По образу и подобию

Следом неторопливо вышел тот, появления кого все аборигены планеты ждали с огромным нетерпением — Дарт Вейдер. Ученик Императора своим присутствием призраков не радовал, о его подвигах они только слышали, но живьем не видели. Зрелище, представшее перед золотыми глазками ситхов, было внушительным.

Здоровенный громила в черной броне, плащ пафосно развевается на стылом ветру, аура агрессии и еле сдерживаемого насилия, наполненная Тьмой Сила тянется грозовым шлейфом.

Стоящий немного позади Рагноса Реван хмыкнул, склонив голову набок. Пожевал губами. Покосился на недовольно сопящего Малака. Снова посмотрел на Вейдера. Повернул голову, демонстративно разглядывая мрачно уставившегося на него Лорда. Утешающе похлопал бывшего соратника и ученика по плечу.

— Не волнуйся, Алек, — шепот Ревана разнесся по долине, — ты гораздо круче. Ты все-таки одним куском. Ну... Почти.

За спиной насмешливо хрюкнул Дарт Малгус.

— О, простите, Владыка, — торопливо добавил Реван. — Вы вообще вне конкуренции.

В толпе захихикали.

Сходящий по трапу Палпатин демонстративно закатил глаза. Бережно поддерживающий деда под руку Старкиллер сохранял стоическое молчание. Респиратор боевой маски Вейдера издал полузадушенный сип, но мужчина промолчал, скрипнув зубами. Все взгляды скрестились на Старкиллере. Это было что-то новое. Еще один ученик?

Дарт Бейн прищурился, с подозрением рассматривая процессию. Два ученика? Вейдера решили заменить? Дух конкуренции автор "Правила двух" очень даже одобрял и поддерживал. Естественный отбор, выживает сильнейший... Эволюция в действии, так сказать. Палпатин гордо расправил плечи, вальяжно постукивая тростью.

— Император, — густой бас Рагноса пресек шушуканья.

— Владыки, — ответно поприветствовал ситхов Палпатин. — Рад снова видеть вас. Вдвойне рад, что повод для встречи весьма приятный.

— Просветите?

— Разумеется, — тонко улыбнулся Император. — Позвольте представить вам моего ученика — Дарт Вейдер.

Ситх резко, по-военному, наклонил голову. Палпатин похлопал стоящего рядом с ним облаченного в броню мужчину по руке.

— А также, — светским тоном продолжил ситх, — еще один мой ученик — Старкиллер.

Император растянул тонкие губы в коварной усмешке, желтые глаза предвкушающе заблестели.

— Сын Дарта Вейдера, — гордо указал Палпатин. Вейдер застыл. Старкиллер вежливо наклонил голову. КсоКсаан и Полл покосились друг на друга, но промолчали. Рагнос вежливо поинтересовался:

— Поделитесь подробностями?

— Разумеется!

Высокое собрание медленно втянулось в гробницу Марки — одну из самых комфортабельных и крупных, гвардейцы встали на страже, в долине вновь воцарилась тишина. Неожиданно в тени шаттла что-то еле уловимо зашевелилось.

— А он воспринял это лучше, чем я думал! — задумчиво погладил бородку Кеноби, щурясь на огромную пирамиду, украшенную барельефами и скульптурами.

— Падаван... — неожиданно вздохнули в тени.

— И ни капли не стыдно, — пожал плечами Кеноби в ответ на невысказанный упрек. Квай-Гон вздохнул. — Нет, совсем даже не стыдно, — подтвердил Оби-Ван.

— Падаван! — нахмурился Джинн. — Это не оправдание! Ты должен...

— Я никому ничего не должен, — отрезал Кеноби, даже не поворачиваясь к своему Мастеру. — А вам — тем более. Я вас предупреждал? Предупреждал. Вы меня послушали? Нет. Вот и любуйтесь на результат.

— Йода... — заикнулся было Квай-Гон. Оби-Ван пренебрежительно фыркнул.

— А что — Йода? Отпустить ты должен то, что любишь! Я правильно цитирую? Вперед! Пусть подает пример!

