Ненавижу драконов часть 2

— Ясно, — сказал Ярослав. Теперь он точно знал, что вернувшиеся с того света ничерта о своем недолгом путешествии отдельно от физической составляющей не помнят.

— Яро, еще одно, никому не говори, что ты умирал, — попросил Ярен, глядя в глаза. — Знаем только я, Лита и Этль. Лита ритуал проводила. Это запрещено и у эльфов и у людей. Были прецеденты с кражей тел, вот и запретили под страхом немедленной смерти.

— Крали тела? Зачем? Чтобы моложе стать? — в памяти всплыли приключения некоего Майлза Форкосигана и пересадка мозга из старого тела в молодое. Книга Ярославу нравилась, но при всем уважении к автору он не понимал ее идеи. Старый мозг в молодом теле вряд ли помолодеет, а он изнашивается, так же как и остальные органы. Ярославу так казалось.

— Нет, что за глупости? Чтобы получить дар, которого у собственного тела не было. Получалось плохо. Разум не выдерживал, не мог смириться, что у него отобрали что-то свое, а взамен дали нечто страшное, непонятное и непривычное. Тахом обычно становятся случайно, и прежде, чем кого-то вселить в ничейное тело следует убедиться, что к этому телу не привязаны непривычные для вселяемого составляющие. Желающие стать великими магами этого не понимали. Не верили. Последнего из них убивали объединенными усилиями наших старших и Совета Магов, кто-то слабее приблизиться к нему не мог, мгновенно умирал, не смотря на все защиты. Он же не соображал что делает, просто убивал, все живое. Защищался от всего, что могло ему повредить. В некоторых местах, где он успел побывать, до сих пор нет ничего живого, даже трава не растет. Что он сделал, никто не знает. Но ритуалы запретили. В самом крайнем случае можно получить разрешение у старших или Совета, только наш случай крайним бы не сочли.

А еще эльф не хотел быть кому либо обязанным и не хотел, чтобы обязанным был его ученик. Ярен сам выбирает себе хозяина. Ни старшие ни Совет Магов на эту роль почему-то не годились.

Факт безвременной кончины приветливость Города не объяснял. Значит, должно было случиться еще что-то. Что-то о чем даже Ярен не знает. На что его ученик почему-то не обратил внимания. Может мелочь какая-то, пустячок, или очередная глупость.

Ярослав всегда любил разгадывать головоломки, лезть не в свое дело и притягивал к себе неприятности. Но он не мог понять, как у него получилось всего за несколько месяцев превратить свою жизнь в одну сплошную непонятку? Он давно перестал понимать, что делает. Он с самого начала не понимал, зачем он это делает. Умудрился умереть и воскреснуть, но его это почему-то не взволновало, словно это самая естественная вещь на свете. Приобрел какие-то сверхъестественные способности, но они его волнуют еще меньше чем факт кончины. Зато бредит драконами, полетами, ветром, настроением Города, загадочной личностью собственного учителя и какими-то полудетективными расследованиями.

Может, стоит влюбиться и все пройдет? Или станет еще хуже?

Где бы отыскать подходящую кандидатуру на роль любимой, чтобы проверить?

По определению, любой нормальный человек в такой обстановке давно бы спятил. Может именно это и произошло? А почему тогда никто не заметил? Хотя, кому здесь замечать, половину академии можно смело упаковывать в смирительные рубашки. Или для этого мира такое поведение норма? Кто бы объяснил? Не Ярен же на самом деле, объяснения Ярена ограничатся подзатыльником и пожеланием долго жить.

— Только попробуй улететь, — многообещающе сказал Ярослав.

Дракон посмотрел удивленно, выпустил из ноздрей дым и улыбнулся, продемонстрировав Ярославу отличную коллекцию клыков. Наверное, намекал, что у них разные весовые категории и разница не в пользу надоедливого человечка.

— На стоматолога много тратишь? — спросил человечек, изобразив обаятельную улыбку заправского клыкодера.

