом закрывшаяся за Майей.

В людном зале ожидания, пропитанном запахом пота, чебуреков и выхлопных газов, толкались, спорили и ругались. Прижав к груди сумку, Майя начала лавировать в потоках толпы, пытаясь пробраться в хвост змеящейся к кассам очереди.

У одной из пафосных колонн, нелепо "украшающих" захламленный вокзал, расположилась грязно одетая женщина. К ее полному бедру пугливо жался такой же оборванный мальчик пяти лет. В руках попрошайки виднелся клочок картонки, с неровно выведенным текстом: "Помогите, пожалуйста, мой ребенок болен, нужны деньги на лекарства". Майя резко остановилась, тут же в спину кто-то врезался и выругался матом на "остолбеневшую дуру". Достав из кармана пятьдесят рублей, она осторожно вложила их в протянутую руку. Стараясь не смотреть в глаза женщине, поспешила уйти подальше, лишь бы не слышать благодарностей за подношение. Несмотря на то, что девушка выросла в бедной семье, с трудом доживающей до зарплаты, перед просящими милостыню всегда было неудобно и стыдно за свое благополучие. С пятнадцати лет Майя начала подрабатывать и вкладывать деньги в семейный бюджет, иногда позволяя себе небольшие излишества в виде новой пары обуви с распродажи и подержанного телефона.

Через пару метров, девушка вновь остановилась: у входных дверей на инвалидной коляске разместился молодой мужчина с уставшими старыми глазами. Обе штанины брюк завязывались узлами на уровне того места, где у большинства людей начинаются колени. Майя снова виновато опустила взгляд, ноги безотчётно понесли в сторону калеки. Пальцы девушки нащупали в кармане еще одну денежную бумажку. Протягивая деньги, она с опозданием заметила, что достала сотенную, а не пятидесятирублевую купюру. Менять ее на глазах у парня, она, не стала, и поспешно вложила деньги в кружку на полу. Майя даже не заметила, что мужчина так же прячет взгляд. Затерявшись в толпе, девушка растерянно остановилась, прислушиваясь к ворчливому голосу домового:

— Твой батюшка, что нефтяной вышкой обзавелся или, может, откопал месторождение алмазов? Куда ты грошей столько понараздавала. Сразу же ясно было, что бабища с малолетком та исчо актрисулька.

— А парень?

— Он, правда, нуждался и стыдно ему, что попрошайничает, не меньше чем тебе, когда ты финансами раскидываешься направо и налево.

Не обращая внимания на окружающих людей, Майя жестко отчеканила:

— Лучше я дам денег какому-нибудь проныре, чем не подам действительно нуждающемуся!

Домовой даже не стал продолжать разговор, по опыту зная, когда Майя говорит таким голосом, ее невозможно ни переспорить, ни переубедить.

Полчаса девушка мучила ни в чем не повинный банкомат, пытаясь выпросить у него хотя бы сто рублей, но бездушная техника безапелляционно выдавала нулевой баланс. Сзади Майи уже собралась толпа не меньше, чем в кассы. Смирившись с бесплодностью попыток выжать из карты хотя бы рубль, девушка отошла в сторону. Нетерпеливая компания, выстроившаяся к банкомату, одновременно издала вздох облегчения, словно люди заняли очередь в единственный в округе туалет.

Устроившись на высоком бордюре, ограждающем стоянку, Майя обхватила голову руками и заплакала от безысходности. Неудачный побег оборвался в соседнем городе из-за банальной нехватки денег.

Рядом с всхлипывающей девушкой уселся Нафаня и опасливо погладил ее по плечу.

— Ну-ну, будет тебе. Не реви. Юльке позвони, что ли.

Майя вскочила и судорожно обыскала карманы. От обнадеживающего вида серебристого телефона, на лице проступила неуверенная улыбка. Номер подруги нашелся не сразу, словно нарочно спрятавшись между другими именами. Приложив "Нокию" к уху, девушка напряженно вслушалась в тишину, с опаской ожидая соединения. Радостные гудки сменило противное попискивание, и металлический голос бесстрастно объявил, что абонент недоступен. Майя несколько раз набирала номер, но результат оставался тем же. Окончательно упав духом, она вновь опустилась на бордюр и закрыла глаза. Воображение тут же подкинуло картину возвращения к разгневанному отцу. Страшно было даже представить, какое наказание ждет за неудавшийся побег.

Увлекшись жалостью к себе, Майя не сразу обратила внимание, что вернулся хозяин машины, рядом с которой она расположилась. По асфальту прошуршали поношенные кроссовки, хлопнула дверца. Мужчина развернул дорожный атлас и, напевая строчки из забытой ныне песни, поднес к уху телефон.

Став невольной свидетельницей чужого разговора, Майя хотела выдать свое присутствие, но минута промедления заставила прислушаться внимательней.

— Нет, малыш, сегодня никак не смогу. Я к родственникам еду на юг, лучше не звони: дорого выйдет. Я, может, вообще телефон отключу.

Майя придвинулась ближе, желая рассмотреть говорящего, но, не выдавая себя, это было невозможно сделать. Пришлось ограничиться подслушиванием. В течение пяти минут обладатель приятного низкого голоса уверял настойчивую особу, что они не смогут увидеться ни сегодня, ни завтра, ни через неделю, и взять с собой он никак не может. Потеряв терпение, мужчина резко оборвал разговор одной фразой: "Короче, я тебя не люблю, больше мне не звони". Телефон отправился в салон, приглушенно чиркнула зажигалка.

Решив, что разговор по телефону закончен, девушка встала в полный рост и обошла Ниву. В двух шагах от нее, закрывшись дорожным атласом, стоял высокий мужчина, вокруг него туманом клубился сигаретный дым.

Первое, что Лекс увидел — яркие босоножки. Он опустил карту, заинтересованный взгляд скользнул от ног к лицу девушки. Майя отступила назад и захлопала глазами, с досадой осознавая, что краснеет. Незнакомец показался безумно красивым, словно инкуб из Анапских каникул, даже прекрасней незабвенного Костика. Беззастенчиво глядя в упор, она попыталась вернуть себе дар речи.

— Извините, я не хотела подслушивать, так получилось. — Майя судорожно пожала плечами. — Я узнала, что вы направляетесь на юг. У меня не хватает денег на билет, но через пару дней они будут, и я все вам отдам. Пожалуйста, возьмите меня с собой!

Алексей окинул девушку оценивающим взглядом, отмечая яркую одежду и пронзительно-черные глаза. Сморщив нос, словно он унюхал нечто неприятное, мужчина кисло изрек:

— Езжай к мамочке, детка. — Сложив карту, он взялся за ручку дверцы, показывая, что разговор окончен.

— Пожалуйста, мне очень-очень нужно попасть в Краснодарский край. — Майя умоляюще сложила руки. — Вы не представляете, как это важно. Я заплачу?.

Из кармана были поспешно извлечены мятые купюры и горсть монет.

— Возьмите сейчас триста восемь рублей, а послезавтра, если у меня не будет денег, высадите в первом попавшемся городе.

Вздохнув, мужчина недоверчиво произнес:

— Крошка, тебе хоть восемнадцать исполнилось, чтобы так далеко путешествовать?

Девушка расстегнула сумку и, покопавшись там некоторое время, выудила паспорт. Раскрытый документ буквально уткнулся в лицо водителя.

Алексей отклонился назад и вслух прочитал:

— 5.05.1995 год рождения. Майя Ватрушина. — Он ухмыльнулся. — Майя из племени Майя. Ну...

— Пожалуйста, — печально попросила девушка, трогательно глядя щенячьими глазами.

Мужчина задумался и словно со стороны услышал собственный голос.

— Садись. Только сразу договоримся, чтобы потом не было соплей: останавливаемся, где я хочу, слушаем, что я хочу, и еще я курю.

Майя послушно обежала Ниву и, с третьей попытки открыв дверь, уселась на переднее сиденье. Ладони прилежно легли на колени. Алексей хмыкнул и тоже сел в машину.

Первые полчаса пути машину переполняла напряженная тишина. Постепенно в привычный пахучий коктейль из крепких сигарет, кожи и хвойного освежителя влились нотки тропических женских духов.

Мужчина поглядывал в сторону притихшей девушки, пытаясь понять, зачем такая расфуфыренная дамочка едет за тридевять земель от родного дома. Его взгляд скользнул по узким щиколоткам, острым коленкам, тонким пальцам с ярким радужным маникюром. Правое запястье охватывали свежие багровые синяки, левую руку украшал серебряный, браслет с подвесками в виде насекомых, ключа, звезды и подковы. Тонкая ажурная работа указывала на искусного ювелира, не пожалевшего ни времени, ни металла.

"Рост не больше полутора метров, а такая надменность! Сидит в кресле, словно на троне, еще и губы недовольно поджимает, какая фифа!" — подумал Лекс.

Майя не решалась открыто смотреть в сторону водителя, разглядывая его мельком, лишь бы он не заметил ее интерес. Светлые пшеничные волосы, то ли давно подстриженные, то ли по последней моде отращенные до воротника рубашки. Глаза неестественно синие, словно радужку разрисовали лазурной гуашевой краской. Лицо узкое, нос великоват, подбородок удлиненный. Густая щетина покрывала нижнюю челюсть, придавая мужчине неопрятный вид.

"Почему же все вместе это так гармонично смотрится, словно по-другому и не надо. Может, он действительно инкуб?" — досадуя на себя подумала девушка.

Лекс поймал один из восхищенных взглядов попутчицы и презрительно сморщил нос.

— Ты что, из дома сбежала? — наугад спросил он.

От него не укрылось то, что девушка вздрогнула от вопроса, но ее голос прозвучал почти равнодушно.

— Нет.

Ни на секунду не поверив в неубедительную ложь, он снова спросил:

— Мама знает о твоем путешествии?

— Мама знает, — взволнованно выдохнула Майя.

Алексей резко вывернул руль, пропуская какого-то лихача на белой тонированной шестерке, и вновь пошел в наступление.

— А папа, значит, нет?

Ее глаза недетские, грустные смотрели пристально, не мигая. Это был долгий внимательный взгляд.

— А, может, у меня нет отца.

— Ты сделала ударение на слове "мама", значит, он есть, но говорить о нем ты не хочешь. Расслабься, мне все равно, что у тебя произошло. — Он миролюбиво улыбнулся. — Меня зовут Лекс. А ты редкостная дурочка: села в машину к незнакомому мужчине и даже не боишься, что я изнасилую тебя в первой же лесополосе.

Майя содрогнулась, с опозданием понимая, что действительно не подумала об этом и рискует, оставаясь рядом с этим грубым типом. А вдруг он и, правда, маньяк какой-нибудь? Она дернулась к двери, забыв, что машина движется по трассе и тут же почувствовала на плече крепкие пальцы, настойчиво тянущие обратно.

— Ты, что совсем сдурела? Не буду я тебя насиловать! Ты вообще не в моем вкусе. Такая вся приглажено-напомаженная, избалованная дочка богатых родителей! Догадываюсь, почему ты сбежала: не купили новые колготки и юбочку как у подружки? Вот это действительно мировые проблемы! — Он раздраженно ударил ладонями по рулю. — Завтра же тебя где-нибудь высажу.

Майя отвернулась и, не в силах сдерживать себя, разревелась в голос. Вчерашние побои отца, разговор с матерью, а теперь еще и необоснованные нападки мужчины, проникшего в ее сердце с первого взгляда — все навалилось одновременно. Ладони закрыли лицо, девушка по-детски громко разрыдалась, рывками глотая воздух.

Лекс остановил машину на обочине и грубо встряхнул Майю за плечи.

— Ты еще и психическая. Б..., не реви, не высажу!

Выйдя из Нивы, он раздраженно хлопнул дверью. Ноги вытоптали тропинку вдоль дороги, пока он ждал, окончания истерики ненормальной попутчицы. Через несколько минут мужчина заглянул в окно и, удостоверившись, что Майя успокоилась, вернулся в салон.

— Достань в бардачке кассеты, можешь сама выбрать, что будем слушать.

Девушка, не переставая судорожно всхлипывать, открыла пластиковую крышку. Ладони чудом успели ухватить вывалившиеся кассеты. Пока Майя выбирала и скудного музыкального ассортимента, машина выехала на дорогу.

Кассеты с шансоном сразу же были отложены в сторону, девушка покрутила в пальцах два русских сборника девяностых годов.

— Может, заедем куда-нибудь, купим новые?

Мужчина рассмеялся.

— Ты, что, правда, знаешь магазин, где продают пленочные кассеты на этого допотопного монстра?

Ненадолго задумавшись, Майя осторожно предложила:

— Давай я включу на телефоне плеер?

Лексу не мечталось стать свидетелем повторной истерики непредсказуемой барышни, и он покорно согласился, заранее представляя, какая сладкоголосая белиберда ударит по ушам.

Выставив громкость на максимум, девушка положила сверкающий стразами телефон на панель машины. Едва заметно улыбаясь, она прислушалась к женскому голосу:

Я подумала его увидев,

несмотря на постоянный недосып:

До чего же он хорош собою,

до чего в себе уверен, этакий сукин сын.

Спустя пять минут, Лекс готов был внимать завываниям Майи, лишь бы избавить себя от пыток современной попсой.

4 глава

"Страшно, аж жуть!"

Лекс сосредоточенно вел машину, прислушиваясь к музыке, с хрипом выплевываемой динамиками. Некоторое время назад, с достоинством выдержав три с половиной песни, он молча взял с панели телефон девушки и оборвал вопли какого-то тонкоголосого певца. Мужчина достал первую попавшуюся кассету, оказавшуюся шансоном, магнитофон торопливо скушал ее. Брови попутчицы недовольно сдвинулись к переносице, но она промолчала, бережно упаковав в чехол блестящий, словно дискотечный шарик, телефон.

Дослушав кассету до конца, Лекс перевернул ее, вызвав трагичный вздох с соседнего кресла. Похлопав себя по карманам, он извлек начатую пачку сигарет. Не обращая внимания на красноречиво-брезгливое выражение лица Майи, он спокойно закурил, нарочно пуская дым в салон. Девушка картинно закашлялась в кулак, стекло с ее стороны рывками двинулось вниз. Опустившись сантиметров на пять, оно перекосилось и окончательно застряло. Девушка попробовала открыть окно, надавив пальцами на край стекла, но это ровным счетом ничего не изменило.

Достав из сумки флакон духов, Майя демонстративно пшикнула несколько раз в сторону курильщика. На недолгое время в салоне завязалась невидимая человеческому глазу борьба между молекулами сигаретного дыма и сладких духов. Не прошло и минуты, как поле боя осталось за ароматом-аборигеном.

Понаблюдав за бесплодными попытками девушки избавиться от последствий зловонного недостатка, Лекс ухмыльнулся.

— Окно не открывается: давно уже сломано. — Он глубоко затянулся, изображая вселенское блаженство. — Ой, извини, какой я невоспитанней жлоб. Может, ты тоже хочешь?

Майя резко отпрянула и, не скрывая отвращения к дурной привычке, процедила сквозь зубы:

— Курение, между прочим, наносит непоправимый вред здоровью.

— Вот, ужас-то какой! Все, бросаю, бросаю. — Его глаза в притворном ужасе округлись. Сделав несколько быстрых затяжек, мужчина щелчком отправил окурок в открытое окно. — Я врач и сам прекрасно знаю, что это хреновая привычка, — закончил он вполне серьезно.

Девушка помолчала и затем спросила с непосредственностью, обычно присущей детям:

— Ты не можешь избавиться от нее? Я всегда считала, что курят только люди слабовольные, — нравоучительно процитировала она медсестру из института.

— Да. Я именно такой. Не хватало еще, чтоб ты мне нотации читала. — Он широко улыбнулся. — Хочется пройти пешком, Ватрушка?

Болезненно скривившись, Майя отвернулась к окну.

— А я все ждала, когда это начнется. Ненавижу свою фамилию! Меня так все школьные годы обзывали, придумай что-нибудь оригинальное.

— Да без проблем! — легко согласился Лекс. — Будешь Бубликом.

Надув губы, девушка громко засопела, демонстрируя раздражение.

— А твоя фамилия к шуткам не располагает?

— Обычная фамилия. — Он пожал плечами. — Многие женщины считали красивой и были не прочь заполучить.

— Ну?

— Лель.

Майя весело улыбнулась.

— Ты не брат Кати Лель?

Лекс страдальчески закатил глаза.

— Это так смешно. — Ты представляешь, сколько раз мне это говорили?

— Сто процентов не больше, чем мне про Ватрушку.

Они одновременно засмеялись, впервые разряжая наэлектризованную атмосферу в машине.

Увидев искреннюю улыбку попутчика, Майя почувствовала томление в груди и не смогла скрыть смущенно-восхищенного взгляда. Лекс тут же нахмурился.

— Позволь дать тебе один совет на будущее: если вдруг понравится какой-нибудь мужик, никогда не показывай ему симпатию. Это совсем не интересно и не привлекает в женщинах. Как можно дольше оставайся безразличной и непреступной, а то теряется охотничий азарт и никого не нужно завоевывать. Просто бери готовенькую и укладывай в постель! — сказал он таким тоном, словно наивность тождественна какой-нибудь постыдной болезни. — Так что прекрати есть меня глазами. Не будь как все!

Растерявшись от прямого замечания и еще больше от того, что он прочитал мысли, словно открытую книгу, Майя залилась румянцем, что с ней случалось крайне редко.

Лекс больше не стал смущать девушку и, покрутив ручку громкости на магнитофоне, молча уставился на бегущий впереди машины серый асфальт.

В нескольких километрах от Серпухова, мужчина безразлично констатировал:

— Бензин почти на нуле. Заедем на ближайшую заправку, давай свои триста рублей, будут не лишними.

Майя молча протянула деньги, старясь не встречаться с ним взглядом.

Когда Нива затормозила у приземистого здания с несколькими колонками, девушка буквально выбежала из машины. Миновав небольшой магазин, она скрылась в шкафообразном здании с криво приколоченной табличкой "Туалет". Лекс хмыкнул, догадавшись, что Майя терпела не один километр, то ли не желая с ним разговаривать, то ли брезгуя сбегать в придорожные кустики.

Вернувшись в машину, девушка убедилась, что водитель разговаривает с хозяином заправки, и только потом тихо позвала:

— Нафаня, ты здесь?

— Куда же я подеваюсь? — раздалось с заднего сидения.

Майя развернулась к домовому и гордо объявила:

— Видишь, как я ловко придумала. Все-таки, мой побег удался!

— Удался, — угрюмо согласился Нафаня. — Мужик, хоть и редкостный грубиян, но прав — ты дурында. Ты же о нем ничего не знаешь. Чем занимается? Кем работает? Может и не маньяк, а исчо похуже будет. Убивец какой-нибудь.

— Убийца? — девушка отрицательно замотала головой. — Не думаю.

— Ох, нет моего доверия к нему. Не нужно даже ватной палочкой под креслом елозить, чтобы убедиться в попрании всех возможных санитарных норм в этом тарантасе, — мрачно заключил домовой, как всегда озабоченный чистотой.

— Ты совсем тю-тю — сама с собой разговариваешь? — спросил Алексей, заглядывая в приоткрытое окно.

Майя поспешно приложила телефон к уху.

— С подружкой. — По лицу скользнула неуверенная улыбка.

— Ага. — Не поверил мужчина.

Как раз в этот момент телефон на самом деле зазвонил, подтверждая догадку. Майя мельком взглянула на экран и ответила:

— Привет, мам.

— Как ты там, уже в пути? — раздался спокойный голос женщины.

— Все нормально. Еду на автобусе, — без запинки соврала девушка, не глядя в сторону ухмыляющегося мужчины, откровенно подслушивающего разговор.

— Не голодная? Деньги есть.

— Все есть. Не волнуйся. Лучше скажи, как папа отреагировал на мой побег? — Она прижала трубку к щеке, отогнав взмахом кисти Лекса. На его воспитанность рассчитывать не приходилось.

Валентина Николаевна задумалась, как рассказать правду, чтобы это прозвучало мягче и не так обидно.

— Он сначала был в ярости, думала, что убьет нас, а потом, вроде как обрадовался, что ты уехала.

— Так, наверное, даже лучше. — Она бросила раздраженный взгляд на мужчину, все так же стоящего около открытого окна, и поспешила завершить разговор.

— Пока, мам, я позвоню потом. У меня, правда, все хорошо.

Нива выехала на дорогу и вновь понеслась на всей возможной для ее почтенного возраста скорости. Около получаса Майя искоса поглядывала на Алексея и, наконец, решившись, спросила:

— Так ты работаешь врачом?

— Нет. Год назад работал, — не отвлекаясь от дороги, коротко ответил мужчина.

— А сейчас чем занимаешься? — повторила она попытку что-нибудь разузнать о молчаливом спутнике.

— Сейчас я пытаюсь вести машину, пока надоедливая особа ведет допрос с пристрастием.

Майя обиженно насупилась.

— Никакой не допрос. Я, например, еду к родственникам в Горячий Ключ.

Глубоко вздохнув, Алексей задумчиво пробарабанил пальцами по рулю.

— Я работаю чистильщиком.

Майя развернулась к нему, ожидая продолжения реплики, но он, судя по всему, сказал все, что хотел.

— Чистильщиком? Что это значит?

— Чищу дома от всяких... — приостановился он, подбирая наиболее точное слово, — гадов и паразитов.

— Чистильщикам лучше платят, чем врачам? — изумилась девушка.

Алексей неуверенно пожал плечами.

— Состояние, конечно, не заработаешь, но кто-то же должен это делать, — хмуро произнес он и, не скрывая раздражение в голосе, поинтересовался: — В чем проблема? Это слишком холопская работа для такой гламурной белоручки, как ты?

Майя не ответила, пытаясь понять радоваться или расстраиваться, что старания выглядеть благополучной богатенькой дамочкой увенчались успехом.

Когда небо окрасили малиновые сумерки, Нива свернула с трассы на проселочную дорогу. Через пару километров въехала в редкий лесок, большей частью состоящий из хвойных деревьев. Алексей заглушил мотор и, развернувшись к девушке, хитро улыбнулся.

— Все, Бублик, приехали.

Майя испуганно вжалась в узкое пространство между креслом и дверью машины.

— Как приехали?

Не ответив, мужчина вышел из Нивы и начал копаться в багажнике. Поняв, что он не собирается ее насиловать, во всяком случае, не в данный момент, Майя тоже выбралась из салона. Рядом с ней на траву тяжело плюхнулся серый брезентовый сверток.

— Палатку ставить умеешь? — раздался голос Лекса у нее за спиной.

— Умею, но не буду, — честно призналась она. — Зачем это? Можно и в машине переночевать.

Сделав шаг ближе, мужчина навис над Майей, пугая близостью.

— В машине? Нет! В палатке удобней насиловать.

Увидев перепуганное лицо девушки, он громко рассмеялся.

— Ну чего ты такая глупая и доверчивая? — искренне изумился он. — Не будет тебе такого счастья. Можешь не покупать кружевное белье и не брить ноги.

Ставить палатку Майя, естественно, не помогала и вернулась в автомобиль. Из недр вместительной сумки появился дневник. Девушка принялась вписывать в него сегодняшние события и впечатления. Увидев, как увлеченно она строчит в тетрадке с обложкой поросячьего цвета, Лекс только больше уверился в ее наивности и незрелости. На заправке он снял в банкомате деньги, так что они могли переночевать в какой-нибудь придорожной гостинице или действительно в Ниве. Но он нарочно хотел позлить девушку и поиздеваться над ней, заставив оценить бесперспективность длинного маникюра и высоких каблуков в лесу. Пусть научиться умываться из кружки, спать на земле и бегать в кустики по нужде.

Майя наблюдала за тем, как мужчина ловко орудует топором, готовя поленья для костра, и с горечью понимала, что, несмотря на его грубость, чувства никуда не делись. А она, к сожалению, никогда не умела скрывать их, и не раз страдала от этого. В институте Костя догадался о ее симпатии и потешался над ней, нарочно флиртуя с другими студентками прямо на глазах. Она все прощала, надеясь, что однажды именно ей выпадет честь называться его девушкой.

Пока Алексей ходил за дровами, Майя переоделась в джинсы и теплую толстовку, туфли сменили кроссовки.

Разведя костер, мужчина выпрямился и потер ноющую спину. Удовлетворенный взгляд окинул уютную поляну.

— Эй, Булка, иди варить кашу!

Девушка приблизилась совершенно бесшумно, не хуже ночной совы, охотящейся на жертву.

— Из чего варить? Из топора?

Лекс вздрогнул, волосы на затылке зашевелились. Он не подозревал, что девушка стоит так близко.

— Ну, ты и ниндзя. — Заметив перемены в ее гардеробе, одобрительно хмыкнул. — Гречневой будет достаточно.

Через сорок минут лес на ближайшие пятьдесят метров благоухал ароматом каши с тушенкой. Майя так легко и просто справилась с ужином, словно всю жизнь готовила на костре. Лекс был порядком озадачен: он предполагал, что девушка не знает с какой стороны половник держать, а тут самая идеальная каша в его жизни: не разваренная, не подгоревшая в меру соленая.

Когда в котелке закипел чай, время близилось к полуночи. В двух шагах от костра темнота казалось непроницаемой, словно нефть. Выпала роса. Тепло от огня удивительно контрастировало с прохладными объятиями ночного леса.

Обхватив кружку двумя руками, Майя глубоко вдохнула аромат чабреца и земляники. Пока она отмывала остатки ужина от котла, Алексей насобирал ароматных листьев и трав, вспомнив "походную" юность.

— Какая вкуснотища. Мне кажется ничего вкусней не пила. Спасибо, Алеша.

Лицо мужчины буквально скривилось.

— Никогда меня так не называй. Какой я тебе Алеша? — раздраженно прошипел он. — Только Лекс.

— Ты прав. Имя Алеша такое округлое, как карамелька и совершенно тебе не подходит, — задумчиво протянула она. — А вот Лекс — словно ножик, острое и опасное. Подлей, пожалуйста, чаю.

В кружку Майи влилась новая порция горячего напитка, мужчина раскурил от костра сигарету и направился к Ниве. Что-то затарахтело в багажнике, вернулся он, держа в одной руке гитару, в другой — банку пива.

— Во времена моей молодости парень умеющий играть на гитаре считался крутым, — сказал он, сделав ударение на слове "молодости".

— Ну, давай, старичок, вспомни годы молодые, сбацай музон! — засмеялась девушка, ожидая услышать что-нибудь похожее на песни, которые распевала в Анапском санатории с другими ребятами.

Лениво перебирая пальцами струны гитары, Лекс запел глубоким низким голосом, с неожиданной легкой хрипотцой, не проявляющейся во время простого разговора. Он прекрасно знал, что хорошо поет и часто использовал голос, как инструмент обольщения. В этот вечер он совсем не желал соблазнить единственную слушательницу, просто лес и костер располагали к игре на гитаре.

В заколдованных болотах там кикиморы живут,

Защекочут до икоты и на дно уволокут.

Будь ты пеший, будь ты конный — заграбастают,

А уж лешие так по лесу шастают

Страшно, аж жуть!!!

Майя замерла, открыв рот и забыв о чае, а потом неожиданно подхватила песню со второго куплета. Лекс удивленно округлил глаза и сбился с ритма.

— Ты знаешь песни Высоцкого?

— Почему это так тебя удивляет? — Пожала она плечами.

— Не ожидал, что девчонка, фанатеющая от Джастина Бибера, вообще знает кто это такой.

Отпив большой глоток остывающего чая, она недовольно поправила:

— Я от него вовсе не фанатею, одна его запись в плеере ничего не значит. Я вообще люблю всякую музыку, лишь бы она была хорошей. Спой еще "Лукоморья больше нет".

— Я не знаю наизусть, давай лучше "Балладу о любви".

Пальцы осторожно тронули струны, и он снова запел, ожидая, что Майя и в этот раз подпоет. Девушка закрыла глаза и, медленно раскачиваясь, слушала его голос, губы шепотом проговаривали слова песни.

Допев, мужчина, отложил гитару и загадочным голосом предложил:

— Самое время рассказывать страшилки.

Майя открыла черные, будто битум глаза и взволнованно прошептала:

— Давай. Я первая. — Она выдержала паузу, вспоминая самые колоритные истории, рассказанные Юлей.

Слева раздался тихий голос домового, сидевшего рядом с девушкой уже больше часа.

— Расскажи про мертвую невесту, — охотно подсказал он, предвкушая эффект от этой байки.

Майя отставила кружку в сторону и начала рассказ приглушенным потусторонним голосом:

В одном селе играли свадьбу. Собралось много гостей, все были радостные и развеселые. Когда свадебный кортеж направлялся к загсу, случилась страшная авария. Пьяный водитель КАМАЗа буквально снес с дороги машину жениха и невесты. Назовем их Петя и Маша. Как ни странно жених и друзья брачующихся, получив переломы и сотрясения разной степени тяжести выжили, а вот невесте не повезло. Пока несостоявшийся муж лечился в больнице, бедную девушку похоронили на местном кладбище. Парню понадобилось два года, чтобы решиться вновь пойти под венец. Снова запланировали свадьбу и созвали гостей. В день гуляний Петя собирался перед зеркалом, висевшим напротив окна. Застегивая пуговицы на рубашке, он увидел в отражении сада свою погибшую невесту в окровавленном, разорванном платье. Он заморгал, отгоняя видение, и снова принялся одеваться. Расчесываясь, он снова заметил мертвую Машу, только теперь она стояла ближе, у самого окна, положив бледные ладони на стекло. Петя вскрикнул и резко повернулся. За окном никого не было, только деревья вишневого сада мягко шелестели на ветру. Парень снова повернулся к зеркалу, чтобы завязать галстук и увидал окровавленное лицо девушки прямо за спиной. Выбежав из комнаты, он тот час нашел мать и рассказал о видении. Женщина подумала и предложила съездить на кладбище попросить прощения у мертвой невесты, спросить ее благословения на новый брак. Все-таки, когда ее хоронили, Пети не было рядом, и потом он ни разу не приходил к могиле. Парень пожал плечами и согласился. Приехав на кладбище, мать Пети показала ему могилу и отошла в сторону. Он опустился на колени и горько заплакал, прося прощения за то, что вновь полюбил и не навещал ни разу.

Покидая погост, парень оглянулся и увидел у самых ворот бледную Машу, ее лицо искажала злоба. Он понял, что она не простила.

Свадьбу все-таки сыграли, но жених был не весел и хмур, не пил и не радовался, вспоминая злое лицо мертвой невесты. Когда гости разошлись и новобрачные остались наедине, Петя стал снимать костюм, желая исполнить супружеский долг. Тут он увидел на кровати вместо молодой жены мертвую девушку. Маша разложила окровавленное платье на белоснежных простынях и, жутко улыбаясь, манила его пальцем. Парень выбежал из комнаты и больше ни разу не смог подойти к молодой жене. Через месяц они развелись. Вскоре Петя решил навестить мать Маши и спросить у нее совета, как ему теперь быть. Женщина рассказала, что тело Маши перезахоронили полгода назад, потому что они переезжают в другой город. И тут парень понял, что просил прощения у пустой могилы, вот девушка его и не простила. Он съездил туда, где она на самом деле была похоронена, и долго разговаривал с мертвой невестой. Она простила его, и через несколько лет он снова решил жениться.

Майя неожиданно замолчала, отмечая внимательный интерес на лице мужчины.

Лекс глядел на нее в упор, ожидая продолжения, но, не дождавшись, разочарованно вздохнул:

— Дальше-то что было?

— Все. Он женился и жил счастливо. — Она развела руками и весело улыбнулась.

— Это, по-твоему, страшилка? Начала за здравие, а закончила за упокой. Конец хуже, чем в детских сказках: "И жили они долго и счастливо!"

Мужчина укоризненно покачал головой и принялся подбрасывать ветки в огонь. Удостоверившись, что костер хорошо разгорелся, он удобно устроился на бревне. Пальцы ловко откупорили жестяную банку с пивом.

— Конец, наверняка, ты придумала: розовые сопли с сахаром.

Майя насупилась, отгораживаясь одновременно и от язвительных замечаний Лекса и от бурчания домового, совершенно согласного с ним.

— Майка, Майка, Юля же тебе не так сказывала. Петр повесился, потому что невеста его так и не простила и начала преследовать.

Девушка виновато улыбнулась, понимая, что перекроив окончание истории, испортила весь эффект. Почувствовав запах пива, она недовольно нахмурилась и брезгливо отодвинулась от мужчины.

— Ты еще и алкоголик. — Для Майи красота нового знакомого существенно потускнела, пропитавшись запахом алкоголя.

— Сдурела что ли? Это пиво! — рассердился мужчина. — Оно вообще слабоалкогольное и я всего одну банку выпью.

Демонстративно отвернувшись, девушка ехидно напомнила:

— Ты же врач, разве не знаешь, что от пива снижается мужская сила?

— Тебе-то какое дело до моей потенции? — Лекс неожиданно разозлился, пальцы легко смяли почти полную тару, словно сделана она была из пластилина. Банка пролетела над головой девушки и, судя по звукам из темноты, врезалось в дерево. — Задрала ты своими нравоучениями. Ты что, из монастыря сбежала?

Майя обижено засопела и уставилась в огонь, игнорируя желчные нападки. Лекс отнес гитару в машину и, вернувшись, миролюбиво поинтересовался:

— Страшилку слушать будешь?

Девушка поспешно кивнула.

— Буду.

Придвинувшись к догорающему костру, так, что красные угли подсвечивали лицо снизу, Алексей начал рассказ:

— Случилось это в семидесятые годы прошлого века в небольшой деревушке близ Старого Оскола со знакомым моего отца — Юрием. Ему тогда было лет тридцать, хотя он выглядел старше, потому что пил горькую, как воду.

— Вот-вот, — перебила Майя, воздев палец в небо.

Алексей изобразил зевоту и спокойно продолжил.

— У него была жена и двое ребятишек, страдающих от его пагубного пристрастия. Однажды накануне Пасхи Юра лег спать в проходной комнате, так как снова пришел нетрезвый, и жена не пустила в супружескую постель. Для него это было дело привычное. Заснул он быстро, даже не заметил, как сморило. Проснулся неожиданно от поразительной тишины, словно уши заложило: ни шелеста листвы, ни лая собак — ни единого звука. Вдруг заходят к нему в комнату дед и бабка и говорят:

— Вставай, Юра, с нами пойдешь. — И рукой на выход показывают.

Он поднялся и, не одеваясь, как был в одних трусах, босиком пошел следом.

Бабушка и дедушка спустились по ступенькам и вышли на улицу, несмотря на глубокую ночь заполненную людьми. Все шли в одну сторону и одеты были в черное. Взяв Юрия под руки, они пристроились в конец идущей по улице толпы. Только тогда он заметил, что впереди шествия несут гроб.

— Кого хоронят? — спросил он.

— Не нужно тебе знать, — ответила бабка. — Пойдем.

И тут только до него дошло, что и дедушка и бабушка давно умерли. Юра стал оглядываться, в ужасе понимая, что почти все люди ему знакомы и все они покойники. Он остановился и хотел бежать подальше от этой странной процессии, но ноги продолжали идти вперед, рядом с давно умершими односельчанами. А вокруг все так же стояла неестественная тишина, нарушаемая только тихим шелестом ног шествующих покойников, воздух словно застыл, став молочно-серым. Когда они дошли до кладбища, Юра случайно заглянул в гроб и обомлел: там лежал его сосед, пивший с ним накануне вечером. Мужчина отпрянул назад, но наткнулся на продолжающих заходить в ворота погоста мертвецов. Бабушка дернула его за руку и строго сказала:

— Ты в ворота не заходи, пока все не пройдут. Потом ступай на наши могилки и приведи их в порядок, а то перед людьми стыдно. И запомни, Юра, если не бросишь пить, то через год ты умрешь. Тебя итак ждут нелегкие испытания, и будет тебе тяжело. Обещай, что бросишь пить! — Дав такой наказ, дед и бабка тоже прошли в ворота.

— Обещаю, — произнес он в пустоту.

Юра оторопело заморгал, почувствовав, что природа вокруг оживает и просыпается. В мир вернулись звуки: тут же где-то закукарекал петух, зашелестели деревья, и заскрипела ограда на кладбище. Он посмотрел на босые ноги, но делать нечего — дал обещание.

Подойдя к могилам, Юра увидел, что собака разрыла землю прямо под памятниками, попортив цветы и оставив косточки и перья от птицы, которой недавно перекусила. Он убрал землю, прикопал цветы и унес остатки собачьего пира за ограду. Потом вернулся домой и лег спать. — Лекс на мгновенье замолчал, предвкушая концовку рассказа и любуясь широко распахнутыми, полными ужаса глазами девушки. — Утром Юра проснулся совершенно трезвый и без следов похмелья. Потянулся, вспоминая жуткий сон, и позвал жену. Катя села на край дивана и спросила:

— Что, окаянный, протрезвел?

Мужчина печально улыбнулся:

— Эх, Катя, мне такой сон приснился. — И рассказал ей обо всем, что происходило ночью.

Жена не особенно поверила, посчитав это пьяным бредом.

— Собирайся, скоро идти на кладбище.

Юра откинул одеяло и обомлел: его ноги были перепачканы грязью и местами облеплены мокрой травой. Он вскочил и выбежал на улицу. Почти сразу из соседского дома послышались грустные завывания. — Лекс снова выдержал паузу и, подвинувшись ближе к Майе, прошептал: — На порог вышла жена соседа и громко заголосила.

— Ночью Коля умер!

Девушка охнула и поспешно накрыла ладонью рот. В ночном лесу тихий звук раскатился эхом, подхваченный птицами.

— Жуть какая.

Лекс резко встал, готовясь уходить.

— Пора спать. Ты в палатке?

Майя заморгала, еще не до конца скинув с себя оцепенение после рассказанной страшилки. Она спросила, игнорируя вопрос мужчины:

— А ты, правда, веришь во все это?

— Во что? В призраков, нечисть и ведьм проклятых?

Она вздрогнула, жалея о заданном вопросе. Лекс шумно выдохнул и честно признался:

— Верю. А теперь давай ложись спать.

Майя резко вскочила на ноги.

— Погоди, нужно весь мусор с поляны собрать, чтобы завтра взять с собой. — Она принялась поспешно складывать в пакет пустые банки из-под тушенки и целлофан. — Найди банку из-под пива, закинутую в лес.

Лекс потянулся и, зевнув во весь рот, пробурчал:

— Думаешь, Гринпис ночью нагрянет или эльфы обидятся?

— Эльфы вряд ли существуют, а вот Леший точно рассердиться. — Прямо сказала Майя, не боясь показаться сумасшедшей после того, как Лекс признался, что верит в нечисть.

— Давай утром. Ночь непроглядная, ноги можно переломать, рыская по этому лесочку. Потерпит старый пень до рассвета, не облезет, — раздраженно фыркнул мужчина. — Так ты в палатке?

— А ты?

— Я — да.

— Тогда я в Ниве, — уверенно кивнула девушка и направилась к машине.

Кое-как устроившись на узком и жестком сиденье, Майя подложила под голову свернутую рулоном куртку Лекса. Поворочавшись немного, она наткнулась рукой на довольно объемную сумку, примостившуюся за водительским креслом. Девушка достала телефон, экран тускло осветил брезентовый мешок, доверху заполненный восковыми свечами. Их оплывшие бока свидетельствовали, о многократном использовании. Приподнявшись, Майя осветила то, что разместилось за пассажирским сиденьем, и изумленно охнула: в несколько рядов стояли полутора литровые пластиковые бутылки, наполненные чем-то прозрачным. "Хорошо если не горючее", — подумала девушка.

Пролежав без сна еще полчаса, она тихо позвала:

— Нафаня, ты тоже не спишь?

— Неа, — ответила темнота голосом домового.

— Никак не могу отойти от байки, рассказанной Лексом.

— Сомневаюсь, что это обычная страшилка. Как по-моему, так оно на самом деле было.

Девушка вздрогнула.

— Теперь еще страшнее.

— Не разумею, чего ты испужалась, ты же итак знала, что все это взаправду. Забыла, с кем сейчас гуторишь? А теперь спи, уже поздно. Не забудь завтра Юльке позвонить.

Майя закрыла глаза, почти сразу погружаясь в красочный яркий сон. Морфей открыл двери в подсознание, хранившее воспоминания о родной матери. Снился большой яблоневый сад, высокая сочная трава и качели, на которых она не просто каталась, а почти летала. Приятно пахло свежестью и ароматными красными яблоками, ветер перебирал рыжие волосы матери, разнося ее звонкий, словно колокольчик, смех. Деревья казались большими, день — ослепительно солнечным, а мама — безумно красивой.

Едва солнце окрасило верхушки деревьев в алый цвет, Майя открыла глаза и села, сбрасывая паутину сновидений. Она вышла из машины и сладко потянулась. На траве еще лежала роса, бусинами сверкающая в утренних лучах; птицы щебетали, рассевшись на ветках деревьев, словно на подмостках театра. Ничто не напоминало о том, что еще вчера здесь были люди: ни помятой травы, ни следа от костра, ни вещей, только одиноко стоящая палатка. Неприятная догадка скривила лицо девушки, и она громко закричала:

— Лекс, наши вещи пропали!

Тот час словно и не спал секунду назад, из палатки выбежал Алексей в выцветших спортивных штанах, пузырящихся на коленках, растянутой майке и босиком. Оглядев поляну, он мрачно выдохнул:

— Накаркала.

Майя сникла.

— Что делать будем?

— Как что? Сейчас умоемся и пойдем искать этого безобразника. Неужели из-за какой-то вшивой банки он так разозлился? — Лекс почесал живот, и поежился от утренней сырости. — Может, в Ниве что-то осталось?

К счастью в машине удалось найти потрепанные старые ботинки, принадлежащие отцу Алексея, и рваную футболку, служившую ветошью для лобового стекла. Мужчина достал одну из бутылок, обнаруженных Майей ночью. На утренние процедуры у него ушло не больше десяти минут.

— Хоть бы зубные щетки оставил и туалетную бумагу.

Девушка наскоро умылась и прополоскала рот.

— Не в банке дело, а в том, что ты о Лешем говорил без всякого уважения еще и обозвал его старым пнем.

Боковым зрением Майя заметила, сидящего на бревне домового, осуждающе качающего головой.

— Ох, ох, ох. Наделали вы делов. Осерчал Леший на вас. Когда пойдете к нему, выверните одежду наизнанку и пусть хотя бы один из вас идет спиной вперед, а то заплутаете. Я тут останусь: не любят они домашних жителей.

Майя кивнула Нафане, благодаря за подсказку, и обратилась к Лексу:

— Нужно кофты надеть наизнанку и еще я пойду спиной вперед, а ты будешь говорить, куда я наступаю, а то упаду. По-другому нельзя — заблудимся.

Мужчина недоверчиво взглянул на девушку.

— Откуда ты это знаешь?

— В сказках читала. Вдруг, правда? Лучше не проверять, — отмахнулась она.

Лекс переоделся, вывернув наизнанку, на всякий случай, и штаны, а Майя, спрятавшись за машиной, проделала тоже самое с футболкой.

— Пойдем. Лесок-то мелкий, мы его быстро найдем, — уверенно изрек мужчина, беря Майю за руку.

Девушка вздрогнула от прикосновения теплых пальцев Лекса, жесткие мозоли на его ладонях, царапнули о точно такие же грубые островки кожи на ее руках. Мужчина саркастически поинтересовался:

— Это у тебя, небось, от теннисной ракетки или от пульта телевизора?

— От тренажерного зала, — быстро нашлась Майя и развернулась спиной к лесу.

Через полтора часа они пришли к выводу, что угодья разобиженного Лешего не такие уж и маленькие. Майя устала и начала спотыкаться через шаг. Если бы Лекс не держал за руку, она бы давно растянулась среди корней деревьев. Еще через час злые и голодные, они вышли на небольшую солнечную опушку, усеянную ромашками. В тени высокой старой сосны возлежал кряжистый мужик, заросший пегой бородой под самые глаза. Ярко-голубая олимпийка распахнулась на груди, а джинсы очень модно протерлись на коленях. Единственное, что плохо вязалось с образом современного бомжа, это вполне приличные практически новые кроссовки, надетые странным манером: левая на правую ногу, а правая — на левую.

Заметив, что ее спутник, остановился и куда-то пристально смотрит, Майя развернулась и от удивления открыла рот.

— Это он? — Благодаря Юле она лично познакомилась с немалым количеством разнообразных существ, но с Лесовиком встречаться не приходилось.

Леший распахнул ярко-зеленые будто подсвеченные изнутри глаза и громко захохотал.

— Подходите-ка, гости любезные, не бойтесь.

Крепче сцепив пальцы на кисти девушки, Лекс быстрым шагом пересек поляну. Остановившись в двух шагах от Лешего, приветственно кивнул.

— Здравствуй.

Майя молча поклонилась почти до пояса, не отпуская руки мужчины.

— Привет. — Лесовик широко улыбнулся. — Долго вы ко мне шли, никак заблудились? — Его рокочущему хохоту позавидовала бы кукабарра.

— Извини меня за мусор и за мои слова. Я не хотел тебя обидеть. — Сразу же перешел к сути Алексей. — Верни, пожалуйста, наши вещи.

Майя удивленно посмотрела на него, поражаясь хладнокровию и выдержке, словно он просит продавца сдачу пересчитать.

Леший нехотя приподнялся и вполне дружелюбно поведал:

— Когда-то у меня был большой лес. Живности много водилось. Я, знаете ли, очень уважаю зайчатину. Порубили мои угодья! Стали коров рядом пасти. Говядина тоже ничего оказалась. А теперь у меня в меню только комары, да вороны.

Майя испуганно отступила за спину Лекса, ее голос задрожал от испуга.

— Ты хочешь человечины?

— Тьфу на тебя, баба дурная. Я тебе что, вурдалак какой-нибудь! — разозлился Леший. — Тушенка меня вполне устроит. Сколько у вас есть?

— Банки четыре, — неуверенно пожав плечами, предположил мужчина.

— Устроит, — удовлетворенно кивнул Лесовик.

— А наши вещи? — осторожно спросила Майя.

— Все отдам. Возвращайтесь на поляну, — произнеся фразу, он неожиданно исчез, оставив после себя только примятые ромашки.

На обратную дорогу ушло в три раза меньше времени: все-таки ни переодевание, ни хождение задом наперед не помешали Лешему подшутить.

На поляне все лежало так, как и было оставлено вечером, даже кострище вернулось на прежнее место. С сожалением на лице Алексей достал банки и выставил в ряд на бревне.

— Приятного аппетита, — пожелал он таким тоном, словно подложил в еду муху.

Майя быстро юркнула в машину, желая убраться из леса как можно быстрее. Осталось только надеяться, что тушенки достаточно для задабривания лесного хранителя.

Заводя машину, Лекс коротко хохотнул:

— Тушенку попросил! Что-то стала совсем изменять наша нечистая сила.

5 глава

"Казанова, Казанова, зови меня так. Мне нравится слово"

Лексу исполнилось четырнадцать лет, когда он заметил, что пользуется популярностью у противоположного пола. Еще учась в школе, юноша с легкостью находил общий язык и с одноклассницами, и с девушками гораздо старше него. Сначала это показалось ему приятной, однако бессмысленной способностью, но подрастая, он смог оценить все прелести подобного таланта в полной мере. В седьмом классе юноша учился неважно: перебивался с тройки на четверку и совершенно не смыслил в королеве всех наук — математике. К счастью, вместе с ним обучалась особа, водящая близкую дружбу с логарифмами и дробями. Благодаря Насте он подтянул оценки до стабильной четверки и даже иногда радовал бабушку высшей отметкой. Следующей дамой сердца стала соседка. В этот раз в Алексее взыграло любопытство: Лена была старше на три года и считалась самой красивой девушкой во дворе. На ее соблазнение он потратил два с половиной дня и потом радовал одноклассников красочными описаниями секса.

В институте дар очаровывать также пришелся очень кстати. На третьем курсе возрастную психологию вела очень несговорчивая дама. За пропуски и неподготовленность к семинарам она карала кучей дополнительных рефератов. Единственным, кому удалось сладить с "железной леди", оказался Алексей. В результате их романа, женщине пришлось уволиться из института и развестись с мужем.

Работая терапевтом, он заметил, что очередь к нему самая многочисленная, а приемы зачастую длятся слишком долго. И женщины преклонного возраста и даже девочки-подростки жаждали попасть именно к нему.

Постепенно легкие победы начали надоедать. Какое-то время он вообще не заводил отношений и довольствовался интрижками на одну ночь.

В первую встречу с Майей Алексей увидел восхищенное выражение на ее лице и понял, что она влюбилась. Последнее время у большинства женщин, одаривающих его вниманием, хватало ума претворяться безразличными и не подпускать близко, хотя бы в течение месяца. А наивная простушка Майя даже не подумала скрывать симпатию. Он даже не успел познакомиться с ней как следует, а девушка уже раздражала.

Расслабленно устроив руки на руле, Лекс поглядывал в сторону Майи. Девушка уже в пятый раз прикладывала к уху телефон. С каждой попыткой дозвониться ее лицо все больше хмурилось. Наконец, прекратив терзать ни в чем не повинный аппарат, она запихнула его в чехол.

— Все, я пропала.

— Что такое, — помимо воли заинтересовался мужчина, — ты еще и беременна?

Майя метнула уничтожающий взгляд напополам смешанный со смущением.

— Когда будет банкомат? Может уже деньги пришли, и мы сможем избавиться друг от друга.

— Скоро доедем до Грязей. — Лекс достал сигарету из пачки. — А сейчас можешь начинать выносить мне мозг.

Майя презрительно фыркнула и, вставив наушники, отвернулась к окну.

Голос Бутусова надрывно запел:

Казанова, Казанова, Зови меня так.

Мне нравится слово.

Зачем делать сложным то,

что проще простого?

Ты — моя женщина, Я — твой мужчина.

Если надо причину, То это причина.

Когда Нива подъехала к Грязям, небо окрасилось в мутно-сиреневый цвет, оттеняющий название города. Покружив немного по улицам, Лекс выбрал недорогую гостиницу, расположенную в двухэтажном здании прямо над баром. Когда-то этот дом принадлежал городской библиотеке, и был богато украшен лепниной. Теперь, став большей частью притоном, продолжал гордо выпячивать облупившиеся балконы на улицу.

