Жрон

Устало плюхнувшись на диван, я достал из кармана пузырёк, показал, понимающе кивнувшей журналистке. Разглядывая на просвет светящуюся субстанцию внутри, спросил:

- Омут памяти сложно достать?

Скитер пожала плечами, скидывая туфли и расстёгивая зелёный пиджачок, ответила:

- Да не особо. У нас есть редакционный, мы его для создания колдографий используем, ну и просто чтобы себя проверить, ничего не упустили ли, не забыли.

- Можешь принести? - светиться в газетной редакции мне совершенно не хотелось.

- Могу, — она с сожалением взглянула на атласный пеньюар и домашние тапочки и, со вздохом, принялась снова натягивать туфли.

Пока она моталась до редакции и обратно, я успел на кухне соорудить наскоро нехитрый перекус.

- Вот, — вернувшись она выгрузила на стол большую чашу полную бесцветной жидкости. Этот омут памяти, сразу видно, был чисто утилитарной, практичной вещью без всяких украшательств. Потёртый, поцарапанный, он был вещью явно постоянно используемой в работе.

Вот мы сейчас и узнаем, что там хранил покойный, подумал я, вставая из кресла. Что бы хранил я на его месте? Наверное доказательства сделок, договорённостей, неофициальных, нелегальных, возможно даже преступных, этакую страховку на случай, если партнёры попытаются кинуть, а то и прибить. Вот только прятать такое в ножке стула? Логичнее в ячейку в банке с обязательством вскрыть в случае смерти владельца. Правда, одними из потенциальных партнёров могли быть как раз гоблы, и размещать подобное в их банке — единственном магическом банке в Англии — тоже было бы невесть каким умным решением.

Откупорив пузырёк под внимательным взглядом Скитер я вылил его в Омут. Серебристая жидкость, тут же разделившись на полтора десятка отдельных струек, закружилась по концентрическим окружностям. В фильмах я такого не видел. Подняв вопросительный взгляд на журналистку, дождался её ответа:

- Это различные воспоминания, те что ближе к краю более поздние, — кивнул и, решившись, коснулся самого последнего. Остальные струйки словно бы ушли на глубину, а эта расплылась серебристым слоем по всей поверхности омута.

- Посмотрим вместе? - внешне спокойно спросила Рита. Но я видел, что ей самой не терпится узнать что там. Помедлив, я кивнул, всё-таки она уже очень глубоко завязла во всём этом, чтобы сейчас скидывать её с хвоста.

Вместе мы наклонились к омуту и тот, вдруг, словно увеличившись в размерах, легко принял нас обоих. Скользнув призрачными тенями, мы вдруг очутились в большом помещении, больше всего мне напоминавшем зал какого-нибудь средневекового замка.

А затем я увидел его — Седрика. С некой внутренней злорадностью я отметил каноничное сходство с актёром фильма. Вылитый Кабачок. Только что слегка помладше. А затем последние сомнения о попаданце в его теле пропали, когда Седрик заговорил.

- Наконец-то мы снова с тобой вдвоём, Гермиона.

В первый момент я даже вздрогнул от неожиданности. Потому что сказано это было по-русскии. А второй раз дёрнулся, когда осмыслил сказанное и, резко обернувшись, увидел молча стоящую Грейнджер.

- Жаль, что только в Выручай-комнате мы можем остаться наедине. И хорошо, незачем никому знать, чем мы тут занимаемся. Правда же?

Неверяще я посмотрел на девушку, чуть более молодую версию той Герми, которую я знал. Сотни мыслей пролетели в тот момент в моей голове. А она, всё также стоя на одном месте, лишь коротко ответила:

- Да.

- Да, хозяин, — мягко, чуть с нажимом произнёс Диггори. - Я же просил.

- Да, хозяин, — повторила девушка, не пробуя даже возразить.

Страшная догадка посетила меня и, к сожалению, тут же подтвердившаяся. Седрик, будя во мне обжигающую волну гнева и ярости, вдруг, весело рассмеялся и констатировал:

- А моё Империо всё лучше и лучше.

