Мальчик из будущего. (Черновик).

Спас меня директор, что вышел на крыльцо, следом за ним уже вышла Нина Андреевна. О чём они вели беседу, подслушать не удалось, благодаря пионерам и октябрятам, что стояли у крыльца, но судя по красному лицу Нины Андреевны, дошло до споров.

— Постройте отряды, — велел кому-то директор.

Пока вожатые командовали, я последовал за директором, и встал рядом. Наконец ровными линейками встретились отряды. Хм, а детей тут хватало. То-то мне показалось лагерь большой.

— Вниманию отдыхающим, — громким и надо сказать поставленным голосом сказал директор, вокруг тут же наступила тишина, и дети стали слушать, о чём говорит местное начальство. — У нас появился новый отдыхающий. Это Максим Ларин их Московского детдома. Из какого вы знаете, у нас много отдыхают из него. Прошу отнестись к новичку с пониманием, показать расположение, что у нас и где находится. Максима мы записали в шестой отряд. Вожатая, займитесь новичком. На этом всё.

— А мне что, слово не дадут?! — возмутился я.

— А есть что сказать? — теперь во взгляде директора появилось хоть какой-то интерес.

— А то как же, — сделав шаг вперёд, я осмотрел толпу детей, выстроенную в квадраты отрядов и громко стал рекламировать себя. — Максим Ларин, тринадцать с половиной лет от роду. Без меры обаятелен, девчата держитесь...

— Ларин! — громким шёпотом зашипела Нина Андреевна, под хихиканье детей.

— Так я и не про школьниц, это же дети, ничего интересного. Я про вожатых... Так вот, без меры шалун, но черту не перехожу. Умею играть во все игры. На гитаре тоже, пою и играю. Хорошо дерусь, второй разряд по боксу...

— Ларин, почему я не знаю?! — снова влезла Нина Андреевна.

— А вы не спрашивали, — мгновенно отрезал я. — Могли и понять по сбитым костяшкам на пальцах.

— Что ещё я не знаю?

— Полгода греблей занимался, довольно успешно. Потом год восточными боевыми искусствами, в частности джиу-джицу и карате. Тайский бокс не особо понравился. Хотя два месяца изучал его. Год занимался спортивной стендовой стрельбой, но разряд не получил, раньше надоело и ушёл. Вот в лёгкой атлетике мой любимый спорт, бег на дальние дистанции. Не раз первые места занимал. Этот спорт мне очень интересен. Не раз помогал в жизни. Бывает такая ситуация, где спасают только быстрые ноги.

— Хорошо сказал, молодец, — усмехнулся директор. — Ты закончил?

— Да вы что, я ещё и не начинал себя расхваливать...

— Считай, закончил. Отряды, разойдись. Евгения, займись новичком. Больно он шустрый, — напомнил вожатой директор и, подхватив за локоть немного растерянную Нину Андреевну, повёл её обратно в свой домик.

Меня почти сразу окружили дети, как из моего теперь отряда, так и из других, вопросы сыпались с разных сторон, но меня спасла девушка с пионерским галстуком на шее, по виду ей было лет шестнадцать. По мне, то уже вполне сформировавшаяся, личико чистое, а не как у её соседки в сплошных прыщах, вполне можно закрутить. Посмотрим, как сложиться и не свалю ли я отсюда раньше. Меня повели по лагерю к домику, где и жил наш отряд. Пока шли, у меня была возможность осмотреть сам лагерь. Кстати, вполне на уровне, новенькие казармы и другие строения, дорожки асфальтированы, везде разметки. Чисто и аккуратно, всё как в сказке. То есть видимость счастья тут вполне на уровне, а как в реальности, посмотрим.

Толпой, вот им делать что ли нечего, кроме как меня сопровождать, мы прошли к нужному строению, и прошли внутрь. Там, мне указали на свободную кровать и выделили бельё. Я сложил часть вещей в свою тумбочку и повесил над кроватью гитару. Тут был вбит крепкий гвоздь. Не смотря на то, что одноотрядники явно желали со мной пообщаться, вожатая отвела меня в одну из комнат в нашей казарме, кстати, это был читальный зал, ну или нечто подобное. Дверь она заперла. Да ещё подпёрла, чтобы сюда никто не смог проникнуть.

— Мне уже раздеваться? — завлекающим голосом, спросил я.

Та густо покраснела, и немного резко ответила, явно пытаясь меня осадить:

— Не думай тут о себе наглый мальчишка. Я тебя для другого позвала, хочу знать, что за фрукт оказался в подчинённом мне отряде.

— Очень сладкий фрукт. Поверь, сорвёшь, не пожалеешь.

— Может, хватит? — устало спросила та.

— Ну ладно, — уже спокойным голосом сказал я. — Что хотели? Только давайте быстрее, а то мне сейчас там гитару поломают. Вон, уже кто-то тренькать пытается.

— Мне нужно знать, что ты умеешь? В чём я на тебя как на пионера могу положиться?

— Хороший пловец, так что если за кем на пляже нужно присмотреть, например, за малышнёй, обращаетесь спокойно. Разнять драчунов, тоже без проблем. Боксировать я люблю. Если нужно отбить соперницу от любимого мужчины, тоже без проблем. Это так, мало ли такая услуга пригодится вам лично. Вожу машину, но не очень хорошо, показали, дали покататься, однако практики не хватает. Бегаю хорошо, но это вы уже слышали. Рисую так себе, не дано мне это, но писать умею красивым почерком. Вроде всё. Если что не упомянул, скажите.

— Гитара?

— Владею неплохо, голос есть, как мне говорили. Тоже можно использовать, репертуар большой.

— Хорошо. Теперь давай я тебе расскажу распорядок в отряде. Что можно и что нельзя.

Выслушав, иногда согласно кивая, я поднял руку, когда вожатая закончила, и сказал:

— Хотелось бы сразу сообщить. Скорее всего, ночевать в отряде я буду редко.

— Почему?

Встав, я подошёл к девице и, ткнув ей пальцем в ложбинку между грудей, достаточно серьёзно и жёстко сказал:

— Видите ли, Евгения Павловна, я уже состоялся как мужчина и женщина у меня была. Мне понравилось и останавливаться я не хочу. Дрочить под одеялом это не моё, поэтому если не найду партнёршу в лагере, поищу в деревне. Там я уверен, сговорюсь, поэтому и сообщаю, меня ночами может и не быть. Не смотрите на меня так и не краснейте, поймите это всего лишь физический процесс, такой же естественный, как справлять нужду, и даже полезный для здоровья. Хотя в СССР секса нет, у меня он есть, и бросать я это дело не собираюсь. Ни-ко-гда. Я надеюсь, понятно расставил акценты?

— Более чем, — оттолкнув мою руку, пыхтя ответила красная как варённый рак, вожатая, не зная что мне сказать она буркнула первое что пришло на ум. — Узнаю, что не ночевал в отряде, сообщу Евгению Олеговичу, нашему директору.

— Да мне без разницы.

Девушка привела себя в порядок, дождалась, когда краснота пройдёт и выпустила меня в общую комнату. Судя по хихиканью вокруг, её вид никого не обманул. Заметив, что моей гитары на стене нет, я грозно обвёл всех присутствующих и прямо спросил:

— Кто взял мою гитару без спроса?

— Старшие мальца прислали за ней, — ответил один из парней.

Ему было по виду как мне, да и большинству столько же. В соседнем помещении была уже комната девчат, тоже моих сверстниц, но почти все они были здесь, за малым исключением.

— Кто такие? — напрягся я, похоже, сейчас будут разборки.

— Десятого отряда, там десятый класс. Взрослые уж, курят.

— Показывай, где они, — требовательно велел я ему.

— Ты куда это собрался? — заступила мне дорогу вожатая.

Прижавшись к ней, я в засос поцеловал её, так же как меня целовала Жаслин и у меня крышу срывало. Оставив ошеломлённую девушку стоять в коридоре, похоже, репутацию я ей изрядно подмочил, вышел из нашего строения, и быстрым шагом направился по дорожке к другому строению, через три от нас. Бежавший рядом сверстником быстро пояснял, кто там главенствует и верховодят.

— Не волнуйся. Не в первой с такими шакалами обращаться. Сейчас зайду и вежливо попрошу его вернуть мою гитару. Мою вежливость в детдоме все знают.

Паренёк не побоялся зайти за мной следом, в комнату парней. Не останавливаясь, я направился к лохматому крепкому парню, который лежал в трусах и майке и тренькал на моей гитаре. Второй рядом сидел на соседей кровати и осматривал кармашки на чехле. Он повернулся, когда я подходил, кто-то из присутствующих в комнате возгласом предупредил его. Быстро сделав два шага, я оттолкнулся от пола, немного взлетев и, вложив в удар кроме притяжения ещё и свой вес, нанёс ему в лицо удар правым кулаком. Мой коронный, как тренер по боксу говорил. Всё, этот не соперник, в ауте, сполз на пол без сознания. Так же молча, ногой, причём стопой, приложив и свой вес, влепил в лицо второму, начавшему вставь с перекошенным от ярости лицом. Мотнув головой, был отчётливо слышен хруст челюсти, он откинулся на подушку. Я аккуратно забрал из его рук гитару, положив на соседнюю койку, и запрыгнув на кровать, стал с силой опускать стопу правой ноги на его лицо. Уже превратил ему её в кашу, когда меня оттащили в сторону другие присутствующие в комнате хозяева. Раздав несколько ударов, я освободил пространство вокруг себя. Мне тоже пару раз прилетело, ухо правое начало ныть, зло осмотрел, кто меня окружает и угрюмо сказал:

— Это одна падла грабли к моим вещам протянет, я приду и как сейчас это сделал, вежливо попрошу вернуть, а труп в речке притоплю. Надеюсь, я понятно пояснил? Вопросы будут?

— Ту дурной, ты чего с Пашкой сделал?! — возмущённо спросил один из парней, с татуировками на руках. — Вернёмся в детдом, мы тебе там покажем.

— Белые тапочки заказывает, гопота приблатнённая, — сплюнув, ответил я.

Подняв с пола чехол, я вернул всё на место. Прошёлся по карманам вырубленного под возмущённый ропот зрителей, мало ли что пропустил, нашёл пачку денег и тоже прибрал. Будет арендной платой за гитару. Убрав внутрь свою драгоценность, застегнул и, закинув её на плечо, направился к выходу. На меня смотрели угрюмо, но не тронули. В комнате было с десяток крепких парней, ну и пара дрищей, но мне никто не заступил дорогу и я, ухватив за локоть своего проводника, вышел наружу.

— Ну ты дал... — изумлено пробормотал тот, тряхнув головой, после чего неожиданно протянул мне руку. — Юра.

— Макс, — пожал я ему ладонь.

— Ты действительно боксёр?

— В действительности у меня первый разряд, но я всем говорю что второй. Это помогает в драке, все думают, что я не очень хорошо наношу удары, а в драке им неприятный сюрприз.

— Жестоко ты с Пашкой.

— Нужно сразу показать, что ко мне лучше не подходить. Сейчас я это продемонстрировал явно. Детдомовские только силу понимают. Они поняли. Кстати, где тут обувь можно помыть, а то они в крови? Да ещё и на ногах брызги.

— Идём, покажу. Там у столовой кран наружу вывели, и бочку поставили, там можно незаметно помыться. К умывальникам не пойдём, увидят ещё.

Сходив к бочке, где я отмылся, мы вернулись в строение, нас там уже ждали. Юра, как и я отвечал уклончиво, попросил не описывать того что он видел, а те молчать будут. Слух, конечно, пойдёт, вон у медпункта нездоровое шевеление, но это только слух. Естественно обустроиться мне не дали, за мной прибежала вожатая, а почти сразу следом вошёл директор и Нина Андреевна, она ещё не уехала. Выгнав всех жильцов из комнаты, кроме меня, директор подошёл ближе и зло спросил:

— Ларин, ты что сделал с Сорокиным и Хлыновым?

— Вообще ничего не делал. А кто это? — искренне удивился я.

— Ты их избил и изувечил в соседнем здании.

— Вот вы о чём? — обрадовался я. — Но я тут не причём. Действительно, когда я проходил мимо этого здания, там дрались двое взрослых парней, я в окно видел. У одного лицо в крови было. В комнату я не заходил и что было дальше, не видел.

— Но избил их ты.

— Свидетели есть? — коротко спросил я. — Что они сами говорят?

— Говорить они пока ещё не могут, но другие указывают на тебя.

— Вы покажите, где они эти другие, будьте уверены, скоро они скажут что обманули вас.

— Угрожаешь, маленький наглец? — прошипел тот.

— Предупреждаю. Кто меня тронет, тот ответ и получит. В тройне. Это жизненный принцип.

Обернувшись, директор махнул рукой, сказав Нине Андреевне:

— Забирайте это чудовище, ему в моём лагере не место.

Он стоял ко мне спиной, поэтому не видел, как по моим губам скользнула довольная усмешка. Правда, воспитательница всё испортила.

— Это ваша работа, перевоспитывать таких подростков. Я его не заберу. Раз он уже оформлен в вашем лагере, занимайтесь им. Евгений Олегович, мальчик конечно не простой, но с ним вполне можно договориться, как я успела убедиться. Просто найдите компромисс и все будут довольны.

'Блин, зря я её дурой считал. Вполне умная баба', — подумал я.

— Значит, не заберёте?

— Нет. Сами подумайте, как это отразиться на вас, если вы в тот же день приняв ребенка, тут же выгнали его. Причём ни за что. Ведь действительно, никто не тыкает пальцем в Максима и не говорит что это он, а до вас дошли лишь слухи. Соседи пострадавших молчат. Предъявить мальчику нечего, он прав.

— Ладно, но контроль теперь за ним будет усиленным. Я уже вызывал скорую, скоро должны приехать и забрать пострадавших. Это же ЧП, самое натуральное ЧП, — взмахнув руками, директор вышел из комнаты, и покинул домик.

Вздохнув, Нина Андреевна, не обращая внимания на присутствующую вожатую устало спросила:

— Как тебе тут, нравиться?

— Да не особо. Дыра-дырой.

— Только вот попробуй сбежать, — тут же зашипела воспитательница. И что они все на меня шипят?

— Посмотрим, но ничего не обещаю, — туманно ответил я.

Помахав рукой, провожая уходящую Нину Андреевну, она торопилась к дороге, там скоро должен проехать рейсовый автобус до Москвы, я вздохнул и почесал затылок. В лагере я, можно сказать, прописался, дальше посмотрим, всё же несколько часов тут провёл. На ужине я уже побывал, так что сейчас было личное время отдыхающих. То, что оно у меня будет, я об этом заранее подумал, из-за чего и купил писчие принадлежности, вместе с бумагой. Главное проблема перо, с карандашом у меня проблем нет, но вот писать, используя жидкие чернила да ещё этим пером. Нужно нарабатывать навык. Это планы на ближайшее будущее, дальше посмотрим.

* * *

Лопата аккуратно подковырнула интересный предмет, на который я натолкнулся щупом и на белый свет появилась расползающуюся на глазах кобура, причём явно не пустая. Кинувшись к находке, я встал на колени и аккуратно извлёк её из земли. Осмотрев со всех сторон, стряхивая землю, вытащил из кобуры 'ТТ', на вид вполне нормальный, даже пятен ржавчины особо не было. Вот магазин выщелкнуть не получилось, отмывать и чистить нужно. Наклонившись, я поднял обрывки кобуры и вытащил из кармашка запасной магазин. Полный, в нём желтел патрон, когда я пальцем его очистил. Это хорошо. Рабочие патроны к пистолету у меня были, нашёл в сейфе разрушенного артобстрелом блиндажа, а теперь и средство инициации появилось, то бишь оружие. Не зря я тут ковыряюсь уже вторую неделю.

Да именно так, вот уже как две недели, из интереса начав поиски, я настолько увлекся, что про всё забыл. Для своего увлечения чтобы не привлекать внимания, я даже стал завзятым рыболовом. Нужно же было чем-то замаскировать свой интерес и причины пропаж из лагеря. В первый день, одолжив у деревенских удочек, я после завтрака оставил записку, что ушёл на рыбалку и пропадал до вечера. На самом деле одолжив лопату, якобы для копания червей, щуп сделал сам из толстой проволоки, загнув один конец как рукоятку, вот и занялся поиском. Около деревни не искал, тут всё деревенские сами вымели, спрятал удочки на опушке и уходил вглубь леса на поиски. Леса тут обширные, но заблудится я не опасался, у меня всегда была высокая оценка по спортивному ориентированию. Как было видно, за две недели ни разу не заблудился и всегда при необходимости находил места своих прошлых раскопок. Я там оставлял лопату и щуп, не с собой же носить.