Слуга смерти

— Стражник, да сколько вам можно говорить — не Иголка я, не Иголка! — усталым, каким-то потухшим голосом ответила девушка. — Обманули вас, а эта убийца, скорее всего, мимо вас и проскочила, подкинув мне свои иглы.

— Что за Иголка? — полюбопытствовал я и заработал изумлённый взгляд своего спутника.

— Ты не слышал про Иголку? Неуловимую убийцу преступников?

— Меня тут очень долго не было, очень-очень долго, — буркнул я.

— Да ты что? Про Иголку нашу, — стражник "нашу" произнёс с неким благовеньем, — всё королевство знает!

— Я не знаю и уверен, что не одинок. Да и не было мне дел до того, что к магии не относится — я к ритуалу обращения к Смерти готовился.

— Ого, опасная штука, как слышал, — уважительно покачал головой стражник. — А Иголка известна у нас тем, что убивает всегда свою жертву! Ещё никто от неё не уходил. И оставляет по две иголки в глазах трупа.

— Визитная карточка маньяка, — негромко произнёс я.

— Что-что?

— Да так, ерунда. Скажи, почему убийца преступников?

— Так она берёт заказы только на преступников, причём, опасных, душегубцев всяческих, отъявленных работорговцев, которые не брезгуют демонам детей продавать для жертвоприношений. И ладно бы так, но ведь и магов, и аристократов убивает, которые в этих делах замазаны...

Да уж, как мало я знаю про этот мир, практически ничего не знаю. Вон и демоны тут какие-то имеются и с ними достаточно плотно контактируют. Может мне стоило сначала историю мира почитать, а не проглатывать книги и конспекты?

-... а при обыске в городских воротах, когда амулеты сработали на запрещённую магию, у этой девицы нашли пять серебряных и золотых иголок, точь-в-точь такие, какими Иголка пользуется. Вот и взяли её под ручки да в магические кандалы к стеночке. До возвращения Руки Смерти пусть повисит, а уж наша судья таких злодеев любит.

— Да не Иголка я!!! — закричала девушка и зазвенела кандалами, но быстро выбилась из сил и затихла, последние слова произнесла уже шепотом, — не Иголка.

— Ничё, — махнул рукой стражник, — судья разберётся, а пока повиси.

Через час стражник ушёл в караулку, оставив меня дежурным по этажу. Чтобы не мучить ноги, в чистом светлом и далеком от миазмов уголке стоял небольшой стол и лавка со спинкой, на лавке лежала толстая шкура неведомого мне зверя, уже местами вытертая, но вполне смягчающая жёсткое и неудобное дереве под моим седалищем.

— Пс-ст, маг! — часа через два, когда я решил размяться и пройтись вдоль камер, из одной меня окликнул молодой парень, чуть постарше меня.

— Что?

— Слушай, золота хочешь? Сотню монет могу заплатить, если меня выкупишь и отпустишь на свободу?

— Выкупить? Как?

— Да как хочешь. Хоть на опыты, только отпусти потом.

Хм, золото мне бы пригодилось. Сто монет — это крошечное состояние. Для мага сумма небольшая, так, подспорье, а для какого-нибудь горожанина или тем более крестьянина — огромное состояние! Увидел он, что я молодой и в недорогой мантии и решил выкупить свою свободу. Интересно, за что сидит, судя по камере — кто-то из городских злыдней.

— Как зовут?

— Смок я, Смок Лит, — тут же назвался узник.

— За что посадили и почему не выкупишься сам, раз такие деньги есть?

Собеседник поморщился, словно, лимон съел.

— Пэк у меня нашли на воротах. Там и было-то на три-четыре порции, а меня сразу сюда и без возможности самостоятельного выкупа, только в рабы или магам на эксперименты.

— Пэк? Хм, понятно. Ладно, я пдумаю.

— Думай, маг, думай, только поскорей, если хочешь заработать денежку, а то завтра пришлют вместо тебя другого, и я предложу ему, а сто монет сумма большая, кто другой не откажется.

— Сказал же — подумаю, — рыкнул я на преступника, а под сердцем у меня стал разгораться уголёк ненависти. "Пэк", "порции" — всё это очень сильно походило на наркотик, а с наркоторговцами у меня разговор короткий.

Ненавижу этих тварей!

Дошагал до клетки с Уруном, посмотрел на него, закутавшегося в одеяло и негромко похрапывающего в гамаке, потом решил окликнуть:

— Урун! Урун, богиню Кали тебе в тёщи! А ну просыпайся!

— А? Что? — купец подскочил в гамаке, чуть не сверзившись на пол, и нервно закрутил головой по сторонам. — А-а, это вы, ваша магическая милость. А у меня всё хорошо, всё спокойно, и ничего не нужно.

— Вот мне интересно было б в чём ты там нуждаешься, — скривился я. — Что ты знаешь про такую вещь, как пэк?

— Ваша магическая милость, да я с этой гадостью никогда не связывался, это же хуже смерти на алтаре у демонов! — собеседник резко замотал головой. — Ни разу руках не держал и...

— Да успокойся ты так, лучше расскажи всё то, что знаешь про эту гадость, что слышал и что видел, если приходилось. Это к тебе никакого отношения не имеет.

— Да я мало знаю, ваша магическая милость, но расскажу всё...

Как я и подозревал, пэк оказался сильнейшим и опаснейшим наркотиком. Он дарил эйфорию не на минуты или часы, а на дни! Человек мог не есть и не пить, при этом не испытывал никаких последствий, чувствовал прилив сил и был способен сделать то, на что ранее у него не хватило бы ни талантов, ни способностей, в том числе и физических возможностей. Во сне благодаря пэку можно было жить второй жизнью, буквально программировать на ходу свои сновидения. Закабалённый крестьянин становился королём и отправлял на казнь своих хозяев, к нему в постель прыгали самые прекрасные женщины, что он знал в реальности. Послушник видел себя архимагом, обрушивающим на головы недругов огненные водопады. Но через несколько дней следовал жесточайший откат, забирающий жизни у половины принявших дозу наркотика. Ещё половина умирала в течение недели, если не получала вторую порцию. И в течение месяца смертность выходила на уровень в сто процентов для тех, у кого хватило денег на одну дозу и не сумели получить следующую. Всего жизни было отмерено около года для простых людей и несколько лет для магов. Зависимость развивалась уже с первой дозы, исключений не было. Во многих королевствах пэк был под запретом, каждого, у кого был найден этот наркотик, ждала лютая казнь или продажа магам на опыты. Полный иммунитет к вредным воздействиям пэка имелся у демонов и частичный у их потомков, даже наличие капли демонической крови давало шанс выжить, если вовремя завязать с этой гадостью.

Поблагодарив Уруна за информацию, я чуть ли не бегом пошёл в дальнюю часть коридора, подальше от камеры с Литом. Меня так и подмывало ударить по этой твари в человеческом облике заклятием тления, только с ног нужно начать, чтобы наркоторговец прочувствовал все муки, что хочу ему уготовить.

В глазах висела кровавая пелена, сердце билось так сильно, словно, только что пробежал стометровку.

— Господин маг, что с вами? Вы меня слышите?

Не сразу дошло, что обращаются ко мне. Да и я не помню, как прошагал весь тюремный этаж и оказался напротив камеры с обнажённой девушкой. Тут я встал столбом и принялся сверлить взглядом узницу. Только её голос и вывел меня из этого непонятного состояния. Чёрт побери, а мне-магу опасно терять контроль над собой, чревато страшными последствиями.

— Всё нормально.

— Мне показалось, что с вами не всё в порядке.

— Со мной всё хорошо, — холодно ответил я.

— А вы тогда не принёсете мне попить? — попросила девушка. — Мне давали попить только утром вчера, вечером, наверное, забыли. Если вам не сложно, господин маг. Вон там есть источник и ковшик.

