Танцуй на краю, детка

— Похоже, что так.

— А у тебя уже есть мысли, что ему нужно?

Я покачала головой.

— Ден сказал, что призрак повторяет: 'Айза'. Я не знаю, кто такая Айза, и не могу ни у кого спросить, потому что нет зацепки.

— Но если он фокусник, значит, можно поспрашивать о нем в цирке?

— Ты такой умный, — не удержалась и проворчала я, — как будто я первым делом не навела справки. У нас в городе нет цирка. И никогда не было.

— 'Куда уехал цирк, куда уехал цирк', — Ромарио принялся напевать незатейливую мелодию, не отрывая взгляда от дороги.

Я от души засадила ему кулаком в плечо.

— Не смешно.

— Оу, больно! — его лицо перекосилось.

— Извини, — проворчала я, — но, правда, не смешно. Я в полной заднице, в самом глубочайшем дерьме по всем фронтам, и у меня нет ни малейшего желания юморить по поводу этой ситуации.

— Прости, дорогая, — повинился друг, — что-то я пережестчил.

— Наверно, это трудно понять, если сам не был в моей шкуре, — пожала я плечами.

— Ага, — он оперся локтем о дверь и поднес согнутый указательный палец к губам, — тогда почему фокусник является в образе? Он так умер? И почему в нашем городе? Почему на обрыве? Это, вроде как, довольно удаленное и малоизвестное место.

— Меня саму мучают эти вопросы. Я не знаю, как он умер, и что занесло его на обрыв за городом. Я всю жизнь прожила здесь, но не знала про обрыв, если бы Ден не показал...

— Ден показал, но ты была там с Антоном? — Ромка глянул на меня и покачал головой. — Как мне иногда хочется быть в такие моменты рядом, чтобы надавать тебе по заднице!

— Иди ты... — огрызнулась я, — тоже мне, друг. Не тебя бросили на глазах у толпы. Да к тому же после клятв любить вечно.

— Ладно, ладно, — попытался защититься он, — я просто больше люблю счастливую Вику, чем несчастную. А счастливой я тебя видел только рядом с Деном.

Тем временем, мы подъехали к территории роддома, и я избавилась от необходимости отвечать. Ромка тоже не стал настаивать, только уточнил, когда мы вышли из машины:

— Как настроение?

О да, мой друг знал, что для меня означает семейное торжество.

— Боевое, — процедила я, оглядывая через кованый чугунный забор четырехэтажное здание, выкрашенное в песочно-золотистый цвет.

Пространство вокруг больницы утопало в зелени и душистых цветах, но мне с трудом удалось заставить себя войти в этот оазис красоты и спокойствия. На ноги словно надели деревянные колодки, так трудно стало ими передвигать.

— Там будет вся родня? — поинтересовался Ромка, подхватывая меня под локоток.

Я с благодарностью покосилась на него.

— Полный набор.

— Ух, дерьмо, — тихонько выругался он сквозь зубы.

Ромычу было не впервой сталкиваться с моими родственниками. Он знал, о чем говорил. Я даже не стала спорить.

— Что ты решила дарить?

Я покачала сумочкой в руке.

— Деньги. Я не знаю, что дарят на рождение младенца?

— Я тоже не знаю, — пожал плечами друг. — Ладно. Деньги — это универсальный подарок.

— Причем, для любого возраста. И любого пола.

Мы улыбнулись друг другу, и предвкушение тягостной семейной встречи немного отошло на второй план.

— Надо быстрее избавляться от привидения и выходить на работу, — заметила я, — мой бюджет почти на мели, а с больничным много не получишь.

— На крайний случай ты можешь продать новую 'тачку', — произнес Ромка, — она стоит как квартира.

— Я... пока не решила, хочу ли вообще к ней прикасаться.

По вымощенной плиткой дорожке мы приближались к входу в роддом. По случаю дня выписки он был оформлен воздушными шариками и плакатами с приятными пожеланиями для новорожденных и их матерей. Мы с Ромкой переглянулись. Он скорчил мне смешную гримасу, видимо, желая подбодрить. Я закатила глаза и отвернулась.

В это время мое внимание привлекла женская фигурка, спустившаяся по ступенькам из бокового входа, где, как я знала, принимали на консультацию беременных.

— Лариса! — воскликнула я, от неожиданности споткнувшись на месте.

Несмотря на разрыв с Деном, встретить его... нет, теперь уже нашу общую знакомую мне было приятно. Мы с Лариской неплохо нашли общий язык в прошлый раз, и воспоминания о ней остались самые теплые.

Ромка тоже остановился, с недоумением поглядывая то на меня, то на незнакомую ему женщину.

Та подняла голову, заметила меня и улыбнулась. Под ее глазами виднелись темные круги, будто от недосыпания. Выглядела она измученной.

— Привет, Вика! — Ларка подошла, обняла меня и поцеловала в щечку. Мне показалось, что она похудела и стала почти невесомой.

Мой призрачный фокусник встал за ее спиной, чем невероятно меня настораживал.

Заметив с каким интересом Лариса поглядывает на Ромку, как будто гадает, кто это такой, я представила их друг другу.

— А ты тут какими судьбами? — удивилась я. — А Илья где?

— А Илья на работе. Вкалывает, бедный. Нам теперь потребуется больше денег. Ждем еще одного ребеночка, — она погладила себя по животу, — но на УЗИ врачам что-то не понравилось. Вот теперь сюда меня затаскали, планируют на сохранение положить.

— Наверно, это плохо... — с сочувствием протянула я.

— Плохо, — Лариса опустила голову. — Ох, Вика, ты права. У нас младший тоже что-то расклеился. С сердцем проблемы. Говорят, если вовремя операцию сделать, то все обойдется. Но это же анализы, консультации, поездки... — Она с усилием улыбнулась. — Но мы верим в лучшее, и что все обойдется. Бог дал ребенка, даст и на ребенка.

Я растерялась и не знала, что сказать. Пара Ларисы и Ильи казалась такой крепкой, счастливой и непоколебимой, что увидеть отчаяние на лице почти что подруги было для меня тяжелым испытанием.

— А ты, Вика, — другим, бодрым голосом спросила Лариса, — тоже прибавления ждешь? На УЗИ пришла?

— Что? Я? — мы с Ромкой обменялись взглядами. — Не-е-ет. У меня сестра родила. Двоюродная. На выписку поздравлять иду.

— А, значит, вы с Денисом пока не торопитесь, — она с пониманием заулыбалась. — Ну надо и для себя пожить.

Мы с Ромкой снова переглянулись.

— Лара... — осторожно начала я, — а когда ты Дена в последний раз видела? Он ничего не рассказывал про нас с ним?

— Да рассказывал, рассказывал! — отмахнулась она. — Давай уже, хвастайся колечком.

Я похолодела.

— Колечком?!

— Ну да. Мы, правда, целую вечность не виделись с Денисом. Не до того, когда вся жизнь по больницам. Но он месяца три назад приходил к нам, советовался по поводу ювелирки. Они с Ильей, по-моему, даже покупать вместе ездили. Вы дату-то назначили? А то мы приглашение ждем.

Я вцепилась в Ромкино запястье, понимая, что не могу выдавить из себя ни слова.

Вот дерьмо!

— Свадьба немного отложилась, — пришел на помощь мой друг.

— Да?! — удивилась Лариса. — А почему?

Я сглотнула и с трудом разлепила пересохшие губы.

— Потому что мы расстались.

У Ларисы округлились глаза. Видимо, новость повергла ее в шок.

— Как? Из-за чего?!

— Из-за меня, — откашлявшись, сообщил Ромка.

Мне, конечно, была приятна его забота и попытка принять огонь на себя. Но по лицу Ларки я отчетливо прочла: сейчас она воспримет ситуацию неправильно. Уж этого мне совсем не хотелось.

— На самом деле, из-за меня, — быстро проговорила я. — Из-за одной вещи, которая показалась мне ерундой, а Дену — катастрофой вселенских масштабов.

— Но вы не... — Лариса посмотрела на Ромку, потом на меня.

— Оу, нет, — я отчаянно замахала руками, — Ромыч мне просто друг. Они с Деном знакомы, так что проблема не в этом.

— Я, так на секундочку, парней предпочитаю, — поддакнул Ромарио.

Лариса побледнела и стала выглядеть еще более ошеломленной. Наверно, в ее положении не стоило так нервничать.

— Это касается работы, — выдохнула я. — Мы поссорились из-за работы.

— Ну вы даете... — только и протянула она. — Так глупо поссориться могут только настоящие влюбленные.

— Вот и я о чем, — согласно закивал Ромыч.

Я закатила глаза. Заново переживать подробности разрыва с Деном, оправдываться или объяснять свою точку зрения я не собиралась.

Разговор подошел к концу, и мы с Ларисой простились. В сопровождении Ромки и привидения я продолжила уныло брести в роддом.

— Ден купил кольцо. Не могу в это поверить, — пробормотал мой друг себе под нос.

Я промолчала. Черт меня раздери, если могла в это поверить и я.

— И готовил сюрприз... — продолжил он.

Я скрипнула зубами и опустила голову, уставившись себе под ноги.

— Он хотел на тебе жениться...

— Да знаю! — не выдержала я. — Знаю! Знаю! Я могла выйти замуж за человека, с которым была счастлива! Но вместо этого закрутила с парнем, который мне даже не нужен! А теперь еще попала на крючок к типу, который явно хочет поиметь меня за деньги! И все из-за того, что слишком боялась посмотреть правде в лицо!

Ромка замедлил шаг и выпучил глаза.

— Тише, Викуля, тише, — он огляделся, но, к счастью, нас никто не слышал. — Я просто хотел сказать, что, может, вам с Деном стоит попытаться понять друг друга?

— Скажи это ему! — фыркнула я.

— Ладно, скажу.

— Я не в буквальном смысле!

— Окей, окей, подруга, — он потянул меня за локоть, — соберись. Нам еще предстоит приятно провести время в твоем серпентарии.

Я сделала глубокий вдох и выдох, понимая, что друг прав.

— Иногда мне кажется, что ты попала в какое-то болото и тонешь все глубже и глубже, — вполголоса произнес Ромка.

— Я не тону. Я падаю. Ден довел меня до края и столкнул вниз, — проворчала я.

— Я уверен, он уже об этом жалеет, — Ромка открыл дверь и сделал приглашающий жест. — Всю вечеринку от тебя не отлипал. Не руками, так глазами.

— Угу, — я прошла мимо него и бросила через плечо: — С целью потрахаться.

— Вика! — раздался тут же голос моего отца.

— Папа! — я подпрыгнула на месте.

В фойе набилось довольно много народу, и я обнаружила, что вся моя родня собралась возле дверей. Отец стоял, поглаживая одной рукой бороду, которую решил отпускать для солидности.

— Следи за языком, Виктория, — прошипел он, — ты выражаешься как портовый грузчик.

Я знала, что отвечать бесполезно, и только беспомощно огляделась.

Риткины родители держали цветы и связку шаров, ее старший брат, Вадик, с женой едва успевали следить за своими двумя детьми, решившими поиграть в догонялки прямо между взрослых. Папина мама, моя бабушка, по привычке была недовольна окружающими, вне зависимости от их поведения или вида, поэтому не удостоила нас с Ромкой взглядом. Моя мама, как всегда выглядевшая моложе и прекраснее своих лет, подошла, придирчиво оглядела меня и поправила воротник моей блузки.

— Ты погладила ее перед тем, как надеть, детка? — строго спросила она. — Вид какой-то помятый.

Вот гадство! Да конечно будет помятый вид, если одеваться в шкафу!

Я покорно выдержала родительские замечания, после чего отступила чуть в сторону, открыв их взглядам Ромку.

— Вы помните моего друга, надеюсь?

Ромарио, мой умница и прилежный мальчик, со всеми вежливо поздоровался.

— Вы, молодой человек, кажется, заканчивали политех? — подступил к нему отец.

— Ну что вы, — смутился Ромыч, — я всего лишь чиню 'железо' в сервисном центре. Самоучка, можно сказать.

— И что? Никаких мечтаний и стремлений? Я в вашем возрасте уже строил планы, как получить кандидатскую.

— Папа... — вмешалась я.

— Виктория, не перебивай, когда я разговариваю, — тут же последовал резкий ответ.

Ромка скорчил мне гримасу, означавшую 'не лезь'. Я только покачала головой.

— Детка, надеюсь, ты не ведешь активную половую жизнь с этим парнем? — тихонько шепнула мама мне на ухо.

— Не веду, мама! — простонала я.

— Хорошо, — она похлопала меня по плечу. — Будь умницей, не разочаровывай отца еще больше.

О, черт, да как же я забуду, что родилась великим папиным разочарованием!

Отец продолжал отчитывать Ромку на тему того, как заканчивают молодые парни, не имеющие стремлений в жизни, а я думала лишь о том, как перекосилось бы его лицо, узнай папа, что мой друг — гей. Хотя... если бы это бы гей с кандидатской диссертацией, то, возможно, ему простилось бы многое.

Знания — сила, как говорил кто-то умный, чье имя я никак не могла вспомнить.

В это время через толпу к нам протолкался Риткин муж, Максим. Он выглядел в меру взволнованным, как и полагалось новоиспеченному отцу.

— Привет, Вика, — бросил он, затем посмотрел на Ромку, — привет, э-э-э... прости, друг. В общем, Рита идет!

Все тут же заволновались, принялись толкаться, оттеснив нас с Ромычем назад. Вышла Ритка, едва передвигая ноги. Моя сестра никогда не была красоткой, тут она пошла в свою мать, но в этот момент я ей искренне посочувствовала. Так можно выглядеть разве что после трех дней беспробудной пьянки.

На руках у Ритки покоился сверток с младенцем. Родня начала передавать его между собой, сюсюкать и тискать. На месте новорожденного я бы уже истошно орала, но тот на удивление был тих. Видимо, еще не понял, в какой мир пришел, и кто его родственники.

— Он такой милый, — прошептал Ромка, склонившись к моему уху, — красненький и сморщенный, как старичок.

— И это ты называешь милым? — проворчала я.

— Все равно, хочется его заняшить!

— Заняшить?! — я закатила глаза. — Да что с тобой такое? Переизбыток ми-ми-мишности в организме?

— Я на тебя посмотрю, когда свой появится, — хитро сверкнул глазами друг.

Я ответила ему скептической улыбкой.

— А я бы посмотрела на твоего.

Радость в глазах Ромки погасла.

— У меня с этим сложнее. Для этого надо как минимум трахнуться с девчонкой, а я это делал всего пару раз и то из любопытства. Секс, который не прет — это полное дерьмо.

— Оу, прости... — я погладила его по руке.

— Да и потом делить ребенка с его матерью... объяснять ему, почему я живу так, а не иначе... — между бровей Ромарио пролегла морщина. — Лучше буду нянчить твоих отпрысков. И любить их, как собственных.

— Ты будешь замечательным дядюшкой, — поддержала я, чтобы не расстраивать друга.

Стоп. Младенцы? Неужели я допустила мысль, что у меня они будут?

Пока мы с Ромкой болтали, очередь дошла до меня, и Ритка с горделивой улыбкой уже опытной матери впихнула мне сверток.

— На, Вика! Подержи!

Мой позвоночник тут же закостенел и стал жестким. Все мышцы напряглись. Я только и могла, что открыть рот и уставиться на крохотное лицо среди пеленок. Прозрачные ресницы на розовых щеках. Миниатюрные приоткрытые губки. Курносый нос. Белесые брови. Пухлый подбородок. Я никогда не мечтала о детях. Но тут перед глазами возникло нежеланное воспоминание.

Ден с ребенком на руках.

Боже, как он был сексуален в тот момент!

Малыш казался таким хрупким. И Ден так умело и бережно с ним обращался. И он умел все: покормить, успокоить, уложить.

И если бы у нас с Деном вдруг родился ребенок...

Я почувствовала, как мои губы растягиваются в горькой улыбке. У этого ребенка был бы самый классный отец в мире.