Доставленный под арестом в Севилью капитан де Брисуэла за потерю корабля и груза предстал перед судом, но, дабы не порочить светлую память сеньора Иниго и не позорить славный род де Брисуэла, давший Испании многих прославленных военных и уважаемых священников, дело замяли, ограничившись пожизненной отставкой сеньора Кристиана. Понимая, что в Испании ему уже ничего не светит, идальго отправился в Вест-Индию, надеясь найти себе службу, достойную его происхождения и знаний. Однако дурная слава не без помощи недоброжелателей, кои имеются у каждого успешного рода, догнала его и здесь. После многих бесплодных попыток устроиться бедняга решился на последнюю возможность — добраться до Перу, надеясь, что старший брат, будучи губернатором Лимы, не откажет ему в месте. Увы, все попытки найти попутный корабль оказались задачей невыполнимой, и отчаявшийся идальго на последние деньги напился до беспамятства. Энрике, выслушав сеньора Кристиана, недолго думая, предложил ему место лейтенанта на "Победоносце".

* * *

Сейчас, войдя в адмиральскую каюту, идальго терпеливо ждал, пока задумавшийся у окна адмирал обратит на него внимание.

— Какие потери, лейтенант? — спросил Анри, поворачиваясь.

— Пятеро убитых, двенадцать человек раненых. Из них трое тяжело. К сожалению, доктор Эрнандес не явился на борт, но его помощники пока справляются сами. Матросы почти закончили починку такелажа и парусов. В корпусе есть небольшие течи в нескольких местах, но плотники уже работают над ними, так что менее чем за час корабль будет снова готов к бою.

— Боюсь, мы не можем так долго ждать. Если "Ньюбери" успеет запереть нас между собой и "Львом", не исключаю, что фрегат вновь откроет огонь и без капитана, — размышляя вслух, высказал свои опасения Анри.

— Ветер крепчает, но, пожалуй, и при таком волнении мы можем поднять паруса прямо сейчас, — ответил ему лейтенант.

— Ну что же, пора вернуться на шканцы, — с этими словами Анри подошёл к зеркалу, снял висевшую рядом шляпу, и, ненадолго задержавшись взглядом на оставленной пулей дыре в полях, решительным движением насадил её на голову и, рывком открыв дверь, вышел.

Взойдя на квартердек, он взял у вахтенного зрительную трубу и направил её в сторону английского флагмана. "Ньюбери", распустив паруса, медленно разворачивался. Переведя взгляд на крепость, адмирал радостно вскрикнул:

— Святая Дева! Взгляните, лейтенант! — и протянул ему зрительную трубу.

Над южной орудийной башней на восстановленном флагштоке развевался красный бургундский крест.

— Хотел бы я знать, что у Мингса на уме, — задумчиво сказал Анри, вновь рассматривая "Ньюбери".

— Возможно, решил сбежать, осознав, что бой проигран. Со стороны форта больше не слышна канонада, — предположил идальго де Брисуэла.

Анри повернул зрительную трубу в сторону форта, но единственное, что можно было разглядеть в месте недавнего боя, это поднимающие паруса корабли.

— Как бы там ни было у Мингса, вне всяких сомнений, есть лоции, а это значит, что он пойдёт мимо нас, чтобы выбраться отсюда, — продолжал размышлять вслух Анри.

— Откуда такая уверенность, адмирал? — спросил идальго.

— Они захватили какого-то белизского "торговца" перед атакой, — пояснил подошедший в середине разговора дон Себастьян.

Рисунок 7 Лоции Гондурасского залива. Конец XVII века.

https://c.radikal.ru/c41/1809/54/75fc35a71fa9.jpg

— Полагаю, подробности о том, откуда вы это знаете, вы расскажете мне не ранее, чем за ужином у Сандро, — с наигранным смирением сказал капитан-лейтенанту идальго де Брисуэла и, повернувшись к Анри, уже совершенно серьёзно спросил: — Будем ожидать "Ньюбери" здесь?

— Нет, лейтенант. У меня нет уверенности, что на фрегате не воспользуются моментом и не ударят, не смотря на отсутствие капитана. Думаю, надо идти навстречу Мингсу, — Анри сложил зрительную трубу и, повернувшись к дону Себастьяну, сказал: — Капитан, орудия на мидельдеке зарядить зажигательными ядрами/154/, остальные — обычными и ждать моей команды. После первого залпа беглый огонь по готовности, пока вражеский корабль будет в зоне поражения.

— Вы не планируете захватить "Ньюбери" и пленить Мингса, адмирал? — в голосе дона Себастьяна, всегда тихом и бесстрастном, мелькнуло удивление.

— Для того, чтобы пленить вице-адмирала, не обязательно брать его флагман на абордаж, капитан. Тем более что у меня солдат меньше, чем у него. Возможно, даже намного меньше, если он успел подобрать выживших десантников. Потому я и возлагаю на вас задачу поджечь "Ньюбери", не позволив ему приблизиться. И если Господь снова будет на нашей стороне, когда всё будет кончено, мы подберём Мингса.

— Да, адмирал, — склонив голову, ответил дон Себастьян. — Я уверен, что Господь вовремя вернул нас в Белиз не для того, чтобы дать англичанам захватить "Победоносец" — тихо добавил он и, осенив себя крестным знамением, удалился.

— Лейтенант, закрыть порты! Курс вест-норд-вест! — отдал Анри приказ и тут же его подхватило "офицерское эхо", подкреплённое трелями боцманской дудки.

С глухим стуком захлопнулись тяжёлые крышки, надёжно закрыв пушечные порты от морских волн. А по шкафуту опять застучали босые ноги бегущих матросов. Корабль, заскрипев рангоутом, поймал парусами ветер и, степенно сдвинувшись с места, стал неспешно удаляться от беспомощно дрейфующего "Льва".

Обогнув фрегат с кормы, "Победоносец", послушный рулевому, вышел на заданный курс и двигался навстречу английскому флагману.

Когда вахтенный пробил и отрапортовал одну склянку/155/, Анри, разглядывая приближавшийся "Ньюбери", приказал сменить курс на норд-вест-тень-вест, поставив "Победоносец" в крутой бейдевинд, дабы, дав залп по противнику, довершить поворот оверштаг и не дать врагу сбежать. И, когда следивший за расстоянием между противниками Густаф сообщил, что до вражеского корабля осталось четыре кабельтова/156/, обратился к идальго де Брисуэла:

— Лейтенант, передайте бомбардиру/157/ что, если канониры взорвут сантабарбару, получат от меня по десять песо каждый, — и, не дожидаясь ответа, направил зрительную трубу на "Ньюбери" — тот открывал порты, а на его палубе выстраивались в три шеренги стрелки. "Неужели решили нас на абордаж брать? — задумался Анри, и тут же водоворотом закружились предположения, смываемые сомнениями, как волнами, смывающими следы на песке: — Откуда Мингс может знать, что у меня нет солдат? Может, не знает, а предположил, что я часть пехотинцев на фрегат отослал? К тому же, наверное, успели с берега своих солдат подобрать... А может, боится, что я их на абордаж брать собираюсь и решил в затяжной бой не вступать, а дать залп, и просто уйти?"

Однако раздумывать дольше было некогда, и он отдал приказ открыть порты.

"Ньюбери", взяв курс ост-зюйд-ост, неотвратимо приближался, готовый к залпу.

— Два с половиной кабельтовых, адмирал! — доложил Густаф.

Его голос утонул в уханье погонных орудий "Победоносца". Англичане ответили незамедлительно, однако их девятилибровые ядра лишь пробили блинд. Зато двенадцатилиборовые ядра испанцев ударили в блинда-рей, разбив его и отправив блинд противника в воду.

Разглядывая вражеский корабль, даже без зрительной трубы Анри видел богато одетого человека, рассматривающего "Победоносец" со шканцев. "Неужто Мингс?" — подумал Анри и попросил зрительную трубу, желая хорошенько разглядеть пирата, ставшего английским вице-адмиралом. Однако тот, словно не желая показать себя, отвернулся, давая распоряжения своим офицерам. Корабли сближались.