Сжав побелевшие кулаки, я смотрел, как этот ублюдок, достаёт откуда-то бутылку вина. Откупорив её, Диггори отпил прямо из горла, заговорил снова:

- Гермиона, ты не представляешь, как я радовался, когда очутился здесь. Словно выиграл джек-пот в лотерею. Магия, Хогвартс, да я даже чёртового Избранного готов был расцеловать на радостях. А потом я увидел тебя. О, это ни с чем не сравнимое чувство, когда все свои фантазии ты действительно можешь превратить в реальность. Хо-хо, кто ни мечтал трахнуть Гермиону Грейнджер. Но только мне представился шанс сделать это по-настоящему. Я смотрел на тебя, и мне было так тяжело ждать несколько лет, когда ты наконец повзрослеешь, но потом я подумал, а какого чёрта. Зачем ждать, если можно это сделать прямо сейчас.

Я не знаю, каких усилий от меня потребовало просто стоять и слушать гнилые рассуждения этой гадины. Так хотелось подскочить и, схватив Диггори за горло, сломать его цыплячью шею. О, если бы это только можно было сделать. И даже от осознания, что он и так уже мёртв, легче мне не становилось.

А затем Седрик похлопал по столу рядом с собой, переходя на английский, сказал:

- Гермиона, что ты стоишь, иди, присядь сюда.

Не в силах смотреть дальше я отвернулся. Всё, что происходило потом, можно было назвать одним словом — изнасилование. Не знаю, что испытывала Рита, а мне было погано, потому что мне крайне редко в жизни попадались такие отбросы как этот субъект, дорвавшееся чмо, использующее новообретённые знания и возможности для удовлетворения своих извращённых фантазий. Скрипя зубами, я старался отрешиться от происходящего, не вслушиваясь в возню за спиной.

Наконец Седрик закончил. Я услышал, как он устало выдыхает, а затем полный самодовольства голос произнёс:

- Детка, это было супер. Но давай, кое-что вернём как было, чтобы никто не задавал глупых вопросов.

Обернувшись, я увидел, как он, взмахнув палочкой, произносит незнакомое заклинание.

- Ну вот, ты снова целочка, недаром я будущий целитель.

Под последовавший смех Диггори нас и выбросило из воспоминания.

В своём теле я очнулся тяжело дышащим с до хруста сжатыми кулаками.

- Больной ублюдок, — только и смог что произнести я.

А Рита, закурив сигарету, покачала головой.

- Уж чего я только не видела, но такого...

Более-менее успокоиться мне удалось только через полчаса и то после пары бутылок пива. Посмотрев несколько следующих воспоминаний, везде мы видели одно и тоже, менялся только антураж, да Гермиона становилась всё моложе. А Диггори, ссука такая, целые ролевые игры там устраивал.

Мрачно посмотрев на с пяток не просмотренных воспоминаний из числа наиболее ранних по хронологии, я сплюнул, бросил:

- Всё, хватит с меня.

- Да и мне, пожалуй, тоже, — протянула чуть нервно Скитер, скурившая уже полпачки.

Вымотанный эмоционально я практически упал на диван. Уставившись в одну точку, угрюмо замер.

— Там ей лет двенадцать было, — глухо произнёс я, подняв голову, и, не сдержавшись, влепил кулаком по подлокотнику.

- Он уже мёртв, — тихо сказала Рита.

- Думаешь, меня это успокаивает? - почти прорычал я.

- Нет, но он уже получил своё.

- Но не от меня!

Глухая ярость, копившаяся всё это время, требовала выхода, и я спросил, зло ощерившись:

- Рита, а ты место, где он похоронен, знаешь?

Та кивнула.

- Да, Амос рассказывал.

- Отлично, — поднявшись, с хрустом размял пальцы. - Тогда мне нужна лопата.

Дождавшись глубокой ночи, мы аппарировали на кладбище. Найдя нужное надгробие и, поплевав на ладони, я с хеканьем вонзил штыковку в не успевшую окончательно слежаться землю, принявшись остервенело копать. Мне это нужно было, заикнувшуюся было журналистку сделать это с помощью палочки, я молча отодвинул в сторону. Чтобы хоть как-то, физическим трудом заглушить то сосущее чувство в душе.

