| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Может, он хочет его вернуть, чтобы сразу после этого уничтожить? С Барона станется, он такой. Возможно, даже пребывающий в Великом Ничто его создатель мозолит ему глаза, в переносном смысле, конечно.
Впрочем, это его дела. Я выполню то, что ему обещал, тем более, что меня это не слишком тяготит, после возвращения богов я здесь, в Файролле, задерживаться не собираюсь. Проведу ритуал, а там несомненно именно он будет, удостоверюсь, что все прошло как надо и дружная компания богов повторно ступила на землю этого мира — и все, 'логаут'. Дело сделано.
Даже квест сдавать не стану, ну его нафиг. Знаю я эти штучки — сначала сдай одно, потом немедленно прими другое — и понеслось все по новой, еще на полгода. Нет уж — хорошенького помаленьку. Я хочу вернуться к своей старой скучной жизни, если мне, разумеется, удастся это сделать.
Хотя — что я все об одном и том же? Сколько не говори слово 'сахар', во рту от этого слаще не станет.
— Канализация — не самое плохое место на этом свете — дипломатично заметил Барон — Знавал я места куда хуже. А что, у тебя в этом городе знакомые есть? Желательно — высокопоставленные, не рванина какая-нибудь?
О как. Забавный какой вопрос.
— Ты вокруг да около не ходи — попросил я своего собеседника — Я не девка, чего мне мозги крутить? Ты мне прямо скажи — чего тебе надо?
— Мне надо попасть в королевскую сокровищницу — немедленно выполнил мою просьбу Сэмади — И кое-что там позаимствовать.
— О, брат, забудь — скорчил грустную рожицу я — Она под таким замком, что из нее даже казначей ни одно монетки стянуть не может. Из нее даже королевские чиновники не воруют, что дело неслыханное. Магическая защита на ней, вот какая штука. Туда только первое лицо имеет доступ, в смысле — венценосец. Остальные туда никак пройти не смогут.
— Плохо — призадумался Барон — Ты уверен в этом?
— Информация из первых рук — расстроил я его еще сильнее — Самому была нужна одна вещица оттуда, так чтобы до нее добраться, такую карусель пришлось закрутить!
Я хотел было добавить, что вплоть до свержения правящей верхушки Западной Марки — но не стал. Узнай он, что я вожу дружбу с королевой и ее наследником, то все, покоя мне не видать. Откровенность — она тоже пределы имеет.
— Мы же друзья — Сэмади обнял меня за плечи и потыкал кулаком в живот — Больше скажу — мы напарники! И ты мне все должен рассказывать. Так какую именно карусель ты там крутил?
— Давай так — я убедился в своих предположениях и решил сдать назад — Если выйдет — я тебе помогу. Ты мне пока не говори, что тебе нужно из сокровищницы, не надо мне этого знать.
— Меня это устраивает — Сэмади посильнее прижал меня к своему боку, при этом у меня возникло ощущение, что меня сжала очень большая и очень сильная змея — Да, если понадобится золото или какие-то другие ресурсы — не стесняйся, приходи и требуй. У меня этого добра много.
Что примечательно, — а квеста нет. Хотя в данной ситуации он неминуемо должен был мне быть предложен. Но — ничего подобного, никаких сообщений. То ли эту ветку Костик еще не интегрировал в основное ядро игры, то ли некие высшие силы решают — тянет это все на серьезный квест или нет.
— 'Там груды золота лежат и мне они принадлежат' — пробормотал я.
— Ну да, как-то так — покивал мой собеседник, зажал мою голову под мышкой и начал трепать мои волосы, приговаривая — Золото — труха, камушки — дре-бе-день. Главное — оказаться вовремя в нужном месте и забрать главный приз.
Не надо было отключать визуализацию шлема. Хотя — может и правильно я это сделал, с этого весельчака сталось бы начать в него барабанить, это еще неприятней.
— А главный приз — он какой? — поинтересовался я, даже не пытаясь вырваться.
