Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Бриллиант в форме сердца, — скрипучим голосом отчеканил ювелир. — Чистый камень, без дефектов. Продан!
— Как? — Я был готов к этому, но так надеялся на лучшее.
— Колье. Оправа из белого золота, три ряда камней, бриллианты и сапфиры.
— Кто покупатель? — Я схватил человека за руку, но тут же отпустил, наткнувшись на недовольный взгляд.
— Маркиз Ликон.
— Где я могу его найти?
— В дворянских списках, — отрезал мастер, развернулся на каблуках и, не прощаясь, пошел к ведущей в дом двери.
В город мы вернулись уже затемно. После очередной неудачи мне хотелось одного — скорее добраться до постели. Унго пошел, чтобы заказать поздний ужин, а я поднялся в номер, взял у сопровождавшего меня лакея канделябр с зажженными свечами, отворил дверь и ужаснулся открывшейся с порога картине.
— Хозяина сюда! Немедля!
В комнате все было перевернуто вверх дном. Явившийся управляющий ничего не смог объяснить по этому поводу и послал за стражей, а мне предложил составить опись украденного. Очевидно, подобное в этом приличном на первый взгляд заведении случалось не раз, и как себя вести служащие знали.
Может, я и забыл о чем-то, но вроде бы ничего из вещей не пропало. А вот непоправимо испорчено было многое. У всех камзолов, плаща и куртки вспороли подкладку. Изрезали две пары сапог. Кожаный саквояж чуть ли не на ленты покромсали. Поймал бы вредителя, тоже на лоскутки порвал бы! Но, как ни странно, я не чувствовал в комнате посторонних запахов. Только свой, Унго и свежий — пришедших на мой зов людей. Даже горничная в наше отсутствие, похоже, не заходила. Ничего не оставалось, как дожидаться прихода блюстителей порядка и надеяться, что они внесут в это дело ясность.
Но вместо городских стражников явились гвардейцы и укутанный в коричневую мантию маг-дознаватель. Приглядевшись, я узнал дэя Алессандро.
— Здравствуйте, дэй Селан, — приветствовал он меня сухо. — Вам придется пройти с нами.
— Это арест? — заподозрил я по его тону и на всякий случай убрал за спину руки. — На каком основании? Обвините меня в порче моего же имущества?
— На дэя Роджера напали минувшей ночью. И мне кажется, вы к этому причастны.
— Минувшей ночью, дражайший, я был здесь, и тому есть свидетели.
— Я имею в виду причастность иного рода, — произнес маг вкрадчиво. — Дэй Лен-Леррон очень плох, рядом с ним неотлучно находится целитель, но мой добрый друг пару раз приходил в сознание, чтобы сказать несколько слов. Знаете, что это были за слова? "Виктория", "бумаги", "оборотень".
Да пусть теперь что угодно говорит!
— Может, он хотел рассказать, — начал я тихо, чтобы гвардейцы не услышали, — как нанял некоего оборотня, чтобы забрать кое-какие бумаги у женщины по имени Виктория? Я могу повторить эту историю перед судьей, если хотите.
— Будете заявлять об ограблении? — спросил толстяк, поразмыслив над моим предложением.
— Нет.
Все равно ничего не пропало.
Но налет на номер в свете известия о нападении на Лен-Леррона уже не выглядел выходкой умалишенного. Кто-то что-то искал. И я догадывался, что.
Меня отследили от Лазоревой Бухты, узнали о моей встрече с баронетом. Почему наведались сначала к нему, а не ко мне? Верно, сочли меня лишь наемником на службе у знатного дэя, а к нему, как к заказчику, пришли за украденными документами. Но каким образом меня связали с бумагами Виктории?
— Сана! — Хоть я и был сейчас в человеческом облике, явственно ощутил, как шерсть вдоль хребта встала дыбом от нехорошего предчувствия.
— Что вы сказали? — переспросил дэй дознаватель.
— Чтобы вы проваливали из моего номера, если не можете предъявить вразумительных обвинений! — рявкнул я.
Посох Создателя, как же это все не вовремя! Мне нужно искать камень, а я отвлекаюсь не пойми на что! Но, похоже, я втянул бедную лекарку в историю куда более неприятную, чем казалось на первый взгляд.
Глава 8
Лисанна
Экипаж неспешно катит по пыльной проселочной дороге, за окнами колыхаются золотые волны пшеничного моря, солнце пробивается внутрь сквозь плохо задернутые занавески и отражается десятками мелких искорок в бриллиантовой сережке сидящего напротив мужчины. Кажется, я потеряла нить разговора, засмотревшись на эту блестящую капельку. О чем он меня спрашивал?
— Лисанна, вы меня слышите?
Голос чужой, незнакомый. С трудом разлепляю отяжелевшие веки, чтобы увидеть склонившуюся ко мне тень.
— Лисанна!
Экипаж и поля за окнами исчезли, осталось только плавное покачивание и солнечные блики в глазах, мешающие рассмотреть стоящего рядом человека.
— Отличная сопротивляемость, — в голосе слышится удовлетворение старого наставника, — но вы все равно сломаетесь, дэйни. У вас — только дар, у меня — и дар, и опыт.
Опускаю взгляд и вижу ногу в полосатом чулке, выглядывающую из-под задравшейся юбки. Стоптанная туфля с квадратным каблуком лежит рядом. Память постепенно возвращается...
Марта пришла в тот же день, что я поселилась в этом доме. Высокая, ширококостная, некрасивая, с громким грубым голосом. Но внешность обманчива, а в душе она была очень доброй — я это сразу поняла. Женщина с ходу взялась что-то готовить, собрала в стирку мои дорожные вещи, перестелила постель. Она посоветовала мне приличную лавку готового платья, где я купила одежду на первое время, и дала адрес хорошей портнихи, недорого бравшей за свои услуги.
Жаль только на ночь Марта не осталась в доме, мне было бы спокойнее знать, что я не одна. А так долго не получалось уснуть в чужой, незнакомой комнате. Поэтому когда на следующее утро заехал Джед, чтобы узнать, как у меня дела, тяжело было сказать однозначно, что все хорошо: вроде бы и не плохо, но... Жаловаться я не стала. Сама же решила не возвращаться домой, значит, теперь нужно учиться жить самостоятельно. Привыкать к новому городу, к новому дому, искать новую работу, чтобы достойно продержаться до двадцатилетия.
Я собиралась воспользоваться советом метаморфа и наведаться в местное собрание дам-попечительниц, которые ведали приютами и лечебницами, а также могли подсказать, кто из горожан нуждается в домашнем целителе. Но Марта настояла, чтобы я сначала пообедала.
— Кушать вам нужно, дэйни, — сокрушалась она хриплым басом. — А то вон какая худенькая, бледненькая. Не ровен час, ветром сдует.
Спорить с доброй женщиной я не стала.
А стоило бы. Может быть, тогда Марта сейчас была бы жива, а не лежала бы в проходе у двери в гостиную...
Все случилось так быстро, что я мало что поняла. Кто-то позвонил в дверь. Помню, я еще подумала, что, возможно, это Джед, хоть он и обещал зайти только завтра, а то и послезавтра. Марта пошла открывать, а я бросилась к зеркалу: накануне удалось наконец-то воспользоваться купленным еще в Лазоревой Бухте средством и подкрасить отросшие волосы, отчего они вдруг стали еще и кудрявиться, точнее — лохматиться, никак не желая лежать ровно. Спешно зачесывая и подкалывая непослушные пряди, я услыхала незнакомый мужской голос, потом — возмущенный басок Марты, а через миг по коже прошел неприятный холодок: кто-то использовал дар, незнакомые и опасные чары. Что-то тяжело ударилось о пол. Отбросив щетку, я выбежала из комнаты и чуть было не споткнулась о распростертое в коридоре тело.
Дальше — холодный туман. Боль и чужая сила, пытающаяся подавить мое сознание, выжать из памяти что-то, чего там никогда и не было...
Я потеряла счет времени. Когда этот странный и страшный человек пришел, был еще день, теперь сквозь оконные шторы я видела лишь темноту.
— Все, что мне нужно от вас, Лисанна, это честные ответы на мои вопросы.
Меня не удивило, что он знает мое имя. Наша встреча началась с парализующего заклятия, и я не знаю, сколько времени пробыла без сознания, но этого наверняка хватило, чтобы обыскать здесь все и найти документы. Сейчас мои бумаги лежат перед ним на маленьком чайном столике рядом с исходящей паром чашкой и блюдцем с печеньями, которые с утра принесла Марта.
— Ну же, дэйни. Давайте, я помогу вам вспомнить.
Сознание все еще затянуто дымкой дурманящих чар, и я давно его не контролирую, и уж тем более не пытаюсь что-либо скрыть. Но он не верит.
— Вспоминайте, Лисанна, вспоминайте. Вы приехали в Лазоревую Бухту по фальшивым документам, познакомились с Викторией Солсэти, втерлись к ней в доверие...
— Нет, все было не так.
В сотый или уже в тысячный раз я повторяю свою историю. В сотый или тысячный раз маг смеется в ответ.
— Рано или поздно вы сломаетесь. Мое терпение не бесконечно, и не все мои методы настолько приятны.
В подтверждение своих слов он взмахивает рукой. Сквозь застлавший глаза туман, я вижу тонкие пальцы музыканта, сплетающиеся в какой-то знак, и в спину впиваются раскаленные иглы, заставляя выгнуться дугой от боли. Хочется кричать, но из горла вырывается лишь слабый стон.
— Я приберегу это на потом, дэйни. Время пока есть — ваш приятель уехал из города, я не успел его перехватить. Но он вернется. А мы пока поговорим, и о нем — тоже.
Гул в ушах заглушает его слова, но через время до меня начинает доходить их смысл:
— ...Джед Селан, так он представляется. Ваш сообщник, друг, любовник... Мне не интересны ваши отношения. Я только знаю, что после того, как он убил Викторию Солсети, вы, Лисанна, пошли в ее комнату и выкрали шкатулку с документами. А затем вместе с дэем Селаном покинули Лазоревую Бухту...
Как гладко он все рассказывает. Все так правильно, так логично... Только было совсем не так. Но мне не подобрать слов, чтобы убедить его в этом.
— Хватит игр, Лисанна. У меня мало времени, еще приятеля вашего искать... Разве только вы скажете, что бумаги не у него.
Но сказать я ничего не могу: маг не рассчитал сил, и за короткой вспышкой боли следует приятное забытье...
...Экипаж, проселочная дорога, негромкий скрип рессор и блестящая капелька-сережка.
Солнце слепит глаза. Закрываю их и засыпаю, убаюканная мерным покачиванием. Вот бы проспать так всю дорогу, долго-долго... Но что-то мешает. Сначала толкает в плечо, потом тычется в щеку... Что-то теплое и влажное...
Открываю глаза и вижу бриллиантовую капельку на серой шерсти треугольного волчьего уха...
Джед
По мере приближения к дому, где теперь жила Милисента, ощущение тревоги усиливалось. Велев кучеру остановить экипаж за полквартала и оставив Унго дожидаться внутри, я неспешно прошел по улице, по которой еще прогуливались, невзирая на поздний час, обитатели близлежащих домов, вошел в калитку и поднялся на крыльцо. Потянулся к звонку, но так и застыл с поднятой рукой: из дома пахло магией и смертью.
Быстрым шагом я вернулся в экипаж и сделал кучеру знак отъехать. Неважно, куда, лишь бы подальше.
— Не нравится мне это, дэй Джед, — нахмурился, выслушав меня, Унго. — Может, стоит заявить властям?
— И что мы им скажем? Если внутри те же люди, что обыскивали наш номер и напали на Лен-Леррона, к приходу стражи в доме не останется никаких следов. Возможно, вообще ничего и никого не останется. Нет, поступим иначе.
Кто бы ни скрывался там, внутри, ему нужны были документы из шкатулки Виктории. А все, что он мог узнать от Саны, это то, что бумаги у меня. Значит, есть шанс выманить неизвестных (или хотя бы часть их) из дома. Записка, в которой я назначаю Милисенте встречу на главной площади, как нельзя лучше подойдет для этих целей.
Подманив из окошка одного из мальчишек, денно и нощно околачивающихся у почты, я вручил ему сложенный вчетверо листок и пару мелких монет и назвал адрес. А сам велел вознице объехать квартал и остановиться у живой изгороди, окружавшей небольшой заброшенный домик. Дальнейший путь был мне известен: пока мы жили в съемном доме, я несколько раз выходил по ночам на прогулку. В Вестолии действовал закон "Об облике", согласно которому метаморфам запрещалось появляться на городских улицах в звериной ипостаси. Но штраф в несколько грассов — мелочи в сравнении с другими ожидаемыми сложностями.
— Позвольте мне тоже пойти, дэй Джед, — попросил мой темнокожий друг.
— Нет. Оставайся тут. Если я не появлюсь в течение часа, обращайся в городскую стражу. Но я вернусь, обещаю.
Раскачивающийся, подпрыгивающий на рессорах экипаж, наверное, странно смотрелся со стороны, но сменить облик в ограниченном пространстве — дело нелегкое. Наконец Унго приоткрыл дверцу, и я нырнул в знакомый просвет в кустах.
Перебежками, прячась в тени деревьев и оград, перепрыгивая сливные канавы и пугая дворовых собак, добрался до заднего хода нужного дома. Я знал, что эта дверь давно заколочена, но другая, расположенная внутри, рядом с кухней, и ведущая в подвал, не запирается. А снаружи в подвал можно было попасть через заранее выбитое окошко. Именно так я и гулял когда-то, чтобы не тревожить отлучками Унго. Втиснувшись в узкий проем, я оказался в пыльном подполе. Осторожно, чтобы не задеть что-нибудь из валяющегося тут хлама, дошел до лестницы и, положив морду на лапы, стал ждать.
Уличный сорванец бегал быстро, и вскоре после того как я пробрался в дом, зазвенел звонок. Над головой раздались неторопливые шаги — кто-то вышел в прихожую. Скрипнула входная дверь. Разговора я не разобрал, но догадывался о его содержании: кто передал записку, когда, как он выглядел. Сейчас, получивший послание человек, обсудит это с сообщниками... Но нет — дверь закрылась, я слышал, как мальчишка сбежал с крыльца, а неизвестный вернулся в комнату, не проронив ни слова. Неужели мне повезло, и он один? Определить, так ли это, по запаху не получалось. Вокруг пахло смертью и опасностью, а еще — магией, и эти ароматы перекрывали для меня все остальные. Оставалось только рискнуть.
Я терпеливо выжидал, пока мужчина наверху, меряя шагами гостиную, примет решение. В конце концов он определился, пробормотал что-то и направился к выходу. Хлопнула дверь, провернулся в замке ключ, и зашуршал под ногами чужака гравий дорожки.
Переждав еще минуту-две, я поднялся по лестнице и толкнул лбом дверь. Выглянул в коридор, и взгляд наткнулся на посеревшее лицо Марты. Глаза женщины покрылись мутной пленкой, из открытого рта вывалился черный язык. Из горла мимо воли вырвался сдавленный рык: ее-то за что?
Бесшумно ступая, я заглянул в кухню — никого. Перешагнул труп и зашел в гостиную.
Сана полулежала в кресле безвольной куклой, и сразу мне показалось, что она тоже мертва. Но, хвала Создателю, я ошибся. Девушка дышала. Она не была связана, и чтобы увести ее отсюда, нужно было лишь привести ее в чувства. В людском обличии я бы похлопал ее по щекам, сейчас же толкнул мордой в плечо. Лекарка заворочалась, приоткрыла и снова сомкнула веки. Толкнул опять, а потом, опершись лапами о подлокотник, дотянулся носом до ее лица и лизнул щеку. Девушка открыла глаза, скользнула по мне рассеянным взглядом и улыбнулась.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |