Укрощение строптивого декана -1

Пожилая женщина недовольно надула губы, но возражать не стала. Развернувшись на широких каблуках, она поковыляла к двери, не забывая при этом возмущенно бурчать:

— Как что-то надо, так сразу Мирра, а чуть что — гонит, как какую-то бродяжку! Вот же паршивец! Выкормила-вырастила и никакой благодарности.

Этими словами управляющая, видимо, пыталась вызвать в Вортане чувство вины, но мужчина оставался непреклонен — он все также прожигал меня непроницаемым взглядом потемневших глаз.

Признаться, сопевший Коршун очень давил на нервы, но есть хотелось сильнее. Никогда еще не испытывала такого дикого голода!

Тарелка куриного супа, хлеб с запеченным мясом, яблочный пирог и грушевый сидр. В другое время я бы постеснялась съесть столь громадную порцию — как-никак я леди! Однако сейчас мне требовалось много энергии, и наставник это знал.

Съела все предложенное и даже бесцеремонно попросила добавки, чего никогда себе ранее не позволяла.

— Пока хватит, — отказал мне в просьбе декан, — пусть хоть немного пройдет времени.

Я разочарованно выдохнула, но не стала спорить, чувствуя легкое недомогание в животе. Кажется, пирог был лишним, но голод почему-то никуда не исчез.

— Это из-за истощения, — неожиданно проговорил Коршун, забирая поднос.

Отставив его на прикроватный столик, мужчина присел ко мне на краешек кровати. А я, вспоминая, что в одной тонкой сорочке, натянула одеяло до подбородка.

Но он словно не заметил или просто сделал вид. Коршун неожиданно придвинулся ко мне и ласково, слишком ласково спросил:

— Как ты себя чувствуешь? Слабость есть?

Я покачала головой и... начался мой персональный ад. Даже успела пронестись мысль: не лучше ли было соврать и сказать, что мне все еще очень плохо?

Коршун рвал и метал. Он вскочил на ноги, гнев плескался в его потемневших глазах, а крик оглушил настолько, что захотелось спрятаться под подушку. Что я и сделала, еще и одеялом укрылась, после очередного крика: 'Каким местом ты думала?!'

По-моему, декан еще никогда не был настолько сильно зол. В принципе, он и душкой никогда не был, но сейчас его состояние даже для него было верхом ненависти.

— Ноаэль!

Я неуверенно выглянула из своего укрытия, будучи тут же пойманной и зажатой в крепких руках.

— Что вы себе позволяете?! — я вспыхнула от возмущения и стыда. Поза была совсем неприличной. Попыталась отбиться, но вышло больше похоже на смехотворные махания крыльями общипанной курицы.

— Ты хоть понимаешь, что не будь меня рядом, выгорела бы навсегда!

В ужасе замерла, просто не веря своим ушам. 'Выгорела'? Это ведь значит одно — лишиться магии, полностью, стать обычным человеком.

Более не пытаясь сопротивляться или вырваться, просто обмякла в руках наставника. Осознание, что я могла лишиться даже своего крохотного резерва, отняло всякое желание говорить.

Как? Этого не должно было случиться! Невозможно.

— Я... я... — зажмурилась, коснувшись лбом плеча Коршуна, не в силах произнести самое страшное. Нет. Я не могла лишиться сил.

Но почему тогда не чувствую потоков?

— Все в порядке, — другим, изменившимся, более мягким что ли, человечным голосом успокоил наставник, осторожно обнимая меня, словно желая поддержать.

'Поддержать'? 'Успокоить'? Коршун? Тот, у кого нет ни сердца, ни души?

Это словно отрезвило меня, и я отстранилась. Но что со мной было? Сэр Вортан восстановил мой магический поток? Выходит момент с ванной мне не привиделся. Все действительно было так...

Меня бросило в жар, лицо заалело, а сердце ушло в пляс, но я заставила себя отвлечься и заговорить ровным недрогнувшим голосом:

— Как здесь оказалась ваша управляющая?

— Тебе ведь нужно было как-то восстановить силы, — как ни в чем не бывало ответил мужчина, делая вид, что не замечает моего стыда. — Вот и попросил Мирру принести немного еды. В этих студенческих столовых вечно дают какие-то помои.

Назвать блюда нашей академии помоями мог только Коршун! Да и с его слов получается, что он знал о тогдашней задумке Мирры с пересоленным ужином. Но спорить или что-то доказывать не стала. Сейчас меня волновало совсем другое. И словно зная, что именно, Вортан неожиданно пояснил:

— Ты чуть не выгорела, используя запрещенную в стенах академии формулу. За такое не просто исключают, а лишают прав на восстановление в любой другой академии. Не говоря уже о том, что я бы лишился не только квалификации, но и возможности преподавать. Ты этого хотела?

— Как запрещенное?! — я поперхнулась от искреннего возмущения. — Я ведь взяла книги в нашей библиотеке!

— Авторы?

Тревожный голос наставника, заставил выпалить сразу три имени.

— Один из них точно запрещен и не мог бы быть здесь!

— Но я правда...

— Не ври! — меня перебили, не дав договорить. — Рина, где ты взяла книги?! Скажи лучше сейчас, иначе мне ничего не будет оставаться, как сообщить ректору.

— Я правда взяла их в библиотеке академии! — меня захлестнуло отчаянье. — Еще месяц назад.

— Быть того не может, — все также не верил Коршун. — Откуда ты тогда про них узнала?

— Из других учебников, — соврала, не желая выдавать сэра Лорана. Он ведь предупреждал, чтобы я не искала их. А я взяла и не послушалась. И к чему теперь это привело...

— Что же, пока отдыхай, но от разговора тебе все равно не отвертеться.

Я горестно вздохнула, но быстро взяла себя в руки. Придумаю что-нибудь потом.

— Зато я впервые ощутила, каково это быть сильной, — проговорила вслух, не сразу осознав, что именно ляпнула. Только встретившись с разъяренным взглядом Коршуна — поняла что-то не так.

— Ты хоть думаешь, что говоришь?!

— Да! Но и вам не понять, каково родиться в семье известных магов, не имея и толики их способностей!

— Ошибаешься... — неожиданно тихо проговорил декан, медленно поднимаясь.

Я уже было хотела спросить, что он имеет в виду, когда наставник молча покинул покои, оставляя меня одну. А я сидела и не знала, как реагировать. Мысли захлестнули одной сплошной волной. Коршун спас меня?! И даже спокойно... ну почти спокойно, говорил со мной.

Невольно в сознании всплыла сцена: я в ванной — и он рядом на коленях, держащий меня за руку. Я помнила, как теплая сила текла по моим венам, его сила... отдающая странным трепетом и могуществом.

Необычные ощущения. Я коснулась груди, прикрывая глаза и вновь вспоминая тот момент. Отчего-то бросило в жар и сбилось дыхание, но это было ничто по сравнению с теми чувствами чужой горячей магии, окутавшей мое измученное тело.

'Боги, Рина, о чем ты думаешь?!' — осадила саму себя, тряхнув волосами. Хватит! Так надо было. Иначе бы ты никогда больше не смогла колдовать!

Но почему-то это нисколько не успокоило, а только сильнее взволновало. Бабушка ни за что не должна узнать об этом! Никто не должен!

С такими тревожно-волнительными мыслями я вновь уснула...

Он широко улыбнулся, отчего меня охватило некое замешательство. Захотелось спохватиться с места и убежать. Ведь я абсолютно не знала, как реагировать. Да, мы с девчонками много раз обсуждали моего 'Осеннего бога', но ни разу не учли, как мне стоит себя вести после его признания. Вы читаете черновик. Полная версия на книгомане. Здесь вырезаны части. Тем более в такой спонтанной ситуации! Да, он пытается меня отвлечь от неприятного инцидента с Коршуном... и ему это даже вполне удается, но... Не так же!

— Почему вы до этого скрывали правду? — спросила первое пришедшее на ум, так как молчать дольше было уже просто неприлично.

