Заложница 2

-Ганти... погоди!

И в этот момент дверь резко, без предупреждающего стука, распахнулась и на пороге возникла встрёпанная и запыхавшаяся Шенлия.

-Ганти... — начала она, рассмотрела Таэльмину, замершую почти рядом с успевшим полуобернуться наставником и зашипела зло, как змея, которой наступили на хвост, — оказывается... она жива!

-Никакой выдержки, — кротко заметила Таэль, успевшая мгновенно оценить ситуацию, — придётся тебе её наказывать.

-Придётся, — так же безучастно вздохнул мастер-тень, пытаясь незаметно проглотить вдруг подступивший к горлу комок, и пошёл прочь, подхватив под руку онемевшую от возмущения ученицу.

Нечего ей тут делать.

— Таэль... — пристально всмотрелся в лицо вернувшейся к столу напарницы герцог, — ты... решила его простить?

-Ничего я не решала... — помолчав, вздохнула она, — первый раз в жизни со мной такое. Просто почувствовала, он говорит правду... и ему еще больнее, чем мне. И словно что-то подтолкнуло... ноги сами понесли. И это не интуиция, нет, я точно знаю, когда подсказывает моё предчувствие. Это ощущение мне незнакомо... но я не жалею. И сразу не жалела, и теперь, когда успела обдумать, тоже. Он ведь собирается идти с нами... как я начинаю подозревать, для кого-то очень важно, чтобы мы достали эту фею. И знаешь, какая мысль пришла мне в голову? Не случайно стражи границы спасают попавших в беду людей. Именно среди тех, кто испытал всю тяжесть потерь и горечь предательства могут оказаться люди наиболее чуткие к чужой беде. Давай попытаемся ещё раз поговорить с Ительсом... или, нет, сначала с Изором. Не зря огры так защищают своих создателей, если бы вампиры не пользовались уважением, то мохнатые в лучшем случае смолчали бы.

-Мин... а может, ты просто отдохнёшь? Ведь уже сколько дней мы не спим и не едим спокойно... — Хатгерну очень не хотелось напоминать тени о тех вещах, которые открылись ему несколько минут назад и потрясли до глубины души.

А он ещё считал, будто у юных герцогов трудное детство! Подъем и тренировки строго по расписанию, а между ними — учителя всевозможных наук, от финансов до танцев, ведь герцог не имеет права хоть в каком-то вопросе показать себя невеждой. Это только молоденькие нахальные пажи, которых обожала держать при себе Ральена и немедленно после смерти отца выдворил из дворца он сам, всегда истово завидовали Харну, так как именно ему преданно улыбались придворные прелестницы, в упор не замечавшие зелёных ловеласов. А те распространяли упорные байки, будто легко заучивать бесконечные дипломатические выражения и артикли молодому герцогу помогает особое зелье, сваренное Бринлосом.

-Харн... — мягко улыбнулась вдруг тень, — не нужно меня жалеть. Тебе и самому, как я понимаю, тоже не очень-то пришлось полоботрясничать. Мне известно, как учат герцогов и графов, мой брат занимался почти столько же, сколько и я, только учителя и науки были разные. Наверное, если бы я не привыкла много заниматься с раннего детства, мне было бы намного труднее... но этого не было. Во мне всегда жило искреннее желание научиться тем вещам, какие умели другие, и делать это не хуже, а если удастся, то и лучше учителей. И я всегда чувствовала себя искренне счастливой, одержав очередную, хоть маленькую, победу. Поэтому мне и не жалко саму себя... и ты не жалей. Вспоминая сейчас то время, я начинаю понимать, как много делал отец, чтобы у нас с Зарвесом всё-таки было детство. Очень часто по вечерам нам устраивали маленькие праздники, и на них было всё лучшее. Фокусники и кукловоды, заставленные редкими сладостями столы и роскошные платьица. Ну и разумеется, гости. Дети знатных соседей и придворных герцога, такие же, как мы, графы и графини. Теперь я понимаю, почему неотъемлемой частью этих вечеринок были различные викторины и игры на сообразительность, отгадывание головоломок, загадок и шарад. Наверняка и ты знаешь, как приятно выходить из них победителем... хотя лет с десяти побеждать явно мне уже не разрешали. Зато я вела тайный блокнотик, и всегда точно знала, кому на самом деле должна была принадлежать очередная шкатулка или собачка, назначенная призом. Но и тогда я не считала себя несчастной или обделённой, мне нравилось иметь самую настоящую тайну и нравилось считать чужие промахи. Но мне никогда не грозила опасность заразиться спесью и высокомерием, уже на следующее утро я убеждалась, как мало знаю и умею по сравнению с тем же Ганти. Хотя был и в моей жизни трудный момент, когда умер отец, и рядом не оказалось ни единой близкой души. Абсолютно никого, с кем я могла бы поделиться своим горем, заботами и сомнениями. Зарвес... сразу же стал совсем другим человеком, и это было обиднее всего. И поэтому на эту тему я стараюсь никогда не говорить. А теперь...пора звать спутников, и начинать собираться в дорогу. Как мне кажется, новое промедление принесёт нам очередные трудности... да и Ганти сегодня тоже заикнулся о потерянной возможности.

-Так может... следует позвать его? — скрепя сердце предложил Хатгерн, предпочтя сделать вид, будто его успокоили её слова.

-Ему нужно разъяснить своей ученице её ошибки, он теперь и сам придёт, как освободится. — уклончиво сообщила тень, спокойно допив чай, и окликнула возившегося с посудой слугу, — Тук! Пожалуйста, пригласи сюда Изора и Ительса.

-Подожди минутку, Тук, — внезапно решился Харн, незаметно присматривавший за домовым, — я хочу тебя спросить... Если хочешь, отвечай сразу, если не можешь, так и скажи. что такое запечатление? И какими неприятностями оно тебе грозит? И хоть словечком намекни... чем я обидел Ительса?

Домовой замер, как пойманный на месте преступления воришка, немного посопел и наконец, подняв на хозяев печальный взгляд, тихонько пробормотал:

-Так ведь нас... того... феи создали. А они владеют самой лёгкой и светлой, солнечной магией. И чувства у них светлые... а мы, как фейлы, этими чувствами кормились. А теперь их нет и нам голодно, вот и привязываемся к тем, от кого такие же тёплые эмоции исходят. Фейлов люди берут в приграничье, но там магии маловато... потому они и светят слабо, а мы начинаем сжиматься. — Тук виновато опустил плечики и выскользнул за дверь, а напарники, изумлённо переглянувшись, принялись заново перекраивать уже почти сложившуюся у них картинку туземных отношений.

Глава седьмая

-Звали? — Ительс с Изором пришли вместе, и оба были одеты так, как будто намеревались идти в гости. Ну или в храм.

-А вы куда собрались? — вмиг заинтересовалась тень, и туземцы дружно заухмылялась.

-Так мы ведь в город приехали! А у Ита жемчужина... нужно продать и погулять! Идёте с нами? Рыночная площадь недалеко, а там сейчас осенняя ярмарка.

-У нас нет денег, — бесцеремонно объявила Таэльмина, — и пока нам не объяснят, на что мы будем жить и как сможем заработать, никаких магазинов и ярмарок.

-Теперь у вас есть деньги, — широко улыбнулся Изор, — ведь вам пожаловано звание горожан. В придачу к дому новичкам дают пособие, на обустройство и на первое время. А ещё положены возмещения... в банке все узнаете.

-Ты тоже можешь объяснить, не стесняйся. — Насмешливо глядя в хитрые глазки огра, объявила тень и приглашающе махнула в сторону кресла, — чем быстрее все подробно расскажешь, тем меньше времени я обещаю затратить на сборы. И можешь доложить своему начальству, что я применила к тебе особо жестокие способом выуживания этой информации, шантаж и угрозы. Неправдой это может и не оказаться.

-Против угроз мне не устоять, — попытался изобразить испуг Изор, но у него это получилось весьма неубедительно.

И не его в том вина. Трудно представить угрозу, заставившую бы затрепетать огромную, лохматую тушу огра. Хотя герцог почти не сомневался, как мало лукавства было в словах его напарницы. Все зависит лишь от того, что именно называть шантажом, и какие использовать угрозы.

-Тогда выкладывай всё, до капли, как палачу, — грозно свела брови тень, и все дружно заулыбались.

-Все просто, — усаживаясь в хрустнувшее под ним кресло, сообщил огр, — жители Сиандолла и высшие расы вовсе не желают, чтобы по этим местам разгуливали воры и преступники. Тут немного иные правила... чем в прибрежных герцогствах, и менять их ради нескольких беглецов никто не намерен. Потому и держат на переправах нагардов, а в ближайших к ним посёлках различных проверяющих, ну вы почти всех видели. Но проверку проходят очень немногие новички, и тех, кто не прошёл, возвращают в приграничные деревушки. Зато новым жителям города помогают, и дом дают бесплатно и вознаграждение за причинённые неудобства.

-Ты обмолвился, — не желала радоваться внезапному решению одной проблемы тень, — нужно говорить — подачку за унижения и оскорбления. И если припомнить количество и глубину оскорблений, то подачка должна быть просто огромной.

-Возмещают очень щедро, — хмуро глянул на неё Ительс, — но те, кто идут в спящий лес, не могут взять с собой ни монетки. И даже свои деньги обязаны сдать в банк, если они у них есть.

-Ну и сдадим, — поймав испытующий взгляд тени, небрежно пожал плечами Хатгерн, — чем больше я тут живу, тем больше готов отдать за возможность вернуться домой.

-Ты пока ещё не знаешь всех преимуществ местной жизни, — загадочно ухмыльнулся Изор, — не зря те, кто прожил тут хотя бы пару месяцев, больше не рвутся идти в спящий лес.

-И узнавать не собираюсь, — отрезал герцог, — хотя у меня уже появились кое-какие предположения. Но мне достаточно и ваших недостатков, и менять на них привычные беды я не намерен.

-А если Таэльмина захочет остаться тут? — раздался от двери знакомый глуховатый голос Алдера и тень тотчас страдальчески подняла взгляд к потолку.

-Таэльмина не захочет. Я дала Хатгерну клятву... и не единожды, что пойду за ним до конца. А тени, как вы, уже несомненно, прекрасно знаете, клятвам и напарникам никогда не изменяют. И еще... разве проверки уже не закончены? Вроде мы уже доказали свое отвращение к ночным убийствам мирных пьяниц и грабежам повозок селян?!

-Проверка вашей выдержки, порядочности и рассудительности, необходимая для принятия в число горожан, закончена, — невозмутимо подтвердил вампир, — и если вы по истечении трёх дней заявите о изменении планов и нежелании идти в спящий лес, больше никто и никогда не станет вам ничего похожего предлагать. Ни заданий, ни испытаний. А вот если ваши намерения останутся неизменными, то успокаиваться рано. Те, кому старшие расы могут доверить общение с феями, должны соответствовать особым требованиям, и кроме тех моральных качеств, какие вы уже проявили, иметь и другие.

-А подробнее можно? — заинтересовалась тень.

-Подробнее вы узнаете, когда доберётесь до первого назначенного места, — равнодушно сообщил Алдер и его кошачьи глаза прищурились ещё сильнее, — но кто из старших будет вас там встречать, и какие испытания они вам приготовят — пока не знает ни одно существо в этом мире.

-Вот как, — пробормотала тень задумчиво и уже через минуту беззаботно пожала плечами, — ну, все правильно. Если нам рассказать суть задания загодя, мы можем начать с расспросов горожан... а они потом будут ломать головы, как и кому повыгоднее продать эти сведения. Ведь никто не поверит, что мы последние... думаю, тут уже заклады ставят, кто дальше пройдёт и раньше вернётся. Хотя... судя по той огромной премии, какую нам вроде как выдали, но которую мы не имеем права взять с собой, возвращаются далеко не все.

Тень смолкла, покатала пальчиком по столу невидимый шарик, подняла голову и вопросительно взглянула на напарника.

-Я бы немного погуляла.

-Иди, переодевайся, — сразу понял её нерешительность Хатгерн, ни одна женщина не пойдёт на ярмарку в том же платье, в каком ходит по дому, уж это ему известно с раннего детства. Проводил взглядом метнувшуюся в спальню тень и задал Изору волновавший его вопрос, — Банк далеко?

-Я дам тебе денег, — по-своему понял его заботу Ительс, но герцог решительно помотал головой.

-Не нужно. Я намереваюсь положить золото в банк и получить на расходы местные деньги. — И в доказательство отстегнул от пояса оставшиеся кошельки, — Или ваши торговцы тоже берут наше золото?

-Лучше сдай все в банк, а на первый случай возьми у меня, — достал свой кошель упрямый лекарь, — хотя здесь любой торговец поменяет твоё золото с удовольствием, но даст за него не больше четверти настоящей цены.

Хатгерн посмотрел на него внимательнее и молча взял деньги, ещё ни разу не было, чтобы в словах лекаря не оказалось полезного совета или тонкого намёка.

-Я готова, — объявила, появившаяся в гостиной Таэльмина, и её быстрота потрясла даже огра, с удобством расположившегося возле стола.

А вот герцога поразила её одежда. Поверх свивающихся в локоны волос Таэльмины был напялен кокетливый чепчик, на локте висела вместительная корзинка. Цветастое платьице с кружевными оборочками, подаренное ей кикиморой, тень переодевать не стала, лишь натянула поверх него неизвестно где выкопанную вязаную кофту, вмиг превратившись в одну из селянок, едва-ли не всю жизнь приезжающих на ярмарку в одном и том же праздничном платье, которое надевают всего пять-шесть раз в году.

-А мне нравится, — решительно прервал затянувшееся молчание огр и жизнерадостно захохотал, — представляю, как разинет рот Бусела! Такого удара она не переживёт, ведь она привыкла делиться своими наблюдениями и сведениями с подружками. И уже точно описала им, в какое платье будет одета вчерашняя гостья.

-Откуда она знает? — не поверил Хатгерн, и уточнил, — какие вещи есть в наших сумах?

-Тук наверняка успел проверить и ей доложить, — спокойно выдал маленького прислужника Ительс, — ведь всех местных женщин просто сжигает любопытство, какая сейчас мода в герцогствах и не принесли ли новички чего-то из редких здесь вещичек, за которые торговцы готовы заплатить любые деньги.

-Ничего я никому не рассказывал, — оскорблённо подал голос домовой, и лекарь тотчас лукаво подмигнул собеседникам, — прежнюю хозяйку интересовали только дорогие украшения и наряды, а в ваших сумках ничего такого не было.

Тук выглянул из-под стола и сердито засопел, обнаружив , что его объяснение развеселило даже вампира.

А уже через пять минут напарники в сопровождении огра и лекаря спустились с парадного крыльца по вычищенной до блеска каменной лестнице с мраморными вазонами на столбиках перил и вышли из главных ворот на ухоженную и чистую улицу. Вампир идти с ними не пожелал, предпочтя отправиться по своим неведомым делам прямо через висевшее в гостиной зеркало.

-Ну, вот вы и попались, воришки, — громко и злорадно объявил до противного знакомый голос, и бывший герцогский советник выступил из-за ещё не потерявшего густую листву куста шиповника, — господин стражник! Задержите этих жуликов, они ограбили меня самым подлым образом!

Все четверо дружно замерли на месте, разглядывая Меркелоса, и если во взгляде герцога плескалось злое изумление, то трое его спутников были странно задумчивы. Они явно чего-то выжидали, но Хатгерн пока не мог понять, чего. И спрашивать при предателе не собирался, совершенно не желая давать тому ни малейшей подсказки ко всем местным тонкостям взаимоотношений людей, старших рас и их созданий, какие уже успел к этому времени разгадать.