| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Вы не поверите, прекраснейшая госпожа Миора, — покаянным тоном начал оправдываться господин Хелрэд, но Аня разглядела в нестарчески цепких глазах задорную смешинку.
— Я вам не прекраснейшая... — сердито возразила старшая придворная дама, но старичок прибавил почтения в голосе, сделав вид, что не понял ни ее тона, ни самого протеста.
— Так вот, вы не поверите, прекраснейшая госпожа Миора, этот маленький разгильдяй по имени Рейт, — он потрепал мальчишку за ухо, — запрятал куда-то мой бальзам, мой чудеснейший бальзам для укрепления волос! Я уж и туда сунулся, и сюда — как провалился, проклятый! Я, грешным делом, подумал, неужто украли?! И то сказать, мои бальзамы сделают честь любому аптекарю! Чудные бальзамы, госпожа Миора, позвольте вам поднести на пробу...
— Не нуждаюсь, — отрезала та.
— Так вот, этот паршивец Рейт...
Аня сочувствующе поглядела на мальчугана, искренне пожалев его. Каково же было ее удивление, когда она увидела, что мальчишка старательно кусает нижнюю губу, чтобы не рассмеяться. Рейт сделал Ане страшные глаза, и Аня понимающе кивнула: не бойся, не выдам. Но от всеведущей госпожи Миоры не укрылась эта пантомима.
— Господин Хелрэд, попрошу вас заняться прической ее высочества, — отчеканила она, давая понять, что шутки кончены. — Ваше высочество, присядьте сюда, — госпожа Миора указала Ане на табурет.
Старичок-парикмахер активно взялся за дело. Не прекращая болтать, он бережно расчесывал Анины волосы:
— Ах, ваше высочество, — вздохнул он. — И кому ж вы позволили такую красоту, уж простите за выражение, обкорнать? Руки бы ему повыдергать, и дело с концом! Чтоб ему всю жизнь... кошек драных обстригать!
Аня отчетливо увидела, как лицо госпожи Миоры при этих словах передернулось.
— Чудесные пепельные волосы, редкий оттенок, и густые — прямо загляденьице! Не расстраивайтесь, ваше высочество, я вам бальзамчик принесу — он для росту волос как раз полезный будет! Ее высочество принцесса Тейя несколько раз смотрела, как я его готовил, удивлялась... Зато и волосы у нее! — длинные, до пояса, а всё снадобье, самолично мною сготовленное!
Еще одно новое лицо — принцесса Тейя. Выходит, Аня — не единственная принцесса? И сколько их вообще, принцесс этих? Или должность правителя у них занимают на конкурсной основе, как при поступлении в институт или на работу? Но додумать Аня не успела, потому что госпожа Миора резко оборвала старика:
— Не сочиняйте, чего не было, господин Хелрэд. Уж принцесса Тейя без вас как-нибудь снадобье приготовит.
В спокойном, слегка недовольном голосе госпожи Миоры Аня услышала скрытую гордость за неизвестную пока принцессу Тейю. Аня подумывала о том, чтобы спросить, что это за принцесса, но решила не вмешиваться. Вдруг ее неосведомленность окажется совсем уж непростительной?
Господин Хелрэд колдовал над Аниной прической, требуя у Рейта то одно, то другое, хмыкал, вздыхал, проклинал Аниного парикмахера, призывая все кары небесные на его голову, к молчаливому неодобрению госпожи Миоры, и наконец, критически оглядев свою работу, торжественно произнес:
— А теперь, ваше высочество, извольте посмотреть на себя. С такой прической и на бал не стыдно!