Лекс снял два самых дешевых одноместных номера, находящихся друг против друга.

— После душа можно и в баре посидеть. Как ты на это смотришь? — бросил через плечо мужчина, поднимаясь по лестнице.

— Я тоже в душ хочу, и кушать. А то килька в томате, которой мы перекусывали в пути, давно уже растворилась в организме на молекулы, — напомнила Майя, с трудом поспевая за широкими шагами спутника. — Ты не переживай, я тебе деньги за номер отдам, как только на карточку придет зарплата.

— Естественно отдашь, — не оборачиваясь, отозвался Лекс. — В душ иди первая. Он один на весь этаж, а от тебя смердит, что аж глаза режет и уши закладывает. — Зажав пальцами нос, он скривился и наигранно закатил глаза.

— Это из-за тебя от меня воняет как от пепельницы! — возмутилась девушка. Перегнав Лекса, она направилась к своему номеру.

Душевая оказалась совмещенной с туалетом. Пока Майя купалась, в дверь периодически ломились, дабы справить нужду. Вздрагивая от настойчивых стуков, иногда сопровождающихся матом, девушка наскоро вымылась и с облегчением покинула грязную, провонявшую хлоркой, но бесспорно самую популярную на этаже комнату.

Расчесав мокрые волосы, Майя снова достала дневник. Ручка усердно записала недавние приключения в лесу, сопровождая их эмоциональными комментариями. Только сейчас девушка задумалась, как просто Лекс смирился с существованием Лешего. Его совершенно не удивила встреча с нечистью, словно он каждый день пьет чай с кикиморой или играет в покер с призраками. Захлопнув тетрадь, Майя оглядела убогую, но к счастью довольно чистую комнатку. Вдоль стены расположилась узкая кровать, накрытая выцветшим бордовым покрывалом, напротив квадратное треснутое зеркало, в углу — стол и колченогий табурет.

Девушка подошла к зеркалу, рука скользнула по влажным волосам, глаза с пристрастием оглядели собственное отражение.

На подоконнике проступил силуэт большого кота, раздраженно хлестающего хвостом.

— Вот уж безрадостная участь у домовиков этого вертепа. Тут самые грязные плинтуса, что мне доводилось зреть! — брезгливо фыркнул кот.

— Тебя не удивило, что Лекс так спокойно отнесся к существованию Лешего? — Майя откинула волосы назад, пальцы принялись наносить на лицо увлажняющий крем.

— Скорее всего, он также имеет отношение к нечисти, либо кто-то просветил его, — тревожно прошипел Нафаня. Спрыгнув с подоконника, он уселся на освободившуюся кровать в образе мужичка.

Придирчиво оглядев отражение, девушка поймала угрюмый взгляд домового в зеркале и с опаской осведомилась:

— К какой же нечисти ты его причисляешь?

Нафаня пожал плечами:

— Не могу разобраться. Он — человек, это точно. Но однако, что-то с ним не так. Мутный тип, — не очень уверенно пояснил он.

Стук в дверь прозвучал настолько неожиданно, что Майя подпрыгнула на месте одновременно с задумавшимся домовым.

— Открой дверь, я еду принес, — раздался из коридора голос Лекса.

Повернув ключ в замке, девушка отступила назад, пропуская в комнату аромат жареной картошки, гамбургеров и их носителя. Оторвав взгляд от вожделенной еды, Майя посмотрела на мужчину и изумленно заморгала. Густая щетина, грозящая через пару дней перейти в статус бороды, исчезла с его лица, открывая взгляду загорелую гладкую кожу, чистые, наконец-то расчесанные волосы блестели после душа. А от одежды пахло не сигаретным дымом, а свежестью и слегка мятой.

От Лекса естественно не укрылось поведение девушки. Он болезненно поморщился, догадываясь, что ее симпатия перешла на новый уровень. Поставив на стол бумажные пакеты с постепенно проступающими жирными пятнами, он оглядел девушку. Накрашенная она выглядела несколько старше, почти на свои восемнадцать.

— Я, смотрю, у тебя тоже президентский люкс. — Он достал один гамбургер и с аппетитом вгрызся в него, не дожидаясь, когда это сделает Майя.

Гадливо развернув упаковку, девушка подняла кусочек картошки фри и принюхалась. Живот тут же заурчал, призывая поторапливаться.

— Это же очень вредная пища.

Мужчина резко поднялся, синие глаза презрительно сощурились.

— Все, ты меня достала, Принцесса. Откуда такие, как ты, вообще берутся? Ты, что выросла в кукольном домике, где Барби кушают нектар и какают ромашками? Завтра же дам тебе денег. Можешь не возвращать. Вали на все четыре стороны!

Испугавшись неожиданной агрессии, Майя отклонилась назад и умоляюще прошептала, словно задыхаясь от спешки.

— Извини, я не хотела тебя обидеть. Просто так нельзя питаться. Это ты сейчас молодой и стройный, а на кого будешь похож через пять лет? Желтозубый алкоголик с брюшком, провонявшийся табаком и запахом фаст-фуда, — простодушно описала она его будущность.

Лекс возмущенно фыркнул:

— Из-за одной банки пива ты меня в алкоголики записала, что у тебя за пунктик такой? Твой отец, что ли бухает? — предположил он наугад и увидел, как побледнело лицо девушки.

— У меня хорошая семья, — по привычке соврала Майя и развернулась к зеркалу. Расческа ожесточенно прошлась по гладким волосам.

Лекс был поражен отчаянием, прозвучавшим в словах девушки. Ее спина была напряжена, но голос прозвучал на удивление весело.

— Так мы идем в бар? Никогда не была в таких местах. Я подходяще одета? — Майя покрутилась перед мужчиной, продолжающим апатично жевать бутерброд.

— В любом случае у тебя спросят паспорт и решат, что я твой отец, — язвительно заметил Лекс.

— Сколько же тебе лет, папочка?

— Тридцать один, — честно признался он. — Ладно, пойдем, Булка, познакомлю тебя с взрослой жизнью.

— Еще год назад я считала, что после тридцати начинается старость, — задумчиво протянула девушка, удивленная возрастом попутчика.

На первом этаже оглушительно ревела музыка, отдаваясь басами в животе, словно у внутренних органов тоже началась дискотека. Разноцветные огни хаотично бродили по залу, высвечивая лица танцующих людей и искажая их, делая похожими на зомби. В нос ударил коктейль запахов из дезодорантов, духов и потных тел. Воздух был настолько вязким, что застревал в горле, не достигая легких.

Майя вплотную прижалась к локтю Лекса и с опаской оглядела клуб. Обстановка очень напоминала то, что она видела в фильмах: много шума, дыма и людей. На возвышенности расположился ди-джей, высокомерно оглядывающий беснующуюся толпу с видом верховного божества, решающего какой музыкой завести народ. В самом центре помещения круглым островом разместился сам бар, опоясанный стойкой. Вдоль нее выстроились высокие вращающиеся табуреты, сделанные в виде гигантских болтов. Витки крупной резьбы можно было использовать в качестве подставки для ног.

Лекс прошел напрямик к бару, заставляя людей расступаться.

Майя воскликнула, пытаясь перекричать рев музыки:

— Оглушительно громко!

— Что ты говоришь: огнетушителем в попку? — недоуменно переспросил мужчина.

Наконец, добравшись до стойки, он усадил спутницу на один из стульев и таким же образом расположился сам. К ним сразу же грациозно подплыла девушка-бармен с черной, как смоль челкой, уложенной козырьком. Мужская клетчатая жилетка едва прикрывала голое тело. Она наклонилась над стойкой, демонстрируя потрясающее декольте, и громко спросила:

— Что будете пить?

Не обращая внимание на осуждающий взгляд Майи, мужчина заказал себе пива, а ей Кока-колу со льдом.

Барменша быстро выполнила заказ и, поставив перед ними запотевшие стаканы, весело подмигнула Лексу. Он окинул девушку откровенным взглядом и послал воздушный поцелуй. Уходя обслуживать других клиентов, она несколько раз оглянулась, пытаясь снова поймать взгляд синеглазого ловеласа, но он уже повернулся к своей спутнице.

Майя нахмурилась, внутри нее тугим комком сжалась ревность. Раздосадовав на собственную влюбчивость, она придвинулась ближе к Лексу и громко прокричала:

— Здесь говорить невозможно!

Он отклонился, притворно зажимая уши.

— Сюда не общаться ходят, а танцевать и развлекаться. Для разговоров есть библиотека.

Майя недоуменно взглянула на него и нравоучительно заметила:

— В библиотеке нельзя разговаривать.

Мужчина не успел ответить, потому что прямо между ними, ловко отодвинув его собеседницу плечом, вклинилась высокая стройная женщина. Белое платье облегало ее тело, словно пленка и прикрывало так же ненадежно. Сначала Алексей узрел комплект покачивающихся полных грудей, потом поднял глаза выше и встретился взглядом с копией Джессики Альбы. Бесцеремонная красотка наклонилась близко к его лицу, ее горячее дыхание коснулось щеки.

— Угостите даму коктейлем?

Отклонившись немного назад, он категорично произнес, не особенно заботясь о вежливости:

— Нет. Не угощу. Пусть дама сама за себя платит. — Лекс, естественно, отметил потрясающую внешность навязчивой особы, но смуглая барменша понравилась ему намного больше.

Грубый отказ, казалось, несказанно изумил женщину, маска озадаченности застыла на ее лице. А Лекс тем временем равнодушно отвернулся и оглядел зал. В нескольких шагах от бара троица танцующих девушек призывно махала ему руками. Он быстро поднялся и, ввинтившись в толпу, исчез из виду.

Без покровительств самоуверенного спутника, Майя почувствовала себя одинокой и беззащитной. Она старательно отгораживалась от гудящей толпы и гневно сверкающей глазами фурии, продолжающей смотреть в след Лексу. Майя бросила на нее мимолетный взгляд и замерла, не донеся стакан до рта. Существо с восхитительной внешностью знаменитой актрисы было суккубом. Все мужчины в радиусе пяти метров с вожделением раздевали глазами белокурую красотку, совершенно не замечая остальных представительниц слабого пола. Девушки, находящиеся рядом, ощущали странное томление, отчего ближе приникали к своим спутникам, если те имелись в наличии, либо стремились найти таковых и заняться сексом.

Почувствовав пристальный взгляд Майи, суккуб повернулась и зло прошипела:

— Какого хрена ты на меня таращишься?

Отпрянув, девушка вежливо извинилась:

— Простите. Я просто никогда не видела, чтобы одному из вас кто-то отказал.

Суккуб не расслышала слов собеседницы и, оттолкнувшись от стойки, исчезла в гуще танцующей толпы. Надежда найти понравившегося мужчину еще не угасла в ее похотливом сознании.

Майя отодвинула в сторону недопитый напиток и последовала ее примеру. Перед ней толпа не расступалась, пришлось пересечь зал, натыкаясь на танцующих людей. Ступени лестницы жалобно заскрипели, когда девушка поднималась по лестнице, дверь номера спасительно захлопнулась за спиной. В комнате музыка проникала сквозь пол, отдаваясь глухими ударами. На стене дребезжало зеркало. Быстро раздевшись, девушка нырнула под покрывало, надеясь заснуть. Из головы никак не шел случай с суккубом. Она хорошо помнила, что чувствовала сама, впервые столкнувшись с одним из сексуальных демонов. Отказать ему было невозможно. Даже Юля призналась, что если бы не поставила защиту от магии, то поползла бы за ним, умоляя о сексе. Если эти демоны выбирают жертву — противостоять им невероятно сложно.

Проворочавшись без сна почти час, Майя нехотя выбралась из теплой уютной постели. Выпитая на ночь Кока-кола дала о себе знать, пришлось снова влезать в спортивный костюм. Выйдя в коридор, девушка столкнулась с Лексом, заходящим в свой номер. За руку его держала черноволосая барменша. Она смутилась, опустив взгляд, а мужчина ловко подтолкнул ее хлопком по мягкому месту. Заметив, что Майя застыла с открытым ртом, Лекс раздраженно махнул рукой.

— Спокойной ночи. Завтра рано выезжаем, так что выспись, — равнодушно проговорил он и поспешил скрыться за дверью.

До утра Майя так и не смогла заснуть, прислушиваясь к шорохам в коридоре. Ревнивое сердце посчитало важным не пропустить время ухода незнакомки. В полпятого утра скрипнула соседняя дверь, а затем и половицы под легкими шагами ночной гостьи. Майя перевернулась на другой бок и мгновенно заснула, проваливаясь в царство морфея, словно в пропасть. Всю ночь ее мучили красочные видения, напоминающие о первой встречи с инкубом, только во сне все закончилось победой демона над слабой плотью девушки.

Утром Майя продолжала злиться на Алексея, хотя осознавала, что у нее нет такого права. Они даже друзьями не могли считаться. Алексей прямо и жестко заявил, что она ему не интересна. К сожалению, вырвать из сердца ревность никак не получалось, и она, словно сорняк, опутывала его, намереваясь зацвети.

Стоя у машины, девушка подняла лицо вверх, подставляя его робким солнечным лучам. Если бы не ватные облака было бы даже жарко. Майя старалась не смотреть в сторону попутчика, чтобы не выдать обуревавших чувств и сосредоточилась на выборе контакта в "Нокии". Телефон объявил, что абонент недоступен и противно запищал. Девушка зло швырнула его в сумку, даже не упаковав в чехол, о чем раньше никогда не забывала.

Алексей, довольный ночными акробатическими развлечениями, беззаботно насвистывал мотив какой-то веселой песенки. Руки автоматически укладывали вещи в Ниву. Захлопнув багажник, так что содрогнулась вся машина целиком, он удобно уселся в кресло. Надутые губы девушки, конечно же, не остались незамеченными, но его совершенно не заботило плохое настроение попутчицы, происхождение которого было ясно, как день.

Почти два часа Майя ехала молча, не забывая усиленно сопеть и ерзать в кресле. Но вскоре выдержка все-таки подвела, и девушка сварливо поинтересовалась:

— Как можно заниматься сексом с первой встречной?

— Легко, — коротко ответил мужчина, не отвлекаясь от дороги.

— Секс — это же часть любви. Сначала должны быть отношения, а потом кровать! — назидательно произнесла она.

Лекс принял это категоричное заявление молча и снисходительно заметил:

— Ты говоришь, как девственница.

— Ну и что, что девственница, это не зазорно! — возмущенно воскликнула Майя. Разговор принял неприятный для нее оборот.

Мужчина звонко расхохотался.

— Неужели ты даже не целовалась по-настоящему? — Он сам поразился, как интересно ему узнать ответ.

Майя задумалась, вспоминая первый и единственный поцелуй с Костей. В тот день была вечеринка, посвященная празднику Восьмого марта. Он тогда немного выпил и закусил бутербродом, от него пахло смесью кислого дешевого вина и колбасы. Костя крепко прижал ее к стене. Широко открыв рот, он накрыл ее губы, пытаясь облобызать как можно большую поверхность лица. Его язык зацепил даже нос и подбородок, а когда попробовал проникнуть сквозь зубы, девушку передернуло от отвращения. Этот процесс вызвал ассоциацию с дурно пахнущим слизняком, пытающимся пробраться в глотку. Потом она нарочно стерла воспоминания об этом поцелуе, порочащем образ несравненного Костика, а сам парень даже не вспомнил, что целовался с ней.

Лекс уже и не ждал ответа на вопрос, когда Майя серьезно доложила:

— Конечно, целовалась. — Ее голос прозвучал надменно. — И нет в этом ничего особенного, даже противно.

— Что противно? Поцелуй? Мы с тобой об одном и том же говорим? — недоуменно переспросил мужчина. — Целовавший тебя сопляк представления не имеет, как это делается. Видимо, нужен мастер-класс, — сказал он и понял, что улыбается.

— Не нужно меня целовать в поучительных целях. Сделаешь это, когда действительно захочешь, — категорично заявила Майя. Ее пульс лихорадочно зачастил.

Лекс от удивления даже приподнялся: он никак не ожидал от тихой девушки такой откровенной прямолинейности.

— Начинай ждать, Печенюшка, ты самая последняя в моем списке. Когда очередь дойдет до тебя, лет так в сто, я порядком одряхлею, и мой поцелуй со вставной челюстью не произведет должного впечатления. А пока недовольных не было, — со смехом пояснил мужчина.

Майя даже не подумала улыбнуться, и сочащимся язвительностью голосом поинтересовалась:

— Не понимаю, почему, если женщина спит с кем попало, ее называют шлюхой, а если точно так же себя ведет мужчина, он именуется Казановой? В чем разница? Мужчина тоже шлюха, только в штанах! — гневно закончила она.

— Так я, по-твоему, шлюха?! — Его голос вскипел от возмущения.

— Кажется да, — уже не так уверенно огрызнулась девушка.

— И как же твоя королевская натура позволила влюбиться в проститутку? — мстительно напомнил он.

Обидевшись окончательно, Майя сгоряча выпалила:

— Ты мне нравишься не настолько сильно, чтобы не замечать какой ты грубый, мерзкий и похотливый мужлан!

— Знаешь что!?

— Что?

— Я, пожалуй, закурю, — мрачно произнес Лекс.

Прикурив сигарету, он выдохнул дым прямо в лицо девушке.

6 глава

"Какие тут мужчины? Вот, тоже мне, причина!"

До самого Воронежа они ехали в полном молчании, периодически обмениваясь злостными взглядами. Девушка позвонила маме и успокоила ее еще одной выдуманной историей о поучительной экскурсии по городам России. Несколько раз пробовала дозвониться до подруги, но результат оставался тем же. Перспектива приехать в чужой город, где нет ни единого знакомого лица, начала серьезно пугать Майю. Она взволновано ерзала на сиденье и получила пару замечаний от раздраженного мужчины.

На заправке девушка нашла банкомат и убедилась, что все еще остается без денег, а значит, полностью зависит от попутчика. Почувствовав себя обязанной, она попыталась сгладить напряженную обстановку банальной фразой о погоде.

— Солнце такое яркое, сразу понятно — к югу приближаемся.

— Жрать охота, — нарочно грубо ответил Алексей, не желая общаться с Майей.

В кафе их молчаливая вражда продолжилась, перейдя в стадию холодной войны. Лекс не спрашивая спутницу, заказал ей тоже, что и себе: гамбургер с картошкой фри. С притворной неопрятностью он принялся есть. Девушка с неприязнью наблюдала, как пальцы с кусочками картошки ныряют в кетчуп. Громко причмокивая, мужчина расправился с едой.

Официантка принесла стаканы с соком и вежливо улыбнулась клиентам. Майя не забыла съязвить:

— Как тебе этот вариант? — Кивнула она вслед уходящей девушке.

— Лучше замолчи, — сухо произнес мужчина, устав от препирательств и обид.

Майя протянула руку за стаканом, но пальцы случайно толкнули его, опрокидывая. Вишневый сок, словно джин, ждавший освобождения тысячи лет, не стал растекаться в лужи и устремился к краю стола. Лекс резко отодвинулся и, приподняв тарелку, громко выругался. Рубиновая жидкость остановилась за миллиметр до окончания стола и, повернув назад, послушно стекла в центр скатерти.

Майя ошарашено смотрела на вполне разумные передвижения сока по столу, не замечая сердитого голоса мужчины.

— Ты видел это?

Лекс удивленно замотал головой, не поняв, о чем она говорит.

— Еще бы не видел! Ты мне чуть джинсы не испачкала!

Девушка безразлично отмахнулась и вышла из кафе.

Пока она ждала Лекса на улице, нарочно долго допивавшего вновь заказанный напиток, взгляд наткнулся на рекламу оригинального музея. Он восхвалял подвиги и достижения женщин и даже назывался подходяще "Эмансипация — залог эволюции". Хмыкнув, девушка представила, как бы высказался по этому поводу ее спутник и, желание побывать там мгновенно усилилось.

Дождавшись мужчину, Майя протянула рекламный флаер и умоляюще сложила руки:

— Лекс, давай сходим туда, пожалуйста.

Он резко отпрянул от назойливо трепыхающегося яркого клочка бумаги и выхватил его из рук девушки. Текст пафосно зазывал посетителей, не скупясь на гиперболы.

— Хочешь припасть губами к алтарю мужененавистниц? Что я там не видел! Одна такая жертва эмансипации отравляет мне жизнь уже третий день.

Майя хотела надуться, но решила, что в таком случае точно не выпросит поход в музей.

— Пожалуйста, у меня не будет другой возможности там побывать.

Мужчина в притворном ужасе закатил глаза.

— Поехали, только сотри с лица этот щенячий взгляд.

Следуя адресу, указанному в листовке, Нива практически выехала за пределы Воронежа. На площадке, бывшей когда-то футбольным полем, расположился ряд вагончиков с изображениями знаменитых женщин. Недалеко стояла еще одна машина и велосипед: видимо, жаждущих поглазеть на дамские подвиги в обеденное время было не так уж и много.

Из динамиков, прикрепленных на вагончиках, лилась незнакомая песня, соответствующая названию музея.

Какие тут мужчины?! Вот тоже мне причина!

Чтоб из-за них влюбляться, думать, мучиться, страдать?

Как можно тратить время на дикое их племя

И всё, что за душою есть, зачем-то им отдать?

Сардонически оглядев поляну, Лекс изобразил приглашающий жест:

— Вот и твой храм, не забудь оставить пожертвование во благо процветания бабьего дела.

Майя сделала вид, что не слышит ехидной реплики и направилась к самому большому вагону. У дверей их ждала высокая статная женщина. Ее волосы полностью поседели, а лицо лишь слегка накрыла сеть морщин. Стройные ноги угадывались под легкой джинсовой тканью, серая мужская рубашка демонстрировала крепкие мышцы. Под легким материалом с правой стороны угадывались очертания высокой груди, а вот с левой — рубашка свободно свисала, не скрывая отсутствия половины бюста.

Оглядев посетителей, женщина приветливо улыбнулась девушке и холодно кивнула мужчине.

— Добрый день. Я хозяйка этого музея — Беляна. Желаете сами осмотреть экспонаты или вам необходим гид?

— Гид, конечно, — выпалила Майя.

— Сами, — одновременно с ней произнес Алексей.

Ухмыльнувшись своим мыслям, Беляна встала рядом с девушкой, возвышаясь почти на две головы, и предложила пройти внутрь. Едва сделав шаг, Майя замерла: прямо перед ней стояла восковая фигура японки в нарядном кимоно. Азиатка словно живая смотрела карими глазами, уголки губ едва обозначали улыбку, голова наклонилась вперед, выражая задумчивость.

— Это Мурасаки Шикибу, — четко и величественно произнесла Беляна. Несмотря на свои габариты, двигалась она бесшумно.

— Кто? — переспросил Лекс, вызвав недовольство на лице хозяйки музея.

— Японская писательница, сыгравшая неоценимую роль в мире литературы. Ей принадлежит честь открытия жанра новеллы. Она создала нечто новое и уникальное — героический роман в прозе с достоверными реальными героями. "Повесть о Генжи" — выдающийся шедевр японской прозы, величайшее творение, созданное фантазией человека, — восхищенно продекларировала она.

Лекс задумчиво почесал затылок и двинулся дальше. Все стены компактного музея, вплоть до потолка, были увешаны изображениями разных женщин. На подставках, расположенных по всей комнате, возлежали самые разнообразные предметы: обувь, книги, меч, обруч, корона, перо в чернильнице — и многое другое, имеющее отношение к великим представительницам отнюдь не слабого пола. О некоторых он слышал или читал, но о большинстве не подозревал, в чем и признался Беляне. Женщина высокомерно посмотрела на него сверху вниз и неодобрительно заметила:

— Ваше племя редко удостаивает вниманием подвиги и свершения женщин. Многие из нас, словно серые кардиналы, управляли успехами прославленных мужей, оставаясь неизвестными широкой публике. — Она развернулась к портрету красивой темноволосой дамы. — Например, Матильда Датская провела массу реформ в чужой для нее стране, подняла престиж Дании на международной арене. За это ее обвинили в измене, казнили любимого и выслали из страны.

Майя печально вздохнула, приложив ладони к лицу.

— Какой ужас!

— Хорошо, что ее не казнили, как Марию-Антуанетту. Бессмысленная человеческая жестокость, — сухо отчеканила Беляна, сверкнув серыми глазами.

Девушка подошла к восковой фигуре молодой женщины с младенцем на руках и тихо спросила, смущаясь, что не может понять, кто перед ней:

— А чем прославилась эта особа?

— Это Княгиня Волконская. Одна из удивительных жен декабристов, отправившихся за ними в Сибирь. Она на примере показала, что слабый пол — не просто тень своих мужей, а двигатель общественного сознания!

Слушая высокопарную речь Беляны, Лекс не смог сдержать ухмылки.

— Можно подумать сами декабристы спали на перинах и вкушали зефир.

Майя грозно сдвинула брови и прошипела сквозь зубы:

— Лекс, веди себя прилично и прояви хоть немного уважения к героическим женщинам.

Хозяйка музея сделала вид, что не заметила язвительного выпада грубого посетителя и предложила продолжить экскурсию.

Алексею уже порядком надоело слушать о подвигах женщин. Он не был против их величия и место в истории не оспаривал, но видеть, как преклоняется перед ними Беляна, и как зачарованно слушает ее Майя, было противно. Он вышел из музея и, усевшись прямо на ступеньках, закурил. Мужчина сам себя убедил, что девушка вернется к окончанию сигареты.

Отшвырнув в урну третий окурок, Лекс начал раздраженно мерить шагами площадку перед вагончиком. Небольшой пятачок земли утрамбовался до состояния камня с пористыми отверстиями от каблуков посетительниц. Мужчина хотел уже вернуться и самостоятельно вытянуть девушку на свежий воздух, когда она вышла на порог. Все еще под впечатлением от увиденного, она радостно выпалила:

— Я и не представляла, сколько всего важного в мире сделали женщины?! Так эмансипация уже давно началась.

Его глаза презрительно сощурились.

— Бери свою эмансипированную задницу в руки и неси в машину.

— Не смей так со мной разговаривать, будто я ребенок неразумный или дура последняя! — Для убедительности Майя даже топнула ногой. — Я женщина, может быть в будущем — великая женщина! Ты себе даже не представляешь, как тяжело называться слабым полом в мире эгоистичных мужчин.

Страдальчески закатив глаза, Лекс сдернул со ступеней голосящую девушку, возомнившую себя оратором на трибуне.

— А ты не представляешь, что значит быть мужчиной. Думаешь, это легко? Одни удовольствия, никаких обязанностей? Прекрати этот балаган и топай в машину, — заканчивая речь, Алексей увидел в дверях статный силуэт Беляны.

Хозяйка музея стала свидетельницей их грызни.

Майя послушно побрела к Ниве, продолжая возмущенно бурчать, а Лекс направился к крайнему вагончику, исполняющему роль туалета.

Беляна проводила мужчину злым взглядом, язык прошептал мудреное заклинание на древнеславянском языке, ладоши звонко хлопнули.

В этот момент, выходящий из уборной Лекс, споткнулся и, потеряв сознание, упал на траву. А Майя, набиравшая на телефоне номер подруги, заклевала носом и сползла с кресла.

Первое, что девушка почувствовала, очнувшись от странного сна, это суетливую беготню муравьев по лицу. Смахнув насекомых, она встала и ошарашено застыла, увидев свои ноги, обутые в кроссовки как минимум сорок второго размера. Майя быстро ощупала себя и пронзительно закричала, грудь не обнаружилась на положенном месте, зато спереди на штанах образовалась странная выпуклость. Сделав пару шагов, она остановилась, прислушиваясь к ощущениям: ходить было непривычно из-за сместившегося центра тяжести и той самой находки, выпирающей в районе ширинки. Майя оцепенела, изумленно наблюдая, как со стороны Нивы идет она сама, нелепо качая бедрами и спотыкаясь на каждом шагу. Подойдя ближе, близняшка бережно отлепила от ее лица налипшие травинки и фантик от конфеты.

— Ну и хреново же я вчера побрился, — совершенно спокойно сказал Лекс, с интересом рассматривая себя со стороны. — Прыщ, зараза, зреет на щеке.

— Что это значит? Почему мы поменялись телами? — абсолютно обескуражено пролепетала Майя хрипловатым тенором и вскрикнула, испугавшись собственного голоса.

— Так и думал, что эта Беляна — ведьма окаянная, она мне сразу не понравилась. Я ей, видимо, тоже.

Уверенно взяв собственное тело за руку, Алексей направился к музею, готовясь высказать мужененавистнице все, что думает. Беляна и не думала прятаться от разобиженных посетителей и ждала их, сидя у входа. Завидев странную парочку, она вышла на порог и тепло улыбнулась Майе, безошибочно угадывая ее в мужском теле.

— Мне жаль, что и тебе придется пройти через это, но выбора не было. Отправив этого мужлана в другое тело, нужно было найти вместилище и для твоей сущности.

— Ну и зачем этот эксперимент? Чтобы научить меня писать сидя и клеить стразы на ногти? — произнес Алексей тонким фальцетом с нотками истеричности. Прокашлявшись, добавил нормальным голосом: — Ведьма, тебе лучше вернуть все обратно, пока я не разозлился.

Беляна громко рассмеялась, ее шикарная серебряная шевелюра растрепалась по плечам.

— Я не ведьма, сынок. Я Амазонка, ты ничего не сможешь сделать. Я не нарушила никаких законов, так что, чистильщик, для тебя здесь нет работы.

Майя вздрогнула, подозрение, что профессия Лекса подразумевает вовсе не чистку помещений, нашло еще одно подтверждение.

— Это же не навсегда? — с надеждой в голосе спросила девушка.

— Нет, — нехотя призналась Беляна. — Завтра, с восходом солнца, чары рассеются, и вы снова станете самими собой. А пока наслаждайтесь возможностью по-настоящему понять друг друга. — Она встала и, вытолкнув их из вагончика, закрыла дверь на замок.

Едва сев на водительское кресло, Лекс шумно выругался: его новые стройные ножки не доставали до педалей, а руки лежали на руле непривычно натянуто. Подвинув сиденье на максимально близкое расстояние, он окинул взглядом Майю. Она садилась в машину и с непривычки ударилась головой о проем.

— Поаккуратней с моей бестолковкой. Мне моя шкура нужна в целости и сохранности. — Он постучал длинными ногтями по рулю и презрительно фыркнул. — Зачем тебе такие когти, по деревьям лазать?

Майя словно зачарованная смотрела на свое тело: такое знакомое, родное и такое далекое. Оказывается у нее, и правда, щенячий взгляд и рыжие волосы действительно идут больше, чем светло-русые. А еще она морщит нос, и не заметила утром на воротнике блузки пятнышко от туши.

— Давай весь оставшийся день просидим в отеле и поедем дальше только на рассвете, когда снова окажемся в своих телах, — предложила она, все так же пугаясь собственного голоса.

— Поехали, — легко согласился Алексей и завел машину. Он тоже чувствовал себя неуютно в миниатюрном теле девушки. Длинные волосы мешали смотреть по сторонам, а шея под ними вспотела.

Немного поблудив по городу, они сняли номер в туристической гостинице. Во времена советского союза она процветала, и теперь все в ней выглядело так же, как и тридцать лет назад, только порядком обшарпалось. Скорее музей, чем жилое здание.

Разговаривая с администратором, Лекс с непривычки запутался, говоря о себе то в мужском роде, то в женском. Психанув, он предоставил Майе возможность узнать, где находится ближайшее кафе.

Женщина вежливо ответила на все вопросы, с трудом дождавшись, когда странные постояльцы уйдут, чтобы рассмеяться в голос. Ей еще никогда не приходилось видеть такую оригинальную пару: девушку-лесбиянку и парня-гея.

Свободных номеров было достаточно, но Лекс снял один с двумя кроватями, решив, что ситуация позволяет пренебречь приличиями. Окна в комнате украшали шторы из клетчатой ткани, напоминающие гигантские носовые платки. На полу — две ковровые дорожки рядом с параллельно стоящими кроватями. Вдоль всего плинтуса тянулась прерывистая линия мелка от тараканов.

Закрыв дверь, мужчина развернулся к Майе и предложил:

— Мне необходим душ, так что я покину тебя ненадолго и освежусь.

— Чего? А ну прочь руки от моего тела, даже не думай его купать и рассматривать! — возмущенно воскликнула Майя, вскакивая со стула.

— Успокойся, это шутка, — рассмеялся он от души. — Но я не против, если ты познакомишься с моей анатомией поближе.

— Сядь на кровать и не куда не ходи. Я буду наблюдать за тобой и если что — привяжу. Я теперь сильнее, чем ты, — грозно приказала Майя.

Алексей немного подумал и, согласившись, принялся распаковывать вещи. Майя вытянулась во весь рост и практически мгновенно уснула: этому телу явно не хватало отдыха.

Заметив, что девушка погрузилась в глубокий сон, Лекс аккуратно достал из ее сумки розовую тетрадку. Отвернувшись к окну, он успокоил совесть мыслью, что сейчас этот дневник формально принадлежит ему.

Открыв тетрадь наугад, Лекс бросил взгляд через плечо. Убедившись, что никто не сможет помешать, углубился в чтение.

13 ноября 2012 год

Вчера после занятий Маринка предложила пойти к ней и посмотреть "особенный фильм". Она скачала его из интернета. У нее есть собственный компьютер, и даже принтер. Вообще ее семья неплохо живет, хотя она думает, что я богаче. В общем, она пригласила к себе, кроме меня, еще двух девчонок, одну я знаю — это Катя, а со второй там познакомились. Сначала мы играли в игру "Правда или действие" и я узнала, что Вера (та самая девчонка) уже давно спит с мальчиками и даже один раз делала аборт! Она так спокойно об этом рассказала, словно не понимает, что она убийца. Марина тоже призналась, что занималась этим со своим парнем, и ей совсем не понравилось, хотя и не больно, как ей рассказывали. Вообще никак. Катя сказала, что она занималась этим уже не один раз. Когда девочки спросили меня, занимаюсь ли я сексом, я растерялась, мне было зазорно признать, что я такая отсталая, и я соврала. Мне даже стыдно об этом писать. Я знаю, что это не плохо, что я девственница, я ведь планировала сохранить себя для мужа, но мне почему-то было неудобно в этом признаться. Почему так? Я придумала историю про какого-то Сашу, с которым познакомилась в летнем лагере и будто мы переспали.

Потом Марина включила "тот самый" фильм. Девчонки смотрели не отрываясь, а я отсела назад, чтобы они меня не видели, и закрыла глаза. Мне неприятно было это видеть, неудобно и стыдно, хотя безумно интересно. Пару раз я все-таки открывала глаза: это было как-то неестественно и пошло. Мне не понравилось. Я сказала, что мне нужно идти домой и просто сбежала.

Я привыкла, что родители всегда переключали канал, как только по телевизору начинали целоваться или просили выйти из комнаты, если фильм был интересен им самим. Что со мной не так? Почему мне кажется, что секс — это так мерзко?

Алексей ошеломленно прикрыл тетрадь, чувствуя себя последней сволочью оттого, что прочитал настолько личную запись. Любопытство охватило его, призывая поторапливаться и узнать еще что-нибудь о рыжей попутчице. Он перелистал немного вперед и снова погрузился в чтение.

26 марта 2013 год

В институте устраивают дискотеку, и я уговорила папу отпустить меня хотя бы до десяти часов. Но я все равно боюсь, потому что танцы будут в пятницу и, выпив, он может передумать или еще хуже: встретить меня после дискотеки и наказать за то, что я так поздно возвращаюсь домой. А я все равно пойду! Там будет Костик и, может, мы даже потанцуем медленный танец.

Два дня назад я закончила шить себе потрясающую кофточку! Такая же была в журнале у Маринки, и она сказала, что эта блузка вошла в сто лучших вещей в этом году. Вот все обзавидуются! А вчера мне девчонки сказали, что я одеваюсь лучше всех на курсе и мне повезло, что я родилась в состоятельной семье. Если бы они только знали, что я сама шью себе вещи или покупаю в Секонд-хенде и переделываю, они бы со мной вообще общаться перестали.

Я знаю, что я симпатичная, но Костик все равно не обращает на меня внимания и даже не помнит, как мы целовались. А я думала, что на следующий день после этого, он предложит мне быть его девушкой.

Захлопнув тетрадь, Лекс прикусил губу и наскреб из закромов характера немного силы воли, чтобы не продолжить столь увлекательное чтение. Дневник был упрятан в сумку, он улегся на свободную кровать и немного подумав, положил обе ладони на грудь. Оказывается, у худенькой Майи довольно приличный бюст. Лекс хотел приподнять воротник футболки и зрительно убедиться в предположениях, как услышал шорох на соседней постели. Уши заложило от громкого возмущенного возгласа.

— Не смей! Убери руки! Ты же обещал!

— Тихо-тихо, я ничего не успел сделать, только это. — Алексей засмеялся, ладони снова демонстративно обхватили грудь.

Одним движением Майя подскочила и, перехватив собственную тонкую кисть, больно вывернула ее, с опозданием понимая, что останутся синяки. Она еще не привыкла к новым возможностям мужского тела.

— Тише, сумасшедшая! Больно же! Это, между прочим, твои руки, и синяки достанутся именно тебе. И ничего я не обещал.

— Пообещай сейчас, пожалуйста. Это ведь хуже чем изнасилование, тело-то мое, а я не согласна. Не делай так больше, — упавшим голосом прошептала Майя.

— Ладно. — Он медленно кивнул. — Вообще-то, я уже есть хочу.

— Я схожу. — Она быстро вскочила на ноги, пальцы ловко поймали кошелек, кинутый Алексеем. — Ты обещал, — веско напомнила она, надеясь, что непредсказуемый попутчик сдержит слово.

Ноги непривычно широко шагали по коридору, иногда цепляясь за складки ковра. Руки размахивали, удерживая равновесие. Но самым непривычным оказалось то, что взгляд скользил выше причесок большинства людей. Тело переполняла энергия и сила, ранее не изведанные Майей. Двери открывались, едва крепкие пальцы сжимались на ручке, по лестнице она спустилась, даже не запыхавшись. У входа в гостиницу стояла большая глиняная ваза с геранью. Она обхватила ее руками: мышцы напряглись, вены вздулись, и кадка взмыла в воздух.

Проходя мимо припаркованных машин, Майя нащупала в кармане джинсов ключи от Нивы и резко остановилась. Впервые она оказалась наедине с транспортом Лекса. Желание узнать, кто же он такой на самом деле, оказалось сильнее благоразумия. Покрутив брелок на пальце, она сделала несмелый шаг к машине и замерла, вспоминая слова Амазонки. А что если ей не понравится та правда, что он скрывает в багажнике? Вставив ключ в скважину, она тихо позвала, даже не рассчитывая на ответ:

— Нафаня, ты со мной?

— Даже не знаю, что сказать. Как будто это ты не со мной. Угораздило же вас разозлить Амазонку, — раздался недовольный голос домового.

— Ты не знаешь, как снять это заклятие или хотя бы сократить время его действия?

— Снять его невозможно, а сократить, пожалуй, — неуверенно предположил Нафаня, оглядывая хозяйку.

Набрав полную грудь воздуха, девушка выпалила, сконфузившись от собственной наглости:

— Я сейчас сделаю нехорошую вещь — вскрою машину Лекса. Хочу понять, кто он такой. Не отговаривай меня, все равно не получится. — Она уверенно повернула ключ и подняла крышку багажника.

С совершенно не свойственной Алексею аккуратностью в два ровных ряда стояли большие черные сумки, со стершимися спортивными лейблами. К ручке каждой был прикреплен небольшой амулет. Насколько Майя помнила, такие используются для отвода глаз. Если бы она была обычным человеком и открыла багажник, то решила бы, что он абсолютно пуст. Пальцы задрожали, выдавая волнение, но она все равно расстегнула молнию на ближайшей сумке и отпрянула: отражая ее испуганный взгляд, через открытую молнию выглядывали блестящие ножи. Большинство было упаковано в чехлы, но нескольких плотоядно сверкающих было достаточно, чтобы напугать девушку.

В следующих баулах обнаружилось огнестрельное оружие, мешочки с травами и множество незнакомых амулетов. Захлопнув крышку багажника, Майя попятилась назад, проговаривая заклинание безмятежности. Неестественное спокойствие тут же накрыло ее колпаком. В голове засуетились неприятные догадки: "Неужели он и, правда, маньяк, да еще знающий о существах и потустороннем мире?"

— Не пори горячку и успокойся, может, это как-то можно объяснить, — мирно предложил Нафаня, видя взволнованный взгляд хозяйки.

Закрыв багажник, Майя вернулась на тротуар, пальцы нащупали в кармане кошелек Лекса. Желудок тут же заурчал, напоминая, с какой целью она покинула гостиницу.

Все два квартала до кафе, девушка натыкалась на откровенные взгляды женщин. Некоторые улыбались, подмигивали, один раз пытались познакомиться. Одна наиболее смелая особа вручила вместе с рекламным флаером номер телефона. Столкнувшись с излишне любезным взглядом официантки, Майя не сдержалась и выпалила:

— Вы приличная девушка, прекратите глазеть на меня, словно на музейного динозавра. — Отдав меню, быстро добавила: — два салата оливье, две порции грибного супа и четыре куска хлеба. Запакуйте с собой.

Официантка весело улыбнулась, истолковав последнюю фразу в свою пользу.

— Со мной?

Майя страдальчески закатила глаза.

— Без вас. На вынос и быстрее.

Обратно Майя почти бежала, стараясь не поднимать взгляд на встречных существ слабого пола. Двадцать минут в теле Лекса на публике оказались пыткой. "Что же такого особенного в его лазурном взгляде, что женщины буквально захлебываются феромонами? Словно кошки алчущие миску со сметаной. Как должно быть достало такое назойливое внимание? Неудивительно, что его так разозлила моя симпатия".

* * *

Отправив Майю за провиантом, Алексей подошел к зеркалу. Глаза придирчиво оглядели низкую хрупкую девушку в отражении. В мозг пчелой впились последние слова Майи об изнасиловании, не помешавшие, однако, приступить к изучению тела. Пальцы ласково погладили округлые бедра, ощупали ягодицы и, добравшись до футболки, приподняли ее. Взгляд прошелся по плоскому животу и замер, не добравшись до самых интересных мест. Его правый бок пестрел багровыми синяками. Повернувшись, он обозрел неприглядную картину целиком: треть спины покрывали зеленовато-синие кровоподтеки, желтеющие по краям, поясницу окольцовывали покрывшиеся корочкой царапины. Судя по всему, кожа была разукрашена в день побега из дома. "Это же каким надо быть уродом, чтобы избить собственную дочь? Тяжело, наверное, быть слабой беззащитной? Подарю Майе пистолет и посоветую записаться в секцию бокса".

Оправив одежду, Лекс задумчиво уставился в окно. Ярость кипятком обжигала мысли, мешая сосредоточиться. Взгляд прошелся по парку на другой стороне улицы и зацепился за яркую вывеску ларька, сообщавшую, что там можно раздобыть шаурму. Мужчина с облегчением освободил ноги от неудобных туфель и достал кроссовки. Завязать шнурки длинными ногтями, оказалось не так-то просто. Недолго думая, Лекс кое-как обрезал цветные ноготки обычными ножницами, не слишком заботясь об аккуратности.

Послеобеденное солнце приветливо облизало щеки, ветер защекотал шею распущенными волосами. Ароматная шаурма приятно грела руку, обещая неземное наслаждение. Для полного счастья осталось только достать сигаретку. Лекс привычно похлопал себя по тощим карманам и печально вздохнул, вспомнив, что Майя не курит. Это тело не испытывало никотиновой зависимости, но мужчина привык к самому процессу курения в минуты раздумий, да и пальцы нечем было занять. Мимо скамейки, занятой Алексеем, как раз проходила группа подростков, смолящих дешевые сигареты.

— Пацаны, можно у вас сигаретку стрельнуть?

Школьники обернулись, с интересом уставившись на рыжую девушку. Самый высокий из них смело подошел впритык.

— Можно. — Он протянул открытую пачку. — Девушка скучает? Не желает познакомиться?

Алексей вытащил сигарету, позволив юноше поджечь ее, и довольно резко ответил:

— Не желает. — Необъяснимое раздражение поднялось из глубины души, захлестнув волной. Перед глазами вспылило отражение в зеркале, разукрашенное синяками. Он нахмурился и зло процедил сквозь зубы: — Отвали.

Парень недоуменно отпрянул и, испугавшись потерять авторитет в компании, грубо выругался.

Алексей сломал в пальцах сигарету и, бросив под ноги, разозленному подростку развернулся в сторону гостиницы. На запястье тут же сомкнулись крепкие пальцы. Лекс хотел привычным движением высвободить руку, но сил хватило только на слабое подергивание.

— Какого хрена! Отпусти меня! — взвыл он непривычно тонким голосом.

Послушно разжав пальцы, школьник обиженно воскликнул:

— Чего ты грубишь на пустом месте? Мы не дебилы, нормально можешь объяснить. Не хочешь — не знакомься.

Лекс озадаченно потер кисть. Это тело, слабое и неприученное сражаться, испытывало страх и тряслось от избытка адреналина. Оставив подростков, он устремился в номер, надеясь, что временная хозяйка его тела еще не вернулась и не заметит сигаретного запаха от одежды. В голосе роились мысли: "Что за наказание быть слабой женщиной? Любой козел может пристать на улице, а отец вообще — избил, как дворовую собаку".

* * *

Майя торопилась обратно, переживая, что Лекс не сдержит слово и обязательно ощупает ее тело. Открыв дверь, она застыла, внимательно приглядываясь к мужчине и пытаясь обнаружить доказательства его вероломства. Он расслаблено лежал на кровати, лениво щелкая пультом от телевизора. Девушка уже намеривалась поблагодарить его за то, что он с пониманием отнесся к просьбе, однако заметила, что на руке, держащей пульт, неровно и грубо обрезаны ногти.

— Что ты наделал! Как я с таким маникюром ходить буду!

— Как человек, ? безразлично отозвался Лекс. — Что у нас на ужин?

Он протянул руки к пакетам, но Майя резко отступила и холодно произнесла:

— Ты сдержал слово?

Глаза округлились в притворном ужасе.

— Сдержал, сдержал. Хотя ты все равно этого не узнаешь. Между прочим, до рассвета еще восемь часов, наверняка нам обоим не раз захочется в туалет, и мы вынуждены будем посмотреть на тела, доставшиеся нам благодаря этой стерве.

Майя непроизвольно сглотнула: об этом она не подумала. Небрежно поставив пакеты на стол, девушка выбежала в коридор и умоляюще зашептала:

— Нафаничка, милый, помоги! Придумай что-нибудь, чтобы заклятие растаяло быстрее.

Напротив двери комнаты, где они остановились, бесшумно материализовался домовой.

— Я попробую кое-что зробыть, а ты не кисни. — Он мгновенно исчез, оставив после себя только легкую дымку.

Вернувшись в номер, Майя обнаружила, что Лекс с большим аппетитом доедает свою порцию салата и хищно посматривает на ее суп. Взяв оливье, она устало опустилась на кровать. Ужас ожидания, кому из них первому понадобится посетить уборную, сковал ее сознание.

Лекс завалился на кровать, закинув ногу на ногу. Ухмыльнувшись от пришедшей в голову мысли, он задрал штанину:

— Ты ноги не побрила. Под шкуркой гламурной куколки проживает лохматая дикарка. Однозначно мужика у тебя не было, иначе никогда бы о таком не забыла.

Стыд и досада разрисовали уши девушки в алые тона.

— Всего-то четыре дня назад брила! Какое тебе вообще дело до этого? Ты свою морду и то реже скоблишь!— мстительно напомнила Майя, садясь на край подоконника.

— Сто процентов нижнее белье у тебя обычное из хлопка, скорее всего, белое.

Девушка отвернулась, пряча хитрую улыбку. Как раз наоборот: в нижнем белье она предпочитала яркие цвета и кружева.

Время тянулось на удивление долго, Лекс безразлично смотрел телевизор, периодически поглядывая на свое тело, и весело улыбался. Фокус Амазонки не особенно наказал его, наоборот: подарил возможность испытать новые ощущения и повеселиться. Кому не повезло, так это Майе, она хмуро смотрела в окно, стараясь не встречаться с ним взглядом.

— У меня к тебе есть предложение.

Услышав собственный голос, девушка отвлеклась от разглядывания людей на улице.

— Какое еще предложение?

— Исключительно в научных целях, не психуй, а послушай: давай займемся сексом. — Он сверкнул короткой улыбкой. — Всегда хотел узнать, что чувствует женщина.

Какое-то мгновенье Майя выглядела так, словно понятия не имела, о чем идет разговор, но потом оскалилась и зашипела от злости. В новом обличие это выглядело скорее смешно, чем грозно.

— С ума сошел!

— Ты теряешь такую возможность пережить потерю девственности безболезненно, — вполне серьезно объяснил он.

На какое-то мгновенье лицо Майи накрыла тень сомнения, но она уверенно замотала головой, скорее убеждая себя, чем собеседника.

— Ни за что, даже не думай!

— Странная ты. — Лицо Лекса выражало искреннее изумление. — Я точно знаю, что нравлюсь тебе. И я никогда не был ни с кем так близок, — пальцы красноречиво прошлись вдоль тела.

Майя повернулась к окну, лоб уперся в нагретое солнцем гладкое стекло. Безумно хотелось курить, но признаваться в слабости она не собиралась. Еще через несколько минут тягу к никотину затмили недвусмысленные сигналы мочевого пузыря. Желая отвлечь страдающее тело, Майя обратилась к мужчине.

— Расскажи о своей семье.

Лекс отвернулся к телевизору и нехотя ответил:

— Мать я не помню, она бросила меня, когда я был еще младенцем, а отец умер год назад. Он тоже был чистильщиком, — голос все-таки дрогнул, выдавая волнение.

Девушка нахмурилась, вспоминая о находке в багажнике.

— Что делают чистильщики?

— Я уже рассказывал.

— И от каких паразитов ты чистишь помещения? — хмуро поинтересовалась Майя.

Лекс отвлекся от телевизора и пристально посмотрел на девушку. Жесткое выражение ее глаз натолкнуло на мысль.

— Что ты знаешь? Давай начистоту, ты что-то подозреваешь, но боишься спросить.

Майя виновато опустила взгляд.

— Я видела содержимое багажника.

