| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Высокая ажурная чугунная ограда вокруг дворца была сметена. Кавалеры и дамы, приятно проводящие время в лабиринтах парка с воплями ужаса бежали к стенам, но добежали не все. Зомбированные пустые лица, безумные глаза и скрюченные судорогами руки наводили ужас на всех попавшихся по пути.
Верховная Хранительница не дала себя поколебать — смёрзшееся от ужаса сердце, прикрытое черной, как ночь хламидой не мог увидеть никто, а лицом она владела виртуозно. Вскинув руки она смела, первые ряды нападавших простой силовой волной. Рядом встали спешно выбежавшие на передовую маги Тайной канцелярии,
— Молокососы, — дернула углом рта сиятельная дама.
— Силовики, — холодно констатировала старая интриганка.
— Сейчас еще старички наползут, — ехидничала дама.
— Ничего, им опыта не занимать — одернула даму Травница и не мешкая вступила в бой.
Силовики, поняв, что Хранительница держит периметр, поспешно разделились.
— Правильно — язвительно хмыкнула леди Солариэсс, — тылы без прикрытия оставлять нельзя!
Маленькая группка Травников, так же выползшая на крыльцо, осторожными пассами, проверяла защиту нападавших. Травница хмыкнула, и обошлась без комментариев. Руима понимала, что стоять так долго нельзя — силы не беспредельны, но и способа переломить ситуацию в свою пользу не находила.
Неожиданно в голове всплыл один забавный случай с новой ученицей, девчонка пыталась ей объяснить, что такое безусловный рефлекс. Объясняла долго и муторно, но кое-что Травница поняла.
Взгляд Верховной Хранительницы упал на изящные вазоны, расставленные по парку, и предназначенные для сбора дождевой воды. Взглядом, опрокинув пару вазонов на зачарованных магов, Хранительница закричала:
— Вода! Обливайте их водой!
Силовики последовали ее примеру. Через минуту к ним присоединились Травники.
Толпа щедро орошаемая струями воды во всех направлениях растерянно застыла, а потом подалась назад. Ледяной душ продолжался уже за счет магически притянутых источников и фонтанов.
Шаг за шагом маги отступали и постепенно, то тут, то там безжизненные маски сменялись паническими гримасами. Послышались крики и наконец, все нападавшие позорно бежали, теряя рукава, башмаки, шляпы и даже парики.
Вздохнув, Верховная Хранительница отправила силовиков выяснять обстоятельства и разыскивать виновных, а сама медленно отправилась в бальный зал.
Разбитые канделябры, усыпанные закусками полы, цветы, свисающие с люстры и парочка фрейлин вцепившихся в драпировки под самым потолком, говорили о том, что здесь тоже не все обошлось мирно.
У тронного возвышения стоял посол Пампилии, беседуя с принцами и небрежно вытирая кинжал белоснежным платочком с кружевами.
Королева брезгливо стряхивала с края юбки чью-то кровь, а количество гвардейцев стоящих подле трона явно поубавилось.
Торжественно приблизившись, Руима взглянула на старшего принца:
— Отбились, госпожа Хранительница, — ответил он на не заданный вопрос. — Всего около десятка одурманенных людей, причем трое из гвардии. Видимо отпуска пока придется отменить...
Сиятельная дама важно кивнула:
— Благодарю вас, ваше высочество. Мы устроили нападавшим холодный душ, это быстро привело их в чувство. Сейчас Тайная канцелярия зачищает площадь, но думаю, концов они не найдут.
Оживившийся пампилийский посол тихонечко хмыкнул и сказал:
— Ваши высочества, достойная леди, как раз о подобном случае в Пампилии я и хотел поговорить с вами на прогулке...
Принцы переглянулись и пригласили посла выпить по бокалу вина на балконе. Королева одобрительно кивнув, удалилась к себе, составлять манифест для горожан. А Руима поспешила в лабораторию. Пора было отправить Рите и Врану голубка, времени почти не осталось.
Глава 3
После водных процедур мы вернулись в нашу комнатку и, быстро расчесав волосы, улеглись еще подремать.
Вран задышал ровно и глубоко едва коснулся головой тощей подушки, а мне не спалось. Мужская рука на талии налилась тяжестью, от нее разбегались мурашки, хотелось прижаться плотнее и в то же время убежать на край света.
Покрутившись немного, я поняла, что не усну. Посчитав разводы на потолке решила пойти собрать провиант в дорогу, ну и может получиться Врана чем ни будь вкусненьким угостить. Приняв решение, я бодро сползла с кровати, натянула вполне чистую мантию поверх рубахи и пошла вниз, на кухню.
