Найди меня в темноте

Ну... что-то в этом определенно есть.

— Хочу напомнить, что колдовать в полную силу я до становления не могу, — однако соглашаться не торопилась.

— Колдуй как можешь, — мягко, но все же настаивала Люсинда. — Просто попробуй.

Кусая губы в нерешительности, я обвела взглядом присутствующих. Ведьма смотрела выжидательно. Что с нее взять, ведьма она и есть. Как, впрочем, и я. Нас хлебом не корми, дай облегчить чьи-нибудь страдания. Сама еле сдерживаюсь, и даже новоприобретенная кошачья вредность не пересиливает. Лео подпирал стену и вообще делал вид, что происходящее его не касается. Ладно, не о его же жизни идет речь... А Квейн — от него я ждала хоть какой-то реакции! Мог бы и попросить, что ли. Но он просто стал рядом и взял меня за руку. И все. Пойди пойми его.

— За результат не ручаюсь, — мрачно буркнула я.

Чувство такое, словно мне одной больше всех надо, чтобы некоторых хвостатых сила не спалила изнутри.

Попрепиравшись еще немного, работы по созданию нового амулета решили перенести в комнату. Лично мне там было удобнее. У наставницы обнаружилось какое-то дело к вожаку, и она попросила Лео проводить ее. Мы с Квейном оказались в хвосте. Слабость вернулась, я еле ноги переставляла, но на попытку оборотня подхватить на руки отреагировала очередным предложением проклясть, на что он недобро сверкнул глазами, но рук больше не тянул. Только к шагу моему послушно подстроился.

Возня с амулетом заняла от силы час. Основу выбрала сложную, рука сама потянулась к ней. Два серебряных ромба, в которые надлежало вставить камни, и переплетение виноградных лоз из серебра. Конструкция не выглядела массивной или женственной. Идеально.

Сосредоточенно закусив губу, я выбрала два камешка янтаря из шкатулки наставницы, сжала их пальцами и прислушалась к себе. Чистые. Должны подойти. Как только определилась окончательно, вставила их в основу и дала небольшой толчок силы. Магия сопротивлялась, ей словно приходилось преодолевать невидимый барьер, но я была настойчива и, в конце концов, все получилось. Камни заискрились золотыми искрами. Серебряные лозы ожили, зашевелились, опутали мерцающие кусочки янтаря. Я выдохнула. Все, должно держаться.

Еще какое-то время ушло на заклинания, но я справилась на отлично и вскоре протянула Квейну, который подозрительно поглядывал на меня из кресла, готовый продукт ведьминского труда.

Умаялась, жуть! А в ответ — никакой благодарности.

На физиономии оборотня читалась мрачная обреченность.

— Нравится терпеть все прелести пробуждения силы — можешь не носить, — было немного обидно, что он держится так... так... ну, как если бы я выполняла работу, за которую мне хорошо заплатили.

Бесит. Они мне жизнь испаршивили, между прочим! И на будущее посягают. А я его спасла, теперь вот амулет сделала... В ведьминском понимании, это была вопиющая несправедливость.

А всяческая несправедливость нам, ведьмам, глубоко противна.

Квейн нацепил на себя амулет с таким видом, будто в петлю лез, — и затих на целую минуту в ожидании. Тук-тук. Тук-тук. Со слухом было явно что-то не то, потому что нас разделяло расстояние в несколько шагов, а я все равно слышала, как бьется его сердце.

Ничего не произошло. В смысле, ничего неприятного.

Оборотень медленно выдохнул.

— Если ждал, что я вложу туда какую-то гадость, зачем нацепил? — стало правда интересно.

Пожатие плеч стало весьма сомнительным ответом.

Впрочем, он быстро нашел проблему.

— И что, мне теперь все время с этим ходить? — нахмуренные брови выражали крайнюю степень недовольства. — Как какой-то человеческой девчонке?!

Надо же, какие мы нежные!

— Почему сразу человеческой? — не поняла я.

