Примерно через полчаса вернулись Пуши и Ава, позвали меня на обед, и хранительница увела нас в большую столовую, где за столами уже расселись незнакомые люди. Слава богам, на меня не обратили особого внимания, потому что им целиков завладел отмит. Авадалла предусмотрительно посадила меня в углу стола, рядом с какой — то пожилой парой, которая сонно ковырялась в своих тарелках, не обращая ни на кого внимания. Последовав их примеру, я тоже, не обладая повышенным аппетитом, цепляла на вилку салат, не чувствуя вкуса, и думала об энергетических потоках Виура. Почему цвет энергии поменялся? И почему меня шарахнуло зарядом от кристалла? Пуш заметил мою задумчивость, посылал заинтересованные взгляды, но ему все время задавали вопросы, не давая толком подкрепиться. В общем, обед был, по моему, тягостен для нас обоих. Наконец, Ава возвестила всех присутствующих о том, что посещение закончено, договорилась о будущих сделках с представителями глав народов и проводила нас обратно в залу, откуда мы, поспешно попрощавшись, отправились обратно.
Уже дома, Пушик спросил меня:
— Сан, ты чего такая тихая?
— Ничего, Пуш, — я постаралась побыстрей смыться в кухню, где Рина готовила ужин.
— Вернулись? Как прошла встреча? — спросила та, взбивая что-то в железной глубокой чаше.
— Отлично, только я голодная.
— Как? — удивилась она, — вас разве не кормили на званом обеде?
— Кормили, но кусок что -то в горло не лез, — ответила я и служанка начала суетиться, выкладывая на стол тарелки с закусками.
— Ты ешь, ешь, нам еще к празднику готовиться, — приговаривала Рина.
— Кстати, о празднике. Когда отправляемся?
— Завтра утром. Прибудем туда к обеду, устроимся в одном из гостевых домов у Конна, соберемся и пойдем. Ой, Сан, ты не представляешь как это весело, и танцы тебе, и песни, и угощения разные, — защебетала женщина, — и еще. Мы с Кларой ночуем сегодня у тебя. Возражения не принимаются, будем готовиться к празднику. Покажешь мне себя в том чудном платье, что ты была у отмитов, заодно поможешь нам наши наряды поправить.
— Я только за, — обрадовалась я, — только где вы спать будете?
— Мы уже распорядились, чтобы в твои гостевые комнаты поставили кровати, и еще немного мебели. Если тебе не понравится, выкинешь.
— Да что ты! Доверяю вашему вкусу, спасибо.
Мы еще немного поболтали, и я убежала к Муру, на котором отправилась домой. Там убедилась, что мебель девушки подобрали со вкусом, не уходя от общего стиля дома. В храме сегодня я решила не появляться, так как Лиус и Като торчали там с самого утра. Вызвала красного и остаток дня провела с Лютиком, патрулируя вместе его границы. Заодно и обсудила с ним детали по воде, узнала, что в мой дом поступает она прямо с подземного источника, чистейшего, отфильтрованная естественными способами очищения.
Дома меня уже ждали Рина и Кларимисса. Они принесли мне ужин, который разложили все на том же столике. Я попросила Лютика и тот разжег камин, деликатно попрощавшись с нами.
— Ну, давай, Саш, — сверкнула глазами Рина.
— Что давай? — не поняла я.
— Платье меряй! Мне Клара про него все уши прожужжала.
— Дай поесть девочке, — пожурила ту отмитиха.
Еле дождавшись, пока я прикончу овощное рагу и мясную отбивную, Рина загнала меня наверх, с нетерпением потирая руки. Мне было не жалко, и, облачившись в роскошный наряд, я спустилась вниз.
— О-о-о-о, — вытянулось лицо служанки, — ты великолепна! Ты будешь самой красивой на празднике. Словно принцесса лирии.
— Какая принцесса?
— Есть такая легенда, — пояснила Рина, — давным-давно, еще до великой войны, на Форусе жила принцесса. Один из самых богатых народов Форуса — лиры, правили половиной первой эпохи. А у короля лиров была дочь — самая красивая в реальности.
— И самая вредная, — перебила её Клара.
— Ну и что? Зато её лик затмевал свет Овиров, а от голоса замолкали птицы, стыдясь своих переливов.
— Ага, а характером была такая, что её женихи разбегались после нескольких дней общения, — настояла на своем отмитиха.
— Да разве я об этом? — воскликнула Рина, — я же красоту сравниваю.
— Вот спасибо, — засмеялась я, — и что же там было с этой принцессой?
— Да ничего, красота её померкла, старой девой померла, — фыркнула Клара, вышивая узор на воротнике своего платьишка.
— Пока красивая была — замуж не хотела, а как стариться начала, к ней и ездить уже перестали. И если бы у короля не было больше дочерей, народ лиров бы вымер.
— Замечательная легенда, — хмыкнула я. К чему это они? Намекают на что — то? Расспрашивать не стала, а села помогать обшивать чудное бледно розовое платье Рины.
Наш вечер прошел замечательно. Женщины вспоминали еще множество сказочных легенд, переходящих из уст в уста не только на этой планете, но во всей реальности. В ответ я рассказывала какие — то бородатые анекдоты из своего мира, но юмор был не оценен. Бедняжки не понимали, кто такие Петька и Василий Иванович, удивлялись, когда я изображала грузинский акцент и закатывали глазки, когда я начинала говорить о блондинках. Оказывается, девушки с белыми волосами считались на Форусе чуть ли не голубых кровей. Про свою красную копну вообще молчу — таких волос у них вовсе не бывало. Потом мы пили чай, но Рина вытащила из огромной сумки объемную бутыль с красным вином, что было встречено с восторгом и тут же разлито по бокалам, которые женщина также предусмотрительно взяла с собой.
— Замечательный у тебя получился дом, — произнесла Клара, когда мы, уже чуть хмельные, прошлись по моему жилищу.
— Это что! У меня и бассейн есть, — гордо отвечала я.
— Это та лужа в дворе? — спросила Рина.
— Обижаешь, — расстроилась я и тут же придумала, — а не искупаться ли нам, дамы?
— Как это? Ночь же на дворе, — удивились те.
— Ну и что? Сейчас кинем туда пару греющих хранов. Давайте же. Платья готовы, спать еще рано!
Я помчалась наверх и взяла храны, заодно переоделась в тонкую сорочку — не голой же купаться. Степенные женщины этого точно не выдержат.
— За мной! — скомандовала и пошла во двор, — вино прихватите!
О, это было райское блаженство. Храны нагрели воду так, что она парила, и в бассейн я нырнула с головой, наслаждаясь ночным купанием. Клара и Рина поначалу долго стояли у бортика, но потом тоже разделись и осторожно опустились в воду. Через полчаса, подогретые очередной порцией вина, они уже вовсю расхваливали великолепную купальню под небом, да на свежем воздухе.
— А что я говорила, — ухмылялась я, прихлебывая из бокала.
Разомлевшие, довольные и чистые мы разошлись по комнатам, и засыпала я с улыбкой на лице. Все — таки замечательный был вечер, без мужчин и без трепания нервов.
На следующий день мы метались по дому, собирая разбросанные вещи, укладывали готовые платья и поторапливали друг друга, так как безнадежно проспали. Като даже красного послал и просил передать, чтобы мы не шли к нему в дом, и заберут они нас отсюда. Отмитиха и служанка, ругаясь на себя, все же отбыли домой, а я, прибрав за всеми, переоделась в походный костюм и села на мука. Как раз в это время подъехали остальные. Пуша и женщин усадили в карету, очень странную карету. Я таких никогда не видела. Большие колеса были затянуты в шины, похожие на наши велосипедные, только с протекцией, изображающей витиеватые узоры. А под основанием кареты была расположена подушка из материала, тоже напоминающего резину, только сине-серого цвета, амортизирующая короб кареты при движении. Сама же она была деревянной, с коваными вставками, оббитая бархатистой тканью.
— Я еду на Муре, — оповестила я Като и Лиуса, когда они хотели усадить меня рядом с Риной и Кларой.
— Девушкам не положено, — отрезал хранитель.
— Что за средневековье? — воспротивилась я, — в карету не сяду! Меня укачает.
— Като, пусть едет верхом, — встал на защиту Пуш, высунувшись из кареты, — будут вопросы, скажешь, что она воин из гарнизона. У нее даже костюм похож.
— Что, всем на тракте говорить? — заворчал Като.
— Ссс-с-сама скажу, — разозлилась я, — трясс-тись в карете не буду.
— Вредная лирра, — хихикнула Рина.
— Шипишь, как шикаса, — улыбнулся Лиус.
— Кто это вообще? — я вспомнила, как он однажды уже говорил мне эти слова.
— Покажу на празднике, — загадочно произнес тот.
— Ладно, — махнул на меня рукой Като, — сама от любопытных взглядов устанешь.
И мы поехали.
Весь путь пролегал по широкому тракту. По обочинам возвышались деревья смешанного леса. Оживленность на дороге поражала. Караваны из повозок, карет, пеших путников, и абсолютное большинство двигалось по тому же направлению, что и мы. Впервые я видела такое разнообразие народов: гогры и левиры, простые люди, кумани — великаны с кожей пепельно-серого оттенка, приземистые и каренастые олины, худые и длинные светловолосые опанены, похожие чем — то на наших сказочных эльфов, только с обычными ушами. Да и красотой неземной не отличались, скорее наборот — узкие вытянутые лица, длинные острые носы и глаза навыкат. Многие кланялись Като, но чаще всего просто приветливо махали руками, восклицая торжественные приветствия. Хранитель же всем улыбался и кивал в ответ. Ближе нескольких метров к нам не приближались, видимо отдавая таким образом дань уважения своему правителю, поэтому наша кавалькада двигалась без проблем, тогда как все остальные повозки замедлялись, пропуская нас вперед.
Через пару часов, когда плотность потока из людей и карет увеличилась, я услышала первый любопытный вскрик:
— Великий хранитель! Что за дивная красотка украшает ваш путь?
— Да, хранитель! Кто эта прекрасная дива? — я обернулась и увидела двух здоровяков на небольшой крытой повозке, пожирающих меня глазами. Като хмыкнул и многозначительно посмотрел на меня, ожидая ответа. Что ж, за словом в карман я никогда не лезла. Гордо вскинула голову и надменно произнесла:
— Я — подданная Ладира и свободная воительница первого гарнизона межпланетарной армии защитников Форуса и воинов всея Овиров, Александра Георгиевна Кубань. С кем имею честь разговаривать? — и презрительно так прищурилась.
— А...эм..., — опешили бугаи, Като хрюкнул, а Лиус спрятал улыбку.
— Не слышу, — грозно произнесла и повернула Мура так, чтобы им были видны свиксы.
— Леликор и Беликор, — мужчины склонили головы, и теперь я еле сдерживала смех.
— Цель вашего путешествия?
— Так... на праздник же, — не поняли они вопроса, — заодно вот везем на продажу копчения, изготовленные нашими женами.
— У меня есть к вам одна просьба! — пока эффект моей неожиданной наглости не прошел, поторопилась, — не могли бы вы сопровождать нас в качестве дополнительных информаторов? Для всех можете представлять нас как почетную делегацию с усиленной охраной в качестве меня, — тут я картинно вздохнула и сдвинула брови, — ваши вопросы рассеивают внимание, которое пагубно сказывается на моих охранных функциях. За это обещаю вам дать самые лестные отзывы о ваших продуктах.
Мужчины быстро-быстро закивали головами, тот, который Леликор, спрыгнул и поднес мне небольшую сумку:
— Мы сделаем как скажите, великая воительница. Отведайте же на привале нашего угощения.
