Жрица. Право выбора

После его слов ко мне пришло понимание. Вскочив с кровати, я бросилась к зеркалу. На меня смотрела Я. Именно та Дарсэт, которую я знала много лет, а не морок. А ещё у этой Дарэст были татуировки, характерные для тёмных жриц.

— Чёрт, — выругалась я от отчаянья и непонимания. По моим подсчётам у меня ещё было время.

— При сильном всплеске эмоций есть вероятность разрушения морока, — лениво протянул Валериан, угадав мои мысли. Медленно встав с кровати, он подошёл к своим вещам и стал одеваться. — Ты обязана это знать, жрица.

Я молча смотрела за тем, как он одевается, ничего не сказала на то, что он смотрел или сквозь меня, или же куда-то в сторону, но не смогла просто стоять и ничего не делать, когда он направился к двери. Мне казалось, что стоит ей закрыться за его спиной, как Валериан навсегда исчезнет из моей жизни.

Я подбежала к нему и, обняв его сзади, прижалась всем телом. Он остановился, но наш разговор, последовавший после этого, ещё долго преследовали меня в страшных снах.

— Я ненавижу ложь. Особенно от того, кому верил, кого хотел впустить в свою жизнь.

Он сбросил мои руки и, развернувшись, окатил такой волной презрения, что я отшатнулась.

— Теперь я понимаю, почему ты так избегала свадьбы. При обмене браслетами души соединяются, чтобы брачующиеся могли полностью раскрыться друг другу. Никаких тайн, никаких сторонних целей и мыслей, только стремление создать крепкую семью.

Честно говоря, я этого не знала, но Валериан не давал мне вставить и слова.

— Меня удивляло твоё поведение, поступки, а, оказывается, всё имеет простое объяснение.

— И какое же?

— Тебя послал покровитель, чтобы я потерял от тебя голову. Он рассчитывал, что привязавшись к тебе, я прощу обман. А заодно присоединюсь к храму. Но он ошибся.

— Неправда. Валериан, всё, что ты сейчас говоришь, твои выдумки!

— Дарсэт, — обманчиво-мягко обратился он ко мне по имени, — почему ты так сопротивлялась, когда я хотел сделать тебя своей женой?

Я замялась, не зная, как ответить. Если правду, то выходило, что я на самом деле скрывала свою принадлежность к храму. А вот на вопрос: "Почему?" вполне подходили предположения князя. Хоть всё было абсолютно не так.

— Не знаю, — неуверенно ответила я, отворачиваясь.

— Ложь,— презрительно кинул он и, развернувшись, ушёл. И, в тот момент мне казалось, что уже навсегда.

Проводив его взглядом, я закрыла дверь и медленно подошла к зеркалу. Слёз не было, только злость. На саму себя.

— Молодец, жрица, — прорычала я своему отражению и стукнула кулаком по зеркалу. Боли я не почувствовала, но кровь хлынула хорошим таким потомком, и пришлось что-то предпринимать. Шипя, я перемотала лоскутком, безжалостно оторванным мною от простыни. Он быстро набрался крови, и пришлось укорачивать простынь дальше.

А боль заглушило осознание, что во всём случившемся только моя вина. Со своей неуверенностью, попыткой всё скрыть я сама загнала себя в ловушку. Не зря же говорят, что всё тайное рано или поздно становится явным...

Худо-бедно остановив кровь с помощью целительской магии, в которой я никогда сильна не была, я оделась и поспешила покинуть комнату, которая подарила мне счастье и в одночасье его разрушила. Мне нужно было отвлечься, и я ничего лучше не придумала, как гномьи земли. А после... А после продолжалась жизни. Немного побитая, но она продолжалась. И, хоть в ней больше не было Валериана, находились ещё возле меня лю... в общем, те, кому я была дорога и кого ценила я. Просто за то, что они были...

ГЛАВА 4

Утром, как и полагалось после грандиозной пьянки, жутко раскалывалась голова. Пожелав мысленно кочмару, которому где-то удалось откопать рецепт "Огненной воды", уже несколько столетий числившийся в рядах невосполнимых потерь всех государств, никогда не хворать, я позавидовала разом мёртвым, нелюдям и студентам целительского факультета. Последние знали, как мгновенно избавиться от похмелья, но секретом делиться не желали. Ждали, когда его цена возрастёт до небесных высот, а в том, что это произойдёт, уж никто не сомневался. Взять даже меня, замаячить в этот момент кувшинчик с чудным зельем, я бы последние носки отдала.

Ещё немного постанов и поохав, я попыталась встать, но моя рука в попытке опереться о кровать упала на что-то мягкое и объёмное. А ещё это что-то не дышало. Первой мыслью было, что я в порыве страсти убила незадачливого любовника. Но с н-ой попытки сумев сфокусировать глаза, я поняла, что за тело приняла почему-то уже собранные мои вещи. Почесав затылок и, не дождавшись помощи от памяти, я медленно встала с кровати и направилась в сторону умывальника. Расстояние до желанного кувшина с водой было шагов пять, не больше, но мне казалось, что я иду целую вечность. В середине комнаты я почему-то наступила на развёрнутую карту, которая уже вместе со сложенными вещами навевала на мысль, что я куда-то собралась. Но вот куда?

Намочив пересохшее горло, я вылила остаток воды из кувшина себе на голову. Колодезная прохлада немного прояснила мысли, а вместе с этим пришёл и ответ на вопрос: "Что вообще происходит?"...

Спустившись на первый этаж, я заказала натянувшему стандартную улыбку хозяину яичницу и кружку светлого пива. Хоть я и была на саму себя в обиде, но голодом пытать не собиралась.

Ну какого я не могу себя вести, как нормальная пьяная женщина? Нет, чтобы найти себе любовника, или же родственную душу и излить ей наболевшее. Да уж лучше бы станцевала на столе популярный нынче в столичных кабаках танец "Манька-безтрусанька", но нет, я не ищу лёгких путей. Связалась с опытными шулерами, которые и в полумёртвом состоянии прячут козыря так, как муж заначку от жены. И, что, в принципе, следовало ожидать, проиграла. А в качестве приза мой так называемый друг Дэррок потребовал принести ему артефакт. Да и не абы откуда, а из мёртвого города. Так что, начало моего нового этапа жизни было "ши-и-икарным".

А сколько же раз я себе говорила написать памятные записки с тем, что можно и категорически нельзя делать в пьяном состоянии, и перед началом гуляние развесить везде, где только можно. Включая спины и лбы собутыльников. Также, для большей эффективности, не мешало в них добавить обо всех последствиях моего желания напиться...

* * *

Мёртвый город получил своё название вовсе не из-за того, что по улицам ходили толпы оживших мертвецов, бросающихся на свежее мясо, как жена со сковородкой на загулявшего мужа: без предупреждения и с горящими от гнева глазами. Просто за несколько мгновений на всё, включая стены, лёг отпечаток тлена. Живые существа: люди, животные, рассыпались прахом ещё до рассвета, сооружения сохранились, но от них веяло могильным холодом и тоской.

Никто не мог объяснить природу этого явления, но иногда шептались за спинами, что во всём виноваты тёмные адепты. Прямо обвинять никто не осмеливался, так как Академию побаивались. Это мы, храмы, общались с ней на равных. Но нам не было никакого дела до чужих проблем, если их решение не заказывали. Хотя, Верховная не взялась бы за такую сомнительную сделку. Она и "просьбы" что-то украсть отклоняла, оставляя за нами славу убийц.

Так вот, к чему это я всё виду. Из-за своей дурной головы я подписала себе приговор. Возможно, и не смертельный, но вероятность стать заикой или обзавестись на оба глаза чудным нервным тиком меня также абсолютно не прельщала. Но карточный долг никто не отменял, и я покорно отправилась на мёртвые земли.

От гномьих земель они были в нескольких часах пути, потому я не успела, как следует, надышаться перед смертью. Что посчитала весомой причиной всеми силами оттуда вырваться.

Саархана, за всё время, я позвала пару раз, но он не отозвался. Мне резко захотелось изобрести телепатическую связь, позволяющую оставлять сообщения. Пребывания не в самом лучшем расположении духа, я бы нашла, что ему сказать. Смелости у меня для этого тоже хватало, хоть отбавляй. Да и открывшийся передо мной вид как-то тоже не настраивал на страх перед, пусть и на тот момент злющим, но всё ещё покровителем.

Я не была некромантом, но не раз забирала чужие жизни, потому запах смерти мне был знаком. Но на мёртвых землях он был настолько тяжёлым, что первые несколько минут, пока я привыкала, мне казалось, что я умру от удушения.

Когда организм немного приспособился к чуждой для него среде, я направилась на поиски дома, который описал Дэррок. Его дед был в дружеских отношениях с одним из жителей того, что было до всего этого кладбища. Он же и рассказал внуку об артефакте, которым хвастался хозяин. До нашего времени секреты изготовления магических предметов не дошли, потому это на самом деле было находкой.

Когда я поинтересовалась о свойствах этого артефакта, Дэррок странно замялся и невнятно выдал что-то наподобие: "Для увеличения мощности магического удара".

Нужный дом, к счастью, находился недалеко от черты города, так что долго искать мне не пришлось. Он возвышался над землёй на два этажа, крыша почти сгнили, да и дверь тоже. Тлен почти не тронул камень, но дерево ему не смогло противостоять.

Собравшись с духом, я переступила порог и оказалась в почти не тронутой временем прихожей. Если бы не всё тот же трупный запах, её можно было бы назвать вполне уютной.

— Странно, — озвучила я свои мысли. — Ни тебе сломанной мебели, ни пыли.

— Странные же у молодёжи пошли представления об уюте, — недовольно проворчал совсем рядом старческий голос. — В моё время девушки не были такими заср... В общем, уважали чистоту и порядок.

Вздрогнув от неожиданности, я отскочила и, достав мечи, стала искать его хозяина. Но никого не было видно, и тогда ко мне пришло нерадостное понимание. Я удостоилась чести встретиться с самим хозяином дома, а, если точнее, его ворчливой и неуспокоенной душой.

— Ещё, к тому же, и слепая, — продолжил он мою лестную характеристику. — Да не туда смотришь, направо голову поверни.

Это мне, конечно, ничем не помогло, но я решила лишний раз старика не злить, так как мне нечем было ему противостоять.

— Извините, но я физически не могу вас видеть. Вы дух, — попыталась я оправдаться, но только усилила поток его недовольств.

— Никакой тактичности! Могла бы и не напоминать.

— Извините, — повторила я сквозь сжатые зубы. Этот старикашка начинал мне действовать на нервы. — Давайте я заберу то, за чем пришла, и мы расстанемся. Я вас перестану раздражать, а вы перестанете... раздражаться из-за меня.

Наступила тишина, и я ошибочно приняла это за согласие. Стоило мне сделать шаг, как полился новый поток "откровений":

— Мало того, что влезла в мой дом, нагрубила, так и ещё собирается вынести всё моё имущество!

— Всё мне не надо, — возразила я, — а только артефакт.

— Мой артефакт? — почему-то с удивлением переспросил дух.

Я согласно кивкнула.

— Для себя?

Я решила не вдаваться в долгую историю и это тоже подтвердила.

— А тебе то он зачем? — с подозрением поинтересовался старикашка.

— Как зачем? Мощь увеличивать, — уверенно ответила я, как на уроках Верховной, когда знала правильный ответ. — Чтобы быстрее справляться с клиентами.

— Развратница! — отчего-то взвыл дух. Я почувствовала, как через меня прошёл холодный поток силы, и потеряла сознание...

* * *

Очнулась я на руках у Хайн'эгена, который старательно обтирал моё лицо влажной тряпкой, от которой отдавало приятным мятным ароматом. Но когда она коснулась моих губ, и я их облизнула, то скривилась, так как вкус напомнил о настойке из полыни, которой меня в своё время отпаивала Верховная.

— Мог бы вымочить в чём-то более вкусном, — прохрипела я, так как в горле очень сильно пересохло. Эльф тут же отвлёкся от своего занимательного дела и, поддерживая мою голову, небольшими глотками напоил из фляги каким-то отваром. Конечно, до земляничного чая ему было ой как далеко, но в противности полыни значительно уступал.

— Очнулась, — с облегчением выдохнул эльф, устало улыбнувшись. — Извини, малявка. Но когда я увидел тебя бледную и еле дышащую, как-то было не до вкусовых пристрастий.

-Даже так? — искренне удивилась я. — Тогда прошу вернуть претензии на Родину.

Но новоявленный родственник моего веселья не разделил, а посмотрел на меня, как на нашкодившего котёнка: сверху вниз и с укором в глазах.

— А теперь, малявка, изволь объяснить, что ты здесь вообще забыла? — подозрительно спокойно протянул он, не давая мне даже приподняться.

— Если скажу, что во мне внезапно проснулся исследователь, поверишь?

Хайн'эген ничего не ответил, но его сузившиеся глаза прекрасно заменили все слова.

— Так и думала, — я тяжело вздохнула и с превеликой неохотой призналась в одной из величайших моих глупостей.

— Давай, я тебя сам убью, — притворно-ласково предложил он мне, вытаскивая кинжал, и поднося к моей шее.

— И тебе не жалко своих отваров, которыми ты меня обтирал и отпаивал?

Эльф заколебался и, приняв для себя какое-то решение, с явным сожалением вернул кинжал туда, откуда взял.

— Ты права. Они из очень редких компонентов.

— Кстати, а как ты меня нашёл? — задала я мучивший меня вопрос. — Так как я человек, то наша родственная связь не имеет всех тех преимуществ, которыми наделена появляющаяся между эльфами.

— Ты лучше спроси, что с тобой было бы, если не нашёл бы, — фыркнул он, но всё же сжалился и неохотно удовлетворил моё любопытство: — Я внёс в браслет некоторые изменения, и теперь он является не только подтверждением того, что ты вошла в мою семью.

— А...

— Бэ. Время вопросов закончилось. И не проси меня его снять. А если увижу без него, малявка, то сначала высеку, а потом сделаю так, что даже твой покровитель не сможет снять.

Предупреждением я прониклась и решила, что в том, что эльф всегда может меня найти, в принципе, нет ничего плохого.

Хайн'эген помог мне встать и, придерживая, направил в сторону лошадей.

— Подожди, — остановила я его. — Я не могу так просто всё оставить и уйти. Можно не выполнить своих обещаний, но не карточный долг.

Сумеречный что-то прошипел сквозь зубы, скептически на меня посмотрел и без всякой надежды спросил:

— Если я тебя ненадолго оставлю, есть вероятность, что ничего не произойдёт?

— Обещаю дожидаться тебя там, где и оставишь, — как можно увереннее сказала я, а в мыслях попросила, чтобы именно так и было.

Эльф недоверчиво отнёсся к моим словам, но, постелив свой на плащ на одном из валунов, которых хватало возле города, усадил меня и, выдав фляжку с тем терпимо-невкусным отваром, отправился за моим артефактом...

За него я сильно не беспокоилась, так как сумеречные эльфы имели чем удивить духов, в отличие от меня. И, в подтверждении моих слов, не успела я сильно соскучиться по своему родственнику, как он уже шёл ко мне, сжимая в руке причину моего ужасного состояния.

Когда Хайн'эген подошёл ко мне, я на его лице увидела растерянность. Я протянула руку, и он вложил в неё цепочку с подвеской в виде... кролика.

— Кролик?! — громко озвучила я свои мысли, рассматривая жирное и длинноухое животное. Ошибиться я не могла, так как мои родители по праву рождения разводили их.