Книга шестая. Адепт. Главы 1-8

Нет, это был не разбойничий притон, и не вытрезвитель, а постоялый двор под названием "Веселый странник". Зайдя, я увидел нескольких похмелявшихся странников с лицами, которые могли послужить прекрасной натурой для вывески. Вот только веселья у них было в глазах явно поменьше, да и рот до ушей не растягивался. Найдя взглядом хозяина, разносящего страдальцам кружки с пивом, я кинул ему золотую монету, а потом коротко и хрипло приказал:

— Кувшин холодного пива, хлеба, каши, мяса на троих и комнату на полдня.

Хозяин оценил то, что я не стал торговаться и даже банально требовать сдачу с золотого, поэтому быстро кликнул служанок, а сам сгонял в подвал за пивом и принес мне вожделенный кувшинчик. Под понимающими взглядами остальных постояльцев я мигом осушил его, даже не успев ощутить вкуса. А вскоре принесли мой заказ и на короткое время я просто выпал из жизни. Когда же ко мне вернулась способность соображать, я оглядел пустые тарелки и почувствовал, что сейчас засну прямо за столом. Осведомившись у хозяина, где моя комната, я приказал разбудить себя в обед, поднялся наверх, рухнул на мягкую постель, даже не сняв одежду с оружием, и моментально отключился.

Из уютной черноты меня выдернул надоедливый зуд над ухом. Я только отмахнулся ладонью и повернулся на бок, но зуд не стихал. Наоборот, он стал еще настойчивей и басовитей. Помянув недобрым словом наглых кровососов, я попытался натянуть на себя одеяло, но зуд все нарастал, а вскоре к нему добавилась еще и тряска. Кто-то схватил меня за плечо и попытался поднять. Подумав, что местные комары совсем обнаглели — уже добычу к себе в логово таскают, вместо того, чтобы спокойно перекусить на месте, я махнул кулаком. А почувствовав, что куда-то попал, все-таки начал медленно просыпаться, с трудом открыл глаза, повернулся и обнаружил рядом с кроватью хозяина постоялого двора, держащегося за левый глаз.

— Вы просили разбудить, — недовольно произнес он.

Сообразив, кто именно зудел у меня над ухом, я отозвался:

— Спасибо... и извини, — порывшись в кармане, достал пять серебрушек и протянул мужику, добавив: — Это на лечение.

Тот взял монеты и уже безо всякого недовольства спросил:

— Обедать будете?

Я кивнул и растянул рот в сладком зевке, мечтая поспать еще пару часиков. Вот только мне еще неизвестно сколько времени придется потратить на ювелиров, поэтому не стоило рисковать понапрасну. Спустившись вниз, я быстро пообедал, наедаясь больше про запас, чем из необходимости, уточнил у хозяина адреса ближайших ювелирных мастерских и пошел менять свои камни на деньги.

Хозяином первой оказался улыбчивый толстячок, который, особо не торгуясь, купил у меня треть моих драгоценностей за четыре тысячи двести пятьдесят монет. Он взял бы и больше, но в тот момент у него было именно такое количество золотых, а ждать, пока он оббегает всех своих знакомых, и только к вечеру, может быть, принесет еще две тысячи, у меня не было возможности. Поэтому, распрощавшись с ювелиром, я на всякий случай запомнил его лавку на будущее и отправился дальше, нагруженный тяжелыми мешочками с золотом.

И тут удача от меня отвернулась. Следующие лавки были бедными, поэтому мне удалось выручить только три сотни монет, а в третьей хозяином был жмот, который вообще хотел купить у меня камни по заниженной раза в четыре цене. Мне хоть и нужны были деньги, но все еще не так сильно, поэтому я развернулся и отправился дальше. В бесплодных поисках прошел час, но потом мне попалась на глаза еще одна вывеска с кольцом. В этой лавке хозяином был гном, которому я обрадовался, как родному. Он купил у меня несколько десятков мелких камней и один большой алмаз, заплатив за все две тысячи.

Когда же после весьма удачной сделки я осторожно поинтересовался у хозяина, почему он до сих пор не вернулся в горы, если в Империи объявлена негласная травля нелюдей, гном ответил:

— А что мне там делать? Здесь у меня семья, родственники, лавка, любимое дело. Тут меня хоть и не любят, но уважают, а в горах таких как я много. Да и жена у меня человечка, а все дети в мать пошли. Поэтому я и остался, когда почти все мои друзья спешно собрались и вернулись на родину. Хотя уж очень они меня уговаривали, стращали, что вскоре в Империи совсем гномов не останется.

— Ну а вцелом, какие настроения бытуют у горожан? По улицам еще можно ходить, или же всех нелюдей хватают и вешают без разбора? — спросил я.

— Да ты, никак, издалека приехал, парень, раз задаешь подобные вопросы? — удивленно посмотрел на меня гном, но потом все же ответил: — Нет, до такого еще не доходило, но большинство людей все равно недовольно косятся, когда меня видят. Подобное в деревнях бывает частенько — вот три месяца назад сына одного моего приятеля насмерть лопатами забили, но в городах всяко поспокойнее будет. А почему ты этим интересуешься?

— Да так, любопытство одолело, — ответил я и распрощался с гномом.

Не стану же я ему рассказывать, что мне было весьма интересно, поутихли святоши или, несмотря на мирный договор, продолжают всеми силами нагнетать обстановку. Судя по тому, что трагедия у приятеля ювелира случилась всего три месяца назад, процесс еще идет и довольно успешно. Просто в деревнях повально все люди верующие, поэтому священникам там работать легче, а в городах в храмы ходит незначительное количество жителей, и влияние церкви хоть и не так заметно, однако тоже начало приносить свои плоды.

После того, как добыл нужную сумму, я опять направился в Академию. Солнце только начало клониться к закату, поэтому бежать я не стал, да и передвигаться подобным способом с полусотней килограмм золота было не очень удобно. Поэтому на этот раз потратил около часа, чтобы добраться до ворот Академии. Они оказались открытыми, но все равно привратник строго поинтересовался, кто я такой и что мне нужно. Услышав мое имя, он коротко сказал:

— Милорд ректор вас давно ожидает.

Я только пожал плечами и пошел к дому с крылатыми девушками. Фалиано сам велел мне "прийти вечером", поэтому пусть теперь не жалуется, либо в следующий раз называет точное время. Проходя по территории Академии, я видел, что сегодня она стала очень оживленной. Частенько мне попадались группы адептов в разных одеяниях, но с одинаковыми брошками на груди. Они весело общались друг с другом, спорили, смеялись, короче — всячески демонстрировали мне, что их каникулы закончились, а завтра возобновится учеба. На первый взгляд адептов было человек триста, но я понимал, что данное количество может увеличиться раза в три. Это было хорошо, ведь в толпе мне будет гораздо легче затеряться и не выделяться больше необходимого. Пускай только ректор с деканами знает, что я такой, весь из себя замечательный, а для остальных у меня загодя заготовлена маска нелюдимого "ботаника".

Пройдя по знакомому маршруту, я открыл дверь приемной ректора и обнаружил ту самую секретаршу, которая не только меня узнала, но даже собиралась открыть рот, чтобы высказать все то, что у нее наболело со вчерашнего. Не снижая скорости и не реагируя на очередь посетителей, примостившихся на стульях, я невозмутимо бросил ей: "У себя?", а сам, не дожидаясь ответа, открыл дверь кабинета. Фалиано был на месте и беседовал с каким-то пожилым магом. Увидев меня, он сказал:

— Подожди немного, Алекс.

Кивнув, я закрыл дверь и оглядел приемную в поисках свободного стула.

— Молодой человек, вы что себе позволяете?! — скрипучим голосом начала голосить секретарша.