— Если не напоили, то, значит, так нужно, — пробурчал я, потом подумал и решил исполнить просьбу. Частично потому, что попросила красивая девушка, частично чтобы занять себя чем-то, чтобы отстраниться от мысли про Смока Лита. Ключей от камеры не было, но они и не требовались с моей силой магией — на засов были наложены чары, которые были мне по плечу.

Через пять минут я уже подносил край небольшого серебряного корца к губам узницы. Из-за того, что её голова была зафиксирована в одном положении стальным обручем да ещё немного запрокинута назад, процесс поения затянулся.

— Спасибо вам, господин маг, — искренне поблагодарила она меня, когда напилась, мне пришлось дважды ходить к магическому роднику, чтобы девушка утолила жажду. — А вы можете мне и дальше помочь? Вам это будет по силам.

— Что ещё?

— Выкупите меня, пожалуйста. Вы добрый, я же вижу, мне у вас даже рабыней будет хорошо. А буду всё-всё делать, что скажете, — почти прошептала девушка и сильно покраснела.

Ещё бы ей не исполнять приказы своего господина, если на эту прекрасную шейку наденут рабский зачарованный ошейник.

— Тебя считают опасной преступницей, вряд ли мне такое разрешат, — покачал я головой.

— Да какая из меня Иголка?! — выкрикнула девушка. — Она уже несколько лет всех убивает и ни разу её даже увидеть не смогли. А тут вдруг она попалась страже со своими иглами и не смогла никого убить, когда вырывалась? Я попалась! Это глупо! Глупо! Я никому ничего плохого не делала, вы мне верите?

Девушка забилась в рыданиях, не обращая внимания что края браслетов на руках и ногах режут кожу.

— Спокойно, успокойся...

— Меня Санитой зовут.

— Успокойся, Санита, я завтра постараюсь сделать, что в моих силах. Приложу все силы, чтобы выкупить тебя или найти защитника для суда. И поговорю со стражниками, чтобы не забывали тебе приносить воду и еду.

— Господин маг, а вы не можете сами это делать?

— Нет, Санита, не могу, — покачал я головой, — я здесь только на одну ночь поставлен в помощь страже, завтра уже другой назначен и послезавтра тоже.

— Простите, я просто дурочка, зачем я такую глупость сказала? — всхлипнула она. — Кто вы, а кто я?..

Я пробыл с девушкой до самого утра, пока меня не сменили. Узнал от Саниты, что в городе она работает домашней работницей — стирает вещи, гладит, штопает. Её напарница занимается уборкой. Работа бывает тяжёлая, иногда пальцы исколоты в кровь так, что кажется, словно там кусочек крови срезан. И не дай боги хоть каплей крови замарать ткань. Работала на владельца постоялого двора "Костяной волк", который договаривался с купцами, лавочниками и прочими представителями зажиточного класса, которые не имели постоянной прислуги.

— Тебе пора, Антон, — внезапно встрепенулась Санита, — мне показалось, что там стукнула дверь.

Лично я ничего не услышал, но решил проверить, тем более, по своим внутренним часам знал, уже наступило утро.

Только закрыл засов и влил в чары ману и сделал несколько шагов к роднику, чтобы повесить корец на место, как по коридору зазвучали торопливые шаги нескольких человек.

"Ну и слух и Саниты, — про себя подумал я, — а ведь на камеру наложено заклинание тишины, чтобы узники не могли узнать, где стражники находятся. Чары, видать, выдохлись".

Трёх стражников я встречал с мокрой головой и каплями воды на мантии.

— Умыться решил, а то в сон стало клонить на рассвете, — пояснил я. — А что, дежурство закончилось или что-то произошло?

— Дежурство, маг, дежурство. Пошли, отметишься в караулке и можешь идти домой отдыхать.

В караулке я попросил разрешения посмотреть информацию о заключённых. Сначала прочитал про Лита, и едва сдержал зубовный скрип в момент приступа ненависти. Эта тварь в облике человека был старшим в курьерской тройке, которая перевозила наркотик. Только из-за повышенной бдительности и наличия нескольких магов со своими химерами на посту у ворот (а всё из-за Саниты, которую посчитали знаменитой Иголкой) наркоторговцы не смогли пройти обязательный контроль: одна химера учуяла тщательно замаскированный пэк в заплечных коробах двух амбалов. Недалёкие курьеры, которых включили в цепочку только из-за их выдающейся силы, не придумали ничего лучше, как оказать сопротивление и были убиты на месте. На Смока Лита указали люди из очереди у ворот, сообщили страже, что он командовал убитой парочкой. При обыске на месте у него в кармане нашли одиннадцать порций чистейшего пэка. Кому он нёс столь качественный товар, Смок не признался, а серьёзно заниматься им никто не захотел — Иголка завладели умами всех.

Про Саниту почти ничего не нашёл, только пометку, что она находится на особом контроле городского совета и судейской коллегии и выкуп её даже в качестве рабыни или жертвы не предусматривается. А вот за Смока запросили десять золотых, когда я пожелал взять его рабом.

Купля-продажа живого товара прошла быстро: я навестил свою комнату, вытащил из тайника десяток жёлтеньких кругляшей и с ними вернулся обратно в тюрьму, где уже через час мне вручили лист пергамента с несколькими строчками, в которых фигурировала фамилия Смока и двумя печатями.

Надо было видеть лицо наркоторговца, когда ему на лоб поставили неснимаемое магическое клеймо вечного раба.

— Рот ему кляпом заткните, — попросил я, не собираясь слушать вопли преступника.

— Господин Ростовцев, если опасаетесь за шум, то не стоит, просто прикажите ему молчать, — успокоил меня тюремный писарь, который оформлял мне документы.

— За мной иди и молчи, — приказал я Смогу, когда палач вручил мне его после клеймения. — На три шага, не больше и не меньше.

Быстро нашёл извозчика, который за семь серебрушек согласился отвезти меня до лабораторий, где тёмные маги практиковались в своих умениях. Там мне повезло в очередной раз — несколько нужных помещений пустовали, и я, выбрав одно, тут же заперся там.

— Раздевайся и ложись, — я указал на бронзовый стол, на котором препарировали тела и живых, и мёртвых. В некоторых похожих залах стояли каменные жертвенники, но из-за своего веса они были неподъёмными, а подчас требовалось иметь под рукой свободное пространство, вот для таких случаев и стали понемногу заменять многотонные гранитные, базальтовые и обсидиановые плиты на удобные и легко транспортируемые металлические столы.

По телу преступника текли ручьи пота от ужаса, когда он снимал одежду, аккуратно её складывал на табурет рядом, а затем залез на стол и лёг, вытянувшись в струнку, прижав руки к бокам.

— Скажешь что-нибудь? — спросил я у наркоторговца и снимая с того запрет на речь. — Можешь говорить, только не шевелись. Разрешаю помолиться богам.

— Маг! Маг, ты что творишь? Ты что делаешь? Мы договорились о сотне золотых! Сотне!!! Ты меня пугаешь, да? Хочешь больше получить? Я дам двести монет, двести золотых, только не убивай! — завизжал Смок, как только получил контроль над своим языком. — И зачем ты навесил на меня клеймо? Я же теперь для всех магов как огонь костра в ночи, мне теперь не уйти никуда, зачем? Ты дурак, маг, почему не навесил ошейник?

— Ошейник стоил тридцать монет, у меня столько не было. Да и зачем переплачивать?

— Что?! — наркоторговец уставился на меня круглыми от ужаса глазами. — Возьми золото и отпусти меня, маг! Прикажи мне уйти в горы и там жить и строить дом, защищать его от всех! Я так буду свободен! Только срок не оговаривай, хорошо?

Я снял мантию, рубашку, открыл шкаф и вытащил из него балахон для грязной работы, неторопливо надел, потом надел на лицо маску, которая была похожа на палаческую, и повернулся к столу.