Спуская псов войны - роман издан!

Инопланетянин вздохнул:

— Мне очень многое придется тебе объяснить про то, как устроена наша галактика за пределами Земли, но это уже технические моменты. Начать же надо с заключения договора. Вот мое предложение. Я нанимаю тебя на должность командира наемного боевого подразделения сроком на сорок стандартных периодов, что соответствует почти десяти земным годам, и буду платить тебе один килограмм чистого золота в период. Я буду твоим непосредственным и единственным командиром.

— Десять лет?! — выпучил глаза Леонид. — Издеваешься? Да я попросту не проживу столько, не говоря уже о том, что заработанное не успею потратить!

— Не все так плохо, как тебе кажется. Ты немного времени провел в моем медицинском модуле, и я тебя слегка подлатал. Печень, желудок, аорту и разные мелочи, которые искин медмодуля счел нужным подправить. Кстати, глаз как, нормально видит?

— Хм, да. Я и сам удивился, что глаз видит, и легкость во всем теле... Словно лет десять-пятнадцать сбросил.

— Высокие технологии, коллега, высокие технологии. Ну и гравитация тут чуть пониже, чем на Земле. Я гарантирую, что через десять лет ты будешь в состоянии не худшем, чем то, в котором я тебя подобрал. Я тебе больше скажу: скоро ты уже назад не захочешь. Итак, твой ответ?

— Договорились, — кивнул Леонид.

— Отлично. Сейчас мы с тобой уладим одну формальность. Ты будешь смотреть в мои очки и скажешь, что ты, такой-то с планеты Земля, покидаешь свою планету добровольно и по собственному желанию, осознавая, что за ее пределами будут другие правила и законы, и в полной мере отдаешь себе отчет, что вернуться обратно уже никогда не сможешь...

— Какого хрена?!! — наемник вскочил с койки, сжав кулаки.

— Спокойней, спокойней. Это формальность, на основе которой будет базироваться твой правовой статус в пространстве галактического сообщества. Строго формально, возвращать домой уроженцев миров, находящихся под действием культурного эмбарго, нельзя. Но я верну тебя точно так же, как и забрал — контрабандой. Я ведь и забрать тебя не имел права, не получив наперед твоего согласия. Не будет никаких проблем.

Леонид криво усмехнулся:

— Да уж. Законы у вас работают так же, как и у нас...

— Не скажи. Мы не следуем слепо их букве, но уважаем причины. Принцип культурного эмбарго имеет под собой определенные основания. Например, развивающиеся народы не должны знать, что кроме них есть другие. Ты уже знаешь, и потому не можешь вернуться. Но я тебя верну. И даже если ты всем расскажешь, что летал на другие планеты, воевал там и бухал коньячок с синелицым пришельцем — тебе никто не поверит. А значит, по факту нарушения эмбарго нет.

— Ладно.

— Так, внимание, запись.

— Я, Леонид Булатов с планеты Земля, покидаю ее по собственному желанию, отдаю себе отчет, что за ее пределами должен буду придерживаться иных правил и законов и понимаю, что не смогу вернуться домой. Все?

— Все, мой искин записал.

— Твой кто?

— Искин — искусственный интеллект. Он находится в моем УРР — устройстве расширенной реальности. В очках, которые на мне. У тебя тоже такой будет.

— Зачем он мне?

— Это краеугольный камень. Фундамент, на котором выстроено все галактическое сообщество. Когда ты надеваешь УРР с наушниками, искин начинает переводить тебе все, что ты видишь и слышишь, но не понимаешь. С этими приборами насекомоподобный и рыбообразный врасу могут свободно общаться. Ты встречаешься с гигантским жуком, который общается шевелением усиков, твой искин переводит все его 'слова' — и тебе кажется, что ты слышишь обычную русскую речь.

— Что такое врасу?

— Аббревиатура от 'высокоразвитое разумное существо'. Ваш, земной термин, между прочим. Но фантастику ты, наверное, не читаешь...

— Читал иногда. Значит, эти очки знают все языки в галактике?

— Не обязательно. Если искин твоего собеседника не может переводить с русского — твой собственный искин даст ему скачать этот язык у себя. И никаких преград к общению. Благодаря внедрению стандарта УРР взаимопонимание между совершенно разными существами стало совсем простым. Надел очки, вставил наушники — и ты понимаешь всех и каждого. И тебя тоже понимают.

— Гениально...

— Я тебе позже расскажу основы, а все остальное сможешь спросить у своего искина. А пока — краткий план всего предприятия. Не буду вдаваться в подробности, что и как, но ко мне попала партия боевых андроидов, точно копирующих человека. Одно время моя раса вела наблюдение за землянами, и на крайний случай, например, для спасения разведчика, был изготовлен целый отряд роботов, которые не отличаются от человека. Если его выпотрошить или поездом переехать — внутренности имитируют потроха человека. Даже кровь не отличить от настоящей без лабораторного исследования.

— То есть, это типа синтетические люди?

— Нет. Помимо фибромышц, остальные органы и кровь не имеют никаких функций. Они только для маскировки. Источник энергии замаскирован под сердце и легкие. Андроид имитирует дыхание, поглощает пищу, только не переваривает. Действующая модель человека. Но вот у вас появились фильмы и книги о маскирующихся среди людей пришельцах, расплодились армии уфологов и прочих сумасбродов, и мы стали сворачивать наблюдательную деятельность. А когда вы сняли фильм 'Терминатор', буквально предвосхитивший наше техническое решение, проект и вовсе закрыли, почти всех разведчиков отозвали, андроидов — вложение колоссальных средств и интеллектуальных усилий — списали. Сто двадцать циклов они провалялись на складе, а потом я их заполучил благодаря связям. И теперь собираюсь сделать из них 'земной' отряд и сдать внаем под видом живых земных наемников.

— Зачем выдавать их за людей?

— Затем, что цена найма живого охранника выше, чем стоимость робота. Это первое. И второе — робот есть вещь. Любую вещь можно украсть. Объект, защищенный только роботами, можно захватить без единого выстрела.

Леонид несколько секунд переваривал услышанное, потом спросил:

— То есть, слабое место боевых роботов — низкий интеллект?

— Некорректно заданный вопрос. Слабость любого робота в том, что он искин. А любой искин суть бинарный вычислитель. Компьютер. Каким умным ты его не сделай — он никогда не станет мозгом, понимаешь? Армии роботов-пехотинцев, роботов-танков, роботов-космолетов... идеально послушные, безошибочные, дисциплинированные... Мечта любого командира. Большинство галактических рас прошло через это. И все обожглись на одном и том же: если ты контролируешь армию роботов — ее может контролировать и твой враг. Перехват контроля над боевыми искинами — стандартный метод ведения войны.

Я тебе проще объясню. Вот летит на бомбардировщике пилот. И внезапно получает от командования приказ отбомбиться по своей же базе, по своему дому, по своей планете. Робот этот приказ выполнит. Человек — нет. Робот выполнит любой приказ, поступивший по штатному каналу от уполномоченного командования. Машины не умеют подозревать предательство или перехват канала, понимаешь?

— Хм. И не придумали никакого способа защиты? Научить роботов, что приказ 'бомбить своих' не должен выполняться?

— Тогда будет другой приказ. Сбросить бомбы в море. Разбить самолет. Бомбить нейтрального соседа. Да просто бездействовать, наконец. Любой приказ, который помешает роботу выполнять приказы истинного командира.

— Защищенный канал связи? Нет, не слыхали, — с сарказмом заметил Леонид.

Касс покачал головой:

— Любая защита ломается. Любой код подбирается. Любой метод контроля — перехватывается. В реалиях высоких технологий робот как автономная единица боеспособен только против отсталых рас вроде землян. Любой противник, имеющий современные для галактики технологии, гарантированно перехватит контроль над любым роботом, это только вопрос времени. Пойми, никакой искин не заменит живой мозг! Есть лишь два способа управления, которые не перехватываются. Первый — отсутствие возможности контроля. Робот посылается выполнять инструкцию, заложенную в него без возможности коррекции или отмены. Такие вообще не имеют средств связи и совершенно неуправляемы даже для хозяина. Как снаряд: вылетел из пушки — обратно не вернешь. И второй вариант — командир все время находится рядом с роботом, и отдает приказы лично. Например, боевые роботы в армии моего народа используются только в смешанных подразделениях. Каждый робот подчиняется на поле боя своему солдату. В случае потери командира — переходит в неуправляемое состояние и больше не подчиняется никому.

Леонид поднял руки в символическом жесте:

— Ладно, не буду спорить о том, в чем разбираюсь хуже тебя. Просто принимаю на веру. Получается, ты собираешься впарить нанимателю отряд, который на самом деле не способен ничего защищать, даже себя? Я знал, что это будет авантюра, но не думал, что дойдет до открытого мошенничества!

Касс негромко закашлял, затем пояснил:

— Это я так смеюсь. Видишь ли, я изобрел третий способ уберечь роботов от взлома. Можно не опасаться перехвата контроля, если все думают, что боец — живой солдат. Так что нет никакого мошенничества. Строго технически, есть обман нанимателя ради блага самого нанимателя. Нарушение буквы закона ради следования его духу. Да и то — мы даже не будем обманывать. Наниматель сам себя обманет. Пусть андроиды и уступают обычным боевым роботам по тактико-техническим характеристикам, но человека все равно превосходят. За обычные деньги наниматель получает гораздо более эффективное подразделение. Но об этом мы еще поговорим. Есть хочешь?

Леонид прислушался к своему желудку:

— Да, есть такое.

— Тогда пошли на камбуз.

Изнутри корабль Касса выглядел как-то слишком обычно. Леонид ожидал, что творение нечеловеческого разума будем странным и чуждым, но ошибся. Длинные узкие коридоры, аскетичная обстановка, рациональное планирование, однотонные стены из непонятного материала, отъезжающие в сторону прямоугольные двери — ну ни дать ни взять голливудские декорации. Словно конструктор-человек отчаянно попытался сделать имитацию инопланетности и чуждости, но детище в итоге все равно получилось слишком человеческим, разве только несколько футуристичным.

— Это потому, что законы природы и науки одинаковы что на Земле, что в любом месте галактики, — пояснил Касс в ответ на озвученную мысль Леонида, — мы с тобой во многом схожи, две руки, две ноги, голова. Более-менее сопоставимый рост, схожие габариты и примерно одинаковые опорно-двигательные аппараты. Так что понятия эргономики и рационализма для нас совпадают. Да, пассажирские автомобили могут быть очень разными и причудливыми, но военной промышленности чуждо понятие стиля. Я потом покажу тебе свой арсенальчик — поверь, ты поймешь, что перед тобой оружие, с первого же взгляда, еще до того, как я покажу пальцем и скажу 'смотри, вот это автомат'.

— Так это — военный звездолет?

— Естественно. Военное всегда лучшее, правда, не всегда слишком комфортное. Хоть я уже ушел из вооруженных сил — ничего, кроме военных стандартов, не признаю. Я ни за что не доверю свою жизнь роскошному пассажирскому лайнеру, вот это старое, давно списанное бронированное корыто, на котором мы находимся, много надежней и безопасней. Современные лайнеры придут в негодность и пойдут на слом — а мой кораблик все еще будет летать, и если придется — даже стрелять.

— Было бы здорово посмотреть на него снаружи, — заметил Леонид, в нем проснулся профессиональный интерес.

