Смерти нет. Глава 11.

Джедай попытался ответить, но из горла вырвались только хрипы и сипение, глаза закатились, и мужчина потерял сознание, обвиснув в держащих его руках. Забрак с ужасом посмотрел на еле живого наставника, вскинул его на плечо и побежал.

Дроид только развел манипуляторами: пациент умирал, но понять почему, было невозможно. Кровотечение не останавливалось, кровь отказывалась сворачиваться, не реагируя на вводимые бантовыми дозами лекарства. Поднялась температура, мельчайшие ранки на коже, вроде заусениц и уколов от шипов растений, начали гнить, тело разлагалось заживо.

Ученик с отчаянием метался, не зная, что делать. Он послал сообщения всем, кому мог, но учебная база располагалась в достаточно уединенном месте, пока прибудет помощь... Мужчина жутко захрипел, царапая платформу, и забрак осел на стуле, не пытаясь удержать слезы. Все обитатели базы улетели выполнять какое-то задание, они одни, и помочь просто некому, и теперь парню только и оставалось, что в полном бессилии наблюдать агонию учителя.

* * *

Дни превратились в тягучую рутину: ритуал, отдых, восстановительные медитации, снова ритуал. И так раз за разом. После второй сессии Люк перестал смотреть в зеркало, настолько страшно было видеть, во что он превращается.

Зал, где он проводил ритуалы, пропитался тьмой и холодом, запах тления невозможно было выветрить, и чем дальше, тем больше магистр склонялся к мысли о переезде на новое место жительства после того, как все закончится. А это здание надо будет долго "обеззараживать" светлыми техниками. "Стеной света", не меньше.

Нельзя допустить, чтобы здесь кто-то жил, последствия могут быть самыми непредсказуемыми. Начиная от постоянных болезней у жильцов и заканчивая темными мутациями и безумием.

С каждым разом ритуалы проходили все легче и легче, Люк отработал все действия до автоматизма. Каждая сессия несла смерть минимум одному разумному, а то и двум. Мужчине казалось, что он промерз насквозь, а Тьма пела в полном восторге, ластясь к нему, словно ласковый хищник. Сила явно возросла, как и контроль, но какой ценой все это было добыто?

Завершив ритуалы, Люк долго отмывался в ванной, скребя себя мочалкой с остервенением, пытаясь содрать с себя нечто липкое и отвратительное, пропитавшее кожу. Он долго собирался с духом, медленно вытираясь подогретым полотенцем, пока не нашел в себе силы подойти к зеркалу и бестрепетно взглянуть правде в глаза.

В золотистой поверхности отражалось чудовище в облике молодого мужчины человеческой расы. Кожа побелела, как у утопленника, вены извивались черной сеткой, белки глаз в потемневших и провалившихся глазницах налились кровью, приобретя насыщенный алый цвет, радужки пылали золотом. Люк молча посмотрел на окутывающую его черную дымку и отвернулся. Не время рефлексировать, надо срочно проводить медитации, и продолжать разбираться с врагами.

Внешность — это еще не самое страшное... Главное — психика. Он снова шагнул за грань.

Еще несколько дней Скайуокер потратил на медитации, призванные восстановить баланс энергий, однако процесс неожиданно пошел со скрипом. Темная сторона Силы сопротивлялась, не желая отдавать завоеванные позиции. Люк проваливался в транс с легкостью, но все было бесполезно: никаких изменений.

Попытавшись отстраненно поразмышлять над проблемой, Люк пришел к выводу, что требуется что-то посущественнее, к примеру, нахождение среди адептов светлой направленности. Тогда есть шанс привести себя в привычное состояние быстро. А ведь сроки поджимают... Он еще раз недовольно осмотрел через Силу дом и поморщился: такое впечатление, что на Коррибан попал. Пискнул комлинк, напоминая о встрече с Палпатином, Скайуокер вздохнул, мельком взглянув на себя в зеркало, но выбора не было. А Сидиус... Что ж, из всего можно извлечь пользу.

