Дранг нах Зюден

Совершив стремительный бросок от Тобрука до Александрии, Роммель был вынужден взять паузу. Его армия 'Африка' испытывала дефицит в горючем, боеприпасах и в пополнении живой силой и техникой. Все, что было получено в начале мая, он потратил для захвата Египта и потому 'Лев пустыни' должен был втянуть свои когти.

Пока его танки отдыхали, генерал-полковник был вынужден заниматься маленькой дипломатией. Все дело заключалось в том, что сразу после взятия Александрии, Муссолини захотел побывать в Египте и осмотреть пирамиды.

Подобные действия дуче были обусловлены страстным желанием сравняться в величии победителя с Цезарем и Наполеоном, а также лишний раз подчеркнуть участие итальянских солдат в сражении за Египет.

Не желая портить отношения с фюрером, Муссолини предложил ему совместный визит в Александрию, но из-за напряженного графика работы Гитлер отказался от поездки. В приемной его рейхсканцелярии встречи с ним добивался турецкий премьер Иненю, посол иранского шаха и румынского кондукатора Антонеску.

Кроме этого ожидался визит в Берлин каудильо Франко. После взятия Александрии, последней болевой точкой, которая не позволяла провозгласить Средиземное море внутренним 'германским водоемом' был Гибралтар. Взять эту британскую 'скалу' можно было только при помощи флота или штурмовать по узкому перешейку по суше.

Флота способного сделать это у Гитлера не было. Французские и итальянские корабли предусмотрительные англичане перетопили, а игрушечному испанскому флоту такое было не по силам. Оставался штурм с суши, но Франко категорически не желал отказываться от своего статуса нейтрального государства. Фюреру предстояло либо сломать упрямство каудильо или ввести войска, как это он сделал с Турцией.

Не желая портить отношения с союзником, Гитлер решил прибегнуть к операции 'Гиперион' в крайнем случае. Поэтому он намеривался склонить испанского диктатора посулами и потрясти успехами германского оружия в Африке. Для этой цели был запланирован совместная поездка вождей в Александрию, и присутствие на ней третьего было лишним.

Чтобы подобные действия не слишком сильно обижали Муссолини, в качестве его гида по захваченной Александрии и Каиру, фюрер отрядил Роммеля. 'Лев пустыни' должен был подсластить горькую пилюлю итальянскому вождю и одновременно обсудить дальнейшие совместные действия в Африке. После того как англичане покинули Суэц, военные действия в Египте не заканчивались. Британские солдаты были в Сомали, Эфиопии, Судане и южном Египте, и для их нейтрализации на время марш броска на Багдад нужны были итальянцы.

В купе к ним Гитлер собирался добавить и румынские части. На этих 'романизированных цыган' как называл фюрер румын, у него были свои планы, для чего и был вызван в штаб-квартиру Гитлера Антонеску.

Договориться с кондукатором было легко и просто. Пообещав Антонеску колонию в Африке и право грабежа румынской армии на землях Египта, фюрер получал вороватого, но относительно верного союзника.

Зная, что Роммель плохой дипломат, Гитлер поручил ему лишь только встретить самолет Муссолини в Каире, все дальнейшее время его сопровождал генерал Адам Шмидт, присланный из Берлина в качестве заместителя Роммеля.

Он умел сглаживать острые углы и в беседах с Муссолини ни разу не позволил себе резких выпадов в адрес итальянских солдат, чья боеготовность, по мнению немецких генералов, оставляла желать лучшего.

Дуче был очарован видом пирамид, сфинкса и вереницы английских военнопленных, которых Адам специально приказал прогнать по дороге, во время проезда автомобиля Муссолини из аэропорта в Каир.

От осознания того, что и его армия причастна к этой огромной победе дуче раздулся от величия и стал чувствовать себя 'вторым Цезарем'. Шмидт стоически выдержал все три дня общения с итальянским лидером, успокаивая себя мыслью, что в самом скором времени его ждет неприятный сюрприз.

Эта лакированная гадость заключалась в начале наступления немецких войск под Газой. Оно было приурочено к визиту Гитлера, который состоялся в Египет во второй половине июля. Взяв с собой Франко, он окольными путями прибыл в Каир, чтобы запечатлеться на фоне пирамид своим личным фотографом.

— Это конечно не Букингемский дворец и не нью-йоркские небоскребы, но здесь больше чем, где либо, чувствуется дух и величие истории — выдал свое заключение фюрер, позируя перед Гофманом в специально пошитой для него военной форме песочного цвета. Среди увешенных орденами генералов, он со своим Железным крестом 1-й степени смотрелся сиротливо, но в этом, по мнению Гитлера, был свой смысл. Это он награждал орденами генералов, тогда как в его руках была сосредоточена огромная властная сила.

Именно она, по мановению его руки обрушила на врага бронетанковые колонны, смявшие его оборону. Первыми ударили по позициям англичан немецкие войска, наступающие на побережье у городка Рафах.

С первыми выстрелами на помощь защитника 'линии Монро' из Яффы пришли авианосцы и крейсера. Британские истребители не позволили немецким бомбардировщикам чувствовать себя хозяевами в небе Палестины, а заградительный огонь кораблей сорвал наступательные действия противника. Два дня английские пилоты и моряки храбро защищали 'линию Монро', но как показали дальнейшие события, подвиг их был напрасен.

Зная, что англичане будут насмерть стоять под Рафах, Роммель впервые за время своей африканской кампании отошел от привычного шаблона ведения войны. Создав ложное впечатление у противника о месте своего наступления, генерал нанес свой главный удар в районе Эль-Ауджа.

Здесь возможности британской авиации были существенно ограничены, и она не смогла помешать пикирующим бомбардировщикам и штурмовым орудиям прорвать оборону на этом участке фронта.

К концу вторых суток наступления, защищавшие Эль-Ауджа, греки и новозеландцы были разгромлены и немецкие танки устремились в тыл противника. Не встречая сопротивления на просторах палестинских пустынь, они сначала заняли Бер-Шева, а затем двинулись в обход Газы к Ашкелону.

Что это стоило немецким танкистам разговор отдельный, но благодаря постоянному присутствию в небе самолетов разведчиков, они шли уверенно практически без ошибок. Летчика 'рам' сообщали по радио специальному присланному к танкистам офицеру связи, который был их глазами и ушами в жарких песках Востока.

Противостоять рвущимся вперед германским 'роликам' генерал Окинлек ничем не мог. Имеющиеся в его распоряжении резервы были все исчерпаны, а поступающие подкрепления после потери Суэца в Палестину были весьма скудными. Основная часть сил оседала в Месопотамии, а те, что направлялись через Амман и Иерусалим шли к побережью с опозданием.

Известие об угрозе окружения вызвало панику в британских войсках, которая переросла в повальное бегство. Оставив на верную смерть свой австрало-канадский арьергард, англичане стали отступать под прикрытием кораблей флота и авиации.

Только благодаря авианосцам, больше половине защитников Газы удалось выскочить из немецкого окружения в районе Ашдода. Сутки, не имея воздушного прикрытия, танкисты Роммеля не могли замкнуть кольцо, пока им на помощь не пришли пилоты Люфтваффе.

Ударная группа пикировщиков под прикрытием истребителей ударила по британским кораблям и заставила их отступить в Яффу. Одна из бомб сброшенная немцами повредила старика 'Аргуса' и он был вынужден покинуть поле боя, направившись в Гибралтар.

Примерно в это же время, немцы начали штурм Багдада. Руководивший операцией командующий группой армии 'Азия' фельдмаршал фон Бок провел её по всем правилам военного искусства.

Железная дорога Стамбул-Багдад была полностью задействована немцами. Эшелоны с войсками и техникой шли на Багдад одним за другим, под непрерывным контролем немецких комендатур на крупных узловых станциях.

Поход на юг требовал все больше и больше сил, и Гитлер дал приказ о переброске в Ирак большую часть сил группы армий 'Познань'. Пограничные инспектора исправно доносили в Берлин, что на протяжении двухсот километров вдоль всей германо-советской границы, нет крупных соединений Красной армии. Кроме этого, приграничная разведка свидетельствовала, что русские прекратили активное строительство оборонительных укреплений 'линии Молотова'. Проводились лишь работы небольшого объема.

Все это говорило о том, что Сталин честно выполняет взятые на себя обязательства в 'джентльменском уговоре' и Гитлер мог позволить себе такой шаг. После того как на юг отправилась танковая армия генерала Клейста, остатки войск группы 'Познань' были переподчинены фон Лейбу, командующему группой армии 'Кенигсберг'. Он перенес свою штаб-квартиру из Восточной Пруссии в генерал-губернаторство, в Варшаву.

Отправленной на юг армии генерала Клейста была поставлена особая задача. Прибыв в Мосул, его танки направились не на Багдад. Сначала они пошли на Эрбиль, затем на Керкук и, перейдя иранскую границу, двинулись к Керменшаху.

Подобные действия не встретили со стороны иранцев никакого сопротивления, наоборот. На всем протяжения пути немцев радостно встречали, оказывали им всестороннюю помощь, включая топливо и продовольствие.

Державшие оборону Багдада британские войска храбро бились с противником. В течение семи дней они оказывали немцам отчаянное сопротивление, но на восьмой день оказались в клещах танков генерала Гудериана. Ожесточенно наносившие каждый день по врагу удары немецкие бомбардировщики, довершил разгром британцев. 1 августа Багдад пал и вместе с ним, лишился своего поста командующего британскими силами Среднего Востока генерал Окинлек. Черчилль лихорадочно тасовал генеральскую колоду пытаясь вытащить свою счастливую карту. Того человека, что сможет прервать затянувшийся позор британского оружия.

После недолгого размышления он назначил на место Окинлека генерала Уильяма Готта. Именно ему предстояло отстоять от нашествия немцев южную Месопотамию, Трансиорданию и Палестину.

* * *

Как бы, блестяще не работала железные дороги Европы и Азии под управлением немецких представителей, удаленность от главных центров снабжения сыграло свою роль. Чем дальше на юг продвигались немецкие войска, тем сложнее становилось их пополнять живой силой и техникой.

Наличие британского флота в Средиземном море заставляло Берлин осуществлять снабжение войск генерала Роммеля через итальянский путь. Пока бои шли в Ливии, эта схема была вполне приемлемой, но после взятии Александрии и переноса боевых действий в Палестину каждый танк, снаряд или бочка бензина резко возрастала в цене доставки.

Ничуть не лучше дело обстояло и в войска фельдмаршала фон Бока. Багдадская железная дорога была не в состоянии перебросить за короткий срок все, что было необходимо для завершения начального этапа натиска на юг. К тому же не все доставалось наступающей на Басру армии Гейнца Гудериана. Что-то нужно было дать топтавшемуся у Триполи Готту, а кое-что отдать Клейсту.

Фюрер специально выделил его армии отдельное, иранское направление. Это, по мнению Гитлера должно было прибавить уверенности и сил правителям Ирана и Афганистана занимавшим прогерманскую позицию, что они не останутся один на один с армиями Британии. Кроме этого, вступление танков Клейста на персидскую землю было элементом давления на лондонский Сити. Дескать, смотрите, мы готовы продолжить свой поход и дальше, до самой Индии, откуда вы получаете свои главные доходы.

Но не только одно удаление от своих главных баз снабжения сыграло свою роль в том, что в августе 1941 года, немецкие дела шли, не столь хорошо, как в мае, июне и июле месяце. Свою роль сыграло то, что противостоявшие немцам войска приобрели опыт боевых действий. Да, они не раз были биты немецкими генералами и за все три месяца боев не одержали ни одной победы, но зато они не были желторотыми новобранцами. Страх перед вермахтом из их душ ушел и его место, заняла злость, злоба и страстное желание отыграться.

Именно это заставляло греков и поляков, англичан и канадцев, австралийцев и новозеландцев продолжать оказывать сопротивление врагу, а не сдаваться под его новыми ударами.

Первый болезненный укол после котла под Газой, немцы получили при штурме Яффы. Узнав о приближении танков Роммеля, местные арабы восстали, но быстрой и легкой победы не получилось. Еврейские боевые дружины Тель-Авива, созданные на скорую руку британцами, в течение двух дней оказывали превосходящим силами противника яростное сопротивление.

Чтобы раскатать мятежный город, немцам пришлось прибегнуть к услугам авиации, которая ох как была нужна в это время для взятия Яффы. Самолеты двух авианосцев наносили удары по немецким войскам, не позволяя им прийти на помощь к мятежным арабам.

Сражение под Яффой была лебединой песней 'Аргуса' и 'Арк Роял'. И дело было не в тех потерях, что несли британские летчики в схватке с асами Люфтваффе. Подходил к концу запас горючего, что лучше всякого удара намертво приковывало самолеты к палубе авианосца. Поэтому английские пилоты дрались с врагом так, как дерутся в последний раз.

Слушая доклады Браухича о временных затруднениях Роммеля, фюрер шутливо сравнивал себя с Наполеоном, также получившим у стен Яффы серьезное сопротивление. Шутки и улыбки на войне тоже нужны, но в беседе с Рихтгофеном, Геринг потребовал от его корпуса уничтожить британские авианосцы как можно скорее.

Двенадцатого августа в небе над Яффой сошлись две силы, огонь и лед, волна и камень, как сказал бы поэт. На стороне немцев было численное преимущество и пикирующие бомбардировщики, у англичан были зенитные корабельные установки и страстное желание надрать немцам зад.

Бой был жарким и хотя по итогам боя, авианосцы были вынуждены покинуть Яффу, они уходили с гордо поднятой головой а, не трусливо поджав хвост.

В ходе боя, линейный крейсер 'Ринаут' получил серьезное попадание бомбы в районе носа, но остался в строю. Куда серьезнее пострадал 'Аргус', получивший два прямых попадания и чудом удержался на плаву. Все это заставило англичан покинуть бухту и отойти в Бейрут, в надежде исправить полученные повреждения.

Уход вражеского флота позволил Роммелю занять Яффу, но госпожа Фортуна уже не так благосклонно смотрела в сторону 'Льва пустыни'. Посланная им для занятия Иерусалима румынская дивизия, потерпела неудачу под ударами евреев и индусов.

После занятия Египта маршал Грациани заявил, что главным приоритетом итальянских войск, теперь является возвращение королю Эммануилу престола Эфиопии и 'гроб господин' итальянские солдаты освобождать не будут.

По этой причине, вместо итальянцев в союзниках у Роммеля оказались румыны Антонеску. Как показали боевые действия, они ещё хуже воевали чем 'макаронники', так как постоянно были заняты воровством, грабежом и насилием над местным населением.

Из-за их действий, у немецких войск возникла угроза флангового удара со стороны Иерусалима и Роммель, был вынужден остановиться для решения этой проблемы.

Госпожа Фортуна также перестала смотреть в сторону генерала Готта, чьи войска предприняли попытку прорваться в Палестину с севера, через Голанские высоты. Брошенные на их штурм танки наткнулись на хорошо организованную оборону и после неудачного штурма, были вынуждены отойти на исходные позиции.