Лекс резко встал, готовясь высказать наглой девице все, что думает о ее поведении, но неожиданно потерял сознание и рухнул на пол. Майя хотела подхватить собственное тело, чтобы оно не ушиблось, но не смогла пошевелить даже пальцем, глаза стремительно заволакивало мутной пеленой, еще через секунду она кулем повалилась с подоконника.

Разлепив тяжелые веки, девушка потерла шишку на лбу и оглядела комнату: на полу рядом с кроватью лежал Лекс, неудобно подвернув под себя правую руку и раскинув ноги. Он начал шевелиться, приходя в сознание.

Приняв сидячее положение, мужчина недовольно пробурчал:

— Уже рассвет?

Майя подошла к окну и, минуту разглядывая небо, неуверенно пожала плечами.

— Кажется, только закат.

Лекс неторопливо поднялся, морщась не столько от неудачного падения на пол, сколько от внутренних ощущений.

— Бублик, ну ты и злюка! У меня сейчас мочевой пузырь лопнет! Могла бы позаботиться о моем здоровье, терпеть очень вредно! — выпалил мужчина и стремглав кинулся в туалет.

— Курение и алкоголь вредят не меньше, — крикнула вдогонку Майя. Оставшись в одиночестве, она задумалась и начала обыскивать карманы куртки Алексея. Найдя почти полную пачку сигарет, девушка прошептала над ней несколько слов, ладонь сделала круговое движение, будто выбрасывая невидимый мусор. Это заклинание Майя уже проверяла на подруге. Теперь Лекс просто забудет о существовании сигарет, а если обнаружит эту пачку или любую другую, у него возникнет стойкая неприязнь к табаку. Довольная собой она широко улыбнулась и обратилась к домовому:

— Нафаня, это ты помог поменяться телами?

Мужичок спрыгнул со стула в углу комнаты и неодобрительно зацокал:

— Ох, и простофиля! Ты же знаешь, что мне такое не по силам. Я попросил Амазонку сократить наказание, потому что неудобства от чар испытываешь именно ты, а не охальник, допекший ее.

— В любом случае, спасибо! Что бы я без тебя делала?

Вернувшись из уборной, Алексей укоризненно покачал головой, напоминая девушке об издевательствах над его телом. Совершенно не смущаясь ее присутствия, он стянул через голову футболку и принялся расстегивать ремень на джинсах. Пальцы нарочно медленно справлялись с застежкой. Майя словно заколдованная никак не могла отвести пристального взгляда от мужчины, хотя прекрасно осознавала, что это невоспитанно и опять же выдает ее чувства.

Когда на Лексе была одежда, он выглядел слишком худым для своего роста, а вот без этой шелухи пропорции казались практически идеальными: сухощавая поджарая фигура с рельефными мышцами, выдающими в нем человека, регулярно занимающегося спортом. Даже странные небольшие татуировки на коже не портили вид, хотя подобное разрисовывание тела обычно раздражало девушку. Она непроизвольно сглотнула, следя за длинными пальцами, будто в замедленной съемке расстегивающими молнию на джинсах. Из ступора вывел звонкий смех Лекса.

— Я боюсь оставаться с тобой наедине. Вдруг ты меня изнасилуешь?

Майя интенсивно замотала головой, отгоняя яркие картины, навязчиво подсовываемые богатым воображением.

— Нет, — не убедительно пообещала она и, наконец, моргнула.

Нарочно нервируя девушку, он подошел совсем близко и с шуточной мольбой в голосе прошептал:

— Ну, изнасилуй, пожалуйста.

Борясь с желанием прикоснуться к его плоскому загорелому животу, Майя обреченно соврала:

— Ты слишком худой, а мне нравятся невысокие квадратные качки.

Лекс расплылся в широкой улыбке и отступил назад. Расстелив кровать, он мгновенно, как могут только старики и дети, заснул.

Майя выждала полчаса, дабы убедиться, что мужчина на самом деле спит и не подглядывает за ней, и поспешно стянула одежду. Старая выцветшая футболка нежно приникла к разгоряченной коже, успокаивая сумбурные мысли. Сон никак не шел, прогоняемый размышлениями о содержимом багажнике Лекса и его профессии. Решив утром поговорить начистоту, она повернулась на бок. Взгляд уперся в спящего мужчину. Свет луны выгодно очертил его лицо, такое беззащитное и даже милое, когда не было нужды играть роль безразличного ко всему циника.

7 глава

"Как злобно сверкают глаза маньяка"

Майя проснулась рано утром, едва оранжевые лучи приласкали щеки, и осторожно, чтобы не разбудить мирно сопящего соседа, проскользнула в душ. Поменяв длинную футболку на легкую соблазнительную пижаму в виде майки и шортиков, девушка достала из сумки косметичку. Ресницы мгновенно приобрели пышность и черноту, губы заблестели розовой клубникой. Разложив влажные волосы на подушке, Майя приняла как можно более соблазнительную позу. Пролежав в неудобном положении почти час, она уснула, не дождавшись, когда Лекс пробудится и оценит ее старания.

Для Алексея утро началось, когда стрелки на часах показывали полдесятого. Хорошенько потянувшись и протерев глаза, он резко сел. Память тут же вернула во вчерашние приключения в женском теле. Он окинул взглядом спящую Майю, губы непроизвольно растянулись в улыбке. Она свернулась калачиком, занимая всего треть кровати, сложенные лодочкой ладони подпирали щеку. Так часто рисуют ангелоподобных деток на открытках, но он никогда не видел, чтобы так спали в реальной жизни. Присмотревшись внимательней, Лекс отметил, что девушка успела накраситься и вымыть волосы, оставившие влажный след на подушке. Он спал и даже не заметил, как она проделала эти фокусы. Мужчина тихо подкрался к кровати и провел ладонью по рыжим локонам, оказалось они очень мягкие на ощупь. В животе похолодело от внезапно нахлынувшей нежности. Вздохнув, он задумался: "Через несколько лет Майя научится женским хитростям и пресловутой загадочности, освоит игру словами и флирт. Вот тогда сведет с ума немало мужиков. Пока в ней слишком много наивности и прямолинейности, подходящей, словно розовый цвет только девочкам до четырнадцати лет".

Когда Лекс вернулся из душа, Майя уже проснулась и недовольно хмурилась, подпиливая пилочкой ногти. Кустарный маникюр, совершенный далеко не маникюрными ножницами явно не прибавил хорошего настроения.

Мужчина весело поздоровался:

— Доброе утро. Скорее всего, сегодня мы будем в Краснодарском крае. Собирайся. — Он принялся небрежно скидывать в рюкзак вещи.

Девушка послушно кивнула, в ее сумке аккуратно выстроились в ряд флакончики с лаком и баночки с кремами.

Лекс хотел съязвить по поводу персональной химической лаборатории, но его отвлекла телефонная трель из кармана джинсов. Увидев высветившееся на экране имя, он отвернулся к окну. Не ожидая ничего хорошего от этого звонка, мужчина натянуто поздоровался.

— Привет, Игорь.

Сложив вещи, Майя вышла из комнаты, не желая подслушивать чужой разговор. Воспитанность оказалась сильнее любопытства, а вот домовой сердито напомнил, что она упустила возможность узнать что-нибудь о таинственном попутчике.

Ожидая Лекса, девушка тоже достала телефон и скормила маме очередную байку о живописном автобусном маршруте. Выдуманные впечатления получились на удивление достоверными.

Выйдя из гостиницы, Алексей подозвал ожидающую его на скамейке девушку и сухо обронил:

— Садись. Похоже, придется тебя посвятить в особенности своей работы.

Майя послушно устроилась на сиденье, с опаской ожидая предстоящего разговора.

Алексей не торопился раскрывать душу: сначала заглянул в булочную и купил завтрак, потом Нива посетила заправку, и только когда город оказался позади, начал разговор.

— Ты смотрела фильм "Ван Хельсинг" или сериал "Сверхъестественное"? — Дождавшись от девушки утвердительного кивка, он продолжил: — В общем, чистильщик — это то же самое. В России так принято называть охотников за нечистью, в Европе другое название — pathfinder, дословно переводится как...

— Следопыт, — перебила Майя и, видя удивленный взгляд Лекса, пояснила: — Учусь на переводчика.

— Я охочусь на этих существ: вампиров, оборотней, призраков, ведьм и всякую другую нечисть.

Девушка непроизвольно отодвинулась от водителя и ошеломленно пролепетала:

— Ты их убиваешь?

Мужчина с деланным интересом уставился на дорогу.

— Убиваю, — нехотя сознался он.

Лицо Майи побледнело и исказилось судорогой.

— И ведьм убивал? — тревожно прошептала она, продолжая придвигаться к двери.

— Да, — хмуро кивнул Лекс. — Между прочим, они были теми еще тварями, и явно заслуживали смерти. Проклятые колдуньи не ограничивались приворотами или баловством с погодой: из-за них умирали люди. В конце концов, это моя работа, — резко закончил он, злясь, что приходится оправдываться из-за своего образа жизни.

— Как ты их от людей отличаешь? Ты видишь, кто из них кто? — забеспокоилась девушка.

Минуту подумав, мужчина решил сказать правду:

— К сожалению, у них нет надписи на лбу или еще каких-нибудь отличительных особенностей, облегчающих мне работу. Приходится искать, а перед смертью они чаще всего открываются, используя способности.

— Ты говорил, что твой отец тоже этим занимался, его убил кто-то из ...существ, — осторожно поинтересовалась Майя, боясь потревожить болезненные воспоминания.

Лекс не ответил, и его внимание снова обратилось на дорогу, пальцы нервно теребили брелок. Он до сих пор не мог простить отца ни за безразличие, ни за эгоистичную молчаливость. Тот никогда не говорил о матери, украв у него возможность скучать по вымышленному образу, и самое главное — не подготовил к реальности, где темноту на самом деле необходимо бояться.

Майя и не ожидала ответа, но мужчина резко затормозил и пригвоздил холодным взглядом, пробирающим до костей.

— А теперь объясни ты, почему не кричишь, не рвешь на себе волосы и не выпрыгиваешь из машины, называя меня сумасшедшим? Почему ты так спокойно отнеслась к существованию Лешего, веришь мне без доказательств и смогла увидеть содержимое моего багажника? — Отстегнув ремень, он навис над Майей.

Девушка в испуге зажмурилась, ладони закрыли лицо.

— Не бей меня, пожалуйста.

Лекс резко отпрянул и недоуменно спросил:

— Я не собирался тебя бить. С чего ты взяла? — В голове всплыли строчки из дневника. — Успокойся, я не бью женщин. Отвечай на вопрос.

Открыв полные слез глаза, Майя несколько раз судорожно вздохнула.

— Я всегда в это верила, а потом мне рассказала подруга и познакомила с некоторыми существами, — уклончиво начала девушка и сразу же забеспокоилась: — Они никого не убивали, они хорошие, не нужно их искать! Не убивай их, пожалуйста!

— Да успокойся ты! Не буду я никого убивать. Откуда твоя подруга знает о нечисти? — заинтересовался мужчина.

— Не знаю, — обреченно соврала Майя и снова начала хныкать, лишь бы Лекс прекратил допрос.

Он устало откинул голову назад и несколько минут просидел молча, продолжая перебирать пальцами брелок. Раньше за ним не водилось такой привычки. Нива снова заурчала и выехала на трассу.

Не глядя в сторону прерывистых всхлипов, мужчина попытался пошутить:

— Вот уж точно: женщина неправа до тех пор, пока не заплачет. Хочешь выбрать музыку?

— А у тебя на плеере нет никаких песен? — предположила Майя, мгновенно успокаиваясь.

Мужчина достал из кармана довольно увесистый телефон и покрутил им перед изумленным лицом попутчицы.

— Как видишь, он близкий родственник магнитофона.

— А радио?

Брови Лекса удивленно вздернулись, он поразился собственной забывчивости: на кассетном монстре действительно было радио. Потратив на настройку почти полчаса, мужчина довольно улыбнулся, уловив мотив рока. Из динамиков послышался хрипловатый голос, нагоняющий ужас мрачным текстом:

Как злобно сверкают

Глаза маньяка -

Он проклинает всех живых.

Но невдомёк ему, однако,

Что есть свой среди чужих!

Леса и просёлки,

Деревья да ёлки,

А в посёлке

Воют волки.

Опять

С ним кто-то хочет поиграть.

Майя недовольно скривилась:

— Что за жуткие песни!

— Это, кажется, "Король и шут". Удачно попал. — Он начал подпевать, нарочно игнорируя насупленные брови девушки. Закончив куплет, как бы невзначай, сказал:

— Нам придется задержаться в поселке Дружелюбном. Это недалеко от Краснодара. Там объявился какой-то маньяк, специализирующийся на молоденьких девушках. Есть подозрение, что это оборотень, поэтому меня попросили разобраться с ним.

— Разобраться? — кисло переспросила Майя, подразумевая другой глагол.

Когда Алексей вышел на заправке, девушка развернулась к домовому, мирно похрапывающему на заднем сиденье.

— Ты слышал, он убийца!

Нафаня лениво потянулся, его сонный голос сочился недовольством.

— Я не знал, что они себя чистильщиками теперь зовут. Мы их палачами кличем. Не куксись, он не злой, он вроде как "санитар леса". У людей есть полиция, а у нас эти функции взяли на себя такие, как он. — Домовой перевернулся на другой бок и снова засопел.

К поселку, опровергая название, вела ухабистая, давно не ремонтированная дорога. Она змеилась между аккуратных, большей частью выбеленных домов с яркими палисадниками. Сладко пахло цветущей липой, тополиный пух набивался в нос и глаза. Нива подъехала к центральному магазину, больше напоминающему сарай. Рядом с ним, имитируя кафе, расположились красные зонтики с пластиковой мебелью.

Удобно устроившись на кресле, мужчина закинул ноги на стоящий рядом стул. Вручив Майе деньги, он отправил ее в магазин выбрать что-нибудь на обед. Девушка вернулась довольно быстро и, разложив на хлипком столике покупки, нахмурилась, пальцы задумчиво перебрали сдачу.

— Кажется, продавец ошибся.

— Обсчитал тебя, дурочку наивную? — предположил Лекс, нарезая складным ножом палку колбасы.

— Нет, себя самого обсчитал на двадцать рублей.

— Мелочь, — безразлично отмахнулся мужчина. — Он, скорее всего, каждый день обсчитывает это село не меньше чем на тысячу, а ты из-за каких-то двадцати рублей волнуешься.

— Я верну, — твердо отчеканила Майя и снова направилась к магазину.

Когда девушка возвратилась с довольной улыбкой на лице и с чувством выполненного долга, опустилась на стул, Алексей обратился к ней:

— До Горячего Ключа осталось совсем немного. Не хочешь добраться на автобусе?

— Я бы с радостью, да вот денег на карте все еще нет, — довольно убедительно соврала она, хотя еще перед выездом из Воронежа убедилась, что зарплата в полном объеме поступила на счет. — Как ты собираешься искать этого маньяка?

— Знакомый дал номер местного участкового, он введет в курс дела. Он не чистильщик, но охотно поможет: за ним должок после упокоения призрака жены. — Мужчина устало потер шею. — Ну и жара на юге.

С поисками гостиницы возникли проблемы: в этом маленьком поселке, состоящем из нескольких садовых товариществ и выставленных на продажу дач, не привыкли встречать заезжих гостей. Оставив Майю ожидать в машине, Лекс прошелся вдоль улицы. Немного постояв у ворот небольшого чистенького домика, с довольным видом вернулся назад.

— Переночуем у бабульки. Она не хотела брать подозрительных постояльцев, но после того как я добавил, что мы молодожены, путешествующие по России, все-таки согласилась.

— Молодожены? — несколько смущенно переспросила Майя.

— Вообще-то мужчина и женщина, вояжирующие вдвоем, навивают определенные мысли. В качестве мужа и жены мы вызываем больше доверия. — По его лицу расплылась загадочная ухмылка.

— Мог бы сказать, что мы брат и сестра, — разумно предложила она.

На мгновенье задумавшись, Лекс принялся усердно стаскивать с мизинца тонкое серебряное колечко с выгравированной молитвой.

— Поздно уже говорить. Давай руку. — Видя, что девушка не торопиться, он сам взял ее кисть и надел на безымянный палец кольцо. — В общем, объявляю нас мужем и женой.

Майя задумчиво посмотрела на руку, неожиданно разжившуюся украшением.

— А ты почему без кольца?

— Как и большинство мужчин, оно меня душит за шею, даже когда находится на пальце.

Нива подъехала к симпатичному домику, обнесенному деревянным слегка перекосившимся забором. Мужчина заглушил мотор и, взяв сумку Майи, вышел из машины. Девушка тоже поспешила покинуть салон Нивы и мелко засеменила рядом.

У ворот их встречала невысокая худая женщина в цветастом ситцевом платке, завязанным в манере атаманши. Несмотря на сплошь покрытое морщинами лицо и запавший рот, глаза горели, не потеряв яркости. Окинув гостей рентгеновским взглядом, она удовлетворенно кивнула, калитка бесшумно отворилась.

— Меня зовут Елизавета Павловна. Проходите.

Лекс представил спутницу и, крепко ухватив ее кисть, повел вслед за медленно вышагивающей женщиной. Майя заинтересованно крутила головой во все стороны, пытаясь рассмотреть панораму. Узкий двор засажен цветами, резные деревянные ставни распахнуты настежь, за стеклом виднеются вышитые шторки, а над дверью висит подкова. Казалось, что домик выплыл из русских народных сказок, демонстрируя все возможные штампы о классической Руси. Зайдя внутрь, девушка поразилась еще больше: на всех горизонтальных поверхностях лежали вязанные крючком скатерки, правда, на плоском телевизоре ажурная салфетка смотрелась немного нелепо. На вполне современном диване горой высились идеально квадратные взбитые подушки, накрытые полупрозрачным отрезом тюли. В помещении витал едва уловимый аромат чабреца и ореховых листьев.

— Для вас я могу выделить дальнюю комнатушку, когда-то принадлежащую моему сыну. Он давно уехал в Краснодар и внуков привозит не часто. Вы не смотрите, что диванчик в той комнате махонький, он раскладывается. — Женщина развернулась к Алексею. — Если твоя барышня мне поможет, будут на ужин пироги.

— Это было бы замечательно. Я схожу узнаю, где тут можно порыбачить. Спасибо вам, Елизавета Павловна.

Лекс занес сумку в отведенную комнату с одним единственным окном. Кроме дивана сюда влезли только узкий столик, книжная полка и кресло. Мебель огораживала метр пустого пространства в центре комнаты.

Игривая улыбка предназначенная Майе, украсила лицо мужчины.

— Вот и наше брачное ложе, дорогая.

Девушка шарахнулась в сторону и, покраснев, пробормотала:

— Ты, наверное, будешь спать на полу.

— Вот еще! — Он выглянул в окно. — Пока меня не будет, помоги бабушке пироги испечь и сорняки выполоть, гляди как помидоры заросли, — и добавил на пол тона ниже: — я встречусь с участковым.

Майя тоже подошла к окну и недоуменно пожала плечами:

— Это не помидоры, это арбузная бахча.

— Не важно. До встречи, милая женушка, — мягко промурлыкал Лекс, нарочно смущая девушку.

На встречу мужчина отправился пешком, решив познакомиться с поселком поближе и отметить наиболее подозрительных личностей. Местные жители смотрели на него с недоверием и интересом, предполагая в нем нового хозяина одной из дач. Усевшись на знакомый пластиковый стул, мужчина набрал номер и, услышав бодрое приветствие, сразу перешел к делу.

— Петр Вернигора?

— Да.

— Я Алексей Лель. Вам Игорь по поводу меня звонил?

— Да, конечно. Вы уже в Дружелюбном? Так быстро! Как нам с вами увидеться. — Уже по голосу было ясно, что участковый побаивается собеседника.

— Подъезжайте к магазину "Аннушка".

Примерно через полчаса у столика, где вальяжно расположился Алексей, затормозила серебристая лада. Из открытых дверей сначала показалась лысеющая голова, потом покатые плечи и объемный живот, опасно нависающий над ремнем брюк, словно над пропастью. Одна рука сжимала скомканный платок, беспрестанно прикладываемый к потеющему лицу, другая ? полупрозрачный пакет с надписью "Благодарим за покупку". Сквозь целлофановые стенки угадывались дешевые бумажные скоросшиватели. Грузно опустившись на пластиковый стул, красноречиво скрипнувший под тяжестью тучного тела, участковый уточнил:

— Вы Лекс?

Мужчина кивнул, довольный тем, что полицейский сразу обратился к нему правильно. Видимо Игорь, говоря по телефону, называл его именно так.

— Садись.

Петр выложил на стол папки.

— Не против, если я закурю?

Лекс скривился, изображая крайнюю степень недовольства.

— Против. У меня нет желания дышать дымом костра из покрышек. Рассказывай.

Петр поспешно спрятал в карман мятую пачку и сглотнул, остро ощутив нехватку никотина.

— Это началось неделю назад. Первой нашли Веру, ? он повернул прижизненную фотографию девушки к собеседнику. — Последним, кто ее видел, был сосед, провожавший домой после дискотеки. Подружки Веры утверждают, что она добровольно ушла с парнем, потому что они, вроде как, встречались. На следующий день нашли тело.

Он снова повернул снимок, сделанный на месте находки, ожидая реакции мужчины, но тот равнодушно всмотрелся в изображение обезображенного трупа и кивнул, призывая продолжать.

— Дальше.

Он открыл вторую папку и выложил на липком столе сразу все снимки.

— Еще через два дня, возвращаясь домой из магазина, пропала Лика. Бабушки на скамейках видели, как она помогла донести покупки деда из магазина и зашла вслед за ним в дом. Утром на одном из каналов обнаружили шокирующую находку, а дед утверждал, что весь день провел на рыбалке. — Немного помолчав, он продолжил. — Последнюю девушку нашли вчера во дворе школы.

— И, естественно, были свидетели.

Полицейский утвердительно кивнул.

— Ее видели с подругой, когда они мыли машину отца Кати, а потом ушли гулять. Подруга отрицает сам факт встречи с погибшей в тот день. Говорит, что красила парты в школе с другими одноклассницами.

Лекс откинулся на спинку стула и подытожил:

— Три убийства, уйма свидетелей и трое подозреваемых: сосед, дед и подружка.

— На каждом из обнаруженных тел были отпечатки пальцев именно этих людей. Абсурд какой-то: каждый их них подходит и в то же время у всех есть алиби.

Снова внимательно всмотревшись в ужасные снимки, Алексей как можно безразличнее поинтересовался:

— Что с ними произошло? Тела буквально разодраны, и снята вся одежда, даже нижнее белье.

Участковый сложил фотографии в папку и снова промокнул платком лоб.

— Одежда была обнаружена рядом.

— Следы насилия? — мрачно предположил Лекс.

— Все девушки были изнасилованы.

— Думаю, подозреваемые не виновны, ? уверенно объявил мужчина.

— Мы пришли к такому же выводу: ладно сосед, но дед и подружка!?

— Что общего у погибших девушек, что их связывало?

Петр помолчал, собираясь с мыслями, и ответил:

— Они ровесницы, не то, что бы дружили, но общались. В этом году они окончили школу и собирались поступать в институт. Вот, в общем-то, и все.

Алексей задумался, рассматривая папки из участка.

— Что-нибудь необычное в последнее время в селе происходило?

— У нас? — полицейский по-бабьи всплеснул руками. — Это же сонное болото! Был один смешной случай: на выпускном девчата подшутили над Витькой Куликовым. Когда мальчишку вызывали получать аттестат, он не вышел как все, а его вытолкали из-за кулис в одних трусах. Вот смеху-то было! — Он громко и раскатисто расхохотался и, вытерев потный лоб, добавил. — А еще баба Гуля рассказывала, что на участке среди картошки обнаружила кожу инопланетянина. Но она у нас местная дурочка — может и не такое придумать. Неделю назад на каждом углу кричала, что к ней ходит пить кофе покойный муж.

Внимательно выслушав собеседника, Лекс веско кивнул.

— Понятно. Кого вы подозреваете?

Полицейский придвинулся на столько, насколько позволял объемный живот и напряженно прошептал, обдавая запахом крепкого табака:

— Около месяца назад у нас поселился один тип. Очень подозрительный. Ни с кем не общается, редко выходит, разве что на рыбалку. Местные рыбаки говорят, что он всегда выпускает весь улов обратно в речку.

— Вы с ним разговаривали?

— Естественно, но против него у нас ничего нет. Вот поэтому я вспомнил о вас, — многозначительно сказал он, делая ударение на последнем слове.

Лекс резко встал.

— Я позвоню, если мне снова понадобится информация. — Не прощаясь, он отодвинул стул и ушел той же дорогой, что сюда привела.

В доме вкусно пахло выпечкой и жареными грибами, аппетитный аромат защекотал ноздри, едва Алексей переступил порог. Перед ним предстала идеалистическая картинка, хоть переноси на фотообои и продавай скучающим по домашнему очагу странникам. Майя увлеченно выкладывала начинку в форму из теста, а на окне остывали два готовых пирога, накрытых ситцевыми салфетками. Елизавета Павловна одобрительно кивала, давая девушке наставления, длинная деревянная ложка в ее руке беспрестанно помешивала варенье, булькающее на плите.

Подойдя к столу, Алексей попытался ухватить из чашки жареный гриб, но получил по пальцам кухонным полотенцем.

— Руки! — грозно прикрикнула Майя, отодвигая ароматную емкость в сторону.

Женщина широко улыбнулась, наблюдая за перепалкой гостей, и беззлобно заметила:

— Милые бранятся... Да вы не стесняйтесь, можете при мне целоваться.

Девушка смущенно улыбнулась, а Алексей спокойно наклонился и чмокнул ее в губы. Так просто и легко, словно каждый день это делает. Не говоря ни слова, развернулся и ушел в отведенную им комнату. Майя изумленно застыла, прислушиваясь к бешенному ритму сердца, пытаясь понять, что сейчас произошло. Губы горели, словно по ним мазнули горчицей, щеки лихорадочно пылали, а руки дрожали, едва не выронив начинку для пирога.

Переодевшись, Алексей выглянул из-за двери и громко позвал:

— Дорогая, мне нужна твоя помощь.

Девушка нехотя поставила чашку и пошла вслед за голосом.

Мужчина что-то увлеченно перебирал в рюкзаке, бормоча под нос. Заметив Майю, отвлекся от своего занятия и серьезно сказал:

— Из дома никуда не выходи. Убитые девушки чуть младше тебя. Кто его этого маньяка знает, может, и ты ему приглянешься. Мне нужно кое-что выяснить, к ночи надеюсь вернуться. Не скучай, милая и, пожалуйста, согрей нашу постель.

Майя молча кивнула, злясь на саму себя, что пропустила практически всю речь лже-мужа, зациклившись на последней фразе.

Для начала Лекс решил пообщаться с бабой Гулей. Опыт подсказывал, что такие вот местные дурочки всегда что-то знают и зачастую говорят правду.

Беспечная женщина даже не попыталась узнать, кто он такой и радушно пригласила в дом, отведать настой чайного гриба. С трудом убедив, что у него аллергия на этот напиток, мужчина представился батюшкой и издалека завел разговор:

— У вас в доме такая атмосфера особенная, как будто тут еще кто-то есть, вроде как духовная эманация.

Баба Гуля даже подпрыгнула на стуле от нетерпения и эмоционально затараторила:

— Точно говорите — эманация! Я давно знаю и всем говорю. Это мой Николенька приходит. Вечером сидит кофий пьет с коньяком. Хотя коньяка-то побольше, чем кофию наливает. При жизни таким не баловался, а тут гурманом стал.

— Последний раз когда был?

— Так вот вчерась и был. Скучает видно по мне, миленочек мой. — Она горько всхлипнула и ловко подхватила готовящуюся соваться с уголка глаза слезу.

— А никто больше не приходит из умерших родственников? — Алексей, все-таки, с опаской отпил из настойчиво подсовываемого хозяйкой стакана и едва сдержался, чтобы не выплюнуть мутную жидкость обратно.

— Да нет, кажись. Зато я тут шкуру инопланетянина нашла на луковой грядке.

— Не на картофельной? — не задумываясь, переспросил мужчина. — Можно на нее посмотреть?

Баба Гуля интенсивно замотала головой и перекрестилась.

— Тьфу-тьфу. Спалила я ее.

Лекс мгновенно поник, лишившись возможности оглядеть необычную находку.

— Жаль. А на что она была похожа. Зеленая?

Недовольно поджав губы, женщина нравоучительно заметила:

— Много вы, батюшка телевизор смотрите. Обычная шкура, как человеческая, розовая, даже с ногтями и волосами. Я сколько раз говорила: инопланетные монстры давно шастают среди нас. Воруют человечьи тела, да и носят кожу на вроде одежды.

Алексей встал и поклонился.

— Спокойной ночи, бабушка, спасибо за беседу.

— Вам спасибо, батюшка, заходите, коли желание будет.

Попрощавшись с добродушной женщиной, даже не подозревающей, как она помогла, Алексей вышел на улицу. Остановив первого встречного, он поинтересовался, где поселился неразговорчивый чужак.

Перед тем как подойти к дому подозрительного дачника, мужчина достал из рюкзака пистолет и, проверив наличие патронов, запихнул за ремень джинсов. Ему повезло, что вечер выдался прохладным, в обратном случае куртка, даже легкая смотрелась бы странно, а так она удачно прикрывала выпирающее оружие. К голени Лекс прикрепил ножны с серебряным клинком, к запястью — манжету, заряженную острыми шипами. Он подозревал, что маньяк, наводящий ужас на Дружелюбное село ? перевертыш, а серебро на любого представителя нечисти действовало одинаково эффективно: если не убивало, то временно лишало сил.

Подойдя к двери, мужчина культурно постучал костяшками пальцев. В доме что-то грохнуло и, видимо, покатилось по полу, послышался вполне разборчивый мат и только через несколько минут на порог вышел черноволосый высокий хозяин.

Алексей, излучая море дружелюбия, поздоровался.

— Привет, я тут с вами посоветоваться хотел. Не сильно мешаю? ? Не заметив на лице собеседника настороженности или злобы, он продолжил: — Хочу тут дачу купить, но вот не знаю, стоит ли. Местные во всю рекламируют свой поселок: тишь да гладь, а на самом деле, кто его знает? Решил с вами переговорить, вы же приезжий, врать не станете.

— Нормальный поселок. Рыбалка тут хорошая, — простодушно ответил мужчина и протянул руку. — Я Дмитрий, а вы соседом будете?

Алексей бросил взгляд на высокий силуэт пустого дома: неказистая громадина мрачно возвышалась над приземистой дачей Дмитрия.

— Хочу купить эту домину. — Он хрипло сглотнул и просительно заглянул в глаза, пытаясь повторить жалобный взгляд Майи. — А у вас водички не найдется, в горле пересохло.

Мужчин задумался, и через несколько секунд дверь приоткрылась, пропуская навязчивого гостя.

Домик изнутри казался еще меньше. Небольшая прихожая вела на кухню, совершенно не обжитую, но чистую, словно операционная. В помещении стоял нежилой запах затхлости и пыли, характерный для брошенных домов. Дмитрий направился к крану и задумчиво покрутил вентиль. В трубах что-то зловеще заурчало. Судорожно вздрогнув, кран выплюнул струю ржавой мутной воды. Мужчина извиняюще улыбнулся, бросив взгляд в сторону наглого посетителя, усевшегося на табуретке.

— Трубы древние, никак не починю. В холодильнике, вроде была бутылка "Кубая".

Дмитрий сделал шаг по направлению к старенькому "Саратову" и замер. Одновременно с ним Лекс заметил темно-бордовую лужу, растекающуюся из-под дверцы холодильника. Вскочив, чистильщик навел ствол пистолета на затылок гостеприимному хозяину.

— Медленно повернись.

Дмитрий послушно развернулся, широкая улыбка демонстрировала заостренные клыки.

— Ты прекрасно знаешь, что меня этой штукой не убить, — прошипел он.

— С серебряной пулей в голове ты будешь не таким веселым и задорным парнем. А потом я прикончу тебя по всем правилам.

— А я гадал, сколько пройдет времени, прежде чем сюда заявится чистильщик.

— А вот и я! — с наигранной веселостью воскликнул Алексей. Сосредоточенный взгляд уперся в опасного собеседника. — Что за кровь у тебя в холодильнике?

— Сам знаешь — человеческая, — честно признался Дмитрий и погодя добавил: — донорская. Дай-ка я угадаю: ты ищешь убийцу местных девушек?

— Ищу, — коротко кивнул Лекс. — Не нашел?

— Нет. С чего вдруг мне располосовывать их в клочья и привлекать внимание? — Мужчина недоуменно пожал плечами. — Я приехал сюда отдохнуть от людской суеты, а через три недели началась эта бойня. Ты же понимаешь, что это сделал не вампир?

Алексей кивнул, признавая правоту собеседника, и нехотя опустил пистолет.

— Я надеялся снести тебе башку и завтра уехать. — Он облегченно выдохнул. — До свидания, Дмитрий. Если сменишь диету, я приеду в гости к тебе.

— Но еще неизвестно, кто из нас после этой встречи будет строить планы на будущее.

Алексей молча поднялся и вышел на улицу. Стремящееся к горизонту золотое солнце разукрасило небо алыми всполохами. Встреча с вампиром оказалась непродуктивной, значит, в селе все еще орудует настоящий маньяк.

Ожидая возвращения Лекса, Майя помогла Елизавете Петровне испечь пироги и закатать клубничное варенье.

Все это время счастливый домовой возлежал на печке в углу кухни и нравоучительно нудил, подбадриваемый местным домовиком.

— Вот это дом! Так и должно выглядеть человеческому жилью: уют и теплота. Есть где погреть старые косточки, и так все по-домашнему. Хотя под полом мыши водятся, и санитарные правила грубо попраны. А ты, непутевая девка, станешь в такой обстановке настоящей хозяйкой, а не размалеванной простоволосой мымрой с длиннющими когтями.

Майя сделала вид, что не слышит уничижительных реплик и, убрав на кухне, вышла полоть огород.

Вечером она впервые в жизни искупалась в летнем душе, представляющем собой хлипкую конструкцию из досок, обтянутых полиэтиленом и водруженной сверху жестяной бочки. В полдесятого, девушка уселась у окна. Ручка забегала по страницам дневника, занося новые впечатления. Фиолетовые сумерки туманом поползли по земле, окрашивая деревья в таинственный цвет. Выпавшая роса усилила запах ночной фиалки, высаженной под окном комнаты. Углядев у калитки высокую фигуру Лекса, Майя поспешно отскочила и, усевшись в кресло, углубилась в первую попавшуюся под руку книгу.

Алексей вошел в комнату только через полчаса, голова все еще была мокрой после душа. Он устало бухнулся на разложенный диван, положив ноги на подлокотник.

Девушка присела рядом и с опаской поинтересовалась:

— Ты его уже... все?

Он потянулся и прикрыл глаза.

— Не все.

Майя придвинулась ближе и, пользуясь моментом, окинула внимательным взглядом обнаженный торс мужчины. В нескольких местах на загорелой коже белели шрамы, а прямо под правой ключицей змеился свежий розовый порез, частично затянувшийся молодой кожей. На уровне ремня джинсов виднелся краешек замысловатой татуировки. Похожий рисунок девушка заметила и на внутренней стороне плеча, почти в подмышечной впадине. Несколько строчек с текстом на неизвестном языке были выбиты вдоль межреберных мышц.

Девушка так увлеклась разглядыванием, что ни сразу заметила — объект пристального внимания широко улыбается, не открывая глаз.

— Можешь прикоснуться ко мне. Давай, глазами ты меня уже всего облапила.

Майя словно ошпаренная отскочила в сторону, пряча за спину ладони, словно они могли потянуться к Лексу помимо ее воли.

— Кушать будешь? Только не шуми, Елизавета Петровна уже спит. — Она нарочно перевела тему и быстрым шагом направилась на кухню.

Мужчина нехотя поднялся и поплелся следом за девушкой. Майя отрезала по большому куску от каждого пирога и налив кружку молока, вернулась в комнату. Пока Лекс ужинал, она застелила диван хрустящим постельным бельем и, скатав из одеяла валик, уложила его по центру. Вернувшись и обнаружив на довольно узком диване "третьего лишнего", занимающего существенную часть постели, мужчина саркастически поинтересовался:

— Это что еще за Великая китайская стена?

— Чтобы ты меня не домогался, — смущенно пролепетала девушка, взбивая подушку.

— Чего? Не хилое у тебя самомнение! Я уже раз десять повторил, что ты мне неинтересна, а если вдруг мне приспичит, то эта "колбаса" меня не остановит.

Алексей стянул с себя джинсы, диван прогнулся, принимая тяжесть человеческого тела, и больно ткнул пружиной в бок. Майя, выключила свет и, скинув халат, улеглась на своей половине. Темнота не была полной, убывающая луна слабо осветила комнату, фосфорически высвечивая глаза и зубы. Сквозняк из приоткрытого окна принес аромат цветущей фиалки и приятно охладил кожу.

Полчаса мужчина слушал, как Майя сопит, ворочается и грустно вздыхает, потом перевернулся на спину и тихо спросил:

— Так ты, правда, из дома сбежала?

— Да, — послышался сдавленный голос.

— Из-за отца?

— Не только, ? Майя непроизвольно сглотнула, борясь с воспоминаниями. — Из-за матери тоже.

Развернувшись лицом к девушке, Алексей всмотрелся в ее блестящие глаза.

— Матери? Что у тебя за семья такая?

Майя глубоко вздохнула и, повернувшись к валику из одеяла, обняла его, как любимую мягкую игрушку, оставленную дома.

— Мне кажется, папа меня никогда не любил, а мама была довольно сдержанной в выражении чувств, даже холодной, — она болезненно поморщилась. — Оказалось, что она не родная мне и мою настоящую мать терпеть не может.

На ощупь найдя руку девушки, Лекс осторожно погладил ее по тыльной стороне кисти. Майя вздрогнула, но руку не убрала.

— Просто забудь. К сожалению, такое в жизни случается: самые близкие люди причиняют самую острую боль. Мой папашка был тот еще родитель.

— Какой он был? — отважилась она на личный вопрос.

Алексей задумался, перебирая в голове не многочисленные воспоминания, связанные с отцом. Немного погодя он сказал, машинально продолжая гладить руку девушки:

— Когда мне было десять лет, я нашел на улице щенка. Совершенного безродного, облезлого и больного. Бабушка разрешила его оставить и выходить. Уже через неделю пес выглядел почти нормальным и даже симпатичным. Я назвал его Бим. А еще через несколько дней, как всегда неожиданно, из командировки вернулся отец. Увидев собачонка, он сначала промолчал, но перед сном подозвал меня и строго приказал.

— Завтра вывезешь его в ближайший парк.

На следующее утро весь в слезах и соплях я засунул Бима в спортивную сумку и пошел к лесополосе. Всю дорогу я выл навзрыд, чувствуя, как в руках брыкается и скулит живой сверток, но все-таки отнес щенка. Посадив под деревом, я приказал ему остаться на месте. Как ни странно, пес послушался и задорно замахал хвостом, видимо, решив, что это какая-то игра. Домой я прибежал за десять минут и, закрывшись в комнате, проревел весь день. — Он замолчал, смущаясь собственной откровенности, и спустя некоторое время добавил: — Вскоре отец уехал, и я сразу помчался в это чертову лесополосу, но Бима там, конечно же, уже не было.

Майя высвободила руку из-под теплой широкой ладони и осторожно погладила Лекса по щеке. Он никак не отреагировал на эту неожиданную ласку и снова заговорил:

— В двенадцать лет я впервые подрался. Точнее, меня побили. К сожалению, в тот день отец был дома и увидел следы моего позора. Он не жалел меня, не говорил подбадривающих слов, а просто отвесил подзатыльник и добавил: "слабаков всегда бьют, их никто не уважает". Он отвел меня в секцию кик-боксинга и кружок стрельбы. И в последствии, единственное, чем он интересовался, возвращаясь домой — это мои успехи в спорте. Но в тоже время, чтобы я ни делал, он никогда меня не хвалил, я всегда был недостаточно хорош. Вот такой у меня был сердечный и добрый отец, — закончил он с наигранной веселостью.

— Мне жаль, — только и сказала Майя.

— А теперь спокойной ночи, — раздраженно фыркнул Лекс, злясь на себя за приступ разговорчивости. Убрав в сторону руку девушки, он снова отвернулся к окну.

Едва глаза закрылись, Алексей погрузился в кошмар, мучивший не единожды после смерти отца. Сон возвращал в тот день, когда ему позвонили и сообщили, что нужно явиться на опознание. Лекс сразу поверил, что незнакомец в морге окажется его родителем, и даже не осознал, какие чувства вызвало известие о его гибели.

Лекс тогда работал врачом, и покойников видеть ему доводилось не раз, но к открывшемуся зрелищу он был не готов. Казалось, что тело пропустили через мясорубку и получившейся массе придали форму человека. Лица не было во все, так же как и внутренних органов. Единственным, благодаря чему он смог узнать в этом месиве отца, были татуировки, расположенные так же, как и у самого Алексея. Его тогда рвало до самого вечера, стоило только вспомнить об этой жуткой картине. На следующий день он познакомился с другом отца — Игорем. Тот открыл ему правду о работе чистильщика.

Естественно, он не поверил ни единому слову подозрительного мрачного типа. Он даже спокойно вернулся на работу, решив выкинуть из головы всю паранормальную чертовщину, что произошла с ним, но Игорь преследовал, требуя отомстить. Ему понадобилась всего неделя, чтобы убедить Лекса в существовании нечисти и заставить впервые отправиться на охоту. В конце третьего дня они вышли на след Наги. Игорь прикончил змею, заставив и Лекса сделать пару выстрелов. Потом они сожгли останки странного создания, убившего отца, а пепел закопали в четырех разных местах. Узнав о существовании таких тварей, Алексей уже не смог вернутся к обычной жизни. Уволившись из больницы, он стал обучаться ремеслу чистильщика. Натаскивать его взялся Олег, опытный охотник, уже отошедший от дел. С тех пор прошел год, но обезображенный труп отца периодически являлся во снах, заставляя пробуждаться в холодном поту.

Проснувшись раньше девушки, Алексей быстро собрался и направился в гости к родителям убитых девушек. В работе чистильщика это было самым сложным этапом — переговорить с родными погибших людей и окунуться в их горе. В первой семье его встретили с холодной отчужденностью. Во второй, наоборот, обнимали и умоляли найти маньяка, сделавшего такое с их единственной дочкой. Родители последней жертвы напоминали кукол, лишившихся кукловода. Их застывшие взгляды не выражали даже слабого желания жить дальше, а на месть им было наплевать.

Посетив все семьи, Алексей уселся на уже излюбленном пластиковом стуле в тени зонта и мысленно свел воедино все, что узнал. Все три девушки были симпатичными и немного избалованными. К тому же, как оказалось, они любили жестокие розыгрыши: случай на выпускном был придуман и исполнен именно ими. Картина вырисовывалась достаточно ясная, осталось найти маньяка и обезвредить его. Мысленно рассуждая, мужчина никогда не называл предстоящее действие убийством, оберегая, таким образом, совесть.

Теперь нужно было решить, как выманить разобиженного подростка, оказавшегося перевертышем. Видимо, он прошел пору созревания и, научившись сбрасывать шкуру, стал посещать бабу Гулю, ради порции коньяка, а может просто, чтобы проверить способности. Неудачная шутка девушек привела к тому, что он стал на тропу войны. Очень уж мальчишки в пубертатном периоде чувствительны к подобным розыгрышам.

???

Майя поливала цветы перед домом, когда услышала за спиной мальчишеский голос:

— Ты внучка бабы Лизы? Что-то я тебя тут раньше не видел.

Девушка резко развернулась, случайно обрызгав водой ноги юноши.

— Извини, пожалуйста. — Она смущенно улыбнулась. — Я Майя. Я здесь так, проездом.

Стоящий перед ней парень, несмотря на невзрачную внешность, выглядел самоуверенным. Похоже, ему не мешали знакомиться ни прыщи, в изрядном количестве рассыпавшиеся по лицу, ни сутулая субтильная фигура.

— Я Витя. — Он приосанился, безрезультатно пытаясь расправить узкие плечи, и улыбнулся, демонстрируя острые, как у мелкого хищника зубы. — У нас тут вечером будет дискотека, если тебя никто еще не пригласил, то пойдем со мной. Познакомлю с местным ди-джеем, — уверенно предъявил он последний козырь.

— Я не могу. Я как бы замужем. — Девушка протянула руку, демонстрируя скромное серебряное колечко.

— Так что сопляк, тебе тут ловить нечего, — раздраженно добавил незаметно подошедший Лекс. — Давай топай домой, пропустишь "Час Диснея". — Ладони тяжело легли на плечи подростка. Развернув Витю, мужчина подтолкнул его в сторону дороги.

Юноша послушно пошел по улице, периодически оглядываясь и буквально прожигая злым взглядом стоящую у ворот парочку.

— Только муж за порог, а ты уже хвостом вертишь, — отчитал девушку Алексей.

— Ничего я не верчу, он сам подошел ко мне, — начала оправдываться Майя. — Как там твое расследование?

— Сегодня вечером все закончится. Навещу маньяка и поговорю с ним по душам. — Его смех прозвучал натянуто. — А теперь корми ненаглядного муженька.

Елизавета Павловна налила гостям полные тарелки борща и, подперев подбородок сложенными ладонями, с умилением наблюдала, как они едят.

— Можно вам совет дать? — Она виновато улыбнулась. — Навещайте родителей чаще, а когда внуки народятся, привозите их. Знаете, как нам одиноко в стороне от детей? Не поймете! — Махнула она рукой. — Пока своих малышей не будет, не узнаете, что это такое.

Лекс и Майя быстро переглянулись, вспоминая свои семьи, и мужчина, стараясь улыбаться как можно естественнее, произнес:

— Можно, мы к вам будем их привозить. А то я сирота.

Глаза пожилой женщины наполнились слезами:

— Ой, бедненький! Приезжайте, конечно, буду вам очень рада!

Отодвинув тарелку в сторону, Алексей встал.

— Спасибо большое, борщ обалденный, никогда не ел такой вкуснотищи. — Он быстро вышел из комнаты, надеясь, что собеседницы не заметили растерянного выражения его лица.

Когда бабушка была жива, он был достаточно счастлив, во всяком случае, так думал. Лекс даже не подозревал, что бывает по-другому, пока соседский мальчишка не стал регулярно спрашивать, почему он не живет с родителями. Подрастая, он иногда мечтал, что отец возьмет с собой на рыбалку или на какое-нибудь другое исключительно мужское мероприятие, но у самого близкого человека не было на него времени. В конце концов, он стал избегать собственного отца и совершенно не скучал по нему, наоборот, с нетерпением ожидал его отъезда. Полной неожиданностью стало возникшее сейчас желание иметь обычную семью, с женой, ожидающей его с работы, и детьми, бегающими по комнате.

В семь часов мужчина стал собираться на охоту за перевертышем, взяв то же оружие, что и накануне. В первую очередь Лекс планировал заглянуть в дом к семье Куликовых и убедиться в своем предположении, а уж потом приступать к "чистке".

Майя в напряженном молчанье наблюдала за ним: к голени он пристигнул ножны, перезарядил револьвер, затянул шнурки на кроссовках.

— Тебе ничего не угрожает? Ты же много раз это делал?

— Все очень просто, к ужину я вернусь, — уверенно кивнул Лекс.

— Будь осторожным, пожалуйста. — Нервно теребила пальцы девушка.

Он задержался в дверях и сказал, понизив голос:

— Я сто раз это делал, и без твоих предупреждений как-нибудь обойдусь.

Через полчаса после того, как мужчина вышел за ворота, Майя устроилась на лавочке возле калитки, положив на колени ленивого рыжего кота. В ожидании возвращения "мужа", ее пальцы нервно гладили пушистую шерстку животного.

Увидев Алексея, веселой и легкой походкой шагающего по улице, она бросилась ему на встречу, скидывая Рыжика с колен. Не сдерживая чувств, Майя обняла мужчину за шею и, приникнув всем телом, выдохнула:

— Ты вернулся.

Руки Алексея крепко обхватили девушку и, не стесняясь выглядывающих соседей, он поцеловал ее в губы. Она от неожиданности резко отпрянула, но почти сразу снова прижалась к нему, целуя со всей возможной страстью.

Через минуту, отодвинув девушку в сторону, Алексей весело предложил:

— Давай прогуляемся, я у речки такое офигенное место видел.

Майя кивнула, изумленно глядя на мужчину.

Алексей взял остолбеневшую девушку за руку, его глаза загадочно сверкали, губы скривились в удовлетворенной усмешке. Свернув в конце улицы, он повел Майю в сторону каналов. Они не прошли и половины пути, как солнце окрасило небо в розовато-оранжевые тона, создавая еще более романтическую атмосферу. Деревья обступили их, нависая шатром и приглушая угасающий день. Вскоре сквозь кустарники рябины заблестела вода, и через пару шагов показался пологий берег канала. Здесь иногда купалась местная детвора, пока их не напугали огромным сомом, утаскивающим под воду людей. Майя подошла к краю берега и развернулась лицом к мужчине. Зачарованный взгляд прошелся по овальной поляне, покрытой белыми шапками отцветших одуванчиков.

— Тут, правда, очень мило.

Алексей подошел вплотную к ней. Одно резкое движение, и девушка оказалась в его объятиях. Мужчина навис над Майей, заслоняя небо.

— Какая ты красивая, куколка. Ты меня так возбуждаешь. — Он закрыл глаза и жестко прижался ртом к ее сомкнутым губам.

???

Алексей несколько раз постучал в дверь, но никто не спешил пускать его в дом. Он сошел с крыльца и осторожно заглянул в окно, украшенное цветочными ящиками: в доме, похоже, действительно никого не было. Он приподнялся на руках, упираясь ладонями в подоконник, и постарался рассмотреть соседнюю комнату. Блики на зеркальной дверце шкафа принадлежали работающему телевизору, но из-за высокой спинки дивана никого не было видно. Мужчина спрыгнул, мягко приземлившись на клумбу. Пригнувшись, он обошел дом по кругу. Теперь уже не рискуя привлечь внимание любопытных соседей, снова заглянул в окно комнаты, судя по обстановке оказавшейся спальней. Тихо вынув москитную сетку, Лекс перелез через подоконник и очутился в опрятном помещении с яркими обоями. Быстро пересек маленький коридор, ведущий в холл. В двух первых комнатах свет не горел, но тусклое вечернее солнце освещало достаточно ярко, чтобы не заблудиться и не натыкаться на мебель. Пальцы сомкнулись на рукоятке пистолета, чистильщик задержал дыхание, и одним прыжком выскочил в зал, где продолжал монотонно гудеть телевизор.