Посетители, с виду такие же адепты, как и я, поддержали ее недовольным гулом. Но как раз в этот момент у меня случилась небольшая неприятность — лямка сумки, в которой я таскал свое золото, не выдержала издевательств и с треском оторвалась. Сумка с грохотом упала на пол и от удара разошлась по шву, из которого вывалилась пара мешочков, рассыпав по полу золотые монеты.

— Да что б тебя! — выдохнул я и принялся собирать золото в покалеченную сумку.

Вот только шов от моих усилий разошелся еще больше, поэтому я плюнул, сформировал простенькое плетение щита в виде чаши, снабдив его левитацией, куда и покидал все свое золото, а порванную сумку с одеждой замотал лямкой и сунул под мышку. Закончив с этим, я невозмутимо прислонился к стене и приготовился к ожиданию, скрашенному воплями секретарши. Однако тетка, глядя на парящие рядом со мной монеты в мешочках, предпочла заткнуться и сделать вид, будто бумаги на столе интересуют ее больше, чем какой-то посетитель.

Остальные адепты тоже сидели, не издавая ни звука, и только зыркали на меня краем глаза. В свою очередь, я их внимательно изучил и обнаружил на ауре одного метку клятвы верности. У остальных ничего подобного не было, из чего следовало, что они либо влезли в долги к Гильдии, либо вообще поступили на бюджет. Просто их одежда ну никак не подходила сынкам богатых родителей или тем, кто может выложить за свое обучение немалую сумму... Хотя, если рассуждать подобным образом, то и по мне не скажешь, что я богач, потому что изрядно пропыленная одежда должного впечатления не производила.

Спустя несколько минут из кабинета вышел пожилой маг, а затем показался и сам ректор, сжимая в руке пару листков. Велев остальным подождать, он мельком оценил мое средство переноски золота и приказал следовать за ним. Мы прошли в соседнюю комнату, защищенную сильными плетениями, в которой находилось множество шкафов, заваленных бумагами, а также несколько больших обитых железом сундуков с амбарными замками. Посмотрев на них, я только хмыкнул. Металл был не черным, поэтому для магов преградой не являлся. Собственно, как и сам счетовод, оказавшийся обычным человеком без малейших способностей к магии.

— Раскус, ты составил смету обучения, о которой я тебя просил? — обратился Фалиано к человеку.

— Вот, возьмите, — Раскус протянул ректору бумагу.

Тот посмотрел на нее, взял со стола ручку и что-то добавил на своих листках, наверняка сумму контракта. После этого он протянул его мне и сказал:

— Подписывай.

Разумеется, сперва я внимательно изучил весь контракт, но, несмотря на старания, никаких подвохов в нем не нашел, кроме любопытного факта, что если меня вдруг отчислят за неуспеваемость, вернуть неистраченную сумму я уже не смогу. Также был пунктик, гласивший, что если за время обучения со мной произойдет очень несчастный случай с летальным исходом, моим родственникам выдадут тело, но никак не золото. Вот же, хитрозадые дельцы! Ладно, пусть так, лишь бы научили. Поставив свою подпись, я вернул бумаги и долго наблюдал за тем, как Раскус считает мои деньги, постоянно глядя на них через какой-то амулет в виде лупы. Структура плетения была очень необычной, поэтому я вскоре не выдержал и поинтересовался:

— Не поясните, что это у вас в руке?

Раскус сперва закончил пересчитывать сотню, накинул еще одну бусинку на своих счетах, и только потом ответил:

— Деактиватор иллюзий.

— Что-что?

— Деактиватор иллюзий, — повторил счетовод. — Он позволяет видеть истинную сущность предметов. А то ведь с магами нужно быть предельно внимательным. Один раз зазеваешься, а они серебряные монеты за золото выдадут, второй раз дашь маху — обнаружишь в сундуке вместо золота медь или вообще свинец. Платить за подобное жульничество из своего кармана я не хочу, вот и приходится использовать этот весьма полезный амулет.