— Огонь! — закричал "карибский альмиранте", когда противники оказались почти супротив.

— Fire! — донеслось с английского флагмана.

И тут же орудия обоих кораблей стали поочерёдно обмениваться чугунными "приветствиями".

На шканцы из портов опердека и люков повалили клубы густого порохового дыма. Укрывшись за высоким фальшбортом квартердека, Анри слышал, как ударяются в доски и жужжат над головой мушкетные пули. Вражеская картечь глухо била по обшивке, но вскрики, долетевшие с опердека свидетельствовали о том, что она попадала и в орудийные порты. Удары тяжёлых ядер гондека английского флагмана по корпусу "Победоносца" над ватерлинией сопровождались громким треском разбитых досок обшивки.

Поглядывая на противника в бойницу, Анри видел, как вздрогнул вражеский корабль, получив удары тридцатилибровыми ядрами. Крики, донёсшиеся на шканцы "Победоносца", свидетельствовали о том, что некоторые испанские ядра влетели в отрытые порты обоих батарейных палуб "Ньюбери" и задели артиллеристов. А затем раздался бортовой залп орудий мидельдека. Зажигательные ядра ударили по борту и палубе, поджигая их. Одно из них влетело в порт на мидельдеке и воспламенило заготовленный пороховой заряд. Вызванный взрывом пожар рванул из развороченного порта по обшивке и вверх, сквозь доски палубы. Команды офицеров, посылавших матросов гасить пробивающееся на шкафут и медленно разлезающееся по корпусу корабля пламя, долетали и на "Победоносец". Охваченный огнём и окутанный серовато-чёрными клубами "Ньюбери" медленно удалялся.

— Закрыть порты гондека! Поворот оверштаг! — скомандовал Анри.

Когда корма "Ньюбери" оказалась на траверзе правого борта "Победоносца", четыре его ретирадные пушки дали залп. В воду полетел сбитый бархоут и щепки разбитой крышки порта на гондеке. В ответ орудия испанцев стали поочерёдно извергать ядра с мидельдека и опердека. Искрящимися брызгами разлетелись окна офицерской каюты, а снаряды, попавшие в перо руля, разнесли его верхнюю часть и разбили баллер/158/. Как только английский флагман оказался на линии огня ретирадных пушек, раздался залп двух орудий, и с крюйс-марса донеслись на шканцы радостные возгласы. "Видать, удачно попали", — подумал Анри, посмотрев вверх на ликующих матросов.

06.

Когда "Победоносец" завершил поворот, Анри вновь смог увидеть осевший вражеский корабль с единственным флагом, развевающимся над ним — белым.

Всеобщее ликование накрыли палубу испанского флагмана.

— Лейтенант де Брисуэла, обстенить паруса! И передайте сигнал англичанам, что я жду их делегацию.

— Да, адмирал! — ответил идальго, и его команды подхватили боцманы, передавая их дальше трелями своих дудок. Однако сигнал англичанам передавать не пришлось. Понимая, что корабль обречён, офицеры спешно перебирались в спасательный баркас, предоставив экипажу биться за остававшиеся три спасательные шлюпки.

Анри приказал закрыть порты и отправился в свою каюту ожидать сдающихся англичан, приказав вначале привести к нему капитана "Льва".

Он, как обычно, стоял у окна, наблюдая, как уставшее за день солнце клонилось к потемневшему морю, когда Рафаэль впустил в адмиральскую каюту лорда Блаунта в сопровождении лейтенанта Ботельа.

Время, проведённое в клетке для пленных на орлопдеке, оказало на англичанина удручающее действие. Скорбное выражение лица и опущенные плечи не оставили ничего от той горделивой осанки, с которой он впервые предстал пред очами победителя.

Подойдя к столу, Анри взял всё ещё лежавшую на нём капитанскую шпагу, приблизился к пленнику и, придав интонации дружелюбие, сказал:

— Полагаю, вы и ваши люди усердно молились за мою победу, виконт.