К сожалению, никто из находящихся в комнате людей не отреагировал на его внезапное появление. Обойдя диван по кругу, Алексей стал спиной к продолжающему вещать новости аппарату, и посмотрел на молчаливых хозяев негостеприимного дома. Мужчина и женщина сидели, привалившись друг к другу плечами, и склонив головы. Их глаза были закрыты, будто они крепко спали. Ровные разрезы кровавыми улыбками пересекали шеи людей, сигнализируя о другой причине их неподвижности. Одежда спереди пропиталась кровью, стирая разницу в цвете вещей. Разумеется, ни пульса, ни дыхания ни у кого из них не наблюдалось. Алексей отступил назад, зажимая нос: запах свежей крови, словно на бойне, вызывал приступы рвоты. Он быстро оглядел комнату, продолжая держать наготове револьвер. Увидев ряд изысканных рамочек на комоде, замер и непроизвольно сглотнул. На большинстве снимков были изображены люди, сидящие на диване. С некоторых фотографий задорно улыбаясь ему, смотрел юноша, полдня назад пристававший к Майе. Лекс сорвался с места, опрокинув стул, и устремился к Ниве, припаркованной на соседней улице. Из головы никак не выходила картина, увиденная в доме перевертышей. Видимо мальчишка решил избавиться от родителей, мешавших ему развлекаться, и теперь вряд ли надолго задержится в поселке. Мысли о том, где сейчас находится сам Витя и далеко ли от него Майя, ужасали. Может у него есть еще претенденты на месть и приезжая девушка не так уж сильно заинтересовала?

Резко затормозив, мужчина выбежал из машины и кинулся к калитке. Елизавета Петровна едва успела отпрянуть в сторону.

— Черти за тобой, что ли гонятся? Куда ты так несешься?

— Где Майя? — выкрикнул Алексей.

— Как где? Вы же десять минут назад гулять ушли. Где ты ее оставил?

Лекс пошатнулся, отступая назад и автоматически нащупав револьвер под курткой.

— Куда мы пошли?

— Не знаю. Я видела только, что в сторону каналов.

Лекс поспешно отвернулся от ошеломленной Елизаветы Петровны и побежал в указанном направлении.

Уютные домики остались позади. Перед Алексеем расступились невысокие деревья, между ними вилась узкая дорожка, теряющаяся в сгустившихся сумерках. Мужчина не мог рисковать, выдавая свое присутствие светом фонарика, поэтому пришлось рассчитывать только на зрение. Ладонь вспотела, и он переложил оружие в другую руку. К счастью, Лекс относился к трем процентам населения планеты, называющимися амбидекстерами. Сделав еще пару шагов, он замер: со стороны канала, виднеющегося сквозь ветви кустарников, доносились голоса. Кошачьей походкой мужчина подобрался ближе и оглядел открывшуюся поляну. Майя стояла под раскидистой ивой на краю берега, а его двойник ? всего в шаге от нее. Они горячо спорили. Звонкий голос девушки эхом разносился над водой, будоража птиц.

— Не подходи ко мне! Я не хочу! — Она сделала еще один короткий шаг назад, едва не соскользнув в воду.

— Не хочешь по-хорошему, придется по-плохому. — Перевертыш достал из кармана складной нож и одним движением развернул его.

— Стой, где стоишь, иначе твои мозги разлетятся по поляне, — с трудом сдерживая ярость, прошипел Лекс, выходя из укрытия. Револьвер недвусмысленно нацелился в голову юноши.

Перевертыш не стал спорить и одним прыжком очутился за спиной застывшей в шоке девушки.

— Если выстрелишь, ты заденешь ее. — Лезвие ножа ласково скользнуло по плечу Майи, надрезая кожу.

Девушка вскрикнула, не столько от боли, сколько от вида струящейся по руке крови.

Алексей сделал короткий шаг вперед и замер, проигрывая в голове предстоящие действия. Пока ситуация складывалась не в его пользу: чтобы Майя не пострадала, необходимо заставить маньяка сдвинуться хотя бы на несколько сантиметров. Осталось только тянуть время, выгадывая удачный момент для выстрела.

— Какого хрена ты вообще устроил эту бойню? Из-за глупого розыгрыша?

Виктор громко рассмеялся, продолжая крепко прижимать к себе девушку.

— Знаешь, я, пожалуй, оставлю себе эту шкурку. Хорошо быть тобой. — Его лицо искривила злая усмешка. — Представь хоть на минуту, каково быть таким как я? Жалкий, хилый урод, объект насмешек. Ни одна девочка из нашего поселка никогда не смотрела в мою сторону. Они прикалывались надо мной, издевались, иногда специально заманивали, обещая развлечения и поцелуи, а потом оказывалось, что они просто шутили! Они заслужили все, что я сделал! — громко прокричал он. Нож в руке махал в нескольких сантиметрах перед лицом зажмурившейся от ужаса Майи.

— Тоже мне проблема! Купил бы средство от прыщей, да записался в какую-нибудь спортивную секцию.

— Заткнись! Ты кто вообще такой?

— Я твоя смерть, — пафосно объявил Алексей, осторожно делая шаг в сторону. Он надеялся отвлечь парня, что бы тот ослабил хватку. — Тебя родители чистильщиками никогда не пугали?

Рука Виктора дрогнула, выдавая волнение. Естественно, он слышал о таких, как Лекс, но не рассчитывал, что его так быстро найдут.

Майя попыталась отвлечься от спорящих голосов мужчин и вспомнить камни, разбросанные на берегу канала. Вроде бы некоторые из них были довольно крупными. Она представила, как в воздух поднимается один из них и стремительно летит в голову перевертыша. Глухой удар, и пальцы юноши разжались. Майя дернулась в сторону. В этот момент, воздух разорвал выстрел, и сочный шлепок прозвучал в нескольких сантиметрах от ее уха. Виктор сделал шаг вперед, продемонстрировав девушке кровавое месиво на месте выходного отверстия пули. Руки взмахнули, словно крылья, и он упал лицом в траву.

— Отвернись! — приказал Алексей, подходя к лежащему плашмя перевертышу. Одним точным движением руки он перерезал горло серебряным ножом.

Майя вскрикнула и пыталась отойти подальше от истекающего кровью трупа. Ноги онемели и запутались в траве. Взгляд завороженно всматривался в убитого человека, как две капли воды похожего на Алексея. Глаза заволокло алыми пятнами, а в ушах все еще звенело от выстрела.

— Я сказал, отвернись! — еще громче прикрикнул мужчина.

Подтащив труп перевертыша к краю берега, он столкнул его в канал. Руки наскоро отер травой и набрал номер участкового.

— Вернигора? Ваш убийца пойман. Это Виктор Куликов. В их доме два трупа — родители пацана. Он сам на дне канала, прибирайте, как посчитаете нужным. Обо мне ни слова. Завтра утром я заеду за деньгами.

— Какими деньгами? — только и спросил мужчина больше удивленный необходимостью платить, чем шокирующей информацией о маньяке.

Небрежно засунув телефон в карман, Алексей подошел к сидящей на земле девушке, пальцы коснулись ее плеча. Она вздрогнула и, подняв на него испуганные остекленевшие глаза, отползла назад.

— У тебя шок. Это пройдет. Сейчас нужно уходить отсюда, — коротко произнес Лекс, рывком ставя Майю на ноги.

Она послушно поплелась следом, спотыкаясь на каждом шагу. Лекс попробовал взять ее за руку, но она в ужасе выдергивала ладонь, норовя убежать. Разозлившись на Майю, он крепко сжал ее запястье. Не обращая внимания на попытки вырваться и на истеричные завывания, повел по узкой тропинке, ведущей к селу.

Когда они вышли на улицу, он развернул к себе девушку и обхватил руками за плечи.

— Не ори, мы не должны привлекать внимание.

Майя начала всхлипывать, мелкая дрожь, охватившая ее тело, готовилась перейти в истерику. Крепко сжав губы, она кивнула.

В полном молчании они добрались до маленького, светящегося белеными стенами домика Елизаветы Петровны и зашли во двор. Алексей направил девушку в сторону летнего душа. Открыв кран, он подставил сопротивляющуюся Майю прямо под прохладную струю. Продолжая удерживать за плечи, дождался, когда она промокнет насквозь, потом встал рядом и позволил воде смыть с него следы совершенного убийства. Поток воды будоражил и одновременно успокаивал, принося временное забвение. Волосы прилипли к голове, одежда — к телу, по коже побежали мурашки. Они стояли друг против друга, опустив глаза, пока вода не закончилась в баке. Пальцы Лекса снова сомкнулись на тонком запястье, уводя девушку в дом.

Зайдя в комнату, Майя включила свет и оглядела привычную обстановку застывшим взглядом. Судорожные вдохи ободрали сдавленное горло, и она, наконец, расплакалась. Алексей оглядел мокрую захлебывающуюся слезами девушку и строго сказал:

— Переоденься, иначе заболеешь. Я сейчас вернусь.

— Нет, не уходи! — Она кинулась следом, хватая за руку, но мужчина равнодушно разжал ее пальцы и повторил приказ.

Словно сомнамбула Майя стянула влажную одежду и надела "спальную" футболку. Забравшись на диван, она подтянула колени, волосы рыжим плащом накрыли ее плечи. Капли воды смешались с солеными слезами, футболка местами промокла насквозь. До сегодняшнего дня девушке не приходилось сталкиваться со смертью. Никто из родственников не умирал, даже домашних животных, скончавшихся под грузом лет, у нее не было. А тут не просто смерть — убийство. Вот, только что человек стоял рядом с ней, говорил, дышал, и в один миг его не стало. Пусть он был убийцей, но он был живой, до того, как пуля, выпущенная рукой Лекса, не разнесла его голову. Как, оказывается, легко перестать существовать. Майя содрогнулась от красочных жутких воспоминаний и, закусив до крови губу, разрыдалась еще сильнее.

Вернувшись в комнату, Алексей с удовлетворение отметил, что девушка, несмотря на истерику, послушалась и переоделась. На стол у дивана были поставлены две кружки и бутылка водки. Мужчина быстро разделся и, найдя сухие джинсы, натянул их, ограничившись таким количеством одежды. Сев на скрипучий диван, он наполнил обе чашки. Первая порция алкоголя отправилась в его рот, вторую — он протянул Майе.

— Пей.

Она приподняла заплаканное лицо.

— Не буду.

— Будешь. — Он снова подал ей кружку и с большей настойчивостью произнес: — Поверь, станет легче.

Девушка молча посмотрела на ладони Лекса и придвинулась ближе. Нос с отвращением принюхался к ненавистному напитку. Немного поколебавшись, Майя резко выхватила кружку и сделала глоток. Горло тут же обожгло, словно кипятком, водка горячим сгустком лавы опустилась в желудок. Девушка закашлялась, и снова поднесла чашку к губам. Стараясь не дышать, она выпила все до капли. Ей показалось, что загорелся не только желудок, но и внутренности целиком. Голова вмиг заполнилась гулом, стирающим жуткую картину убийства. Алексей отобрал у девушки кружку и, вложил в ладонь кусок вчерашнего пирога. Видя, что она никак не реагирует на еду, он поднес ее руку ко рту, приказывая есть. Майя снова подчинилась, изумляясь собственному аппетиту. Когда она покончила с пирогом, голова больше не гудела, а кружилась. Предметы в комнате смазались, став нечеткими, словно на носу очутились ненужные очки для зрения. Рождаясь в животе, по всему телу стала разливаться приятная истома, замедляющая движения. Конечности занемели и не хотели подчиняться.

Алексей убрал в сторону посуду и забрался на диван с ногами. Развернув к себе девушку, он уложил ее голову на свои колени. Она не сопротивлялась и, подложив под щеку ладони, удобно устроилась на бедре мужчины.

— Ты его убил, — печально констатировала Майя. Так просто: был человек — и нет человека.

— Он никогда не был человеком, — неуверенно отозвался Лекс, содрогаясь от воспоминаний об убийстве. Голова устало откинулась назад, пальцы рефлекторно сжались в кулаки.

— Ты, наверное, привык к такому? — Она всхлипнула. — При твоей работе часто приходиться лишать кого-то жизни?

Сосредоточенный взгляд мужчины уперся в совершенно не примечательную стену и, он честно признался:

— К такому не привыкнешь. А если вдруг станет обычным делом — это точно будет плохим сигналом. Должно быть мерзко, противно, гадко от самого себя. Иначе станешь монстром, окажешься по другую сторону баррикад, и охотиться будут уже на тебя.

Майя нашла глаза собеседника и сконфуженно поинтересовалась:

— Что ты чувствовал, когда убил первый раз?

Мужчина резко поднялся, небрежно откатывая расслабленную Майю в сторону. Потушив верхний свет, он зажег настольную лампу. Комнату заполнили лиловые тени, удивительно подходящие к сладкому аромату ночных фиалок. Вернувшись на диван, Лекс снова уложил девушку на прежнее место.

— Первой тварью, в кого я стрелял, была убийца моего отца. Но умерла она не от моей руки. А первой убитой оказалась ведьма. Она мстила соседке за то, что ребенку той дали главную роль в новогоднем спектакле, а ее дочке пришлось играть третье дерево слева. — Он замолчал и добавил сдавленным голосом: — Я блевал часа два, потом пил всю ночь, пока не отрубился окончательно. И все равно даже сейчас все ощущения красочные, словно это произошло секунду назад. Время — хреновый лекарь.

Майя попыталась поймать задумчивый, озлобленный взгляд Лекса, и неожиданно вспомнила.

— Он меня целовал. — Она громко всхлипнула, не понимая, почему где-то внутри зарождается неуместный смех. — Я целовалась с этой тварью.

— Ты не представляешь, с какими жабами мне доводилось целоваться. — Мужчина сделал слабую попытку улыбнуться. — Снова было противно?

Майя перевернулась на спину и, с трудом сфокусировав взгляд на лице Лекса, честно сказала:

— Не очень. Я ведь думала, это ты меня целуешь.

Откинувшись на спинку дивана, мужчина устало выдохнул:

— Опять тебе не повезло, еще один не умеющий целоваться сопляк.

На лице Майи появилось забавное выражение. Продолжая в упор смотреть на Лекса, она протянула руку к его лицу, но пальцы скользнули мимо, хватаясь за воздух. Она рассмеялась собственной неловкости.

— Поцелуй ты меня. Ты же точно это умеешь делать. — Видя нерешительность мужчины, умоляюще добавила: — Ну, пожалуйста, пожалуйста.

Алексей не шелохнулся, сосредоточенно глядя на свои босые ноги, и спустя некоторое время ответил:

— Нет. Ты, похоже, из тех людей, что под воздействием алкоголя становятся любвеобильными. Боюсь, поцелуем дело не ограничится.

Майя приподнялась и, пытаясь выглядеть серьезной, предложила:

— Пусть не ограничится. Давай.

— Ты пьяная и сама не понимаешь, что говоришь. Завтра ты пожалеешь о собственных словах, и тебе будет стыдно.

— Не будет, — уперлась девушка. — Ну, давай.

— Отвали, Бублик. Я не буду заниматься с тобой сексом, когда ты в таком состоянии, — терпеливо разъяснил мужчина.

Майя обиженно надула губы и снова устроилась на ногах Лекса, аккуратно разложив волосы. Там, где лежала ее голова, джинсы промокли, но мужчина этого, кажется, не замечал.

Девушка блаженно улыбнулась.

— Ну, тогда хотя бы расскажи, как это.

— Что это? — нарочно тупо переспросил Лекс.

— Как что? Любовью заниматься. В книжках пишут, что это как удар током, как полет на вершину Олимпа или звездный дождь. — Руки усиленно замахали, пытаясь подобрать еще более красочные эпитеты.

— В принципе, похоже, — серьезно сказал мужчина и после паузы добавил: — Но первый раз тебе вряд ли понравится.

Майя с видимым усилием села рядом с Лексом и заглядывая в лицо, непонимающе уточнила:

— Почему? Это так же некрасиво и мерзко, как показывают в порнофильмах?

Вспомнив запись в дневнике девушки, Алексей не стал смеяться, боясь навсегда отбить у нее охоту заниматься любовью. Он произнес как можно мягче:

— Это не мерзко и не противно. Главное, чтобы человек, которого ты выберешь, был не просто случайным партнером, а по-настоящему любимым. Во всяком случае, для первого раза это важно.

— А какой ты становишься, когда пьяный? — придерживая тяжелую голову руками, поинтересовалась Майя.

— Не знаю, — уклончиво ответил мужчина. — Наверное, такой же, как ты.

— Тогда почему ты ко мне не пристаешь? — Она казалась удивленной.

— Я не настолько пьян, — фыркнул Лекс и силой уложил девушку обратно на свои колени.

— Я и забыла, что ты опытный алкоголик, — пробормотала она, устраиваясь удобней и даже пытаясь взбить его ноги словно подушку.

Алексей убрал влажные волосы с лица девушки, ладонь осторожно погладила ее плечо. Он замер, с удивлением обнаружив на пальцах капли крови.

— Этот гад тебя порезал. — Сдвинувшись в сторону, он плеснул на ладонь немного водки и, задрав рукав футболки, приложил к руке Майи.

Девушка вздрогнула и недовольно проворчала, заплетающимся языком:

— Я уже и забыла. — Она широко зевнула, прикрыв рот ладонью. ? До свадьбы заживет.

Алексей нахмурился, мысли вернулись в события на берегу канала. Тронув засыпающую девушку за плечо, он спросил:

— Я так и не понял, с чего вдруг перевертыш вскрикнул и резко отклонился в сторону, давая мне возможность выстрелить.

Майя напряглась и, стараясь не выдать себя, равнодушно ответила:

— Понятия не имею.

— Как-то уж очень вовремя. Мне никогда так раньше не везло. ? Он протянул это медленно и задумчиво, потирая подбородок.

— А мне его даже жалко. — Девушка потянулась и подняла взгляд на Лекса: с этого ракурса выглядело так, будто у него громадный подбородок прямо над которым растет нос, опушенный с двух сторон ресницами. Это показалось ей очень смешным.

— Нашла, кого жалеть. — Мужчина скривился, с отвращением вспоминая снимки жертв Виктора.

Протянув руку, Майя коснулась пальцами колючей щеки Алексея.

— Ты назвал его перевертышем, и он выглядел точь-в-точь как ты. Он вроде оборотня, только перекидывается в человека?

Лекс в который раз опустил размахивающую перед его лицом руку девушки и нехотя пояснил:

— Это совсем разные вещи. Оборотень имеет только две ипостаси и обращается полностью до кончиков ногтей, не считая одежды. А эта тварь меняет структуру на мышечном и скелетном уровне. Сбрасывает словно змея, предыдущую оболочку и выращивает новую. Количество обликов для него неограниченно, главное увидеть хоть раз объект превращения. Для полного копирования вплоть до отпечатков пальцев, необходим тактильный контакт. И самое главное отличие — перевертыши рождаются только в семье подобных существ. А вот у оборотней почти никогда не бывает потомства со способностями к превращению.

— А мне все равно его жаль. Он ведь просто хотел любви, — печально заключила девушка, смахнув выступившие слезы.

— Пора спать, — Лекс зевнул, отодвигая от себя Майю.

Девушка откатилась в сторону и, по привычке свернувшись калачиком, сразу же засопела. А вот чистильщик никак не мог уснуть, проигрывая в памяти события, случившиеся за последние несколько дней.

Ночью Майю посетил яркий сон, преследующий уже больше трех лет. Только заканчивался он всегда по-разному. Будто она снова учится в восьмом классе и пришла на школьную дискотеку. Старые короткие джинсы, открывают вид на яркие носки, а протертый на локтях свитер, делает ее похожей на оборванку. Играет музыка, все танцуют, а Майя одиноко подпирает стенку, печально глядя на веселящихся ребят. Начинается медленная композиция, и она с ужасом замечает, что в ее сторону движется самый популярный мальчик в школе. Подойдя близко, он протягивает руку и неожиданно начинает хохотать.

— Это чучело решило, что я буду с ней танцевать!

Майя растерянно оглядывается по сторонам, музыка резко стихает, а взгляды всех присутствующих обращены к ней. Они зло смеются, указывая пальцами и выкрикивая уничижительные реплики, обзывая самыми разными прозвищами.

— Уродина!

— Замухрышка!

— Страшилище!

— Пугало огородное!

Девушка опускает глаза и внезапно обнаруживает, что стоит совершенно голая. От стыда и обиды ее глаза заволакивает слезами, но она никак не может выбежать из кольца смеющихся людей. Наконец, ей удается выбраться из толпы на четвереньках и добраться до коридора, где она сталкивается с неизвестно откуда возникшим прямо перед ней Алексеем. Он ехидно усмехается, оглядывая ее с ног до головы:

— Ты не только не в моем вкусе, ты ни в чьем вкусе вообще! ? Он начинает раскатисто смеяться.

На этом сон оборвался, оставив после себя горькое послевкусие, возродившее в памяти множество грустных и неприятных воспоминаний из школьной жизни.

Около пяти часов утра, практически одновременно с криками петухов, Алексей почувствовал интенсивное шевеление сбоку и жалостливые стоны. Резко поднявшись, он выхватил из-под подушки заряженный револьвер и приготовился к атаке какой угодно твари. К счастью, ни с кем воевать не пришлось. На краю постели, обхватив голову руками, сидела Майя, издавая эти самые грустные завывания.

Лекс развернул к себе девушку и спросил:

— Плохо?

Она молча кивнула, зажмурившись от боли, буквально разрывающей голову на куски.

Он силой поднял Майю с кровати и, поддерживая под локоть, довел до ванной комнаты. Распахнув дверь свободной рукой, мужчина втолкнул в помещение слабо сопротивляющуюся жертву алкоголя и усадил около унитаза. Она безвольно привалилась к керамической сантехнике, прикрывая ладонью рот. Из-под рыжей гривы снова послышались тихие стоны. Сардонический взгляд окинул страдающую от банального похмелья Майю, Алексей собрал ее волосы в жгут и насильно наклонил над унитазом. Не прошло и трех секунд, как ее тело содрогнулось в спазмах и освободилось от вчерашнего ужина, одновременно избавившись от остатков алкоголя. Выждав немного, мужчина поставил неудавшуюся пьяницу на ноги и, придвинул к раковине. Несмотря на сопротивления девушки и слабые протесты, он набрал полную ладонь холодной воды и плеснул ей в лицо. Проделав эту процедуру несколько раз, он удовлетворенно оглядел посвежевшее отражение в зеркале. Майя прополоскала рот, но избавиться от неприятного привкуса не удалось.

Вернувшись в комнату, девушка устало рухнула на диван и закрыла глаза. В этот момент она сама себе была отвратительна.

— По-моему, я умираю.

Лекс сел рядом и протянул ей стакан холодной воды.

— Сейчас будет легче. Но тебе и, правда, лучше не пить. Ты такая озабоченная становишься.

Приподнявшись, Майя жадно выпила воду, словно живительный эликсир успокаивающую головную боль.

— Ты все помнишь?

Алексей тотчас расплылся в широкой улыбке.

— Прекрасно помню. Теперь тебе стыдно, Булочка, за вчерашние домогательства к беззащитному мужчине?

Вместо ответа девушка снова застонала и уткнулась в подушку, ее лицо предательски пламенело.

Поблагодарив Елизавету Петровну за гостеприимство и пообещав навестить, они сложили сумки в багажник. Первым делом Нива направилась к полицейскому участку.

Майя еще не до конца оправилась после первой в жизни попойки, лоб прижался к холодному стеклу, глаза пристально наблюдали за Лексом, и полицейским. Судя по лицам, они были недовольны друг другом. Лекс хмурился и что-то доказывал, держа руки в карманах, а его собеседник интенсивно жестикулировал, пряча взгляд. Наконец, найдя выход из спора, вспотевший участковый подобострастно кивнул и протянул чистильщику тонкий конверт. Лекс взял его брезгливо двумя пальцами и, не прощаясь, повернулся спиной к суетливо переступающему на месте Петру. Уже в машине он отшвырнул бумажный прямоугольник на панель и раздраженно выдохнул:

— Ноги моей больше не будет в этом гадюшнике. Знаешь, как он оценил убийство маньяка? — Он зло ударил кулакам по рулю. — В три тысячи рублей!

Майя возмущенно фыркнула, желая поддержать мужчину.

— Жмот, мог бы и четыре дать.

Лекс хмыкнул, не до конца понимая, шутит она или говорит вполне серьезно.

— У меня есть одно небольшое дело в Славянске-на-Кубани. Это недалеко отсюда. А потом я могу завести тебя в Горячий ключ. — Он неопределенно пожал плечами. — Если хочешь, купи в Краснодаре билет на ближайший автобус и сама добирайся. Деньги на карту пришли?

Майя задумалась, боясь сказать правду, но все-таки, созналась:

— Пришли.

— Сама доедешь?

Девушка резко развернулась на сиденье и четко произнесла, удивляясь собственной смелости:

— Я поеду с тобой в Славянск.

— Хорошо, — неожиданно легко согласился Лекс.

8 глава

"Чужие тайны, вкус греха, знают зеркала"

До Краснодара Нива доехала за какие-то полчаса, а вот сам город заставил понервничать, выстроив на пути череду пробок. Лекс барабанил пальцами по рулю, а Майя достала телефон и погрузилась в просторы интернета.

— В Славянске скоро Фестиваль будет, какой-то международный. Так что мы как раз вовремя едем, — весело воскликнула она.

— Сомневаюсь, что у меня будет время веселиться, — недовольно откликнулся мужчина, мрачно оглядывая бампер впереди стоящей машины.

К обеду Нива выбралась из душного города, они открыли окна и устремились к Славянску, обдуваемые ветром. Но не успели порадоваться свежему воздуху, как достигли птицефабрики. Казалось, что терпкий аромат куриного помета осел на языке и въелся в легкие. Домовой фыркал и плевался, советуя Майе вымыть рот с мылом и сжечь одежду.

Переехав мост, гостеприимно впустивший путешественников в Славянск, Алексей остановил Ниву на обочине.

— Что в интернете про отели пишут?

— Есть "Славянск" в центре города, цены, честно говоря, я не запомнила.

— Ты у нас теперь богатая буратинка, так что плати за "Славянск", — засмеялся Лекс, снова выворачивая на дорогу.

Поставив машину на соседней от отеля улице, мужчина взял рюкзак, и немного подумав, вырвал из рук Майи ее увесистую сумку. Придирчивый взгляд Алексея прошелся по зданию и остановился на трех звездах и золоченых буквах, сообщающих, что они нашли то, что искали.

— Сколько пафоса! Городок такой провинциальный: стриженые газончики, беленые бордюрчики, а тут мраморные ступени и львы у входа!

Из-за Фестиваля, о котором читала Майя, гостиница оказалась переполненной. Вежливая женщина у стойки регистрации предложила последний номер с одной единственной кроватью. Девушка хотела отказаться, но Алексей согласно кивнул, самостоятельно оплачивая комнату на три дня вперед.

Номер хоть и оказался тесным, но зато вполне уютным и чистым и самое главное — с персональной ванной комнатой. Здесь даже имелся телевизор и холодильник. Обои, шторы и покрывала удручали не самым приятным оттенком коричневого. Уложив сумку в шкаф, Лекс сел на кровать и устало потер шею.

— Я разузнаю, что тут к чему, а ты развлекайся. Погуляй, познакомься с достопримечательностями.

Майя оглядела комнату и недоуменно развела руками:

— Как мы тут спать будем? Диван у Елизаветы Петровны раза в два шире, и то ночью ты меня пару раз лягнул. Это ложе явно на одного рассчитано.

— Мы вполне поместимся, если ты будешь спать сверху, ? невозмутимо произнес мужчина.

— Сверху чего? — переспросила Майя.

— Сверху меня, Бублик. Если ты стесняешься, придется тебя напоить, тогда ты сама взгромоздишься на меня и, наверное, даже разденешь.

— Больше не напоминай мне об этом, — резко отрезала девушка, отворачиваясь к окну.

Лекс еще немного похихикал и вышел из комнаты, взяв с Майи обещание к вечеру быть в номере. Едва за мужчиной закрылась дверь, она приняла душ и уложила феном волосы. Из недр сумки показалась косметичка, и девушка старательно нанесла легкий макияж. Подкрасила ресницы, чуть тронула блеском губы. Теперь она чувствовала себя достаточно уверенно, чтобы знакомиться с городом. Стянув футболку, Майя застыла перед зеркалом. Кроме приятных изменений в виде легкого загара и сброшенных пары килограмм плечо заполучило рану, оставленную на память перевертышем. Порез покраснел и немного припух. Девушка печально вздохнула и надела рубашку с рукавами, прикрывающими воспаленную рану.

— Ну, что, будешь ожидать, когда рука отсохнет? — недовольно поинтересовался домовой, материализуясь на излюбленном месте — у окна.

— Не буду, сейчас в аптеку схожу. — Она снова вздохнула. — Жалко, бирюзовую кофточку не могу надеть.

Нафаня осуждающе зацокал языком:

— Это тебя тревожит? Ступай в аптеку, будем заживляющую мазь робыть, даже рубца не останется.

— Я не помню, как ее варить.

— Я в этом не сумлевался, — раздраженно отозвался домовой. — Слава богу, я помню.

Взяв сумочку, Майя вышла из номера, оглядываясь на насупленного домового, следующего невидимой тенью. Остановив на улице первую попавшуюся женщину, с упорством бурлака тянущую за руку малыша, она узнала, где находится ближайшая аптека. Выяснилось, что достаточно было обойти здание гостиницы по кругу и перейти через улицу, чтобы обнаружить вывеску искомого дома. Каблучки простучали по высоким ступенькам, огороженным коваными перилами, и Майя оказалась в прохладном помещении, меньше всего напоминающем аптеку. Кроме обязательных стеллажей со стеклянными витринами, в комнате имелись уютные кресла. Здесь же расположился журнальный столик, заваленный различными журналами, далекими от фармацевтики. На окнах — темные присборенные шторы, создающие уют в комнате, на стенах — репродукции знаменитых картин. Девушка подошла к прилавку и нажала на металлический звонок, обозначая свое присутствие. Практически сразу из задней комнаты выплыла высокая темноволосая женщина, с красивыми раскосыми глазами, выдающими в ней уроженку Азии.

— Добрый день. — Она дружелюбно улыбнулась.

— Здравствуйте. Я бы хотела купить... — Майя замялась, прислушиваясь к голосу домового, перечисляющего нужные ингредиенты, — цветки зверобоя, мать-и-мачеху, календулу, череду, ромашку и бинт.

Женщина выложила на прилавок перечисленные травы и вежливо спросила:

— Что-то еще?

— Детский крем, пожалуйста, ? вспомнила Майя.

— К сожалению, нет. Вазелин не подойдет?

— Бери, это лучше, чем крем, — выпалил домовой, предупреждая отказ Майи.

— Давайте. — Сложив покупки в любезно предложенный пакет, девушка поблагодарила фармацевта и уже собиралась выйти на улицу, как та неожиданно остановила ее вопросом.

— Мы с вами раньше не встречались, ваше лицо кажется таким знакомым?

— К сожалению, вы ошиблись: я вообще не из этого города, — пожала плечами девушка и вышла за дверь.

После прохлады и полумрака, царившего в аптеке, на улице показалось невыносимо душно и светло.

Вернувшись в номер, Майя выложила на столе коробочки с травами и задумчиво пробормотала:

— Дальше что?

— Дальше треба кипяток, растяпа, — раздраженно напомнил домовой.

Девушка вышла из комнаты и вернулась с полной кружкой горячей воды: к счастью, в правом крыле отеля обнаружился буфет.

— Таперича засыпай по щепотке каждой травки и произноси заклинание врачевания. — Видя растерянное лицо Майи, он снова возмутился. — И его не позабыла?!

— Частично, — с опаской призналась она. — Напомни, пожалуйста.

Нафаня раздраженно продекламировал четверостишье и исподлобья посмотрел на повторяющую следом за ним девушку. Удостоверившись, что она правильно все запомнила, Майя насыпала в кружку по чайной ложке из каждой упаковки, не забывая повторять заклинание. Она размешала получившийся грязно-коричневый настой и, расположилась на кровати, ожидая, когда травы заварятся.

Спустя полчаса Майя процедила через отрез бинта неприглядного вида жижу и, отжав травы, снова опустила их в кружку. Туда же отправился вазелин, придавший зелью однородность. Закатав рукав рубашки, девушка приложила приятно пахнущую мазь к порезу и накрыла сверху носовым платком. Бинт надежно закрепил компресс на плече.

— Щиплет чуть-чуть и чешется.

— Врачует, значит, сноси, — укоризненно сказал Нафаня, не давая девушке почесать руку.

— Тут много осталось. Выкинуть? — Она заглянула в кружку, с недоверием принюхиваясь к мутной гелеобразной массе.

— Сдурела, что ли! — гневно воскликнул Нафаня. — А вдруг пригодиться? Не дай бог, конечно. Выброси какой-нибудь крем, и туда положь мазь.

Из баночки с ночным кремом для век Майя выскребла остатки и переложила туда живительную мазь. Спрятав драгоценный сосуд в сумку, она весело улыбнулась домовому, ожидая похвалы, но он только недовольно покачал головой. Опустив рукав рубашки, Майя поправила на себе одежду и заглянула в зеркало. Отражение убедило, что выглядит она вполне презентабельно. Закрыв дверь, девушка отправилась навстречу солнечному городу.

Зеленый парк услужливо подсунул лавочку, Майя достала телефон, задумчиво глядя на экран. Она уехала почти неделю назад и за это время мама только три раза позвонила ей, неужели она ни капли не переживает за свою пусть и не родную дочь? Или может поспешный отъезд так сильно обидел, что она не хочет с ней разговаривать? Майя хотела уже спрятать "Нокию" в карман, как телефон радостно завибрировал, оглашая парк песней из сериала:

И сны, и мысли, и слова прячу в зеркалах -

Чужие тайны, вкус греха, знают зеркала

Девушка словно завороженная смотрела на имя, высветившееся на экране. Сбросив несвоевременное оцепенение, она поднесла трубку уху.

— Юля, Привет.

— Майка? Слава богу! С тобой все в порядке? Я телефон дома оставила, а сама к Кристиану смылась. Сегодня вернулась, смотрю: от тебя миллион пропущенных! Что случилось? — Голос подруги звенел от волнения.

— Столько всего случилось! — Она задумалась, решая с чего начать. — Я знаю, что ты моя сестра и про мать тоже знаю.

— Замечательно! Не нужно теперь перед тобой комедию ломать.

— Юля, я сейчас в Краснодарском крае, недалеко от тебя. Я из дома сбежала. Через пару дней приеду в Горячий Ключ, ? выпалила Майя на одном дыхании. — Я тут с мужчиной одним познакомилась...

— Стоп, — резко оборвала подруга. — Что еще за мужик? Майка, ты же наивная, как ребенок. Он не инкуб случайно?

— Обычный человек, только очень красивый. — Она замолчала и через мгновение добавила. — Лучше, чем Костик. Мы сейчас в Славянске, как только он разберется с работой, приедем. Я уверена, он тебе понравится! — радостно воскликнула девушка.

— Он мне уже не нравится, — отчеканила Юля. — Как ты вообще решилась сбежать? А вообще, молодец, я и не ожидала, что ты такая храбрая.

— Я тоже не ожидала. Юля, а ты как?

— Да все так же. Воюю с отцом. Но что он мне может сделать? Институт я уже закончила, по законам всех стран совершеннолетняя. Ну, не хочу я замуж за ведьмака, — недовольно проворчала она. — Хочу Кристиана и точка. Все, кроме папочки, согласны на наш брак, только он ерепенится. Я уверена, это потому, что он лично с ним не знаком. Ничего, через месяц свадьба в любом случае, — уверено подытожила девушка.

Майя, не задумываясь, выпалила:

— Ты беременна, что ли?

После нескольких секунд молчания, Юля радостно призналась.

— Блин, Майка, а говорила, что слабая ведьма!

Майя даже подпрыгнула от радости.

— Юлька, поздравляю, это так замечательно!

— Давай я тебе перезвоню, кажется, папа идет. Будем ссориться.

— Ну, пока.

Опустив трубку, девушка все еще продолжала улыбаться. Теперь перспектива приехать в никуда не пугала. Юля обязательно ее встретит, а еще у нее появилась возможность познакомиться с тем самым Кристианом, о котором она столько слышала.

???

Алексей вышел из номера с сумкой для ноутбука через плечо и хорошим настроением. Пока город не вызывал подозрений и располагал к приятной прогулке. Мужчина остановился, чтобы поправить ножны на голени и заметил мелькнувшую в конце коридора тень. Это, конечно, могла быть и горничная или другой постоялец, но с чего вдруг им так поспешно прятаться? За последний год Лекс отучился рассчитывать на случайность или совпадение, убедившись, что глупая надежда никак не может быть лучше бдительности. Он сделал вид, что не заметил подозрительного наблюдателя и легкой походкой пересек центральную площадь Славянска. Встречные люди искренне улыбались, наслаждаясь хорошей погодой: лошадиная доза ультрафиолета ободряюще действовала даже на меланхоликов. Периодически поглядывая назад, Алексей прошел еще два квартала и занял скамейку в детском парке. Послеобеденная жара разогнала по домам практически всех мамочек, настойчиво оздоравливающих на свежем воздухе детей. Несколько наиболее упертых продолжали гонять отпрысков по площадке, стараясь удержать их в пределах тени деревьев.

Открыв ноутбук, Лекс вышел в интернет и перечитал статьи о необычных явлениях, посетивших этот тихий южный город. Все началось с града, побившего кукурузу и пшеницу, будто поля расстреляли из крупнокалиберных орудий. Вскоре падеж скота взбудоражил станицу Петровскую и Анастасиевскую. Осмотрев погибших коров, ветеринары пришли к выводу, что причиной могла быть чума, но никаких признаков этой болезни не удалось обнаружить. Этот факт замолчали, чтобы не "прославиться" накануне международного Фестиваля. Потом началось разграбление могил, невероятные слухи об оживших мертвецах взбудоражили местное телевидение. Всего неделю назад детвора обнаружила, что вода в одном из фонтанов необычного цвета, да и на вкус солоноватая с привкусом железа. Это событие тоже постарались замять, объяснив кардинальное изменение цвета жидкости самой обычной краской, вылитой в чашу каким-то шутником. Каждое из этих странных явлений по отдельности не вызывало вопросов и, скорее всего, на самом деле могло быть объяснено как-нибудь банально. Но их компактное появление опровергало теорию о совпадении.

Захлопнув ноутбук, Алексей резко поднялся. Боковым зрением он заметил, что его преследователь тоже в парке, и крайне непрофессионально прячется позади группы подростов, громко слушающих музыку в открытом кафе. Лекс наклонился, делая вид, что завязывает шнурки на кроссовке, и мельком рассмотрел мужчину: на вид лет шестьдесят, голова практически полностью седая, невысокий, несмотря на духоту в теплой рубашке с длинным рукавом. Чистильщик напряженно сдвинул брови: одежда с левой стороны недвусмысленно оттопыривалась, скрывая оружие.

Алексей перекинул ремень сумки удобней и, беззаботно посвистывая, углубился в парк. Детские качели уныло повисли без маленьких наездников, карусели, с бегающими по кругу цветными лошадками, катали всего одного малыша. Помахав ему рукой, чистильщик резко повернул в ряды батутов, пустующих по случаю жары. Прижавшись спиной к надувному боку обезьяны, он вынул из ножен серебряный клинок и замер. Шаркающие торопливые шаги прошуршали всего в нескольких метрах от его засады и на какое-то время затихли. Спустя пару секунд преследователь развернулся и двинулся в сторону батута. Едва он поравнялся с безобразной огромной мартышкой, как за спиной неожиданно и бесшумно оказался тот, за кем он следил, прижав к его боку острый нож.

— Что, дед, заблудился? — Одна рука Алексея обхватила шею, острие ножа прорезало ткань рубашки.

— Расслабься, сынок, а то поцарапаешь мне почки, — не к месту усмехнулся мужчина.

— Расслабляться в гробу будешь, — мрачно пообещал Лекс.

Мужчина снова предпринял попытку вырваться, но нож коснулся кожи, окрашиваясь каплями крови.

— Да успокойся ты! Я тоже чистильщик. — Видя, что мучитель не собирается опускать оружие, он раздраженно добавил: — Ты Алексей Лель? Твоего отца зовут Вадим, мы пару раз пересекались по работе.

Лекс отступил назад, оружие вернулось в ножны. Он выпрямился во весь рост, с интересом разглядывая собеседника.

— Какого хрена ты за мной следил?

Мужчина сделал вид, что не заметил грубости и дружелюбно протянул руку, рассчитывая на пожатие.

— Меня зовут Ваня. Я не следил за тобой, так, приглядывал. Хотел проверить, тот ли ты человек, за кого я тебя принимаю. Хотя ты так похож на отца, что тут двух мнений быть не может. Значит, ты тоже стал на эту скользкую дорожку, ты же вроде врачом работал?

Выслушав мужчину, Алексей нехотя ответил:

— Так получилось.

— Пойдем, присядем. — Иван сделал пригласительный жест рукой, указывая на ближайшую лавочку. — Я поселился в соседнем номере. Что за девчонка с тобой приехала, она с тобой охотится? Как там Вадим?

— Его убили, — коротко ответил Лекс, не желая вдаваться в подробности.

Иван печально вздохнул: при их профессии такой исход наиболее вероятен. Ему самому безумно повезло, что, будучи чистильщиком, он дожил до шестидесяти лет. Его ровесников в этом ремесле практически не было.

— Тебя привели сюда ведьмины знаки?

— Какие? — переспросил Лекс.

— Ведьмины: град, красная вода, бродящие по городу покойники, падеж скота. Ежу ясно, что это ведьма безобразничает.

— Понятно, — задумчиво протянул Алексей. — А пропавшие чистильщики? Ты же в курсе, что мы не первые заявившиеся в Славянск требовать возмездия.

— В курсе. — Он недовольно сдвинул брови. — Я, правда, здесь всего три дня, и пока накопал не густо.

— Ты кого-то подозреваешь?

— Я уже объяснил — это ведьма, судя по всему, очень сильная. Я пока не смог ее вычислить. — Иван откинулся на спинку лавочки и, закрыв глаза, пробормотал:

— Жалко Вадика. Он был первоклассным охотником.

Лекс развернулся к расслабленному мужчине и с каменным лицом поинтересовался:

— Откуда ты про меня знаешь?

— Он рассказывал о тебе. Гордился, что ты врач.

— Гордился мной? — Он не смог скрыть удивления.

Иван веско кивнул.

— Да. Он говорил, что сделает все, чтобы ты не стал чистильщиком и прожил обычную жизнь. Видимо, не получилось, — печально закончил он.

Лекс нехотя поднялся, выходя из спасительной тени.

— Давай сделаем так: сейчас мне нужно кое-что проверить, часов в восемь, приходи в мой номер. Все обсудим.

— Хорошо, у меня как раз есть кое-какие мыслишки. — Покряхтывая, Иван встал со скамейки и укоризненно произнес. — Продырявил мою любимую рубашку.

Алексей проводил взглядом удаляющегося мужчину и задумался: в голове выстроился план предстоящих действий. Если подозреваемая ведьма, значит, нужно обратиться к "экспертам", знающим все и обо всех — вездесущих бабушкам на скамейках. Оставшуюся часть дня он бродил по городу, выискивая скучающих пожилых женщин. Заводил разговор, участливо интересовался их здоровьем, ругал местную власть и аккуратно поворачивал беседу на здешних колдуний. С ним охотно делились информацией, с удовольствием понося женщин, считавшихся ведьмами. Его необычный дар влюблять представительниц слабого пола пришелся очень кстати. Если верить любопытным бабулькам, любая симпатичная и везучая барышня ? ведьма проклятущая. В итоге Алексей выделил двух кандидаток в зловредные колдуньи. Первая обитала в районе города, называемом Кубрис, промышляла приворотами, любовными зельями, а также лечебными заговорами. Вторая, наиболее вероятная подозреваемая, жила в маленьком домишке, огороженном торговыми центрами. Они нависли над хаткой колдуньи, словно гигантские исполины. Упертая женщина наотрез отказывалась продавать полуразвалившуюся избу. Она разрешила обнести свои неприглядные владения высоким забором и пакостила владельцам магазинов. Самым странным Лексу показалось упоминание о бездомных кошках, регулярно исчезающих в ее доме. Берясь за какую-нибудь "работу", ведьма требовала оплачивать заказы именно пушистыми животными.

Уставший и голодный, Алексей вернулся в гостиницу, рассчитывая перекусить до прихода Ивана. Взяв ключи у администратора, он поплелся в номер, радуясь, что Майя где-то гуляет, а значит, есть время принять душ и отдохнуть.

Мокрая от пота футболка, пыльные джинсы повисли на стуле, носки залегли под тумбой с телевизором, и мужчина направился в душ. Оттерев с кожи следы дневных блужданий, он вымыл волосы и побрился, вспомнив, что колючая щетина не очень нравится Майе. Обмотав бедра гостиничным застиранным полотенцем, Лекс вышел из ванной и лицом к лицу столкнулся с только что вошедшей в комнату девушкой. Майя отступила назад, глаза проследили за каплями воды, медленно стекающими по рельефному животу и впитывающимися в махровую ткань.

— Ты чего, Булочка? Вроде трезвая. Возьми себя в руки. — Он грубо встряхнул ее за плечи.

— Ты такой красивый, как бог, — восхищенно выдохнула Майя, взгляд с трудом отлепился от мужчины.

— Бублик, ты чокнутая. Нельзя такое говорить и, вообще, быть настолько прямолинейной, — весело упрекнул он и почувствовал, что поневоле улыбается.

Нарочно игнорируя полуобнаженного мужчину, она нехотя, словно смущенно призналась:

— А какой смысл теперь скрывать? Ты итак знаешь, что я в тебя влюблена.

— Я сделаю вид, что этого не слышал.

Лекс взял свежую одежду и, скрывшись за дверью ванной, быстро оделся. Широкая улыбка пересекла его лицо от уха до уха. Откровенная симпатия девушки уже не раздражала, а скорее веселила, давая возможность для новых шуток.

Вернувшись в комнату, он завалился на кровать. Нос тут же унюхал притягательный аромат, распространяющийся от пакетов с едой.

Майя тем временем выложила на стол четыре ланч-бокса и подала мужчине вилку.

— Спасибо. Я так проголодался, рыская по городу. — Он приподнялся, нетерпеливо выхватывая еду из рук девушки.

Взяв свою порцию, Майя села рядом, касаясь бедром Лекса.

Утолив первый голод, он отставил еду в сторону. Его лоб нахмурился, во взгляде промелькнуло неодобрение.

— Чисто по-дружески, напомню тебе урок. Чаще всего и мужчина, и женщина знают о симпатии друг друга, но именно в этой недоговоренности заключается интрига, дающая простор для фантазии. Поэтому, когда снова вообразишь, что влюбилась, зашей себе рот. Тебе уже не восемь лет, чтобы дарить понравившемуся мальчику фломастеры. Ты симпатичная неглупая девушка, пора заканчивать с этой ерундой.

От обиды у Майи задрожали губы, но она справилась с подступившими слезами и примирительно попросила:

— Тогда, может, ты научишь, как себя вести?

Недоеденная порция отправилась на стол, мужчина глубоко вздохнул, похрустел костяшками пальцев. Придирчивый взгляд пробежался по оцепеневшей в ожидании ответа девушке.

— Когда я учился в медицинском институте, мы с однокурсниками придумали классификацию для девушек, назвав выдуманные типы болезнями. Не удивляйся — профессиональный юмор. Самые неприятные особи вошли в группу под названием "геморрой". Эти дамы интересуются только размером кошелька и маркой машины. Единственное, что их будоражит — это денежные банкноты. Второй тип — "экзема", довольно многочисленный. Девушки из этой группы "клюют" на внешние данные, особенно их привлекают спортсмены, желательно опрятные. Такие девушки самые приятные в общении и легко идут на контакт, если ты успел обзавестись мышцами и постричь ногти. Последний тип — "менингит" самый сложные с точки зрения покорения этого Эвереста. Что бы расположить к себе "больную" менингитом нужно обладать широкой эрудицией, блистать глубокомысленными изречениями, цитировать философов и классиков, знать наизусть выдержки из самых модных книг и тому подобное. В общем, их возбуждает мужской мозг. Чистых типов практически нет и с первого раза определить проблематично. Врачуешь девушку от экземы, а вскоре оказывается, что лечить нужно было застарелый геморрой. — Лекс улыбнулся, окунаясь в воспоминания юности. — Для мужчин, наверное, похожую классификацию можно придумать, и плясать, отталкиваясь от типа, что тебе попался.

Майя внимательно кивала, борясь с желанием достать тетрадку и все записать.

— А я к какому типу отношусь?

Мужчина ухмыльнулся и нехотя ответил:

— Ни к какому. Классификация была выдумана для женщин, будоражащих охотничий инстинкт. Тех, что сами липли, мы называли "стригущим лишаем". — Заметив надутые губы девушки, он добавил смягчаясь: — Это все важно только на первых парах, когда нужно привлечь к себе объект вожделения.

Девушка задумчиво кивнула:

— А можно выделить что-то общее для всех мужчин?

Алексея удивил не столько вопрос, сколько его собственная неожиданная откровенность. "Зачем он вообще об этом рассказывает?" Он задумался и все-таки ответил, спустя минуту:

— С каким бы типом мужчины ты не столкнулась, важно использовать язык тела и овладеть искусством прикосновений. — Видя возмущенное лицо девушки, подразумевающей под его словами что-то неприличное, он поспешил пояснить. — Речь идет не о сексе. Это отдельная история, и если повезет, тебя этому научит не какой-нибудь сопливый юнец, а опытный мужик. Я говорю именно о прикосновениях, предваряющих более откровенные ласки. Словно невзначай, погладить руку, щеку, дотронуться плечом, грудью, прикоснуться коленкой.

— Это так важно? — заволновалась Майя, подозревая, что совершенно не владеет такими хитростями.

— Еще как. — Он нравоучительно воздел палец к потолку. — Не менее важен взгляд. Он не всегда должен быть такой открытый и испуганный, как у тебя. Иногда ты похожа на бездомную собачку: доверчивую и осторожную одновременно, ожидающую в равной степени и щедрой подачки и злого пинка. Пусть взгляд будет томный, косой или мимолетный и хитрый. Кстати, тебе с глазами повезло: чернющие, как колодцы, никакой границы между радужкой и зрачком. Такими очами можно наповал убить, если правильно использовать это оружие.

Девушка не смогла сдержать довольную улыбку, впервые услышав от Лекса комплимент.

— Спасибо. Я буду учиться.

Майя встала и собрала недоеденную пищу в холодильник. Поколебавшись, достала дневник, решив увековечить полезные советы Алексея. Старательно записав всю лекцию, она опустила тетрадь и посмотрела на мужчину поверх конспекта.

— А на кого ты в этот раз охотишься?

Лекс задернул шторы и развернулся к ней лицом.

— На ведьму, ? коротко ответил он, не замечая растерянного выражения лица собеседницы. — Видимо, Славянск обзавелся персональной паучихой.

Майя непроизвольно отпрянула, испугавшись угрозы, прозвучавшей в голосе мужчины. Ее странный маневр не остался без внимания Лекса, но он не успел спросить, с чем связано такое поведение, как в дверь деликатно постучали.

Алексей открыл дверь, впуская позднего гостя.

— Добрый вечер, ? вежливо поздоровался Иван, с подозрительностью поглядывая в сторону девушки.

Перехватив его взгляд, Алексей поспешил успокоить.

— Это Майя. Можешь при ней говорить открыто. Она в курсе.

Мужчина кивнул, но вид у него был хмурый.

— Зря ты такую малолетку впутал. — Осуждающе покачал он головой. ? Ну да ладно.

Иван расстелил на столе карту Славянского района, красный маркер нарисовал на ней несколько овалов.

— Вот здесь были обнаружены аномальные зоны. — Мужчина достал из кармана маленький сверток. Из темных складок ткани показался небольшой, размером с палец, кристалл на длинной нитке.

Камень завибрировал и стал медленно вращаться над разложенной картой, притягиваясь острием то к одному отмеченному месту, то к другому.

Майя изумленно охнула и подошла ближе, пораженная разумным поведением кристалла. Камень сразу же отреагировал на нее, потянувшись к руке девушки. Коснувшись повязки на плече, он замер, издавая низкий мелодичный вой и слабо засветился.

Выхватив нож, Иван направил острием в сторону ошеломленной девушки.

— Этот кристалл реагирует только на различные проявления колдовства.

Лекс одним прыжком вклинился между чистильщиком и Майей и выкрутил мужчине руку, заставляя разжать пальцы на рукоятке.

— Только попробуй ее тронуть, — весьма зловеще прошипел он.

Девушка испуганно переводила взгляд с Ивана на Лекса, ожидая окончания их безмолвной дуэли.

— Не ссорьтесь. Может, камень ко мне потянулся, потому что перевертыш мою руку порезал? А вдруг у него нож был какой-то заговоренный? — На ходу придумала она, лишь бы отвести от себя подозрения.

Иван молча поднял с пола и спрятал оружие в ножны, в его взгляде все еще плескалось сомнение. Он развернулся к Алексею, нарочно игнорируя подозрительную девушку.

— Я побывал на некоторых местах. Камень там с ума сходил, вращался, гудел, светился, как лампочка. Ведьма использовала нешуточное колдовство, возможно жертвоприношение.

Алексей тоже склонился над столом и указал на две точки карты, где, если верить бабушкам, живут местные ведьмы. Дом любительницы кошек попадал в одну из аномальных зон. На вторую, находящуюся в Кубрисе, кристалл никак не отреагировал. Видимо, там обитает шарлатанка, выдающая себя за потомственную ведьму.

— Мне одно не понятно: зачем ведьма, да еще настолько могущественная, оставила такие яркие следы? Их даже люди заметили и описали в газете! Зачем было коров умерщвлять и разрывать могилы? Только полная дура, никогда не слышавшая о чистильщиках, могла так проколоться.

Иван кивнул. Этот вопрос то же не давал ему покоя.

— Возможно, она проводит какой-нибудь обряд, с такими вот побочными эффектами.

— Завтра выходим на охоту, — мрачно произнес Лекс. Взгляд пристально созерцал прозрачный камень, упершийся острием в точку на карте.

Гость без приглашения уселся на единственную кровать, и устало, протянул:

— Алексей, как погиб твой отец?

Майя тихо пискнула, злясь на нетактичного мужчину, решившего разбередить рану Лекса. Но тот никак не показал, что вопрос ему неприятен и просто перевел тему.

— Лучше расскажи, как ты с ним охотился.

— Боюсь, без бутылочки не справлюсь. — Развел руками Иван и быстро вышел из комнаты.

Радость по поводу его отсутствия была недолгой. Даже минута не прошла, как мужчина вернулся с запотевшей бутылкой водки и двумя двухлитровыми пивными.

Алексей молча налил в один стакан водку, в другой ? пиво и в третий — сок. Видя недоуменный взгляд Ивана, нехотя пояснил:

— Я водку не пью, а ей нельзя.

Майя громко засмеялась, даже случайно хрюкнула.

Не дожидаясь тоста, Иван быстро осушил стакан. Устроившись на стуле около водки и скудной закуски, он начал рассказ:

— Познакомился я с твоим отцом в Новосибирске. Там, кстати, тоже ведьма шалила. В принципе, все было просто и история не об этом. Самое интересное произошло до нашего появления, с нами охотно поделилась одна из клиенток колдуньи. — Он шумно выдохнул и опрокинул вторую порцию водки. — Твоя девчонка не из пугливых будет? А то историйка жуткая.

Майя села на кровать и придвинулась ближе к Алексею, предвкушая интересный вечер. Лекс сардонически ухмыльнулся, видя загоревшийся в ожидании страшилки взгляд, и кивнул:

— Нормально все. Продолжай.

— История началась банально. Познакомился как-то один парень, пусть будет Саша Иванов, с девушкой. Все у них закрутилось, завертелось: поцелуйчики, обнимашечки и все такое. Так хорошо все складывалось, что девушка, назовем ее Настя, уже о свадьбе начала мечтать. Решила она познакомить своего милого с друзьями и подружками. Да как назло, влюбился Саша в одну из них — Олю. По настоящему влюбился, не так, как в Настю, жизни без нее не представлял. Что поделаешь, такое случается. Пошел он с повинной головой к девушке. Объяснил, что так, мол, и так — амур пробил сердце, люблю твою подругу. Настя не простила его и затаила злобу. А Саша и Оля подружили с месяц и решили пожениться. Чего ждать? Любовь сразу видно. Настю, конечно же, не пригласили: она им много крови попортила. Ходила по всем друзьям и знакомым, всякие гадости о них рассказывала, грязью поливала, всячески обзывала.

Свадьба была пышная и яркая, гуляли до зори. В разгар празднований неожиданно объявилась Настя, сев в углу принялась молча наблюдать за танцующими гостями. Сначала хотели ее прогнать, но она вроде бы не буянила, не ругалась. Решили не трогать и не портить праздник. Когда все стали произносить тосты и поздравлять молодых, девушка поднялась и, взяв бокал, мрачно произнесла:

— Желаю вам бед и горестей, чтобы ничего у вас не клеилось и не ладилось, и во всем был разлад. — Под изумленные вздохи гостей, она осушила бокал вина и покинула свадьбу.

Время шло, а пожелание обозленной девушки не сбывались. Скорее наоборот, все у Саши и Оли складывалось, как нельзя лучше. На работе его повысили, дом новый выстроил, жена ему близнецов родила, в общем, жили, не тужили. Настя от злобы исхудала вся, выгорела, ей ни в чем не везло: ни замуж не могла выйти, ни хорошую работу найти. Не выдержала она благополучия соперницы и пошла к ведьме. Попросила сделать черный заговор, чтобы началась в семье Ивановых сплошная черная полоса. Колдунья выслушала ее и кивнула:

— Сделаю все, что хочешь, но учти: чем большее зло ты хочешь причинить, тем большую плату придется за это отдать.

— Все, что хочешь, — согласилась Настя.

Через несколько дней заболели дети в семье Ивановых. Да так сильно, что ни один врач не мог понять, как и от чего их лечить. Спустя неделю пришла беда — близнецы умерли. Оля от горя почернела, с Сашей стали ссориться, друг друга обвинять в общем горе, да и вскоре развелись. Наконец-то, Настя успокоилась и зажила счастливо. Познакомилась с мужчиной, вышла замуж. Тут начала ее совесть мучить, что такое зло причинила людям. Пошла она как-то на кладбище, хотела у погибших детей прощения попросить и столкнулась на дороге к погосту с Олей. Бывшая подруга постарела за последние полгода, словно прошло двадцать лет. Настя направилась в сторону памятника близнецам и даже не заметила, как вздрогнула под ее ногами земля, и треснул гранит на могиле малышей. С каждым шагом трещина ширилась и углублялась, но девушка, погруженная в мысли, не видела этого и продолжала двигаться вперед. Сделав еще шаг, она оглянулась: Оля застыла, прижав ладонь к открытому рту. В этот момент земля разошлась, и Настя провалилась почти по плечи. Она кричала, пыталась выбраться, но застряла в могильной дыре, как в тисках. Оля помогла ей выкарабкаться и добраться до больницы. Там Настя узнала, что была беременна и из-за падения потеряла ребенка. А позже оказалось, что она вообще не сможет иметь детей. ? Закончив, Иван развел руками в стороны и нравоучительно добавил. — Не рой другим яму... С твоим отцом мы как раз ведьму, сделавшую заговор, и наказали.

Майя возмущенно фыркнула, вскинув подбородок.

— А ведьма то причем? Это Настя все устроила, вот кого надо было наказывать, а не интервью у нее брать!

— К тому же вообще не страшно, — весело упрекнул рассказчика Лекс. — Булочка даже мурашками не покрылась.

Майя поджала ноги и, обхватила колени. Испуганные круглые глаза уставились на него с толикой восхищения. Из-за шторы донеслось недовольное бормотание домового:

— Он же час назад тебя учил, как нужно стрелять глазами, а ты опять, бестолковая мартышка, пялишься на него открыто.

Девушка резко отвернулась, с наигранным интересом разглядывая выключенный телевизор.

— Ну, спокойной ночи, соседи, — хмыкнул Иван, поднимаясь со стула. — Сильно не шалите, тут стены тонкие, Алексей мне свежий завтра нужен, — попытался он пошутить.

Когда дверь за мужчиной закрылась, Майя тревожно прошептала:

— Что-то он мне не нравится.

— Да... не красавчик, — согласился Лекс. — Слушай, только десять часов, давай хоть главную улицу поутюжим?

Майя всплеснула руками.

— Для вечерней прогулки слишком бледный макияж. Дай мне минуточку, я приведу себя в порядок.

— Ни секунды, — категорично заявил мужчина. Пальцы сомкнулись на тонком запястье, и он вывел девушку из комнаты.

Город приоделся в яркие фонари и неоновые лампочки, развешенные по деревьям вдоль всей улицы, гордо выпятил, словно медаль на груди, подсвеченный фонтан. Желающих подышать свежим воздухом оказалось предостаточно: подростки, спешащие домой по причине закона, запрещающего им бродить после десяти вечера; студенты, не разъехавшиеся на каникулы; пожилые парочки и даже одинокие женщины, выгуливающие домашних питомцев.

Майя молча шла рядом, особенно пристально рассматривая влюбленные пары. Она пыталась понять, что девушки, вышагивающие вместе с кавалерами, сделали правильно. Каким таким секретом они владеют, позволяющим привораживать мужчин? Конечно же, она заметила, завистливые взгляды не только одиноких дам, но и вполне ангажированных особ. Ее ужасно злило, что Алексей с такой легкостью завоевывает женщин, не прилагая никаких усилий.

Усадив спутницу на свободную скамейку, Алексей отошел к ларьку купить мороженое. Когда он стоял в очереди, в его кармане зазвонил телефон, пугая звонким набатом окружающих людей. Забрав покупку, он прижал трубку плечом и поздоровался:

— Привет, Игорь.

— Привет, Лекс. Ты уже в Славянске?

— Да, — коротко буркнул он.

— Разведал обстановку?

— Частично. Чертовщина всякая творится. Я тут с Иваном встретился, помнишь его?

— Помню, тот еще старый пень, — голос собеседника дрогнул, выдавая раздражение.

— Мы с ним в соседних номерах поселились. Завтра идем к ведьме. Если все пройдет нормально, то твоя помощь не понадобится.

— Удачи, — сказал Игорь и повесил трубку.

Возвращаясь в парк, Алексей еще издали заметил, двух рослых парней сидящих по обе стороны от Майи. Девушка вежливо поворачивалась то к одному, то к другому и, следуя его советам, загадочно и многообещающе улыбалась. Лекс остановился в стороне и решил немного понаблюдать за развитием событий. Сначала его веселило то, как ловко и легко Майя освоила томный взгляд и внимательное молчание, но чем дальше заходил эксперимент, тем больше он раздражался. Не выдержав, он подошел к мирно беседующей компании и злобно прошипел:

— Позвольте увести от вас свою девушку. — Взяв за руку Майю, он рывком поднял ее на ноги.

Парни проводили недоуменными взглядами удаляющуюся парочку.

Вернувшись в номер, Алексей молча удалился в ванную комнату. Спустя десять минут на пол вдоль кровати улегся спальный мешок, мужчина быстро разделся до трусов и демонстративно смежил веки.

Майя несколько раз намеривалась заговорить, но видя откровенное нежелание Лекса общаться, не решилась нарушить напряженную тишину. Она приняла душ и, не забыв о соблазнительной пижаме, легла на кровать. Немного поворочавшись в темноте, сдвинулась к краю пастели, нависнув над Лексом.

— Ты спишь?

Запах шампуня соскользнул с влажных волос и коснулся лица мужчины. Он открыл глаза и, закинув руки за голову, потянулся.

— На счет того, что я сказал в парке, не обольщайся, это был самый легкий способ увести тебя домой, не более.

Девушка молча отвернулась к стенке, старательно сдерживая слезы.

???

Лекс завтракал остатками ужина, поглядывая в сторону Майи, увлеченно подкрашивающей ресницы.

Отложив вилку, он жестко приказал:

— Сиди здесь, никуда не выходи. Если я не вернусь к вечеру, забери деньги из бардачка Нивы и уезжай в Горячий Ключ.

— Но ты же вернешься, правда? — с надеждой спросила девушка, отвлекаясь от зеркала.

Чистильщик не ответил и вышел из комнаты, прихватив рюкзак. Постучав кулаком в соседнюю дверь, он замер, ожидая ответа, но в номере стояла тишина. Выждав несколько минут, мужчина толкнул незапертую дверь и остановился на пороге, рука нащупала револьвер.

Помещение оказалось шире, чем номер, отведенный им с Майей и, к тому же, с двумя кроватями. Пустая чистая комната: покрывало расправлено, стулья стоят, словно под линейку, все поверхности блестят, будто их никогда не касалась человеческая рука. Алексей обошел комнату по кругу, держа оружие наготове, и приоткрыл ногой дверь в ванную. Там тоже не оказалось ни единого намека на человеческое пребывание. Вернувшись, в свой номер, он задумчиво сел на кровать, обхватив голову руками. Девушка проследила изумленным взглядом за мужчиной, но видя его состояние, не задавала вопросов. Просидев несколько минут, Лекс поднялся, стряхивая оцепенение.

— Ивана нет, вещей нет, придется обратиться за помощью. — Он достал из рюкзака несколько огарков свечей и потрепанный блокнот. — Давай свои зеркальца, все, что есть.

Майя послушно выложила из сумки складное зеркальце, пудреницу и коробочку с тенями, на ее крышке так же был прикреплен отражающий овал. Лекс быстро сгреб все в охапку и направился в номер Ивана. Майя побрела за ним, не забыв закрыть дверь комнаты.

Алексей снял со стены большое прямоугольное зеркало и, установил его на пол. Маленькие зеркальца, одолженные у Майи, выстроились перед ним, образуя зеркальный коридор. Огарки свечей так же заняли свое место на полу, таинственно подсвечивая глубину отражающейся комнаты. Девушка задернула шторы и отошла назад, приготовившись к предстоящему действу. Алексей сел перед зеркалами, сложив ноги по-турецки, и быстро перелистал блокнот. До Майи донесся шепот мужчины, нараспев, читающего заклинание. Сначала ничего не происходило: пламя свечей колыхалось, затуманивая зеркала и искажая отражение Алексея. Затем огонь вспыхнул, заискрился и потух. Девушка едва слышно вскрикнула, испугавшись неожиданной темноты. Она зажала рот ладонью, боясь помешать проведению ритуала, и непроизвольно придвинулась ближе к Лексу. Постепенно глаза привыкли к полумраку, и она заметила, что отражение мужчины сидит немного в другой позе и массирует себе шею. Сам Алексей отодвинулся от зеркала и приветливо кивнул:

— Здравствуй. У нас к тебе есть несколько вопросов.

Мужчина в зеркале встал, с удовольствием потянулся и нехотя ответил:

— Здравствуй. С чего вдруг мне удовлетворять твое любопытство?

Лекс сделал вид, что задумался.

— Я подарю тебе два часа свободы.

— Два часа? Ну, задавай, коли пришел, — легко согласился мужчина в отражении как две капли воды похожий на оригинал, но при этом обладающий неуловимым отличием. Голос, так вообще, разнился кардинально, и был гораздо выше, почти женский.

— Где мужчина, что жил в этой комнате? — Сразу перешел к делу чистильщик.

— Мужчина? Его убил оборотень, — безразлично констатировало зеркальное существо.

— Здесь?

— Здесь. Прямо на том месте, где стоит девушка, она свернула ему шею.

— Она?

— Она. Оборотень была прекрасной и хрупкой дамой. — Он брезгливо передернулся, вспоминая глухой треск позвонков, ломающихся в тонких пальцах с красивым маникюром.

Алексей вздохнул, жалея, что взял с собой Майю и продолжил.

— Где тело и вещи?

Отражение ухмыльнулось, совершенно не похожей на Лекса улыбкой.

— Тело и вещи оборотень забрала с собой. Чистая работа, правда? Такая аккуратная девушка, — неожиданно похвалило убийцу существо.

Алексей проигнорировал возмущенное шипение девушки за спиной, решив поговорить с ней позже.

— Еще что-то необычное происходило?

— Происходило. Неделю назад в этом номере жили двое мужчин, правда, не долго и не счастливо. За ними пришел вампир. — Мужчина в отражении постучал пальцем по стеклу и раздраженно проворчал. — Время отведенной мне свободы уже началось, поэтому разговор окончен. — Развернувшись, существо вышло из поля зрения, оставив Лекса стоять перед пустым зеркалом, отображающим только растерянную Майю.

— Пойдем. Мы итак много сумели выяснить.

Мужчина быстро собрал инвентарь для проведения ритуала. Отдернув шторы, он вышел из комнаты.

Майя догнала его уже в номере. Заметив, как поспешно Лекс собирает вещи, тоже принялась укладывать сумку.

— Теперь что?

— Теперь ты сваливаешь отсюда в Горячий Ключ.

9 глава

"Идет охота на волков, идет охота"

Алексей быстрым шагом пересек улицу и, повернув за угол, вышел к припаркованной Ниве. Он ни разу не оглянулся на бегущую за ним девушку. Закинув сумки в салон, мужчина дождался, когда Майя тоже сядет в машину и завел мотор.

— Не знаю, ходят ли отсюда автобусы до Горячего Ключа. Если нет, сначала отправишься в Краснодар, а оттуда доедешь куда угодно, — не поворачиваясь, проговорил Лекс, сосредоточенно глядя на свои руки на руле.

— Я никуда не поеду, ? отрезала девушка.

— Еще как поедешь! — повысил голос мужчина, прожигая взглядом.

Майя отклонилась назад, боясь его свирепого лица, и как можно увереннее повторила:

— Нет. Ты меня силой привяжешь к автобусу? Я никуда из Славянска не уеду, пока все это не закончится. Я не буду тебе мешать, лезть на рожон и путаться под ногами, просто останусь в городе.

Лекс устало откинулся на спинку кресла.

— Может, тебя действительно к автобусу привязать? — повторил он немного мягче. — Тебе жить надоело? Ты же понимаешь, что все это не игрушки, ни очередное приключение после твоего героического побега из дома. Все это по-настоящему! Тебе оторвут голову и положат рядом, чтобы ты полюбовалась собственным сдыхающим телом!

Виновато опустив взгляд, Майя все-таки нашла в себе силы, четко и уверенно проговорить:

— Я останусь здесь.

Алексей внимательно оглядел девушку и обреченно выдохнул.

— Черт с тобой!

Не став продолжать бессмысленный спор, он развернул карту и, внимательно оглядел метки, оставленные Иваном. Вскоре Нива вырулила на дорогу. Первым делом чистильщик решил самостоятельно проверить аномальные места со следами колдовства. После утренних событий Лекса мучили сомнения: правильно ли они определили главного врага? Учитывая нападение оборотня и вампира, козни ведьмы казались бессмысленными.

Он машинально нажал кнопку на магнитофоне, даже не прислушиваясь к словам песни.

Идет охота на волков, идет охота

На серых хищников, матерых и щенков.

Кричат загонщики, и лают псы до рвоты,

Кровь на снегу и пятна красные флажков.

— Лекс, а что это за создание было в зеркале? — решилась Майя первой нарушить тишину.

— Зеркальное существо.

— Что это такое?

Алексей на мгновенье задумался, вспоминая, что ему рассказывал его учитель.

— В Китае существует поверье, что раньше зеркала отнюдь не служили средством отображения человеческого мира. Из одного измерения через зеркала можно было легко проникнуть в другое. В одну из ночей зеркальный народ попытался подчинить Землю. Но в результате непродолжительной войны, земляне все же одержали победу. Желтый император погрузил зеркальные существа в сон, лишил их собственного облика, заставив имитировать действия и формы людей. Говорят, что проснувшись, зеркальные существа обретут собственные формы и перестанут подражать людям. Они разобьют стеклянные и металлические преграды зеркал и вновь нападут на человечество. Не знаю, как на самом деле, но на практике оказалось, что в зеркалах действительно кто-то живет. Эти существа крайне неразговорчивы и вообще неприятные субъекты, единственный способ разговорить их — это пообещать свободу от подражания.

— Интересно, что за оборотень убил Ивана? — Майя попыталась поймать взгляд попутчика.

— Вариантов много. У нас чаще встречаются волкулаки, обращающиеся в волков, реже — те, кто имеют медвежью ипостась. — Он задумался и через мгновенье добавил. — Оборотень, вампир... начинаю подозревать, что ведьма тут вообще не причем. Может, эти знаки были сымитированы специально, чтобы представить все как колдовство, а потом организовать неожиданное нападение. Слишком уж явно привлекали внимание кровь в фонтане, падеж скота, да и град тоже. Как по учебнику.

— Что ты собираешься делать? — упавшим голосом спросила девушка.

— Есть кое-какие идеи. Очень уж жить хочется.

Лекс оставил машину на дамбе, огораживающей полноводную по случаю недавних дождей реку. Заросшая тропинка вывела на поляну, отмеченную Иваном на карте. Мужчина не звал Майю с собой, но и не запрещал ей идти следом, поэтому девушка не задумываясь покинула Ниву.

Остановившись в центре поляны, Алексей сверился с картой и оглядел высокий берег реки. Ничего необычного: жухлая вытоптанная трава, мелкие синие цветочки, ствол упавшего дерева, нависающего над Протокой. Точно такой же, как у вчерашнего гостя, кристалл был извлечен из кармана, Лекс приподнял прозрачный камень за шнурок, наблюдая за его поведением. Тот слабо завертелся, засветился и, натягивая привязь, устремился к земле. Подойдя к краю берега, мужчина оглядел грязную воду и пожал плечами.

— Действительно, здесь есть следы колдовства, но довольно старые, им больше пятидесяти лет. Не понимаю, как Иван мог принять их за свежие отголоски жертвоприношений. — Он убрал кристалл в карман и вернулся к машине, так же игнорируя следующую за ним Майю.

До обеда они посетили все отмеченные на карте точки. Каждый раз кристалл сканировал местность, мужчина все больше хмурился, не находя ожидаемых отпечатков магии, все крепче уверяясь в версии, что в городе разбойничает не ведьма.

Остановив машину у кафе быстрого обслуживания, Лекс мрачно произнес:

— Как только Иван умудрился дожить до седой башки, не умея определить давность колдовства? Видимо, чертовски везучий был мужик.

— Значит, все?

— Что "все"?

Майя пожала плечами.

— Ну, кого теперь искать и как? — Посмотрела она с почтительным недоумением.

— Давай перекусим и все-таки навестим колдунью-кошатницу. Может быть, она поможет. Баба местная, значит, наверняка догадывается, что происходит в ее родном городе.

За обедом Майя молча наблюдала за мужчиной. Он сосредоточенно ел суп, словно не чувствуя вкуса, выглядел сконцентрированным и напряженным, будто солдат, перед решающим сражением.

— Мне нравится этот город, — с наигранным весельем произнесла девушка. — Такой чистый, аккуратный, ухоженный и не шумный. В таком месте хорошо растить детей.

Слова Майи, казалось, несказанно изумили Алексея, недоуменно уставившегося на нее.

— Этот город в данный момент напоминает часть леса, огороженную флажками, для загона волков. Кто охотник — неизвестно, а один из этих волков — я. Так что лучше пусть он будет грязный и шумный, но безопасный. — Он резко встал и вышел из кафе.

Прежде чем отправиться в гости к ведьме, Алексей поймал на улице бездомную, облезлую кошку. Брыкающееся животное было торжественно вручено девушке, чистильщик перекинул через плечо лямки рюкзака, набитого разнообразными видами оружия. К колдунье они двинулись пешком, оставив машину, за квартал от ее дома. Лекс не спорил, когда Майя вышла из салона и последовала за ним, прижимая к себе уснувшее и обалдевшее от неожиданной ласки животное. Жилище колдуньи напоминало домик из музея, посвященного кубанской культуре: резные ставни, беленые стены и жухлые подсолнухи прямо во дворе. Идеалистическую картину портили высокие здания торговых центров, расположенные впритык к уютному дворику.

Мужчина громко постучал по забору и позвал:

— Хозяйка, открывай!

На его крики никто не вышел, только из конуры нехотя выбралась лохматая старая собака. Она пару раз лениво тявкнула и, посчитав свой долг выполненным, забралась обратно, из будки виднелась лишь сонная морда.

Через несколько минут дверь заскрипела, и на порог вышла низенькая круглая старушка в цветастом платке. Она недоверчиво нахмурилась и отерла руки о яркий передник.

— Добрый день.

Лекс приподнялся на цыпочки и, перегибаясь через калитку, и спросил:

— Здравствуйте, бабушка. Посетителей принимаете?

Женщина склонила голову набок, словно прислушиваясь к собственным мыслям. Увидев в руках девушки кошку, расплылась в широкой улыбке, слишком уж белозубой для ее возраста.

— Проходите, — мягко сказала она и обратилась к собаке: — Тяпа, пропусти гостей.

Майя недоуменно оглядела безразличную ко всему собаку, отреагировавшую на просьбу хозяйки едва приподнятым ухом, и прошла во двор вслед за Алексеем.

Женщина спустилась с крыльца, слегка покряхтывая и переваливаясь, как уточка, ее рука указала на невысокое здание летней кухни.

— Заходите. — Она первая вошла в помещение, оставив дверь открытой.

Мужчина переступил порог и прошелся придирчивым взглядом по обстановке. Комнату на две неравные части разделяла хлипкая перегородка, а проем в ней закрывала цветастая занавеска. От этого немаленькое вроде помещение внутри казалось узким как шкаф. Ничего необычного или явно указывающего на колдовское хобби хозяйки нигде не проглядывалось. Пожалуй, немного грязно и мало мебели. У окна стоял маленький невысокий стол, два стула, ближе к выходу — печка с грязным чайником. Запах птичьего помета смешался с терпким кофейным ароматом, рождая неожиданные ассоциации в воображении. Майя осторожно присела на край ближайшего к выходу стула и посадила на колени кошку. Пальцы принялись нервно гладить ее жесткую шерстку.

Женщина отодвинула табурет и указала на него продолжающему стоять гостю.

— В ногах правды нет. Садитесь, молодой человек.

Лекс опустился на стул: спина совершенно прямая, ноги напряжены. В любой момент он был готов выхватить из рюкзака нож или револьвер. Не отрывая взгляда от подозрительной перегородки, скрывающей большую часть комнаты, он холодно поинтересовался:

— Вы нам погадаете?

Женщина мелко просеменила к Майе и брезгливо взяла в руки черно-белое облезшее животное. Широкая неискренняя улыбка скривила лицо ведьмы, перед тем, как она исчезла в занавешенной части комнаты.

— Я сейчас вернусь, а ты, девочка, поставь пока на огонь воду в турке.

Проводив печальным взглядом Мурку, девушка взяла со стола неопрятного вида металлическую посудину с потеками кофе на боках и включила печку. Вернувшись без кошки, хозяйка быстро сварила кофе. Коричневый напиток заполнил потрескавшиеся чашки, не внушающие доверия чистотой. Лекс с брезгливостью взялся за ручку кружки двумя пальцами и сделал глоток. На удивление горячий напиток оказался вкусным. Майя последовала примеру мужчины и достаточно быстро справилась со своей порцией. Глаза тоскливо вглядывались в шторку, где осталась успевшая полюбиться кошечка. Увидев, что гости выпили предложенный кофе, женщина быстро перевернула чашки кверху дном и снова скрылась за занавесью.

Через пять минут она вышла, лицо напряжено хмурилось, глаза нервно бегали, не зная на чем сосредоточиться. Встретившись взглядом с Алексеем, в ожидании протягивающим чашку, ведьма отпрянула назад и прищурилась, пристально рассматривая его лицо.

— Ну, что там нас ждет в будущем? — поторопил ее Лекс.

Хозяйка вздрогнула от звука его голоса и, даже не взглянув на остатки кофе, неуверенно произнесла:

— Вижу в твоем прошлом одиночество. Ты знал много любви, но не любил. Твоя душа ищет успокоения и правды...

Мужчина раздраженно фыркнул:

— Как все это обтекаемо и нечетко, так и я могу гадать.

Майя испуганно шикнула на Лекса, боясь, что он своей грубостью может обидеть колдунью, но женщина хитро прищурилась и выпалила скороговоркой:

— Отец твой — палач, погиб около года назад, а мать — русалка, бросила тебя, когда ты был еще младенцем.

Лекс не шевельнулся, только слегка сузил глаза, по новому присматриваясь к женщине, продолжающей вещать с удвоенным воодушевлением:

— А подружка твоя не проста. Ой, как не проста! Два сапога пара, так сказать. Но вся ваша исключительность — это пустой пшик, потому что вы умрете уже сегодня, ? мрачно закончила она, злорадно ликуя от того, что удалось напугать неприятных посетителей.

Майя резко вскочила, неосознанно прячась за спину мужчины. На ее языке уже вертелся достойный язвительный ответ, однако певучий женский голос из-за перегородки заставил всех замереть и прислушаться.

— Не лги, старая. Будущее не бывает настолько однозначным.

Отодвинув в сторону хозяйку дома, Алексей быстро подошел к занавеси и отдернул ее, вздох изумления вырвался из груди. Среди многочисленных цветов и растений, словно джунгли заполонивших комнату, на высокой табуретке сидела большая птица. Что-то вроде гибрида орла и индюшки с человеческим лицом. Птица гордо расправила яркие, как радуга крылья, давая возможность полюбоваться шикарным оперением. Глухо чиркнув загнутыми когтями, она перепрыгнула с табуретки на виноградную лозу.

Майя выглянула из-за плеча мужчины и ошеломленно пролепетала:

— Это же птица Гамаюн. — Она опустила взгляд ниже и, обнаружив на полу черно-белую шкурку, возмущенно воскликнула. — Ты кошку сожрала!

Птица недовольно тряхнула головой и совершенно по-человечески скривилась.

— Не Гамаюн. Я Алконост.

— Алконост? — Лекс сделал шаг вперед, старательно изображая спокойствие, словно каждый день кормит хлебными крошками таких вот птичек.

Птица, игнорируя ведьму, обратилась непосредственно к гостям.

— Будущее невозможно прочитать, оно не определено, и неоднозначно, существуют миллионы его вариантов, ? она бросила гневный взгляд в сторону притихшей пожилой женщины. ? Поэтому нельзя утверждать, что утренняя заря была для вас последней. Есть такая вероятность, приблизительно восемьдесят два процента, но всегда есть шанс изменить грядущее.

— Так мы не умрем? — Майя была абсолютно обескуражена вестью о смерти, но услышав, что все может хорошо закончиться, приободрилась. — То, что его мать русалка, тоже блеф?

Алконост снова взмахнула крыльями, необычные янтарные глаза пристально всмотрелись в лицо мужчины, ожидающего ответа больше всех в комнате.

— Это правда. Его мать русалка.

— Как такое может быть? ? замялась девушка, — ну, с точки зрения физиологии?

Птица громко рассмеялась красивым мелодичным голосом.

— Ты должна знать это, — укоризненно произнесла она. — Каждые сто лет ундина "сбрасывает" хвост, выходит на сушу и ищет мужчину для продолжения рода. Если рождается девочка, она забирает ребенка с собой и дочка также становится русалкой, а если ? мальчик, то она оставляет его на земле. Не бывает русалок мужского пола.

На какое-то время в помещении повисла упругая тишина, заполняемая шумными вздохами изумленных людей. Первым, кто смог скинуть с себя оцепенение, как ни странно, оказался Алексей.

— Ты знаешь, что твориться в городе? Чьих это рук дело?

— Нет, дружок в этом я тебе не помощница. Сам разбирайся. — Птица отвернулась, показывая, что разговор окончен.

— Ты боишься, ? скорее утвердительно, чем вопросительно произнес мужчина.

— Алконосты не бессмертны. А я еще Као-мани не пробовала.

Алексей взял растерянную девушку за руку и вышел из комнаты, бросив через плечо:

— Спасибо за предупреждение.

В машине Майя украдкой разглядывала спутника, пытаясь обнаружить в нем что-нибудь русалочье. Лазурные яркие глаза вполне могли принадлежать его матери, но девушка никогда не видела водяных порождений и даже не представляла, чем их глаза отличатся от человеческих.

— Лекс, ты веришь, что сын русалки?

Он пожал плечами.

— Нет, — начал он не слишком уверенно, — но все остальное сходится. Мне даже как-то смешно об этом думать. Я всего однажды видел фотографию матери в бумажнике отца. На том снимке она выглядит, как обычный человек. Бабушка говорила, что я на нее похож, хотя большинство полагает, что я копия своего родителя. — Он затряс головой. — Сын русалки! Кому сказать — не поверят!

Задумавшись, девушка не сразу заметила, что машина остановилась недалеко от гостиницы. Красная лента, ограждала здание, приговоренное к сносу и уже частично разрушенное. Алексей выбрался из салона и, оглядев открывающийся вид на парадные двери отеля, довольно произнес:

— Прекрасное место. — Достав из багажника три сумки, он кивнул девушке, призывая следовать за ним.

Майя бросила недоуменный взгляд на двери гостиницы, зазывающе распахнутые настежь, и нырнула под ленту. Верхний этаж старого дома был практически снесен и печально вздымал в вечернее небо остатки стен, напоминая зуб, пораженный кариесом. Первый этаж выглядел вполне жилым. Кое-где даже сохранились стекла на окнах и лохмотья обоев. Оглядев двор, Майя представила, как на скамейках сидели бабушки, под старыми раскидистыми орехами играла детвора, а на низкий столик с грохотом ложилась очередная доминошка, сопровождаемая радостным воплем: "Рыба". На месте этого дома с богатой историей собирались возвести очередной безликий торговый центр.

С трудом открыв перекосившиеся деревянные двери, Лекс прошелся вдоль квартир, выискивая наиболее удобную и не загаженную местными бомжами. Остановив выбор на крайней комнате, не использованной в качестве туалета, он сложил в угол сумки и строго сказал:

— Ты остаешься здесь, а я вернусь в гостиницу и дождусь местного приветливого оборотня.

Майя возмущенно зашипела:

— Ни за что! Я не останусь в этой дыре одна! Может, тут какие-нибудь наркоманы обитают или алкоголики...

— Ты остаешься здесь, ? не повышая голоса, безапелляционно повторил мужчина. — Только попробуй выйти из этой комнаты. Я вполне могу пристегнуть тебя наручниками к батарее. Тогда даже против наркоманов ты будешь бессильна.

Девушка непроизвольно сглотнула.

— Я боюсь оставаться тут одна.

Покопавшись в одной из сумок, Алексей достал небольшой, но довольно тяжелый пистолет Макарова и протянул девушке.

— Вот это предохранитель, спустишь его, если будет необходимость. При стрельбе пистолет держи двумя руками и не зажмуривайся. Грохота не будет, тут стоит глушитель. Стреляй только в крайнем случае и не используй против любопытной молодежи или бездомных, неудачно заглянувших к тебе на огонек.

Майя неуверенно кивнула и взяла увесистое оружие двумя руками. Сев в угол лицом к двери, она проводила Алексея взглядом и всхлипнула от жалости к самой себе.

Оставив девушку, мужчина попытался выкинуть из головы посторонние мысли о ее безопасности и сосредоточиться на предстоящей работе. В том, что за ним обязательно придут, он не сомневался, оставалось только дождаться и по возможности поймать убийцу живым.

В номере он соорудил из подушек и покрывала человеческий силуэт и, накрыв поделку простыней, спрятался в шкафу. В узкую щель он видел, как опустилось оранжевое солнце, и поползли сумерки. Ночь перевалилась через подоконник и по-хозяйски развесила в углах непроницаемую тьму, оставив бледно-серые вкрапления отблеска уличных фонарей. Сидя на корточках, Алексей несколько раз привставал, не давая ногам онеметь, и периодически массировал руки. Он рассчитывал, что за его головой тоже придет оборотень, но на всякий случай прихватил несколько видов оружия.

Ближе к полуночи дверь в комнату тихо скрипнула, впуская невысокого мужчину. Он осторожно подошел к кровати, в лунном свете блеснул длинный, как меч, нож. Темнота окутывала убийцу, скрывая его лицо и стирая цвета, только неясная тень бесшумно приближалась к силуэту человека под покрывалом. Рука поднялась для удара, молниеносное движение, и нож вонзился в кровать. Убийца резко отдернул простыню, не окрасившуюся кровью, и замер, присматриваясь к "трупу".

Лекс тихо выбрался из засады, наведя ствол револьвер в затылок противнику, и направил на него луч фонаря. Убийца резко повернулся, с зажатым в руке ножом. Бьющий в глаза слепящий свет совершенно не мешал ему смотреть в упор на чистильщика и весело улыбаться. Лекс отступил и на какое-то мгновенье растерялся, увидев перед собой Ивана. Секундного промедления оказалось достаточно, чтобы уйти с линии огня и коротко, без замаха полоснуть Алексея ножом поперек груди. Второй скользящий удар рассек рубашку на правом плече и надрезал кожу. Лекс перекинул револьвер в другую руку, ствол оружия уперся в живот противника. С глухим жужжанием пули прошили тело Ивана, застревая в позвоночнике. Убийца даже не вздрогнул и, приподняв Алексея за воротник, легко откинул в сторону. Полет закончился ударом об открытую дверцу шкафа. Чистильщик выхватил нож и метнул его в приближающегося противника. Лезвие клинка вошло в грудь Ивана практически полностью, но не стало помехой для продвижения. Сделав еще один шаг, он вплотную приблизился к ошеломленному мужчине. Пальцы впились в горло, он легко поднял Лекса над полом и приготовился нанести последний удар.

Почувствовав стальную хватку на шее, Лекс даже не попытался вырваться, боясь получить перелом позвоночника. Учитывая полное безразличие убийцы ко всем видам оружия, он сорвал с груди серебряный крестик и силой запихнул ему в рот. Пальцы с отвращением протолкнули металл в горло, губы поспешно зашептали молитву. В отличие от револьвера и ножа, маленький кусочек освященного серебра оказался намного действеннее. Отскочив назад, Иван заметался по комнате, руки судорожно разрывали рот, пытаясь достать незатейливое украшение, прожигающее кожу словно кислота.

Подняв упавший револьвер, Лекс буквально вылетел из комнаты. За считанные секунды он пересек улицу и, забежав в разрушенный дом, громко кликнул:

— Майя, это я не стреляй.

Хлопнув полусгнившей дверью, он кинулся к сумкам, не тратя время на объяснения, и приказал:

— Ищи высохшую полую тыкву.

Девушка кивнула и последовала его примеру.

Достав мешочек с землей, собранной на церковном кладбище и бутыль со святой водой, Лекс принялся мастерить ловушку в центре комнаты. Могильная пыль образовала первую границу, жидкость очертила второй круг впритык к первому. Отбросив бутылку мужчина, быстро нарисовал мелом неровный овал в углу, не забывая бормотать слова молитвы. Схватив Майю за руку, он едва успел затянуть ее за меловую черту, как в комнату вошел Иван.

Девушка испуганно вскрикнула, увидев вчерашнего знакомого, почитавшегося покойником. Из его груди покачиваясь при ходьбе, торчала рукоять ножа. Из живота, пачкая и без того грязный пол, медленно выливалась густая, как смола, кровь. Одну ногу он приволакивал, почти не сгибая, голова накренилась, демонстрируя поврежденный позвоночник. Когда он приблизился еще на несколько шагов, черты лица обрели четкость, демонстрируя жуткую картину. Через рваные дыры на щеках виднелись зубы и даже челюстная кость, белевшая в слабом свете луны, словно фосфор.

Кожу Майи покрыли пупырышки, волосы на затылке зашевелились и встали дыбом. Испуганно охнув, она непроизвольно отступила назад, выходя за спасительную черту. Нечеловечески длинным прыжком Иван преодолел расстояние, разделяющее их и навис над девушкой, обдавая запахом гниющей плоти. Но Лекс среагировал быстрее и притянул к себе Майю, в глазах на мгновенье потемнело от боли, пронзившей грудь. Девушка зажмурилась и плотнее притиснулась к мужчине, не замечая крови, насквозь пропитавшей его рубашку.

Иван сделал несколько медленных шагов вдоль меловой линии и застыл, не отрывая взгляда от людей.

— Будем ждать, когда вы сдохнете от голода? — прохрипел он сдавленным голосом.

— Твое тело разложиться быстрее, ? отозвался мужчина, глядя поверх пышных рыжих волос. Отлепив от себя девушку, он перевел ее за спину.

— Он мертвый, — в ужасе прошептала Майя, выглядывая из-за плеча. Пальцы судорожно сжали руку Алексея, впиваясь в ладонь ногтями.

Иван театрально поклонился, забрызгав обувь текущей из живота кровью.

— Мертвее только мясо в котлетах, — весело отозвался он. — Давай проверим, у кого терпения больше?

Алексей тряхнул головой, отгоняя слабость. Он понимал, что еще немного и рухнет в обморок от потери крови или от болевого шока. Не став тратить драгоценное время, он отцепил пальцы Майи и неожиданно рванул вперед. Толкнув Ивана двумя руками в грудь, Лекс снова вернулся в спасительный угол.

Убийца сделал по инерции несколько шагов назад и недоуменно рассмеялся.

— Вот это идиотизм! — Он двинулся вперед, но, не пройдя и метра, резко остановился, натолкнувшись на невидимую стену.

— Не такой уж и идиотизм, — откликнулся Лекс, не выходя из-за черты.

Иван медленно обошел круг. Каждый раз пытаясь выйти из него, он натыкался на преграду и отступал назад. Обреченно выдохнув, он развел руками.

— Откуда ты узнал, кто за тобой придет?

Проигнорировав вопрос, Алексей вышел из угла и включил фонарик. Освещая пол, подсыпал немного земли там, где линия казалась наиболее тонкой, потом открыл еще одну бутылку со святой водой и обновил вторую границу ловушки. Увидев, что Майя подошла к нему, он грозно прикрикнул на нее:

— Вернись обратно, немедленно!

Проследив взглядом за испуганной девушкой, Иван громко рассмеялся.

— Какая неосторожная детка.

Алексей подошел вплотную к первой линии ловушки и демонстративно раскрыл библию. Пальцы дрожали, перелистывая страницы, алые пятна в глазах не давали сосредоточиться на буквах.

— Давно я не встречался с бесом.

— Догадался, кто я? — отозвалось существо, бывшее когда-то человеком.

— Кто тебя послал? — Мужчина наклонился вперед, пристально всматриваясь в горящие глаза убийцы.

— А, может, никто не посылал? Я вольный стрелок.

— Сомневаюсь. Кто-то же подарил тебе это тело, должен сказать не самое лучшее. — Он брезгливо сморщился, от бьющего в нос гнилостного запаха мертвечины. — Максимум два дня, и тебе бы пришлось искать новую оболочку. Впервые вижу такого глупого беса, позарившегося на трупную тушку. Кто-то не очень щедро оплатил твою работу.

— Это был аванс, — честно признался бес. — Новенького человечка на мой вкус обещали после того, как я тебя убью.

— Кто твой заказчик?

Не получив ответа, Алексей безразлично фыркнул. Старательно проговаривая слова слабеющим голосом, он начал читать молитву. Лицо беса исказилось мукой, глаза закатились, продемонстрировав желтые склеры.

Дочитав почти до финальных слов, чистильщик неожиданно остановился и снова спросил:

— Кто тебя послал?

— Я лучше тебе другое скажу: кто эта рыжая девчонка? — Уловив интерес в глазах своего мучителя, он с нажимом добавил: — Хороший вопрос, ни так ли?

Оглянувшись на девушку, заворожено смотрящую на оживший труп, Алексей пошатнулся, едва не потеряв равновесие. Снова уткнувшись в книгу, он старательно фокусировал взгляд на буквах. Как и в предыдущий раз, остановившись перед заключительной репликой, равнодушно повторил вопрос.

Бес впритык подошел к призрачной стене ловушки, неживые глаза неприязненно оглядели бледного мужчину.

— А девочка твоя сладенькая знаешь кто? Боюсь, что тебе, чистильщик, придется ее убить. Она ведьма.

Лекс вздрогнул, и снова зашептал молитву, в этот раз до конца. Как только он произнес последнее слово, бес упал на пол, его тело неестественно выгнулось дугой, треснул позвоночник, конечности затряслись в мелких судорогах. Из разорванного горла вырвался нечеловеческий крик.

Алексей выхватил из рук девушки тыкву и открыл крышку. Опустившись на колени, он поднес горлышко сосуда ко рту покойника. По комнате пронесся ледяной ветер, вздымающий вверх пыль, труху и обрывки газет. Оформившись в видимый вихрь, воздушный поток последний раз приподнял использованное тело и стремительно затянулся в тыкву. Закрыв крышку, Лекс осторожно отставил сосуд в сторону, только после этого рухнул на пол, глаза стремительно заволакивало мутной пеленой, плавно перетекающей в непроницаемую тьму.

Сначала Майя решила, что это одно из требований ритуала экзорцизма: полежать рядом с трупом. Но Лекс был подозрительно неподвижен, и девушка не раздумывая выбежала из спасительного угла.

— Что с тобой? Ты ранен?

Не получив ответа, Майя приподняла мужчину за плечи, голова бессильно откинулась назад, из угла рта вытекла тонкая струйка крови. Только теперь девушка заметила, что одежда спереди грязно-бордового цвета и порезана чем-то острым. Дрожащие пальцы принялись расстегивать рубашку, испачкавшись в липкой крови. Не справившись с несколькими пуговицами, Майя рванула материал, не заботясь о целостности одежды. Грудь Лекса по диагонали пересекал глубокий разрез, в толще аккуратно разрезанных мышц белели ребра. Частично свернувшаяся кровь скопилась на краях раны, делая ее еще страшнее и глубже. Майя отпрянула назад, во рту защипало от подступившей рвоты, в глазах потемнело. Завалившись на бок, она упала рядом с бесчувственным мужчиной.

Сначала она почувствовала брызги холодной воды на лице, потом острую головную боль. Девушка уже пришла в сознанье, когда получила несколько хлестких ударов по щекам. Перехватив руку, занесенную для очередной пощечины, она раздраженно прикрикнула на домового:

— Хватит, я уже пришла в себя. — С трудом поднявшись на ноги, она нашла взглядом Лекса и пронзительно закричала. Голова тут же потяжелела, готовясь снова окунуться в беспамятство.

— Ну и растяпа, он умрет, если ты ничего не сделаешь, нашла время падать в обморок! — Нафаня зло встряхнул девушку за руку. — Промой рану и обработай ее. Ну, же! Времени мало!

Майя, словно сомнамбула, послушно взяла бутыль со святой водой и опустилась на колени рядом с Алексеем. Пальцы бережно принялись оттирать грязь и кровь с груди мужчины. Девушка вздрагивала каждый раз, когда прикасалась к ране, во рту горчило от желчи, слезы жгли глаза и капали на ладони, смешиваясь с водой. Жуткий запах разложения напоминал о присутствии трупа всего в паре метров, но в данный момент неподвижный Алексей пугал намного сильнее. Отложив окровавленную футболку, Майя достала из сумки баночку с лечебной мазью, так удачно сохраненную благодаря домовому. Пахучая жижица покрыла грудь и плечо Лекса тонким слоем, девушка плотно зажмурилась, заталкивая густую мазь в рану. Ее мутило и трясло, словно в лихорадке, зубы звонко клацали, страх сковал мозг, мешая сосредоточиться.

Майя с трудом поднялась и убрала из угла комнаты обломки мебели. На освободившееся у окна место расстелила спальный мешок. Вернувшись к Алексею, она просунула руки под его плечи и попыталась приподнять. С третьей попытки бесчувственное тело сдвинулось на несколько сантиметров. Передохнув, Майя снова взялась за мужчину и настойчиво потащила в угол комнаты. В результате получасовых усилий, Лекс оказался на мягкой чистой поверхности, только поперек, его кроссовки скомкали большую часть спального мешка. Кое-как расправив скользкий материал, Майя соорудила подушку из свернутой рулоном куртки, и устало опустилась рядом.