— У каждого — свой — на мгновение остановился Барон — У меня — один, у тебя, наверное, другой. Хотя ты лентяй, у тебя главного приза может и не быть. Я вообще иногда думаю, что ты похож на лодку без руля и ветрил, плывешь себе по течению и на все тебе плевать. Это неправильно, у каждого должно быть то, к чему он стремиться, иначе это не жизнь получается, а ее подобие, как у моих слуг. Но они у меня мертвые, у них все позади — и жизнь, и чувства, и любовь, в отличие от тебя.
— Мне прямо вот грустно стало — пробубнил я, вырываясь-таки из его рук — И за напрасно прожитые дни досадно.
— Обиделся — подытожил Сэмади — И зря. Я же правду сказал, на нее не обижаются. И потом — у тебя есть я, не забывай, белый братец. Если ты уж совсем собьёшься с пути, я тебя подтолкну в нужную сторону.
В этом-то я как раз не сомневаюсь, вопрос в другом — в какую именно сторону он меня подтолкнет. Стороны — они бывают разные.
— Ладно — Сэмади зевнул — Ты сейчас куда? Может — ко мне? Отпразднуем кончину Оэса, посидим, поболтаем. Радостное событие-то. Противный был старикашка, если начистоту, мерзопакостный, даже по моим меркам. Всей с него пользы, что он кое-что интересное знал.
— Что именно? — как бы между прочим спросил у него я.
— Много будешь знать — с страшной зомбей будешь спать — ехидно произнес Сэмади и огляделся — Нет, все-таки какое уютное кладбище. Правда-правда — хорошее, тихое. Я тут себе резиденцию, пожалуй, обустрою.
— Дачу — поддакнул я.
— Что? — непонимающе повернулся ко мне барон — А что есть 'дача'.
— Загородная вилла — подобрал я более-менее подходящий синоним.
— Ну да — кивнул повелитель мертвых — Что-то вроде того.
Я попрощался с ним и оставив его там — бродить между могил и прикидывать, где что он поставит и сколько мертвых надо сюда пригнать для благоустройства. Ну, а сам отправился в замок Лоссарнаха. Без феи мне в тех краях, куда теперь лежит мой путь, делать нечего, да и мои остальные потенциальные спутники там же. Авось, и Гунтер завтра туда же подтянется.
Праздник в замке почти закончился, только на стенах стражники вместо того чтобы нести вахту, дружно выпивали, судя по движениям и бульканью, да еще было слышно, как в ночной темноте, где-то во дворе, бродил одинокий волынщик, издавая пронзительно-печальные звуки, выжимаемые из этого забавного музыкального инструмента.
— Не делай так больше — раздалось у меня за плечом.
Это был Назир.
— Больше не буду — пообещал я ему, скрестив пальцы.
— Отец прислал мне весточку — снова поразил меня неожиданной словоохотливостью ассасин — Кому-то нужна твоя голова. Отец отказался от заказа, более того, просил передать тому, кто хотел его разместить, что ты его друг и он не одобрит, если твои дни закончатся ранее отпущенного тебе срока. Его слово очень весомо в Раттермарке, но мир меняется, и кто знает — захотят ли его услышать?
Все-таки правильно Хассан ибн Кемаль, наставник ассасинов, воспитывает своих учеников. Вон они как его уважительно называют — 'отец'.
— А кто именно хотел заполучить мою голову в подарок, он не сообщил? — мне стало как-то беспокойно.
— Нет — покачал головой Назир — Дружба — дружбой, но есть вещи, которые пребывают неизменными. Любой, кто пришел в замок Атарин, чтобы оплатить чью-то жизнь, может быть уверен в том, что его имя никто и никогда не узнает.
Все-таки Восток — дело тонкое. У нас бы сказали 'оплатить смерть'. А у них — 'оплатить жизнь'.
— Если тебя убьют, а я тебя не смогу защитить, и после этого останусь жив, то мой позор, станет позором отца — ровно объяснил Назир — И даже моя смерть не смоет его.
— Не буду я больше сбегать — на этот раз почти искренне пообещал я — Да и незачем это делать. Завтра нас ждет новая дорога. Дальняя и в неведомые мне края. Дочу мою на перевоспитание в женскую обитель сдавать отправимся.