Раскус опять стал смотреть на мое золото через лупу и считать монеты. Сумма была гигантская — шесть тысяч пятнадцать золотых. Я даже не понял, откуда столько набежало, но обращаться к ректору с просьбой показать смету все равно не стал. Ведь не полезу же я возмущаться, говоря: "А вот за занятия по некромантии ваш мастер что-то слишком дорого берет. В столичной Академии это обходится в два раза дешевле"? Поэтому я стоял молча и слушал звон монет.

Наконец, все они были посчитаны и надежно упрятаны в один из сундуков, а счетовод поставил свою подпись на моем контракте и вручил его ректору. Я рассовал остаток денег по карманам и с тревогой подумал, что моя жилетка тоже начинает как-то подозрительно потрескивать. Фалиано, подхватив бумаги, вновь приказал следовать за собой и повел в следующий кабинет, где мне торжественно вручили брошку, на которую я капнул своей кровью. Мои предположения подтвердились, она являлась именной и действительно сигнализировала в том случае, если ее владелец внезапно отбросит копыта.

После обретения знака адепта, я вместе с ректором зашел в еще один кабинет, где мне выдали несколько бумажек. Одна из них была моим направлением в общежитие, другая — предписанием для хозяйственника, а еще одна являлась настоящим сокровищем — пропуском в библиотеку, снабженным магической защитой.

— Вот и все, Алекс, — сказал ректор, подведя черту под этой бюрократической эпопеей. — Теперь тебе остается только посетить хозяйственника и занять место в доме адептов. До завтра можешь быть свободным, но за территорию Академии лучше не выходи. Если захочешь, в первой комнате можешь приобрести несколько необходимых каждому новичку брошюр, что помогут получше понять правила, которых нужно придерживаться во время обучения. Утром состоится торжественный сбор по случаю начала нового цикла, ты должен на нем присутствовать вместе со всеми. И не забудь надеть форму, ее ношение для адептов является обязательным. Все понятно?

— Да, — ответил я.

— Тогда ступай, — приказал мне ректор и удалился в свой кабинет.

Поискав глазами первый кабинет, я не обнаружил никаких табличек с номерами, поэтому методом тыка выбрал первую от лестницы дверь и открыл. Оттуда раздался женский визг, поэтому я сразу поспешил ее захлопнуть.

— Первый блин комом, — пробормотал я, удаляясь от женского туалета.

Хотя бы задвижку какую-нибудь придумали что ли! Маги, тоже мне! А вот первая дверь с другой стороны оказалась не мужским туалетом, как я втайне надеялся, а тем самым первым кабинетом, где симпатичная девушка предложила мне на выбор несколько книг. Посмотрев на названия, я решил взять и "Правила Академии", и "Историю Академии", а также "Законы Академии", судя по величине стопки, не особо пользующиеся спросом у адептов. Но я-то знал, что незнание законов вовсе не освобождает никого от ответственности, поэтому решил заранее ликвидировать у себя этот пробел.

Отдав десяток золотых, я подхватил книги под мышку и через несколько минут обнаружил еще один туалет, который по логике вещей должен был оказаться мужским, хотя я разницы в них так и не уловил, а никаких поясняющих табличек на дверях не было. После посещения этого очень нужного места, я отправился искать хозяйственника. Первый же пойманный мной во дворе "язык" только презрительно хмыкнул на мой вопрос и, высокомерно бросив "Первак!", пошел дальше. Зато второй, выбранный мной исключительно из-за своей молодости и красивого красного обмундирования, подсказал, где можно найти того, кто мне нужен.

Поблагодарив адепта, я отыскал нужное здание, а через десять минут стал счастливым обладателем двух комплектов красной формы, одеяла и чистого постельного белья. Это породило ассоциации с армейским бытом, но я отогнал мрачные мысли и подумал, что до строевой подготовки в Академии дело вряд ли дойдет. Подхватив полученные вещи магическим захватом, я поплелся в общагу, которая здесь отчего-то почтительно именовалась домом адептов. Подойдя к большим непрезентабельным четырехэтажным зданиям, я понял, что адептов в Академии дофига и больше. С трудом выловив коменданта мужского дома, который оказался слабеньким магом, я получил от него краткий ответ: