Толпой идем на кухню, убирать следы вчерашней попойки и завтракать, заодно знакомлю их с бригадиром отделочников. После трапезы расходимся, условившись встретиться вечером здесь же.

Высунув язык, залетаю в контору к Гавриленкову. Наши с ним проекты только на старте, но купчина уже преисполнился ко мне нешуточным уважением и принимает в любое время.

— Иван Иванович! Помните, от города заказ висел на тысячу бусин? Он еще в силе? — без расшаркиваний начинаю я.

— Гена, бля, я ж тебе говорил, ни хрена у нас с этим заказом не выйдет. У нас "силовики" пока только слабенькие набраны и то всего десяток, а там срок исполнения — 15 февраля и неустойка оху...ная, — и это он еще сдерживается, типа при детях не матерится. Хотя видел тут у него краешком глаза учебник этикета на столе, видать все-таки будет учиться изящной словесности.

— Иван Иванович! У меня тут трое нулевиков образовалось, зато как на подбор красавчики и без работы сидят.

— Не-е-е, дохлый номер, полиция и налоговая при проверке первым делом индекс спросят, а у нас с тобой рода молодые, слабые, замучают потом, лучше с этой х..ней не связываться.

Самая прелесть в титульном дворянстве, помимо престижа, разумеется, — это возможность брать на работу одаренных. Но есть куча подводных камней, которые желательно обойти, и я знаю как, недаром больше года по архивам пасусь.

— А я их кабальными к Наталье оформлю. Тогда и вопросов у полиции не будет.

— О, как... — видно, как купчине обидно, что такой простой вариант не пришел в голову ему самому, но тут уж, кто успел, того и тапки. Нормальные одаренные не пойдут работать на таких условиях. Кабальный договор мало отличается от рабства и заключается только с большой нужды, проще уж действительно банк ограбить. — А ведь поди и выйдет. Наталья-то согласится?

— Беру на себя, — тут тоже есть свои заморочки: на время действия кабалы Наталья полностью будет отвечать за их действия, а точнее я, потому что это моя идея. Но рисковать добрым именем будет все-таки род Ливановых. Ничего, найду я поводок на эту троицу, тем более, что обманывать их я совсем не собираюсь, а договор заключим, строго оговорив сроки и работы. Заодно и сплавлю их с глаз Григория, чтоб не отсвечивали первое время.

Контракт с городом дюже вкусный, но и очень строгий, санкций и штрафов воз и маленькая тележка, купец о нем обмолвился для примера, когда обсуждали перспективы нашей мастерской. Одаренные посильнее не спешат заниматься нудятиной, а послабее — не справятся в поставленные сроки даже сотней человек. Гавриленкову и хочется и колется — взять и изъять из оборота миллион рублей для получения титула явно было не так уж просто. И пусть основные сливки по контракту уйдут нам, ему наверняка тоже обломится немало. Да и пробраться к этой кормушке когда еще шанс представится. А так, глядишь, заметят в администрации, плюсик, где надо нарисуют.

Дальше мы немного поторговались, хлопнули по рукам, и я понесся домой, ловить Наташку, а Гавриленков — оформлять заявку.

Блин, когда ж я стану совершеннолетним, чтоб завести личный транспорт!

Домой прискакал зайцем, но Наташки еще не было. Загуляла девка. Пока ждал, оформил по всем правилам три кабальных бумажки сроком до конца мая. Хорошо еще был учебник "В помощь молодому дворянину", с которого слизал основные формулировки. Конечно, лучше бы отпечатать на машинке или еще лучше на компьютере, но чего нет, того нет — не обзавелся еще, как-то не ожидал, что так скоро понадобится.

Наталья является домой через час, сильно под градусом. Приходится срочно вытрезвлять. За сегодняшний день я пользуюсь источником наверно больше, чем за весь прошедший месяц. Объясняю ситуацию, все-таки обманывать в таком вопросе самого близкого человека не хочется. Наталья в принципе согласна, особенно узнав о сумме, но в конце неожиданно выдает ультиматум.

