Отдел убийств: Темный Двор Навь

— Шики, когда же?— шепотом спросила Солара.

— Думаю, что скоро,— я быстро доела ужин и, извинившись перед всеми, ушла к себе.

Искупавшись и надев пижаму, я направилась в комнату дочери. Она только недавно в нее перебралась, а так была постоянно со мной. И не слышать тихое сопение малышки, не чувствовать ее маленькие ручки во сне обнимающее меня было очень тяжело.

В ее комнате горел светильник и я, забравшись к дочери под одеяло, взяла в руки ее рисунок. С него на меня смотрел Элисо. Его лицо было покрыто шрамами и странными рисунками, словно ветки с маленькими пупырышками. В глазах стояла тоска и отчаяние. А еще дочка изобразила волосы мужа, впервые использовав белый карандаш. Ох, Туманако, ты всегда очень хорошо рисовала. И это сейчас было особенно хорошо видно.

В нашей малышке сошлись дары Элисо и моего деда. Она могла создавать эскизы, как муж, и как Эрик — нарисовать любую картинку переданную ей прикосновением. А еще откуда-то всплыл третий Дар — пророческий, но он редко себя проявлял. Дочь была очень сильным навом в магическом смысле. Иногда у меня возникало ощущение, что Элисо передал ей все свои силы.

Ох, Туманако... Я все больше всматривалась в лицо мужа, в каждую любимую мной черточку. Я замечала все новые шрамы, морщинки, все новые детали татуировки. По мере вглядывания в рисунок у меня в голове будто бы что-то щелкнуло, и я увидела, как можно вытащить Элисо. От догадки я чуть ли не подпрыгнула на кровати, но опустившаяся на меня маленькая ручка дочери заставила замереть на месте.

Господи! Как же близко все время была разгадка. Я начала беззвучно хохотать и плакать, кусая губы. На меня накатила истерика и, чтобы не разбудить дочь, я выскользнула из ее кровати. Теперь мне не уснуть! И не нужно. С этой мыслю, я как сумасшедшая побежала по коридорам дома, на пути чуть ли не сбив Олишу. Я стремилась в отдельную башню, куда очень редко наведывалась. Вернее только раз и была, когда Туманако обрела свою силу.

По мере приближения к моей цели начали вспыхивать магические светильники, озаряя мой путь. Влетев в клановый храм, который сразу же наполнился светом, я подошла к алтарю. То, что я захотела сделать, это было сродни безумству, но я надеялась, что это то, что нужно и что вытащит Элисо. Сердце колотилось в груди, а дыхание было очень тяжелым. В горле вдруг пересохло, и я нервно облизнула губы.

— Шики, что ты хочешь делать?— услышала голос Олиши за своей спиной.

Я посмотрела на нее и увидала, что подруга отшатнулась, впрочем, как и остальные кто прибежал за мной. Дрожащими руками я сняла с шеи кулон-ключ и зажала его в левой ладони. В другой руке зажала пуш-даггер, когда-то подаренный мужем, и всегда находящийся при мне. Да, да я даже с ним спала. На каждой моей пижаме был специальный кармашек, куда я на ночь клала даггер.

— Главное, чтобы получилось,— шептала я и полоснула себя по руке, принося кровью малую жертву бездне. Мимолетная боль это ничто по сравнению с желанием вернуть Элисо.

Красные капельки закапали на алтарь Бездны, тут же впитываясь. А я мысленно просила дать мне шанс забрать у нее моего мужа. В какой-то момент кровь перестала впитываться в холодный камень. И последние две капли образовали замочную скважину. Мой порез тут же зажил и я, не раздумывая, воткнула ключ в эту скважину. Всего два поворота... Всего несколько ударов сердца... Один мой вздох... Один миг. Мне на руки падает тело Элисо. Я успеваю его прислонить к алтарю, прежде чем мы вместе завалимся на пол.

— Господи,— слышу пораженный шепот, а сама же плачу от радости и облегчения.

Прежде чем Бездна начала вырываться я резко вытащила ключ из скважины, и она исчезла, вновь сделав камень алтаря гладким.

Элисо медленно поднял седую голову, и я увидела, как на меня смотрят глаза полные тоски и отчаяния.

— Элисо,— шепчу. Обхватив ладонями его лицо начала целовать: глаза, лоб, нос, подбородок, губы, щеки, виски. Каждый шрам и эти новые татуировки, только бы он понял, что жив и рядом со мной.

— Душа,— слышу его едва различимый шепот.

— Я,— киваю неистово.

Вокруг меня, до хруста в ребрах, сжимаются такие сильные руки. Он вцепился в меня, как маленький ребенок в свою маму. Мужчина, уткнувшись мне в плечо, прячет свое лицо. Я ощущаю, как его тело начинает содрогаться, и чувствую, что пижама становиться мокрой. Мой сильный мужчина беззвучно плакал. Я же глажу его по голове и длинным седым волосам, по плечам, шепча, как сильно я его люблю. В какой-то момент я почувствовала, что мы остались одни и, будто это и нужно было Элисо, он начал рыдать, уже не сдерживаясь. Этот плач, этот крик и боль души, отдавались во мне отчаянием. И я все крепче к себе начала прижимать мужчину, сама не сдерживая потока слез. Сколько мы так простояли, я не знаю, но постепенно Элисо перестал дрожать. Он поднял на меня свое заплаканное лицо с влажными дорожками на щеках. Я видела в его глазах надежду, любовь и глубокое уважение ко мне.

— Люблю тебя,— прошептала я и поцеловала его в эти обветренные с ранами до крови губы.

— Душа, моя душа,— прошептал Элисо, стирая слезы с моих щек. Я улыбнулась и стерла с его лица следы слабости мужчины.

— Теперь все будет хорошо,— я уткнулась носом ему в шею, вдыхая родной и немного забытый аромат.

— Не будет,— резко произнес он.

— Будет,— возразила и, крепко взяв за руку мужа, хотела покинуть храм, но он мне не дал, подхватив на руки.

— Я не намерен и на минуту расставаться с тобой,— заявил он, а я покрепче ухватилась за шею мужа.

— И не нужно Лару, и не нужно,— поцеловала его в щеку.

— Сколько меня не было?

— Долго,— произнесла я. Ну, не хотелось мне сейчас говорить, сколько его не было и что произошло за это время. Не сейчас. — Элисо, я тебя хочу с кое-кем познакомить.

— Шики, я не намерен с кем-то знакомиться. Особенно сейчас,— резко ответил он.

— Ладно, — вздохнула,— до утра подождет.

Интересно, отразилась ли Бездна на его эмоциях и характере. Остался ли он прежним или изменился полностью.

Элисо внес меня в свою комнату, которую все это время занимала я. Еще два месяца назад здесь стояла люлька и были разбросаны игрушки, да и вообще вся комната походила на место боевых действий. Сейчас тут царил порядок и только книги и исписанные листы бумаги везде валялись.

— Ты искала,— выдохнул мужчина осматриваясь.

— Ни секунды не останавливаясь,— серьезно ответила, Элисо поставил меня на пол и нахмурился, увидев на запястье красные дорожки засохшей крови. — Не волнуйся, это не было больно,— улыбнулась я, проведя ладонью по его щеке. — Ищем тебе нужно искупаться.

— Шики, я не хочу, чтобы ты видела мое тело,— резко произнес он.

— Поздно, любимый, — усмехнулась я и рванула рубашку, в которой он был четыре года назад. Ткань, словно бумага, под моими руками начала рваться и отлетать частями. — Хмм...— задумчиво протянула, и присев разула его. Протянув руки к ремню, сняла с мужа штаны. Он не сопротивлялся, позволяя мне себя раздеть. А я видела все еще красные шрамы на его теле, новые и незнакомые знаки. Мне было больно, и я едва касалась этих отметин на его теле.

— Уже не больно,— произнес муж все это время внимательно наблюдающий за мной, а я тайком стерла вновь выступившие слезы.

— Идем, я тебя помою,— протянула ему руку.

— Я сам.

— Нет,— мотнула головой,— я не намерена от тебя отходить.

— Хорошо,— вздохнул он.

Ванная комната Элисо это отдельный разговор. Здесь большую часть занимала ванна, хотя она больше походила на маленький бассейн. Туманако очень любила в нем плескаться. Бассейн всегда был наполнен прохладной водой, а чтобы сделать ее горячей, нужно было бросить красный магический шарик. Такие шарики горкой высились в корзинке в углу комнаты. Я, выпустив руку мужа, метнулась к ним и бросила один в воду, на ходу вливая немного жидкости для пены. Шарик, соприкоснувшись с поверхностью воды, привел ее в движение. И уже через минуту мы забрались в бассейн.

— Расскажи мне,— попросила я, взяв губку и намылив ее.

— Шики, это не нужные тебе знания. И они принесут тебе боль,— угрюмо произнес Элисо.

— Свет очей моих, — я провела мочалкой по его груди,— само ужасное было понять, что тебя нет. Почувствовать боль, когда тебе говорят, что все, ты ушел и вернешься ли — неизвестно,— грустно произнесла я,— а все остальное это мелочи.

— Шики,— он мягко отвел мои руки и притянул к себе.

Я смотрела в эти пока еще пустые глаза, и видела, как в них медленно загорается огонек непонятных чувств,— моя маленькая девочка. Ты не представляешь, как я изменился,— горько произнес он.

— Плевать,— прошептала я и потянулась к его губам за поцелуем.

— "Плевать",— как завороженный прошептал нав и, схватив меня за шею, жестко ответил на поцелуй. — "Плевать"... —

Казалось, это простое слово оборвало странные нити сдерживающее мужчину. Его лицо резко изменилось, превратившись в звериное на руках появились когти, но я не испугалась, все продолжая смотреть в черные глаза.

— Не боишься?— прорычал он.

— Нет,— я открыто смотрела на него, показывая, что во мне нет страха, а лишь нежность и любовь.

Я аккуратно отвела от шеи его ладонь с острыми когтями. Все так же смотря в его глаза, я поцеловала ее и сместила, положив себе на грудь. Сейчас она была не такой, как до беременности. Она уже не поместилась в его ладони, но мужчина этого не заметил. Его когти, царапнув кожу, сжались на мягкой и податливой плоти. Зажав между пальцев уже твердый сосок.

— Не жди нежности,— он приблизил свое лицо ко мне.

— И не нужно,— прошептала я.

Мне было все равно, что он со мной сделает. Я была счастлива. Элисо, наконец, со мной! Рядом... Я ощущаю его тепло, чую аромат его тела, слышу его дыхание и сердцебиение. Вижу его глаза, слышу его голос.

Элисо обхватил ладонями мои ягодицы и, подняв, резко нанизал на себя. Я же закричала от удовольствия. Да я сама сгорала от желания почувствовать Элисо в себе, вновь понять, что мы вместе. И я уверена, что мужчина хотел почувствовать себя живым. Оттого его движения были столь резкими, глубокими и несколько болезненными. Элисо не целовал, он кусал и болезненно ранил своими клыками мои губы, я отвечала с не меньшим жаром. Его когти царапали нежную кожу, я же впившись ногтями в его плечи, прижималась сильнее, оставляя свои следы на моем мужчине. С наших губ срывались крики и рычание. Нам было плевать, услышат ли нас. Все мысли улетели из головы, был только этот мужчина и его обволакивающая аура. Громкий и победный крик слишком рано сорвался с наших губ. Нам этого было мало и мы оба это понимали. Элисо резко поднялся в ванной, я обхватила ногами его за талию, и он, поддерживая меня, переместился в комнату на постель.

— Оу! Я не вовремя,— кто-то произнес.

— Исчезни,— прорычал Элисо, и сделал особо нежный толчок во мне.

Я не слышала, как нас покинули. Для меня сейчас существовали глаза, губы и руки Элисо. Сейчас он полностью существовал для меня. Нежные ласки сменялись безумством движений наших тел.

Я вновь изучала мужчину, целовала каждую его отметину. Сводила с ума своими ласками и поцелуями, своею нежностью и единением. Я рыдала от радости и кричала от удовольствия. Мы ни на миг не отводили взглядов друг от друга, будто бы боясь, что это все прекратиться, что мы исчезнем. Это было похоже на безумие, которое могло длиться очень долго, но усталость взяла свое. Элисо крепко прижав меня к себе все еще пребывая внутри меня, позволил расслабиться и отдаться во власть Морфея. Я еще чувствовала, как он перебирает пряди моих волос, как нежно касается губами моего виска, как крепко прижимает рукой к себе. Да и сама я запутала пальцы в его длинных волосах.

— Папа, — разбудил меня тихий еле слышный шепот дочки. — Папа!— закричала она и на нас прыгнула Туманако.

— "Папа"?— шокировано переспросил резко севший в постели Элисо и автоматически прижавший к себе девочку. А дочь вцепилась в его шею, я же тихо рассмеявшись, уткнулась в подушку, такое забавное было у него лицо.

— Папочка, я знала, что ты скоро будешь с нами! Папочка, я тебя рисовала, я ждала! И сейчас! Никуда не уходи,— она резко разжала объятия и помчалась на выход из комнаты.

— Шики?— вопросительно посмотрел на меня.

— Ей скоро четыре года, — улыбнулась я сев рядом с ним и придерживая одеяло.

— Как?— захлопал ресницами мужчина.

— Что "как"? Как дети делаются?— подмигнула ему.— Тебе показать?— я под одеялом провела ладошкой по его ноге вверх к бедру. Ощущая, что мужчина, как и я, был голым.

— Шики, не шали,— улыбнулся он и, перехватив мою ладонь, положил к себе на пах.

— Не шалю. Я просто соскучилась.

— Папа!— в комнату влетела дочка с очередным рисунком, а я резко одернула руку от медленно наливающегося мужского достоинства. — Вот,— дочка довольная собой вручила мужу рисунок. А я, придерживая одеяло, заглянула в него.

— Это же...— он шокировано посмотрел на меня.

— Туманако обладает твоим даром, сюда добавился дар дедушки, и она провидица,— объяснила я.

— Надежда,— Элисо ласково провел ладонью по волосам дочери, внимательно рассматривая ее. Малышка же пододвинулась ближе и, протянув свою ладошку, прикасалась к лицу Элисо. Это было настолько трепетно и нежно, что я не сдерживала слез. Нав судорожно вздохнул и резко притянул дочь к себе. — Мои душа и надежда,— шептал он одной рукой, прижимая дочь, а другой, притянув меня к себе.

— Папочка, ты никогда больше нас не оставишь? Правда?

— Никогда. Обещаю,— очень серьезно произнес Элисо.

— Это хорошо,— важно кивнула Туманако. — Я не хочу, чтобы мама плакала.

— Больше не будет,— он поцеловал малышку в макушку.

— Туманако, пойдем со мной,— в комнату заглянула Кири. Я видела, что ее глаза были влажными от слез, а на губах играла улыбка.

От звука чужого голоса, у Элисо сработала странная реакция. Он резко затолкнул дочь и меня к себе за спину и ощетинился, приняв свою боевую форму.

— Тише, милый, это няня нашей малышки,— я ласково провела по его плечу.

— Папочка, Кири хорошая,— произнесла Туманако, обнимая отца за шею.

— Простите,— судорожно выдохнул нав, и слегка покраснел за свою реакцию.

— Вы, Лорд, настоящий мужчина, который должен защищать свою семью,— ответила Кири и увела Туманако, которая подбежала к ней и ухватилась за ладонь.

Элисо рухнул на кровать, прикрыв рукой глаза, глубоко вздохнул.

— Любовь моя, — я ласково прикоснулась к его руке,— ты бы не хотел заняться делом?

— Это, каким?— он вопросительно посмотрел на меня.

— Расследовать убийство.

— Заманчиво, но лучше я займусь тобой,— с этими словами он стремительно опрокинул меня на кровать и оказался между моих ног.

— Ммм, займись,— я, слегка царапая его спину, провела верх к плечам и тут же почувствовала, как он вошел в меня. Нежно и безумно медленно.

— Лару, вас вызывает к себе Князь. Обоих,— за дверьми нашей спальни раздался властный голос, от которого я вздрогнула, Элисо же зло прищурился.