Лариса попрощалась и потащила Алексея к выходу, явно, чтобы оказаться внизу прежде полицейских. Так и вышло: она дождалась, пока те не выйдут, а потом решительно подошла к лейтенанту и негромко о чем-то с нем заговорила. Тот сперва отмахивался и выразительно стучал себя по часам на запястье, потом заинтересовался, выслушал все-таки, покосился на сохраняющего недовольную мину Алексея и уткнулся в схемы.

-Он в такое не верит, — доносилось до Алексея, — говорит, кому нужна эта халупа! Но если там сделать проход, получится трешка...

-Почему трешка?

-Потому что одна из кухонь свободно превращается в жилую комнату, пускай и небольшую, например, детскую. А два санузла — вообще мечта, ну или из одного кладовку можно сделать или там маленькую мастерскую. И не говорите, что получить разрешение продолбить несущую стену так уж сложно, если есть деньги и связи!

-Ну от меня-то вы чего хотите?! — не выдержал лейтенант. — У вас только догадки и ничем не подтвержденные подозрения!

-Да ничего я не хочу! Просто рассказала... И вот еще что, — Лариса понизила голос и что-то шепнула полицейскому. Тот хмыкнул. — Но все равно не хотелось бы эксцессов. Можно как-то намекнуть?..

-Попробуем, — тот снова почесал в затылке, сдвинув фуражку на нос. — М-да, лучше уж такая версия, чем идиотские крысы в вентиляции!

-А я сразу понял, что эту внучку надо проверить, — встрял подслушивавший сержант. — Потому что...

-В рапорте изложишь, — оборвал лейтенант. — Пойдем-ка назад. Скажем, забыли кой-чего спросить. Придумай по дороге, что именно!

Лариса помахала им вслед и вернулась к Алексею.

-А ты не думаешь, что теперь охотиться начнут за тобой? — спокойно спросил он, поняв, что речь в беседе шла о завещании.

-А я не просила тебя подождать с этим? — вопросом на вопрос ответила она. — Пойдем, Серый. За меня не переживай. И не таких видали, а и таких едали...

-Что?!

-Да это мы в школе поговорки переделывали, — фыркнула она. — Идем. Кошки скучают, да и к Новому году уже пора готовиться!

У него никогда не было такого Нового года, даже в раннем детстве, которое Алексей помнил очень смутно. Вспоминался только таинственно мерцающий "дождик" на еловых ветках, разбитый шарик и запах мандаринов. В детдоме праздник превратился в обязаловку с хороводами, полупьяным Дедом Морозом с ватной бородой и Снегурочкой с мочальной косой, непременными стишками и песенками и скромными подарками — несколько конфет и все те же мандарины. В ПТУ — разгульные пьянки с падениями из окон и драками этаж на этаж. Потом было вообще не до праздников, в лучшем случае, выпивали с сослуживцами, но веселья не получалось.

Лариса притащила крохотную пушистую елочку, в полметра высотой, не больше, полвечера заворачивала в цветную фольгу орехи (фундук, грецкие были великоваты) и украшала деревце, дополнив декор парой ниточек "дождика" (больше нельзя, сказала она, кошки могут его сожрать), и малой толикой мишуры. Кстати, с фольгой лучше управлялся Алексей — Ларисе мешали длинные ногти, а он привык снаряжать магазины, пальцы у него были ловкие, пусть и крупные.

Еще — длинная пушистая золотая мишурина на люстре, свернувшаяся сытым удавом и свесившая хвост с колокольчиком на кончике, связка цветных искрящихся шаров на зеркале, декоративные подсвечники на всех свободных поверхностях, горка мандаринов в стеклянной вазе, увенчанная веточкой винограда, умопомрачительный запах запеченного окорока и какой-то сдобы, аппетитная нарезка и неизбежный салат "оливье", красивые тарелки и тонкие бокалы...

Стеклянный стол в комнате Ларисы можно было отрегулировать по высоте, чтобы не приходилось нагибаться. Кошки вились под ногами и на коленях, подбираясь к душистой копченой рыбе и ветчине, и даже мерцание включенного на минимальный звук телевизора с неизбежным "Голубым огоньком" не раздражало.

-У меня из окна отлично видно салют, — сказала Лариса. — С балкона еще лучше, только холодновато. А можно и вовсе на двор пойти, снег пушистый...

-Не надо, — попросил Алексей. — Там наверняка начнут кричать и петарды пускать, а я... не люблю этого, в общем.

-Значит, с балкона посмотрим, — прекрасно поняла она его слова. — Ешь. И открой мне шампанское.

Он и бутылочек таких крохотных никогда не видел — на два бокала, не больше, и вино душистое, от одного запаха голова пошла кругом, а может, от мерцания свечей: света они давали достаточно, отражались в оконном стекле, и это было... странно.

-Серый, у тебя лицо какое-то грустное, — сказала Лариса.

-Для меня Новый год никогда веселым праздником не был. И день рожденья тоже, — серьезно ответил он. — Ну разве только в раннем детстве, но этого я уже не помню толком. А теперь...

-А теперь просто расслабься, — попросила она, пригубив шампанское. — Тут тепло и безопасно.

-Что?

-Я спрашиваю, тебе даже попробовать нельзя? По-моему, ты уже давно таблетки не принимаешь. Во всяком случае, регулярно.

-Один глоток, — решился он, вспомнив Влада с его "просто губы намочи", и коснулся края бокала. Сухое шампанское, очень холодное, терпкое, коснулось нёба пузырьками, оставив незнакомое послевкусие. — Хватит...

-Не любишь брют? — спросила Лариса, оценив выражение его лица.

-Не понимаю вкуса, — подумав, сформулировал Алексей. — Ну где мне было научиться разбираться в шампанском? Если и пили, то какое-нибудь "Советское" или, в лучшем случае, "Абрау-Дюрсо", да и его только девчонкам брали. А сами... — он невольно усмехнулся.

-Догадываюсь, — фыркнула она. — Общажная юность и меня не минула.

-Тебя?!

-Ну да. Я же не в этом городе училась, в соседнем, там вуз хороший, так что... все эти забавы мне прекрасно знакомы. Получила диплом и вернулась.

-А почему не осталась там?

-Не захотелось, — пожала она плечами. — Там своих с лихвой хватает, а здесь я с моим образованием даже без опыта работы вакансии перебирать могла. А много мне не нужно, за карьерой я не гонюсь. Ну и к чему себя через колено ломать? Дома-то и стены помогают... — Лариса снова пригубила из бокала. — Вот обзавелась своей берлогой, поди плохо? Родители помогли деньгами, конечно, но все равно тут я сама себе хозяйка. А у них там лес, река... Я туда приезжаю, когда захочу, не надо за полтыщи километров тащиться.

-Понятно, — сказал Алексей, очищая мандарин. Знакомый запах невольно заставлял улыбаться. — Одиночкой порой быть проще. Во всяком случае, знаешь, что по тебе никто плакать не станет, если вдруг...

-Разве же это хорошо? — серьезно спросила Лариса. В глазах ее плясали огоньки свечей. — Когда никто не ждет? Когда не к кому возвращаться?

-Во всяком случае, я так считал, — пожал он плечами. — Только вот подыхать одному — хуже не придумаешь.

-Перестань об этом, — попросила она. — Не надо, Серый. Не сегодня.

-Не буду...

-Вон, уже президент маячит, — указала Лариса на экран, — сейчас салют начнется. Давай вставай и иди на балкон, а я куртки принесу! Да обуйся, холодно же!

Ночь выдалась ясной, салют из-за реки было видно прекрасно, только вот мороз стоял лютый. Алексей не удержался, обнял Ларису сзади поверх пуховика — для тепла, конечно, — и не столько смотрел на разноцветные залпы, сколько пытался понять, чем пахнет от ее волос: хвоей или летним лугом?

-Все, закончилось, идем в дом, а то у тебя уже руки ледяные, — сказала девушка, разворачиваясь и ненавязчиво отстраняясь. — Греться, Серый! Не хватало тебе снова заболеть... Иди сунь лапы под горячую воду, а я пока приберусь и чаю поставлю.

Отогревшись, он заглянул на кухню: Лариса сосредоточенно распихивала тарелочки и лоточки в по полкам холодильника.

-Это невыносимо, — пожаловалась она. — Готовила вроде бы на двоих, а все равно на неделю осталось! Вечное праздничное проклятие, как мама говорит. Правда, сама всегда готовит такие тазики салатов, что потом еще и поросята пируют, когда этот винегрет и прочее у всех уже из ушей лезет!

Алексей не выдержал и засмеялся.

-Иди, я чай заварю и приду, — велела Лариса. — Найди пока там что-нибудь музыкальное, но без дрыгоножества и рукомашества, ладно?

-И без голых задниц в перьях, — понятливо кивнул он и ушел шерстить программу в поисках чего-нибудь относительно пристойного.

И наткнулся на какой-то музыкальный канал, сперва пролистнул его, потом вернулся, услышав знакомые слова. Те самые, про живущие своей жизнью вещи. И, что называется, "залип" уже на следующем треке. И еще на одном...

-Серый, это не очень новогодние композиции, — серьезно сказала ему Лариса, перегнувшись через спинку дивана и отобрав у него пульт. — Уж "Формалин" так точно. Если захочешь послушать, у меня вся дискография есть, но сегодня давай лучше хиты восьмидесятых включим, я к ним питаю слабость.

Он кивнул, но в ушах все равно звучало: "у меня ее лицо, ее имя, свитер такой же синий, ключи проверяю в кармане". И вспоминалась собственная мысль: а что, если я — это вовсе не я?

Ему на виски легли прохладные ладони.

-Ты горячий какой-то. Температуры нет? — встревоженно спросила Лариса.

-Нет, это я так погрелся, — Алексей запрокинул голову, глядя на нее снизу вверх. Поза, кстати, абсолютно беззащитная: и горло подставлено, и шею, если умеючи, свернуть можно запросто. — Что у тебя там за плюшки? Пахнет так, что я сейчас слюной истеку!

-Но-но, нечего мне диван пачкать! — засмеялась она, отпустила его и обошла диван. — Но погоди с плюшками... Держи подарок.

Алексей взял маленький сверток, повертел так и этак.

-Ну хватит обнюхивать, открывай, — потребовала Лариса.

Внутри оказалась какая-то странная штуковина — небольшой кружок, фигурно переплетенный серебристыми и черными шнурками, с подвешенными к нему бусинами, пушистыми белыми перышками и отделанный кусочками серого меха.

-Что это?

-Ловец снов, — серьезно ответила Лариса. — Повесь в комнате, где душа подскажет, возможно, сумеешь увидеть что-нибудь важное.

-На окне, — сказал вдруг Алексей, покачивая безделушку в руке. Прозрачные искристые бусинки взблескивали на свету. — Там, куда лунный свет падает.

-Попробуй.

Он осторожно положил подарок на край стола, сунул руку в карман и потребовал:

-Закрой глаза.

Лариса покорно зажмурилась, и он надел ей на шею цепочку.

-У меня больше ничего нет, — сказал он, — и я не знаю, что вообще тебе дарить.

Девушка открыла глаза и взяла на ладонь пулю, порядком потертую и поцарапанную.

-Вот на столько с сердцем разминулась, — Алексей без улыбки развел пальцы на сантиметр.

-Да-а, ты стреляный волк, Серый, — серьезно ответила она. — Спасибо. А теперь — плюшки!

Разумеется, первого числа они проспали заполдень, пока возмущенные и голодные кошки не напомнили о себе мявом, накормили их, сами перекусили оставшимся от вчерашнего пиршества и снова расползлись по комнатам. Алексею поздравлять было некого, разве что соседок, ну так он это сделал накануне, а Лариса звонила родителям, коллегам, знакомым...

-Серый, я завтра поеду к предкам, — сказала она, постучав по косяку. — А то если на Старый Новый год, я там завязну, а так приеду, чайку попью, всех одарю и вернусь. С голоду ты тут не помрешь, я думаю.

-Да уж, — тяжело вздохнул он и подергал ремень. — Ларис, прекрати готовить постольку! У меня силы воли не хватает отказаться, а лишний вес я могу разве что голодовкой сбросить!

-Нет у тебя лишнего веса, — девушка бесцеремонно потыкала его в здоровые ребра. — Кожа да кости. Ты пока болел, исхудал до неприличия, так что не валяй дурака. Пойду подарки собирать...

Вечером в ванной Алексей посмотрел на свое отражение и вынужденно признал, что Лариса права: он всегда был хоть и крупным, но поджарым и жилистым, не то что накачанный здоровяк Влад. Только вот джинсы, прежде сидевшие впритык, теперь падали, стоило расстегнуть ремень. "Стало быть, — философски решил он, — голодать пока рано. А то и впрямь ребра торчат."

Лариса уехала рано поутру, оставив записку, мол, не забудь пообедать и покорми кошек. От обеда Алексей отказаться не смог, кошки тем более: сели по бокам и требовали кусочек то мяса, то рыбки... И если палевая только умильно заглядывала в глаза и иногда осторожно трогала руку бархатной лапкой, то полосатая бесцеремонно вцеплялась в рукав или ногу когтями, или вовсе норовила стянуть что-нибудь из тарелки. Причем из своих мисок они есть не торопились, отслеживая, что еще вкусного осталось на столе...

-Все, хватит, а то мы лопнем, — сказал им Алексей и собрался было мыть посуду, но тут зазвонил городской телефон.

В отсутствие Ларисы он трубку никогда не брал, потому что лично ему звонить никто не мог, а кто мог — тот знал номер мобильного. Однако в этот раз телефон просто разрывался, и Алексей не выдержал.

-Лара?! — выпалила трубка, едва он ее поднял.

-Ларисы нет дома, — вежливо ответил Алексей. — Она уехала к родителям.

-Уехала... — в трубке протяжно вздохнули. — Давно?

Он взглянул на часы.

-Около семи утра. Ей что-нибудь передать?

-О господи... — выдавил женский голос в трубке. — Уже час дня, а ее все нет!

-Погодите, — дошло до Алексея, — вы мать Ларисы?

-Да, а вы кто? — насторожилась та.

-Ее знакомый, — обтекаемо ответил тот. — А вы на мобильный ей звонить не пробовали?

-Неужто не пробовала! Не отвечает...

Ему стало не по себе.

-Может быть, со связью проблемы? Снегопад вон начался. Оставьте, пожалуйста, ваш телефон, я перезвоню, если удастся с нею связаться. Да, записываю... Всего доброго.

Алексей поставил трубку на базу и набрал номер Ларисы со своего мобильного.

-Ты чего, Серый? — весело отозвалась она почти сразу. — Соскучился?

-Это само собой, — мрачно ответил он. — Просто твоя мать звонила, она тебя потеряла, а мобильный не отвечает. Представь, в каком она состоянии!

-Ой... — простонала Лариса. — У меня же две сим-карты: общая и семейная, я на рабочие дни семейную отключаю, а то замучают заботой... И вот, забыла включить!

-А сама куда запропала?

-Да мой драндулет заглох в сугробе, — ответила она, — а народу на дороге, сам понимаешь, сейчас мало. Вот поймала какой-то грузовик, он меня выковырнул и тащит на буксире, но ме-е-едленно! Сейчас до заправки доберемся, там сервис есть, может, починят... Если нет, брата вызвоню, пусть он меня отсюда заберет. Даже если он уже поддал, за городом гаишников сейчас нет. Но все равно, если мое ведро с гвоздями починят, ночевать я буду у родителей, а то возвращаться потемну страшновато.

-Да уж, пожалуйста! И позвони, как доберешься, — попросил Алексей. — И до заправки, и до родителей. Ладно?

-Конечно, Серый, — без тени иронии ответила она. — Не скучай.

Лариса честно отзвонилась и с заправки — брату все же пришлось ее встречать, — и от родителей, еще раз попросила не скучать и не забывать обедать, и Алексей пообещал. Правда, кусок в горло не лез, он слонялся по квартире туда-сюда, как зверь в клетке, не в состоянии ни читать, ни кино смотреть, ни хотя бы в комнате прибраться. Кошки ходили за ним хвостом и недоуменно мяукали, мол, куда хозяйку подевал?