Конечно, скромной трактирной кухне было далеко до палат мэтра Эскофье. Железная печка, котел для кипятка и лишь самые простые и необходимые приспособления. Когда я зашла, размышляя о том, чем бы удивить своего спутника, а в голове все еще крутилось каруселью 'счастье мое'. Хозяйка распекала кухонную девчонку за целую корзинку испорченных лепешек:
— Ох, курица ты глупая! Почему хмеля в тесто не положила? Кто это есть то станет?
Хозяйка воинственно размахивала тонюсенькой лепешкой над головой девчонки, но к ее чести надо сказать — и пальцем ее не тронула.
— Да и недопекла еще, вон, смотри, тесто еще влажное!
— Сударыня, — вмешалась я, — если вы позволите мне взять немного этих лепешек, я научу вас готовить очень вкусное блюдо, которое наверняка понравится вашим гостям.
Хозяйка выдохнула и мрачно кивнула. В этих скудных краях еду не выбрасывали, даже и не очень качественную.
Вместе с хозяйкой мы собрали все нужное — обрезки мяса: баранины, и курятины, даже немного дичины нашлось. Потом овощи и пряные травы. Всего понемногу из того, что уже лежало в мисках приготовленное для других блюд и немного масла для смазывания противня.
Девчонка крутилась рядом и жадно совала нос в каждый этап приготовления. В большой миске я смешала все ингредиенты порезанные кубиками, добавила соли и специй, хорошенько перемешала.
— Еще можно добавить немного вареной крупы, но сейчас не будем, это блюдо мы возьмем с собой в дорогу, а крупу в горы таскать себе дороже.
Хозяйка понятливо закивала и стала внимательно наблюдать, как я быстро заворачиваю начинку в лепешки и укладываю получившиеся рулетики плотным рядком на смазанный маслом противень.
— Теперь поставим противень в духовку минут на двадцать — тридцать и все!
Хозяйка покачала удивленно головой и принялась наводить на кухне порядок. Утомившись, я вышла через заднюю дверь к амбарам и хозяйственным постройкам. Постояла на нежарком осеннем солнышке, и уже хотела возвращаться в трактир, как услышала возню, писк и взрыкивание.
Любопытствуя, заглянула за угол амбара. На жесткой осенней травке возился пяток подросших щенков. Рядом на солнышке возлежала утомленная сука и меланхолично поглядывала вокруг. Я потянула носом — захотелось повозиться, с щенками, повалять лопоухих в желтоватой пыли.
Хоп! Я с удивлением посмотрела на свои лапы и едва в них не запуталась. Щенки замерли, а потом всей кучей приблизились, принюхиваясь и царапая когтями пропеченную землю. В себя меня привел крик за спиной:
— Госпожа Травница! Пора противень вынимать, али нет?
Встряхнувшись я вновь увидела край зеленой мантии и, распрямившись заспешила к кухне оставив щенков в недоумении. Их мать даже не подняла на меня золотистого собачьего взгляда, видно и не такое в своей собачьей жизни видела.
Уложив готовые рулетики остывать, угостила парочкой хозяйку и девчонку-помощницу. Больше пока делать нечего, пойду еще подремлю.
Вран спал. Стараясь его не тревожить, я присела на скамью у окна и принялась его разглядывать. Герцог лежал на спине, одеяло сползло до пояса, а согнутая рука прикрывала лицо от озорных солнечных лучиков.
Я неторопливо скользила взглядом: жилистые руки, крупные мужские ладони, синие вены, проступившие сквозь тонкую белую кожу на внутренней стороне руки. Широкая грудная клетка черные волосы подмышкой и на груди.
Невольно любопытничая, сравнила Врана с принцем Ульсоритасом — оба молодые, крепкие мужчины. Вран пожалуй слишком худощав, его волосы выглядят менее ухоженными, зато он выше.
А вообще, почему это я сравниваю Врана и Ульсоритаса? Расколоритер тоже красавец и даже более обходителен и умен.
Задумавшись, я штопала носок, совсем износившийся в гонке по лесам. Потом так же задумчиво перешла на другой носок, потом третий. Перед глазами вставали принцы на блестящем дворцовом паркете и Вран среди моря серебристой полыни.
Очнулась я от своих грез, когда перештопала все чистые носки уже сложенные кем-то в нашей комнате. Устав от долгого сидения потянулась и наткнулась на внимательные глаза Врана. Как долго он за мною наблюдал из под руки прикрывающей лицо?
— Хорошего дня, — негромко сказал он .
— Хорошего, ой!
От резкого движения клубок и носки посыпались с колен. Я растерялась. Мне хотелось что бы он улыбнулся. Прикрыв на секунду глаза, я прижала руки к мантии: непослушные конечности тянулись погладить смуглое лицо, зарыться руками в волосы.