— Гешка, ты, конечно, здорово все придумал, но у меня есть встречное условие.

Это что еще за фокусы? Ведь видно было: как сумму услыхала, так глазками прямо засияла...

— Какое?

— Вылечи Гришу!

Опять двадцать пять. До Нового года отбивался от ее наездов тем, что мне это не под силу, но видно неубедительно.

— Геш, я все подумала. Пусть он клановый, я не претендую, но ребеночка я от него рожу. Мне все равно наследник нужен, не родне же титул передавать. А там видно будет. Захочет он жениться — не захочет, его дело. А у меня дите одаренное будет. Может еще и клан потом его признает, всякое ж бывает.

Да уж, детка, город на тебя плохо влияет, кина насмотрелась, начала в сказки верить. А до этого такая прагматичная девушка была. Мы вон, с Митькой, одаренные выше крыши, несмотря на сбой селекционной программы, а много о нас клан позаботился? Высвистнули из списков и гуляй, куда хочешь. А поддерживать бастарда от вчерашней крестьянки никакой клан тем более не будет, если только Гришка сам о своем потомке как-то не позаботится. А в свете Гришкиной работы на церковь вообще не уверен, что он ребеночка признает, даже если заделает...

Юлю отчаянно, но на этот раз не прокатывает. Все мои аргументы разбиваются о железобетонное: "Ты можешь, я знаю!".

— Хорошо. Я сделаю это, но не сразу. Год. Дай мне год.

— Я знала, что ты согласишься!!! — эта дурында визжит от радости и виснет на мне.

Чует мое сердце, наплачешься ты еще от этого решения.

— И еще. Я не хочу светить свои умения, поэтому лечить его буду пока только тайно. И если ты хоть словом ему проболтаешься об этом и о нашем сегодняшнем договоре, — я тебе такую веселую жизнь устрою, что ... — оставляю многозначительную паузу, чтоб Наташка прониклась. Вижу, поняла. — Первым делом его надо продиагностировать. Как ты оставишь его у нас ночевать — твоя забота. Уснет, придешь за мной, буду смотреть. А теперь подписывай и иди гуляй дальше. Послезавтра твой отпуск закончится, снова на работу.

— Егор, слово?

— Слово!

Подписывает.

Савраской несусь обратно в новый дом, настраиваясь на новые уговоры, но, как ни странно, ребята воспринимают условия спокойно.

— Понимаешь, Гена, если уж верить, то до конца. А в кабале у тебя все четко прописано, видно, что старался. Да и мы таких денег уже давно в руках не держали. У Метелицы, вон сестра скоро в школу пойдет, деньги нужны будут. У Земели родители дом строят. И потом, ты ж сразу сказал, что до лета перетерпеть надо. Потерпим.

Я, конечно, польщен доверием, но и ответственность теперь на мне немалая. Не хотелось бы этих ребят потерять. Что ж, буду стараться.

Дни летят, как перелетные птицы. Отселил банду. Засадил их в мастерскую за исполнение контракта. Затык случился только с Ваней Метелицей, он почти совсем необученный, пришлось посидеть с ним, потренировать закачку бусин. Заодно и сам вспомнил этот полезный навык.

Заселился с Наташкой в новый дом. Марья Ивановна на прощание вся изнамекалась на устроиться к нам экономкой, но что-то я не хочу больше ее надзора, есть ощущение, что постукивает она Гришке. Объявился сам Григорий, но у Наташки пока с ним заночевать не выходит. Может пост какой на дворе?

Засел за учебники. Летом собираюсь сдать экзамены за всю школу экстерном и подать, наконец, прошение от своего имени. 27 июня 2018 года мне исполнится шестнадцать — это минимальный возраст для сего действия. А поскольку я не совершил подвига, а собираюсь тупо подарить миллион государству, требуется помимо всего прочего предъявить аттестат о полном среднем образовании для подтверждения собственной самостоятельности. Лучше бы, конечно, проделать это в более старшем возрасте, но у меня появляется ощущение, что время, данное мне "на погулять" уже на исходе. Не спалиться, имея на поруках банду потенциальных магов-уголовников, проворачивая дела с Гавриленковым и сопровождая повсюду мелкую дворянку, становится все труднее. Где-нибудь, да зацепят.

