Розарио Ту Вампайр

На часах без десяти восемь. А фантазия меж тем разыгралась, явив собой мысли в духе "если Куруму — девственница, а она скорее всего девственница, то вместе с месячными...". D-d-double kill!

Глянул еще раз на простыню и свои руки и немного успокоился... И стал мыслить более трезво.

Для тренировок — нет ни желания, не физической кондиции — по причине зудящей боли в одном горячо любимом месте — в котором находятся сакральные вещи для любого мужчины... Откуда там боль? Думаю, расписывать не надо — и примерные предположения имеются.

Пойду ополоснусь и в школу — там все выясню — подробнее! — и с мини-планом в голове пош... нет, поковылял в душ.

* * *

По дороге на учебу — ничего примечательного не произошло. Все тот же унылый пейзаж, страховитый подлесок, угрюмые, а кое-где и веселые человеческие лица демонов, как и я, спешащих на урок. Ну или хромавших — это обо мне. Вампирши и, самое главное, суккубы — пока не видно.

Зайдя одним из последних в свою аудиторию для занятий, сразу же посмотрел в направлении места демонессы. И...

Немного от сердца отлегло, что жива и здорова, да. А потом мысли: сидит себе, как ни в чем не бывало — погрузившись в учебник... Я тут, значит, переживаю...

Неожиданно, будто почуяв мое внимание, суккуба подняла глаза и как-то грустно-неловко мне улыбнулась. У меня возникло ощущение, что она почувствовала мое сменившееся на гнев настроение.

А вообще... Какого х..я она меня поцеловала? Захотела подчинить, тварь!?

Ковыляя мимо нее тихо обмолвился:

— После урока поговорим. Наедине.

Последнее слово не знаю для чего добавил. Наверное, для накала обстановки. Ясен хер — не прилюдно будем выяснять "кто кого и за что".

И не отслеживая за ее реакцией, сам, как мне показалось, неловко кивнул неподалеку сидевшей вампирше, которая также обратила на меня свое внимание. Какая-то она недовольная и... надутая что ли. Крови моей хочет, или заподозрила, что было сегодня ночью? Хмм, дилемма. Решим этот вопросец позднее.

* * *

— Ну рассказывай. Все!

Сказал, как отрезал короткостриженный молодой человек грубоватой наружности девушке с берюзовыми волосами и миловидной внешности.

Находились они в одном из неекайных коридоров школы.

— Я... — начала отвечать девушка, опустив глаза. — Все как-то получилось... Случайно. Мне было так здорово.... Поэтому я не удержалась...

— Ты знала, что могла сделать меня безвольной куклой?! — гневно прошипел парень.

— Да... то есть... Нет! — воскликнула девушка. — Я не специально! — но видя все такое же угрюмое лицо молодого человека, поспешила добавить. — Я не контролировала себя...

* * *

Хмм, не специально она... Вроде не врет. Точно не врет. Или она просто превосходная актриса, которая скрывала свои таланты под вычурными декорациями дурости и простоты.

Я в том то — прошлом мире — никому, даже порой себе не доверял... Что уж говорить об этом! Никому нельзя верить! Но это уже какая-то паранойя. Что это со мной?

Ладно, меня больше интересует другое... Спросил более нежно, прищурившись и разглядывая чертовку:

— Что было дальше? После поцелуя... Напомни.

— Оу, — облегченно выдохнула суккуба. Затем запунцевавшись, оглянулась по сторонам и шепотом продолжила. — В тебя будто вселился одержимый похотью дьявол! — ее взор затуманился. — Ты меня и так... и так... причем во время этих дней... — по-видимому, не находила приличных слов суккуба.

— Кхм, ладно, ладно... — перебил ее я. — Скажи, засохшая кровь у меня на простыне — это...? — и неопределенно взмахнул рукой, подняв брови в знаке вопроса. Впрочем, на который, в принципе, я уже знал ответ.

— Это.

Утвердительно кивнула девушка, стрельнув честными-пречестными глазами куда-то вниз. И сделала все это так, будто я спросил у нее, что она вчера кушала, а не... Вот бесстыдница!

— И-и..? — меня интересовало завершение приятного процесса, который для меня пока что есть тайна, покрытая мраком. Я чего переживаю: ведь сейчас не до "личинок" — особенно демонических. Особенно в такое неспокойное и бурное время как молодость. Особенно в демономире.

Тут у суккубы промелькнуло нечто осознанное в глазах, и она, состроив обидчивую мордочку, выдала:

— Так ты не помнишь, что ли? Ну даешь...

Я приблизился к ее лицу, и довернув шею, ощутимо куснул ее за мочку уха, а затем произнес:

— Ты знаешь, что я хочу узнать — хватит прикидываться невинной овечкой.

— Овечкой? — подняв бровки, с любопытством поинтересовалась Куруму. Но видя мое нахмурившееся лицо, поспешила ответить. — Как ты может еще не знаешь, Цукуне, мужское семя — для нас, демонесс-суккуб, является одновременно и лакомством, и развитием демонических сил, и...

— Не продолжай, — снова перебил ее я. — То есть... не в тебя... ты?

— Да... — и она недвусмысленно провелась язычком по губам, обнажив беленькие зубки.

Неожиданно для нас прозвенел звонок. И мы поспешили на урок.

Но подходя уже к классу, я все же не удержался и, приобняв ее за талию, серьезно поинтересовался:

— Как думаешь, Куруму, что со мной произошло и почему твой поцелуй... так на меня подействовал?

Суккуба усмехнувшись, игриво ответила:

— Я, конечно, могла бы сказать тебе, Цукуне, что ты очень сильный демон... Но! Мало кто в мире может сопротивляться чарам суккуб — особого сопротивления и у тебя, дорогой, в первые дни нашего знакомства — я не видела... — и с гордостью добавила. — А поцелуям чистокровных суккуб вообще могут противляться единицы известных демонов-мужчин во всем мире! Поэтому, здесь только один вариант... — и она доверчиво, по-доброму, заглянула мне в глаза. — Ты предначертан мне судьбой, ты тот единственный...

И больше не говоря не слова, поспешила в класс, оставив меня наедине со своими мыслями.

* * *

На следующей перемене ко мне словно зомби подошла Мока со словами:

— Цукунэ, ну хотя бы капельку... Ладно?

Выглядела вампирша действителельно не очень, будто за прошедший час успела скатиться до состояния вампирского обезвоживания. Чего только стоят ее темные круги под глазами. А сами глазенки странно поблескивают.

Я только хотел смилостивиться, как неожиданно — медальон Моки, магическим образом (или еще каким) выскочил у нее из под блузки и загорелся красноватым сеянием. Точнее засиял хрусталик, что находился посреди креста-медальона.

И данная вещь мокиного гардероба столь же неожиданно заговорила приглушенным голосом "второй" Моки:

— Да, нам сейчас очень нужна кровь — не усугубляй ситуацию, Цукунэ.

Хрусталик погас.

— Хмм, — сделав вид, что не удивился и что задумался, а затем промолвил. — Ладно, уговорили.

И царским движением закатал воротничок, приглашая к обеду, где на столе присутствовало всего одно блюдо — в виде меня.

Мока, сразу же — не утерпев, словно хищница, кинулась мне на шею. И вцепилась вампирячими зубками, крепко-накрепко приобняв. Точнее — нефуево так сдавив мне спину и шею. Боюсь, был бы я обычным человеком — были бы проблемы. А так... Я ж теперь такой же мутант, как все эти уебы. Такой же уеба. Что поделать.

На этот раз я снова почувствовал, как и в первый день нашего с Мокой знакомства, запертую сверхранговую сущность внутри нее. Но не стал вырываться. В конце концов, эта ее скрытая от постороннего взора ипостась мне не навредит, во всяком случае — не в ближайшее время. Хо — становлюсь умнее и храбрее... А то еще потеряет свой драгоценный корм.