Люк переоделся, накинул мягкую теплую черную робу (что-то ему было прохладновато в последнее время) и направился к платформе дальней связи.

Сидиус напряженно ждал, когда установится связь с Набу. Ситх еле сдерживал нетерпение, готовясь оценить произошедшие с его предком изменения, а в том, что они есть, Палпатин не сомневался.

За последнее время по Узам перло такой Тьмой, что ситх изумлялся, как на этот фон не сбежался весь Орден джедаев. Глупцы и слепцы, привыкшие к своему превосходству и слишком разленившиеся за последние столетия. Мир никому не пошел на пользу — ни ситхам, ни джедаям. Первые слишком привыкли прятаться, словно песчаные крысы, а вторые чересчур уверовали в собственную непогрешимость.

И вот настало время стряхнуть эту сонную одурь и обнажить то, что прячется внутри, а не демонстрировать окружающим маски.

Засиял конус света, ситх нервно сжал на мгновение пальцами подлокотники кресла: жест, вызвавший у вышедшего на связь мужчины понимающую улыбку.

— Неужели все настолько страшно? — прошелестел голос Люка, и Палпатин, справившись с удивлением, задумчиво прищурился, рассматривая собеседника, остро сожалея, что нельзя снять маскировку и оценить не только внешний вид, но и Силу. Хотя ему хватило и тех капель, что просачивались по Узам.

— Скажем, так, — дипломатично начал Палпатин, — в приличное общество вам пока лучше не выходить.

Люк рассмеялся.

— Как изящно... Вы всегда были мастером слова, Кос. Всегда. Прирожденный оратор, гениальный дипломат. Раз так, то... В неприличное можно? Впрочем, я думаю, нужно. Как и во все остальные...

Сидиус польщенно улыбнулся, рассматривая магистра более внимательно. На первый взгляд ничего такого страшного: обычный мужчина человеческой расы. Молодой, сильный, здоровый, ухоженный. А на второй...

— Глаза выдают.

— Знаю, — вздохнул Люк. — Внешние признаки я убрал, а вот над выражением глаз надо поработать.

— И вас считали Светлым? — скептически дернул бровью ситх. — Джедаем?

— Да. Но боялись больше, чем ситхов. Знаете, те, кто со мной общался близко... Они презирали меня, ненавидели, строили на мой счет планы, считая наивным, вредным, мешающим им, каким угодно! И практически все боялись. Боялись, что я такой, как отец. А когда получили доказательства... — магистр тихо рассмеялся, — прямые доказательства, то все равно продолжили считать меня наивным, подчиняющимся им идиотом, отправив меня в изгнание. Все, что угодно, только чтобы я не маячил у них перед глазами. Покушений было... Не сосчитать. Про попытки прижать меня законодательно, политически, я вообще молчу.

— И как? — с любопытством спросил Сидиус. Люк неопределенно пошевелил пальцами правой руки.

— Как всегда. Они приползли на коленях, унижаясь и требуя, чтобы я вновь принял на себя удар, чтобы защитил их жалкие жизни, ведь на остальных им было плевать, и ненавидели меня за это еще больше.

Сидиус понимающе развел руками. Люк хмыкнул, вспомнив на миг Мотму и остальных. Впрочем, теперь это в прошлом. И возврата к нему не будет. А с несогласными у него теперь разговор котороткий, не отягощенный излишним гуманизмом.

— Что ж, — встряхнулся ситх. — Указ принят. Могу сообщить об этом с законной гордостью.

Люк уважительно наклонил голову. Действительно, настоящий подвиг.

— Орден?

— Ничего не знают, — злорадно ухмыльнулся Сидиус. — Пока.

— Замечательно. Что у нас по Банковскому Клану?

* * *

Йода стискивал набалдашник трости, сидя в тишине своего кабинета. На столе лежали отчеты, количество и содержание которых откровенно не радовало. А если точнее — то злило и внушало страх.

За последнее время, а именно — тридцать два дня, Орден потерял семнадцать разумных. Все они ушли в Силу по совершенно разным причинам, но гранд-магистр идиотом не был и видел связывающие все эти смерти нити.

Девять мастеров Тени Завета. Неожиданно напоминали о себе старые травмы, просыпались спящие в крови вирусы, отказывали органы. Кто-то умер быстро, буквально "сгорев", кто-то — медленно и мучительно.

Четыре падавана, только-только установившие узы с Наставниками. Усталость организма — так назвали это целители.

Два рыцаря. Несчастный случай.

И два магистра. Последнее вообще не лезло ни в какие ворота.

Магистр — это не просто красивый титул, положение в иерархии Ордена, политическое влияние и привилегии. Это еще и знания и сила. Вернее, Сила. Много знаний, много Силы. Магистр — это настоящая боевая машина, идеальная, находящаяся на пике своих возможностей. Даже те, кто занимался совершенно мирными на первый взгляд направлениями, вроде целительства, запросто могли, совершенно не напрягаясь, преодолеть любое препятствие. Опять-таки... Знания. Знающий "как именно" всегда одолеет просто сильного.

А тут два магистра, избравших стезю воинов.

Йода не знал, как именно их убили, что вообще произошло на корабле, несущемся к одной из баз тайного подразделения Ордена, просто построенный по спецзаказу через пятые руки шаттл, комфортабельный и очень надежный, имеющий прекрасную броню и вооружение, не долетел до места назначения. Взрыв... Насколько можно было понять.

Йоду подбросило ночью от сжавшей сердце тревоги, а потом он понял, что они мертвы. Древний джедай долго лежал в темноте, размышляя о том, что неизвестный мор, обрушившийся на Орден, начался вскоре после того, как он отправил на зачистку отряд Теней. И пусть он не мог уверенно сказать, что мастера мертвы, ведь у него не было с ними установлено прочных связей, как с личными учениками, но... Догадаться о таком исходе было легко.

Йода вздохнул, мрачно уставившись на груду отчетов, очнувшись от размышлений, только когда открылась дверь и вошедший Мейс бросил на стол еще один датапад.

— Еще трое, — будничным тоном сообщил корун, падая в кресло напротив стола.

— Болезни или несчастный случай? — проскрипел гранд-магистр, отрешенно смотря на датапад.

— Ни то, ни другое. Откровенное убийство. Работорговцы.

Йода поднял на Винду вопросительный взгляд.

— Зайгеррия, — пояснил магистр, и зеленокожий гуманоид понимающе сморщился. Эта клоака... Сколько раз их вычищали, сколько раз предупреждали... А они снова за свое.

Датапад взлетел в воздух, Йода пряднул ушами, стиснув трость.

— Они перешли черту. Уничтожить.

— Разумеется, — кивнул корун, в глазах которого тлела ярость.

— Максимально показательно.

Мейс оскалился в жестокой улыбке.

* * *

— Владыка, — Мол рухнул на колено, всем своим видом демострируя покорность и уважение. Юный ученик поприветствовал своего учителя, соблюдая самые строгие требования этикета, принятые среди ситхов. Люк кивнул, невозмутимо подав знак встать. Забрак тут же устроился за его левым плечом, гордо вскинув подбородок.

Собравшиеся поприветствовать своего Великого магистра дже`дайи замерли, уставившись на севшего в кресло мужчину, как песчанки на крайт-дракона. Джинн прокашлялся, стараясь незаметно убрать руки от пояса, рефлекторно потянувшиеся к сейберу. Оби-Ван шумно сглотнул.

— Гранд-Магистр, — пришел в себя Квай, — приветствую вас. Как все прошло?

— Успешно, — усмехнулся Люк, Сила плеснула насмешливой волной. Дже`дайи переглянулись, облегченно выдыхая, и ощутимо расслабились.

— Владыка, — Тамир сделал шаг вперед, — вы... Гхм. Все в порядке?

— Не совсем, но это дело поправимое, — Люк демонстративно не обратил внимание на оговорку подчиненного. Обычно Владыкой его называл только Мол, всячески подчеркивающий свой статус. Тамир скептически уставился на мужчину, оценивая произошедшие за то время, что они не виделись, изменения.

Вроде, ничего такого: рога не выросли, как и когти, лицо все такое же молодое и безмятежное. Вот только глаза... Глаза древнего, чрезвычайно жестокого в своей рациональности существа. И общее впечатление — опасность, от которой можно только бежать, ибо противостоять — убийственно.

Мужчина даже не мог внятно описать свои ощущения. Словно стоишь перед хищником, оценивающим тебя с точки зрения питательности. Или перед вулканом, готовящимся извергнуть сжигающую все вокруг магму. Или... Аналогии можно было подбирать долго.

Но суть была одна — Люк Скайуокер ощущался чрезвычайно опасным существом.

Его Сила, обычно спокойная, доброжелательная, теплая, словно прогретый ласковыми солнечными лучами океан, казалась теперь мрачной бездной, несущей гибель неосторожным. От магистра перло Тьмой. Страшной, жуткой, кошмарной.

Понятно было, почему Мол молниеносно повел себя, как подобает воспитанному ученику: проявлять хоть проблеск неуважения абсолютно не хотелось.

— Что с вами, гранд-магистр? — голос Джинна, ровный и мягкий, предательски дрогнул. Люк посмотрел на бывшего джедая спокойным взглядом.

— Напавшие на нас мертвы. Я принял меры. Пока что не все... Но это только пока.

Присутствующие молча переглянулись. Уточнять, что это были за меры, никто не рискнул.

— Что с ранеными? Отчет.

— Конечно, гранд-магистр, — облегченно поклонился Тамир. — Итак...

Люк слушал мужчину, кивал, отмечал, что еще надо сделать, и довольно улыбался про себя. Его Сила, поначалу настроенная агрессивно к членам Ордена, понемногу успокаивалась, ощупывая звенящие от напряжения Узы. Так что не все потеряно, приведет он себя в порядок. И в особенности ему поможет Энакин. Тот, кто теперь составляет смысл его жизни. Его сын.

Энакин встретил отца настороженно. Светловолосый малыш насупился, осторожно рассматривая спокойно севшего в кресло мужчину, поблескивая потемневшими от напряженных раздумий глазками, не спеша привычно бежать в объятия. Люк ребенка не торопил, предпочтя выждать и дать Энакину освоиться.

Мальчик долго смотрел на невозмутимо просматривающего информацию на датападе Скайуокера, сжимая кулачки и не решаясь сделать первый шаг, и только через час предпринял попытку подойти ближе. Люк наблюдал, как ребенок осторожно подошел, коснулся его руки... Отступил, испуганно сжавшись. Постоял, приходя в себя, смелея, вновь потрогал мужчину за руку, уставился в лицо... Наконец Энакин тяжело вздохнул и полез на колени Люка, ласково подхватившего ребенка.

Малыш долго сидел, прижимаясь к груди мужчины, ведя себя совершенно непривычно: он не пытался рассказывать обо всем произошедшим с ним за день, не смеялся, не бегал, не тянул Люка к игрушкам, не радовался его приходу каждой клеткой своего тела. Скайуокер осторожно гладил сына по волосам, ничего не говоря, ощущая, как уходит из него напряжение, как Энакин расслабляется, доверчиво прижимаясь, как начинает отходить от испуга...

Понадобилось несколько долгих и томительных часов, чтобы мальчик окончательно отошел от нервного потрясения и еле слышно засопел. Люк слабо улыбнулся, осторожно встал и прошел в спальню. Уложив сына, мужчина сел в стоящее рядом мягкое низкое кресло, накинул плед и погрузился в медитацию. Достигнутый успех требовалось закрепить.

Утро порадовало гораздо более приятным отражением в зеркале. Глаза не напоминали черные дыры, да и в целом Люк стал больше похож на живого человека, а не на выходца с того света. Энакин тоже перестал сжиматься от страха и теперь сосредоточенно наворачивал кашу, достаточно ловко орудуя ложкой. Люк позавтракал, после чего принялся обследовать исцеленных подчиненных.