— Когда в порт прилетим, посмотришь. Обзорных палуб тут нет, сам понимаешь, а запускать управляемого ремонтного робота, чтобы посмотреть со стороны, довольно обременительно. Все-таки, корабль-то устаревший, а переоснастить его по современным военным стандартам слишком дорого. Новые строить дешевле, как ни парадоксально.

Камбуз оказался просторной комнатой человек на тридцать, с двумя длинными столами и большим количеством крупных шкафов.

— А где сама кухня-то?

— Строго говоря, нигде. Готовка пищи на кораблях легких классов вообще не предусмотрена. Вся пища — в тюбиках и пакетах вот в этих хранилищах. Тарелок, кастрюль, ложек-вилок и прочего нет. Ты вообще как себе представляешь готовку в невесомости?

— Я ее пока не заметил.

— Ну так мы пока не в бою, — хмыкнул Касс. — При встрече с любым кораблем, кроме гарантированно своих, бортовой искин переводит всю энергию реактора в щиты, и генератор искусственной гравитации отрубается. Издержки военной надежности.

Он достал из ближайшего хранилища несколько пакетов и протянул Леониду:

— Пробуй. Все полезно и питательно, но вот понравится ли — не гарантирую.

— Что это?

— Вот сублимированное мясо — на вкус гадость даже для меня, но съедобно для кого угодно, кроме вегетарианцев... ну почти. Вот жидкий суп — для тебя он, правда, будет горьким. Это блюдо из злаков, вот пюре, вот сладкое желе. Вот... а стоп, этого тебе нельзя.

Леонид распечатал один из тюбиков и насыпал в рот немного порошка.

— Песок как песок, — мрачно подытожил он.

— Это пищевой концентрат... Погоди-ка, у меня есть небольшой запас жратвы для не-сссла, и там вроде должны быть консервы для балларанцев...

Касс полез в другое хранилище.

— Не-сссла это кто такие? — спросил Леонид.

— Сссла — это мы. Наше самоназвание. Ближайший аналог в русском языке — 'люди'. А не-сссла, соответственно, любые врасу, не относящиеся к нашему виду. Нашел. Вот это тебе наверняка понравится.

Густая коричневая паста на вкус оказалась сносной.

— Экстракт из балларанских овощей, — пояснил Касс.

— Едал и похуже, — кивнул Леонид, — напоминает высушенную кабачковую икру. Главное при еде на цвет не обращать внимания — а то ассоциации очень стойкие возникают...

— Кабачковая икра? Кабачок это кто?

— Растение такое.

— У вас есть растения, размножающиеся икрой? — удивился Касс.

— Да нет. Блюдо так называется просто. У нас однажды гостю заморскому преподнесли угощение — черную икру. Тот посмотрел и говорит: это мы, мол, уже едали... Приносят красную — тот смотрит, говорит, что и это уже ел. Тогда принесли кабачковую. Гость посмотрел и выдал: 'А это уже кто-то другой едал...' Хотя ладно, забудь. По-русски ты говоришь отлично, но наши анекдоты вряд ли поймешь.

А дело-то дрянь. Десять лет? Ладно. Черт знает в каком закоулке галактики? Окей. Но все эти десять лет жрать вот такое непоймичтозахрень?!

— Так значит, этим мне придется питаться все время?

— О, нет, конечно. Говорю же, балларан — раса, в физиологическом и биохимическом аспектах практически идентичная твоей. У них есть шоколад и некоторые земные фрукты и овощи — это первое, что мы для них вывезли с Земли. Вот это пробуй — должно быть сладким, если мне память не изменяет. Я сам балларанскую еду не ем — так что извиняй. Доберемся до ближайшей базы — там в плане меню будет все хорошо.

Предложенный тюбик содержал желе того же цвета, но совершенно иное на вкус.

— На сгущенное молоко с мармеладом похоже, — одобрил Леонид, — хотя мысль смешивать это мне раньше не приходила... А в галактике кроме нас, вас и балларан есть другие?