Лениво улыбнувшись (ооо, меня можно было выносить вперед ногами) Вран встал с кровати. Я смущенно отвернулась.
Пошуршав одеждой герцог протянул мне руку. Я растерялась.
— Рита, можно попросить гребень?
Покраснев, я сунула в горячую ладонь расческу, и отдернула пальцы, словно обожглась. Вран начал разбирать волосы на затылке и огорченно хмыкнул: за ночь мокрые волосы сбились так, что самому разобрать очень сложно.
— Поможешь? — спросил он, и я вспомнила, как дышать.
Оказывается, я не отводила от него взгляда.
— Помогу. — Он протянул гребень обратно. Я присела на край кровати, в разворошенное, чуть влажное белье и принялась осторожно разбирать смоляные пряди. Герцог сидел смирно, даже если я нечаянно дергала за особенно спутанную прядь. Постепенно волосы легли шелковистой волной, и я осмелела: расчесывала от корней до кончиков, гладила щекотные кончики, прижималась к прядям лицом, вдыхая запах.
Внизу раздался громкий звук: кажется уронили медную кастрюлю или таз. Я вздрогнула и поняла, что пора заканчивать. Протянула Врану гребень:
— Все, можно подбирать.
— Спасибо, — герцог обернулся, протянул руку, и остановился.
Словно впервые увидев он рассматривал мое лицо. Не тронув гребень убрал непослушную прядку с щеки, погладил уголок губ. Потом бережно прижал к своей груди.
Я слегка недоумевая лежала тихо, а потом услышала ровный, учащенный стук его сердца и растворилась в нем. Мы лежали слушая друг друга, пока в дверь не забарабанил мальчишка
— Господин! Ужин подан!
Со вздохами мы встали с кровати. Руки Врана успели забраться под мою мантию, а мои забрались под его рубаху. Поправили одежду, взяли кошели и спустились в общий зал.
Видимо к вечеру здесь собирались все местные обитатели. Зал гудел и пахло уже не только медовым квасом, но и пивом, и дешевой молочной брагой.
Я поморщилась. Мне не хотелось сидеть на виду у всех. Мое маленькое, только зарождающееся счастье требовало тишины.
Вран понял это. Он попросил хозяина принести ужин нам в комнату. Хозяин кивнул ничуть, не удивляясь и, через несколько минут мальчишка притащил нам поднос с жарким, лепешками и кувшином кваса. Спиртное мы не пили — завтра предстоял тяжелый путь, да и наливка мне все еще икалась.
Приготовлено было вкусно, вот только перца многовато. Потянувшись к кувшину с квасом, я вдруг заметила, как поплыли куда-то стены, потолок приблизился и на грани слуха донесся шепот Врана:
— Превращайся!
Вран
Как больно, толчками бьется в груди сердце! Отрава медленно колышется в венах, Рита! Рита! Слова медленно продавливаются сквозь стиснутые зубы:
— Превращайся...Превращайся...
О, трижды светлые Боги! Она лежит, неподвижно опустив голову на стол, нужно докричатся до нее:
— Рита! Рита! Превращайся!
Ему кажется, что он кричит, раздувая жилы на шее, но он едва шепчет, кривя сведенный судорогой рот.
Вдруг узкое окошко, едва прикрытое редкой тканью от мух, распахивается и в комнату заглядывает неприметный узкоглазый мужчина. Кажется, Вран видел его внизу, в зале, хозяин посылал его за чем-то в погреб. Ухмыльнувшись, мужчина подходит к столу и приподнимает голову девушки за волосы.
— Готова!
Констатирует он и принимается сдирать цепочку с начавшим чернеть медальоном. Ему мешают волосы и плотный ворот мантии, но он нетороплив и методичен как врач или сумасшедший.
Еще один шепот Врана видимо достиг слуха умирающей девушки и вместо безвольного человеческого тела, на стуле забилась в рвотных спазмах крупная рыжая дворняга.
От облегчения Вран незаметно для себя провалился в собачье тело. Едва организм срыгнул плотный комок пищи пропитанной ядом, как зубы вцепились в домотканые штаны несостоявшегося убийцы. Заорав, мужик выхватил кистень и начал, не глядя крушить все вокруг. За дверями послышался шум. Быстро приняв решение, Вран ментально крикнул:
— Рита, прыгаем в окно! Нас могут убить, прежде чем разберутся, а назад в людей пока нельзя — яд еще вышел не весь!
В ответ раздался короткий взлай — рыжая псина бросилась к открытому окну. Звук падения, скулеж и черный пес готов последовать за подругой. Откатившись в сторону, рыжая дождалась прыжка приятеля, вдвоем они скрылись в сгущающихся сумерках.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