— Сбежит — моментально ответил ассасин — А перед этим еще и обитель подпалит.
— Может — вынужден был признать я — С нее станется. Но делать что-то надо? Давай хоть попробуем.
— Мое дело прикрывать тебе спину — флегматично сообщил мне Назир — Твои решения я оспаривать не в праве.
Напоследок я глянул доставшиеся мне за выполнение цепочки награды. Обломок посоха оказался корявой деревяшкой, которую можно было использовать ремесленнику, а аметист небольшим камушком, добавляющим при инкрустации в посох мага изрядно маны. То есть — бесполезные для меня вещи, которые, впрочем, можно продать или отдать кому-то из сокланов. Той же Сайрин, например.
А вот умения достались мне не самые плохие.
Вы изучили пассивное умение 'Ночная птица' первого уровня.
Способность видеть в темноте увеличена на 3%
Очень неплохо, такое умение нужно всегда. И качать хорошо, знай, глазей в ночную тьму.
Вы изучили пассивное умение 'Незримый бой' первого уровня.
Ваша способность распознать ложь в словах собеседника увеличена на 3%
И снова удачно. Я вообще люблю пассивные умения. В отличии от активных, их можно было получать в неограниченном количестве, и срабатывали они сами, без посторонней помощи. Хотя в самом названии 'пассивные' было что-то неприятное. Не могу сформулировать, что именно.
На часах, когда я вылез из капсулы, было почти два ночи. А подъем — в семь. Опять не высплюсь — и это печально. Когда тебе двадцать — ты можешь вовсе не спать, резервы организма кажутся бесконечными и время на сон попросту жалко тратить. А вот когда за тридцатник перевалит — уже все, без шести-семи часов здорового сна обходиться уже трудно, по крайней мере — с завидной периодичностью, если, конечно, речь не идет о профессиональной деятельности, вроде той, что была у меня до того, как я ввязался в эту свистопляску. Нет, есть люди, которые до пятидесяти думают, что им двадцать и бодро ведут ночной разгульный образ жизни, но они скорее исключение из правил. Причем, по моему глубокому убеждению, в данных случаях имеет смысл подключать к делу психологов и иных медицинских работников. А то и работников Госнаркоконтроля.
Само собой, в машине, которая утром везла нас в редакцию, я обзевался.
— Киииф! — Вика подавила зевок, прикрыв ладошкой рот — Прекрааааати!
— Не могу — проворчал я — Спать хочу.
— Ну и оставался бы дома — Вика стукнула меня в плечо — Можно подумать, без тебя в редакции обойтись невозможно. Номер в печать мы сегодня не сдаем, так что спал бы себе спокойно.
— Да надо стратегию определить — снова зевнул я — Помнишь, мы про новую акцию говорили? Ну, каждый должен был придумать нечто такое, что оживит игровое сообщество, относительно нашего издания?
— Помню — Вика склонила голову к плечу — Но отчего-то мне показалось, что ты эту идею в сторону отставил. Вроде как прием идей должен был состояться еще на той неделе, но не воспоследовало.
— Днем раньше, днем позже — философски изрек я — Тема, конечно, важная, но не слишком горящая.
— Это ты сейчас уже себя выгораживаешь — справедливо заявила Вика — И маскируешь свою забывчивость и непунктуальность. Ага, отвел глаза! Угадала.
— Не критикуй меня — притворно-недобро посоветовал ей я — Я ведь злопамятный.
— Есть такое — согласилась со мной Вика — Так по тебе и не скажешь, но да — злопамятный. Хотя и отходчивый.
— На самом деле я и добро, и зло помню одинаково — уже всерьез сказал ей я — И платить за то и другое стараюсь своевременно и сполна.
— И вдумчивая музыка сейчас вот так должна заиграть: 'ты — ды — дым — пум' — засмеялась Вика — А камера сначала непременно тебя возьмет крупным планом, а потом меня. И я еще вот эдак понимающе кивну и глаза у меня будут грустные-грустные. Никифоров, ты говоришь, как герой сериала, одного из тех бесконечных, что по 'России 2' идут.