С Гавриленковым закрутил самые простые дела, не требующие особо сложных производств. Мы с ним открываем несколько фабрик по производству всякой ремонтной чепухи, типа подвесных потолков, широких прочных обоев, жалюзи, рольставней, гипсокартона, в общем всего, что уже известно, но массово пока не производится, потому что это еще не распробовали. Вроде мелочи, а по своему миру я помню бум отделки офисов, разгоревшийся в конце 90-х. На подходе у нас еще стеклопакеты. Со связями купца и моими знаниями, надеюсь, успеем наснимать сливок. Часть договоров, чтоб Наташке жирно не было, заключил уже от собственного имени, взяв с купца страшную клятву о неразглашении. За это вылечил его племянника от хромоты после неудачно сросшегося перелома. Гавриленков проникся и вроде пока молчит, но в конце года придется подавать сведения в налоговую и там моя фамилия объявится, так что сроку у меня на все про все только этот год. Откуда взял денег на проекты? Так я ведь сам лично клад из земли доставал, вот к ручкам кое-что и прилипло. Пришлось помотаться в поисках хорошего и главное молчаливого антиквара, но удалось провернуть все даже в тайне от Григория. Чем несказанно горжусь. А теперь еще с госконтракта денежки капнут, тоже в дело пойдут.

Еще и за медицину засесть пришлось. Диагностическую карту я с Гриши снял, есть над чем подумать. По крайне мере ответ, почему целители не взялись за него, получил — кости, органы и мышцы груди буквально нашпигованы сотнями инородных вкраплений, намертво сросшимися с самим организмом. Я-Егор такую полную карту до этого не делал, это процедура не простая, особенно для меня — неопытного, да и слишком выматывался в больнице. Думал дело в неправильно сросшихся костях, их и правил помаленьку. А тут потребуется очень долгая и муторная, практически ювелирная работа, к которой теперь думаю, как подступиться. Хотя не факт, что эти вкрапления как-то на репродуктивную функцию влияют, все-таки мне катастрофически не хватает образования. С другой стороны, если рассуждать логически — осколки в ребрах и руках-ногах этим целям помешать вряд ли могут, а значит, фронт работ резко уменьшается.

Источник, несмотря на нехватку времени к весне прокачал до конца. Нет не так. У МЕНЯ ЗАКОНЧИЛОСЬ ВОССТАНОВЛЕНИЕ ИСТОЧНИКА!!! Существует масса способов точно замерить резерв, разные школы предлагают разные варианты, но мне они недоступны, так как требуют некоторой подготовки и оборудования. А интересно было бы сравнить с прошлыми результатами. Ориентируюсь на свое видение и ощущения.

Пора заняться матерью.

8-е марта, никому неизвестный здесь праздник. Символично. Глухой ночью, в обществе трех великовозрастных детей иду на дело.

— С Богом!

Леха точечными ударами водных лезвий гасит уличное освещение в парке, куда выходит забор госпиталя. Пока это еще мелкая хулиганка, за которую впаяют максимум штраф. Накидываем маскировочные тряпки, сшитые дома из чего попало. Олег подходит к показанному мной месту. Здесь сигнальная линия проходит максимально высоко от земли, специально высматривал. Земеля кастует технику, которую пару дней тренировал у нас на заднем дворе, пока не стало получаться на автомате. Под забором появляется провал. Метелица в это время воздухом удерживает какую-то ворону прямо перед камерой. Камер всего две, в нашу сторону повернута одна и неизвестно, работает ли, но лучше перестраховаться. Ныряем в провал, Олег смыкает его края. Еще одна камера есть на фасаде здания, и несчастная птица перемещается на новое место. Причем, даже не раскрывая крыльев. Кретины.

— Подсади!