— Чего уселась? Вари еще одно зелье, заживляющей мази не достаточно. Нужно еще кровь восстановить.

— Я никогда такого не делала, как-то не приходилось, — печально отозвалась Майя, боясь вызвать неудовольствие домового.

— Я скажу, что делать. — Деловито засуетился Нафаня, копаясь в одной из сумок Лекса. — Нужна вода, багульник и кровь. Багульник у него есть, он вампиров усыпляет, воды тоже хоть отбавляй.

Он вынул из сумки пакетик с сушеной травой и поставил рядом бутылку.

— А кровь? — Она в ужасе округлила глаза.

— Твоя вполне, подойдет, — бесстрастно произнес домовой, протягивая нож.

Майя высыпала в чашку багульник и растерла его в труху. Вода залила сухой порошок, сладкий аромат на мгновенье перебил жуткий гнилостный запах. Только потом девушка взяла нож.

Несколько раз перевернув кисть, Майя примерилась где лучше всего сделать надрез и стиснула зубы. Холодное лезвие рассекло ладонь, боль обожгла руку на несколько секунд позже. Сжав пальцы в кулак, девушка подставила чашку под капающую кровь и дрожащим голосом потребовала:

— Быстрей диктуй заклинание.

Домовой кивнул и речитативом произнес нужные слова, приостанавливаясь в конце каждой строчки, чтобы Майя успевала повторять.

Когда чашка наполнилась кровью до краев, девушка кое-как перетянула руку бинтом и тщательно размешала зелье. Бордовый напиток загустел, становясь тягучим как сироп. Нафаня заглянул в емкость и удовлетворенно кивнул.

— Готово.

Майя положила голову Алексея на свои колени, край чашки коснулся бледных сухих губ. Большая часть жидкости пролилась мимо, пачкая лицо и спальный мешок.

— Пока довольно, остальное дашь ему, когда придет в сознание. ? Домовой присел у изголовья и внимательно оглядел мужчину. — Осталось только ждать.

Оставив Лекса на попечение домового, Майя вымыла руки и накрыла труп Ивана куском оторванных от стены обоев. Запах мертвечины от этого не ослаб, но глаза больше не натыкались на искореженное человеческое тело. Взяв пистолет, она снова села на спальный мешок, вернув тяжелую голову Алексея на свои бедра. Нафаня принял образ кота и ушел охотиться на мышей, избавляя себя от мучительного ожидания. До утра Майя так и не уснула, прислушиваясь к прерывистому дыханию мужчины и гладя его спутанные влажные волосы.

Когда над краем окна показался алый диск солнца, Алексей слабо зашевелился и приоткрыл глаза. Ссохшиеся губы приоткрылись, тихо прося воды. Девушка приподняла его голову и поднесла ко рту стакан с темно-рубиновой жидкостью. Почувствовав солоноватый привкус напитка, мужчина дернул в сторону головой и скривился:

— Что это?

— Это тебе поможет. Ты должен выпить. — Майя снова попыталась залить в него чудотворный эликсир, и в этот раз Лекс не сопротивлялся.

Выпив густое питье до дна, мужчина внимательно оглядел комнату: в центре накрытый обрывком бумаги активно разлагался труп, тыква откатилась к дверям, у стены лежали выпотрошенные сумки. Взгляд остановился на перемотанной руке Майи, бинт насквозь пропитался кровью.

— Это была твоя кровь? — изумленно спросил он. Голос окреп и начал передавать эмоции.

— Частично. Благодаря этому зелью ты жив.

Алексей провел языком по губам, собирая последние капли чудотворного напитка и сел напротив девушки. Ладонь нащупала гладкий розовый шрам на том месте, где нож беса рассек грудь.

— Рана почти зажила, — озадаченно пробормотал он.

Его взгляд пригвоздил к полу растерянную Майю.

— Самое время рассказать правду. Давай, Бублик, я и так дал тебе слишком много времени, ожидая, что ты сама во всем признаешься. И эта бесноватая тварь и алкотестер в перьях все за тебя сказали, осталось только подтвердить или опровергнуть их слова.

Девушка отодвинулась к окну и с наигранной беспечностью произнесла:

— Ну, в общем, я ведьма. — Она отвернулась, старательно скрывая страх, отобразившийся на лице. — Теперь ты меня убьешь?

Лекс молча поднялся. Руки взмыли вверх, в стороны и сделали несколько круговых движений. Только проделав эту гимнастику, он снизошел до ответа.

— С чего вдруг? Пока ты не сделала ничего такого, за что я должен тебя упокоить. Я подозревал что-то подобное с того дня, как ты смогла разглядеть в багажнике мои баулы. — Мужчина приподнял обрывок обоев и вынул нож из груди покойника. Замотав лезвие в газету, он положил его на дно сумки и принялся складывать разбросанные вещи. Заметив, что девушка стоит как истукан, прикрикнул на нее. — Давай помогай. Нужно отсюда сматываться, пока полиция не заинтересовалась трупом.

Ручки сумок врезались в плечи, когда мужчина наклонился за тыквой. Бережно, словно хрусталь, он прижал ее к груди и понес к машине. Дождавшись Майю, Алексей завел Ниву и с облегчением покинул разрушенный негостеприимный дом, обещающий в ближайшие дни попасть в сводки криминальных новостей.

Выехав к речке, машина затормозила на пологом берегу. Высокие балки железнодорожного моста отбрасывали длинную тень, скрывая малиновую зарю. В воздухе стоял запах сырости и свежих коровьих лепешек. Лекс вылез из салона и стянул с себя пропитанную кровью одежду. Брезгливо оглядев цветущую Протоку, он наскоро обмылся святой водой. Надетые джинсы и футболка не пахли свежестью, зато были достаточно чистыми. Откинув мокрые волосы назад, мужчина придирчиво оглядел берег. Найдя подходящее место, он достал из багажника лопату. Почти час ушел на то, чтобы вырыть узкую глубокую яму. Опустив на дно тыкву, Лекс несколько прочитал раз молитву. Сверху бесовской могилы вырос небольшой холм земли, украшенный жухлой травой.

— Пока все. Надеюсь, ни у кого не возникнет желания посадить здесь петрушку.

Майя перекрестила место упокоения беса и, подумав, — гадливо плюнула.

— Почему тыква?

— Как-нибудь потом расскажу. — Алексей секунду помолчал, подбородок уперся в держак лопаты: ? В принципе понятно, почему ты не призналась, особенно, когда узнала, чем я занимаюсь. Скорее всего, я бы умер, если бы ты не оказалась ведьмой.

Сложив в багажник лопату и сумку, Алексей вернулся в салон машины. Соседняя дверь открылась, под Майей скрипнуло кресло. Слова Лекса не слишком успокоили ее, и настороженность нитью натянулась между ними. Мужчина повернулся, в его глазах не было ни злости, ни гнева, только грусть. Он взял девушку за порезанную кисть и развернул небрежно замотанный бинт. Глубокий порез пересекал бледную узкую ладонь.

— Не ожидал, что ты такая храбрая. Раскроила себе руку, чтобы меня спасти. — Он внимательно посмотрел в черные глаза Майи, его губы коснулись тыльной стороны ее запястья. — Я тебе очень благодарен.

Девушка вздрогнула от неожиданной ласки и резко вырвала раненную руку из теплых пальцев. Отрешенное безразличие далось ей с трудом.

— К вечеру у тебя даже шрама не останется, а вот мне необходимо в аптеку. Заживляющей мази больше нет.

— Поехали, спасительница моя.

Оставив девушку в машине, Алексей поднялся по ступеням, ведущим к дверям аптеки. В голове вертелись названия ингредиентов, перечисленных Майей. В помещении витал приятный аромат шоколада и корицы, странно диссонирующий с ее прямой функцией. Подойдя к стойке, Лекс несколько раз нажал на звонок, ожидая фармацевта. Женщина появилась внезапно, будто выпрыгнула из-под прилавка. Тонкие пальцы поправили прическу, она мягко поинтересовалась:

— Что желаете?

Мужчина быстро перечислил все необходимые для мази ингредиенты. Глаза непроизвольно наткнулись на капот Нивы, видневшийся в окне. Ухмыльнувшись, он попросил добавить к покупке мятные леденцы.

Черноволосая хозяйка аптеки проследила за взглядом покупателя и расплылась в широкой улыбке. Подмигнув ему, она призывно провела языком по краю зубов. Лекс слегка отпрянул и улыбнулся в ответ, удивляясь силе своего обаяния. Поблагодарив фармацевта, он небрежно сгреб покупки в пакет, ноги стремительно вынесли из прохладной уютной аптеки. Откровенная симпатия зрелой женщины вызвала не столько изумление, сколько неприязнь.

Нива приостановилась в тени раскидистого тополя, Алексей достал телефон и набрал номер Игоря.

— Привет, Лекс. Что-то произошло? — недовольно проворчал мужчина на другом конце провода.

— Произошло. Вчера на меня напал одержимый бесом. Здесь слишком много нечисти на один квадратный километр, к тому же не самая распространенная. Похоже, готовится какая-то заварушка. Приезжай, боюсь, один не справлюсь.

— Я уже еду, завтра утром буду в городе.

Алексей хотел положить трубку, как Игорь добавил:

— В Славянске у меня есть один знакомый, держит отель "Каюта", остановись там и потребуй номер для новобрачных. Это пароль. Комната, которую он тебе предложит, укреплена со всех сторон от нападения всяких тварей. В стенах могильная земля и чистое железо. Дожидайся меня там.

— Спасибо, — только и успел сказать Алексей, прежде чем услышал длинные гудки.

Развернувшись к внимательно прислушивающейся Майе, мужчина расплылся в многозначительной улыбке:

— Дорогая, нас ждет романтический вечер в номере для новобрачных.

10 глава

"Сердце — любовных зелий, зелье — вернее всех"

Когда Нива приблизилась к отелю, Майя охнула от восхищения: здание располагалось на берегу живописного озера; вдоль берега выстроились деревянные столики, прикрытые шатрами; широкая площадка перед отелем пестрела мелкой цветной плиткой. В каплях воды искрились радуги, перекинувшиеся коромыслами между трех фонтанов.

— Какая красота! ? воскликнула Майя.

Припарковав машину, Лекс обменялся понимающим взглядом с девушкой.

— На первом этаже боулинг и клуб. Действительно — красота.

В широком холле натужно гудел кондиционер, старательно охлаждая просторную комнату. Администратор неискренне улыбнулся, рассыпавшись сладкоголосым речитативом.

— Мы рады, что вы выбрали нас. В нашем отеле вам предложат...

— Позовите хозяина, скажите от Игоря, — невежливо перебил Алексей.

Дождавшись появления невысокого сутулого мужчины, Лекс, сделав шаг на встречу.

— Игорь посоветовал остановиться у вас. Мне нужен номер для новобрачных.

Улыбка плавно сползла с приветливого лица хозяина отеля.

— Пожалуйста. — Он кивнул, обращаясь к администратору. — Пятнадцатый номер на третьем этаже.

Мужчина развернулся, нарочно игнорируя посетителей, и направился к дверям кабинета.

Взяв рюкзак и две сумки, Лекс поднялся на третий этаж. Девушка молча следовала за ним, поражаясь собственному неуместно хорошему настроению. Ей удалось пережить самую жуткую ночь в жизни, и теперь радовала даже мятная карамелька за щекой. Золоченая табличка на крайней двери сообщала, что они нашли нужный номер. Майя первая переступила порог и разочарованно вздохнула:

— Совсем обычная комната.

Мужчина выглянул из-за ее плеча, губы недовольно скривились.

— Ах, обманщики! Где наше ложе, усыпанное лепестками роз и бутылка шампанского? — Он легко толкнул девушку в спину, заставляя зайти в комнату. Глаза по привычке внимательно оглядели помещение.

Комната, хоть и не была предназначена для новобрачных, выглядела вполне симпатичной и удобной. Большую часть площади занимала двуспальная кровать, накрытая синим покрывалом. Напротив, под потолком, висел плоский телевизор, занимающий четверть стены. Клетчатые кресла у панорамного окна создавали уютный уголок в компании с журнальным столиком. Дверь слева вела в просторный объединенный санузел.

Алексей небрежно затолкал сумки в зеркальный шкаф, принятый с первого взгляда за часть стены, и направился к вожделенной двери, обещающей водные процедуры. Пока он принимал душ, Майя быстро приготовила лечебную мазь, без подсказок домового. Тот молча наблюдал за ней, пытаясь удобней улечься на широком подоконнике. Когда мазь тонким слоем покрыла ладонь, девушка поднесла руку к лицу: сначала ничего не происходило, но вскоре кисть нестерпимо зачесалась, прозрачная пленка буквально на глазах затянула свежий порез. Еще через десять минут рана выглядела застаревшей и неглубокой, но новой кожей еще не покрылась.

Выйдя из душа в одних джинсах, Алексей тряхнул мокрой головой и завалился на кровать.

— Сваргань килограмма три такой чудной мазюки. — Пальцы дотронулись до груди, нащупывая бледный узкий шрам. — Заживает, как на собаке. Хорошо, наверное, быть ведьмой.

— А сыном русалки? — поинтересовалась Майя. Зарубцевавшаяся ладонь коснулась ручки двери, ведущей в ванную.

Мужчина закинул руки за голову.

— Точно, это гораздо круче, чем какая-то захудалая ведьмочка.

Захлопнувшаяся дверь прервала самодовольное хихиканье Лекса. Серебряный браслет, обычно цепляющийся за волосы во время купания, отправился на полку. Майя неторопливо вымылась, почистила зубы, даже не забыла поскрести бритвой ноги. Сев на край ванны, девушка задумчиво оглядела свое отражение в зеркале. Со дня побега прошла всего неделя, а казалось, что не меньше месяца. Столько всего произошло! Любимый когда-то Костик представлялся глупой фантазией, а попытки выглядеть богатой и благополучной ? смешными. Единственное, что осталось неизменным ? это обида на мать и ненависть к отцу.

Накинув гостиничный халат, Майя скрутила на голове тюрбан из полотенца и замерла: ее отражение немного запоздало, повторяя движения с некоторым интервалом. Вскрикнув, девушка выбежала из комнаты, решив больше никогда не раздеваться донага перед любыми отражающими поверхностями.

Вернувшись в комнату, Майя села на край кровати, нарочно не глядя в сторону Алексея. Пальцы принялись распутывать влажные волосы. Мужчина перевернулся на живот головой к телевизору, защелкали кнопки пульта.

— Сто лет телек не смотрел. Такой бред показывают. — Он отшвырнул пульт в сторону, лицо уткнулось в плюшевое покрывало. — Там на комоде девушка воду минеральную принесла и круасаны. А я хочу мяса, а не этой буржуйской еды.

Закончив расчесывать волосы, Майя легла на спину, вдоль мужчины. Тело с удовольствием потянулось, распрямляясь, захрустел позвоночник.

— Так почему ты беса в тыкву отправил? Я думала, их изгоняют в ад.

Лекс приподнялся на локтях. Взгляд тут же наткнулся на стройное бедро девушки, виднеющееся в разрезе халата. Он прикрыл его и нехотя пояснил:

— Изгнать их в преисподнюю может только тот, кто вызвал, а я могу лишь посадить в тюрьму и молиться, что ее никто не вскроет.

— Откуда ты знаешь, что тыква их удержит? Никогда бы не подумала.

— Это долгая история, ? ухмыльнулся мужчина, его взгляд сполз на тонкую щиколотку Майи.

— Ты обещал рассказать, — напомнила девушка, прислоняясь к спинке кровати.

Лекс перевернулся на спину и поднял глаза к потолку, в голове закружились воспоминания о реально произошедшей истории. Тихий приглушенный голос начал рассказ.

— Эта страшилка произошла с женщиной, которую я выручал несколько месяцев назад. К ней стал наведываться покойный сосед, решивший заполучить видную даму хотя бы после смерти. Вздорный мужик, слава богу, почил с миром, а за чаем она поведала мне происшествие из юности. В двенадцать лет Ира жила в глухом провинциальном поселке, где, несмотря на перестройку, процветал колхоз. В этом селе люди верили в нечистую силу и лечиться ходили не к врачам, а к местным знахарям. Девочка сама принадлежала к семье таких вот лекарей, но в отличие от родственников считала все это бредом и глупыми доисторическими суевериями. Жила в этом поселении старая ведьма. Ее боялась вся детвора в округе, даже Ира, хотя упорно не верила, что старушка имеет хоть какое-то отношение к черной магии. Каждый раз, проходя мимо дома ведьмы, девочка скручивала кукиш и прятала в кармане. Она потешалась над пожилой женщиной, полагая: раз уж та ведьма, то должна понять, какая комбинация из пальцев укрыта от ее глаз. Как-то раз Ира возвращалась из магазина и, завидев старушку на скамейке, проделала привычный фокус с фигой. Стоило девочке пройти мимо лавочки, как дребезжащий старческий голос прохрипел ей в спину:

— Проси прощения за все разы, что ты обижала меня, показывая кукиш.

Девочка опешила и резко остановилась, авоська с хлебом едва не выпала из расслабленных пальцев. Не сказав ни слова, она быстро пересекла дорогу. Желание срезать путь к дому привело в колхозное поле. Углубившись в высокую, словно лес, кукурузу, Ира услышала за спиной рычание и тяжелую поступь лап. Не прекращая идти, она оглянулась: большой черный пес следовал за ней по пятам. Испугавшись, девочка побежала, шершавые стебли больно хлестали по голым рукам, затрудняя движение. Периодически она оглядывалась, в животе холодело от ужаса. Животное приблизилось на расстояние десяти метров и превратилось в кошку, так же настойчиво преследующую ее. Ира выкинула авоську, мешающую бежать. Память услужливо подсунула воспоминания о рассказах бабушки, и девочка сбивчиво зашептала слова молитвы. Она заикалась и принималась заново, но не останавливалась. Страх опутывал ноги, давил на грудь, но Ира все-таки оглянулась. Через кукурузу, ломая стебли и подпрыгивая на кочках, неслось колесо от телеги. Громкий визг пронесся над полем, пугая задремавших ворон. Ира заново зашептала "Отче наш", колесо приостановилось и прямо на ее глазах превратилось в пса. Добежав до дома, девочка поднялась по ступенькам, дверь захлопнулась перед носом едва не проскочившей в комнату черной кошки. — Поднявшись, мужчина сел напротив внимательной слушательницы и продолжил: — С тех пор Ира не стала крутить кукиши даже обычным людям и всячески избегала дома ведьмы. — Алексей замолчал, готовясь перейти к финальной части истории. Страх в глазах Майи он воспринял как комплимент. — Ира выросла, уехала в другой город и редко возвращалась в родной поселок. Но однажды ей позвонила бабушка и попросила срочно приехать. Нехотя девушка собрала вещи и вернулась в село, как прежде дышащее стариной и суевериями. Оказалось, что ведьма, когда-то напугавшая ее, умирает и просит прийти именно Иру. Иначе она не сможет покинуть грешную землю. Неделю колдунья пролежала при смерти, страшно мучилась, но никак не могла отойти в мир иной. Над ней даже крышу разобрали, но и это не помогло. К концу десятого дня потребовала она к себе Иру, желая ей что-то поведать. Бабушка долго уговаривала внучку сходить к ведьме, пугая, что в обратном случае та проклянет весь их род до седьмого колена. Ирина упрямилась, боясь переступить порог логова жуткой старухи. В воскресенье девушка решилась. Бабушка дала ей наставления:

— Она попросит убрать крестик. Ты сделай вид, что снимаешь, а сама перекинь его за спину. И возьми вот эту сумку. Там лежит тыква. Если вдруг спросит, что там, соврешь, что возвращалась из магазина, да так и зашла. Когда ведьма скажет тебе все, что хотела, она попросит наклониться, ее глаза будут закрыты. Ни в коем случае не приближайся к лицу колдуньи, открой тыкву и поднеси к ее рту. Потом принеси мне. Не забудь.

— А как же я узнаю, когда тыкву подставлять?

— Ты почувствуешь, ? уверила Иру бабушка.

Дорога к ненавистному дому показалась длинной, словно путь на эшафот. Девушка с опаской переступила порог комнаты, на удивление светлой, даже в наступивших сумерках. Лучи заходящего солнца пробивались через дыру в крыше, тускло освещая постель старухи.

Завидев ее, ведьма тихо, но твердо приказала:

— Сними крестик.

Девушка кивнула и проделала все, как велела бабушка. Приблизившись к кровати, она всмотрелась в сморщенное неприятное лицо женщины. Та взглядом указала на табурет у кровати, блеклые глаза остановились на сумке в руках Иры.

— Что у тебя там? — Голос ведьмы дрожал и хрипел, прерываясь кашлем.

— Хлеб. Я из магазина шла, когда решилась зайти. — Девушка с опаской опустилась на шаткий табурет.

Удовлетворенно кивнув, ведьма тяжело вздохнула и принялась рассказывать о своей жизни. До глубокой ночи она заговаривала собеседницу, нагоняя сон монотонным шепотом. В полночь женщина прикрыла глаза и настойчиво приказала:

— Наклонись ко мне, я тебе кое-что скажу.

Ира словно во сне приблизилась к лицу умирающей женщины и вдруг вспомнила о словах бабушки. Извлеченная из сумки тыква придвинулась к дрожащим губам колдуньи, девушка зажмурилась. Ведьма глубоко вдохнула, струя смрадного воздуха со свистом вырвалась из ее рта прямо в тыкву. Сразу после этого тело старухи опало, словно сдулось, кожа посерела, обтянув голову и заострив скулы, руки бессильно повисли. Ледяной вихрь пронесся по комнате и, сделав круг над мертвым телом, нехотя засосался в горлышко сосуда. Ира плотно закрыла крышку и выбежала из дома, неся неприятную ношу на вытянутых руках. Во дворе она столкнулась с бабушкой, с нетерпением ожидавшей внучку. Женщина взяла тыкву, с трудом удерживая сотрясающийся сосуд.

— Дальше я сама справлюсь. Иди в дом.

Утром Ира узнала, что бабушка опустила тыкву на дно колодца, а дед всю ночь засыпал его землей. — Лекс улыбнулся и закончил почти весело. — Сейчас Ире около сорока лет и она сама врачует больных людей. Возможность стать черной ведьмой вспоминает с содроганием.

Майя тряхнула головой, отгоняя подсовываемые воображением жуткие картинки, иллюстрирующие историю Лекса.

— Интересно, почему все-таки тыква?

— В Славянской мифологии она считается священным растением. Может удержать не только ведьмин дух, но и беса. — Он резко поднялся и накинул рубашку.

— Я сейчас вернусь, ты сиди здесь и никуда не выходи. Обещаешь?

— Обещаю, — отозвалась девушка, беря в руки пульт.

Когда дверь закрылась, Майя принялась переключать каналы, в поисках музыкального. Не найдя ничего интересного, она включила на телевизоре местное радио и уселась на подоконнике. За ее спиной как раз закончилась песня в исполнении Краснодарской группы "Вдруг", и вибрирующий голос Тамары Гвердцители заструился по комнате, отражаясь от зеркальной стены.

Сердце — любовных зелий

Зелье вернее всех.

Женщина с колыбели

Чей-нибудь смертный грех

Ах, далеко до неба!

Губы — близки во мгле...

? Бог, не суди! — Ты не был

? Женщиной на земле.

Нафаня сел рядом и печально вздохнул:

— Домой хочу.

Девушка не смогла скрыть удивления.

— А где же твой дом? Разве не там, где я? — Она попыталась приобнять загрустившего домового, но он раздраженно дернул плечом.

— А твой-то дом где? Как перекати-поле по Россеи катишься, останавливаясь в каких-то, тьфу господи, вертепах! И ведешь себя неподобающе приличной барышне. Ох, ох, досталась же мне такая непутевая хозяйка.

Майя спрыгнула на пол и, взяла одну из бутылок на комоде. Несколько глубоких глотков, и сосуд опустел наполовину.

— Не грусти, Нафанчик. Через пару дней Юльку увидишь. Она-то, по-твоему, путевая?

Мужичок покряхтел, усаживаясь удобнее, и в шуточном ужасе закатил глаза:

— Такая же профурсетка, как и ты. А то может и хуже.

Майя потянулась и широко зевнула:

— Ночка выдалась бессонная, я, пожалуй, прилягу. Буди только в случае пожара или землетрясения.

Плотно задернутые бархатные шторы погрузили комнату в сапфировый полумрак, девушка уютно устроилась на широкой кровати, по привычке поджав колени. Заснула она мгновенно, воображение даже не успело предложить в качестве усыпляющей сказки очередную фантазию с участием синеглазого попутчика.

Как только Алексей вышел из отеля, нос уловил притягательный аромат шашлыка и дал приказ ногам вести голодный желудок к его источнику. Официант принял заказ на три порции жареного мяса и запеченные грибы. В ожидании Лекс устроился за одним из столиков на набережной, веки сонно смежились, слух наоборот обострился. Умиротворенное журчание фонтанов и щебет птиц на озере разбавляли разговоры за соседними столиками и громкая музыка. Вынужденное бездействие раздражало чистильщика, но безопасней было дождаться опытного Игоря и уже вместе с ним решить, как быть дальше.

Поначалу Лекс корил себя за то, что не сдержался и отправил беса в тюрьму, не выяснив, кто его послал. Правда, такая тварь могла и не признаться, а только дурить ему голову, а с раной на груди он в любом случае вскоре потерял бы сознание.

Звонкий цокот тонких каблучков затих около его столика, мужчина открыл глаза. Взгляд уперся в короткую шелковую юбку, туго обтягивающую стройные бедра, скользнул по груди и поднялся к лицу. Девушка соблазнительно улыбнулась и протянула пакет.

— Ваш заказ.

Лекс взял пакет из рук официантки, замечая, что все мужчины в округе откровенно пялятся на обольстительную красавицу. Она действительно выглядела как самая смелая сексуальная фантазия, но что-то в ней чистильщика настораживало. Тут же проснулась старая добрая паранойя. Алексей поспешно забрал заказ и нарочно игнорируя официантку, покинул кафе. Он никак не мог понять, что именно разбудило бдительность, но поспешил вернуться в номер. Надежда, что его стены защитят от нападения очередного монстра, приятно грела сердце.

Переступив порог, мужчина поразился царящему в комнате полумраку. Глаза зажмурились, адаптируясь к темноте, и спустя несколько секунд разглядели на кровати спящую девушку. Лекс поставил на стол пакет, с сожалением принюхиваясь к пахучему шашлыку и, устало опустился в кресло. Он упустил момент, когда дрема подкралась на мягких лапах, завлекая в царство сновидений.

Первой проснулась Майя. Она потянулась, прислушиваясь к странным ощущениям: тело пылало, словно по венам струится кипяток, голова слегка кружилась, кожа томительно саднила. Девушка медленно слезла с кровати и, не заметив спящего в кресле мужчину, направилась в ванную. Срочно требовался холодный душ.

Пока Майя старательно остужала горящую кожу, проснулся Лекс. Раздвинув шторы, он с аппетитом набросился на остывший шашлык. Через несколько минут дверь резко распахнулась и из ванной вышла девушка, с мокрыми после душа волосами и все так же в халате. Она села в соседнее кресло и последовав примеру Лекса, принялась за еду. Заканчивая свою порцию, Майя откинулась на спинку сиденья, и поочередно облизала пальцы, язык останавливался на каждом не меньше, чем на пять секунд. Алексей непроизвольно сглотнул и поспешно отвел взгляд. Заметив его сконфуженное лицо, девушка заливисто рассмеялась, ноги поменяли положение, словно ненароком распахивая халат, мелькнула гладкая нежная кожа бедра.

Стараясь не обращать внимания на обнаженную часть тела Майи, Лекс быстро собрал со стола остатки пиршества и расстелил карту. Задумчиво склонившись над ней, он пристально всматривался в очерченные фломастером овалы. К сожалению, закономерность в их расположении никак не вырисовывалась. Девушка бродила за спиной Алексея, напевая строчки из недавно услышанной песни, а он усиленно игнорировал ее присутствие. Погрузившись в раздумья, мужчина не сразу заметил, что Майя подошла сзади и склонилась над столом, влажные волосы дотронулись до его шеи.

— Нашел что-то интересное? — Она слегка сдвинулась, и ее грудь, словно невзначай коснулась спины мужчины.

— Пока нет, — голос прозвучал напряженно.

Майя присела на ручку его кресла, палец указал на круг, обозначающий жилище ведьмы в Кубрисе.

— Здесь мы не были, когда объезжали все аномальные места.

— Потому что это не аномальное место. Кристалл на него никак не отреагировал, — пояснил мужчина, старательно отодвигаясь от девушки, пахнущей душистыми персиками. — Здесь живет местная ведьма, промышляющая лекарственными зельями.

Майя продолжила наступление, возложив ладонь на плечо мужчины.

Стук в дверь прозвучал как раз вовремя, чтобы резкий скачок Лекса в сторону не показался странным. На встречу с поздним посетителем чистильщик направился, пряча за спиной револьвер. Он с опаской приоткрыл дверь, ожидая нападения, на пороге стояла высокая темноволосая девушка с подносом в руках.

— Шампанское и клубнику заказывали? — вежливо напомнила она.

Мужчина недоуменно пожал плечами, оглядываясь на Майю.

— Я не заказывала, но не откажусь, — весело отозвалась она.

— Нам ничего не надо, — грубо отрезал Лекс и захлопнул дверь.

Взяв пульт, он уселся на кровать и с притворным вниманием уставился в телевизор. Кнопки щелкали наугад, Алексей делал вид, что увлечен выбором программы.

Сардоническая ухмылка мелькнула на лице Майи, она встала перед кроватью, заслоняя телевизор. Ее пальцы легли на узел пояса, стягивающего полы халата и слегка ослабили его. Лекс застыл, дальнейшее происходило, словно в замедленной съемке: девушка развязала пояс, и он лентой опустился у ее ног, потом сделала еще один шаг и замерла в полуметре от него. Разрез халата демонстрировал соблазнительный вид на тело: упругие полушария груди, прикрытые кружевным бюстгальтером, плоский живот и треугольник белых трусиков.

Майя вырвала пульт из рук мужчины и отбросила в сторону, по ковру рассыпались батарейки. Продолжая удерживать Лекса пристальным взглядом, она скинула халат на пол и осталась в тонком нижнем белье.

Стиснув зубы, Алексей отклонился назад и серьезно предупредил:

— Майя, остановись, пока не поздно.

Девушка вздрогнула, отмечая, что Лекс впервые обратился к ней по имени. Многозначительно усмехнувшись, она сделала последний шаг. Ее ноги притронулись к коленям мужчины, она остановилась, догадываясь, куда теперь упирается его взгляд.

— Уже поздно, — прошептала Майя, пальцы невесомо коснулись колючей щеки.

Лекс подался вперед, все еще не решаясь дотронуться до девушки, лазурные глаза потемнели, он судорожно выдохнул:

— Ты понимаешь, что ты делаешь?

Девушка придвинулась ближе, ощущая тепло мужского тела, и вдохнула слабый запах его туалетной воды.

— Нет. Мозг отключился, как только ты вошел в комнату.

Густые рыжие волосы легли на плечи Алексея, отгораживая от остального мира. Майя наклонилась и коснулась губами кончика его носа, на секунду неловко прижалась к губам и снова отстранилась.

Не раздумывая больше ни секунды, Лекс одним рывком пересек разделяющие их сантиметры пространства, ладони обхватили лицо девушки, и он поцеловал Майю. Жар ее кожи, буквально прожигал тонкий материал рубашки, и он еще яростней впился в горячие губы девушки. Не прекращая поцелуя, он приподнял Майю за талию и, разведя ее ноги, посадил себе на колени. Она немного отодвинулась назад, пальцы принялись расстегивать рубашку. Ей никак не давалась последняя пуговица и, разозлившись на неожиданное препятствие, девушка дернула полы в стороны, вырывая пуговицу с корнем. На мгновенье она замерла, глядя на едва заметный шрам, пересекающий загорелую кожу. Рука скользнула по его груди, и сместилась ниже, под ладонью напряглись мышцы пресса.

Алексей вздрогнул, и отвел кисть девушки в сторону. Его ладони прижались к спине Майи заставляя прогнуться, губы скользнули с щеки на шею и, прикусив мочку уха, двинулись к ключице. Девушка откинула затуманенную голову назад и закрыла глаза, дыхание Лекса защекотало кожу над тонким материалом бюстгальтера. Майя резко приподнялась и нашла его губы. Они снова набросились друг на друга, будто не могли насытиться. Поцелуи их были долгими, яростными, словно им, наконец, было позволено предаться долго сдерживаемой страсти. Лекс крепко обнял девушку, лаская пальцами кожу на спине на грани боли, заставляя извиваться и стонать в его руках.

Оторвавшись от губ Майи, он пристально всмотрелся в ее блестящие черные глаза.

— Ты ведешь себя не как девственница.

— Уже надоело ею быть.

Девушка рывком стянула с его плеч рубашку и отшвырнула в сторону. Руки цепко обхватили плечи мужчины, Майя плотно прижалась к нему, кожей ощущая капельки пота на его груди.

Неожиданно комнату огласил протяжный звук, напоминающий вой далекой сирены. Алексей вздрогнул и, отодвинув от себя девушку, оглядел помещение. Карман его рубашки, повисшей на зеркале комода, слабо светился малиновым цветом, издавая этот самый низкий гул. Он снял с себя растерянную Майю и подошел к источнику неприятного звука, прервавшего на самом интересном месте.

Достав из кармана осколок кристалла, он внимательно его осмотрел и поводил им над гладкой деревянной поверхностью. Раскачиваясь словно маятник, камень активизировался, приближаясь к подносу с едой. Коснувшись горлышка пустой бутылки из-под минералки, кристалл завибрировал и засиял зловещим алым светом. Лекс развернулся к девушке, та в ожидании замерла на краю постели.

— Ты пила из нее?

Майя нехотя кивнула, не понимая, почему такая мелочь смогла отвлечь от возможности заняться сексом.

Мужчина поднес пластиковый сосуд к носу и принюхался.

— Тимьян, ваниль, мята, — задумчиво перечислил он. — Сомневаюсь, что минералка должна так пахнуть. Аромат, как у банального приворотного зелья. Самого примитивного, действующего на уровне физического возбуждения.

Майя встала и, грациозно покачивая бедрами, подошла вплотную к Лексу. Вырвав из рук ненавистную бутылку, она тесно прижалась к нему и попыталась поцеловать.

Лекс с видимым усилием удержал девушку на расстоянии и холодно произнес:

— Бублик, уймись. Ты под действием этой гадости.

Майя раздраженно фыркнула.

— Какая разница, под действием чего я нахожусь? Ты прекрасно знаешь о моих чувствах и то, что я хочу заняться с тобой любовью и без всяких зелий. Просто сейчас мне не страшно об этом ни думать, ни говорить.

Он посмотрел на девушку жадно неотрывно, но голос прозвучал отстраненно:

— Большая разница. Без этого ведьминого коктейля ты никогда бы не решилась на такой откровенный флирт, а сейчас у тебя вообще тормозов нет. Да в таком состоянии ты на любого встречного готова наброситься! Сама на себя не похожа.

Майя сделала шаг назад, губы обиженно надулись.

— Ты бесчувственный чурбан! К тебе голая девушка пристает, а ты ищешь причины отказать!

— Не такая уж и голая, — необдуманно выпалил Лекс, отмахиваясь от нее словно от назойливого насекомого.

— Не голая, — эхом повторила Майя. Руки принялись расстегивать застежку на бюстгальтере.

Мужчина кинулся к ней и схватил за обе кисти.

— Тебе совсем крышу сорвало?

Воспользовавшись близостью, Майя приникла к нему всем телом и заглянула в глаза.

— Завтра ты будешь жалеть, что отказал мне.

— Еще как буду. — Он наклонился, губы жестко прижались ко рту Майи. Поцелуй получился грубый, скорее наказание, чем ласка. Придерживая девушку рукой за локоть, не позволяя повторить попытку оголения, он незаметно достал наручники из кармана рюкзака. Подведя Майю к постели, он аккуратно уложил ее, не прекращая целовать. Металлические обручи звонко защелкнулись на запястьях девушки. Лекс пристегнул наручники к спинке кровати и нехотя отстранился:

— К утру зелье выветриться из твоей головы, и ты снова станешь адекватной.

Майя потрясла браслетами, пытаясь освободить руки, но уже через минуту поняла бесперспективность этих попыток.

— Где ты будешь спать?

— Пожалуй, даже в наручниках ты опасна. Посижу в кресле.

Лекс выключил свет и задернул шторы. В результате получасовой борьбы ему удалось накрыть девушку простыней и уговорить, не скидывать ее. Грустный взгляд на мгновенье задержался на соблазнительных изгибах под тонкой тканью, и мужчина скрылся за дверью ванной. Холодный душ в течение часа остужал впечатления от не случившегося секса.

Утреннее солнце разрезало лучами монолит темно-синих штор, мужчина проснулся, морщась от неприятных ощущений. Ночь в неудобном кресле оставила чувство разбитости, будто он и не спал во все. А вот Майя, несмотря на неудобную позу с поднятыми вверх руками, сладко посапывала, улыбаясь во сне. Умывшись и почистив зубы, Алексей осторожно присел на край кровати. Наручники щелкнули, освобождая тонкие кисти, девушка слегка фыркнула, но руки не опустила. Лекс поправил простынь, укрывая полуобнаженное тело от собственных глаз, и лег рядом. Конечности удовлетворенно вытянулись, веки прикрылись.

Невыносимая жажда, раздирающая горло заставила Майю открыть глаза. В голове сумбурным калейдоскопом перемешались картинки из сна, где она с Лексом занималась любовью. Их изобретательности в выборе поз мог бы позавидовать сам Дон Жуан. Девушка приподнялась, прижимая ладони к горящим щекам, простынь соскользнула, открывая минимальное количество одежды на теле. Осознание, что не все увиденное ночью было сном, настойчиво постучалось в мозг. Сдвинувшись к краю кровати, Майя дотянулась до стакана с водой, предусмотрительно оставленного кем-то на тумбочке. Глубокими жадными глотками она его осушила, мечтательная улыбка расцвела на лице.

— Как ты себя чувствуешь, нимфоманка? — раздался за ее спиной насмешливый голос.

— Пить хочу, — жалобно простонала Майя, пальцы судорожно сжали край простыни.

Лекс молча протянул ей еще один стакан с водой. Дождавшись, когда она утолит жажду, укоризненно напомнил:

— Ай, ай. Какой плохой девочкой ты вчера была.

— Я ничего не помню, — отмахнулась девушка, поспешно отворачиваясь от пристального взгляда. Память услужливо подсунула сцены из вчерашних событий, заставляя ее краснеть и смущаться.

— Странно, ни одно приворотное зелье не дает эффект амнезии. ? Он коснулся ее плеча, заставляя повернуться. — Чего покраснела? Стыдно?

Майя повернулась и смущенно пролепетала:

— Стыдно.

— А зря, — неожиданно сказал мужчина, вокруг глаз собрались веселые морщинки. — Ты, оказывается, превосходно владеешь техникой соблазнения.

— Это еще хуже, чем после водки в Дружелюбном. Я ведь на самом деле готова была тебя изнасиловать.

Девушка встала, аккуратно придерживая простынь, и мелко посеменила в ванную. Взявшись за ручку двери, она остановилась и бросила через плечо:

— Противно не было нисколечко.

Лекс не ответил, но довольная улыбка расползлась по его лицу.

Когда Майя вернулась, он сосредоточенно рассматривал обои, постукивая карандашом по коленке.

— Странный какой-то маньяк в Славянске? Сначала пытается убить, а потом подсовывает приворотное зелье. Как будто действовали два разных человека. Скажи честно, это не ты смастерила чудо-напиток, чтобы затащить меня в постель?

Майя возмущенно фыркнула, глаза гневно блеснули.

— Я, по-твоему, такая дура, чтобы сварить зелье и выпить его самостоятельно!

— Не кипи, просто версия, — примирительно произнес Лекс.

Девушка села рядом и тоже задумалась, пальцы привычно защелкнули на запястье браслет.

— Ты помнишь особу, что принесла эту бутылку?

Он согласно кивнул.

— Помню. Только вот я не уверен, что она связана с убийцей. Возможно, ее просто подрядили подсунуть эту гадость в номер.

— Дальше что? — Она недоуменно пожала плечами.

Мужчина посмотрел на экран телефона, ожидая звонка, и мрачно заключил:

— Ждем Игоря.

11 глава

"Лишь любовь всегда виновата, то-то и оно!"

После поспешного завтрака прямо в номере Алексей снова включил телевизор. Раз уж выпала возможность скоротать время за просмотром прямой трансляции с Универсиады, почему бы ей не воспользоваться. Он только удобно устроился на кровати, как молчавший до этого кирпичеобразный аппарат огласил комнату громогласным пиликаньем. Прижав телефон к уху, мужчина торопливо поздоровался:

— Привет, Игорь. Наконец-то.

— Ты в "Каюте"?

— Да.

— В том самом номере?

— Да.

— Открывай дверь.

Лекс отбросил телефон на кровать и спешно подошел к двери. Распахнув ее, он столкнулся лицом к лицу с Игорем. Чистильщик саркастично ухмыльнулся, заметив стоящую перед зеркалом девушку.

— Опять очередную девку притащил? — Еще раз окинув Майю брезгливым взглядом, добавил: — Пошли, на улице поговорим. Пойдем, пойдем. — Он вытянул Алексея из комнаты.

Майя бросила равнодушный взгляд на закрывшуюся за Лексом дверь и продолжила наносить румяна.

Каналы на телевизоре сменились, громко заиграла музыка, и девушка приступила к своей порции завтрака. Допивая чай, она поняла, что начинает беспокоиться: Лекс ушел почти час назад, не взяв никаких вещей, даже телефонный динозавр одиноко возлежал на кровати. Майя прошлась по комнате и остановилась у окна. С третьего этажа открывался изумительный вид на парк, украшенный в честь Фестиваля славянской культуры. Среди деревьев раскинулись дворы, имитирующие казачьи курени, а вдоль дорожек выстроились палатки, предлагающие всевозможный товар.

Немыслимое количество народа двигалось во всех направлениях, захватывая разношерстной массой площадку перед отелем. Глядя на радостные, счастливые лица суетящихся людей, Майя тяжело вздохнула, волнение из-за того, что Алексей так долго не возвращается, усиливалось с каждой секундой. Еще через два часа она достала из шкафа его сумки и, перебрала содержимое. Ни в одном из баулов не обнаружился револьвер серебряными пулями и нож, вынутый из груди беса. Девушка села на кровать и нахмурилась, окончательно впадая в уныние.

— Чего куксишься? Придет он, никуда не денется. Может они там план нападения сочиняют, — упрекнул ее домовой, материализуясь на комоде.

— Но он ничего не взял? — Развела она руками.

— Ну и что? Придет и возьмет, когда они соберутся на охоту за Славянским монстром. Еще не время паниковать.

Майя снова вздохнула, мысленно соглашаясь с разумными доводами Нафани, но тревога, снедающая изнутри, никуда не делась.

— Давай делом пока займись: выучи какие-нибудь заклинания, покалякай в своей тетрадке, постирай шмотье. А то уже скоро носить будет нечего.

Девушка нехотя поднялась и, последовав совету домового, занялась стиркой. Когда ее вещи закончились, она распотрошила сумку Лекса и замерла: сверху небрежным комом лежали джинсы и рубашка, покрытые коркой запекшейся крови. Память тут же вернула в ночь нападения беса, когда Майя лечила его и сторожила до самого утра. Тогда ей казалось, что нет ничего страшнее, чем неопределенность: выживет он или нет? Несмотря на слова домового, беспокойство только усилилось, стянувшись в груди в тугой узел. Девушка отложила в сторону окровавленную одежду — проще выкинуть, чем отстирать — и выгребла остальные вещи. Светло-голубая рубашка оказалась довольно чистой, если не считать потертого воротника. Майя прижала легкую ткань к лицу и вдохнула знакомый аромат кожи и одеколона Алексея. Даже легкий запах сигарет не раздражал, добавляя пикантности. Тряхнув головой, она отогнала неуместные воспоминания о вчерашнем приключении в объятиях Лекса.

Влажные вещи повисли на комоде и спинке кровати, превращая комнату в подобие турецкого базара. Запахло сыростью и дешевым мылом для рук. Беспокойно ерзая в кресле Майя выучила три заклинания: одно усиливающее силу слова, другое улучшающее вкус еды и третье — позволяющее распознавать ложь. Попыталась сделать пару записей в дневнике, но уже через минуту тетрадь отлетела в сторону. Горящие волнением глаза уперлись в настенные часы. Стрелки показывали четыре часа дня, а голод не грыз желудок, словно заполнившая изнутри тревога вытиснила остальные ощущения.

Девушка рассеяно оглядела комнату и обратилась к Нафане:

— С ним что-то произошло. Я это чувствую. Не мог он просто так исчезнуть! Можешь считать это бредом и бабским капризом, но я действительно чувствую — Лекс в беде.

— Может ты и права, — заколебался домовой, — влюбленное сердце ведьмы может и не такое подсказать.

Майя непроизвольно вздрогнула от прямолинейности домового. О собственных чувствах слышать было неловко, словно по телевизору на всю страну озвучили страницы из ее дневника.

Достав из сумочки телефон, она набрала номер подруги. Дождавшись соединения, торопливо поздоровалась:

— Юля, привет.

— Привет, Майка, тебя нужно встретить? — весело отозвалась девушка.

— Нет, я еще в Славянске. Помнишь, я говорила тебе про мужчину, в которого влюбилась? Он пропал.

— Как пропал? Может просто вышел куда-то, а ты тут трагедию устроила? — легкомысленно предположила Юля.

— Не просто вышел. Я тебе не стала сразу говорить, чем он занимается. — Майя задумалась на секунду и, набравшись смелости, призналась: ? В общем, он чистильщик.

— Чего? Лучше б тебе инкуб повстречался. Переспал бы с тобой, а утром уже исчез!

— Сейчас не время для шуток. Лекс искал в Славянске убийцу, а сегодня утром просто ушел и не вернулся. Я думаю, он в опасности. Юля, пожалуйста, помоги мне его найти! — умоляюще воскликнула девушка.

— Где именно ты находишься? — голос Юли стал предельно серьезным.

— Славянск, отель "Каюта", пятнадцатый номер на третьем этаже.

После некоторого молчания трубка выдохнула всего три слова:

— Буду через полчаса.

Небрежно отбросив телефон, Майя взволновано начала ходить по комнате. Раз подруга так уверенно заявила, что будет через столь короткое время, значит, воспользуется магией для перемещения. Прошло двадцать минут, и телефон снова ожил, проигрывая неуместную легкомысленную песню.

И понапрасну не надо,

Разные причины не надо

Нам искать, конечно, не надо

Нет их все равно, Нет их все равно!

Любовь одна виновата

Лишь любовь во всем виновата

Лишь любовь всегда виновата

То-то и оно то-то и оно!

Пока Майя искала впопыхах закинутый под кровать телефон, припев успел полностью прозвучать, раздражая несвоевременной веселостью. Добравшись до "Нокии", она взволнованно воскликнула:

— Юля, все нормально, ты скоро?

— Нет. Никак не получается переместиться в Славянск. Какой-то заколдованный город. Придется подождать чуть дольше, чем я обещала: сначала отправлюсь в Краснодар, а оттуда приеду машиной. Извини Майя, я понимаю, как ты переживаешь, но другого варианта нет.

Отключив телефон, Майя устало опустилась на кровать, в животе поселилась черная пустота, щеки лихорадочно горели. Все два часа до приезда Юли, она так и просидела, погруженная в тяжелые раздумья. Когда раздался стук, девушка кинулась навстречу подруге. Распахнув дверь, она отошла в сторону, пропуская на удивление многолюдную кампанию: кроме Юли, в комнату вошли четверо мужчин. Самый высокий из них держал ее подругу за руку, его необычные серебристые глаза с пристрастием оглядели девушку.

— Значит, ты и есть Майя. Это у вас семейная черта — попадать во всякие неприятности? — голос прозвучал строго.

Юля подбежала к девушке и крепко обняла, бросив в сторону Кристиана сердитый взгляд.

— Все будет хорошо, видишь, какую армию я собрала! — Она отстранилась и представила каждого мужчину. — Это мой Кристиан, это Майкл, а это Колин и Пит.

Майя ошеломленно оглядела странную компанию, останавливаясь на каждом ее представителе на несколько секунд. Бледнокожий блондин, встретившись с ней взглядом, мягко улыбнулся и кивнул в знак приветствия. Черноволосые близнецы переглянулись между собой и так же расплылись в улыбках. Серьезным оставался только Кристиан, озадаченно хмурившийся за спиной Юли. Сделав шаг вперед, он емко описал суть каждого гостя:

— Это Майкл, он вампир. Братья — оборотни. Я, как ты, наверное, знаешь, нефилим.

У Майи уже не осталось сил, чтобы удивляться. Она слабо улыбнулась, пролепетав под нос:

— Лекс говорил, что в России оборотни перекидываются в волков.

— Они не из России, — поправил ее мужчина.

— Они из Канады на нашу свадьбу приехали, — пояснила Юля, усаживая подругу в кресло. — Папа смирился с моим выбором.

Кристиан недовольно скривился.

— Сантименты оставьте на потом. А сейчас быстро рассказывай все, что произошло в городе, не упуская деталей, но без лишних эмоций.

Майя послушно пересказала все события, начиная с заселения в гостиницу и заканчивая сегодняшним утром. Майкл внимательно слушал, лицо оставалось невозмутимым. Он лишь один раз проявил волнение, когда девушка описала ночь нападения беса. Близнецы же и вовсе не слушали, делясь друг с другом впечатлениями о России. Когда Майя закончила рассказ, Кристиан кратко пересказал все братьям на английском языке. Только тогда их глаза одновременно округлились, с восхищением глядя на миниатюрную рыжеволосую девушку.

Майкл расправил на столике карту города, призывая всех обратить на нее внимание, и повернулся к Майе.

— Так вы подозревали ведьму?

