Эффект 2001

— Когда они стартовали, мне не было и трёх лет, — смеясь, ответил тот. — Когда вернулись, только-только исполнилось шесть. Поэтому я, как и вы, изучал их полёт в записях.

— И всё же, — не отставал Уиллис. — Расскажите.

— Ну ладно.

Начну я, пожалуй, с того, в какой обстановке стартовал “Союз-11”.

Первое десятилетие, и даже чуть больше, космической эры тогда называли “космической гонкой”. И в этой гонке раз за разом лидировал Советский Союз. Первый спутник, первое живое существо в космосе, первый лунный запуск, первый межпланетный, первый человек в космосе — как в корабле, так и вне его.

Благодаря президенту Кеннеди Америка знала, чем она ответит на это разом — высадкой на Луну.

И после середины шестидесятых редкие успехи русских понемногу скрылись за шквалом американских побед. Орбитальные маневры, рекордные полёты на орбите Земли и к Луне, высадка в 69-м, даже успех Аполлона-13, превратившегося сначала из рутины в катастрофу, а потом — в очередную победу...

Русские же увлеклись “бочкостроительством”, как шутили телеведущие и журналисты. Их первые, крошечные и неказистые орбитальные станции периодически кружились над Землёй, а на Луну они демонстративно внимания не обращали. Ну, почти. Туда регулярно летали их роботы, да и свой облёт Луны они всё же сделали.

Как мне рассказывали аналитики, изучающие Союз в те годы, они не могли понять, почему так. Ведь именно на Луне были найдены инопланетные артефакты — и Кальциевый Город, и Кристальный Купол.

И вот семьдесят первый. Ждать от русских очередного сюрприза уже никто и не думал, Великая Америка была впереди во всех делах...

Когда очередная “бочка”, не слишком сильно отличающаяся от предыдущих, внезапно оказалась межпланетным кораблём, улетевшим к Марсу, господа из НАСА осознали, что они опять недооценили конкурента.

Как говорили тогдашние президенты и сенаторы, престиж США опять оказался под вопросом, а упускать своё влияние в космосе никак нельзя.

Каждодневным напоминанием об этом сомнении были передачи с “Салюта”. Трое космонавтов, которые должны были прожить три года в железной бочке, бодро рассказывали телезрителям Союза, а чуть позже и всего мира, как они там выживают. Пожар на борту, увядшая картошка в оранжерее, пролетевший мимо астероид... Знаете, все фильмы до и после для меня не сравнятся с одной серией их трансляции. Например, когда Волков висел у иллюминатора и показывал в него тусклые белые точки, говоря, что вот это — Земля, это — Венера, а Марс сейчас с другой стороны, и в этот момент что-то на секунду закрыло обзор. Он ведь даже бровью не повел — только крикнул в сторону: “Командир, посмотри в телескоп, тут какой-то камень пролетел, такой огромный.”

Журналисты и политики говорили, что это очередной вызов, что Америка принимает его и будет расширять и углублять космические программы... Потом-то я узнал, что сокращать и не планировалось — находки на Луне были оч-чень подозрительными и перспективными.

Зато получилось договориться с советскими товарищами. К моменту возвращения “Салюта” уже был официально оформлен договор, позволяющий советским хоть немного поучаствовать в поисках лунных сокровищ, а американцам позволяющий заполучить партнёра, способного строить орбитальные станции и межпланетные корабли.

Когда спускаемый аппарат с экипажем “Салюта” мягко приземлился в Советском Союзе, преодолев несколько последних проблем — вроде не закрывающегося до конца гермолюка — началась совсем другая история.

— Да, а наша история так неудачно закончилась. — дёрнул плечом Виктор.

— Разве? Наоборот, вполне удачно. Мы сделали то, за чем нас посылали, изучили чужой корабль — а ещё встретились с живыми чужаками и выяснили, что они вполне дружелюбны.

— Это вы до сих пор уверены, что они дружелюбны, — отмахнулся Уиллис. — А если это было “последнее предупреждение”? Или ещё что-то?

Флойд пожал плечами:

— Мне кажется, это установят те, кто отправится налаживать контакты. А у нас на исходе...

— Обнаружена активность класс “А”, — перебил Флойда голос бортового компьютера. — Обнаружен неопознанный объект класса “А”...

“А” — значит Alien.

Чужаки.

— Чандра, буди остальных. Док, со мной, — плавно вскинулся Уиллис. — Я же говорил... — пробормотал он в сторону.

— Мы с вами тут единственные политики, док, поэтому нам придётся изобразить каких-никаких, а посланцев, — говорил он, двигаясь к отсеку с экзофреймами. — Тем более, что капитан, когда придёт в себя, наверняка попробует нам это запретить — но нам не впервой рисковать, правда, док?

Флойд был вынужден согласиться.

Они забрались в экзофреймы — их держали не в гермообъеме корабля, а в выходном отсеке снаружи, и забираться приходилось через длинную кишку гермоперехода, правда, в невесомости это было несложно — и выбрались наружу. Чандра всё время ретранслировал для них информацию от объекта А и пока она была одной и той же: “завис в паре сотен метров, молчит, активности не проявляет”.

— Нас уже ждут, док, — хрипло пошутил Уиллис. — Надо было побриться, чёрт побери. А, ладно, потерпят нас и таких. Пристегнитесь, док, и полетели.

— Поехали, — на автомате ответил Флойд. — Гагарин говорил “Поехали”.

— Да, чем мы не Гагарин?.. — дальше ответ Уиллиса заглушили заработавшие ускорители экзофрейма Флойда.

Их скорлупки летели в сторону чужого корабля, разматывая за собой страховочные тросы. Чужой корабль висел перед ними, молчащий и беззвучный.

Он был раза в два больше “Юниверс”. И чем ближе подлетали астронавты, тем больше он казался.

— А где у него вход?... Неужто возвращаться придётся, — вслух подумал Уиллис. — Сами-то мы его хрен найдём.

Как будто послушавшись его, в борту — или дне, или крыше, сложно было понять — корабля открылся люк.

Уиллис направился было туда...

— Стой. — Флойд нахмурился. — Получается, мы вступим на их территорию? Без официального приглашения? И будем вынуждены подчиняться их законам.

— Док, это вот откуда ты взял? — Виктор тоже остановился на полдороги.

— Из исторического опыта.

— А-а, я такое не застал. Получается, что так.

— Мне это не нравится.

— Мне уже тоже... Стоп, что за чёрт?!

Флойд и сам увидел, как их плавно и неостановимо потащило к открытой пасти чужого шлюза.

Уиллис пытался бороться, но даже выкрученные на полную мощность ускорители не смогли замедлить падение в чужой корабль.

Точно, это было как падение. Их будто притягивало какое-то массивное тело.

Но отвлечься на раздумья Флойду не дали. Пришлось тормозить ногами о металл пола шлюзовой камеры.

Через секунду шлюз закрылся, перерубив их страховочные тросы и заглушив радиосвязь с “Юниверс”.

— С прибытием, док, — нервно пошутил Уиллис. — Теперь мы и проверим, кто был прав в их отношении — вы или я.

— Какого дьявола вы вообще сюда направились, Виктор?

— Потыкать тигра палочкой в дёсны, конечно же, — Виктор скривился, что выглядело очень уморительно на мини-дисплее. — Не люблю сидеть в защите. Лучшая защита — нападение.

— Вот мы и попались... В ловушку на тигров.

Плавно и быстро разошлись в стороны створки внутренней двери шлюза, впустив в отсек почти привычную Флойду атмосферу. Следом за волной воздуха в шлюз вбежали несколько большеголовых фигур в лёгких скафандрах и немедленно взяли их на прицелы ручного оружия.

— Надо как-то показать этим зелёным человечкам, что мы дипломаты.

— Поднимем руки?

Экзофреймы медленно и плавно задрали манипуляторы вверх.

— Начнём разговор?

— С кем? Я сомневаюсь, что эти ребята склонны к разговорам.

Один из “этих ребят” опустил ствол и подошёл к ним, набирая что-то на голографической клавиатуре наручника.

— А вот и их переговорщик. Запускай программы контакта, док.

Флойд и инопланетник довольно быстро навели мосты, уточнив словари по понятиям физики, химии и математики — чему равно 2 +1, как выглядит молекула воды и какова скорость света в вакууме. Перешли к более сложным понятиям, обговорили и их.

— Назовите себя.

— Я — Хейвуд Флойд, а это — Виктор Уиллис, мы представители Федерации Земли. С кем мы говорим?

— Селдин Бау, представитель Саларианского Союза и Совета Цитадели. Рад приветствовать вас на территории Совета Цитадели. — быстро и отрывисто проговорило существо.

Повисло недолгое молчание.

— Вы совершили ряд проступков, но.. — снова заговорил чужак.

— Что мы совершили? — перебил его Виктор.

Инопланетник моргнул:

— Вторжение на территорию Совета, нарушение законов пространства Цитадели.

— Эй, это вы как-то втащили нас к себе на борт! — вскинулся Виктор.

— Не имеет значения. Вы стоите здесь.

Виктор запнулся на полуслове, и разговор подхватил Флойд.

— Что же вы предлагаете, Селдин?

— У нас есть возможность заключить договор. Вы отныне обязуетесь соблюдать законы Цитадели, а за эти преступления обязуетесь предоставить компенсацию.

— Можно ознакомиться с договором?

— Да. — чужак что-то набрал на голографической клавиатуре наручника, посмотрел на возникшую над рукой пластину голограммы. Лёгким жестом взял её и протянул Флойду.

Голограмму. Возникшую из воздуха.

Флойд осторожно взял её манипулятором и начал изучать, транслируя картинку с камеры заинтересовавшемуся Уиллису.

— “Исполнять законы и постановления Совета Цитадели с приоритетом большим, чем законы и постановления местного правительства”? Вы серьёзно?! — Виктор снова начал заводиться. — А это? “Войти в экономическое пространство Цитадели на правах младшего партнёра”?! “Иметь положительный баланс торговых связей”!? Вы считаете нас недоразвитыми обезьянами?!

— Вы недостаточно развиты. Мы обеспечим вам развитие. — быстро ответил инопланетянин.

— Мы умеем летать меж звёзд!

— С помощью Катапульт. Не сами по себе. Ядерная энергия. Отсутствие технологий на базе <неразборчивый писк>. Вы не представляете угрозы или интереса для нас.

— Вы уверены? — прошипел Виктор.

Чужак почти человеческим жестом поднял руку к подбородку.

— Мало данных. Возможны варианты. Да. Превентивные действия имеют смысл. Откройте доступ к информации вашего корабля.

“Да что с тобой, Уиллис?” — нервно подумал Флойд, пытаясь достучаться до соратника. “Куда тебя несёт на этот раз?”

— Только после того, как вы откроете информацию нам. — ядовито ответил тот.

— Контакт не дружественный. Необходимо принять меры, — пробормотал инопланетник и вскинул руку.

Её и экзофрейм Виктора соединила ясно видимая молния. Через забрало его скорлупы Флойд видел, как тот задёргался внутри.

“Почему всё произошло так глупо!? Неужели они были правы, а я ошибался, считая их дружелюбными? Почему так?!”

Часть II. Эхо-эффект

2168: Все эти миры

“...Нас обманули. Когда я увидел то, что творится с Землей, то вызвал саларианца и заорал на него, что он нарушил нашу договоренность. Он же в ответ заскрежетал, что никакого нарушения не было. Им не оговаривались как действия, направленные на безопасность пространства Цитадели, так и действия, ведущиеся не под эгидой Совета, а кем-то лично. И конечно, командир патрульной эскадры турианского флота будет наказан, если его руководство найдёт преступление в его действиях...”

Хейвуд Флойд. Личные записи. Год 2069.

Невозможно описать смятение, охватившее в тот день мир. Невозможно рассказать обо всех дикостях и безумствах людей перед угрозой, которая более всего пугала своей абсолютной непредсказуемостью. Паника обрушивала рынки, сумасшедшие в экстазе бросались под пламя “гнева небесного” и “геенны огненной”...

Но, к счастью, разум не окончательно покинул человечество. Многие сохранили трезвость ума, и им было ясно, что явление чужаков — ещё не конец света. Они были такими же живыми существами, из плоти и крови, их корабли использовали такие же термоядерные двигатели, их страшное оружие представляло собой обычные металлические болванки, разогнанные до релятивистских скоростей — причем, если верить спектрометрам, то болванки попросту чугунные — и вообще немалую часть их технологий люди уже могли представить и даже показать. Только сверхсветовые двигатели и управление гравитацией не укладывались даже в гипотезы земных учёных, не говоря уж о теориях. Но если факт не укладывается в теорию — это всего лишь значит, что теорию пора дополнять. И превращать в технологию.

Чужаки, все чужаки, не были ни богами, ни демонами. И это означало, что их можно победить.

Если они не покорят землян раньше. Или не уничтожат.

Но они и не хотели.

Беспокоящий обстрел Земли с орбиты продолжался с перерывами почти сутки. И пусть число погибших измерялось десятками тысяч, но не составляло труда понять, что если бы они хотели зачистить Землю — они бы выжгли как минимум все столицы за это время только этими чугунными болванками.

И меньше чем через сутки после падения первого снаряда чужаков к Земле прибыли их послы. Не такие брутальные, как первые “зелёные человечки”, выглядящие как что-то вроде костистых ящеров, а миловидные инопланетянки, выглядящие как мечта половозрелого человека...

Нерия Вэй вздохнула. Записи тех переговоров она предпочитала изучать в моменты, когда хотелось воскликнуть “Зачем эти мучения? Ради чего?!” Снова и снова вскипающая ненависть к чужакам давала чёткие и понятные ответы.

И ведь там не было ничего оскорбительного... Ничего, кроме сути, спрятавшейся в словах договора.

А ведь люди даже не могли проверить то, что было написано в договоре. Как какие-нибудь негры из Африки не могли проверить то, что писали в своих бумагах колонизаторы... Только то, что они говорили.

“Конечно же, допустивший такое командир 74-й патрульной эскадры Турианской Иерархии будет подобающе наказан.”

“Конечно же, мы поможем вам стать достойными членами Галактического Сообщества.”

“Конечно же, мы готовы вам предоставить наши лучшие в Галактике товары. За соответствующую, но вполне символическую плату.”

“Со всем прискорбием вынуждены вам сообщить, что некоторые технологии запрещены к развитию и распространению во имя мира в Галактике.”

“Ваше пространство простирается только до Катапульты в туманность Конская Голова. И законами Галактики запрещено активировать спящие Катапульты. Впрочем, это не коснётся уже активированных вами Катапульт. И, конечно же, ваше пространство будет так же открыто для деловых отношений с Цитаделью, как и пространство Цитадели для вас...”

Единственный момент, когда из синекожей инопланетянки проглянула её суть, Нерия обычно пересматривала под самый конец сеанса воспоминаний:

“Вы не хотите заключать договор? Так, значит, акция по установлению безопасности вполне обоснована?” — почти прошипел...а гуманоид, теряя весь лоск и привлекательность.