— Наши себя не украшают, — добавил еще один штрих к моим знаниям про оборотней Квейн. — У нас не принято.

Что ж, у каждого свои заморочки. Имеют право.

Но отказать себе в удовольствии не смогла.

— Может, у ваших женщин слишком жадные мужчины, чтобы покупать им хотя бы простенькие безделушки, потому и не принято?

И пока он осмысливал услышанное, быстренько смоталась в ванную. Переодеваться. Делать это при нем я категорически не собиралась.

Глава 5

Утро началось приятно. Рукастое одеяло, грелка, прижимающаяся к щеке... Хм. Кажется, это уже было.

Припомнив подробности похожего пробуждения, я вновь повторилась самым банальным образом — заверещала на всю комнату.

Оборотень аж с кровати свалился!

— А?! — проснулся уже в полете и совсем не обрадовался, когда приложился боком о пол.

— Какого мрака ты тут делаешь?!

Перед глазами мелкие звездочки от злости мерцали. Нет, я еще могу смириться, как-то перетерпеть то, что приходится быть здесь и скоро у меня появится пушистая шубка с когтями в комплекте. Но спать с ним? Нет уж, увольте!

Из коридора послышался топот, миг спустя дверь бесцеремонно распахнулась, и в комнату ввалилась разношерстная компания оборотней разной степени раздетости, возглавляемая наставницей в белой сорочке до пят.

— Оборот?!

Я поежилась. Это должно происходить на виду у всех? Еще чего захотели!

— Ложная тревога, — прокряхтел Квейн, поднимаясь.

Наличие на полу ковра не сделало его утро добрее.

Звякнула пряжка — это Рей наконец со штанами справился. Рядом с ним крутилась смутно знакомая мне девица, прикрытая одной простыней, зато с тугой косой, ага. Она ревниво оглядывалась вокруг на предмет не посягнет ли кто на ее мужчину. Но желающих особо не предвиделось, и кошке было даже немного скучно. На вожаке была черная шелковая пижама, так что на него я смотрела без стеснения. На его плечо опиралась Нарда в чем-то кружевном и коротеньком и с откровенным презрением поглядывала на наставницу, но та не испытывала ни малейшего смущения из-за своего балахона. А Лео только голову в дверь просунул, так что его неглиже оценить не получилось.

Обругав нас и для убедительности испепелив взглядами, оборотничье семейство прихватило гостей поместья и отправилось досыпать. Квейн лично прогулялся до двери и закрыл ее за ними.

— Надо врезать замок, — буркнул он.

— Согласна, — сказала на порыве. Потом одумалась, пробежала взглядом по довольно уютной комнате и добавила: — Удобный диван тоже бы пригодился.

— Зачем? — заинтересовался планируемой перестановкой на его территории оборотень.

И такое незамутненное в своей искренности непонимание на морде, что я прямо восхитилась.

— Затем, что я не собираюсь спать с тобой в одной кровати, — объяснила с безграничным терпением. — Кому-то придется перебраться на диван.

Небритое лицо, обрамленное растрепанными с ночи волосами, закаменело.

— Льиса, я уже объяснял, что мы теперь вместе, — с укором вздохнул он.

Можно подумать, я правда в чем-то виновата!

Упрямо вздернула подбородок, сверкнула глазами и решила героически промолчать. Учитывая, что ведьмы вообще молчать не умеют, когда дело касается несправедливости, да еще и направленной на нас, можно записывать мне подвиг. А если еще вспомнить, что молчим и вообще стараемся быть мирными и смиренными мы, только когда замышляем недоброе, кому-то пора начинать дергаться.

Потом замыслю. Когда окончательно проснусь и что-нибудь съем.

— Я тебя...

— ...чуть не убил, помню, — долго быть мирной не получилось. — И почему-то благодарности, а тем более всепоглощающей любви к тебе за это не испытываю.

Прерывистый вздох, вырвавшийся из широкой груди, был хорошо слышен. Видимо, слух теперь всегда будет таким острым. Я думала, разговор на этом окончен, во всяком случае, пока, но Квейн пересек комнату и присел на край кровати. Теплые пальцы поймали мой подбородок, вынудили повернуть голову так, чтобы мы смотрели друг другу в глаза.

— Прости, что причинил боль, — тихо и серьезно произнес Квейн. — Но я знал, что ты выберешь жизнь. Чувствовал. И очень хотел этого.

Улепетывая в ванную, я была способна думать лишь об одном: что значит — хотел?

Неужели пушистый гад все спланировал?!

Да ну, быть того не может! Хотя бы потому, что мы не знали друг друга. Ну, только если визуально и мельком, но это ведь не считается, так? И о самом существовании ведьм коты понятия не имели.

Приняв душ и облачившись в легкий белый сарафан, прикрывающий коленки, я вернулась в комнату, но Квейна не застала. Умотал куда-то.

Два часа просидела в одиночестве. Сначала добросовестно скучала и бродила из угла в угол. Как ни крути, а комната чужая, трогать здесь что-то казалось сродни воровству. Лично мне было бы неприятно, если бы в моих вещах пошарил чужак. Что, впрочем, не мешало взгляду отмечать детали: дорогой ноутбук, учебники по экономике и менеджменту занимали две из трех полок, последняя была отведена под тетради, блокноты и прочее, необходимое для учебы. Квейн — студент? Пф! Образ проблемного парня немного размылся.

Наставница принесла завтрак и сообщила, что до вечера уезжает в общину, потом заглянул Клант и остался вполне доволен моим состоянием.

Квейн заявился, когда я в очередной раз осталась одна. Потный и чрезвычайно довольный. Я не принюхивалась специально, но чуткий нос почуял запах... что-то похожее на топленое молоко.

Кошка подсказала, что он недавно оборачивался, и завистливо царапнулась внутри.

Но отвернуться к окну меня заставило даже не это, а слабая улыбка на губах мужчины. С ней он выглядел не таким агрессивным, как обычно, когда я мельком встречала его в городе. Даже немного беззащитным.

Дергать меня он не стал, просто прошел в душ. Через минуту оттуда послышался плеск воды.

Я засмотрелась. Все же комната под самой крышей — это очень здорово. Окно было большое и сделано наискосок, к тому же, сторона оказалась восточная и теперь здесь все тонуло в золотых лучах солнца. И лес казался не таким уж мрачным. Пожалуй, я бы даже прогулялась.

Вот как раз на этой мысли и прозвучало предложение:

— Ну что, попробуем обернуться?

Поглощенная созерцанием природы во всем ее великолепии, я как-то пропустила возвращение Квейна из ванной.

Подпрыгнула. Круто развернулась лицом к нему.

— Как, уже? — пролепетала затравленно.

Свежевымытый оборотень выглядел по-домашнему. Зачесанные назад влажные волосы, голубые потертые джинсы и водолазка в тон. И все равно оставалась в нем что-то хищное, заставляющее меня пятиться к окну.

Или все дело в восхищении в его глазах, которое бесстыжий тип даже не пытался скрывать?

— Перестань, — попросила, кусая губы.

— Что перестать? — он сделал вид, что не понял.

— Так смотреть.

Становиться кошкой было страшно, и я всеми силами оттягивала решающий момент.

— Ты красивая, — прямолинейность оборотня несколько огорошила.

— Я — рыжая! — возразила с искренним возмущением.

Он что, не видит?

— Ну, я и говорю, красивая, — Квейн улыбнулся краешками губ. — И не похожа на наших.

Фу-х, в его понимании я просто непривычная. Все дело в этом.

Пытаться отсрочить неприятное событие можно сколько угодно, но оно все равно случится. Поняла это и решила, что столь явная трусость — это как-то не по-ведьмински.

— Что надо делать? — голос звучал почти даже без панических ноток.

Квейн одобрительно заулыбался.