— Сначала да. Но после нападения оборотня и беса Лекс засомневался, что это ведьмины происки. Мы понятия не имели, что за монстр терроризирует Славянск. Ждали его друга, чистильщика. Лекс с ним ушел и не вернулся.

Юля задумалась и через минуту уверенно объявила.

— Это точно ведьма или ведьмак. Приворотное зелье, блокировка телепортации и все эти гадские знаки. В любом случае тут попахивает колдовством.

Кристиан развел руками.

— А может и не только ведьма. Кто знает, какая у них там компания собралась? — Он обернулся к своей девушке, увлеченно рассматривающей круги на карте. — Боюсь, это будет похуже твоего приключения с фэйри.

— Давай используем заклинание поиска, ? предложила Юля, обращаясь к подруге. — У тебя есть его вещи?

Майя обвила комнату рукой.

— Выбирай любую.

Майкл снял с двери шкафа влажную футболку и подал Кристиану. Юля перехватила одежду и на ломанном английском попросила Колина принести кружку воды. Когда юноша вернулся из ванной, она слегка обмакнула в жидкость футболку и зашептала заклинание. Карандаш размешал заговоренную воду, сменившую цвет с прозрачного на изумрудный. Девушка привязала к нему нитку и подняла над картой. Пока карандаш вращался, она прикрыла глаза и снова произнесла нужные слова. Все присутствующие в комнате склонились над столиком, наблюдая за движениями деревянного брусочка. Повисло напряженное молчание. Наконец, будто устав вращаться, карандаш уткнулся острием в точку на карте. Не успели они обрадоваться, как он резко сдвинулся и отметил еще одну точку в нескольких сантиметрах от первой. А потом, словно сошел с ума: стержень с бешеной скоростью застучал по бумажной поверхности, разрисовывая ее веснушками. Выйдя за пределы карты, он угомонился, нить оборвалась, и карандаш безвольно упал.

— Чертовщина какая-то, — испуганно вымолвила Майя, отступая назад.

— Вот так же было и с перемещением. Мы несколько раз читали заклинание, выпивали горькое зелье, но никуда не двигались с места, ? напомнил Майкл, сохраняя спокойную улыбку на безмятежном лице.

— Я же говорила, ведьмины штучки. Кто еще мог такое устроить! Кому-то нужен твой Алексей! — срывающимся от чувства голосом объявила Юля.

— Ему привычней, когда его называют Лекс, — машинально поправила Майя. — Какие еще идеи?

Все разом умолкли, озабоченные одним и тем же вопросом: как найти пропавшего мужчину? Неожиданно из угла комнаты послышался тихий глубокий голос. Вздрогнули все, кроме Майи. Она уже привыкла к внезапным появлениям домового.

— Палач пил зелье с ее кровью.

Братья ошеломленно оглядели помещение, пытаясь найти источник голоса, но домовой предпочел остаться невидимым.

Юля вскочила с кресла и радостно завизжала.

— Нафанька! Выходи, дай тебя хоть обнять!

— Не нужно фамильярности, барышня. Я вам никто с тех пор, как вы отослали меня за тридевять земель от родного дома. Теперь я принадлежу этой милой девушке и гуторить буду токмо с ней.

Юля обиженно насупилась, но спорить не стала, домовой итак сказал самое главное, натолкнувшее на новую идею.

— Майка, в нем же твоя кровь! Используем самый примитивный заговор на возвращения крови. — Она резко сникла и добавила: — Только придется порезать тебе палец.

Девушка спокойно встала и достала из сумки Алексея нож.

— Такой подойдет?

Юля вздрогнула, ловя отражение своего лица в хищном лезвии кинжала.

— Поднеси руку к карте. Когда порежешь палец, капни на то место, где мы сейчас находимся, и произнеси заклинание.

— Я его не помню, — сконфуженно призналась девушка. С подоконника, где устроился Нафаня, тут же раздалось укоризненное цоканье.

Юля быстро прочитала вслух простенький всего из двух строчек заговор.

— Запомнила? Начинай.

Не раздумывая, Майя уколола палец острием ножа, тень от ладони легла на стол. Ярко-алые капли сорвались с пальца и, разбиваясь в лужицы, окрасили карту. Прошептав слова, девушка тут же отдернула кисть и засунула палец в рот. Шесть пар глаз пристально уставились на рубиновые пятна. Первые секунды ничего не происходило, но вскоре алые капли стали смещаться, продвигаясь к противоположному углу карты. Навстречу им двинулись сгустки крови, неожиданно выступившие на бумаге. С одинаково изумленными лицами все присутствующие в комнате смотрели, как кровоточит клочок целлюлозы. Капли соединялись в дорожки, сливающиеся в общую лужицу почти в центре стола.

— Ну, ни хрена себе! — не сдержался Кристиан.

Майкл отпрянул, с удивлением рассматривая рисунок, созданный оригинальной краской. Его ноздри затрепетали, принюхиваясь к свежей крови.

Майя воскликнула:

— Все-таки это ведьма! В том месте карты, откуда выступила кровь, расположен дом местной целительницы. Но только вот кристалл Лекса на него вообще никак не отреагировал.

Нефилим задумчиво почесал подбородок.

— Значит, у нас есть три варианта: либо она на самом деле слабая знахарка, либо шарлатанка, выдающая себя за нее, либо очень сильная ведьма, способная прикрыться от поиска. Третий вариант предпочтительней.

— Почему? — удивилась Юля.

— Потому что в таком случае мы найдем этого самого Славянского монстра, — терпеливо объяснил Майкл.

— Ну что, идем на охоту? — мрачно предложил Кристиан, обращаясь к вампиру и близнецам.

— Я тоже иду! — воскликнула Юля, вскакивая с кресла.

Кристиан усадил ее обратно, с легкостью выдержав пронзительный взгляд крокодильих глаз.

— Ты никуда не идешь. — Он окинул взглядом компанию, не решаясь высказать вслух самый веский аргумент, и все-таки произнес: — Если на себя наплевать, подумай о наших детях.

— Детях? — растерянно повторил Майкл, глядя в упор на смущенную девушку.

— Я беременна... двойней, — нехотя призналась Юля, глаза стыдливо потупились.

— Майя тоже с нами не пойдет, — попытался успокоить Кристиан, с опозданием заметив, как подскочила рыжая девушка.

— Как это нет!!!

Майкл миролюбиво улыбнулся, разведя руками.

— Будет лучше, если мы пойдем без вас.

Кристиан взял Юлю за руку и, кивнув оборотням, подошел к двери.

— Майя, собирай вещи. В любом случае здесь оставаться небезопасно.

Колин и Пит помогли девушке сложить в сумки влажную одежду и догнали уже спустившихся на первый этаж друзей. Майя послушно следовала за Юлей, когда неожиданно вспомнила:

— На стоянке осталась Нива Лекса.

Кристиан на мгновенье задумался и предложил:

— Юля садись в машину, и чешите с сестрой подальше отсюда.

— А ты не боишься, что мы поедем туда же куда и вы? — неудачно пошутила девушка.

Нефилим смерил Юлю мрачным взглядом и обратился к Майе, подозревая, что именно с этой стороны могут возникнуть проблемы.

— Думаю, Лекс мне скажет спасибо, если я пристегну тебя наручниками к дверце Нивы.

— Он бы точно так сделал, — печально произнесла девушка.

— Мы с ним подружимся, — уверенно заключил Кристиан.

Он поцеловал Юлю и крепко прижал к груди, нарочно отворачиваясь от оборотней и вампира, стоящих у черного внедорожника. Майя к собственному сожалению, увидела грустный пустой взгляд и совершенно сухие глаза Кристиана. Поспешно стерев с лица печаль, мужчина сел за руль джипа и весело помахал рукой девушкам.

Проводив взглядом машину, Юля уныло заключила:

— С этой беременностью все самое интересное происходит без моего участия.

Майя усадила сестру за руль Нивы и протянула ей ключи.

— Ты сумасшедшая экстрималка, как можно сожалеть о таком? У тебя совсем нет инстинкта самосохранения?

— Где-то я это уже слышала, — пробормотала девушка, ключ повернулся в замке зажигания. — Ты почему не садишься?

— Я останусь в парке.

— Да это ты сумасшедшая! Кристиан же сказал! — возмутилась Юля, заглушая мотор.

Майя поспешно захлопнула открывающуюся дверцу. Заглянув в приоткрытое окно, она попыталась объяснить:

— Ты должна уехать. Иначе Кристиан мне голову оторвет, если с тобой или детьми, что-то случится. Это не твоя война. — Она задумалась, прислушиваясь к внутренним ощущениям. — Это тяжело объяснить, но ты же сама ведьма, должна понимать, что такое интуиция. Я чувствую, я знаю, что должна остаться здесь.

Юля набрала полную грудь воздуха и приготовилась спорить, но неожиданно сникла. Растерянный взгляд остановился на тонких руках сестры, держащихся за край стекла.

— Ты права. Предчувствию надо верить.

— Дай мне мою сумку, попросила девушка, — протягивая ладонь в салон.

Юля развернулась к заднему сиденью и нашла то, что просила сестра. Аккуратно протянула в окно, с трудом удерживая увесистую ношу за ручки.

Покопавшись в объемном бауле, Майя извлекла баночку с заживляющей мазью и положила в карман.

— Позаботься о Нафане, если со мной что-нибудь случится, — попросила она, отдавая вещи обратно.

— Мне за тебя боязно, — прозвучал голос домового с соседнего кресла.

— Все будет хорошо, — не очень уверенно произнесла девушка и постучала ладонью по крыше Нивы.

— Удачи Майя. Я знаю, у тебя все получиться.

Юля вырулила на дорогу, не оглядываясь на рыжую девушку, быстро скрывшуюся в толпе.

???

Алексей с трудом разлепил тяжелые веки. Голова раскалывалась от мигрени, живот приготовился извергнуть завтрак. Последней четкой картинкой, всплывающей в отбитой памяти, была дверь машины Игоря, а затем боль и темнота. Мужчина попытался приподняться, но оказалось, что руки и ноги крепко примотаны скотчем к стулу. Мутный взгляд, наконец, обрел резкость, и Лекс смог рассмотреть темно-лиловые шторы на узком окне, резной шкаф и компьютерный стол, с дремлющим ноутбуком. На стене висел плакат Тэйлора Лотнера, книжная полка прогнулась под тяжестью женских романов в мягких обложках. Помещение выглядел уютно, и явно принадлежало женщине.

Дверь за спиной пленника приоткрылась, в комнату вошла красивая темноволосая девушка. Обойдя по кругу неподвижного пленника, она приветливо улыбнулась.

— Привет. Меня зовут Зоя. Ну и соня же ты!

Мужчина болезненно скривился: утихнувшая на время мигрень нахлынула с новой силой. Закинув голову, он присмотрелся к похитительнице. Такое сочетание синих глаз и черных волос не часто встречается в природе. За авторство этого шедевра чаще отвечают не родители, а стилисты и продавцы магазинов оптики. Достаточно одного раза, чтобы запомнить такое лицо. Именно эта темноволосая особа приносила минералку, а позже и шампанское с клубникой.

— Ну и почему я еще жив? — Голос Лекса не выражал эмоций.

Девушка отклонилась назад, с интересом разглядывая пленника, и неожиданно воскликнула:

— Я не буду с тобой спать!

— Да я тоже, в принципе, не хочу, — с недоумением откликнулся мужчина.

Зоя раздраженно фыркнула, готовясь наградить небритую личность пощечиной, но сердце испуганно екнуло, останавливая руку. С каждой секундой ненависть ко всем чистильщикам, лелеянная в течение нескольких лет таяла, вытесняясь растущей симпатией.

— Я тебе лекарство принесла от головной боли. Открой рот.

Лекс послушно выполнил приказ, не боясь подвоха: хотели бы убить, не переводили бы на него скотч. Горький диск таблетки коснулся языка, Зоя поднесла к его губам стакан с водой.

— Спасибо. — Мужчина кивнул, не забыв продемонстрировать лучшую улыбку. — Может, просветишь, где я нахожусь?

Девушка непроизвольно улыбнулась в ответ, и тут же нахмурилась, злясь на саму себя.

Не успела она ответить, как дверь тихо отворилась, и в комнату вошла высокая женщина с черной гривой волос. Раскосые глаза весело сверкнули.

— Беседуете? Молодцы, пора переходить к более близкому знакомству.

Лекс откинулся на спинку стула, глаза изумленно уставились на вошедшую женщину: сутки назад в белом халате фармацевта она продала ему ингредиенты для мази и откровенно флиртовала.

— Ешкин кот! — вырвалось у него.

— Не угадал. ? Улыбнулась Татьяна. Сухая ладонь скользнула по волосам. — Добро пожаловать, Лекс.

— Ну, и где же Игорь? — мрачно поинтересовался мужчина.

— Спит. Он так устал, бедняжка. Проехал через всю Россию.

? Ты всех чистильщиков заставляла переспать с твоей дочкой, перед тем как убить?

Женщина села на кровать, высокий лоб сморщился, демонстрируя крайнюю степень задумчивости.

— Ты первый. Кстати, спасибо за комплемент. Она моя внучка. ? Татьяна повернулась к Зое. — Иди, погуляй. — Дождавшись, когда девушка покинет комнату, продолжила: — Если ты займешься сексом с Зоей, я еще подумаю: убивать тебя или нет. А если ты откажешься, то убью стопроцентно. Выбирай.

Лекс сделал вид, что задумался, кисти осторожно провернулись, пытаясь сдвинуть скотч.

— Почему тебе так необходимо получить от меня потомство?

Ведьма сардонически хмыкнула, не считая нужным отвечать на вопрос, и настойчиво повторила:

— Обойдетесь без прелюдий, сделаете все быстро и качественно.

— Ты же сначала меня убить хотела. Бес точно не за анализом крови приходил, к тому же, забыл оповестить меня о роли будущего папочки. С чего вдруг так резко передумала и подсунула приворотное зелье?

— Это была ошибка, — спокойно призналась женщина. — На тебя не действует ни одно любовное заклятие, даже суккуб тебя не взбудоражил. — Заметив непонимающий взгляд мужчины, она пояснила: — официантка, что приносила шашлык в "Каюте".

В памяти всплыл размытый образ высокой девушки, кажется, она ему улыбалась. Лекс так привык к симпатии женщин, что даже не обратил внимания на сексуальную барышню. Догадка озарила его лицо. Теперь понятно, что его насторожило: официантки не носят десятисантиметровые шпильки.

— Что во мне такого особенного? Это потому что я сын русалки? — догадался Алексей.

Ведьма громко расхохоталась.

— И зачем ты мне нужен в качестве сына грудастой кильки? Что ты можешь? Повелевать мальками да сливать воду в унитазе силой мысли. Ты же мужчина! Все силы у русалок передаются по женской линии, а у мужиков, так, отголоски.

Лекс нахмурился, исчерпав версии. Крепкие путы скотча сдвинулись не более чем на пару миллиметров.

— Для чего все это? Должна же быть какая-то причина. Для чего все эти ведьмины знаки? Это побочное действие какого-то глобального плана?

— Ты думаешь, я все так просто расскажу? Глупыш, — снисходительно улыбнулась она. — Чистильщики сами себя перехитрили. Для того я и развешивала эти маяки, чтобы вы на них приплыли. Теперь я на вас охочусь и с большим успехом, надо сказать, поголовье охотников резко сократилось.

— Ну, ты и баба-яга, — сказал он с нескрываемой насмешкой.

— Баба? — переспросила Татьяна, ее губы обиженно надулись. Как и любая женщина, напоминание о возрасте она принимала за оскорбление.

— Сколько тебе лет?

— Сто пятьдесят восемь, — горделиво отчеканила женщина, придвинувшись вплотную к пленнику.

Сладкий запах жасмина ударил в нос, пышные волосы почти касались его лица. Лекс отклонился назад. С легкостью выдержав пристальный взгляд ведьмы, он нарочно беспечно рассмеялся.

— В таком возрасте можно считать достижением, если не промахиваешься мимо унитаза и помнишь, почему смеешься.

Татьяна резко встала и наотмашь ударила пленника по лицу.

— Посиди, подумай. — Обозлено ударив голень Алексея острым носком босоножки, она вышла из комнаты.

Оставшись один, Лекс с удвоенным рвением принялся трясти руками, пытаясь освободиться от скотча. Бдительная ведьма не пожалела липкой ленты, потратив не меньше рулона на каждую конечность. Нож и револьвер, естественно, отобрали. Не унывая, мужчина продолжил тереть ногами о ножки стула, в надежде хоть немного сдвинуть путы. Из головы никак не выходило предательство Игоря. Именно это больше всего зацепило Лекса, привыкшего доверять этому немногословному мрачному типу, когда-то посвятившему его в ремесло чистильщиков. "Выходит, посылая в Славянск, Игорь знал заранее, какая "теплая" встреча меня ожидает. И еще неизвестно, сколько своих коллег он отправил на верную смерть. А ведь я сам, не ожидая подвоха, рассказал ему, в какой гостинице остановился и в гости пришел одержимый покойник. На следующий день в аптеке ведьма, увидела меня лично и решила подкорректировать план: сначала уложить в постель к внучке. Опять возникает главный вопрос: что во мне такого особенного? И в "Каюту" тоже отправил Игорь, чтобы было проще найти, только вот ведьма не смогла предугадать появления Майи, вылакавшей любовное зелье. Со знаками теперь все ясно. Я, как и большинство чистильщиков, перемудрил, ожидая, что за градом, бродящими покойниками и гибелью животных стоит какой-то глобальный замысел. А оказалось, что все это имитация для привлечения охотников. А тех, кто не обратил внимания на происходящую на юге чертовщину, Игорь отправлял разобраться. С его опытом это было не сложно. Практически со всеми чистильщиками в России он был знаком лично".

Пытаясь освободиться и размышляя одновременно, Лекс просидел до обеда. Рот наполнился слюной, голодный желудок начал перекатываться спазмами. Он уже собирался позвать кого-нибудь и напомнить о важной роли быка осеменителя, как в комнату вошла Зоя. Поднос с едой устроился рядом с ноутбуком, девушка взяла в руки тарелку и принялась кормить мужчину с ложки. Лекс не стал привередничать, решив, что силы ему еще понадобятся. Рот послушно открывался, как только ложка приближалась к губам, глаза пытливо всматривались в лицо Зои. Несколько раз ему показалось, что зрачок девушки вертикально вытянулся, а синие глаза заблестели янтарем. Его взгляд непроизвольно скользнул по белой футболке туго обтягивающей грудь. Лекс с удивлением понял, что Зоя ему нравится.

Когда тарелка опустела, он опять попытался завести разговор.

— Не могу понять, с чего вдруг Игорь начал работать на твою бабку?

Зоя задумалась, невольно прикусив губу: вроде бы ничего провокационного в вопросе не прозвучало, и бабушка не расстроиться, если она скажет правду.

— Из-за любви, — коротко ответила она.

— К чему, к деньгам? — не понял мужчина.

— Не к чему, а к кому. Он любит мою бабушку и ради нее готов на все.

Лекс не сдержал язвительной усмешки.

— Что это за любовь такая, высушивающая мозги и превращающая в монстра?

Сложив посуду на поднос, Зоя уселась на кровать, грациозно перекинув ногу за ногу. Узкие джинсы выгодно подчеркнули их красоту. Лекс в который раз отметил уверенность и плавность движений, словно у гимнаста владеющего телом в совершенстве.

— Очень сильная любовь. Есть такой приворот, буквально стирающий личность и превращающий в послушную марионетку. Так что никто в этом мире не любит сильнее, чем Игорь, буквально до сумасшествия. Правда, он и на человека теперь не очень похож.

— Тогда понятно, — сухо бросил он. — Это не любовью называется, а колдовством. В принципе меня не удивляет, что Татьяна, словно Черная вдова, расставила сеть на чистильщиков. Практически любая ведьма ненавидит нас, но чтобы убивать так массово, с чего вдруг?

Взбив подушку девушка, легла на спину, вытянув стройные ноги.

— Ответ прост — месть.

— Месть? ? тупо переспросил мужчина. Сейчас его больше волновал не разговор, а тот факт, что лента, стягивающая щиколотки сдвинулась с места.

— Ты правильно назвал бабушку черной вдовой. Твои коллеги убили ее дочь и мужа. Так что причина довольно веская, ты не находишь? — саркастически поинтересовалась она, глаза снова по-кошачьи блеснули.

Лекс кивнул. Месть — простой и понятный мотив. Зоя не вызывала в нем положенной ненависти или отвращения. "Глупая молодая девчонка, ровесница Майи. Возможно, она не принимала участия в истреблении чистильщиков и свято верила, что ее бабка права". Он миролюбиво улыбнулся и снова задал самый существенный вопрос:

— Почему она не убила меня, когда я валялся без сознания?

Зоя звонко засмеялась и лениво потянулась, демонстрируя гибкое тело.

— Если бабушка захочет, она тебе скажет, я не рискну ее злить. Так ты будешь со мной заниматься сексом? ? раздраженно спросила она. Гордость протестовала против банального сводничества. Сердце взбунтовалось, не давая понять какой ответ предпочтительнее.

— Ты красивая девушка и необычная, но мой ответ останется таким же: нет.

— Замечательно, — радостно воскликнула Зоя. — Бабушке так и скажу. Пусть она тебя нашинковывает в капусту, моей вины нет в том, что ее затея не удалась.

Едва она закончила предложение, как в комнату торопливо вошла Татьяна, ее ноздри раздувались от гнева, глаза горели.

— Время разговоров вышло. Что ты решил?

Лекс застыл. В памяти всплыл вчерашний вечер в объятиях Майи: ее бархатные глаза, мягкие губы, запах персиков и горячая кожа. Он интенсивно замотал головой, отгоняя красочные ведения.

— Нет, — четко выговорил он, взгляд уперся в подол ведьминой юбки.

— Ну, ты и дурак! Предпочел смерть возможности заняться сексом с такой девушкой! — Она махнула рукой в сторону застывшей внучки. — В таком случае не буду тратить на тебя время, у меня итак дел по горло. Кого позвать: оборотня, вампира или самой тебя прикончить?

Алексей поерзал на стуле и поспешно воскликнул:

— Подожди, подожди. Я передумал. — Он пристально всмотрелся в равнодушные глаза ведьмы. — Действительно неплохо бы перед смертью хорошенько развлечься. Я согласен. Знать бы только, зачем я вам понадобился.

Женщина победоносно ухмыльнулась.

— Ну, то-то. Селекция продолжается. — Она метнула уничтожающий взгляд в сторону пленника. — Пожалуй, скажу тебе правду. А то умрешь раньше времени от любопытства. — На секунду повисла торжественная пауза. — Ты Лель.

— Кто я? Неужели все-таки брат Кати Лель?

— Кто такая Катя Лель? — раздраженно спросила Татьяна, брови сдвинулись к переносице.

За спиной женщины послышалась сдавленное хихиканье.

— Певица такая. Поет: "Муси-пуси, миленький мой...".

— Замолчи, — резко оборвала Зою ведьма и обратилась к Алексею. — Ты потомок бога любви Леля. Неужели не заметил, что женщин притягивает к тебе словно магнитом. Не прилагая никаких усилий, завоевываешь их сердца. Думаю, не случайно русалка влюбилась в твоего отца, она просто не смогла перед ним устоять. Такова природа Леля. Гены этого бога будут не лишними в своеобразном генотипе моих правнуков. Дочка была лекантропом-кошкой, а внучка родилась от союза с самым настоящим демоном, так что Зоя уникальное существо, но насколько могущественными будут ее дети! — Она подняла глаза к потолку, тщеславное воображение тут же изобразило падающий к ногам мир. — Любовь — это власть. Ни деньги, ни сила не смогут заставить человека так самозабвенно служить предмету своего обожания. Даже я, несмотря на все защитные заклинания, чувствую к тебе некоторую симпатию. Так что не будь жадиной, поделись своими сперматозоидами.

— Приворотов уже не достаточно? Игорь вроде неплохо справляется, — насмешливо поинтересовался мужчина. Изумление от слов ведьмы успешно скрылось за нарочитой веселостью.

— Он практически не человек. Безвольная кукла с памятью Игоря. Привороты по своей сути неидеальны и чужды настоящей любви, — с нескрываемой холодностью ответила Татьяна. Презрительный тон голоса выдал истинное отношение к слуге.

Почему же тогда суккубы и инкубы не правят миром? — спросил он, проявляя не столько интерес, сколько нетерпение.

Ведьма улыбнулась и охотно объяснила:

— Эти сексуальные демоны вызывают страсть и вожделение. Такая эйфория затуманивает мозг. Правда, только на время. Им подвластно тело, но не разум. Как ты понимаешь, секс далек от любви.

Алексей бросил короткий взгляд в сторону притихшей Зои. "Красивая, по-настоящему красивая девушка, судя по всему с норовом. Столкнувшись на улице, он бы точно обратил на нее внимание. Секс с ней будет довольно приятным процессом. Возможно, его развяжут, и появится шанс сбежать".

Мужчина нервно усмехнулся.

— Почему же внучку подсовываешь? Артрит и энурез мешают развлекаться? Это нормально, в твоем-то возрасте.

Татьяна сжала кулаки, зубы заскрежетали от злости.

— У меня несколько другой план, — прошипела она.

— Ладно, поделюсь уникальным генетическим материалом, — кисло согласился Алексей.

Зоя подскочила к мужчине, острый маникюр впился в плечо.

— Похотливый слабак! А как же девчонка из отеля?

Заинтересованный взгляд Татьяны остановился на внучке.

— Что за девка?

— Просто местная шлюшка, я ее на ночь снял, — торопливо объяснил Алексей.

Глаза ведьмы прищурились, она присмотрелась к пленнику и неожиданно рассмеялась.

— Если всего лишь шлюшка, от чего взгляд так загорелся и скулы напряглись? Хотя... — Она задумалась и закончила безразличным голосом: — Если она еще в городе, это ее последний день. Приступай Зоя, у тебя не больше получаса. Ты зелье выпила?

Дождавшись утвердительного кивка от внучки, ведьма покинула комнату. Растерянный Лекс и обозленная девушка остались наедине.

— Не мог отказать? Все равно она тебя убьет, а я хотя бы не буду чувствовать себя таксой на случке, — смиряясь с неизбежным, вздохнула Зоя.

Она села на колени Алексея, пальцы ловко прошлись по пуговицам, ладони смело прижались к обнаженной груди. Отстранившись, девушка недовольно проворчала:

— Не очень-то хочется заниматься сексом по принуждению и с привязанным к стулу партнером.

— Может, развяжешь? — не особенно рассчитывая на согласие, поинтересовался мужчина.

— Нет.

— Это и называется изнасилованием.— Его тон был безразличен, даже холодноват. — Зачем тебе все это? Ты молодая девчонка, еще ничего предосудительного не сделала, пока не поздно беги подальше от своей бабки. Иначе всю жизнь придется прятаться и жить в страхе. В России вы еще не всех чистильщиков истребили, да и заграницей есть свои охотники. Долго ли вы сможете скрываться? Весь мир у твоих ног! Ты же еще ничего не видела. Неужели тебе не хочется съездить в Париж, выбрать себе парня по душе без вмешательства родственницы?

Глаза девушки заблестели.

— Еще как! Но ты не представляешь, какая она могущественная, я не хочу ее злить. — Она вытянула рубашку из-за ремня его джинсов, подушечки пальцев мягко прикоснулись к напряженному животу.

Пытаясь поймать ее взгляд, Алексей откинул голову назад.

— Не самый лучший способ потерять невинность.

Девушка звонко засмеялась, на лице промелькнуло недоумение.

— С чего ты решил, что я девственница?

Лекс пожал плечами. Перед глазами сразу же возникло смущенное лицо Майи.

— Сколько тебе лет? Семнадцать?

— Ну, ты и динозавр! — Она весело подмигнула. — Хотя ты прав, я девственница. — Ладонь ласково погладила место недавнего шрама. — Тоже мне — драгоценность. Это даже прикольно, что первым моим мужчиной будет бог любви. Так что не ударь в грязь лицом!

Косая ухмылка искривила лицо мужчины.

— Ты ведь влюбилась в меня. Неужели тебе не грустно, что первый любовник склеит ласты?

Зоя боялась об этом думать, поэтому беспечно отмахнулась:

— Я знаю, что это все чертова магия. Понимание этого облегчит расставание.

Лекс замер, придумывая очередные веские доводы.

— Зоя, скажи хотя бы, что она задумала? Что будет со Славянском?

— Какая тебе разница, тебя тогда уже не будет. — Она стянула рубашку до локтей, губы равнодушно прикоснулись к колючей щеке.

— Пожалуйста, ? как можно жалостнее попросил он.

Сцепив пальцы на затылке Алексея, девушка отклонилась назад.

— Она хочет оживить мою маму.

— Разве это возможно? — Мужчина был абсолютно обескуражен.

— Оказалось, что возможно. Бабушка смогла сотворить заклинание, воскрешающее мертвых. Не просто поднимающее из могилы свежих трупаков в виде зомби, или вдыхающее жизнь на сутки, а самое настоящее, возвращающее человека из мира иных. Ее дочку ведь не просто убили. Этот чертов чистильщик запер ее дух в тыкве и закопал в Славянске. Бабушка нашла это место. Теперь мама не только вернется, но еще и получит свои силы обратно. Только для проведения ритуала воскрешения необходим выброс колоссальный энергии. Фестиваль как раз кстати оказался. Вечером в Северном парке открытие, там будет уйма народу. Чем больше людей погибнет в землетрясении, тем проще будет выдернуть мою мать из потустороннего мира.

— Землетрясение? — эхом повторил мужчина, память подсунула воспоминание о многолюдном парке: аллеи переполненные гостями и местными жителями, веселые в ожидании праздника детские лица. — Ты же понимаешь, что после этого вас найдут в любом случае?

Девушка придвинулась ближе, вплетая пальцы в волосы Лекса, и уверенно объявила:

— Зачем нас искать? Никто не догадается, что это дело рук ведьмы. Бабушка мастерски умеет скрывать следы колдовства или корректировать их по своему усмотрению.

Губы Зои прижались ко рту пленника, но он не ответил на поцелуй, дернув головой в сторону.

— Это же жестоко! — Ты, наверняка, знакома чуть ли не с половиной людей, которым предстоит погибнуть! — Видя колебания Зои, он усилил нажим: — Там твои одноклассники, соседи, может даже твой первый парень.

Девушка резко нахмурилась и зло прошептала:

— Мой первый парень? Так ему, козлу, и надо!

Лекс разочарованно опустил голову, понимая, что момент разжалобить молодую ведьму, упущен.

Зоя снова приблизилась к нему, намериваясь поцеловать, ее губы замерли в нескольких сантиметрах от лица чистильщика. За дверью послышались крики и грохот, сопровождаемые звуками хлопков и матом нескольких голосов. Девушка резко отстранилась и, быстро развернувшись на месте, кинулась к окну. Створки рамы резко распахнулись в стороны, ударяясь о стену. Посыпались осколки стекла. Зоя перекинула ноги через подоконник и бросила взгляд через плечо.

— Не судьба, Лекс. Надеюсь, ты выживешь.

Она легко спрыгнула, без колебаний оставив привязанного к стулу мужчину.

Прислушиваясь к звукам в соседнем помещении, Алексей судорожно задергал ногами, пытаясь освободиться. Несмотря на то, что путы ослабли, полностью избавиться от них не получилось. Он подпрыгнул вместе со стулом, рассчитывая, что тот зашатается, но четырехногий мучитель даже не скрипнул. "Жаль, что его нельзя просто сломать, как это делают бесстрашные герои американских боевиков, крушащие мебель направо и налево и проламывающие плечом стены. Добротный стульчик родом из СССР так просто не развалишь!" Оставив безрезультатные попытки справиться со скотчем, Лекс уперся ногами в пол и оттолкнулся. Ножки сдвинулись, цепляясь за ковер. Через несколько прыжков колени мужчины уперлись в выдвижные ящики компьютерного стола. Он приподнялся вместе со стулом и вытянул шею, пытаясь дотянуться до пенала. Осталось только надеяться, что Зоя прилежная ученица, и среди канцтоваров обнаружатся ножницы. Приближающиеся звуки борьбы заставляли торопиться и проявлять чудеса гибкости.

Дверь резко распахнулась. На пороге возник высокий мужчина со следами крови на одежде. Он придирчиво оглядел комнату и, остановив взгляд на Лексе, сделал шаг вперед. В руке блеснул короткий нож.

Алексей поразился неосторожности нежданного гостя, когда тот зачем-то наклонился, открывая лицо для удара. Не раздумывая больше ни секунды, Лекс откинул голову назад и ударил мужчину в нос. В глазах потемнело, и зазвенело в ушах, нож глухо упал на ковер. Прижав к лицу ладонь, мужчина почти обиженно воскликнул:

— Какого хрена! Я тебя вроде как, спасти пришел!

Алексей сфокусировал взгляд на госте и недоверчиво поинтересовался.

— Ты человек?

Кристиан отер окровавленную руку о джинсы и присел около стула. Нож полоснул натянутые ленты скотча.

— Наполовину. Это не важно, Майя послала спасти твою задницу. ? Он шмыгнул носом, проверяя его целостность, и добавил: — Если бы ты мне нос сломал, сказал бы ей, что мы тебя не нашли.

Освободившись от скотча, Алексей быстро растер затекшие запястья.

? С Майей все в порядке?

? Да, — коротко ответил нефилим и протянул пистолет.

— Светловолосый вампир в голубой рубашке и два черных волка на нашей стороне, так что в них не пали.

Алексей медленно кивнул, запоминая ориентиры. Он надеялся, что увидев существ, на которых обычно охотится, по привычке не спустит курок.

Открыв дверь, он мельком оглядел просторную комнату, пытаясь обнаружить ведьму. Ее нигде не было: ни среди сражающихся, ни среди убитых. Практически у его ног лежал Игорь с разодранной грудью и свернутой шеей. Завидев вошедших мужчин, один из оборотней в виде огромного бурого медведя ринулся в их сторону. Из оскаленной пасти капала слюна, от громкого рыка заложило уши. Кристиан сделал всего один мимолетный шаг вперед, рука дернулась навстречу противнику. Нож развернулся лезвием вверх и разрезал брюхо пополам, остановившись под клыкастой пастью. Оборотень, не ожидавший такой быстрой ответной атаки, недоуменно округлил глаза. Шерсть зашевелилась, тело начало меняться, постепенно обретая черты молодой девушки. Лекс не стал наблюдать жуткую картину оборачивания до конца. Заметив на одной из полок свой револьвер, он кинулся к нему. Едва пальцы сомкнулись на рукоятке оружия, как пришлось отражать атаку вампира. Чистильщик поспешно пригнулся, уходя от смертельного укуса, обещающего разорвать ему шею. Развернувшись, он выстрелил в упор. Вампир дернулся несколько раз и остановился. Недоуменный взгляд уставился на противника, он погрозил пальцем и с видимым усилием сделал шаг вперед. Лекс снова навел на него ствол, но выстрела не услышал. Револьвер глухо щелкнул несколько раз, став ненужным без серебряных пуль. Отбросив оружие в сторону, мужчина развернулся на месте. Кроссовок на мгновенье соприкоснулся с грудью вампира, отправляя его в полет. Упырь даже не успел приземлиться, как черный волк в прыжке откусил ему голову.

Алексей замер, готовясь к следующей нападению. Кроме тех, кто пришел его спасать, в живых никого не осталось. Разорванные и растерзанные тела устилали ковер, быстро окрашивая его в красный цвет. В воздухе витал одуряющий запах свежей крови. Такой бойни ему еще видеть не приходилось.

Кристиан прищурился, оглядывая помещение.

— Кажется, все.

Лекс заглянул в соседнюю комнату. Убедившись, что там нет трупа хозяйки дома, с нескрываемым волнением спросил:

— Где колдунья?

— Она исчезла сразу, как только мы вломились в дом, ? пояснил Майкл.

— Ее нужно найти. Она собирается устроить землетрясение в парке и оживить дочь.

— В машину, — скомандовал Кристиан, направляясь к выходу.

Вывалившись на крыльцо, мужчины разом оцепенели. Большие каменные валуны, расположенные по периметру двора, шевелились, превращаясь в косматых существ, отдаленно напоминающих людей. Их длинные руки касались земли, каждая конечность заканчивалась десятисантиметровыми загнутыми когтями, блестящими, словно металл.

Майкл растерянно отступил, оскалив длинные клыки:

— Что это за мерзость такая?

Лекс вышел вперед и метнул нож в приближающуюся тварь. Косматый желтокожий монстр даже не шелохнулся, продолжая упорно продвигаться к ступеням.

— Прощальный сюрприз от ведьмы — голлемы, — изумленно выдохнул Кристиан. — Если для их создания использовались части трупов, то они людоеды, когти и клыки ядовитые.

Отступая обратно в дом, Майкл не мог отрывать завороженного взгляда от странных существ:

— Как их убить?

— Только огнем, — быстро ответил нефилим и повторил то же самое на английском языке.

Спасительная дверь захлопнулась прямо перед мордами голлемов. Лекс кинулся к кухонной плите и, включая конфорки, громко прокричал:

— Закрывайте окна и двери.

Едва он закончил предложение, как сотрясаемая под ударами входная дверь треснула. Не выдержав когтистой атаки монстров, она повисла в проеме, открывая им путь.

Близнецы кинулись на первых вошедших тварей, на лету превращаясь в волков. Оскаленные пасти, крепко вцепились в косматые шеи, покрытые жесткой чешуей. Кристиану достались еще двое. Он ловко уворачивался от их рук, зубы клацали в опасной близости от кожи, намериваясь отведать кусочек человечины. Майкл безуспешно махал топором, пытаясь перерубить каменный панцирь одной из тварей. Та реагировала на это как на легкий массаж.

Лекс бросился к кухонным шкафам, руки торопливо открывали все ящики подряд, в поисках чего-нибудь тяжелого и металлического. Наконец, на магнитной доске обнаружился молоток для отбивки мяса. Чистильщик забрался на стол, молоток звонко лязгнул по газовой трубе. Через несколько ударов, от одного из стыков отделилась верхняя часть. Задержав дыхание, Алексей отогнул трубу от стены, поток газа устремился в комнату. Мужчина спрыгнул со стола и лицом к лицу столкнулся с голлемом. Когтистая лапа рассекла воздух над его головой, он сделал кувырок назад и схватил первый попавшийся под руку предмет. В качестве оружия ему достался кондитерский шприц. Пятясь к кухонному столу, Лекс метнул его в голову наступающей твари. К его собственному удивлению металлический наконечник шприца угодил именно туда, куда был направлен — в глаз, спрятанный под мощной надбровной дугой. Голлем остановился, длинные когти безрезультатно скребли по лицу, пытаясь вырвать инородный предмет. Не отводя взгляда от мечущегося противника, Лекс нащупал новое орудие. Ловко уклоняясь от смертельно опасных рук, он выколол заостренной ручкой венчика второй глаз. Ослепнув окончательно, тварь растерянно завертелась на месте, конечности размахивали как лопасти вертолета, цепляя ближайшие предметы. Очень во время Лекс обнаружил на полке с приправами отнятый серебряный нож. Проскользнув вдоль стены, он кинулся на помощь к оборотням, двое голлемов оттеснили их в угол, готовясь отобедать. Запрыгнув на спину одного из них, Лекс ухватил голлема за лохматые космы, резким движением голова откинулась назад, нож вонзился сначала в один глаз, потом в другой. Болтаясь на жесткой спине, чистильщик попытался перекричать громкое рычание монстров и звуки борьбы:

— Их уязвимое место — глаза!

Услышав слова Алексея, Кристиан отломал ножку от ближайшего деревянного стула. Одно мимолетное движение, и голлем ослеп. Еще через несколько секунд комната заполнилась низким воем растерянных монстров, их руки рассекали воздух наугад, пытаясь оцарапать ядовитыми когтями. Нефилим схватил выбитую дверь и громко гаркнул:

— На выход! — Дождавшись, когда все мужчины покинут комнату, он кое-как приставил деревянный прямоугольник к проему и обратился к Колину: — Зажигалку, быстро.

Пока горящая зажигалка пересекала помещение, он неуловимой тенью сбежал с крыльца и перепрыгнул через забор к уже сидящим там друзьям. Как по команде руки мужчин накрыли головы. Практически одновременно с взмахом рук дом сотряс взрыв, стекла разлетелись по двору, осыпая колючим дождем плечи оглушенных людей. Не дожидаясь продолжения фейерверка, нефилим, пригнувшись, направился к машине, припаркованной на улице. За ним словно утята за уткой тем же способом двинулись еще четверо мужчин, двое из них были полностью обнажены.

Лобовое стекло потрескалось от ударной волны, пришлось его выбить. Кристиан сел за руль и дождавшись, когда в машину втиснуться все остальные, завел двигатель.

— Где она устроит землетрясение? — обратился он к Лексу.

— Вы с Майей в "Каюте" встретились?

Нефилим согласно кивнул, отмечая боковым зрением, что оборотни поспешно натягивают заранее припасенную одежду. На обнаженном теле Пита ярко проступали следы от острых когтей голлема. Мысль о том, что для оборотня все может закончиться плачевно, угнетала. Юля, конечно, излечит его, но сначала еще нужно дожить до этого момента.

— Это и есть Северный парк, — объяснил Алексей и взволнованно добавил: — Майя там?

Машина резко тронулась с места. Вдавливая пассажиров в кресла. Вырулив на дорогу, Кристиан ответил напряженно ждущему мужчине:

— Они с Юлькой должны уже быть за пределами города.

— С Юлькой? — изумленно повторил Лекс, в голове всплыла недавняя беседа, где Майя призналась в существовании странной подруги, просветившей на счет нечисти. Теперь понятно, почему ее не так уж и просто было удивить. Если в друзьях числится нефилим, вампир и оборотни, леший вызовет лишь ленивый интерес.

За несколько кварталов до Северного парка дорогу перекрыли полицейские машины. Издалека виднелась гудящая толпа туристов и местных жителей, пришедших на праздник. Их лица, отражающие нетерпение в предвкушении зрелища, казались похожими. Небо пестрело от разноцветных воздушных шаров, воздух гудел от казачьих песнопений и переливов баяна. Глядя сквозь затемненное стекло, Лекс почти физически ощущал, как вокруг парка стягивается магическое кольцо.

Сидящий впереди Майкл обернулся. Его глаза были грустными.

— Я боюсь, мы не сможем ее найти.

— Попытаться стоит, — ответил ему Кристиан.

Машина резко затормозила на обочине. Нефилим последним покинул автомобиль, ни мало не волнуясь о его сохранности.

Летнее солнце опускалось за горизонт, окрашивая верхушки деревьев в оранжевый цвет. На парк, постепенно поглощая его, наползала огромная тень. Как только они вступили в эту прохладную темноту, Лекса начала бить дрожь. Он понимал, что в любой момент земля пошатнется под его ногами и проглотит треть города вместе с празднующей публикой, даже не подозревающей о нависшей угрозе. Углубившись в толпу, Майкл громко прокричал, не боясь быть услышанным посторонними людьми:

— Нужно разделиться. Так больше шансов.

— Постойте! — воскликнул Лекс, пока никто еще не отошел в сторону. — У ведьмы в руках должна быть тыква, если ее забрать, смысла проводить ритуал не останется.

Кристиан ловко ввинтился в толпу и исчез, подхватываемый людским потоком. Братья пошли в одном направлении. Сделав пару шагов, они скрестили взгляды, на всякий случай, прощаясь друг с другом, и разошлись в противоположные стороны. Майкл нырнул в ворота ближайшего куреня. Его глаза пристально вглядывались в лица женщин, пытаясь выявить ведьму. Оставшись один, Лекс на мгновенье замер, обтекаемый разноликой толпой. Определенно, Татьяна постарается расположиться так, чтобы ей никто не смог помешать, но при этом в самом центре. Оглядевшись, мужчина беззастенчиво сдвинул с ближайшей лавочки пожилую парочку. Пенсионеры с брезгливостью шарахнулись в сторону от невоспитанного парня, забравшегося ногами на спинку. Их мнение о современной молодежи сейчас волновало чистильщика в последнюю очередь. Наткнувшись взглядом на металлический каркас сцены, Лекс невесело ухмыльнулся: чтобы разглядеть такую громадину, не нужно было даже привставать на цыпочки. Через полчаса на сцене начнется концерт в честь открытия Фестиваля, а пока люди рассаживались по местам, переговариваясь в ожидании праздника. Он спрыгнул со скамьи под аккомпанемент замечаний о неслыханной наглости. Бесцеремонно расталкивая людей, Алексей направился к сцене.

???

Отправив Юлю за несколько километров от Славянска, Майя вышла на набережную. Разноголосая толпа подхватила ее, увлекая в сторону казачьих подворий. Девушка смутно припоминала, что она слышала в школе о казаках и их обычаях. Детальная инсценировка и имитация быта поражали, на территории куреней даже колодцы вырыли, и усадили на стога сена разодетых в национальные костюмы женщин и мужчин. Вкусно пахло выпечкой и чаем с медом, раздаваемым бесплатно у больших расписных самоваров. В другое время Майя не упустила бы возможность насладиться прогулкой по парку и отведать ароматных пирожков, но сейчас настроение было слишком уж неподходящим. Пружина нервов, скрутившая внутренности в узел после исчезновения Лекса, казалось, дошла до максимальной точки и вот-вот распрямится, освобождая от гнетущего ощущения неминуемой опасности.

Ноги сами собой несли через потоки людей, подчиняясь ведьмовской интуиции. Девушка даже не удивилась, когда выбралась на свободное пространство перед входом в огороженную для зрителей площадку. Она уже хотела пройти через ворота, как перед ней неожиданно выросла фигура молодой женщины с недовольным нахмуренным лицом.

— Ваш билетик, пожалуйста! — повторила она уже не в первый раз, придерживая наглую особу за руку.

Майя тряхнула головой, выплывая из задумчивости в реальность, и вслушалась в слова женщины. Осознав, их смысл, она отступила в сторону, давая пройти тем, кто вовремя обзавелся нужной бумажкой. Взгляд почти сразу наткнулся на палатку, надпись на красном брезенте сообщала, что это касса. Недовольно ворчащее людское море приняло девушку в свои объятия. Разузнать, где находится конец очереди, оказалось сложнее, чем выведать пусковые коды ядерных ракет. Люди толкались и суетились, но Майя впала в отрешенное состояние и не замечала ничего вокруг.

Больше получаса она простояла в очереди за билетом на концерт, который и не собиралась смотреть. Пальцы сжали бумажный квадратик, и Майя снова двинулась к сцене. В этот раз женщина не могла не пропустить знакомую уже девушку, равнодушно предъявившую билет. Лицо ее было напряженным и совершенно не соответствовало радостной обстановке. Майя прошла вдоль ряда кресел даже не взглянула на место, отведенное ей по праву. Ее провожали недоуменными взглядами, один бдительный дедушка даже позвал, указывая на свободное сиденье рядом с собой. Обогнув металлический каркас, девушка повернула за сцену. Через пару шагов, она резко остановилась. Замутненный блуждающий взгляд сфокусировался на знакомой женщине из необычной аптеки. Губы непроизвольно растянулись в улыбке, хотя в животе похолодело от неприятного предчувствия.

Увидев Майю, ведьма замерла, будто превратившись в соляной столб, ее тонкие брови поползли вверх, а рот невольно приоткрылся. Оцепенение, сковавшее ее тело, через секунду схлынуло, и Татьяна медленно подошла к девушке. Ее осанка выглядела неестественно прямой, а улыбка зловещей. Остановившись в паре метров, она пристально всмотрелась в лицо Майи.

— Не зря ты мне показалась знакомой. Ты же и, правда, на Полину похожа. Видимо от судьбы не так-то просто уйти.

Девушка отшатнулась, как от удара.

— Откуда вы мою мать знаете?

Ведьма проигнорировала вопрос и тихо произнесла, общаясь сама с собой:

— В том пожаре никто не мог выжить. Нужно было, все-таки, самой все проверить, а не отсылать дочку. Она выросла слишком мягкосердечной. Видимо, сжалилась над малолетним ребенком и мне солгала, что ты погибла, так же как и твоя мать.

— О чем вы говорите? — еще больше изумилась Майя, ужас от слов странной женщины пробежался по коже мурашками.

— Какая нелепость! — воскликнула ведьма, едва не выронив из рук тыкву. — Я хочу оживить дочку, собственными руками выкопавшую мне могилу пятнадцать лет назад.

— О какой могиле вы говорите, зачем вы хотели моей смерти? Я ведь вас даже не знаю! ? Девушка, наконец-то, заметила предмет в руках собеседницы, в голове тут же всплыл рассказ Лекса.

— Пятнадцать лет назад мне нагадали, что я погибну от руки дочери Полины Рыжелисовой. Семейка-то знаменитая на всю Россию, в некоторых кругах, конечно. Полина хоть и оказалась отбившейся от стада, потомство произвела. Она родила тебя! — прорычала Татьяна, палец с острым красным ногтем затрясся, указывая на Майю.

Девушка отступила назад, ее голос задрожал от волнения и злости.

— Так это вы виноваты в смерти моей матери! За что? Зачем? — Девушка растерянно затрясла головой, впервые за восемнадцать лет перед глазами четко предстало мамино лицо. Сердце больно сжалось, напоминая о невосполнимой утрате.

— Ничего личного, девочка. Просто я совсем не планировала умирать от руки какой-то хилой ведьмы, — презрительно фыркнула женщина.

— Я не буду вас убивать, — пролепетала Майя. Даже мысль об этом вызывала ужас и отвращение.

— Ты очень слабая, на грани обычных человеческих способностей. Не представляю, как ты могла бы это сделать. Видимо пророчества иногда ошибаются.

Татьяна осторожно поставила тыкву на землю, не отрывая взгляда от собеседницы. Музыка продолжала греметь, люди смеялись и торопились обзавестись сувенирами с Фестиваля, а на пяточке высохшей травы за сценой, воздух застыл и затрещал от колдовской энергии. Девушка заворожено смотрела на руки ведьмы, расправляющие складки на юбке. В мозг настойчиво постучалась жуткая догадка.

— Вы та самая ведьма, что устроила бойню в Славянске?! Где Лекс!? — Майя перешла на крик.

— Я смотрю, отпрыск бога любви и твое сердце завоевал, — язвительно произнесла она, останавливая девушку взглядом. — Такой милый мальчик. Правда, упертый, как осел.

— Где он? — упрямо повторила Майя и ринулась вперед, лоб больно ударился о невидимую стену: Татьяна успела подстраховаться, использовав заклинание преграды.

— Скорее всего, рядом с твоей матушкой. Сидят на облачке ножками болтают. — Она задумалась, решив напоследок уколоть больнее. — Кстати, не сказала самое главное: прежде чем отправиться в мир иной, твой ненаглядный переспал с моей внучкой. Экий шалун!

Майя отступила назад. Сознание словно плавало в мутном тумане, не до конца осознавая сказанное ведьмой. Овладев чувствами, девушка попыталась воззвать к разуму колдуньи.

— Что бы вы ни собирались делать, у вас не получится. Тут же полно людей, охрана вас просто выкинет отсюда.

Татьяна громко расхохоталась:

— Какая же ты все-таки неумелая ведьма! Посмотри, ? она обвела рукой по кругу, — никто не смотрит в нашу сторону — простенькое заклинание отвода глаз. Ума не приложу, как я вообще могла считать тебя опасной? Стой и смотри, как этот парк погрузится под землю. У тебя билет в первый ряд на сегодняшнее шоу. Не обольщайся, ты тоже расстанешься с жизнью. Вредничать не буду — убью быстро.

Майя попыталась обойти невидимую преграду, но ведьма предусмотрела это. Едва пальцы девушки шевельнулись, как тело покрыла ледяная корка, сковывающая мышцы и замедляющая ход мыслей. Застывшие широко распахнутые глаза наблюдали за колдуньей. Женщина достала из кармана флакончик с темной мутной жидкостью, несколько капель упали прямо на землю, трава задымилась. Сухие губы беззвучно шептали заклинание, пока руки перебирали складки юбки, вынимая новые ингредиенты для ритуала.

Вздрогнула земля, превращаясь в зыбучий песок, покрытый тонким слоем почвы. Прощальный взгляд девушки прошелся по толпе людей. Они не подозревали о приближающейся гибели, но веселились еще безудержней, будто готовились покинуть этот мир с улыбкой на губах. Выступающие слезы не успевали собраться в дорожки, застывая ледяной коркой на глазах. Сердце замедлило ход, заклинание проникало глубже, замораживая сосуды. Майя даже не заметила, как за спиной ведьмы, увлеченно шепчущей заклинание, появился Алексей. Он тихо крался, держа в руке нож с длинным тонким лезвием.

— А вот и наш Дон Жуан! ? весело воскликнула Татьяна, не оборачиваясь и не отвлекаясь от рассыпания травки из очередной коробочки. — Как же ты выжил, везунчик? Неужто и голлемам головы вскружил?

Лекс даже не приостановился, продолжая приближаться к ведьме, рука вскинулась, готовясь нанести смертельный удар. Татьяна пропела всего две строчки очередного заклинания. Внезапный как будто разумный поток ветра, обогнул застывшую девушку, игриво приподнял юбку колдуньи и подхватил мужчину, словно сухой лист. Пролетев по воздуху несколько метров, Алексей жестко врезался в каркас сцены, нож вывалился из безвольно повисшей руки, голова откинулась назад. Чистильщик сполз на землю, оставляя на металлической опоре кровавую дорожку.

Майя не могла даже вскрикнуть, сдавленный писк вырвался из посиневших губ, сердце окончательно остановилось. Не успела она смириться с облегчающей боль смертью, как волна плотной насыщенной ярости прокатилась по мышцам, заставляя кровь бурлить в сосудах и зажигая глаза кипящей ненавистью. Взгляд сосредоточился на блестящем в траве ноже. Он поднялся в воздух и на мгновение завис, будто раздумывая, как поступить. Увлеченная ритуалом колдунья не заметила сверкнувшее лезвие, стремительно приближающееся к ней. За доли секунды нож пересек поляну и вонзился в грудь Татьяны. Из складок белой рубашки выступала только рукоятка. Женщина удивленно вскрикнула, глядя на торчащее из груди оружие, и медленно опустилась на траву. Ладони плотно прижались к пульсирующей кровью ране, словно пытаясь затолкать ее обратно, но ткань быстро окрашивалась в алый цвет.

Майя легко скинула с себя замораживающее заклинание и приблизилась к умирающей ведьме. Женщина повернула голову, ее глаза подернулись пленкой и совершенно не выражали эмоций, словно пуговичный взор плюшевого медведя. Губы растянулись в улыбке, обнажая окровавленные зубы.

— Я же говорила, любовь великая сила.

Ее тело обмякло и в этот же момент дрожь, сотрясающая поверхность земли, утихла.

Майя с трудом отвела глаза от ведьмы и кинулась к Лексу. Он шевелился и кряхтел, удерживая стоны плотно сомкнутыми губами. Присев рядом, девушка бережно приподняла его голову и улыбнулась, видя вполне осмысленный и даже веселый взгляд.

— Ты как?

— Бублик, ну ты и монстр. Прирезала ее так хладнокровно, даже руки не запачкала! — Он приподнялся, болезненно морщась. — Нужно валить отсюда. Вынь нож и тыкву возьми.

Майя подобрала тыкву и остановилась у тела Татьяны. В этот раз заклинание отвода глаз легко выплыло из недр памяти. Зажмурившись, она прикоснулась к теплой от крови рукоятке. Нож выскользнул легко, словно из куска масла, на его месте сразу же забурлил фонтан бордовой крови. Отерев лезвие о джинсы, Майя помогла мужчине встать. Позволив опереться на себя, она повела его к выходу. Тело все еще плохо слушалось, кожа, оттаивая, саднила и чесалась. Едва они вышли на песчаную дорогу, вьющуюся между казачьими подворьями, как столкнулись с взволнованным Кристианом. Он кинувшимся им навстречу, несмотря на магию, делающую их невидимыми для обычных людей.

— Вы ее нашли? — Его голос дрожал от нетерпения.

— Майя ее убила, — бесстрастно произнес Алексей, не глядя в сторону девушки.

Молча подставив раненному мужчине плечо, нефилим направился к припаркованной в трех кварталах машине.

Усадив Лекса на заднее сиденье, он торопливо обзвонил друзей и коротко объяснил, что все закончилось.

Пока они ждали возвращения остальных мужчин, Майя достала из кармана заживляющую мазь, уже не раз выручавшую ее в этом путешествии. Лекс ворчал по поводу резкого запаха, но терпеливо снес помазание головы.

Первым вернулся Майкл. Рана Алексея удостоилась беглого осмотра, Майя сочувственного кивка, и вампир устало опустился на сиденье. Понимание, что жуткое приключение позади, еще не успело добраться до его сознания, брови продолжали хмуриться, адреналин кипятил кровь. Через несколько минут из-за поворота показался Колин, брат безжизненно болтался на его плече. Майя взволнованно охнула и подалась вперед, а Кристиан выбежал навстречу, забирая тяжелую ношу в свои руки. Вместе с Майклом они усадили Пита на заднем сиденье, его голова безвольно откинулась, едва не стукнувшись в боковое стекло. Вампир, как обычно, занял кресло рядом с водителем, Колин сел сзади у двери, придерживая безвольное тело брата, Лекс с трудом втиснулся в оставшееся пространство и усадил Майю на свои колени.

Когда машина вырулила на дорогу, Кристиан набрал номер Юли.

— Ты где?

— В нескольких километрах от города, если ехать не в сторону Краснодара. Сижу в кафешке! — взволнованно откликнулась девушка. — Лекс с вами?

— Да. Пит серьезно ранен, нужны твои способности. Как к тебе проехать?

— Помнишь, где автовокзал? Вот от него мимо магазина велосипедов, дальше будет хозяйственный комплекс, еще, по-моему, магазин колбас всяких, и у большой рекламной вывески около оптового рынка поверни направо. Потом только прямо километра три, с левой стороны обнаружишь мою кафешку.

— Скоро будем. Ешь сахар, — быстро инструктировал ее нефилим. Отложив телефон, он развернулся к Майклу.

— Что за привычка у женщин описывать дорогу с помощью магазинов? Не проще запомнить знаки и светофоры? — Его обеспокоенный взгляд встретился с глазами Колина в зеркале заднего вида. — Как Пит?

— Он весь горит, я боюсь за него, ? сдавленно проговорил юноша на английском языке.

Майя заерзала на коленях Алексея, больно упираясь локтем в его грудь, но он терпеливо смолчал, видя, что она старается достать из кармана коробочку с остатками мази.

— Попробуй, вдруг поможет? — ее английский был не хуже, чем у Кристиана, только приправлен легким акцентом.

Колин торопливо задрал футболку на груди брата: глубокие воспаленные разрезы пересекали живот. Набрав полную ладонь мази, он приложил пальцы к ранам. Чудотворный крем равномерно распределился на коже, смешиваясь с засохшей кровью. Практически сразу порезы слегка побелели и даже стянулись корочкой, но температура наоборот поднялась, щеки загорелись лихорадочным румянцем.

— Мазь не поможет, — безапелляционно заявил Кристиан. — Это трупный яд, он уже в крови Пита.

Майя печально вздохнула, стыдясь собственных чувств. Ей было жаль юношу, но самой громкой мыслью в голове все-таки оставалась скользкое напоминание о внучке. Она наклонилась к Лексу, губы легко коснулись волос на его виске.

— Ведьма упоминала про внучку, где она?

— Понятия не имею, — откликнулся мужчина, отодвигаясь от девушки. ? Надеюсь, что очень далеко отсюда.

Майя нахмурилась, но задать следующий вопрос, интересующий более всего, не решилась.

Машина плавно остановилась у двухэтажного здания из светло-бежевого кирпича. Не дожидаясь когда, внедорожник выпусти пассажиров в жаркое лето, из кафе выскочила Юля и взволнованно затараторила:

— Где он, выносите его. Нет, лучше выйдите, а я в машину сяду. Крис, принеси еще сахар.

Она проворно юркнула в освободившуюся машину и, придвинулась к Питу. Узкие ладони плотно прижались к животу юноши. Серебристое сияние охватило кисти девушки и ртутью потекло на тело оборотня, мгновенно впитываясь в кожу, словно в пересохшую землю. Девушка приложила пальцы к горящему лбу оборотня и разочарованно выдохнула:

— Не помогает, Крис, дай сахар.

Раскрыв упаковку, Юля высыпала в рот несколько горстей песка. Едва сладкий энергетик провалился в желудок, она снова приложила ладони к животу юноши. На лбу Юли выступила испарина, румянец стерся с щек, но руки настойчиво прижимались к обнаженной коже, выжигая следы яда в крови. Наконец, девушка отодвинулась от Пита и бессильно откинулась на спинку кресла.

Юноша слегка шевельнулся и открыл глаза.

— Я голодный, как собака.

Юля радостно засмеялась и прижала к себе исцеленного друга, он смущенно ответил на порывистые объятия.

— Пойдемте в кафе, шашлык тут обалденный!

Внутри помещения было просторно, и душно. Кондиционеры не работали, а каменные стены здания, превращали зал в кипящий котел. Аппетитный запах борща и жареного мяса смешивался с удушающим амбре от потных тел посетителей. Когда все расположились за столом, Кристиан сделал заказ. Только после этого колючий взгляд нефилима вонзился в Лекса.

— Ну и зачем ведьма тебя похитила?

Алексей заерзал на неудобном стуле, косясь на рыжую шевелюру Майи.

— Это потому, что ты сын русалки? — предположила она, встревая в разговор.

— Чего? — опешила Юля, приподнявшись от удивления.

Даже уравновешенный Майкл не смог совладать с мимикой, его глаза красноречиво округлились. Заметив неестественную тишину, повисшую над столом, оборотни попросили перевести то, что сказала девушка.

Кристиан быстро объяснил и снова приступил к допросу:

— Ты сын русалки?

Лекс помолчал, ожидая, когда официантка расставит на столе заказ и нехотя сознался:

— Ну, в общем, да. Правда, ведьме я нужен был не поэтому. У русалок мужчины — это только способ размножения. Никаких особенных способностей у меня нет.

— Есть, — веско отчеканил Кристиан. — Но не значительные. Дети русалок, даже мужского пола, могут управлять жидкостями.

— Откуда ты знаешь? Ты уже встречал других морских отпрысков? — изумленно выдохнула Майя.

Склонившись к плечу нефилима, Юля многозначительно закатила глаза, указательный палец постучал по лбу Кристиана.

— Вы себе не представляете, сколько хлама в этом чердаке. Иногда мне кажется, что он знает все.

Мужчина широко улыбнулся, мягко отстраняя руку девушки.

— Я с ними не встречался, это довольно редкие существа. А вот русалок доводилось лицезреть. — Видя, что девушки готовят новый шквал вопросов, он вновь поспешил обратиться к Алексею.

— Так зачем же ты был нужен ведьме?

Майя даже не пыталась скрывать, как не терпится ей узнать ответ. Чистильщик с деланной беззаботностью откинулся на спинку стула, крепко сцепленные пальцы выдали охватившее его беспокойство.

— Она возомнила себя Вавиловым и выводила новый вид существа с уникальной генетикой. Плацдармом для экспериментов была ее же семья. Вы не представляете, что у нее за внучка. Не дай бог с ней когда-нибудь столкнуться! И оборотень и нефилим и ведьма одновременно.

Близнецы до этого увлеченные поеданием шашлыка, недовольно нахмурились. Судя по мимике собеседников, разговор становился крайне увлекательным, а они не понимали ни слова. Не успел Кристиан перевести для них, как Майя сделала это за него.

— И...? — поторопила Юля.

— Она хотела, чтобы я переспал с этой самой внучкой. Чтобы получить еще более уникальное потомство. А потом прикончить меня. Я ей был нужен только в качестве донора сперматозоидов, — немного смущенно признался Алексей, недовольный отведенной для него ролью.

Майя насупилась и демонстративно отодвинула стул в сторону от Лекса. Ей пришлось занять пальцы перебиранием зубочисток, чтобы скрыть жгучую, как горчица ревность.

Вампир задумчиво почесал подбородок.

— И что же в тебе особенного?

Лекс бросил грустный взгляд в сторону Майи, слишком уж увлеченно рассматривающей сок в стакане и откровенно признался:

— Я потомок Леля.

Никто за столом не отреагировал на это заявление, только нефилим печально улыбнулся, глядя на притихшую рыжую девушку.

— Что такое Лель? — спросила за всех Юля.

— Его фамилия, — попыталась объяснить Майя, догадываясь, что дело вовсе не в этом.

— Лель — это бог любви в славянской мифологии, — пояснил Кристиан, на застывших лицах проступили все степени изумления.

В это момент к столику подошла официантка, ее бесстыжий взгляд предназначался исключительно Алексею.

— Не желаете ли вы еще что-нибудь?

Он отклонился назад и резко ответил:

— Нет, не желаю.

Девушка постояла еще немного и с мечтательным выражением лица продефилировала обратно к стойке, бедра призывно покачивались, рассчитывая на провожающий взор. Все как по команде повернули головы в сторону удаляющейся официантки и практически одновременно засмеялись. Только Майя все также разглядывала сок, увидев в нем отражение собственных мыслей.

— Ого! Черт возьми. Да ты круче, чем инкуб! — необдуманно выпалила Юля, с опозданием замечая сдвинутые к переносице брови нефилима.

Он люто ненавидел сексуальных демонов, даже упоминание о них приводило его в ярость.

— А я все понять не могла: от чего так беззастенчиво пялюсь на тебя в присутствии будущего мужа.

— Юля, думай, что говоришь, — оборвал ее Кристиан.

Майя быстро перевела оборотням весь предыдущий разговор. К ее лицу намертво прилипла маска невозмутимости, а в душе разгорался гнев.

Расправившись с едой, они направились на улицу. Осталось решить, как добираться до Горячего Ключа.

Юля достала из багажника джипа стеклянную бутылку. Плескавшаяся в ней жидкость выглядела тошнотворно и пахла соответствующе.

— Я взяла с собой необходимое зелье, осталось только прочитать заклинание и мы отправимся домой. Лекс, ты тоже приглашен на мою свадьбу.

Мужчина оглянулся на стоящую за его спиной Майю и решительно качнул головой.

— Куда свой Хаммер дену? Если Бублик не против, я довезу ее на машине, как и обещал. К свадьбе мы успеем.

— Майка, а ты как хочешь? — Юля подошла к притихшей девушке, пальцы осторожно коснулись ее руки.

— Я поеду с Лексом, — категорично заявила она, выдергивая пальцы из ладони сестры. — Не бойся, я не опоздаю на твою свадьбу.

— Ну, ладно... — неохотно согласилась Юля. ? Можно тебя на минутку?

Отойдя в сторону, она развернулась спиной к остальной кампании.

Майя тронула сестру за плечо.

— Что такое?

Девушка дернула головой в ее сторону.

— Я знаю, ты думаешь, что чувства к Алексею надуманные и вызваны его божественной сущностью, но он ведь, в принципе, мужчина симпатичный, есть за что любить и без этих уникальных генов. — Взгляд скользнул по серебряному браслету на запястье сестры. — Может быть, твоя любовь настоящая? Не отрицай этого сгоряча, всякое может быть.

Майя устало вздохнула и нашла глазами Лекса, увлеченно беседующего с Кристианом.

Срывающимся от чувства голосом она призналась.

— Возможно, с моей стороны это любовь, но он относится ко мне, как к маленькой глупой девчонке, даже не воспринимает меня всерьез. А еще он прямо сказал, что я не в его вкусе. Так что я найду в себе силы перебороть эти чувства, какими бы они не были: настоящими или надуманными, раз ему это не нужно. Я не буду больше бесхарактерной тряпкой, позволяющей вытирать о себя ноги. Наше путешествие закончится в Горячем Ключе. Если ты хочешь видеть его среди гостей, я смирюсь с этим. Но мне было бы легче, если бы он довез меня туда и оставил навсегда.

Брови Юли недоуменно приподнялись.

— Зачем тогда ты едешь с ним? Что за изощренный вид мазохизма?

— Мне нужен всего один день в обществе Лекса, чтобы всю оставшуюся жизнь вспоминать о нем не с ненавистью, а с грустью.

Девушка обняла сестру, и с наигранным весельем воскликнула:

— Ну, в добрый путь, Майка!

12 глава

"Всю ночь русалочка поет, встречая корабли"

Когда компания Юли покинула стоянку перед кафешкой, Лекс заглянул в туалет. Кровь с волос смылась легко, а вот с маской из жирной мази пришлось повозиться. Вернулся он посвежевшим и довольным. Усевшись в водительское кресло, мужчина принялся настраивать радио, нарочно игнорируя молчаливую попутчицу. В результате настойчивого приставания к магнитофону салон автомобиля заполнился приятными звуками музыки, немного расслабляющими напряженную атмосферу. Майя была благодарна Алексею, что он не донимает расспросами или нравоучительными репликами. Сейчас ей просто хотелось разложить по полочкам собственные мысли и сомнения. Разбираться в чувствах она и не пыталась. Страдающее сердце не находило отличий между любовью выращенной обычным образом или навеянной магией.

Первый час пути с заднего сиденья раздавалось равномерное сопение уставшего от приключений домового. Когда машина въехала в Анапский район, он проснулся, похрустел косточками, его гнусавый голос принялся подпевать радио.

В подводном царстве Нептуна, вдали от грешной земли.

Всю ночь русалочка поет, встречая корабли.

И в голосе далеком ее печаль слышна.

Как будто бы любовь зовет она

К счастью Алексея, он не слышал бездарного пения Нафани, терзающего слух девушки. Домовой умел оставаться невидимым и неслышимым для всех окружающих, кроме хозяйки. Вскоре ему надоело внимать собственному голосу, и он затих, позволив радио исполнять соло.

Проехав еще десяток километров под хрипы магнитофона, Лекс мельком глянул в сторону девушки. Майя задумчиво рассматривала пейзаж за окном. Сейчас она выглядела старше восемнадцати лет, даже взгляд изменился.

— Я не сказал тебе сразу, но я планировал заехать в Анапу.

Не поворачиваясь, Майя устало бросила через плечо:

— Хорошо, только зачем?

Мужчина попытался поймать ее уклоняющийся взгляд.

— Именно там отец познакомился с моей мамой.

— Ладно, — безразличным голосом отозвалась девушка.

Нива резко затормозила на обочине, кидая пассажиров на приборную панель. Майя даже не успела возмутиться, как Лекс развернул ее за плечи к себе лицом, и недовольно поинтересовался:

— Бублик, что с тобой? — Он грубо встряхнул ее. — Это из-за того, кто я? Из-за убийства ведьмы? Из-за угрозы гибели от землетрясения?

Девушка убрала напряженные пальцы со своих плеч и прямо сказала:

— И еще из-за того, что ты переспал с внучкой ведьмы.

Широкая улыбка озарила лицо мужчины.

— Я с ней не спал. Кристиан нагрянул как раз вовремя, чтобы уберечь меня от изнасилования, ? обрадовался Лекс такой простой причине плохого настроения попутчицы. — Лучше скажи, как ты себя чувствуешь, после того, как убила колдунью?

Девушка неуверенно повела плечами. Озноб пробежался вдоль позвоночника, напоминая о неприятных ощущениях в оковах замораживающего заклинания, память ударила в лоб, с готовностью возвращая в момент смерти Татьяны. Майя зажмурилась, пытаясь подобрать слова, передающие сумбурные чувства.

— Не знаю. Это было совсем не похоже на то, как ты убил перевертыша. Я даже подумать не успела, что нужно взять нож, как он сам поднялся и полетел в ведьму. Словно действовало мое подсознание. Я совершенно не помню момент убийства, настолько меня охватили ярость и гнев. Будто не управляла собой. Зато помню ее гаснущие глаза. В них не было злости. Только недоумение и печаль. Ты, наверняка, скажешь, что я сумасшедшая, но мне ее жалко.

— Ты страшна в гневе! Напоминай чаще, чтобы я тебя не злил, — шутливо подытожил мужчина.

В Анапу Нива въехала, когда до захода солнца оставалась несколько часов. Лекс тревожно глянул на тускнеющее светило и вдавил педаль газа в пол. Припарковав машину недалеко от набережной, он зашел в первые попавшиеся ворота с табличкой "Сдается жилье". Не обращая внимания на пристальное внимание хозяйки дома, чистильщик снял комнату на ночь. В качестве плюсов, Майя отметила отдельный вход в их временное жилище и балкон. Кровать была одна, зато двуспальная. Это обстоятельство уже не смущало девушку, привыкшую к присутствию Алексея в ее жизни.

Майя достала косметичку, но не успела расстегнуть молнию, как на ее запястье сжались пальцы Лекса.

— На макияж нет времени. Потом хоть всю ночь боди-артом занимайся, а сейчас нужно торопиться.

Девушка наскоро переодела футболку, умылась и выбежала вслед за уходящим мужчиной.

Двухъярусная набережная тянулась вдоль гладкого, как лист метала моря. Воздух застыл, листья на деревьях не шевелились, неподвижный пейзаж напоминал фотографию самого себя. Липкие руки жары забирались под одежду, мешая наслаждаться вечером. Лекс быстро продвигался вдоль моря, внимательно приглядываясь к лавочкам, торгующим дешевой бижутерией. Майя молча шла рядом, соленый густой воздух будоражил легкие и наполнял тело энергией. Духота мало беспокоила девушку. Ей всегда нравилось море, и она мечтала когда-нибудь обязательно поселиться на берегу, чтобы как можно чаще дышать этим ни с чем несравнимым ароматом.

Лекс резко остановился, тут же получив удар лбом под лопатку: задумавшаяся девушка налетела на его спину. Он свернул с набережной к одной из палаток и вежливо поздоровался с продавцом. Глаза придирчиво оглядели товар, выложенный на прилавке.

— Это жемчуг? — Палец приподнял длинные бусы.

Мужчина на какое-то время задумался. Внимательный взгляд просканировал покупателя, и торговец пришел к выводу, что этому фрукту подделку лучше не подсовывать.

— Нет, не жемчуг.

? А что-нибудь из жемчуга есть? Хотя бы пара жемчужин?

На прилавок лег неприглядного вида браслет с мелкими неровными бусинами желтого цвета.

— Вот это жемчуг. Только старый очень, могу отдать дешевле.

— Пойдет, ? согласно кивнул Лекс и расплатился за покупку.

Как только солнце уверенно склонилось к закату, окрашивая гладкую воду в желто-лиловые тона, Алексей побежал, волоча за собой девушку. Спустившись к самой кромке моря, он немного побродил вдоль берега. Пустынная, огороженная валунами заводь полностью отвечала его запросам. Мужчина опустился на один из камней и удовлетворенно выдохнул:

— Кажется, успел.

Жемчужный браслет подвергся надругательству: Лекс разорвал нить и ссыпал бусины в ладонь. Оглянувшись на стоящую рядом Майю, попросил:

— Я хочу поговорить с мамой. Для этого нужно ее позвать и высыпать в морскую воду жемчуг, орошенный слезами. Я плакать не умею. Боюсь мне понадобиться твоя помощь.

Майя от возмущения не сразу нашлась с ответом.

— Так ты из-за этого меня взял с собой?

— Бублик, пожалуйста, потом накричишь на меня. Можешь даже треснуть, но сейчас нужно торопиться. Сделать это можно только на закате солнца. Вспомни что-нибудь грустное, душещипательное, саму себя пожалей.

Майя опустилась на колени и задумалась, пытаясь вызвать у себя слезы. Память подсунула сцены избиения отцом, холодность матери, несчастную любовь к однокурснику, унижение из-за необходимости носить вещи из Секонд-хенда. Стало грустно, но не настолько, чтобы разреветься. До этой поездки на юг она бы обязательно оплакала судьбу не одним стаканом слез, но теперь многое виделось по другому, а некоторые вещи даже не казались важными. Она посмотрела на солнце, окрашивающее спокойную поверхность моря в пурпурный цвет, и перевела взгляд на Алексея. Он нарочно отвернулся, чтобы не смущать и не мешать упиваться жалостью к себе. Его профиль как будто светился на фоне черных камней, губы слегка дрожали в улыбке. Мысль, что завтра они растянуться навсегда полоснула сердце ледяным ножом, горло сжалось. Слезы сами собой выступили в уголках глаз и полились по щекам, рисуя на них соленые дорожки. Девушка взяла из рук мужчины жемчуг. Слезы омывали невзрачные бусины, пока ветер с моря не высушил глаза. Отдав горсть жемчуга Лексу, Майя отступила назад. Тень обрывистого берега скрыла ее присутствие.

Алексей встал на колени, ладони раскрылись, роняя в воду бусины.

— Мама, это я Алексей, твой сын. Появись, пожалуйста, хотя бы на минуту.

Ничего не произошло: не разошлось море, не вспенилась пучина и даже волны не соизволили разбить туго натянутую морскую поверхность. Гладь оставалась неподвижной, словно стекло. Мужчина наклонился и пристально всмотрелся в толщу моря, пытаясь хоть что-нибудь обнаружить в непроницаемой ночной воде.

Майя первая заметила, как вдалеке промелькнул серебристый плавник. Потом ближе, еще ближе и через несколько секунд вода у берега ожила. На поверхность вынырнула красивая женщина с длинными бирюзовыми волосами. Ее большие темно-синие глаза глядели с изумлением и волнением одновременно.

Встретившись взглядом с ошеломленным мужчиной, она неуверенно улыбнулась и протянула руку к его лицу.

— Леша?

Он резко отшатнулся, как от пощечины и холодно поинтересовался:

— Ты Марина?

Русалка оперлась руками на камень и подтянулась ближе к собеседнику.

— Меня так называли несколько десятков лет назад. — Синие глаза слегка прищурились, всматриваясь в знакомые черты лица. — Ты так похож на Вадима.

Лекс снова отклонился, рассматривая ундину, по пояс поднявшуюся из воды. Густые, похожие на водоросли волосы закрывали ее тело практически полностью, расплываясь на воде, будто разводы темной краски. Блестящая серебристая кожа живота плавно переходила в чешуйчатый гибкий хвост, мелькающий в толще воды, будто диковинная рыба.

— Ты, правда, моя мать? — Несмотря на выдержку, в голосе не удалось скрыть обиду.

Русалка наклонила голову, не прекращая рассматривать мужчину.

— Правда. Как ты узнал? Ты первый мой сын, которого увидела повторно. — Она вздохнула, оглядываясь на заходящее солнце. — Вадим, он...

— Умер, — перебил ее Лекс.

Русалка едва успела спрятать печальный взор. Слезы покатились по щекам мелкими жемчужинами.

— Он был не похож на других, я впервые влюбилась в человека. Расставание с ним причинило мне боль. Но ты же понимаешь: мы разные существа, у меня не было другого выбора, иначе я бы погибла.

— А меня ты любила?

— Я помню тебя очень милым мальчиком с синими, как море глазами. — Она замолчала, мечтательно улыбаясь. — Мне восемьсот лет и только дважды у меня рождались девочки. Догадываешься, скольких сыновей мне пришлось оставить? Мне жаль, но такова моя сущность. Я русалка, а ты человек. Я бы и не вспомнила о тебе, но все же встреча приятная.

— Он искал тебя до самой смерти, он тебя не забыл, — зло проговорил мужчина. Перед глазами возник образ мрачного чистильщика, улыбавшегося только, когда он смотрел на фото жены в бумажнике. Лекс с удивлением обнаружил, что его детские воспоминания горчат от жалости к отцу.

— Мне жаль, но что я еще могу сказать. Постарайся быть счастливым и не влюбляйся в русалку, — бесстрастно произнесла она.

Морская гладь забурлила, когда ундина нырнула под воду, громко хлопнув серебристым хвостом.

Лекс не сразу отошел от берега, продолжая заворожено вглядываться в воду. Расходящиеся круги постепенно утихли, море стерло все следы состоявшегося разговора. Мужчина дернул головой, словно пес, отряхивающийся от воды. Подобрав камень, он зашвырнул его как можно дальше, сопровождая его полет глухим рыком. Развернувшись, он медленно побрел в сторону набережной, забыв о существовании Майи.

Догнав Алексея, девушка неожиданно остановила его и крепко обняла. Руки сомкнулись на его талии, ладонь нежно погладила напряженную спину. Любые слова в качестве утешения сейчас были бы лишними, она просто водила пальцами по мягкой ткани рубашки, пока не почувствовала, как мышцы расслабляются, а дыхание становится ровным.

Отстранившись от девушки, Алексей взял ее за руку и направился к центру города подальше от неприятных воспоминаний. Он и не ожидал услышать от матери ничего другого, но обида все равно больно жгла сердце.

Недалеко от приютившего их дома, мужчина сел на скамейку и силой усадил Майю рядом. Его голова откинулась на спинку, в зрачках отразилось южное небо, усыпанное бисеринами ярких звезд.

— Красиво. Кажется, видно перемычки, соединяющие созвездия.

Девушка последовала его примеру и, подняв взгляд к небу, охнула от изумления.

— Если на цыпочки встать, то и рукой достать можно. Так только на юге бывает.

— Бублик, давай поговорим начистоту, — неожиданно предложил мужчина. Ломтик луны оказался за его спиной, лицо терялось в тени.

— Давай, ? упавшим голосом согласилась Майя.

— Ты уже не та глупая дурочка, которую я взялся подвезти миллион лет назад. Даже не знаю, хорошо это или плохо. Есть что-то очаровательное в твоей наивности. Ты знаешь, кто я. То, что ты чувствуешь ко мне — не любовь. Я почти инкуб, только хуже, потому что воздействую не только на тело. Так что лучше включи мозг и разумно обдумай свои чувства.

Девушка немного отодвинулась, старательно скрывая дрожь в конечностях.

— Я сама не знаю, что чувствую и как это назвать. Думай что хочешь, решай что хочешь. Завтра ты отвезешь меня в Горячий Ключ, и мы больше не увидимся. — Она резко встала. — Пойдем в кафе поужинаем. Чудотворное действие шашлыка закончилось еще час назад.

Лекс быстро поднялся и весело хохотнул:

— Выйдешь на улицу без маникюра, косметики и в мятых джинсах?

Майя только фыркнула в ответ, понимая, что разговор о ее чувствах еще не окончен.

Выбранная кафешка оказалась оригинально стилизованной под средневековую таверну. Они заняли столик под открытым небом с длинной деревянной скамьей. Сам стол представлял собой цельный кусок дерева, грубо отесанный с черными кляксами от пролитых напитков. Расторопный официант подал меню, откровенно разглядывая Алексея. Когда юноша забирал меню из рук чистильщика, пальцы словно невзначай коснулись его запястья, глаза смущенно потупились.

Проводив взглядом услужливого официанта, Майя не выдержала и рассмеялась в голос.

— Ты хуже любой симпатичной подружки: даже мужиков у меня отбиваешь.

Лицо мужчины исказила гримаса страдания.

— Еще геев мне не хватало для полного комплекта! Ну, на фига мне эта способность влюблять всех подряд, я бы итак справился.

Лекс ел с удовольствием, смакуя каждый кусочек блюда, словно наследующий день ему не суждено позавтракать. Девушка растерянно вертела головой, челюсти механически двигались, пережевывая пищу. В голове фонтанировал салют из мыслей, казалось, вот-вот и парочка выпрыгнет из ушей. Лекс не пытался выдернуть ее из этого состояния, подозревая, что она обдумывает его недавние слова.

К концу ужина мужчина пожалел, что выбрал столик на улице — ночь не принесла с собой прохладу, наоборот, жара превратилась в густой сироп, налипающий на коже по?том. Девушка чувствовала себя вполне уютно, словно эта самая комфортная для нее температура.

Отодвинув тарелку, Майя снова подозвала официанта и выпалила на одном дыхании:

— Принесите, пожалуйста, сто пятьдесят грамм водки и мясную нарезку.

— Стоять, — резко остановил Лекс уже уходящего юношу. — Не надо никакой водки. Два стакана апельсинового сока и все.

Отпустив официанта, он наклонился над столом.

— Ты что, рехнулась? Давно ты пить водку начала?

Глаза девушки заметались, пальцы нервно сжались на краю столешницы.

— Ну, это, так... напряжение снять. Такой день тяжелый был. Ты же сам меня поил после убийства перевертыша.

Лекс недоверчиво взглянул на смущенную девушку.

— Тебе нельзя пить. Кроме того, что ты озабоченная становишься, это просто напросто вредно.

Официант молча поставил перед ними два стакана и, подмигнув Алексею, удалился.

Вмешательство Лекса разозлило девушку. Она молча осушила стакан, ноги стремительно вынесли из заведения, где даже мужчины смотрят не в ее сторону, а на небритого божественного потомка. Алексей нарочно неторопливо расправился с соком и догнал Майю.

Вернувшись на дорожки набережной, они неторопливо направились в сторону дома, где сняли комнату. Ночь бархатными объятиями укутывала плечи, отражаясь в глазах огнями фонарей. Лекс раздраженно дергал воротник рубашки, но воздух от этого не становился свежее.

Увидев небольшой магазинчик, Майя устремилась к нему, до ушей Алексей долетело торопливое объяснение:

— Куплю бутылку минералки.

Мужчина постоял немного на улице и быстрым шагом вошел в освещенное помещение небольшого магазинчика. Как раз в этот момент Майя расплачивалась за бутылку водки, стоящую перед ней на прилавке.

Лекс грубо отодвинул девушку в сторону, широкая ладонь накрыла протянутые деньги. Он укоризненно произнес, обращаясь к продавцу:

— Ей еще нет восемнадцати.

— Есть, давно уже, — вмешалась Майя, рука вынырнула из-под локтя мужчины, пытаясь достать до вожделенной бутылки с алкоголем.

Продавец, не задумываясь, забрал водку и виноватым голосом пролепетал:

— Извините. А вы, барышня, идите домой.

На улице Алексей взял девушку за плечи и возмущенно произнес:

— Даже не думай напиться и позволить твоему подсознанию вырваться на свободу. Если ты не можешь решиться на какие-то действия без алкоголя, значит и не нужно этого делать.

Майя съежилась, поникла и, вывернувшись из рук мужчины, пошла домой.

Кроссовки глухо прошлепали по лестнице, дверь громко хлопнула. Чтобы Лекс не увидел заплаканное лицо, девушка сразу же направилась в ванную. Каскад воды помог заглушить рыдания и смыть следы дневных приключений. В комнату Майя вернулась, сохраняя хмурое выражение лица, веки опухли и покраснели. Лекс сделал вид, что ему нет дела до странного поведения девушки и, взяв полотенце, ушел в душ.

Когда он вернулся, Майя в пижаме сидела на кровати, сложив ноги по-турецки, и яростно рвала свой дневник.

— Почему сплит не включила?

— Он не работает, — отмахнулась девушка, продолжая крошить бумагу.

— Лучше бы сначала почитать дала, — недовольно заметил мужчина, матрас ощутимо промялся под тяжестью его тела.

— Бред! Чушь! Не знаю, зачем я все это писала. Бумагомарательство сплошное!

— А теперь из твоего дневника можно туалет для кота сделать, — деловито предложил он. Пальцы приподняли наиболее целую страницу, Лекс усмотрел на ней не меньше четырех упоминаний своего имени.

Майя поспешно вырвала из его рук листок, через секунду и он рассыпался в мелкие клочья. Изорванный ворох бумаги отправился в мусорный пакет.

— Теперь все!

— Спать? — спросил Алексей. Стянув джинсы, он вытянулся на кровати во весь рост.

— Да, — неуверенно отозвалась Майя и погасила свет.

Удушливая темнота придавила, словно бетонная плита, казалось воздух можно загребать горстями. Накаленная тишина резала уши резче любого ора. Лекс слышал, как девушка укладывается удобней, драматически вздыхает, нос щекотал запах ее любимого персикового шампуня. Он ждал, когда она заговорит.

Нащупав в темноте плечо мужчины, Майя легла рядом. Дыхание коснулось волос у его виска.

— Можешь мне сделать одно одолжение?

Лекс вздрогнул от прикосновения мягких пальцев и неохотно произнес:

— Смотря какое.

— Будь моим первым мужчиной, — прямодушно проговорила девушка, пугаясь собственной смелости. Мелкие волоски на затылке встали дыбом.

Лекс отодвинул от себя Майю и приподнялся. Обнаженная спина уперлась в прохладное деревянное изголовье, на какое-то мгновенье парилка в помещении показалась вполне терпимой.

— Поэтому тебе так нужна была водка? — Он смотрел в сторону пару секунд, ничего не говорил. Воздух застрял в горле. — Нет, Бублик, не буду. Дождись, когда по-настоящему влюбишься без всякого "божественного" вмешательства в гены твоего избранника. И не вздумай пить алкоголь для храбрости, все ощущения смажутся и наутро выветрятся из головы.

Майя глубоко вздохнула, готовясь возразить, но неожиданно сникла. На смену безрассудной смелости пришла злость за неудавшуюся попытку соблазнения.

— Спи, — отчеканила она и отвернулась к стене.

Лекс снова улегся и миролюбиво предложил:

— Хочешь, страшилку расскажу?

— Хочу, — отозвалась темнота голосом Майи.

Мужчина прокашлялся и начал тихим голосом.

— Жила была одна девочка Света. Было ей на ту пору десять лет. Однажды зимой приснился ей странный жуткий сон: пришла к ней бабушка, недавно скончавшаяся от инфаркта, и сказала:

— Пойдем со мной. Твое время пришло.

Девочка испугалась и, нырнув под одеяло, закричала.

От воплей проснулась вся семья, прибежавшая на источник шума в течение нескольких секунд. Включив свет, мама девочки отступила назад, дрожащая рука указала на треснутое зеркало.

— Как это произошло?

Света рассказала сон, с опаской поглядывая на паутину трещин, и попросила маму побыть с ней до утра.

На следующую ночь девочка снова легла в кровать, забыв о приснившемся накануне кошмаре. Едва ее глаза закрылись, как бабушка снова вошла в комнату, брови хмуро насупились, голос дрожал от нетерпения.

— Пойдем со мной, Света. — Она протянула руку, пытаясь ухватить девочку за кисть, но та словно ошпаренная отпрыгнула в сторону и снова закричала.

В комнату вбежали родители. Они с трудом заставили вопящую дочь открыть глаза и убедиться, что все это только сон. Задыхаясь от крика, Света оглядела комнату: купленное утром новое зеркало разбилось вдребезги, пол устилали мелкие блестящие осколки.

Когда день начал плавно перетекать в ночь, Света попросила маму лечь с ней в одной кровати и не оставлять ни на минуту. Женщина согласилась и легла рядом.

Девочка долго не спала и старалась не закрывать глаза, боясь вновь увидеть бабушку. Но ближе к утру сон все-таки сморил Свету, уснувшую на плече матери. В дверь спальни вошла бабушка и, остановившись в полуметре от кровати, произнесла извиняющимся голосом.

— Я ошиблась, внученька, не за тобой мне нужно было приходить. Спи спокойно, пока я снова не навещу тебя. — Образ пожилой женщины растаял как дымка.

Девочка ровно задышала, наконец-то выспавшись. Проснулась только, когда в комнату вошел отец, решивший разбудить семью. Света села на кровати и, потянувшись, радостно воскликнула:

— Бабушка больше не придет, она ошиблась. Мам, ты слышишь?

Девочка тронула ладонь матери и в ужасе отскочила назад. Ее кожа была холодная, а руки и ноги безвольно свисали с кровати.

Лекс замолчал, ожидая напрашивающийся вопрос. Майя, выждала несколько секунд и действительно поинтересовалась:

— Она умерла?

— Да, — коротко ответил мужчина. — Но это не конец.

Майя придвинулась ближе, зрачки блеснули, отражая свет уличных фонарей.

— Финал, наверняка, какой-нибудь жуткий.

— Света выросла, вышла замуж и жила себе счастливо в ожидании ребенка. Тут-то и приснилась ей мама. Она не ругалась, не пугала, просто сообщила, что в третье свое появление заберет женщину на тот свет. К счастью, Света водила дружбу с мудрой подругой, она и посоветовала обратиться к чистильщику.

Простынь зашуршала под спиной девушки, непроизвольно приближающейся к собеседнику.

— К тебе?

Лекс отодвинулся к краю кровати, жар от тела девушки, прожигал кожу на бедре.

— Ко мне. — Он хмыкнул. Догадливость Майи не удивляла. Он подозревал, что она вскоре поймет — все истории реальные. — Я побеседовал с матушкой. Она стояла на своем. Призраки ведь не убивают, они просто посланники смерти. Встречая умершего родственника, обреченный человек не так болезненно воспринимает свою кончину. Во время повторного разговора, приведение поставило ультиматум: либо Света, либо ее нерожденный ребенок.

— Ну? — поторопила Майя, ее знобило от ужаса предоставленного выбора.

— Света не смогла выбрать. Решение принял ее муж. — Лекс замолчал, воспоминания об этой истории ему самому были неприятны. — Мальчик родился удушенный пуповиной.

Мужчина не усел закончить, как сдавленные всхлипы сотрясли тело девушки.

— Это самая жуткая из твоих историй, — заикаясь, призналась она.

— Теперь засыпай.

— Заснешь тут, после такой сказки на ночь. Расскажи что-нибудь не страшное. — Девушка привстала, рука несмело притронулась к строчкам, выбитым на груди Лекса. — Твои татуировки что-то значат?

— Значат. — Он перевернулся на бок лицом к Майе, телесный контакт оборвался. — Эти рисунки защищают меня от одержимости бесом и от любого колдовского поиска.

Алексей разгладил влажную простыню, случайно задевая локоть девушки. Она вздрогнула, но не отстранилась. Шершавая широкая ладонь накрыла ее руку и легко погладила. Лекс сам не понял, как притянул к лицу кисть Майи и поцеловал запястье. Девушка замерла, прислушиваясь к ощущениям и ожидая продолжения, но он отстранил ее руку от губ и вернул на кровать.

— Спи.

Майя отвернулась к стене и зажмурилась. Слезы брызнули из глаз и потекли на подушку. Ни одного звука не вырвалось из плотно сомкнутых губ.

Последнюю главу высылаю на ящик

13 глава

В тексте использованы фрагменты песен исполнителей и групп:

Михаил Шуфутинский "Я поеду на юг" (1 глава)

Из мультфильма "Бременские музыканты" "Такая-сякая сбежала из дворца" (2 глава)

Группа "Виа-гра" "Сукин сын" (3 глава)

В. Высоцкий "Страшно, аж жуть!" (4 глава)

Наутилус Помпилиус "Казанова" (5 глава)

Татьяна Снежина "Эмансипация" (6 глава)

Группа "Король и шут" "Свой среди чужих" (7 глава)

Группа "Театр теней" "Зеркала" (8 глава)

В. Высоцкий "Охота на волков" (9 глава)

Тамара Гвердцители "Посвящение Женщине" (10 глава)

Алла Пугачева "Любовь одна виновата" (11 глава)

Татьяна Тишинская "Русалочка" (12 глава)

Денис Майданов "Пролетая над нами" (13 глава)

Аниото — разновидность оборотней, обитающих в Конго с той разницей, что классический оборотень — следствие превращения человека в животное, а Аниото — следствие превращения леопарда в человека.

Хосе? Анто?нио Доми?нгес Банде?рас — испанский актёр, режиссёр, танцор и певец, добившийся широкого признания в Голливуде.

История Юлии Рыжелисовой описана в книге "Ведьмина радуга".

Домовой — хранитель домашнего очага, незримый помощник хозяев. Это дух жилища, хозяин и покровитель дома, обеспечивающий нормальную жизнь семьи, здоровье людей и животных, плодородие.

Инкуб, суккуб (от лат. Succubae — наложница) — демоны сна, существа нечеловеческого мира, питающиеся сексуальной энергией. Суккубы — демоны женского пола, инкубы — мужского. Бессмертны.

Волколак — существо нечеловеческого мира, наделенное способностью оборачиваться в волка. Обладает большой физической силой и скоростью. Смертен. В разных странах названия могут варьироваться.

Нефилим — ребенок, рождающийся от соития ангела с человеком. Обладает способностями обоих родителей. Смертен.

Вампиры — бессмертные существа потустороннего мира. Для поддержания собственной жизни пьют человеческую кровь. Перворожденные вампиры появились в результате проклятия. Не выносят дневной свет, все церковные атрибуты. Особи, появившиеся от укуса вампира так же вынуждены питаться кровью, но к свету относятся довольно терпимо, так же как и к святой воде и кресту.

Кира Пластинина — дизайнер одежды, модельер. Одежда Kira Plastinina относится к средней ценовой группе, так называемый масс-маркет, ориентирована на девушек 15-25 лет.

Екатери?на Никола?евна Лель (сценическое имя Катя Лель) — российская эстрадная певица, автор некоторых собственных песен.

Джа?стин Дрю Би?бер (англ. Justin Drew Bieber; род. 1 марта 1994 года) — канадский поп-R&B-певец, автор песен, музыкант, актёр.

Эльфы — волшебный народ в германо-скандинавском и кельтском фольклоре. Известны также под названиями альвы. Описания эльфов в различных мифологиях различаются, но, как правило, это красивые, светлые существа, духи леса, дружественные человеку.

Леший — дух леса в славянской мифологии. Обитает леший в каждом лесу, особенно любит еловые. Леший может представать в различных растительных, животных, человеческих и смешанных образах, может быть невидимым. Как хозяин заботится о лесе, охраняет его, является покровителем лесных животных.

Строчка из песни В. Высоцкого "Я баба-яга, вот и вся недолга".

Джессика Альба — американская актриса, знаменитая ролями в фильмах "Фантастическая четверка", "Затерянный лагерь", "Город грехов".

Амазонки в древнегреческой мифологии — народ, состоявший исключительно из женщин, не терпевших при себе мужей, выходивший в походы под предводительством своей царицы и образовавший особое воинственное государство. Произошли от Ареса и Гармонии.

"Ван Хельсинг" — фильм режиссёра Стивена Соммерса про вигиланта-истребителя монстров Ван Хельсинга.

"Сверхъестественное" — американский телесериал, повествует о двух братьях, охотниках за нечистью, которые путешествуют по Соединённым Штатам Америки на чёрном Chevrolet Impala 1967 года, расследуя паранормальные явления, многие из которых основаны на городских легендах и фольклоре, а также сражаются с порождениями зла: демонами, призраками и другими монстрами.

"Кубай" — марка питьевой воды.

Наги — змееподобные существа в индуизме и буддизме. Изображаются в виде змей с человеческим торсом и человеческой головой, укрытой сверху веером змеиных голов. Обитают в пещерах и водоёмах, на земле, в воде или под землёй.

Перевертыш — существо нечеловеческого мира, способное принимать любой облик. Смертен.

"Час Диснея" — передача для детей, включающая демонстрацию мультфильмов.

Амбидекстерия — способность человека выполнять двигательные действия правой и левой рукой с одинаковой скоростью и эффективностью. У амбидекстеров развиты оба полушария мозга, они быстро оценивают ситуацию и принимают решения.

Русалка (рус. шутиха, купалка, водяница, лешачиха, лоскотуха) — мифологическое и фольклорное человекоподобное существо женского пола. Обитают в водоемах, преимущественно в морях.

Птица Гамаюн — посланница славянских богов, их глашатай. Она поет людям божественные гимны и провозвещает будущее.

Алконост — это чудесная птица, жительница Ирия — славянского рая. Раскрывает тайное прошлое.

Као-мани — древняя порода кошек тайского происхождения. Короткошерстная кошка обязательно белого окраса. Глаза могут быть голубыми, золотистыми или разноцветными.

Бес — злой дух, способный вселяться в тело человека, вследствие чего человек становиться одержимым, "бесноватым". Бесами становятся "черные" души после длительного пребывания в аду. Обладают нечеловеческой силой и скоростью.

Тэйлор Лотнер — американский актер (1992 г.р.), наибольшую популярность получил благодаря участию в фильмах "День святого Валентина", вампирской саге "Сумерки".

Лель — славянский бог, сын Лады, покровитель любви и брака.

Голлем — неживое человекоподобное существо, собранное из какого-либо материала (глины, дерева, камня и т. п.) и оживленное с помощью магии. Как правило, они подчиняются и полностью контролируются создателями. Используются в качестве стражей или работников. Не чувствительны к боли, слабо уязвимы и не устают.

Николай Иванович Вавилов — российский и советский учёный-генетик, ботаник, селекционер.

Цверги — древний лесной народ невысокого роста. Искусные мастера-ювелиры и кузнецы, обладающие магическими знаниями. Бессмертны.

Мелодии ведьминой души

273