Я приняла сумку, кивком головы отпустила верзилу и, обогнав нашу карету, с победным видом устремилась вперед.
Лиус уже откровенно ржал, а Като, пребывая в некоей прострации, ехал сбоку, слушая, как Лелик и Болик повествуют окружающем об усиленном сопровождении хранителя.
Восклицания по поводу красотки больше не повторялись, и наш путь до площади прошел спокойно.
Когда свет Овиров только начал меркнуть, мы въехали в небольшой городок, который назывался Ладиус (кто — то не заморачивался с названием). На привале, Рина объяснила мне, что город стоит на самой середине четвертой эпохи, а площадь, где будет происходить главный праздник, символизирует собой единение всех народов, проживающих на территории. Сам город действительно был мал, без особых грандиозных строений. Да и дома в нем были почти одинаковые, по большей части. Крепкие каменные невысокие заборчики не скрывали беленых стен двухэтажных коттеджиков с красной черепичной крышей. Дороги в городе были выложены плоскими каменными плитами, через которые то тут, то там пробивалась трава. Вообще, Ладиус оказался довольно зеленым — повсюду росли клены (камены — на их языке), кое — где встречались рябина и тополи. Многие дома были огорожены живой изгородью, вместо каменной. Все та же Рина пояснила, что Ладиус являет собой больше торговый центр. Сюда со всей эпохи мастера несут свои изделия, постоянных жителей в городе практически нет, все занимают свои дома на период торговых отношений. Есть несколько платных гостиниц, дом управляющего — местного городничего, несколько семей, следящих за порядком и чистотой и, собственно, все. Разместились мы в одном из коттеджей, ничем не отличающемся от остальных. Не смотря на комфортность передвижения на муке, ноги у меня гудели, покалывало ягодицы, и нестерпимо ныла спина. Поэтому первым делом приняла ванную, долго валялась на кровати, и только после настойчивых криков Клары, спустилась вниз на ужин. Все наши мужчины ускакали по делам, а мы, уютно разместившись возле небольшого камина, обсуждали планы на завтра.
С самого утра ярмарка мастеров, на которой мои милые подруги помогут мне купить необходимое в дом и обновить гардероб. На мои возражения по поводу отсутствия у меня хранов для расплаты, они махали руками, убеждая, что это за мои 'подвиги'. Далее небольшая передышка и подготовка к вечернему торжеству.
На следующий день мы чуть было не поругались. Ну не шопоголик я, в отличие от этих сумасшедших женщин. В свой новый дом я закупилась относительно быстро, но вот с гардеробом вышли накладки.
— Куда мне эта куча тряпок, — негодовала я в примерочной одной лавки, где, по мнению Рины, продавали самые модные платья из самых качественных тканей.
— У тебя должна быть одежда на все случаи жизни, — ворчала она, выуживая из вороха принесенных одежд какую — то розовую кошмарную юбку, — смотри, это подойдет для пикника.
— Ненавижу розовый!
— Это цвет юности, — возражала она.
— Я уже давно не юна!
— Мне виднее, — топала женщина ногами.
В итоге, я вылетела оттуда и не дожидаясь подруг убежала домой. Те пришли через несколько часов, довольно ухмыляясь мне, а я подумала, что зря дала снять с себя мерки.
Помирились, когда Кларимисса делала мне прическу, а Рина дошивала жемчугом узор на корсете моего платья, в котором я красовалась у отмитов.
— Все — таки зря вы купили мне те наряды, — вздыхала я, — все равно не одену.
— Посмотрим, Саночка. Не зарекайся, — хитро улыбалась Рина.
— И вообще, хоть ты и осса, но все же женского полу, — поддакивала ей Клара, — а носишь одни штаны.
— Я воин, а не принцесса в юбке, — возражала я, хотя... какой я к черту воин? Но свое мнение им не высказала.
— Вот будет война и будешь воином. Ой! — Рина испуганно прикрыла руками рот.
— Не будет, Рин.