Капитан "Льва" ответил не сразу. Взглянув в лицо испанца, он громко сглотнул и сиплым от волнения голосом спросил:

— Что с "Ньюбери"?

— Похоже, "Ньюбери" отправляется на "вечный рейд", а его офицеры направляются на "Победоносец".

— И вы приказали привести меня сюда, чтобы я мог их поприветствовать? — не без сарказма спросил лорд Блаунт.

— Нет, виконт. Я позвал вас, чтобы вернуть вам вашу шпагу. Вы были достойным противником и надеюсь, вы также и человек чести. Потому я намерен вернуть вас на фрегат, где вы будете ожидать мой корабль, который завтра утром отбуксирует "Льва" в доки.

Англичанин кивнул и церемониально принял из рук испанца своё оружие. От глаз Анри не ускользнуло, как вновь выпрямилась спина лорда.

— Почему вы намерены держать нас на корабле до утра, сэр Генри? На борту много раненых, а корабль повреждён. Если ночью начнёт штормить — не исключено, что "Лев" достанется не вам, а морю.

— Для содержания такого количества пленных мне надобно подготовиться. Полагаю, ночь в собственной каюте на "Льве" будет для вас гораздо приятнее, чем в клетке на "Победоносце". Однако, если желаете, можете провести её в городской тюрьме, набитой пленными приватирами. И так, что вы выберете, лорд Блаунт? — Анри увидел, как от его слов лицо виконта вновь погрустнело.

— Благодарю вас, сэр Генри, за возможность выбора. Я предпочту провести эту ночь в своей каюте. Надеюсь, она не будет последней ночью моей жизни.

— Не волнуйтесь, виконт! Сезон штормов только начинается, кроме того, если Господь прислушался к вашей молитве за мою победу, он наверняка услышит вас и этой ночью, — ответил торговец и дал понять, что разговор окончен.

Когда Рафаэль, постучав, вновь распахнул дверь адмиральской каюты, впуская туда дона Себастьяна, ведущего двух английских офицеров, Анри, как обычно, дожидался, стоя у окна.

Повернувшись к процессии, он принял от капитан-лейтенанта две капитанские шпаги и стал внимательно рассматривать пленных, пытаясь угадать, кто их них Мингс. Однако ни один из стоявших сейчас возле письменного стола мужчин не напоминал того человека, которого Анри видел на шканцах "Ньюбери". На вид англичане были примерно одного возраста — около сорока. Тот, что выглядел чуть старше, был среднего роста, крепко сбит и упитан. Его маленькие серые глазки быстро перебегали с поношенного колета Анри на богатый камзол дона Себастьяна, а его холёное лицо изображало недоумение. "Явно дворянин", — решил Анри, разглядывая совершенно такой же дорогой коут, какой был и на лорде Блаунте, а также украшенную перстнями руку англичанина. Другой же, чуть более высокий, сухощавый, одетый в подобный красный коут, но не так изыскано украшенный, с цепким взглядом карих глаз на умном лице, пристально рассматривал человека, победившего три английских корабля.

— Кто вы такие? — обратился к ним Анри на английском.

Тот, которого он определил как дворянина, не смог скрыть удивления, услышав от испанца родную речь. Другой же, напротив, воспринял это как должное. Первым заговорил упитанный крепыш:

— Я — сэр Томас Актон, эсквайр, капитан фрегата "Винсби", — приняв соответствующую позу, представился тот.

— Неисповедимы пути Господни! — развёл руками Анри.

Это вызвало интерес у дона Себастьяна и потому пришлось ему перевести сказанное англичанином.

— Ну вот вы и свиделись, адмирал, как вы и предвидели, — сказал капитан-лейтенант. — Однако этот не выглядит вице-адмиралом, — кивнул Себастьян в сторону второго пленника.

— Вы правы, капитан. Ну что же, полагаю, сейчас мы, наконец, узнаем, где Мингс, — ответил Анри и обратился ко второму англичанину, с интересом наблюдавшему за испанцами: