The Biggest Little City in the World

— Что думаете, детектив? — спросил меня один из патрульных, который участвовал в бою, и практически обеспечил нашу победу, выстрелив через стекло.

— Думаю, нам следует хорошенько обыскать эту халупу. Займись залом, а я пойду в кабинет управляющего.

Покивав друг другу, мы разошлись в разные стороны. Я двинул к черному входу, возле которого и был кабинет управляющего, видимо, чтобы больше шансов сбежать было. Я вошел внутрь и поразился обстановке, которая разительно отличалась от обстановки всего этого "казино". Хороший паркет, стол, сейф в углу и даже жалюзи на окнах — то, чего я уж точно никогда не видел в этом городишке. Я подошел к сейфу и вытащил из кармана ключи, которые получасом ранее снял с трупа этого самого управляющего. Подошел первый же ключ и сейф распахнулся.

Несколько капсул винта, пачка пистолетных патронов, стопка банкнот, чеки на выплаты и конторская книга. Я вытащил ее и раскрыл на первой же странице. Между обложкой и первой страницей был сложенный вдвое лист бумаги.

"Корсианские братья. Расписка."

Читать дальше я даже не стал, я видел имена Корсианских братьев на чеках. Видимо, кому то придется заплатить серьезный штраф за это...

Через три дня моя репутация хорошего копа снова вернулась ко мне. Я сидел за столом в своем кабинете, а Каноль, с которым мы снова подружились, сидел на своем столе и, гогоча во весь голос, рассказывал историю о нашем с ним визите на порностудию "Райские сферы".

— А потом он и говорит: "Вы — человек нехарактерной внешности для этих мест, и для вас уже практически обеспечен успех в нашем деле. Не хотите ли вы поучаствовать в съемках?". Видели бы вы лицо Михаэля, я думал, он его тут же пристрелит. Но нет, просто отдал ему квитанцию о штрафе и ушел спокойно. Хотя, лицо у него было красным, как... Как... Как силовое поле на воротах во внутренний город.

Вокруг него слышался одобрительный голос. Я сидел за столом и смущенно улыбался. Несмотря на то, что я понимал, что фактически снова сработал на семьи, задушив, хоть и мелкого, но конкурента, я снова занимался своим делом — охранял закон.

Глава 8.

— Кажется, на этот раз кое-кто надорвался. — злобно сказал Йоргансон. — Я, конечно, понимаю все о наших политических интересах, но черт подери, они грабят главные склад посольства, и мы оставим это без ответа?

— А с чего это вы взяли, что это сделали наши друзья? — спрашивал Брюс. — С чего вы вообще это взяли?

— А у кого могло хватить наглости сделать это? — спросил капитан у посла, разговор которых казался мне разговором слона и собаки, и посол, каким бы могучим себя не представлял, слоном тут точно не был. — И возможностей тоже? Да, бля, это какую же наглость надо иметь, чтобы на это решиться?

— Ничего еще не доказано! — завопил в ответ посол. — Пока не будет официального заключения, никаких санкций ни к кому не будет. Работайте!

Легко кричать "работайте", когда пять из семи обедов в неделю ты провод шь с Бишопом. Однако, чем дольше я работал в полиции Нью-Рино, тем больше мне хотелось просто взять и прикончить этого ублюдка. Исключительно для того, чтобы защитить народ НКР.

— Стрелецки, Каноль, работать над этим будете вы. — злобно прорычал капитан, чуть ли не прожигая нас своим огненным взглядом. — На склад, живо.

Таким я его не видел, даже после того, как обработал парня Бишопов. Кстати, он был одним из немногих, кто был на моей стороне, но его заступничество мне все равно ничем не помогло.

Я чуть ли не бегом рванул на склад, в котором находились практически все вещи, которые были необходимы нам для построения "демократичного" общества в Нью-Рино. Включая тяжелое вооружение, вроде ракетниц и миниганов.

Склад находился в одном здании с посольством, мы поднялись на крыльцо и вошли внутрь, где нас встретил сам заведующий складом — небольшого роста человечек, о котором я не мог сказать совершенно ничего, но редкие черные волосы и маленькие бегающие глазенки мне положительно совершенно не нравились.