Дракон подавился очередной порцией демонстрационного дыма и закашлялся. С постамента посыпалась новая порция мусора. С крыши снялась стайка мелких птичек и с испуганным чириканьем куда-то помчалась. Наверное, за драконьим доктором, решил Ярослав. Присутствие дракона плохо влияет на окрестных кошек, они стараются держаться от него подальше. Вот птички и пекутся о здоровье своего благодетеля. Даже в темноте летают, рискуя расшибиться о ближайшую стену. Птицы в темноте видят плохо, если они конечно не совы.

— Мне нужен совет, — нахально заявил Ярослав.

Дракон изобразил пантомиму на тему: "А ботинки тебе вылизать не нужно?".

— Не, пока не надо, — отказался от лестного предложения парень. — Будет надо, я не постесняюсь прийти.

Дракон внимательно его осмотрел и покачал головой каким-то своим мыслям.

— Головой я ударялся, — честно признался Ярослав, не дожидаясь вопроса. — Но это было давно, в тот день, когда мы выясняли, кто чью тень носит.

— Ты дурак? — с надеждой спросил дракон.

— Возможно, я не уверен. Меня сейчас другое волнует. Ты должен знать.

— Что? — спросил дракон, смирившись со своей участью.

Ярослав решил думать, что дракона заинтересовала проблема.

— Я обходил целую кучу учреждений и все выяснил о печатях на товарах. Узнал одну интересную штуку. Оказывается, опечатываются любые товары, допускаемые в Тоннель. Перед тем, как их опечатать, товары проверяются, перепроверяются и вносятся в реестр. В общем, перепутать печати сложно. И вдруг, на бутыли с яблочным соком оказывается печать от приятной прохлады, которую в вино добавляют, чтобы не тратиться на подвалы, лед и прочая. Меня интересует, кто из магов смог бы так обмануть проверяющих?

— Имена нужны? — съехидничал дракон.

— Нет. Дар, которым эти маги должны обладать и стихия.

— Дар? — дракон задумчиво прикрыл глаза. — Пожалуй, знахарский, они умеют менять вкус для одного так, чтобы это не заметили все остальные. А стихия... Со стихией сложнее. Минимум воздух и вода. Возможно земля. Только земля и воздух никогда не бывают вместе. Может, их было несколько?

— Не знаю, но спасибо, ты мне очень помог.

Ярослав склонил голову, изобразив пародию на светский поклон, и зашагал прочь с площади.

Дракон удивленно посмотрел на его спину, потоптался немного и опять изобразил паровоз.

— Это все? Больше тебя ничто не интересует?

— Интересует, — признался Ярослав, глядя себе под ноги. — Только я не уверен, что мне нужно это знать. Буду уверен, спрошу.

— Странный человечек, — проворчал дракон. — Можешь приходить. Дарую право.

— Ой, спасибо! — Ярослав добросовестно изобразил радость, полуобернувшись к дракону. — Воспользуюсь непременно.

А Киого говорил, что информацию о том, кто может обмануть проверяющих Тоннеля, Ярославу никто не предоставит. Чиновники бы не предоставили и стражи тоже, но ведь не одни они разбираются в свойствах дара. Драконы по определению знают все. Универсальная справочная. Сложная в использовании. Более сговорчивая ночью. Наверное, днем ее перегружают.

Знахарь или знахарка — это хорошо. Они могут приготовить зелье. Не обязательно своими руками. Так что искать их в реестре посетителей Города не стоит. Ярослав бы ни за что не приехал. Он бы лучше об алиби на это время позаботился. Впрочем, сбрасывать со счетов алхимиков тоже не стоит, у них со знахарями слишком мало различий.

Киого безмятежно спал в объятьях светловолосой девчонки, очень похожий на сиротку обретшую семью. Будить его Ярослав не решился. Никуда ценные сведения не денутся, подождут до утра.