Вампирский прием пищи прошел практически штатно. И завершилось все легкой опустошенностью и вялостью с моей стороны и цветасто-радостно-довольной мордашкой — с другой. А так же словами благодарности:

— Спасибо, Цукунэ, с твоей кровью ничего не сравнится! — мяукнула вампирша и мечтательно добавила. — Наверно, у меня от нее уже зависимость...

— Как бы да... Лан, еще сочтемся, малышка.

И махнул рукой, удаляясь в сторону уборной.

Умываясь, задумался вот о чем: в это раз, пока вампирша тянула из меня мою разбавленную "аш-два-о", я заметил за собой одну вещь, одну деталь. А именно: минуту назад не только Мока похищала мою кровь вместе с жизненными силами, но и я — несознательно делал нечто подобное. Правда, ясен хер, без красной жидкости и совсем уже в маленькой количестве...

Короче, — концентрируя мыслю, делал выводы дальше, — происходил некий энергетический обмен — пока она слюнявила мою шею, в мою кровь попадала доза ее жизненных сил, энергии — не суть.

Как я думаю, это проявилась одна из приобретённых способностей после инициации, или... что это еще может быть? И даже, очень возможно, она проявилась не сейчас, а во время акта с суккубой... Хмм, надо поразмыслить подробнее на досуге. Кстати, яйца больше не болят.

"Мышь повертел воображаемый стакан с вином в лапке со словами:

— Братюнь, если в твоих мыслях не мелькают пространные размышления, которые я не понимаю, а также слова: жопа, яйца или член — я начинаю волноваться, переживать и ощущать пустоту в душе, когда моюсь!

И усмехнувшись, недовольно покачал головой. И подумал: ну что за идиот? Когда уже Цукунэ эволюционирует из быдло-куна-интеллектуала в какого-нибудь ОЯШа? С ними легче — достойные ячейки обчества..."

* * *

В конце школьного дня мы пошли на факультативные занятие в кружок. Да-да. Я еще не говорил? Малявка — честно говоря, уже стал подзабывать как ее зовут — давно не показывалась на глаза...

Шучу. Так вот: Юкари вместе с Мокой уже вписали свои, а также наши с Куруму имена в чек-лист клуба журналистики.

Мое гопоцарское мнение по этому поводу, что якобы меня не спросили? Заебончик. Все для меня и без меня, все сделали без моего непосредственного участия. Мне-то все равно было, куда вступать. Что может быть лучше, чем сидеть на жопе ровно и ничего не делать? Особенно, если это мне не важно и не интересно... За..ебись, не?

В данный момент, мои молодые особы и я, а также малявка сидели в одной из аудиторий школы. Сама она представляла собой смесь класса и учительской: небольшая по площади, есть доска, посреди комнаты стол и много стульев. Также присутствовали шкафы по периметру со всякими бумагами и документами.

И все мы внимательно, хе — да, слушали учредителя клуба, которую зовут... Та-да-да-дам! Кошкиноко. Наша классная руководительница. Совпадение? Не думаю... Хотя в мульте вроде все тоже самое было, но я, бля, не я — не помню.

"Хр-р, тьфу, — харкнул на улице неподалеку летающий мышь. — Ты надоел уже напоминать, что чего-то там не помнишь... Что ты должен помнить!? Еще скажи, что ты вроде как должен знать все наперед! И мы сейчас находимся в реальном подобии нарисованного мира...? Пфф, тьфу! — мышь еще раз злобно сплюнул, задумав какую-то мерзопакостную вещь в отношении своего подопечного... А вообще, такой куйни он еще не слыхивал!"

Меж тем в классе клуба журналистики:

— ... Итак, организационные вопросы решили... — Кошкиноко улыбчиво оглядела собравшихся. — Начнем, пожалуй, занятия в клубе журналистиков нашего колледжа...

— Эм, мы что одни что ли? — задал я вопрос, так как в моем представлении кружок или тем паче клуб — это как минимум с десяток шароебов, а тут нас только четверо — не считая училки.

— Ну что-о-о вы... — еще больше заулыбалась кошко-учительница.

В этот момент открылась дверь в класс.

— О, а вот и он! — прокомментировала Кошкиноко появление нового лица.

И в проеме показался... Смазливый типчик высокого роста и с... — я аж усмехнулся негромко. С двумя букетами роз и не облагороженным интеллектом лицом. Но последнее — это чисто мое субъективное наблюдение. Мне он не понравился. Я почти сразу понял, что мы не поладим.

А в это время смазлец — а как еще мне его прозвать? — начал толкать кажущейся благородной речь. Делал он это бархатным голосом:

— Тысяча извинений за опоздание в первый же день занятий... — и улыбнулся покоряющей женские сердца улыбкой, глянув Моке, Куруму и малявке в глаза — меня, слава демонам, проигнорил. Я в это время помечал реакцию девушек: они как-то заторможенно-шокировано на него уставились — и мне если честно это не понравилось.

— Позвольте представиться... — меж тем продолжил холенный субъект. — Гиней Мариоку, глава кружка... — и он передал первый букет Куруму. — Зовите меня — Гин, — второй букет отправился в руки вампирше. — Оуф, — притворно удивился Гин, переведя взгляд на еще одну маленькую особу женского пола и выцепив из букета Моки одну розу — передал ту малявке со словами. — Вы хоть и юная... Но все-таки леди!

Ахах, я как будто в театр попал. Бесплатное представление! Гин уже набрал воздух в легкие, чтобы дальше продолжить монолог — пока девушки в это время еще не отошли и слова еще не произнесли: то ли настолько очарованы им, то ли стесняются, то ли просто не знают, как себя вести. Не понятно. Но скорее последнее. Пора спутать этому клоуну планы и заготовки:

— Вечер в хату, друже! — произнес я с каменным лицом, стараясь сосредоточенными глазами высверлить дырку у смазлеца на лбу. И мысленно добавил — "епта".

— Кхм-кхм, — прокашлял он и, мазнув по мне взглядом, будто только сейчас заметил, неохотно произнес. — Ну привет.

— Гин у нас единственный из одиннадцатого класса — из двенадцатого у нас никого нет, — все также радостно заговорила Кошкиноко. — По любым вопросам обращайтесь к нему!

— Всегда готов помочь! — он лощено поднял руку за голову и сверкнул белоснежной улыбкой, направленной в сторону окружавших меня дам. Вербально подлизнул, короче.

* * *

— О-ой, — неожиданно, мило воскликнула Кошкиноко. — Скоро же учительское собрание... — и помахав нам ручкой, направилась в сторону выхода. — Оставляю всех на тебя, Гин!

Тот кивнул:

— Все будет в лучшем виде!

Как только учительница вышла, мы расселись вокруг стола. Гин занял центральное место — спиной к доске и начал вещать:

— Итак, сейчас я вас введу в курс дела. Главная задача нашего кружка — распространять школьную газету. В ней вами будут написаны статьи обо всем, что происходит в колледже. Извещать всех о последних событиях — дело не из легких! — тут он встал и поглощено зажестикулировал руками. — Здесь вам не обычный кружок — у нас надо подходить к делу со всей серьезностью!

— Как ни странно, вызывает доверие и говорит достаточно убедительно... — сблизившись со мной, просопела мне на ушко рядом сидящая Мока.

Я лишь скосил глаза и хмыкнул.

Типчик, улыбаясь, меж тем продолжил, разведя руки в стороны:

— Ладно, это все шутки... Надеюсь атмосфера у нас будет легкой и непринужденной! — и сел обратно на стул. — Если у кого-нибудь есть материал для статьи — говорите.

На пару десятков секунд воцарилась мозговая тишина. Все активно задействовали свои мыслительные способности и размышляли.

Ну почти все. Я через ткань брюк почесал одно драгоценное местечко, которое активно зудело после заживления. Поскольку я воспитанный человек — сделал это незаметно, как настоящий джентльмен, благо есть типчики, у которых чему-то да можно научиться. Да и нахожусь сейчас в культурно-образовательном месте, поэтому даже в мыслях как-то обтекаемо стараюсь действовать и не нарушать атмосферу благочестия, просвещения и образования.