|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Часть первая.
Глава 1.
Кто бы мог подумать, что даже после глобальной ядерной Войны возможно будет ощущать счастье? Причем, не абстрактное счастье сумасшедших людей, способных радоваться вовсе не радостным вещам, а вполне понятное, можно сказать — житейское счастье. Сейчас, через сто семьдесят лет после Великой Войны я все равно мог ощущать это самое счастье.
Повод для счастья у меня был самый обыкновенный — я возвращался домой. Возвращался домой после года, проведенного на курсах офицеров-детективов в Хабе.
Попал я туда-то по чистой случайности — мать увидела листовку с призывом отправлять туда своих детей, две ночи споров, в которых мне все равно ничего не светило, и прощай, родная столица НКР — Шейди Сэндс, вперед в Хаб к светлому будущему. Даже дошли то до Хаба не все — пустыня — вовсе не то место, где можно расслабляться и вышагивать толпой как по главной площади, возле памятника Выходцу из Убежища — герою прошедшей эпохи Шейди под управлением Арадеша. Тем не менее, я-то дошел. И там меня без малого год гоняли в надежде выучить из меня офицера, вдалбливая в голову все тот же старый, еще довоенный лозунг "Служить и Защищать".
И все-таки меня многому научили — вести допрос, проводить задержания, искать улики. Между делом я научился стрелять, немного врачевать, окреп физически и в случае острой нужды мог и врезать пару раз хорошенько, так, чтобы если не на всю жизнь, но на ближайшую неделю запомнится точно. Хотя, пусть мне и льстило это, я понимал, что по сравнению с большей частью признанных мастеров я — не стою и бутылки пива.
Сейчас нас выстроили вдоль забора, который закрывает от нас внутреннюю часть города и сержант Джон Буль, который из-за своей фамилии ассоциирует себя с быком, читал нам прощальную мораль.
— Курсанты. Все, кто прибыл сюда, успешно сдали экзамены. — лицо сержанта раскраснелось из-за ветра и солнца пустыни, он яростно махал руками вокруг себя, объясняя нам то, что ждет нас дальше. — К несчастью, прибыли сюда не все, кто уходили из Хаба. Рейдеры — те с кем нам предстоит бороться ради того чтобы построить новую жизнь на осколках разрушенной демократии...
Рейдеры. Шакалы, Гадюки... Ханов вынес тот самый Выходец из Убежища, которому поставили памятник на главной площади. А новую шайку, которую основал последний из старых ханов — Дэрион, вынес еще один герой с больной головой, который, согласно слухам, был то ли внуком, то ли правнуком того, старого Выходца.
А вообще, рейдеры значительно уменьшили нашу команду, убив четверых парней. Ни одного из них я не знал достаточно хорошо, чтобы начать горевать, но, когда мне приходило в голову, что одним из убитых мог быть я, или Каноль, который сейчас стоял по правую руку от меня, или Галлас, который был слева, то мне становилось как то значительно не по себе.
— А сейчас вы можете, наконец, отправиться по своим домам. — перешел к заключительной части лекции Буль. Он взял в руки планшет с какими то записями, откашлялся, выкачивая глаза и выпячивая нижнюю губу и продолжил. — Так. Каноль, Галлас, и Стрелецки. Шаг вперед из строя.
В мыслях я был уже дома, поэтому, не сразу сообразил, что зовут меня — Михаила Стрелковски, но когда Каноль — большой парень негроидной расы, который не выделялся среди остальных курсантов ничем, кроме огромной физической силы, которая по большей части и позволила ему сдать экзамены, потащил меня за руку вперед, я рефлекторно шагнул. Часто так бывало, что я задумывался, мог замечтаться и впасть в грезы, а это ничем кроме наказания не заканчивалось. И можно было считать, что курсанту повезло, если наказанием оказывался внеочередной наряд на уборку, или несколько сотен отжиманий, а вот некоторых отправляли в одиночную разведку...
Мало кто возвращался из такой разведки, хотя мне, все-таки, это не грозило — не такого уровня был мой проступок. За мечтательность так не наказывали.
— Вы трое, за особо выдающиеся результаты на экзаменах отправитесь служить благу Новой Калифорнийской Республики в другие города. За назначениями приходите завтра к шерифу. Остальные можете быть свободны в течение недели, а уже потом должны так же получить назначения. Все свободны. — заявил Буль и грубо зыркнув на кучку расслабившихся курсантов двинул прочь.
— Ну, вы куда сейчас? — спросил я, посмотрев на друзей.
— Я домой. По маме соскучился. По сестренкам. — заявил Каноль и на его большом черном лице вдруг проявилось доброе и мечтательное выражение лица.
Вообще, Каноль жил в пригороде Шейди Сэндс. Ему, конечно, повезло с местом рождения, если бы он родился в том же пригороде, только в Городе Убежище, в котором процветала фашистская диктатура, то ничего подобного его не ждало бы. Целыми днями одно и то же жалкое существование, влачимое из последних сил, работа на граждан города, которые тебя ни в грош не ставят.
— Я тоже домой уж. — сказал Галлас, который в отличие от Каноля был намного более сдержан. Хотя, это только при посторонних — на самом -то деле Галлас был полнейшим разгильдяем, про которого я думал, что уж он то точно не сдаст экзаменов. Это разгильдяйство меня с ним и роднило. Как он сдал экзамены, что дало ему возможность не провалиться — тайна. — Со своими повидаться надо, тем более, если перебросят отсюда куда то.
— Ты слышал, что теленок сказал? — спросил я, слегка ткнув Галласа локтем в живот. — Когда это мы умудрились получить какие то выдающиеся результаты по экзаменам? Не, ну, ладно, у Каноля рукопашка. А мы-то с тобой каким боком?
— А ты, друг мой, проявил незаурядные способности на допросе. Красноречивый ты, в общем. — сказал Галлас, хлопнув меня по плечу.
— Серьезно? — слегка ошалев, спросил я. Никогда не замечал за собой красноречивости, да и на допросе выступил ничуть не лучше остальных.
— Да, весь лагерь, кроме тебя об этом знает. — подтвердил Каноль. — "Проявил незаурядные дипломатические способности, и полностью использовав свое красноречие, курсант Стрелецки смог в минимальный срок узнать необходимую информацию у "подозреваемого"
Я никогда не замечал за ним способностей к возведению таких речевых конструкций и с удивлением посмотрел на него. Судя по всему, Галлас тоже не ожидал, что наш Каноль такое загнет, поэтому посмотрел на него примерно так же как и я.
— Наизусть из протокола выучил. — пояснил Каноль.
Я услышал облегченный вздох Галласа, и тут же точно такой же вырвался у меня из груди.
— А ты то как выделился? — спросил Каноль у Галласа.
— А вот это уже тайна. — загадочно улыбнулся он.
— Ладно, идти пора. — сказал я парням, которые тут же заторопились по домам.
Я прошел мимо лавки Игуаны-Боба, кивнув ему, поприветствовал местного сумасшедшего, который стоял и охранял то, что осталось от двух развалившихся автомобильных экипажей. Насколько я помню, на этой стоянке ни разу не появлялось рабочих автомобилей, хотя это не мешало старику ходить туда-сюда и напевать о том, как он сильно любит свою работу — охранять машины.
На воротах стоял патрульный, который, завидев мою форму курсанта-детектива, тут же отключил силовое поле, для того, чтобы пропустить меня во внутренний город. Вежливо поприветствовав его, я прошел внутрь и оказался среди красивых ухоженных каменных домов, асфальтовых дорог и аллей, на которых росли такие редкие для Пустошей деревья.
И все-таки Шейди Сэндс это настоящий рай среди пустошей — никаких азартных игр, алкоголизма, проституции и всего остального, что в других поселениях составляет норму жизни. Я действительно любил этот город.
— Здравствуй, детектив! — крикнула незнакомая мне молодая девушка, вытряхивающая половик на пороге своего дома. Вообще, такие молоденькие девушки очень любили детективов. Хотя, у меня девушки никогда не было, меня всегда тянуло в Пустошь и охота на самых захудалых гекко для меня были намного интереснее, чем любая, пусть даже самая красивая девушка. Однако, нельзя было сказать, что внимание этой довольно симпатичной девушки мне не польстило.
— Я еще не детектив. — вежливо ответил я ей, даже немного поклонившись.
— Ну, значит, будешь. — рассмеялась девушка, повесила половик на веревку во дворе и ушла к себе домой.
Этот короткий диалог почему-то очень поднял мне настроение и остаток пути до своего дома я прошел в очень хорошем расположении духа. Наконец, я поднялся на высокое крыльцо точно такого же дома, как и те, что находились вокруг и толкнул дверь.
Здесь даже двери по большей части держали незапертыми — настолько все было открыто и честно. Никто даже не думал, что сюда могут ворваться люди, кого-то покалечить, убить...
Мать встречала меня в просторной прихожей. Светловолосая сорокалетняя женщина, которая, несмотря на возраст, нисколько не растеряла своей красоты — она всегда следила за собой. Хотя, часто в ее голову приходили такие вот внезапные идеи, вроде как отправить меня на курсы детективов. Зато она нисколько не беспокоила меня с женитьбой, в отличие от матерей Каноля и Галласа — те постоянно ходили с забитыми головами. Галлас при этом еще очень правдоподобно передразнивал свою мать: "Ну, как же так, Джеймс, тебе уже двадцать лет, а ты все еще не нашел себе жену! Вот, в мое время, люди женились уже в шестнадцать!"
Да, по моему мнению, он и сбежал то на эти курсы только от этих увещеваний. А вот Каноль, простой парень, пошел туда из-за своих убеждений. Все-таки он очень добрый и честный малый...
— Вернулся, сынок... — сказала Мария Стрелецки — моя мать.
— Вернулся, мама. — сказал я, снимая с себя заплечный мешок и бросая его на пол прихожей.
Мама подошла ко мне и крепко обняла, несмотря на то, что коричневый комбинезон, в котором я шел по пустыне из Хаба, не снимая, весь пропах потом и был пылен, как сама пустыня.
— Мама, все же хорошо? — спросил я у нее, слегка сжимая ее такое родное тело в объятиях.
— А что тут измениться может? — с улыбкой сквозь слезы спросила мама. Она отошла от меня и стала смотреть со стороны, вытирая слезы. — Все по-прежнему... Как, все-таки хорошо, что ты вернулся... Отец был бы горд...
Отец... Я его практически не помнил... Моего отца убили рейдеры. Он был охранником караванов, рейнджером НКР, но его не спасли ни броня, ни выучка... Наверное, поэтому я ненавидел рейдеров намного больше, чем все мои друзья.
Тем не менее, государство не дало моей семье подохнуть с голода, исправно выплачивая пособия, пока я не смог работать сам. Хотя, по большей части я не работал, пробиваясь охотой на гекко, и только сейчас, видимо, чтобы у меня в голове хоть как то прояснилось, мать меня и отправила на эти курсы.
— Сын, ты еле на ногах стоишь! — воскликнула мама. Я действительно уже пошатывался — переходы по пустыне ни для кого не были легкими. — Пойдешь спать!
— Действительно, я чувствую, что мне лучше прилечь. — ответил я.
— Иди-иди, сынок, твоя комната точно такая же, какой была, когда ты уезжал. А вещи я твои сама разберу и комбинезончик постираю.
Я с трудом стащил с себя комбинезон и аккуратно положил его на стул. Ложиться грязным в чистую постель мне казалось дикостью, поэтому я с удовольствием растерся мокрым полотенцем, смыв хотя бы поверхностный слой грязи и только после этого позволил себе лечь спать...
На следующий день мы прибыли туда, куда нам приказал Буль — к шерифу. Когда он увидел нас в цивильной гражданской одежде, он сначала долго морщил свои усы, которыми мог бы гордиться — ни у кого я не видел таких ровных и правильных усов.
— Михаил Стрелецки, Джеймс Галлас, Майкл Каноль. — сказал он, по очереди пожимая нам руки. — Поздравляю вас, джентльмены. Вы знаете, что Республика нуждается в новом жизненном пространстве, поэтому, мы считаем возможным расширить свое влияние на севере. Вы отправляетесь с отделением посольства НКР в Нью-Рино...
* * *
— Что? В Рино? — голос матери дрожал. — Как в Рино? Почему?
— Ну, просто, мы на экзаменах получили хорошие результаты... — пытался я выкрутиться. — Мам, ну так получилась. Ты сама знала, что мне теперь придется идти работать именно туда, детективом.
— Я думала... Что тут... В Шейди Сэндс... — мама была растерянна. — А тут... В это дыру...
— Мама. Все хорошо будет... — я смущенно смотрел в пол, мне было не по себе от новой должности. — Просто... Ну, вот, так вышло... Отработать некоторое время все равно придется... И оплату хорошую предложили и тебе выплачивать будут.
— Да, разве в деньгах дело, Михаил...
— Я знаю, что не в деньгах... Но, все же, мне придется поехать. Так или иначе...
Судя по всему, мама, наконец смирилась с тем, что мне теперь точно путь в Нью-Рино... Она несколько раз глубоко вздохнула и сказала:
— Так, Михаил... Обещай мне, что будешь осторожен. Что не... Что не свяжешься с плохой компанией...
Ну, Рино и Рино... Я понятия не имел, что это за город, и что меня там ждет. Что-что, а вот география меня всегда интересовала в последнюю очередь.
— Ну, мама, я там на работе буду... Ну, хорошо, я обещаю.
Мама как то успокоилась, приободрилась, видно поняла, что я действительно туда работать еду.
— Тебе вещи собрать надо, так ведь? — спросила она.
— Ну, вообще, мне выдали деньги на то, чтобы купить оружие... И остальные полезные вещи...
— А... — вдруг мама поняла, что с такого резкого наскока совершенно забыла спросить — А когда вы выходите то?
— Да, завтра уже, мам.
Это перестроило ее на рабочий лад. Она сразу полностью собралась, он слабости, которая только что была, не осталось ни следа.
— В таком случае, иди на рынок, покупай себе все, что нужно. Я приготовлю твой комбинезон, в котором ты пришел из пустыни, соберу тебе еды и питья.
— Хорошо, мама. — смог только проговорить я и тут же вышел за дверь.
Несмотря на прохладный ветерок, весело гулявший по Шейди Сэндс, как только я оказался за дверью, меня пробил холодный пот. Неужели я всерьез собираюсь покинуть родной дом?
Разумеется, я знал ответ — так и есть. Покинуть Шейди Сэндс мне придется так или иначе, а Нью-Рино был, конечно, гадюшником, но не самым плохим местом в Калифорнии. Если сравнивать Город Убежища и Рино, то я бы выбрал Рино, хотя никогда не был ни там, ни там. Однако слава о фашистских нравах в Городе Убежища широко разошлась вокруг, и всем было о ней известно.
Но я только что выиграл сражение, причем, сражение не самое маленькое — мама поняла, что мне придется уехать, и восприняла это более-менее адекватно, без слез. Хотя, кажется мне, что слезы еще впереди...
Я двинулся на рынок по улицам родного Шейди Сэндс. Рынок находился за главными воротами, но сейчас силовое поле не было включено, и я беспрепятственно покинул внутренний город.
Оружейную палатку охраняли двое мужчин в боевой броне, один из которых злобно посмотрел на меня из-под стекла шлема, когда я вошел в палатку. Но карлик, который торговал тут, был довольно бойким и добрым малым, пока никто не обсуждает его товар.
— Привет, парень. — радушно улыбнулся он мне. — Чего желаешь?
— Стандартный Кольт 6520.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