— Встань сюда, — он взял меня за плечи и заставил переместиться в центр комнаты, где было больше свободного пространства. — Расслабься, сделай глубокий вдох, медленно выдохни, отключи голову... постарайся почувствовать свою кошку и выпусти ее на свободу.

Получив установку, я действовала по предложенной схеме. Пыталась, во всяком случае. Но затык настиг на первом же пункте. Как можно расслабиться и далее по списку, если плечи возле бретелек платья до сих пор ощущают тепло его пальцев и это жутко раздражает?! И этот запах топленого молока... Как тот, кто чует гнильцу в других, возится со всякими мерзавцами, назначает наказания и сам их осуществляет, может пахнуть вот так?! М-м-м, сейчас бы молока с печеньками... Тьфу, ну и мысли в голове! Нет, мысли-то вкусные, только не вовремя.

— Не бойся, ты не потеряешь контроль, — понял промедление по-своему Квейн. — Что бы ни происходило, главным всегда остается человеческий разум.

Подбодрить у него получилось, но эффект остался прежним. Я стояла истуканом посреди комнаты, даже глаза закрыла в попытке расслабиться, но постоянно на что-нибудь отвлекалась. Кошка особой активности не проявляла и на прогулку явно не стремилась. Большее, чего удалось добиться, это мимолетная слабость в ногах и ощущение когтей, впивающихся в солнечное сплетение.

Мучение длилось долго, но кошак не отступал.

Спас меня стук в дверь.

Никогда не думала, что смогу так обрадоваться Рею.

— У нас там представление стае новой кошки, — ехидно сообщил он, просунув голову в дверь. — Все давно собрались, только вас ждем. Вы вообще появиться собираетесь?

— Черт, совсем забыл! — Квейн хлопнул себя по лбу. — Скажи, мы уже идем.

Одарив меня нарочито плотоядным взглядом, Рей убрался.

Я отогнала от себя разомлевшее состояние и уже почти сделала шаг к двери, как оборотень в очередной раз меня шокировал:

— Собирайся, я тебя жду.

Критично оглядев свое платье, я довольно быстро пришла к выводу, что оно вполне приличное, в таком можно и перед оборотнями показаться. Но все-таки решила осторожно уточнить:

— А что, форма одежды какая-то особая?

Потертые джинсы на самом Квейне этого никак не подтверждали.

— Нет, просто... — он замялся.

— Что? — поторопила я.

Нехорошо заставлять всех ждать.

— Наши женщины обычно ходят в штанах, — сообщил наконец кошак.

Пф! Тоже мне проблема!

— Помнится, ты сам недавно утверждал, что я на них не похожа, — протянула вкрадчиво.

Налет чего-то домашнего и уютного с него слетел почти полностью.

— Не хочу, чтобы другие пялились на тебя, — заявило это недоразумение хвостатое и скользнуло взглядом по моим щиколоткам.

— Я тоже не хочу, — призналась честно. — Но у меня в сумке только платья. Это самое приличное. Как видишь, выбора нет.

— Можно позаимствовать у кого-нибудь, — неуверенно предложил кошак.

Предложение настолько впечатлило кошку, что я дернулась — когти, кажется, в самую душу впились. Вот поганка дымчатая!

Но спорить с оборотнем продолжала рационально:

— Вот скажи, — я провокационно прищурилась, — если бы все проходило на моей территории, и я бы предложила тебе... ну, скажем, ритуальную юбку какого-нибудь ведьмака, имейся таковые, ты бы согласился?

Квейн открыл рот, но не смог выжать из себя ни звука, просто помотал головой.

Это была победа!

И мы пошли.

Когда проходили по коридору с тремя огромными окнами, выходившими на ту сторону, где и собралась стая, я невольно отметила, что Квейн сказал правду. Местные дамы одевались почти по-мужски и поголовно носили косы. Но я люблю платья, а косы ненавижу! И не собираюсь это менять только потому, что меня превратили в оборотня.

Стоило ступить на крыльцо, кожу оцарапало всеобщее недовольство. Видимо, ждали долго.