Шахиш в отличие от Киого так и не успокоился. Он шустро бегал по подоконнику, замирал, к чему-то принюхивался, смешно шевеля усами и издавал звуки похожие на стоны умирающего. Приходу хозяина он обрадовался, стал выписывать круги, смотреть в темноту за окном и задорно попискивать. Зверь желал что-то сообщить.

— У тебя свидание назначено и ты просишь меня посодействовать твоей доставке на место встречи? — заинтересовался Ярослав. Это была вторая странность мыша. До сих пор он вел себя спокойно и миром за окном не интересовался.

Шахиш стал столбиком и посмотрел на хозяина укоризненно. В свои личные дела он привык никого не впутывать. Дело, которое ждет за окном, к нему имеет очень малое отношение, но оно важно и без Ярослава шахиш с этим делом не справится.

— Бред, — сказал Ярослав.

Шахиш пошевелил усами и повернулся к окну. Ничего не бред. Нужно пойти в темноту за окном, нельзя терять время. Дорогу мыш покажет. Он дорогу чует.

— Ну, ладно, — решил не спорить Ярослав. Может бред. Или подсознание решило пообщаться. Может не свои мысли всплывающие из неведомых глубин в голове никакого отношения к мелкому грызуну не имеют, но он пойдет в темноту. В худшем случае убедится в своем умственном нездоровье и пойдет лечиться.

Лезть пришлось через окно. Идти к двери грызун категорически отказывался, телепортируясь на подоконник. Заодно Ярослав узнал, почему Далени бесстрашно прыгал вниз. Под окном росло неведомое лопуховидное растение способное послужить в качестве батута. Широченные листья были холодными, скользкими и упругими. По ним пришлось ползти на животе, ноги все время соскальзывали и отказывались держать хозяина в вертикальном положении.

Ночь перевалила за половину. Небесная река побледнела и стали видны отдельные тусклые звездочки, стеснявшиеся своей невзрачности. Мир стал немного расплывчатым, предметы казались больше, чем были на самом деле. Появились отдельные темные участки, недоступные для ночного зрения Ярослава. Час Хозяйки Ночи. Время, когда ни один из величайших магов не может быть уверен, что его плетение станет тем, чем должно быть. Не повезло. Время Хозяйки Ночи бывает не больше трех раз в году. А Ярослав его застает во второй раз. В первый раз он просто напился и сидел под деревом, ожидая, пока хмель выветрится из головы. Сейчас идет неизвестно куда. Почему-то ему в такое время не спится.

Шахиш изображал стрелку компаса на ладони, поворачиваясь мордочкой в нужную ему сторону. Ярослав послушно шел. Мало ему было драконов и Ярена. Теперь домашнее животное норовит подкинуть неприятностей.

— Словно сговорились.

Голос прозвучал глухо, было такое ощущение, что вокруг туман. Густой, густой. Молочно белый. Такой языками выползает из реки и медленно течет по улицам, иногда оставляя разрывы, наполненные прозрачным воздухом. Потом количество машин на улицах увеличивается, и туман трусливо поднимается к верхним этажам зданий, словно не желает смешиваться с выхлопными газами, пытается от них сбежать. Иногда висит там сутками, серый и мрачный, превращая Киев в тоскливую тень самого себя. Ярослав такие дни ненавидел и клялся больше никогда не приезжать в такую погоду. Лучше дождь, метель, ураганный ветер, они более живые, чем застывший туман.

Тумана на улицах Города не было, но ощущение было такое же.

— Пришли? — спросил Ярослав, когда грызун вместо того, чтобы повернуться на перекрестке в нужную сторону, развернулся к хозяину и стал столбиком.

Шахиш смотрел вверх, поводя усами из стороны в сторону.

— На крыше? — попытался уточнить парень.

Шахиш фыркнул. Какой идиот будет лазить по столь неудобным крышам?

— Ну, да, — согласился Ярослав. Крыши были очень неудобными, двухскатными, выложенными скользкой плиткой вместо черепицы. Высокие. — На чердаке?

Мышь утвердительно качнул усами.

— А в каком доме?

Грызун уверенно стал на четыре лапки и уверенно повернулся влево. Любит он это направление. Или это его хозяину так везет?

Ярослав почесал макушку и решительно пошел штурмовать чужую собственность. Кажется, где-то здесь живут преподаватели. Весело будет, если сейчас из штурмуемого дома выскочит кто-то из них.

Хорошо хоть забора нет.

Штурм оказался несложным занятием. На чердаке бала дверца наружу. Возле дверцы лестница, кем-то сдвинутая в сторону. Обычная лестница, деревянная, сбитая не очень умелыми руками.

— Если что, я тебе хвост оторву, — пообещал грызуну Ярослав и решительно полез к дверце. Одной глупостью больше, одной меньше. Его репутации уже ничего не грозит, такую репутацию испортить невозможно, потому, что дальше просто некуда. Главное не навернуться с этой шаткой лесенки.

Осмотрев открывшуюся за чердачной дверью картину, Ярослав тяжко вздохнул.

Он ведь с самого начала знал, что ничего хорошего из этого похода не получится. Неподвижное тело на чердаке стало подтверждением. Ярослав даже не удивился. Телом больше, телом меньше.

— Он живой? — спросил шепотом у грызуна.

Шахиш побегал по ладони, озабочено шевеля носом, что-то пропищал, наверняка в адрес хозяина и утвердительно качнул усами.

— Вот и отлично. Не нравятся мне трупы, — признался Ярослав.

До трупа валявшемуся на чердаке парню было недалеко. Его методично убивало плетение. Похоже, сторожевое. Убивало медленно, с наслаждением, по капельке вытягивая жизнь. Вляпавшись в такое плетение выжить практически невозможно, если конечно не сдашься властям или не имеешь знакомого мага готового ради тебя нарушить целую кучу законов и понадеяться, что плетение не оставит на нем следов. Впрочем, на счет следов Ярослав не беспокоился, следы он видел и умел от них избавляться, спасибо Ярену и его мадаи. С законами было сложнее. Законопослушные граждане влипают в такие плетения чрезвычайно редко и по чердакам после этого не прячутся, им незачем бояться властей. Парень как минимум вор, как максимум террорист местного разлива. Стоит ли с ним связываться?

Шахиш что-то пропищал, наверное, пытался убедить, что стоит.

— Почему я такой идиот? — спросил в пространство Ярослав.

Никто ему не ответил. Наверное, никто этого не знал.

Парню он естественно поможет, никуда не денется. Именно этой глупости ему и не хватает для коллекции. Она будет ценнейшим экспонатом, он будет ее оберегать и всячески лелеять. Посторонним знать о ней незачем. Вдруг сопрут? Или расскажут о ней кому не следует?

Ярослав залез на чердак, присел возле тела и потыкал в парня пальцем. Тепленький и местами мягкий, как и положено живому человеку.

Еще один красавчик, полная противоположность Киого. Ничего задорного и надменного в его облике не было. Была аристократическая бледность, несколько веснушек на идеальном мужском носу, брови вразлет, длинные ресницы, четко очерченные губы и идеальный подбородок, решительный такой. Волосы были белые. Не светлые, не золотистые и не седые, а белые как молоко, чуть волнистые. Зато брови и ресницы намного темнее, не черные конечно, но темно-русые точно. Глаза у него наверняка голубые, или, в крайнем случае, светло-зеленые. На таком девчонки висят гроздьями.

Плохое чувство зависть, а сейчас еще и неуместное.

Плетение, убивавшее блондина, тоже выглядело красиво. Сплетение острых колючек, длинных спиц и выгнутых мостиков. Немного напоминает рыболовную сеть — нитки, узелки, запутавшийся в сети мусор. Из такого самостоятельно не выпутаешься. Чем больше барахтаешься, тем сильнее оно тебя сжимает и тем глубже колючки и спицы проникают в тело и быстрее вытягивают жизнь. Лучше вообще не шевелиться и ждать помощи. Чем меньше шевелишься, тем дольше проживешь.