— Мне не хотелось смущать тебя. Однако здесь, — в глазах мужчины мелькнули лукавые огоньки, — за стенами академии, я могу в открытую признаться, что в тот вечер ты очаровала меня.

В ушах слегка зазвенело и в бешеном ритме застучало сердце, но признаваться в том, что и ему удалось меня очаровать — не хотелось... да и стыдно... и... я ведь леди.

— Но мне больно видеть, как ты расстраиваешься и льешь слезы из-за Рэйнарда!

Лоран слегка погладил подушечкой большого пальца мою ладонь... и отчего-то на душе стало так приятно и спокойно.

— Я хочу попытаться перевести тебя на свой курс, конечно, если ты сама этого захочешь.

На свой курс?! Неужели я не ослышалась? Но ведь это невозможно! Нельзя обратить выбор ритуала...

— Можно, — неожиданно проговорил маг жизни. — Да, как правило, связь между адептами и наставниками нерушима. Однако в каждом правиле есть исключения. И если Рэйнард не приносит ничего кроме страданий и пролитых слез, то такая связь должна быть разорвана. Думаю, я смогу уговорить ректора и объяснить ситуацию, по крайней мере, постараюсь.

— Это было бы замечательно! — с искренним восхищением воскликнула, просто не веря такому сказочному повороту. — Только...

Я почти сразу стушевалась, вспоминая колкие слова Коршуна.

— Мне бы пока не хотелось возвращаться в академию... к нему.

Признаться, я просто не могла себе даже представить, как отреагирую на встречу с деканом. Да и не хотела.

— Это хорошее решение! Съезди домой, отдохни. Я лично возьму у ректора для тебя академический отпуск и за это время как раз все улажу. К твоему возвращению ты будешь уже в моей группе.

— Надеюсь...

Я и хотела верить, но сомневалась, что все так легко удастся. Но одно знала точно:

— К Коршуну я ни за что не вернусь! И на соревнования пойду от себя! Без наставника.

— Ты сильная, Рина. И очень странно, что Вортан этого не хочет замечать. Если понадобится моя помощь, только скажи.

— Я бы хотела спросить про те книги, что вы советовали. Они ведь запрещенные?

— Да, — не стал отрицать мужчина. — Я потому и предупреждал не брать их одной... минуточку! — к нему словно пришло озарение. — Только не говори, что смогла достать?

Я не ответила, стыдливо опуская глаза.

— Ты хотя бы не пробовала сама колдовать?!

— Сама нет, — а что, чистая правда. Я при наставнике его опробовала. Ага. И чуть не сгорела!

— Вы сказали можете помочь, — решительно продолжила. — Объясните, пожалуйста, мыслеформу начального уровня по Ростен. Разве такое простое заклятие может привести к выгоранию?

— Если переусердствовать и неправильно направить поток, легко. Я могу показать, как правильно отдавать силу, но при условии твоего обещания не колдовать одной. Это может быть опасно. Ко всему прочему, если кто узнает, тебя могут исключить. Оно не стоит того. Я уже неоднократно пожалел, что сказал тогда об этих авторах...

— Все в порядке. Я не стану экспериментировать одна и... спасибо вам! Огромное спасибо!

— Тогда может, ты не откажешь мне в просьбе? — хитрая улыбка тронула губы моего 'бога', и я не сдержала ответного кивка. — Обращайся ко мне по имени, хотя бы за пределами академии. Ведь тогда у меня создается впечатление отчужденной стены между нами.

— Но по правилам этикета...

— За стенами академии, в личном общении позволено упрощенное обращение.

Это он не знает, что бабушка требует всегда и везде называть ее 'леди Ноаэль-старшая'.

— Да, но... — я сделала короткую паузу и выпалила на одном дыхание: — мне сложно обращаться к преподавателю как-то иначе, без нужного уважения.

— Но Рэйнарда ты ведь Коршуном зовешь, — я уловила недовольные нотки в его голосе, — Впрочем, настаивать не стану. Подожду, когда ты будешь готова, моя маленькая богиня.

Как же смущает! И почему внутри все отзывается приятной теплотой? Ведь я ждала этого дня. Хотела встретиться с 'Осенним богом' без масок и тайн. И вот...

Он рядом, держит за руку, просит личного обращения, а я... я то и дело возвращаюсь мыслями к празднику Шаласса и нашему ужину. Мой взгляд скользит по его губам и перед глазами всплывает наш поцелуй, от которого становится жарко. Кажется, он замечает.

— Ноаэль Тринавия, вы бы не отказали мне в прогулке?

И конечно я согласилась, забывая обо всем...

Мы гуляли в центральном парке, сидели под яблоней, свободно болтая о всяких пустяках, и кажется, в этот миг я была самая счастливая. И всякие Коршуны не лезли в голову. Были только я и мой осенний бог — Лоран. Мне даже удалось пересилить себя и обратиться к нему в личной форме.

А после была долгая прогулка по городу, и лишь к вечеру Альберт отвез меня в родовое поместье Ноаэль. Он не стал отговаривать от идеи не возвращаться в академию, даже поддержал и согласился. Однако отдыхать я конечно не собиралась. Ведь скоро соревнования и первый письменный тест, который я намеревалась пройти!

Уже у ворот, когда карета притормозила, 'Осенний бог' мягко накрыл мою ладошку. Он был так близко, а его глаза напротив моих. Чистые голубые, они словно завораживали и манили. Я не уловила того мгновения, когда наши губы соприкоснулись. Такие нежные и чувственные...

Внутри все затрепетало, а глаза закрылись сами собой. Вокруг ничего не существовало. Только мы и этот поцелуй, осторожный, нежный и в то же время волнующий.

Не передать словами, какое ощутила разочарование, когда он легонько облизнул губы и с неохотой отстранился. Я вдруг отчетливо поняла — мне нравятся поцелуи этого мужчины.

Однако он только улыбнулся, первым вышел из кареты и галантно подал руку, помогая спуститься.

— Я вынужден попрощаться, — с теплотой проговорил маг жизни, не спеша отпускать мою руку. — Постараюсь как можно быстрее управиться с прошением...

— Спасибо!

Лоран кивнул и поцеловал мне руку, после чего отступил к карете, и я вошла в доброжелательно распахнутые ворота.

Однако это была лишь иллюзия. Не успела я переступить порог родного дома, как наш дворецкий шепотом сообщил, что наверху меня уже ждут. И, конечно же, никакого отдыха с дороги или ванны быть не могло. Ведь леди Ноаэль-старшая зла.

Я сразу это поняла, как только вошла в светлый кабинет. Бабушка стояла у окна и курила трубку. Ей даже не надо было оборачиваться. Вся поза говорила о недовольстве. Прямая осанка, приподнятые плечи и с силой сжатая свободной рукой трость.

— Тринавия, что я вижу?!

— Любимую внучку, — попыталась смягчить атмосферу, но не вышло.

— Ты выходишь из кареты с мужчиной под руку, он держит тебя, целует, что-то шепчет... не говоря уже о твоем неподобающем виде. Волосы встрепаны, губы покрасневшие... — она зло блеснула глазами в мою сторону. — Ты совсем стыд потеряла?! И куда смотрит твой наставник?

— Коршун больше мне не наставник! — решительно отрезала, впервые повышая тон при бабушке. — Он некомпетентен, невоспитан и ничему не учит.

— Значит, сэр Альберт Лоран более компетентен, как я посмотрю.

— Откуда ты знаешь?

— А ты думала, я не разузнаю, с кем моя драгоценная внучка проводит праздник Шаласса?

— Бабушка! — я возмущенно воскликнула, но леди Ноаэль-старшая только покачала головой и произнесла:

— Если он так тебе нравится, мы можем пригласить его на ужин. Он из хорошей семьи известного рода, как и ты. Так что нечего гулять по подворотням. Мне неприятно узнавать, что Ноаэль за ручку гуляет по парку с взрослым мужчиной. Если твои намеренья серьезны, я не против его кандидатуры.