Земеля подбрасывает меня на дерево, и я проворно взбираюсь на уровень третьего этажа. Дальше дело за Шаманом.

— Готов?

— Готов! — ни фига не готов, но это уже не важно. Воздух уплотняется вокруг тела, заключая в кокон, а потом срывает меня с дерева и забрасывает на карниз нужного окна. Шаману наверно не трудно было бы отлевитировать меня сюда от самого забора, но мощные техники применять боимся, так как не знаем всех принципов охраны. На сильные возмущения защита, если она есть, может сработать, а одаренные просто почувствовать могут. А вот такие недолгие воздействия засечь очень трудно. Единственный слабый момент — это переброска меня с места на место, вешу я все-таки уже немало. Но при планировании решили, что госпиталь, хоть и государственный объект, но все-таки не банк и не казначейство. Кстати, налоговая здесь как бы не получше музеев охраняется, пришлось мне как-то заглянуть в это заведение по делам — от защиты стены в моем спецзрении просто светились, и это без учета обычной системы охраны.

— Держишься?

— Подожди, сейчас датчик отключу, — началась уже моя работа. Обычный датчик на стекле отключить не трудно, если знать, как он устроен, и владеть некоторыми специальными способностями. Я, к счастью, владею.

— Есть!

Последний момент. Приложить руку к окну. Слиться с деревянной рамой, прочувствовать ее всю до последнего гвоздика, найти шпингалеты, аккуратно, маленькими смерчиками подцепить один за другим... Все. Квест выполнен. Хоть бы босс уровня не попался. Окно раскрывается с противным скрипом, который слышно, кажется даже в Кремле. От неожиданности отшатываюсь, но Шаман страхует. Осматриваюсь, вроде чисто.

— Я пошел, прячьтесь.

Спрыгиваю с подоконника в палату, оставляя грязные следы.

Черт, этот момент я как-то упустил.

Включаю маленький фонарик и наклоняюсь к маме, с трудом разглядывая порядком подзабытое лицо.

Боже, как она исхудала...

Раскрываю мешочек с накопленными крупицами алексиума и начинаю вживлять его прямо в тело, в специально вычисленные точки. Ерундовая операция, но проделанная сотню раз, уже не кажется простой. А еще в темноте, с фонариком в зубах, вообще жесть. Закончив, собираю всю оставшуюся у меня силу и начинаю гонять ее по истощенному организму матери, надеясь, что родственная целительная энергия разбудит наконец этот чертов источник. Не уверен, но кажется что-то начинает получаться.

Время.

Пошатываясь от усталости, затираю следы своего присутствия и тем же путем возвращаюсь на карниз, закрывая окно.

— Принимайте!

Измученная птица снова появляется перед камерой. У нее наверно будет стресс и не будет птенцов. Плевать. Парни аккуратно принимают меня у земли, и мы растворяемся в темноте парка.

Посмотрим, что теперь будет.

Интерлюдия 13.

Ирина Валерьевна вышла на работу из отпуска загорелая и отдохнувшая. Ах, Барселона! Там и в марте хорошо.

Вообще-то одаренным женщинам не рекомендовалось покидать пределы империи, но и в возрасте есть свои преимущества. И хоть в свои 65 выглядела женщина максимум на 40-45 — было бы смешно выглядеть как-то иначе, имея "жизнь" в способностях, но из детородного возраста все-таки уже вышла. Поэтому в туристическом агентстве не стали чинить препятствия.

Возвращаться в слякотную Москву совершенно не хотелось, но надо. Официально Ирина Валерьевна числилась в госпитале администратором, но ценилась, прежде всего, за периодическую зарядку "лечилок" или поддержку целебных техник дипломированных коллег. И пусть ее невеликих сил хватало на одну — максимум две бусины в неделю, даже такое подспорье иногда приходилось кстати, а оплачивалось не в пример выше основной зарплаты. За безотказность и готовность помочь администрация закрывала глаза на отсутствие лицензии и медицинского образования, проводя оплату по каким-то своим каналам.