Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Мир в подарок - общий файл


Опубликован:
26.02.2009 — 01.07.2012
Читателей:
1
Аннотация:
В серии по миру Релата это первая книга. Все книги цикла можно читать независимо друг о друга, начиная с любой. Но я все же рекомендую их прочесть в таком порядке: "Мир в подарок", "Докричаться до мира", затем "7 легенд мира" и "Мы - стая!". Огромное спасибо за вычитку Ирине Романовой. Ссылки на интернет магазины: Лабиринт и My-shop а еще Озон Электронная версия и он-лайн чтение Литрес, и трилогя в одном томе Лабиринт
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава
 
 

Я всегда полагал, что дело не в природных талантах, а в человеке, в его выборе. Сохранит ребенок, взрослея, способность по-детски радоваться миру, не примет зла, сумеет чувствовать чужую боль как свою и захочет помогать незнакомым людям, не требуя награды — будет снавью. Захочет жить для себя, изломает душу гордыней и жадностью — перестанет видеть сокрытое. Может, я и был почти прав. До определенного времени.

Пока две сотни и еще двенадцать лет назад в мир не пришли братья.

Это были близнецы, и дали им одно имя на двоих, как принято. Атирас-го и Атирас-жи. Го — значит старший. Хоть и разница-то у них — минут в пять, а для наследования и меньшего довольно. Они родились в княжеском роду Карн, что правит здесь, столица в десяти днях пути на зимний закат. Атирас-го был объявлен наследником рода и трона. Жи рос слабеньким и болезненным, брат его всегда защищал, оберегал, очень гордился тем, что способности хилого пацаненка с годами растут.

Искать снавь для посвящения брата поехал сам Атирас-го. Искать вовсе не обязательно, но младший попросил... Он вообще рос робким и многого ждал от окружающих. Особенно — от любимого старшего брата. А просил он потому, что с некоторых пор видел сны все реже. Потеряв дар, он страшился утратить братские любовь и уважение. Терзался, видимо, страшно. А тут еще смерть матери, нелепый несчастный случай на княжеской охоте. Мальчик таял на глазах, и старший брат готов был звезду с неба снять, лишь бы Жи стал прежним и опять улыбался. Вот и поддался на уговоры, уехал в дождливый, слякотный предзимний день.

Не лучшее время для странствий.

Го направился к подножию Радужного. Достигнув этих мест, разузнал, что в Красной степи беда, кочевники позвали снавь. Тогда княжич решил догнать ее и поехал берегом, спускаясь по течению Рельвы, которая петлями уходит на юго-восток, минуя серебряную ковыльную равнину арагов, в Красную степь кочевников илла, что раскинулась вокруг Золотого внутреннего моря. Оно пресное, давало воду степи, и люди не знали засух. Дальше Рельва неспешно и широко, берегов с середины не видать, струилась к океану, там земли пыльные, горячие, много песков. Так было... ну да ладно, вернемся к братьям.

Итак, Атирас-го был вежливым юношей, к тому же он торопился обрадовать брата, потому и решил сам поехать за снавью, а не посылать гонца — слишком вышло бы по-княжески формально и долго. Он вступил на земли арагов, даже не уточнив, какая беда так обеспокоила кочевников.

Две сотни лет назад Черным мором звали болезнь скота и людей. Снави обычно отделяли зараженный скот и требовали его сжигать. А людей лечили. Правда, спасти удавалось не всех. Когда больной впадал в сонное лихорадочное забытье, шансов почти не оставалось. В общем, дело давнее и темное. Почему Атирас-го сунулся туда, где сожгли скот? Похоже, хотел сократить дорогу и не встретил дозоров, или он просто заплутал в незнакомой степи, где одно место неотличимо похоже на другое для неопытного путника. К тому же, возможно, ехал ночью и не обратил внимания на колья с черными полотнами...

Когда его привезли к видье, было уже почти поздно.

Сиртэ я хорошо знал, она всегда боролась до последнего. Отчаянная девочка, совсем молоденькая, очень талантливая, очень упрямая, совершенно не признающая поражений. Если кто и мог помочь, то как раз она... Беда, что снавь, увы, была бесконечно вымотана. Черный мор — не шутка.

