Он осмотрел изменения в ландшафте и сказал: "Словно война началась, ей Богу..."
-
Зонд перестал функционировать спустя двое суток. Связь с ним не пропала внезапно. Сначала он стал передавать несуразицу, которую учёные никак не могли понять, и только затем передача прервалась. Данные были засекречены и отправлены в Аналитический Отдел ОМБ.
Разгул природной стихии только набирал свои обороты. Гравитационные аномалии стали нормой: в одном месте человек испытывал неимоверную тяжесть, а в другом чуть ли не взмывал в небо. Соответственно и атмосфера реагировала ударами ветра. В некоторых окнах уже не хватало стёкл, и их никто уже не собирался ставить.
Ответа с Земли так и не поступало. Среди персонала уже ходили слухи, что камеры телепортации могут в один "прекрасный" момент отключиться, но пока все устройства Древних работали исправно. На одном из обедов Андрей услышал эти слова и тут же поспешил заверить сказавшего, что есть ещё один (естественный) переход между мирами, а Саша коротко рассказал историю встречи с йети, опустив некоторые подробности. Вся эта информация тоже содержалось в их отчётах, и была доступна большинству из здесь присутствующих, поэтому ничего запрещённого они не рассказали...
Руководство базы в лице полковника Штрея сильно нервничало и явно не знало, что делать дальше. Точнее знало, но не могло выбрать один из двух вариантов. Ответ пришёл только утром следующего дня, когда небо уже стало принимать совершенно невообразимые формы. Именно формы. Оно казалось то плоским, то пирамидальным, словно планета была погружена в куб, и этот куб постоянно вращался вокруг неё.
В присланном приказе говорило следующее: "Эвакуация разрешена. Эвакуировать основной персонал, оставить только научную группу и охрану. В связи с непостоянством физических характеристик мира, эвакуацию местного населения разрешаем. Земная техника не должна быть задействована при эвакуации людей. Гуманитарный груз будет переправлен через шесть часов по земному времятечению. В случае возникновения ситуации, при которой дальнейшее пребывание людей в мире Тени станет невозможным, произвести эвакуацию персонала и подрыв камер телепортации, а также уничтожение всей техники. Центр".
Приказ был как бальзам на душу. Полковник резво начал раздавать указания, составил список групп, возвращающихся на Землю, и уже через час "лишних" людей на базе не было.
Внезапно грянул гром, и небо буквально за пять секунд затянулось тучами. С неба повалил мощный ливень, но люди не обращали на него внимания. Группа военных на машинах собиралась отправиться к городу. Она должна была остановиться за два километра от него и выгрузить людей, которые должны будут сообщить о возможности уйти из неблагополучного места в другое. Не успели они уехать, как поступил следующий приказ: готовить заряды для подрыва здания. Карл Штрей готовился к любому повороту событий...
Да, вся земная база пришла в движение. Эра висела над ней бесплотным духом. Пожалуй, только тот, кого звали Владом, да ещё несколько человек могли ощутить её присутствие, но все были слишком заняты проблемами. Через три часа у них откажут сканеры, а через двенадцать мир станет невыносим. Эра полетела на север, к городу. По полю неслась небольшая колонна машин. Дворники работали не переставая. Дождь хлестал нещадно.
"Хорошо, что я не в физическом теле", — подумала она, представив неприятные ощущения людей, и животных, попавших под ливень.
Город словно вымер, но Эра ощущала мир не только в видимом диапазоне. Комки энергии спрятались в хитросплетениях других, видимой людям, как дома. В энергетическом видении можно было заметить флуктуации энергии и пространства. Впрочем, они страшны только для физических тел, а вот сбои в информационном поле одинаково фатальны для всех. И эти сбои происходили всё чаще и чаще. Всё остальное — лишь их следствие.
Эра уже стала задумываться о своей безопасности, ведь, если сбой возникнет в том месте, где она "записана", то она умрёт, если задержится здесь — умрёт вместе с миром.
Она прыгнула на другую часть планеты и оказалась над столицей Долераса. Город горел, одна из улиц превратилась в поток лавы. Люди бежали, спасаясь от стихии. Эра хотела подключиться к эмоциональному фону, но поняла, что это глупо: такой поток эмоций она вынести не в состоянии.
Хаос. Он пришёл на эти земли...
Правительства обменялись нотами протеста, подозревая друг друга в создании погодного оружия, вспомнив труды какого-го одиозного учёного, утверждавшего о принципиальной возможности создания такового. Возможная война казалась наименьшим бедствием. Нет, это было просто глупостью, несуразицей: воевать перед лицом полного уничтожения. Государства походили на людей, бьющих мечом по своим щитам, в то время как на обоих валится гора. Они словно потеряли связь с реальностью. Отсутствие выбора, иной ветки развития события. Разве можно поверить в такое в другой Вселенной.
"Ошибочность в заданных параметрах привела к катастрофе", — подумала Эра. — "Ты не смог решить Великое Уравнение Вселенной. Мне остаётся лишь одно".
Она погрузилась на глубинные слои этого мира. Это было сродни погружения в воду в физическом теле: мир становился более плотным и давил на тебя толщей слоёв. За долгие десятилетия и столетия процесс происходил без участия сознания, практически мгновенно.
В памяти прошлого отчётливо зияла аномалия: скачок гравитации, провал в коре, выход магмы. Город превратился в сплошной вулкан.
Эра уже начала паниковать: не пора ли уходить, но не смела. У неё ещё оставался долг перед Вселенной. Он проникла ещё глубже, почти в основание этого мироздания. Здесь не было пространства, только время, одно измерение, одно направление из прошлого в будущее. Ещё один шаг, ещё один слой. Теперь здесь нет такого понятия как время. Оно существует субъективно только для неё и "внутри" неё. Здесь уже нет давления, вообще не существует никакого внешнего воздействия, его и не может здесь быть. Есть только узел, корень — та информационная структура, которая дала жизнь этому миру. Эту композицию можно было только почувствовать, ощутить инстинктом, смутным предчувствием существования чего-то близкого, родного.
Эра "обволокла" информационный блок и скопировала на себя. Ко всем другим зародышам миров прибавился ещё один, неудачный. Вселенная обрела ещё один опыт...
-
...Андрей смотрел на небо. Оно было непостоянно. Какая-то страшна дифракция рисовала на нём причудливые узоры. Солнце почти погасло и светило бледно-фиолетовым светом. Тьма опускалась на этот мир. Мир умирал, мир гас. В воздухе появлялись невидимые линзы, искривляющие свет, так что, казалось, видишь всё через потрескавшееся стекло...
Сколько людей уже погибло в разных частях планеты, сколько погибнет в этот час, в следующий. Нет, здесь была чудовищная несправедливость.
"Фэви!" — мысленно прокричал он. — "Ты поддонок. Ты не имел права бросать людей, ты не имел права бросать своих детей! Предатель!"
Андрей буквально физически ощущал боль гибели, хоть это была и не Земля. Эвакуация персонала была объявлена десять минут назад, когда стало ясно: ещё немного и погибнут все. Может быть, Тени предстояло просуществовать ещё день-два, но какой смысл оставаться теперь? Все местные, которые захотели уйти — ушли, хотя для этого пришлось приложить немало усилий. Стоя у камер телепортации, многие боялись исчезнуть навсегда, но им продемонстрировали, что можно так же просто вернуться, и после того, как смельчаки опробовали новый способ перемещения, всё пошло как по маслу.
К сожалению, уходящих на Землю оказалось немного. Андрей не стал затаскивать всех выживших силой: каждый делает свой выбор. Булдаков пытался объяснить, что остров (он умышленно уменьшил масштабы) скоро уйдёт под воду, сделав всё возможное, но его мучила боль за других людей.
"Это их выбор", — успокаивал он себя, но не помогало. — "Всего пятьсот человек... Пятьсот людей из пятисот миллионов. Каждый миллионный. Капля в море, песчинка на берегу..."
— Заряды установлены, — донёсся сзади чей-то голос. Андрей обернулся: никого не было. "Опять фантомы, опять звук "прыгает", — подумал он и увидел, что от ворот в сторону здания идут двое солдат.
— Мистер Булдаков, — сказал один из них, но голос казался смазанным, словно плыл, меняя тональность. — Через час произойдёт детонация.
— Да, я понимаю.
Солдаты перепрыгнули через расщелину, проигнорировав деревянные понтоны, которые были поставлены специально для перехода через трещину.
"Что же уготовано нам?" — задал себе вопрос Андрей. — "Да, права была Эра. Или был? Это существо явно не знает пола, пусть будет "была"... Права она. Этот вопрос будет со мной ещё долго. Просто так я от него не отделаюсь, а значит это моя битва. Моя и Кэтрин... Моя и Кэтти".
В его памяти всплыла картина, увиденная в последние дни предыдущего пребывания. Этот танец Саши с Кэтти. Он так ранил его тогда... Боже, как ему снова хотелось увидеть эту девушку. Он только сейчас, когда работа перестала отнимать всё его время, понял, что похож на человека, жаждущего свежего воздуха. Тринадцать лет одиночества, тринадцать лет непонимания окружающих людей. В Академии его всегда считали чудаком...
— Простите, сэр, — прозвучал голос совсем рядом. Андрей заметил, что двое солдат так и не вошли в здание, а стоят около него. — Вы последний. Пойдёмте с нами.
— Всё нормально, парни, — нарочито небрежно ответил Булдаков. Что-то происходило в эти моменты в его душе. Какое-то переосмысление реальности. Словно накопившаяся информация в одно мгновение обработалась и привела к новой смысловой оценке. — Вы откуда родом?
— Из Ирландии... — явно не понимая смысла вопроса, ответил солдат.
— Я думал, из Англии. Как вас зовут?
— Френсис.
— Как думаете, Френсис, какой урок мы можем извлечь из этого? — спросил Андрей и обвёл рукой, указывая на окружающее пространство.
— Вывод? — удивился солдат. — Простите, здесь сейчас всё рухнет, сэр.
— Это я понимаю, — сдавленно улыбнулся Андрей и кивнул. — Пойдёмте.
Солнце моргнуло: на мгновение стало темно, словно ночь опустилась на мир, а затем полумрак снова вернулся. Андрей прочитал страх в глазах солдата и спросил:
— Вы боитесь, Френсис?
— Да, — честно ответил тот. Они вошли в холл и направились к лестнице, ведущей вниз, к бывшему Святилищу Великих. — А вы нет?
— Я? — Булдаков и сам задал себе этот вопрос. На удивление, в душе не было ни капли страха. — Нет, Френсис. Знаете, нет. Я уже не понимаю, где я, а где мир...
Тот странно посмотрел на Андрея, но промолчал. Булдаков мысленно улыбнулся. Им действительно овладело удивительное спокойствие. Даже переживания о гибели людей отошли на второй план.
"Нравственный хамелеон", — обозвал он себя, прекрасно понимая, от чего пришёл такой покой. Они спустились по лестнице. Автоматика открыла двери, и Андрей вслед за Френсисом и вторым солдатом вошли в Святилище.
В пещере находилось пять человек. Среди прочих Булдаков заметил Сашу и полковника Штрея.
— Мы уже думали посылать за тобой, — произнёс друг.
— Спасибо. Ну, что, в путь? А то уже солнце начинает мигать. Наверное, прощается...
— Да, пожалуй.
— Лейтенант, Ларс, — просил Карл, — заряды установлены?
— Так точно, сэр, — ответил Френсис. — Подрыв произойдёт через... — он глянул на часы, — пятьдесят две минуты и пятнадцать секунд.
— Словно в этом есть смысл, — сказал Андрей.
— Действуем по инструкции, — ответил Штрей. — Возможно всё.
— Вы действительно думаете, что этот мир восстановится?
— Я ничего не думаю. В капсулу, советник, — нарочито официально сказал Штрей.
Андрей встал на площадку. Пройдёт всего немного времени, и уже ни один землянин не попадёт в этот мир. Даже естественный проход закроется навсегда. На мгновение внезапно пришедшая мысль напугала его: "А что, если, действительно, сейчас проход захлопнется..."
Не успел он подумать, как оказался на вершине горы. Андрей с удивлением озирался по сторонам: неужели его забросило не туда?!
— Ничего страшного не произошло, — прозвучал знакомый голос сзади. Булдаков обернулся. — Прости, у меня не было времени, пришлось в самый последний момент действовать. Мне пришлось поймать тебя в момент перехода и растянуть это мгновение в бесконечное количество раз, поэтому, сколько бы мы здесь не говорили, никто этого не заметит.
— Что тебе нужно от меня, Эра? — настороженно спросил Андрей. Он чувствовал дискомфорт: слишком всё неожиданно произошло. Впрочем, он уже начал успокаиваться.
— Разрушающийся мир также опасен для меня, как и для вас всех.
— И я нужен как транспорт?
— Это наша проблема. Мы не можем переходить, не будучи в теле. Разумеется, это тоже информация, но она вторичная. Вы такую называете материей.
— Как же ты прыгала из мира в мир до этого?
— Таким же способом. Когда вы уходили из мира в прошлый раз, вы видели проекцию меня, но я на самом деле была в сфере. Обман зрения. Вы не заметили, что я двигалась с той же скоростью, в то время, как весь остальной мир вы видели, словно в замедленной съёмке.
— Да, припоминаю...
— В этот момент, я слегка нарушила правила мира Фэви. На маленькие хитрости у меня всё-таки хватает сил (как сейчас). Обратно вернулась тем же путём, только мой симбионт не знал об этом. Как думаешь, чтобы он ответил, если бы в голове появился голос? — опережая вопрос, ответила Эра.
— И то верно, — улыбнулся Андрей. — Но ведь и сейчас ты могла просто тихо и незаметно пройти вместе со мной и не тратить уйму энергии, ведь, я так понимаю, для тебя этот визит обошёлся дорого.
— Точно, хотя не намного больше, чем если бы я "прошла" тихо.
— А раз так, то... — подвёл он.
— ...то мне нужно тебе кое-что сказать. Точнее предупредить, — добавила Эра. — Как ты думаешь, зачем Фэви тратил столько сил на Дину?
— Дина? — тупо переспросил Андрей.
— Ты думал об этом?
— Да, но не пришёл ни к чему определённому, — ответил Андрей. Он уже начал беспокоиться. — Неужели Фрэнк был прав?
— Прав, — твёрдо сказала Эра. — Это бомба замедленно действия — так задумал Фэви. Страховка на случай провала.
— Почему ты не сказала раньше?
— Я узнала лишь несколько часов назад. Мне пришлось опуститься на самые глубокие информационные слои, где не установлена никакая логика мира. К самой её сердцевине. Там я считала всю память мира, считала и замысел Фэви.
— Так теперь ты знаешь всё об этом мире?
— Абсолютно всё. "Внутри" меня есть зародыш этого мира. Теперь я буду всегда носить его с собой.
— Зачем он тебе?
— Фэви проявил не дюжую творческую силу. Как думаешь, создать мир легко? — спросила Эра. Андрей счёл этот вопрос риторическим. Так же он заметил, что она уже приноровилась к его мышлению и говорит простыми словами. — Кончено, нет. Это опыт, опыт Вселенной, части Разума, и он должен быть сохранён. Эта копия должна храниться не только у Фэви в памяти, но и для грядущих поколений разумов в Банке Данных на случай, если он захочет уничтожить свою память.