— Здравстуйте, здравствуйте. — сказал интендант, закладывая руки за спину и раскланиваясь. Протягивать ему руку мне совершенно не хотелось, но тем не менее, я протянул руку и пожал пухлую гладкую ладонь, стараясь контролировать нажим, чтобы не раздавить.

— Что у вас тут случилось? — спросил я.

— Пойдемте, детективы, пойдемте. — мы вошли в склад, состояние которого меня поразило. Рассыпаные патроны, магазины, валяющиеся прямо на полу, оружие было просто раскидано.

— Много пропало? — спросил я у заведующего, обводя рукой все это безобразие.

— Да, я не знаю... Запасы идентификации не поддаются, количество украденного тоже... По идее, еще пара дней нужна, чтобы составить переучет.

— Даже навскидку никак? — спросил я.

— Извините, детектив, но при таких объемах это действительно невозможно...

— Не возражаете, если я пройдусь немного, может, найду какие-нибудь улики?

— Конечно, детектив, это ваша работа, действуйте.

Я пошел по складу, чеканя щаг и прислушиваясь к эху. Как ни странно, мне казалось, что практически все на месте, только разбросано, словно целью грабителей было не украть что-либо, а устроить как можно больший беспорядок.

Но привлекло меня то, что в одном из углов склада было абсолютно пусто, хотя в пыли на полу был след, говорящий о том, что совсем недавно тут стоял контейнер.

— Интендант! — проорал я в сторону входа. Через несколько секунд раздались торопливые шаги и завскладом появился возле меня.

— Тут что-нибудь стояло? — спросил я.

— Да, но я не припомню, что именно... Нужно посмотреть в описи, тогда мы узнаем, что хоть что то украли.

— Ведите. — ответил я ему. — Мне необходимо знать это сейчас.

Он повел меня в свой кабинет, находящийся тут же, только на втором этаже. Шаткая лестница не внушала доверия, и если бы перила не выглядели бы еще более хрупкими, я бы взялся за них. А интендант, поднимаясь по лестнице выглядел довольно безаботно.

В его кабинете пахло кожей и сигарами, что напомнило мне кабинет Бишопа, только навязчивой роскоши кругом, как у Бишопа, я не видел.

Завскладом полез в какую то картотеку, вытащил несколько карточек и протянул их мне.

— Накладная. — прочитад я вслух. — Двести килограммов химикалий на военные нужды, в том числе, расфасованный морфина гидрохлорид, кое-какие стероиды... Как вы думаете, местные наркоманы могли такое устроить?

— Я не знаю, детектив. — покачал головой мой собеседник. — По большей части, все, кроме морфина абсолютно бесполезно для человека, у которого нет хоть какого-нибудь химического производства.

— Думаете, в этом замешаны Мордино? — спросил я.

— Вряд ли. — покачал интендант головой. — Для них это совсем небольшой объем, тем более, что и технологии у них другие.

— Вы разбираетесь в технологии приготовления наркотиков?

— Что вы, нет совсем. Я просто считаю, что тут скорее замешана какая-нибудь небольшая банда, завела у себя что-нибудь, вроде самогонного аппарата, я не знаю, как это делается. Я думаю, вам просто нужно прошерстить окраины, и вы найде...

— Так ведь, украли же не только химикалии. Мало ли, что еще у них...

— Но, это же ваша работа, не так ли?

— Так и есть. Хорошо, сэр, я должен идти. Вам нужно будет явиться завтра днем к нам в участок. Вас допросят более тщательно.

— До свидания, детектив. — сказал интендант.

Я встал из-за стола и пошел вниз по лестнице. Каноль ждал меня внизу.

— Что такое случилось то? — спросил Каноль.

— Не знаю, но не нравится мне это... Двести килограмм химикалий украли. Причем наркотических. А это уже очень и очень серьезно. Отправляйся и сообщи капитану об этом и сообщи, что нужно потрясти народ на окраине, что любые мелкие наркотические лаборатории, которые еще не накрыли, надо закрывать...

— А ты куда? — спросил Каноль с подозрением.

— Мне нужно проверить одну вещь... Ладно...

Один раз я уже расследовал ограбление склада, и тогда все закончилось совсем не хорошо, но сегодня я хоть как то мог надеяться на то, что то, что ограбленный склад принадлежал НКР, дает мне карт-бланш. Хотя, даже в это мне слабо верилось, я думаю, что этот ублюдок найдет способ снова выгородить своих. Я имею в виду Брюса, разумеется. И вообще, почему мы, самая большая сила на западном побережье, особенно, после падения Анклава, должны считаться с мнением людей, которые... Даже не людей, а кучки бандитов, которые уселись царьками в этом городе, бодаются между собой, а адекватного общества так и не построили — сборище проституток, сутенеров и наркоманов.

Я вышел на Девичью улицу и пошел на север, по дороге, о которой читал в полицейских отчетах — прямо на Конюшни.

Дорога заняла у меня около трех часов, поэтому на Конюшни я прибыл уже к обеду, весь вспотевший, заляпавший костюм, но, по крайней мере, прибыл.

Два здания, объединенные загонами, стояли передо мной. До носа доносился отчетливый запах браминьего дерьма. Поморщившись, я подошел к охранникам, стоящим возле входа и спросил:

— Как вы тут вообще стоите то, вонища же стоит.

— А ты чего спрашиваешь то вообще? — спросили меня.

— Полиция Нью-Рено. — сказал я, доставая из кармана жетон. — Прибыл сюда в связи с расследованием дел о хищениях со склада, находящегося под управлением Новой Калифорнийской Республики.

— Проходите внутрь, детектив. — сказал второй из охранников. — Отвечать на такие вопросы не в нашей компетенции, спросите у Марджори... Они в самой дальней части здания, такая лысая женщина, вы ее сразу узнаете.

Я коротко кивнул человеку, взялся за ручку двери и вошел внутрь. Едва сделав шаг вперед, и осмотревшись вокруг, я остановился как вкопанный. Вокруг меня в загонах сидели люди, и если в части из них я мог узнать тех самых людей, которых мы выперли с улицы, по которой они шатались, выпрашивая дозу, то во второй половине людей я вполне мог узнать невинных дикарей, которые жили племенами в различных местах Пустоши. Ловля дикарей была излюбленной забавой такого рода людей, как работорговцы. Хотя, говорят, что слуги Города Убежища почти все поставлялись именно работорговцами... Фашисты.

Я прошел дальше, мимо людей, морщась, видя, что эти пусть и глупые, но еще сильные и здоровые дикари вынуждены сидеть по клеткам, ожидая, что... А зачем вообще они тут нужны, то...

— Простите, а кто Вы? — спросила меня лысая женщина, судя по всему, та самая Марджори.

— Детектив Стрелецки, полиция Нью-Рино. Я должен расследовать хищение химикалий со склада Нью-Рино.

— А мы-то тут причем? — спросила меня женщина. — У нас совершенно другая технология, и вообще, мы этим не...

— Вы занимаетесь производством наркотиков. — грубо прервал я ее. — Зачем вам эти люди, которые сейчас сидят в загонах?

— Эти люди?— Марджори поджала губы и продолжила. — Это просто отчаявшиеся люди, которым нечего терять. Наркоманы. У нас они получают все, что им нужно.

— Даже дикари? Они выглядят здоровыми, на них нет следов приема наркотиков. — я снизил голос. — Дайте мне что-нибудь по этому делу, иначе я засажу Вас лет на пятнадцать по обвинению в работорговле. Ваш босс все равно выкрутится, а я приложу все усилия, чтобы вы оказались в Сан-Квентине!

— Что вы себе позволяете? — спросила она, очень натурально играя шок. — Как вы смеете разговаривать так с женщиной?

— Я разговариваю с Вами, как с вивисектором и производителем наркотиков, и не только по моему разумению, но и по законодательству Новой Калифорнийской Республики, вы заслуживаете не только этого!

Разговор шел на повышенных тонах. Я чувствовал, как галстук сдавил мне шею, но, я был уверен, что и эта женщина чувствовала себя сейчас не лучше.

— Я сейчас вызову охрану! — закричала она на меня в последней, абсолютно напрасной попытке спастись.

— Так, либо ты мне сейчас говоришь, все, что знаешь об этом, либо я тебя арестовываю. — заявил я, снимая с пояса наручники.

Луч света отразился от их полированной поверхности. Женщина напряженно посмотрела на меня.

— Ну что, решила?

Марджори осмотрелась вокруг и жестом поманила за собой. Откинув крышку люка, она полезла туда первой. Я осмотрелся вокруг и тоже спутился вниз.

— Вообще то, у нас совсем другая технология производства винта. — сказала женщина, ведя меня куда-то, и даже не оглядываясь в мою сторону. Я, молча, шел за ней по коридору, полностью заставленному коробками различных размеров. Она продолжала. — По сути своей это вещество, синтезируемое из грибов, которые мы выращиваем на браминьем дерьме. То есть, просто браминье дерьмо в огромных чанах...

— По-моему, это мне на уши вылили огромные чаны браминьего дерьма. — грубо прервал я ее. — Там был не только винт, так что. И не вздумай врать мне, что вы не занимаетесь производством других наркотиков.

— Занимаемся. — ответила женщина. — И не только наркотиков, но и просто стимулятором и лекарств. Это тоже бизнес, причем, ничуть не худший, чем наркотики... Вот, мы и пришли. Смотрите.

Я увидел несколько контейнеров с нарисованным на них двуглавым медведем — символом нашей республики.

— Открывайте, Марджори. — сказал я ей, указывая на контейнеры.

— Почему вы сами не откроете? — спросила она у меня.

— Знаете, люди в мире делятся на две категории. У одних в руках жетон, а вторые открывают контейнеры.

Женщина подошла к контейнерам и откинула крышку одного из них. Увидев, что ничего страшного не случилось, я подошел к ней.

Ампулы, несколько тысяч ампул было уложено в этот ящик. Я протянул руку и взял одну из них. Морфина гидрохлорид.

— Вот как? — спросил я. — Кто это притащил сюда?

— Люди Мордино взяли это... Видимо, на том самом складе НКР, который был ограблен...

— Так, все ясно. Ты мне ничего не показывала, я только расспрашивал про технологию изготовления винта, поняла? — женщина смотрела куда-то в сторону. — Поняла, я спрашиваю?!

— Поняла, поняла... Хорошо. Я никому ничего не расскажу...

Через пятнадцать минут я покинул Конюшни и как можно быстрее двинул обратно в город, чтобы рассказать о своей находке интенданту. Если уж мне повезло так быстро найти пропавшее имущество... Хотя, кажется мне, что как то уж все слишком просто складывается...

Наивные полудетские лица рабов-дикарей все это время были у меня перед глазами. Вообще, по городу ходили слухи, что сейчас на конюшнях разрабатывается новый вид винта, еще устойчивее, с еще более коротким приходом и еще более сильно зависимостью. Хотя, винт и так был настоящим бичом северной части Пустоши, включая в себя Дыру, Реддинг и это самое Нью-Рино.

Когда я подошел к складу, на город уже опускалась темнота, но свет в окнах второго этажа здания, как раз в кабинете интенданта горел. Я открыл дверь и бесшумно вошел внутрь. Стараясь не скрипеть, я вступил на лестницу и собирался уже громко позвать его и рассказать о своей находке, как услышал голос молодого мужчины с испанским акцентом.

— Все хорошо, вы получили деньги, мы получили свою химию.

— Именно так, мистер Мордино... А теперь я собираюсь покинуть город, за дело взялся этот чертов Йоргансон и две его шавки, и я думаю, что это все будет слишком опасно. Пережду некоторое время где-нибудь на севере, пока наша афера не забудется, а потом вернусь, заведу себе магазинчик, где-нибудь в провинции и буду спокойно жить.