Аня робко приблизилась к зеркалу. Из зеркала смотрела тоненькая девушка с испуганными глазами, — неужели испуг так заметен? — в пышном платье, а прическа... Иллюзия длинных волос была полной: спереди высился мягкий начес — крутая волна над чистым высоким лбом, а сзади — столь модный в Траморе, как она заметила, классический узел, убранный в редкую, мерцающую золотом сетку. Справа Анину головку украшали искусственные цветы тончайшей работы. Аня невольно улыбнулась: никогда еще она не казалась себе такой красивой, волнующей, таинственной. Давно забытая и столь же давно забитая в себе жажда нравится медленно просыпалась и давала о себе знать. Даже строгая госпожа Миора подошла к Ане и улыбнулась — зеркало услужливо отразило ее улыбку. Мастер Хелрэд сиял, наслаждаясь произведенным эффектом.
— Большое вам спасибо, — обернулась к нему Аня. — Я и не знала, что могу быть... такой! — Аня подумала несколько секунд и добавила. — Вы помогли мне лучше понять себя.
Старичок покраснел и надолго закашлялся.
— Благодарю, ваше высочество, — откашлявшись, растроганно произнес он. — Пожалуй, этих слов я ждал всю жизнь, и ни одна высокородная дама не сказала мне лучшего комплимента. А теперь, — Хелрэд, как заправский актер, подкрутил седые усы, — разрешите откланяться. Рейт, собери вещи и живо ко мне!
Рейт бросил на Аню восхищенный взгляд, осторожно положил на поднос царственно брошенные мастером парикмахерские принадлежности, погрузил их на табурет и вышел.
— Спасибо, Рейт, — сказала Аня вслед мальчугану.
Глава 6
Экскурсия по дворцу запомнилась Ане довольно смутно — вероятно, от переизбытка впечатлений. Память будто выхватила несколько ярких картинок, а все остальное потерялось в переходах широких лестниц, уютных коридоров с изукрашенными росписью, а где и лепниной потолками, небольших комнатках — вроде той круглой гостиной, где Аня ждала госпожу Миору. Здание дворца не было высоким — всего четыре этажа; сама постройка напоминала букву "П" — центральная широкая часть, где располагался большой зал для приемов, занимавший собою целых три нижних этажа, и малый зал — соответственно, над ним на четвертом этаже. В малом зале госпоже Миоре и Ане побывать сегодня не удалось, но большой поразил Анино воображение не только размером — нет, в музеях и на картинах бывают и больше, а смутным ощущением того, что в нем Аня когда-то бывала, просто успела давно и прочно забыть, а сейчас память выносит на поверхность сознания неясные образы, как волна в шторм поднимает с морского дна илистые камешки.
Эти гирлянды люстр — как, должно быть, прекрасны они, когда по вечерам загораются несметным количеством свечей... Этот узорный паркет, который так и манит скользить в танце, легко положив руку на плечо кавалера... Рисунок паркета в точности повторял расположение люстр на зеркальном потолке, увеличивающем размеры зала. Вдали, в самой глубине, — три ступени, а на возвышении, как водится, трон, но рядом с троном зачем-то примостилось удобное и какое-то совсем не королевское кресло. Стены обиты благородным красным бархатом с золотым тиснением, по стенам — картины, картины... Их было так много, но Аня почему-то запомнила одну: ощущение, заложенное в нее художником, отчего-то легло на душу.
На троне — том самом, который возвышается в дали зала, — девушка. Казалось, она только что присела или вот-вот встанет, убежит куда-нибудь вместо того, чтобы праздно восседать на почетном королевском месте. Она вся — порыв, движение, мечта... что-то непонятное, невыразимое чувствуется в умном решительном лице, не блистающем совершенной красотой. Но именно такие лица запоминаются четкой определенностью, неповторимостью черт. "Правительница, — подумала Аня. — На вид не старше меня... А смогу ли я когда-нибудь стать такой, как она?"
— Ваше высочество, — тихо окликнула Аню госпожа Миора, отвлекая девушку от размышлений. — Прошу вас следовать за мной в библиотеку.
Правое крыло дворца, где, собственно, и располагались Анины покои, было "жилым", левое — "рабочим": столовая, кабинеты, больничный отсек, огромная, на два этажа, библиотека. Хранитель книг предусмотрительно, чтобы не мешать высоким гостям, скрылся за стеллажами, и Аня принялась обходить тяжелые, черного дерева, книжные полки. Хорошо бы захватить что-нибудь с собой! Или научиться самой ориентироваться. Есть же здесь каталог! Со временем стоит побеседовать со здешними библиотекарями. Аня наугад сняла с полки тяжелую тисненую книгу, раскрыла... похоже, стихи!
Ты не добрая, но рядом с тобой
я чувствую себя добрее,
Ты не светлая, но рядом с тобой
моя душа сияет,
Ты не искренна, но я
не смею тебе солгать,
Ты не счастлива,
но пожелала мне счастья...
Странно... ни рифмы, ни размера, а все же за этим угадывается непостижимая магия слов... сладко взгрустнулось — так, ни о чем... Когда-то и сама Аня пробовала писать стихи — еще тогда, когда встречалась со своим Сергеем. Да полно, было ли?.. Даже думать о нем смешно, а произносить его имя здесь — почти кощунственно.
А вот эти потертые кожаные фолианты — вероятно, исторические сочинения. Кстати, интересно, какая у них тут литература, какие жанры процветают, что волнует жителей этого странного и на первый взгляд весьма симпатичного королевства? Аня имела уникальный опыт — могла сравнить родную литературу с этой, пока не известной. Увлекательно! Остаться бы здесь, провести бы остаток дня, но госпожа Миора снова поторопила девушку.
Аня умоляюще глянула на свою спутницу: родная стихия! Но та только покачала головой: "Не сегодня".
Кажется, дважды Аня со своей спутницей прошла знакомой дорогой — мимо швейной мастерской госпожи Сорки. Впрочем, после полуторачасовой экскурсии Аня уже ни в чем не была уверена.
Госпожа Миора посмотрела на массивные настенные часы в очередном полукруглом переходе с этажа на этаж.
— Нам пора спуститься в столовую, ваше высочество. Думаю, вы проголодались.
Аня поняла, что и впрямь проголодалась.
Против ожидания, столовая оказалась уютной и относительно небольшой — вероятно, торжественные трапезы устраивались где-нибудь еще. Круглая комнатка в голубовато-изумрудных тонах, с овальным столом посередине (похоже, круг и овал — излюбленные геометрические фигуры в этом мире), располагала к неспешной доверительной беседе и внушала чувство покоя. Из комнатки вправо уходила створчатая полукруглая дверь — вероятно, на кухню, потому что запахи доносились оттуда поистине божественные.
Стол был сервирован на две персоны. Подбежавший слуга в светло-голубом сказал госпоже Миоре — намеренно тихо, так, что Аня не разобрала.
— Значит, господин Наместник не сможет отобедать с нами? — переспросила старшая придворная дама.
— К сожалению, — ответил слуга. — Вы же понимаете, обычный распорядок сегодня был нарушен, принцесса Тейя вынуждена была уехать...
— А кто это — господин Наместник? — не удержалась Аня.
Госпожа Миора как-то странно посмотрела на нее: не то недоумевая, не то сожалея об отсутствии у Ани столь элементарных познаний.
— Господин Наместник — временный правитель королевства, ваше высочество. Он правит, пока законная наследница, — госпожа Миора выразительно посмотрела на Аню, — не займет свое место на престоле. У вас будет возможность с ним побеседовать... и, думаю, в ближайшее время вы будете видеться часто. Господин Роннар Аданор постарается помочь вам овладеть необходимыми знаниями, дабы вы сделались достойной правительницей. И я надеюсь, вы заслужите это высокое звание и оправдаете не только его надежды, но и надежды государства.
Чего Ане с излишком хватало с юных лет — так это иррационального, доведенного чуть ли не до невроза чувства ответственности, которое лишало покоя, сна и аппетита... Правда, обед был столь вкусен, что пренебречь им Аня бы все равно не смогла. А о тяжком королевском долге можно подумать и после еды.
Любое, даже самое новое впечатление все-таки основывается на предыдущем опыте — хотя бы в плане сопоставления: лучше-хуже, похоже — не похоже... И Аня вспомнила единственный в жизни ужин, когда она сидела, как принцесса (Аня усмехнулась — теперь она могла назвать себя принцессой не только ради красного словца), а ее обслуживали вежливые официантки с улыбками и голосами задушевных подруг.
Это было давно: тогда еще, на первом курсе. Однажды, под Новый год, Сережа, материально явно не бедствующий, привел Аню в ресторан. Помнится, услужливо отодвинул стул, галантно раскрыл меню, а потом рассудительно советовал взять то и не брать это, деловито обсуждал что-то с официанткой... Аня сидела, как бедная Золушка, забывшая снять лохмотья в присутствии коронованных особ, и бестолково пялилась вокруг: в ресторане первый раз (Валентине сама мысль о таких тратах и в голову б не пришла!), цены запредельные, всей стипендии едва хватит на один поход, официантки одаривают посетителей ослепительными улыбками (Валька бы на кухне хоть раз так улыбнулась!)... Бедная глупенькая Анечка! Абсолютно стандартное поведение Сергея казалось верхом джентльменства... Как быстро он рухнул, золотой кумир на глиняных ножках...
А теперь вот — подумать только! — каждый день такое... хм... развлечение. Хотя одинокие ужины на кухне, с книжкой на школьной подставке, когда телевизор бубнит что-то успокоительное и никто не орет, что, мол, чтение с едой несовместимо, Ане все равно нравились больше. А здесь — книжку за стол не возьмешь, ноги не вытянешь, да и с собой в комнату ничего не утащишь — вот хоть бы то ванильное пирожное: сейчас оно уже, что называется, не лезет, а вечерком бы пригодилось...
И вообще — перед тем, как взять ножик или вилку, надо незаметно рассмотреть, что с ними делает госпожа Миора. Ну прямо как несчастный Мартин Иден в первый свой визит в семейство Морзов! Нет, культура — культурой, а свобода — свободой...
Трапеза, слава богу, закончилась. Оказывается, даже чудеса имеют обыкновение надоедать. Аня уже устала удивляться величественным залам с расписными потолками — после однокомнатной квартирки; роскошной мебели — после домашнего сервантика-"горки" и кухонных шкафчиков — Аниных ровесников; лабиринтам этажей и коридоров; а главное — непрестанно кланяющимся людям, одетым, как в костюмированном историческом фильме. Обращение "Ваше высочество" перестало смущать и восприниматься как утонченная насмешка. Некоторые комнаты и переходы казались Ане смутно знакомыми — должно быть, по тем редким снам, о которых говорил странный ночной посетитель — всевластный и очень занятой господин Наместник. Аня попыталась попросить госпожу Миору, чтобы та позволила поговорить с ним, но старшая придворная дама лишь недоуменно качала головой: как можно беспокоить первое лицо в королевстве, отрывая его от государственных забот?
Все меркло перед реальностью Траморского дворца: фотографии в библиотечных книгах из дворцов и музеев мира — это всё-таки фотографии, а самым роскошным, действительно виденным Аней зданием была Третьяковская галерея, ну и в родном городе — краеведческий музей: давняя постройка, комнаты метра по четыре высотой, широкая, устеленная красным ковром лестница... Аня усмехнулась: да, тут не краеведческий музей провинциального городка...
— Сейчас мы снова поднимаемся на самый верхний, четвёртый этаж по малой лестнице, — привычным тоном опытного экскурсовода вещала госпожа Миора.
Ну, если это у них малая лестница... то что же называется большой?
— Сейчас у нас... шесть часов вечера, — старшая придворная дама взглянула на очередное чудо — в полукруглой нише, задрапированной зеленым бархатом, переливался огромный диск часов. — К этому времени вашему высочеству надлежит быть у Великого мага Темила. Маг Темил входит в круг Двенадцати могущественнейших магов, он — один из ближайших советников Верховного Мага, господина Наместника.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