Шанс оставался всего один. Перелить княжичу жалкий остаток силы, чтоб продержался сколько можно, и везти его к Радужному. Здесь место уникальное, могучее, словно созданное для слияния снавьи с миром. Только здесь можно пройти второе посвящение. У подножья Змея был тогда древний алтарь. Теперь он затоплен.

А тогда...

Здесь их встретил Атирас-жи, он почуял беду с братом. Правда, во всем обвинял не себя, затеявшего бессмысленную поездку старшего, а всех вокруг. Более иных Сиртэ, потом уж и глобально, соседей Карна — арагов и илла. Еще он потребовал своего участия в обряде. Говорил, что у него яркий дар и он нужен брату, что без старшего ему не жить.

Почему Сиртэ уступила уговорам, не ведаю.

Может, приняла на себя бессмысленные обвинения. Или рассчитывала всерьез на то, что Го вернется ради брата. Наконец, не смогла отказать им в последней встрече, потому что шансов уже не осталось никаких...

Причину нам не узнать.

Зато известно достаточно точно, к чему привели уговоры младшего княжича. Она не только позволила Жи присутствовать, но и дала светоч. Фактически поделилась своими душой и даром, заключенными в тонкую защитную оболочку — чтобы не сожгли мальчика. Так, поверь, делать нельзя, и она-то знала о запрете, но все сошлось роковым образом. Рядом никого старших не оказалось, я тоже был в отъезде.

То, что случилось дальше, вообще, кажется, не могло произойти.

Жи и Сиртэ спустились по ступеням. Ты вчера была там. На грани света и тени они звали Го, но безответно. Одним Богам известно, что стало потом. Точно скажу одно: Жи вернулся назад безумным, Сиртэ не вернулась вовсе. Он выпил ее душу досуха. Тело маленькой илла рассыпалось пеплом. Останки брата Жи доставил в столицу и там устроил мрачные и торжественные похороны, а на свежей могиле дал страшную и невозвратную клятву не просто уничтожить всех повинных в гибели Атираса-го, наследного князя рода Карн, но сделать жизнь немногих выживших земным адом, лишить их всего, что было дорого. Мол, у него после смерти брата ничего не осталось, почему тогда и другим не страдать? Все виновные — это араги, илла и прошедшие посвящение одаренные — снави...

Слова падали монотонно. Было видно, какой болью даются они Риану. Иногда он надолго замолкал и безнадежно смотрел на Змея, струящегося с гор. Словно искал поддержки. Таким был Радужный и две сотни лет назад — радостным, прекрасным, живым. Только он и остался от прежнего мира. Он и Риан... Сколько же лет, вернее, веков, загадочному хранителю? Друзья уходят по ступеням, а он по-прежнему здесь, на пороге, один. Живая память. И боль.

Я не сомневалась — он помнит их всех, не только по именам, помнит до последнего слова, жеста, душевного порыва. Помнит детьми, беззаботными подростками, побеждающими беды юными героями, счастливыми родителями, усталыми путниками, умудренными жизнью стариками...

— Пока одни уходили, а другие приходили, было легче? — спросила я почти нечаянно.

— Когда ушла последняя снавь, я умер, — тихо ответил он. — За гранью жизни им память не нужна. Она всегда для тех, кто здесь, в мире. Я учил, выслушивал, утешал, лечил, мирил, ругал, кормил, рассказывал сказки, спорил... Поколения менялись, но продолжалась жизнь. А последние сто девяносто семь лет я молчал.

— Ты был всегда?

— Нет, вот ужас-то, как можно такое подумать! — он чуть усмехнулся. — Просто давно. Мы, долгожители айри, в мир людей почти не ходим. Только хранитель живет здесь, да еще его ученик, когда приходит пора сменяться и находится новый хранитель. Мы живем рядом, высоко в горах Змеиного кряжа. Правда, люди туда не могут попасть. Даже снави. Так устроен мир, мы очень разные.

Я набрала воздуха в грудь и рассказала ему про эльфов. Риан тут же гордо продемонстрировал свои уши, — совершенно нормальные, человечьи. Потом запретил мне называть его Альвом и наотрез отказался петь. Голос, мол, это не самое сильное из его качеств. А еще открестился от магии. Нет, Релат — мир обыкновенный, страшных ведьм (кто такие?) и могучих магов-волхвов (ну что за детские сказки, Ника!) тут не водится. Колдовских источников, волшебных палочек, единорогов — тоже нет. И без того интересно живут.

Странный эльф. И все же... что-то такое в нем чувствуется определенно эльфийское. Хотя бы этот живой внутренний свет и бесконечная доброта.

Радуясь возможности ненадолго уйти от страшной истории, которую мне еще предстояло дослушать, а ему — дорассказать, мы деловито перебрали прочие признаки толкового эльфа. С долей раздражения Риан признал, что из лука люди стрелять не умеют по определению, видят плохо, гибкостью не обладают. Потом мы неосторожно затронули тему врачевания ран и живучести. С чем и вернулись к истории рода Карн.

— Как один безумец мог разрушить жизнь целых народов? — я недоверчиво пожала плечами — Он же утратил дар. Не мог не утратить!

— Именно. Увы, произошедшее в значительной мере вина, а точнее ошибка, Сиртэ. Снавь отдала ему светоч души, из которого безумец соорудил то, чем владеют все его последователи, видьи огня, названные по избранной Жи для покорения стихии. Это сейчас их так кличут... Раньше именовали Обугленными и еще Окаянными. Он научился выпивать силу снави против ее воли, а потом научил других. Дальше — хуже. Обнаружилось, что, не получая долго поддержки от чужого дара, Окаянный стремительно слабеет. К тому же взятую без спроса силу крайне трудно контролировать в присутствии яростной и неукротимой первозданной огненной стихии — солнца. Обугленными их прозвали, когда несколько учеников под полуденным солнцем буквально сгорели после казни снавей, не совладав с украденным даром. С тех пор они надежно прячутся от прямых лучей и стараются ясным днем не бывать на улице. Но — вернемся к истории, как это ни тяжело.

Гибель Сирте для мира не прошла бесследно.

В горах разразились чудовищные ураганные ливни. Сползли селевые потоки, накрывая деревни на склонах. За Золотым морем, у границы песков, наступила затяжная сушь. Всем было чем заняться. Близ Радужного, как назло, не прошла дорога ни одной снави, я сам уехал к айри, были срочные дела. Почти год никто не знал о страшной смерти на алтаре. Мир вокруг Окаянного словно оглох и ослеп.

За это время Атирас-жи принял княжество под свою руку после внезапной и очень своевременной, если вдуматься, кончины дяди. Пригласил в столицу одаренных детей, повелев искать их по всей стране. Одни стали его учениками, все добровольно. Обиженные. Он соблазнял их властью, славой, силой, страхом и лестью... чего только не обещал. Другие погибли, напоив силой окаянных. Им никто ничего не обещал.

Когда все выяснилось, князя попытались вразумить, даже вылечить. Никто не мог представить, сколь холодным и логичным окажется безумие, а точнее бессердечие. Душа сгорела, а мозг работал. С каждой жертвой сила его росла. Сила, не способная вызвать дождь, остановить наводнение, вылечить лес, очистить реку, спасти умирающего человека.

Зато отменно приспособленная для боя и разрушения.

Бесполезно был потерян год в неведении, следующий прошел так же бессмысленно. Лишь к исходу третьей зимы удалось осознать всю тяжесть происходящего. И было уже поздно.

С двух сторон, с востока и юго-востока, огненные рвы отгородили земли рода Карн от мира степи. Остался лишь узкий проход близ Радужного. Здесь последних снавей ждал Атирас-жи, успевший подготовить немало окаянных и собрать армию Карна. Все было кончено за несколько дней.