— Можно подумать, мы с тобой — не они — ухмыльнулся я — В смысле — не герои сериала. Сама посуди — нас кидает из огня в полымя, а мы все еще живы. Если бы это был не бесконечный сериал, то тебя бы давно уже изнасиловали, а меня пристрелили.
— Сплюнь — посоветовал с переднего сидения Ватутин — Накаркаешь.
— В самом деле — Вика заерзала — Глупость сказал — и улыбается. Не хочу я, чтобы меня насиловали. Нет, если это будешь ты, если ролевая игра — то еще ладно. Но чтобы какие-то посторонние хмыри...
— Не знаю даже, кто из вас двоих... ээээ... экстравагантней в высказываниях — неожиданно вольготно снова подал голос Ватутин, до этого он себе подобного не позволял — И это меня очень пугает. Таких как вы невероятно трудно охранять, вы мыслите нешаблонно и поступаете нелогично.
— Вот неправда — судя по тону, Вику эти слова задели — Все у нас шаблонно, просто вы с обычными людьми редко общаетесь.
— Что ты вкладываешь в слово 'обычными'? — заинтересовался я.
— Нууу — Вика отвела глаза — Я имею в виду — такими, которые на метро ездят и полуфабрикаты едят. С такими, какими мы еще недавно были.
— Не припоминаю, чтобы мы выходили из рядов обычных людей — не удержался от насмешки я — По крайней мере мой личный статус не изменился.
Вика хотела что-то сказать, но не успела — машина остановилась у здания, в котором находилась наша редакция.
— Вот так-так — голос Ватутина ощутимо заледенел, из него ушли живые нотки, звучавшие еще секунду назад — А что тут делают эти двое? Откуда они взялись?
— А я что говорила? — немного нервно произнесла Вика — Сериал. И сейчас начнется новая сюжетная линия.
— В которой мы все умрем — подытожил я, привстав, чтобы посмотреть через лобовое стекло на тех, о ком говорил Ватутин.
Речь несомненно шла о двух молодых людях с кожаными папочками под мышками, отиравшихся близ главного входа в здание. Тут всегда был редкостный ветродуй, плюс нынче было просто морозно, потому они в своих дорогих и стильных, но коротеньких пальто и с непокрытыми головами чувствовали себя крайне неуютно. Хотя это я мягко выразился — они попросту задубели. В каком-то смысле я им даже посочувствовал — мне очень хорошо помнилась одна недавняя ночь, когда я сам промерз до костей. С другой стороны — это не Канны, это Москва, и одеваться в наших широтах надо соответственно. Пуховик, шапка, исподнее — иначе никак, иначе вас навестят дружные братья — цистит и простатит.
Я, если честно, иногда и сам офигеваю от безрассудности иных представителей молодежи, особенно тех, кто женского пола. Нет-нет, все тот же цистит — дело добровольное, и тут каждый для себя сам выбирает — здоровье или мода. Но все-таки — когда на улице минус тридцать, то рассекать по ней без шапки, в короткой куртке, под которой то и дело мелькает запирсингованное загорелое пузико, и в джинсиках, настолько туго натянутых на заду, что присутствие там чего-то, кроме стрингов, исключено — это верх неблагоразумия. Прогулка по зимней Москве в таком виде обычно длится час-полтора, лечение же потом от кучи женских хворей и бесплодия — десятилетия. Я всегда говорил, что женщины — они во многих вопросах куда разумнее мужчин, но иногда эта моя убежденность немного пробуксовывает, особенно после того, как увидишь вот такую красотку.
— Ватутин, кто это? — Вика, подвинув меня плечом, окинула взглядом ежащихся молодых людей — А?
— Они из аппарата Зимина — пояснил телохранитель — Тот, что слева, повыше — он из его канцелярии, тот, что справа — из департамента кадров.
— Кадры же под Ядвигой? — удивился я — При чем тут Зимин?
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
