-Ты давно здесь, в лагере с людьми? — очень тихо спросил вампир.
-Около шести месяцев.
-Сейчас так трудно сдерживаться, неправда ли? Столько времени ты провел с людьми, а зверь все рвался наружу. Сейчас ты хочешь крови и боли хоть чьей-то... моей, например... — вампир рассмеялся глухим протяжным смехом, — Я оставлю тебя здесь. Если хочешь, будешь и дальше играть со своей природой и людьми... Только ответь мне на вопрос, волчонок, хорошо?
-Да... — Джек кивнул, но не поднял головы.
Вампир склонился к нему и, едва касаясь его плеча капюшоном, прошептал:
-Где... Юми?..
Парень почувствовал, как по рукам и ногам прошел ток, а в затылок ударила тупая боль. Он отшатнулся от вампира.
-Я не знаю! — вскрикнул он.
-Слишком эмоционально, чтобы быть правдой... — вампир не стал тратить время на дискуссию и, захватив парня за загривок, приложил его о колено.
Джек застонал, согнулся, а затем свалился к его ногам, но молчал. Так же молча он увидел самый ужасный исход этой сцены, какой он только мог себе представить: Юми бежала к нему на помощь! С криком: 'Оставь его! Не смей!', она толкнула вампира в балахоне (ни на миллиметр не сдвинув его с места).
-Что ты наделала... — Джек сквозь слезы взглянул на нее в последний раз.
Вампир вышел в коридор и отдал охранникам два приказа: 'Убрать волка от людей' и 'Девчонку ко мне'.
Последнее, что попытался сделать Джек в своей жизни — это защитить Юми, но не смог. Острый, как бритва, посеребренный меч отсек его голову раньше, чем он успел пошевелиться. Девочка билась в руках охранников, но после казни волка сразу затихла и обмякла. Ее несли под руки без чувств. В помутненном сознании Юми застыла откатившаяся от тела голова Джека.
Только наверху, в большом кабинете, когда ее бросили в кресло и оставили одну, девочка пришла в себя. Из обрывков воспоминаний она поняла, кто посетил их камеру несколько минут назад.
Оглядывая стены кабинета, в котором раньше, вероятно, работал высокопоставленный чиновник, Юми поежилась от внесенных вампирами перемен в этот строгий интерьер. На полу возвышалась кипа диванных подушек и ковров, собранных со всего этажа. Мебели кроме кресла здесь совсем не было. Окно наглухо заколочено листами линолеума. Вместо люстры на потолке болталась одинокая тусклая лампочка, то и дело мигающая из-за перебоев в работе старого генератора. Сами стены все еще деловито выделялись офисной отделкой пластиковых бордюров под темное дерево. Потолок тоже держался гордо, но лепнина с него на половину осыпалась, и зияли темные бетонные дыры. Девочка восстанавливала дыхание, оглядываясь по сторонам. Она встала и подергала ручку двери. Шанс был не велик, но все же вдруг охранники оказались идиотами?.. Не оказались. Дверь не поддалась. Юми прислушалась и попятилась назад. Из-за двери отчетливо слышались шаги, медленные, размеренные, неминуемо приближающиеся. Она вдохнула и подавилась воздухом, перестала дышать... Замок щелкнул, ручка плавно опустилась вниз и дверь подалась внутрь. На пороге Юми увидела мужчину в черном балахоне. Капюшон все так же скрывал его лицо, но девочка была уверена, что видела именно его в своей камере. По его приказу убили Джека, и по его же приказу ее привели на его суд, сюда. Вампир запер за собой дверь. Он глядел на Юми. Хоть капюшон и отбрасывал густую тень на лицо вампира, она чувствовала его взгляд на себе. От одного лишь осознания ситуации у девочки темнело в глазах. Вампиры встречались ей раньше. Ей пришлось провести с ними не один месяц и потому она так их ненавидела. Полагая, что нет на земле более жестокого, изощренного и сильного разумного существа, Юми стояла сейчас в трех метрах от их лидера. Так прошло несколько минут. Оба, не шевелясь, глядели друг на друга. Девочка спасовала первая, не издав ни звука, она зажмурила глаза, и ее бледные щеки стали розоветь от соленых слез. Из-под темных волос стали видны морщинки на лбу от напряжения. Грэг все ждал, когда же тонкие губы девочки перестанут сдерживать ее истинные чувства. И вот, наконец, он услышал ее всхлип, тихий, робкий, трагичный. Вампир принялся растирать кончики пальцев обеих рук, чтобы их перестало сводить. 'Черт бы побрал того, кто меня за язык тянул... — вздохнул он с досадой, — Какая вкусная драма могла бы состояться...' Он шагнул ей на встречу. Юми метнулась назад, оступилась и, не удержав равновесия, села на пол. Вампир протянул ей руку, но девочка быстро отползла, перевернулась и поднялась на ноги уже в противоположном конце комнаты.
-Не подходи! Только прикоснись, ублюдок! Ты поплатишься за все! — сквозь страх визжала она.
-В самом деле?.. Это даже интересно. И что же мне грозит? — Грэг потер ладонь о ладонь в предвкушении.
-Мой брат убьет тебя! Скоро они придут сюда. Их тысячи! Тебя сожгут, разрубят на куски...
-Нет-нет... давай-ка по порядку. Сначала наверное на куски, а потом сожгут? — издевался вампир с улыбкой.
-Тебе будет не смешно, когда придет мой брат! Эллао сильнее тебя! ОН будет над тобой смеяться!
-Прости, что?.. Что он будет делать?.. Как ты говоришь его имя?..
-Эллао! Запомни это имя, потому что...
-Закрой рот, маленькая сучка! — все еще улыбаясь повысил голос вампир.
Юми затихла, глядя на него огромными от страха глазами. Грэг прошелся мимо нее, обернулся и поднял руки, чтобы снять капюшон. Девочка впечаталась в стену, разглядывая смуглое худое лицо немолодого разбойника.
-Ты будешь проклинать это имя, когда поймешь, что сделала сейчас... Когда ты встретишь своего брата, поговори с ним, скажи все, что хотела ему сказать, потому что жить ему осталось очень недолго.
-Ты его не убьешь... — неуверенно, но с достоинством покачала головой Юми.
-Я — нет. Его казнят свои... — он поднял девочку за плечи и опустил на лежанку из ковров.
Ее тонкие руки и ноги быстро заметались перед Грэгом, так быстро, что вампир на несколько секунд просто опешил. Не собираясь давать жертве фору, скоростью превзойдя ее, он распял Юми на коврах, раскидав ее руки и ноги. Сковал их силой и тяжестью, подчиняя себе ее глаза. Девочка попалась без промедления. Ища жалости и сочувствия, она обратила взор к холодным глазам Эгрэджио и сдалась. Ее тело обмякло. Его сковала липкая тьма. Грэг разорвал рубашку у нее на груди, стянул с тощих ног джинсы. Одурманенный взгляд Юми сверкнул ненавистью, будто ей снился сон о чем-то мерзком.
Вампир ликовал, отстраняясь от жертвы, но что-то мешало, давило, будто он сам попал под влияние чьего-то заклятья. Чувство давно забытое и стертое, выброшенное за ненадобностью, как помеха на пути, истребленное... Вина. Грэг еще раз оглядел худое, изможденное тело девочки с едва обозначившейся грудью и царапинами на коленях, почти детское сонное лицо в шапке черных волос, оттолкнулся от лежанки и отвернулся.
-Скучно... — констатировал он для себя, зная, что причина не в этом.
Опустив ладонь на глаза Юми, он снял чары морфея. Девочка распахнула темные глаза и в один миг сжалась клубком, прикрыв грудь, прижав к животу колени.
-Не думай, что я проявил сочувствие к тебе, — поспешил объясниться Грэг, — Мне не знакомы эти эмоции.
Юми не пошевелилась. Ее тело била дрожь. Вампир приблизился, уже с кинжалом в руке.
-Встань!
Девочка принялась карабкаться по лежанке, как по отвесной стене, пока Грэг не придержал ее за плечи.
-За что?.. — подавлено пискнула она.
-Я не убью. Только не двигайся пока.
-Не надо...
— Я сказал, тихо! — вампир придавил Юми, с силой полоснув по спине ножом.
Ее сдавленный крик был едва слышен. На коже сперва появилась белая полоска, позже проступила алая роса, как по колее родник, выходя из берегов, тонкой ровной струйкой поблескивая на свету. Девочка дернулась в надежде, что вампир сделал, что хотел, и получила подзатыльник, от которого вмазалась лицом в ковер. На этом месте на ковре осталось маленькое темное пятно крови.
-Я только начал. Если ты сильно против, я могу передумать. Может, ты жаждешь любви? Так я не буду мешать. Покажешь мне, на что способна, и, возможно, я взгляну на твое тело иначе...
-Ты — мразь... — прошипела Юми сквозь зубы, так сильно сжимая пальцами ковер, что костяшки побелели.
Полоснув еще дважды по обнаженной спине и слизав проступившую кровь, Грэг привлек Юми к себе за плечи.
— Все должно было кончиться хорошо... — он будто оправдывался перед кем-то, не перед ней, не перед собой, перед кем-то еще... — Ты сама виновата... Нет, не ты... Твой брат! Я всегда считал, что нет ничего слаще мести. Только вот за тебя мне вряд ли отомстит Эллао. Все совсем наоборот, Юми... — он вдохнул аромат ее страха, зарывшись лицом в черные волосы, и медленно погрузил клыки в дрожащую плоть напряженной ключичной мышцы.
9
Взошло солнце. Сегодня оно было по-настоящему весенним, теплым и ласковым. Рити даже успела застать его последние лучи, после сна выбравшись на крышу. Бесконечное метание меж Светом и Тьмой так утомило ее. Хотелось просто погреться и вдохнуть поглубже ветер весенней оттепели. Девушка знала — недолго воздуху оставаться таким чистым, скоро начнется последнее сражение, и все снова наполнится гарью и смертью.
Федералы уже сдавали свои посты. Верити успела найти брата, прежде чем он ляжет спать. Верден сделал вид, что не замечает сестру, но Рити так долго и настойчиво глядела на него, что пришлось сдаться.
-Что тебе?..
Вместо ответа она протянула ему лист бумаги, исчерченный вдоль и поперек. Это был план здания, вернее двух его этажей.
-Что это? — нахмурился он с пренебрежительным смешком, но все же вгляделся в чертеж.
-Это подробный план лагеря. Когда назначено наступление? — спокойно отозвалась девушка.
-Да пока не говорили. А вот это что? — он ткнул пальцем в маленькие квадраты на ее карте.
-Это генераторы, машинное отделение. Вот здесь камеры, а здесь...
-Почему ты это мне показываешь?.. — удивился он.
-Потому, что мы пойдем туда вместе... Или ты не хочешь спасти людей?..
-Хочу, но ты могла показать это Морлоку или капитану. С каких это пор ты мне доверяешь больше?..
-Ты — мой брат, Верден... — она села напротив него на корточки, — Кому же мне еще доверять, если не тебе? Морлоку я тоже покажу потом... Просто хотелось показать тебе, что я чего-то стою... — призналась она.
-Да я это и так знаю.
-Чего? — Рити аж подпрыгнула.
-Знаю, что ты молодца... Только с мужиком этим все время рядом крутишься, — он отвел недовольный взгляд, — Хоть он тебя и учит всякой бойцовой фигне, мне это не нравится. Он сам мне не нравится... не доверяю я вампирам, понимаешь?..
-Понимаю. А я вот волкам не доверяю...
Верден вскинул голову, совсем как огромный неуклюжий пес, и вгляделся в ее печальные глаза.
-Да, Верден... — она кивнула, пряча от него взгляд, — Я давно поняла, что что-то не так, но теперь знаю точно, и мне...
-От кого?.. — глухо прорычал он.
-Да какая разница?.. Мне все равно, понимаешь? Ты был братом, братом и остаешься. Волк, вампир, да хоть кто...
-Кто сказал?! — он повторил громче.
-Тебе надо научиться держать себя в руках. Один из волков сказал. И что? Я узнала бы сама, рано или поздно, прекрати злиться. У меня нет такого презрения к ним, как у тебя.
-Что он еще сказал? — уже чуть тише спросил Верден.
-Сказал, что тебе надо принять в себе зверя, иначе вся жизнь полетит к чертям. Ты такой, какой есть. Как раньше...
-Как раньше?! Я рву людей на части и жру их мясо. Это нормально? Это как раньше? Ты ни хрена не понимаешь, Рити! Когда тебе нравится вид крови, смерти... это не нормально. Это нельзя принять!
Девушка не поднимала глаз, боясь только разозлить его своим сочувствием.
-Хорошо, не как раньше. Как сейчас, теперь и навсегда. Они живут с этим, и ты сможешь. Я знаю одно: если не примешь это — погибнешь.
-Жду этого с нетерпением.
-Не говори так! — тут уже Рити разозлилась, — Я нашла тебя не для того, чтобы хоронить, слышишь?! Только попробуй сдаться на полпути! Я тебе этого не прощу...
Она шатаясь поднялась на ноги и быстро вышла, чтобы брат не видел ее слез. Верден не ответил ни слова.
В это время в городе, дождавшись заката, Эллао выбрался из ночлежной берлоги и продолжил свой путь на восток в гордом одиночестве. Его состояние можно было бы назвать смятением, если бы не злоба, закипавшая в жилах и в сердце, и не боль, схватившая за горло. 'Предатель! Предатель! — то и дело повторял он негромко, — Ты ответишь, за то, что бросил нас, ответишь, предатель! Я отомщу за своего господина. Ты думал, подданными можно играть в шахматы?! Ты умрешь, как умер он! Страшно и мучительно, без надежды, без помощи!'
Юноша шел быстро, хотя его штормило от одной стороны улицы к другой. Месть опьяняла его разум, мешала координации. Он уже смутно помнил, о чем говорил с Морлоком накануне, но это его волновало меньше всего. Тяготили мысли о Верити, но он быстро прогонял их, снова злясь.
Приближаясь к мосту на северо-востоке, он замедлил шаг и вгляделся в пустынную улицу. Внезапно им овладел ужас, морозный, отрезвляющий. Эллао осторожно добрался до конца улицы и шмыгнул в подворотню. Оттуда он выглянул на Площадь Восстания и обомлел. Мысли о мести, о князе, о Дориане исчезли. Юноша пришел в себя и вспомнил, кто он есть. Не теряя ни секунды он бросился бежать обратно к штабу, оглядываясь и прячась в домах, растворяясь в жадном сумраке безлунной ночи. Мороз, ударивший под вечер, сковал лужи. Под ногами Эллао с треском крошился лед. Из последних сил парень несся к своим, боясь опоздать.
В театре Рити искала Морлока, но никак не могла найти. Кого бы она не спросила — никто не видел его с самого заката. Во что бы то не стало, ей нужно было выбраться сегодня в город, но уйти без ведома Морлока она не могла. Плохо продуманная операция грозила вот-вот рухнуть. Складывая в несколько раз листок, Рити ломала голову, как поступить и кого взять себе в подмогу.
-Строчишь донесения?.. — подкрался кто-то со спины.
Верити оглянулась, выставив блок. Увидев Орена — своего 'любимого' волка, она не спешила убирать кулаки.
-Чего тебе?.. — исподлобья взглянула на него девушка.
-Я говорю, челобитные строчишь своему хозяину? — с улыбкой повторил он.
-Во-первых, у меня нет хозяина, а во-вторых, тебя не касается, что я строчу. И вообще... Орен, кажется?
Волк опустил веки в знак согласия.
-Так вот, Орен, какого хрена?..
Но Орен только покачал головой и многозначительно промолчал, глядя на нее с прищуром.
-Неужели тебе больше некого доставать?..
-Есть, но ты ведь... особенная...
-Нормальная я, обычная. Отвали по-хорошему.
-Хм... — он оглядел пустой коридор, — И что же будет по-плохому?.. Ты умеешь справляться с вампирами, но с волками тебе не справиться...
-Знаешь... — она так же многозначительно огляделась, — Один мой знакомый сказал, что убьет любого, кто даже случайно меня коснется. Насколько я знаю, он не шутит такими вещами, и вообще... очень вспыльчивый парень.