— Не такое будущее я себе представлял, — покачал головой Джинн. Кеноби рассмеялся.

— Какая прелесть! Будущее! Мастер, я вам верну ваш же совет. Живите здесь и сейчас.

— Ты стал жестоким, падаван, — осуждающе поджал губы Джинн.

— Все под вашим чутким руководством, мастер, — вежливо поклонился Кеноби. — Я — продукт вашего воспитания. Вы. Орден. Совет. Йода. Пожинайте плоды.

Джинн оскорбленно вскинул подбородок и исчез. Кеноби жестко усмехнулся.

— Хватит жить прошлым. Я буду жить настоящим. Как вы и хотели, мастер. И будущим... Вы ведь всегда плевать хотели на мнение окружающих, и Кодекс трактовали, как хотели. Вот только от остальных требовали соответствия эталону. Особенно от меня. Шаг влево, шаг вправо... Вам было можно, мне — нет. Сколько раз я пытался предупреждать... Без толку. А теперь я пойду своим путем. Не оглядываясь на вас. Не мучаясь сомнениями и переживаниями: а что остальные подумают? На этот раз я подумаю о себе. На этот раз я позволю себе стать эгоистом. Я всю свою жизнь прожил, подстраиваясь под ожидания других. Я умер, повинуясь требованиям других. Пора что-то менять. Думаю... Я приму предложение Императора. А Йода... Пора гранд-магистру учиться на собственных ошибках.

На Коррибан медленно опускались сумерки.

* * *

Гранд-магистр погибшего Ордена закряхтел, устраиваясь поудобнее. Йоду снедали тяжкие мысли. Чем дальше, тем более неопределенным становилось будущее. Завеса Тьмы как заволокла его взор, так и не отступала. Магистр пытался прорвать мешающее увидеть грядущее препятствие, но у него ничего не получалось. И помощи ждать было неоткуда.

А теперь еще и предчувствия его стали одолевать нехорошие... Что ж это будет?

Йода вздохнул, с трудом поднялся и поковылял к себе.

* * *

Вейдер стоял за левым плечом Императора, как и положено почтительному ученику, и чувствовал себя так, словно на голову ему рухнул Звездный разрушитель. Его сын... Старкиллер — его сын. У ситха в голове не укладывалось, как он мог не сообразить раньше. Вздохнув про себя, мужчина осторожно покосился вправо.

Старкиллер стоял незыблемо, как скала.

И как к нему подойти?

Глава 24

Воссоединение семьи, о котором так мечтал Вейдер, не состоялось.

В своих фантазиях ситх почему-то видел, как Люк, после произнесенной сочным басом фразы: "Я — твой отец!", — бросается ему на шею, заливаясь слезами радости, а потом преклоняет колени, клянясь в верности учению. А потом они правят галактикой, как отец и сын.

Реальность оказалась гораздо суровее.

Сын бросаться на шею не спешил, настороженно наблюдая ледяными голубыми глазами. Сила юного воина была холодной и спокойной, словно покрытый льдами океан, и Вейдер, после нескольких корявых попыток наладить контакт, с содроганием понял, что, может, парень и похож на него, но характером пошел в мать.

Падме только с виду была нежной красоткой. Характер у покойной королевы был стальной, и она умела держать себя в руках, не вспыхивая, как лесной пожар по поводу и без повода, в отличие от супруга. Теперь Вейдер вспоминал ее снисходительно-терпеливые взгляды, как на истеричного ребенка, когда он в очередной раз нарезал круги, жалуясь на жизненную несправедливость.

Да, тогда он считал, что мир вертится вокруг него и все обязаны ему сочувствовать и потакать его желаниям. Канцлер ведь сочувствовал!

А потом добрый дедушка-канцлер превратился в жестокого мастера-императора и быстро выбил из ученика подростковую дурь, которую тот так и не смог самостоятельно изжить. Теперь Палпатин не обязан был строить из себя сочувствующего, он требовал субординации и подчинения, раз уж Вейдер не мог думать самостоятельно и склонен к инфантильности.

И Вейдеру пришлось научиться держать себя в руках — ведь альтернативой были Молнии Силы, на которые Сидиус никогда не скупился, а то и что похуже.

Теперь приобретенное ценой неимоверных мук терпение пригодилось. Визит на Коррибан затянулся, а позориться перед призраками, чтобы тебя песочили всю оставшуюся вечность... Нет уж. Кроме того, Палпатин так многообещающе поглядывал, недвусмысленно потирая руки, что у ситха протезы опускались.

Да и вообще вся обстановка как-то не способствовала душевным беседам.

Пока Палпатин, в компании Рагноса, Пола и КсоКсаан, а также некоторых других ситхов обсуждал судьбу Империи и хвастался своими успехами, Вейдер и Старкиллер оказались предоставлены сами себе. Так это казалось на первый взгляд. Ходи, где хочешь, делай, что хочешь... Полная свобода.

С другой стороны, у всего было двойное дно. Ходить особо негде: это Коррибан. Гробницы сочатся тьмой, там прорва ловушек, способных утащить в Силу даже настоящего Лорда, там химеры и терентатеки, а еще там Призраки. У стен, полов и потолков прорва глаз и гроздья ушей. Чихни — и тебе пожелают здоровья со всех сторон.

И замучают полезными для здоровья советами.

Делать призрачным обитателям давно мертвой планеты было особо нечего, разве что жрать залетных гробокопателей и языками чесать. Бессмертные сплетники могли часами болтать, обсуждая какие-нибудь мелочи, памятные только им, сражаться друг с другом, отстаивая свою точку зрения, и рассматривать, как под микроскопом, редких гостей.

Позориться не хотелось, поэтому Вейдер, вздохнув, принял волевое решение отставить налаживание отношений до возвращения на Корускант. Тяжелое решение, но правильное.

Старкиллер абсолютно не возражал. Люк вообще вел себя индифферентно и равнодушно под одобрительными взглядами Палпатина.

Сам Император развлекался, как мог. Неуклюжие телодвижения ученика старого ситха изрядно веселили, а сам Вейдер с грустью мысленно констатировал факт, что его учителю все-таки удалось его выдрессировать и привить терпение, которое, как всем последователям Темного пути прекрасно известно, — добродетель.

А еще Владыка явно готовил какой-то сюрприз, и Вейдер с содроганием ждал этого кошмарного момента, хотя что может быть страшнее объявления личности его сына в момент, когда нельзя реагировать, мужчина просто не представлял.

Через несколько дней он понял, что недооценивал фантазию мастера и уровень его садизма.

* * *

Палпатин расправил мантию, изящно приземляясь на каменный трон, покрытый замысловатой резьбой, изображающей бойню в обрамлении цветочных мотивов. Как мило: отрубленные головы, откушенные руки и ноги, огромные пасти химер, мечи, когти... Ситхское искусство во всей его чудовищной красе.

Император был более чем доволен своим визитом. Удалось раскрутить КсоКсаан на пару интересных техник, Аджанта поделился еще одной и дал намеки на очень полезный ритуал, Марка одобрительно покивал, слушая новости о медленно, но уверенно поднимающейся с колен экономике Империи... В общем, все было прекрасно.

Даже Малак с Малгусом не раздражали, особенно последний, постоянно таскающийся за Вейдером, надменно вскинув лысую голову.

Отдельно радовали ученики. Вейдер сделал пару робких попыток заговорить со своим сыном, но ничего путного из этой затеи не вышло, и мужчина мудро решил не позориться. Старкиллер, со своей стороны, вел себя образцово. Палпатин знал, что его усилия окупились. Парень не воспринимал Вейдера как отца или вообще хоть какого-то родителя, прекрасно зная, чем аукнулся последний всплеск родительских и прочих чувств шагнувшего на темную дорогу джедая.

И сейчас Люк предпочитал подождать и посмотреть, и только потом делать хоть какие-то выводы, а не пороть горячку. Палпатин уже предвкушал реакцию внука на готовящийся сюрприз, а уж реакция Вейдера... Император не забыл настроить миниатюрную камеру, не желая сохранять все, что произойдет, только в своей памяти. Нет. Это он сохранит для потомков, да и сам будет пересматривать долгими вечерами, поднимая себе настроение.

— Владыки... — медовый голос прирожденного оратора растекся по гробнице, привлекая внимание. — Не могу не поделиться с вами невероятной новостью.

Призраки насторожились, с подозрением уставившись на самодовольного мужчину.

— Недавно мне удалось наладить контакт с весьма интересной личностью, — Император прищурился, обводя присутствующих внимательным взглядом. — Да, поистине неимоверная личность! Прекрасный политик и дипломат. Великолепный воин. Мудрый философ. Свирепый убийца...

Вейдер насторожился, нахмурившись под маской. Внутренности ситха неожиданно завязались узлом, настойчиво сигнализируя, что сейчас что-то произойдет. Предчувствие опасности орало, словно сирена, не умолкая. Ситх пошевелился, невзначай положив руку на теплый металл сейбера.

— Этот человек станет моей опорой и верным союзником, — продолжил Император. — То, что мне удалось склонить его к сотрудничеству, я считаю своей величайшей победой!

Ситх задумчиво повел рукой, глядя куда-то вдаль, явно в светлое будущее.

— Когда-то я считал его своим противником... Даже не так. Врагом. Тем, с кем невозможно вести переговоры. Тем, кого нельзя привлечь на свою сторону. Тем, кого можно только истребить, чтобы он не истребил тебя... — Император кивнул, на миг поджав губы. Призраки внимали. Вейдер сглотнул, почему-то воспринимая все происходящее как изощренное издевательство конкретно над ним.

— Да... Когда-то я полагал, что мир между нами невозможен, как и любое взаимодействие, отличное от боя насмерть. Однако Сила показала, что будущее не высечено в камне, и возможно все. Даже сотрудничество с природным врагом.

Призраки возбужденно зашевелились, обмениваясь недоуменными взглядами и замечаниями вполголоса. Рагнос слегка наклонил рогатую голову.

— И кто же сей уникум, Владыка Сидиус?

На лицо Палпатина выползла ехидная усмешка.

— О, вы даже не поверите, Владыка Рагнос. Это... — Император обвел помещение триумфальным взглядом, — магистр Ордена Джедай, советник Высшего Совета, — Вейдер почувствовал, как у него ёкнуло сердце и пересохло в горле, — тот, кто известен как Переговорщик и Убийца Ситхов...

— Нет, — слабо прошептал под маской Темный Лорд.

— Оби-Ван Кеноби!

— Приветствую, Лорды и Леди, — бархатный голос с изысканным акцентом высшей элиты Корусканта прошелся наждаком по коже Вейдера. Ситх потрясенно застыл, рассматривая невиданное, даже кощунственное зрелище: наполненный энергией Света призрак среди оплота Тьмы.

— Джедай? — ошеломленно моргнула КсоКсаан, шокированно уставясь на элегантного молодого мужчину, гордо расправившего плечи, с которых стекал коричневый плащ советника.

— Вы не ошиблись, моя леди, — промурлыкал Кеноби, склоняясь в изящном поклоне. Призрак распрямился, шагнул ближе, подхватывая тонкую руку КсоКсаан и чувственно целуя тонкие пальцы. Дама покраснела, глупо хихикнув, совершенно не спеша отдергивать конечность. Стоящий рядом Аджанта помрачнел, ревниво нахмурившись.

— Магистр Кеноби займет достойное место в иерархии Империи, — довольно изрек Палпатин, наблюдая за тем, как Оби-Ван профессионально охмуряет присутствующих, — да, достойное его талантов дипломата. И не только.

Рагнос задумчиво качнул шлемом.

— Это... — медленно прогудел урожденный сит, — крайне... необычное решение.

Кеноби сделал шаг назад, застывая надменной рыжеволосой статуей рядом с троном Императора. Аджанта, неодобрительно нахмурившийся, неожиданно подался вперед, обмениваясь с КсоКсаан удивленным взглядом. Остальные ситхи тоже странно зашевелились.

— Что-то не так? — сладко пропел Палпатин, поправляя серебряную гриву, в которой ясно виднелись пряди цвета червонного золота. Рагнос хмыкнул. Реван разинул рот.