А что хотел я? А хотел я сжечь ненавистное мне существо, пусть даже и труп, и развеять по ветру, хотя бы.

Пусть глупое, пусть иррациональное желание, но мне казалось, что станет легче, должно было стать.

Из могилы я вылез через полтора часа. Устало бросив подле вывороченного памятника лопату, присел рядом с Ритой. Руки, измазанные в земле и глине, гудели. Вздохнув, я посмотрел на звёзды, потом снова опустил взгляд в слабо подсвечиваемую Луной яму. Сказал, ни к кому конкретно не обращаясь:

- Да, дела...

А Скитер с каким-то даже удивлением взглянув на окончательно опустевшую сигаретную пачку, смяла её в руке. Посмотрев туда же, куда и я, со вздохом со мной согласилась:

- И не говори.

Не сговариваясь, мы поднялись и, подобрав лопату, устало пошли к выходу. Могила Седрика Диггори была пуста.

========== Глава 31. Утро следующего дня ==========

Проснулся я на удивление отдохнувшим. Приподнявшись на кровати, увидел уже знакомую обстановку ритиной спальни. Сама хозяйка квартиры была тоже здесь, она, замотавшись в одеяло, продолжала крепко спать. Нахмурившись, я осмотрел свои руки, затем, не найдя на них следов интенсивных земляных работ, начал вспоминать что же всё-таки было.

Так и не придя к окончательному выводу, принялся расталкивать соседку по кровати.

- М-м, зай, — сонным голосом пробормотала та. - Ну дай ещё поспать.

- Не-не-не, — принялся я её тормошить с удвоенной силой. - Вставай, у меня тут важный вопрос.

Пробурчав что-то нелицеприятное в мой адрес, она, продолжая кутаться в одеяло, сползла с кровати и поплелась в ванную.

Вскоре послышался шум воды, и буквально через пять минут посвежевшая и переодевшаяся женщина (я даже сам слегка был шокирован такой её оперативностью) уже была готова к диалогу.

- Что вчера было? - задал я вопрос в лоб.

- Тебе за весь день? - её брови иронично взлетели, и я, тут же исправившись, уточнил:

- Ну, так сказать, итоговую часть.

- Мы посмотрели воспоминания Диггори, где он...

- Понятно, — я прервал её, эту тему мне обсуждать было неприятно. - Дальше.

- А дальше ты просто уснул, — пожав плечами, просто сказала она.

- О как, — не удержался я от восклицания и почесал задумчиво затылок. - И всё?

- Ну, ты сел на диван, задумался над чем-то и так вырубился, — начала она вспоминать подробности. - Я тебя ещё когда на кровать тащила, ты сквозь сон вдруг давай говорить что-то про то, что ей же всего двенадцать, ещё руками махал, кое-как тебя утихомирила.

Неужели, все-таки это был сон, подумал я. Действительно, бред, копать могилу лопатой, когда есть палочка. Хотя во сне все казалось вполне логичным.

- Значит могилу Диггори мы не вскрывали? - с сомнением переспросил я. А Скитер вдруг так на меня посмотрела, что я поспешно добавил: — Да сон бредовый приснился. Не обращай внимания.

Всё ещё косясь на меня с подозрением, она качнула головой отрицательно.

- Нет, больше ничего не было.

- Ну и ладно, — нарочито безразлично произнёс я. Однако, вот заронил же этот гадский сон сомнение, теперь уже мне действительно хотелось хотя бы проверить, а лежит ли там тот, кому там лежать следует?

Поднявшись окончательно и приведя себя в порядок, мы позавтракали чем Мерлин послал, а затем я вновь с отвращением уставился на всё также стоящий на столе омут памяти.

Там, насколько я помнил, оставалось ещё пять непросмотренных воспоминаний, относящихся к самым ранним. И их надо было просмотреть. Нам бы пригодилось всё, случайная оговорка, намёк, любая деталь, дающая направление для дальнейших поисков.

Привлёк внимание Скитер, кивнул в сторону омута.

- Пойдёшь?

Та вздохнула.

- И хотела бы не идти, но всё моё журналистское естество восстаёт против такого.

Потом вздохнула ещё горестней, открывая кухонный шкафчик и доставая оттуда новую пачку сигарет, пожаловалась:

- Так я никогда курить не брошу.

- Закуришь тут, — ругнулся я, лезть в эту первостатейную гразь, являющуюся воспоминаниями Седрика, не хотелось категорически. Но короткое и веское — "надо" — всё же перевесило.

В целом, четыре из пяти воспоминаний от предыдущих не отличались. Всё те же, всё там же, всё так же. Не обращая внимания на основное действо, я, отвернувшись, разглядывал антураж, на рефлекторном уровне уже фильтруя звуки.

А вот последнее заметно отличалось и в первую очередь тем, что там не было Гермионы.

- Эксперимент номер семь, — бодро проговорил ломающийся голос Диггори. - Подтверждена высокая восприимчивость домовиков к заклятию Империо и сохранение в них управляющей программы на долговременный период.

Говорил он опять по-русски. Глядя на старающуюся понять что он там излагает Скитер, я признал самому себе, что это большой такой плюс для меня. Доверие доверием, но о кое-каких вещах ей знать не следовало, да и никому не следовало, эти знания должны были умереть со мной.

А Первый продолжал ходить вокруг замершей домовички.

- Тутси, повтори, — сказал он уже по-английский. - Что ты должна делать?

А домовичка заговорила, чуть пискляво:

- Я должна каждую среду после одиннадцати ноль-ноль на седьмом этаже сильно захотеть увидеть хозяина Седрика и войти в появившуюся дверь, поле чего ожидать дальнейших указаний.

- Отлично, — Диггори просто светился от радости, когда разглядывал мелкую эльфу.

- А теперь возьми вон ту склянку на столе и выпей, будь добра.

Безмолвно подойдя к столу, Тутси одним движением замахнула бурое содержимое сосуда и вдруг словно поплыла, вытягиваясь вверх и в стороны. Наволочка затрещала под напором резко увеличившегося тела и, лопнув, опала подле ног — я не поверил своим глазам — Гермионы. Абсолютно голой двенадцатилетней Гермионы.

Сигарета выпала из приоткрытого рта журналистки. Круглыми глазами взглянув на меня, она витиевато выругалась. Что ж, я был с ней полностью солидарен. Додуматься до такого, я даже не знал кем надо было бы быть.

- Упс, — глядя на остатки эрзац-одежды домовички, издал растерянный возглас Диггори. - Об этом я не подумал.

Но растерянность его была недолгой. Обойдя преобразившуюся эльфу по кругу, он прицокнул языком, сказал со странными нотками в голосе:

- А ты хороша.

Кашлянув, снова начал надиктовывать академическим голосом:

- Итак, экспериментально доказана также восприимчивость домовиков к оборотному зелью, причём, как я и подозревал, в их случае ограничение на массу, — тут он прервался, пробормотав в сторону, — надо бы выяснить, в каких пределах, — продолжил: — Снимается. Видимо в процессе участвует и личная магическая сила объекта, каким-то образом преобразовываясь в материю. Судя, также, по состоянию объекта, программа подчинения продолжает работать.

Отступив на пару шагов, он окинул довольным взором дело рук своих. Жестом фокусника достав откуда-то бутылку вина, наполнил бокал, словно по волшебству появившийся во второй руке, сказал, самодовольно:

- А ведь нигде этого нет. Даже в запретной секции Хогвартса. Никто и особенности эльфовой беспалочковой магии толком никто не изучал. Куда уж до более серьёзных исследований.

Поднял бокал, салютуя Тутси-Гермионе:

- Благодаря тебе я ещё стану богатым и знаменитым. Вот увидишь.

Выпил и, размахнувшись, швырнул его об стену, только осколки брызнули во все стороны.