От древних лесов шумевшего здесь некогда Утреннего бора остались только обгоревшие стволы. Последних пленных снавей собрали на том самом алтаре, с которого все началось, некогда воздвигнутом для спасения жизни тяжело больных. Выкачивая их дар, князь совершил страшное: обрушил горы на юго-восточном выходе из ущелья, перегородив русло Рельвы и расплавил камень западного склона, открывая новую дорогу воде. Подножье гор стало гнилым болотом, где поселился Черный мор — так теперь звали это чудище, вызванный силой окаянных дух болезни, вечно жаждущий новых жертв. Ни одна снавь, даже если бы и уцелела хоть единая, не смогла бы пройти высшее посвящение, слившись с Радужным. Первая же ночь внизу стала бы для нее последней. Ты знаешь сама, как это выглядит...

Дальше все рушилось уже необратимо.

Рельва исчезла, бурные воды потекли в Карн, едва не смыв столицу, заранее заслоненную дамбой, а степь познала страшную и нескончаемую засуху. Золотое море исчезло — на его месте теперь мертвое потрескавшееся дно. Сплошная звонкая спекшаяся корка. Это произошло за неполных десять лет!

Илла вымирали стремительно, араги оказались прижаты к горам, где осталось хоть сколько-то воды. И тогда этот демон объявил, что даст степи напиться — немного, но достаточно для наполнения широкого каменного желоба, который спекут из песка окаянные по старому речному руслу. Правда, придется поклониться Карну. Араги и илла признают себя вечными данниками и будут ежегодно платить за право выжить.

Многие считали, что лучше смерть. Были бои, похожие скорее на резню: сытые и сильные наемники Карна против умирающих от жажды и голода скелетов, едва стоящих на ногах...

Оставшимся в живых довелось завидовать мертвым, что и обещал Жи. Как объяснить детям, что есть нечего и, еще страшнее, пить тоже, что гордость дороже жизни близких? Выбора у них не осталось.

Раз в год, под осень, из Карна прибывает отряд смотрителей. Они проезжают по всем поселениям, клеймят 'правом на воду' новорожденных и отбирают каждого третьего из достигших оговоренного возраста в этот год. То есть восемнадцати. Отобранных сбивают в стада, как скот, и ведут на рынки. Обычно в Карн прибывает три каравана — лучший товар в столицу и два — в пограничные со степью крупные города.

Две сотни лет назад этот мир не знал, что такое рабство...

Я сидела, болезненно щурясь на яркое солнце, прошедшее зенит и склоняющееся теперь к макушке Радужного, отчего блики в чешуе змеиного хвоста стали нестерпимо обжигающими. День выдался ясный и жаркий, но меня отчетливо знобило. Мир грез, где я впервые узнала, что существует жизнь без страха, что смерть — не конец, что радость может наполнять каждый день. Мир, который я сразу же признала своим родным, погибал, раздавленный прихотью бездушного ничтожества. Умирал, потому что сказанным изменения не ограничились. Я, снавь, это знала лучше чем кто угодно другой. Я чувствовала почти кожей — своими нервами, вплетенными в ткань мира — как в морях бушевали штормы, а на севере за зиму ни дня не видели солнца. Ощущала подобные нарывам гнилые топи в загорье и иссохшее серое пепелище на месте старых болот, рождавших некогда полноводные реки. В Карне, пострадавшем менее всего, год от года скудела земля. Далекие острова на западе, за кромкой океанского берега, который уже десяток лет не знал толковых уловов рыбы, а пустыни заморского юга наступали на изобильное побережье, слизывая огненным языком виноградники и оливковые рощи. Причиненное зло взимало плату со всех, правых и виноватых, а список счетов был необозримо длинным. Я закрыла ладонями лицо и сжалась в комок. Стало привычно по прошлой жизни одиноко и пусто, словно мир выцвел.

Паникерша глупая! Злобно одернув себя, я выпрямилась. Фирменный приступ отчаяния организовала: пожалейте меня, люди добрые... Им, между прочим, самим помощь нужна. А я, кстати, самая везучая дуреха этого мира, и к тому же — снавь. Панику можно немножко отложить. Вот припрет, как следует, тогда поплачу от души, припомню и этот повод. Если сочту стоящим к тому времени.

— Риан, ты остался здесь в надежде дождаться выживших? — постепенно справляясь с дрожью в голосе спросила я — Не вернулся к своим, в горы?

1234567 ... 323334
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх