Очнулся он уже связанным. Довольно молодой командир нападавших, на очень хорошем немецком языке, быстро допросил его. Судя по скорости уничтожения колонны, нападение осуществляли настоящие профессионалы, поэтому Гельмуту не было смысла запираться. Если бы он не ответил сразу, то ответил бы потом. Он знал, как может допрашивать гестапо и вряд ли здесь не могут знать аналогичных методов. Похоже его ответы понравились командиру противника и тот, очень профессионально, обработал и перевязал его рану. Оказалось, что в его плече, со стороны спины, торчала такая же стрела, как и у убитого однополчанина.
Гельмут возблагодарил бога за то, что смерть и на этот раз обошла его стороной. Его даже накормили немецким пайком, взятым здесь же из разбитой машины. Он понял, что зачем—то все ещё нужен противнику и решил любой ценой выжить. И вот, после небольшой поездки на машине, он оказался в темном подвале. На небольшой охапке травы ему удалось даже немного поспать. Через некоторое время в камеру пришли командир нападавших и молодая девушка, они принесли пару факелов и еду. Командир назвался Лексом, девушка Еленой. Они оба прекрасно говорили с Гельмутом по немецки. Если бы он встретил их у себя на родине, то вряд ли отличил от настоящих немцев.
Лекс разбинтовал и осмотрел его рану. Затем он полил рану настойкой из небольшой бутылочки. На спине у Гельмута что—то зашипело и ноющая боль пропала. Лекс сказал, что приходить к нему будет или он, или девушка и он придёт сегодня попозже. Гельмут понял, он все ещё нужен этому странному командиру. Теперь он подметил несколько особенностей. С виду командир был не вооружён. Но ведь война и солдаты должны быть с оружием, а офицеры хотя бы пистолет должны носить. У этого, как и у девушки не было даже ножа, а вот двигались они как настоящие хищники, ни одного лишнего движения, все абсолютно рационально. Даже когда Лекс ставил на каменный постамент в углу пещеры тарелку с едой, не раздалось ни звука.
После их ухода, Гельмут обследовал свою тюрьму и тут его ждало очередное потрясение, двери не оказалось, весь дверной проем занимала абсолютно черная поверхность. Это даже поверхностью назвать нельзя. Просто очень темная тень. Рука натыкалась на ровную поверхность, но ведь он точно видел как его посетители туда прошли. Кроме того, в углу камеры обнаружился небольшой родничок с вкусной, холодной водой, стекающей дальше в небольшое ровное отверстие с каменным постаментом, похожем на унитаз в туалете. Конечно Гельмут не был геологом, но на вид весь угол с родником выточен из одного камня, который он даже поцарапать бляшкой от ремня не смог.
У Гельмута возникало все больше и больше вопросов, на которые он не находил ответов. Зачем затрачивать столько сил для обработки камня в камере. После еды, как воспитанный человек, он помыл за собой посуду и улегся на лежанку. Вопросы требовали ответа, но ответов не было. Часа через три, судя по часам, которые у него никто не забирал, появился ещё один вопрос. Факел, установленный Лексом в специальное отверстие в стене, продолжал гореть ровным и жарким пламенем, просто уменьшившись на половину. Гельмут, давно в детстве, любил со старшим братом лазить по пещерам, у них рядом с домом их было несколько и брат научил его делать факелы из пропитанного маслом тряпья. Эти факелы горели максимум пол часа, а уж теплоты выделяли просто на порядок меньше. Он взял ещё один целый оставленный факел и внимательно его рассмотрел. На вид очень плотный, спрессованный, растительный материал, но при этом достаточно пористый и сердцевина пропитана, судя по запаху, машинным маслом. По эффективности факел напоминал сухой спирт. Чем дальше тем страннее— подумал он, но раз ещё не расстреляли может и дальше повезёт.
Лекс тихо зашёл в камеру к пленнику и пока он не обратил на это внимания, понаблюдал за ним. Проверил щупом диагноста его рану. Она под действием эликсира, который они с утра приготовили с Леной, практически затянулась. Заодно посмотрел на него и магическим взглядом, благо глубина расположения камеры позволяла его использовать. Магические возможности пленника были практически нулевые. Надо сказать, что Лекс по возможности обследовал на эту тему всех находящихся сейчас на базе и тоже не выявил ни у кого, кроме своих учеников, никаких способностей к магии. Наконец пленник обнаружил, что он не один и вскочил со своей лежанки, где он с весьма задумчивым видом созерцал горящий факел.
— Можете присаживаться на место, — махнув рукой произнёс Лекс.
Топ просто выполнил его пожелание и с ожиданием уставился на него.
— У вас есть два варианта дальнейшей судьбы, — внимательно наблюдая с помощью диагноста за его реакцией, стал объяснять Лекс его положение, — либо вы переходите в полное моё подчинение и выполняете все мои требования, какими бы странными они не казались. Либо я отдаю вас своим людям и что они решат, я не знаю.
Реакция на его слова, у пленника, судя по данным диагноста, конечно была бурной, хотя на лице она отражалась гораздо спокойнее. Как Лекс понял, он предполагал подобное развитие событий и поэтому не замедлил с ответом.
— А разве, господин Лекс, у меня на самом деле есть выбор? Думаю я вам для чего—то нужен, а вот вашим людям я ни к чему и предполагаю, что в этом случае меня просто расстреляют.
— Ну, не все так мрачно, — успокоил его Лекс, — раз вы попали в плен и вас ещё не расстреляли, то эта вероятность все таки не очень велика. Не скрою, у меня есть своя заинтересованность в вашем сотрудничестве.
— Моя ценность как языка весьма низка, — самокритично признал тот и прямо спросил. — Тогда зачем вам простой солдат? Даже если вы заставите каким—то образом меня стрелять в своих бывших сослуживцев, то результативность моих действий будет все равно приближаться к минимальной оценке. Надо признать, что солдат из меня получился не очень хороший.
— Я думаю мы найдём кому стрелять. У меня на вас пока немного другие планы, хотя воевать вам против своих, и я этого скрывать не буду, все таки придётся. Так какой вы выбираете вариант — попросил Лекс его определиться. Ему в принципе выбор немца безразличен, для него он подходил в обоих случаях, но все таки хотелось использовать пленника в более полном объёме. Тот однозначно попадал в связи с пленением, в категорию отверженных одиночек, как и в случае с самим Лексом или с его учениками, а на этом уже можно строить более качественные отношения.
— Тогда я предпочту подчиняться вам, хотя сразу могу предупредить, что некоторые функции, которые противоречат моим мировоззрениям, я буду выполнять отвратительно и не в силу того, что не хочу, а просто в силу того что не смогу, — честно ответил он.
— Ну что же, честный ответ и это, как не странно, меня радует, — одобрительно произнёс Лекс. Для вида покопавшись в сумке, Лекс достал артефакт — ошейник и подойдя поближе к пленнику, защёлкнул его у того на шее.
Теперь этот знак покажет всем на базе, что вы в моем подчинении и особо вам не будут задавать вопросов, а если и будут, то вы не обязаны на них отвечать и можете предложить им задать эти вопросы мне напрямую, — сообщил ему Лекс.
— Наверное у вас на базе все владеют немецким языком, чтобы задавать мне вопросы? — иронически подняв бровь спросил тот.
— Вы можете не поверить, но такие люди наверняка найдутся, — немного озадачил его Лекс. — Но кроме того, то что надето у вас на шее, по виду напоминающее собачий или рабский ошейник, на самом деле им не является. Скажем так, это очень многофункциональное устройство.
— А можно ли мне узнать его функции? — заинтересовался тот.
— Некоторые вы и так можете предположить, некоторые я вам назову сейчас, ну а некоторые вы узнаете со временем. Например, это очень хороший сторож для пленников. Вы просто не сможете покинуть территорию базы.
— И как он мне может помешать? — удивился немец.
— А давайте проведём небольшой эксперимент, — достав из сумки простой метательный нож, Лекс бросил его немцу на лежанку. — Вы берете этот ножичек и скажем, пытаетесь им ударить меня, например в руку.
— Вы не боитесь давать мне оружие? — удивленно рассматривая нож, который он взял в руки, спросил тот.
— Вы попробуйте им воспользоваться, я разрешаю, — подбодрил его Лекс.
Тот поднялся с лежанки, неуверенно подошёл к Лексу и попытался ткнуть ножом в руку. И тут, резкий болевой удар по его нервной системе, просто бросил немца на пол и нож выпал из руки.
— Что это было? — прошептал он немного придя в себя.
— Одна из функций этого ошейника, и я вам скажу не самая приятная. Тоже самое может произойти и при попытке покинуть базу, — криво усмехнулся Лекс.
— Но это просто невозможно, — пробормотал немец.
— Разве ваши чувства не говорят, что это вполне возможно? — задал Лекс ему вопрос, помогая подняться и усаживая его на лежанку.
— Чувства говорят, но разум понимать отказывается, — покачал головой тот, совсем не понимая что произошло.
— Тогда я вам сообщу ещё одну функцию этого устройства, — продолжил Лекс, устраиваясь рядом с ним. — Это универсальный переводчик и ещё обучающее устройство для изучения языков.
— Это как? — удивленно переспросил Гельмут.
— Теперь вы будете понимать все, что говорится вокруг, не зависимо от того на каком языке это говориться и автоматически получать подсказки для произношения ответа на нужном языке. Отвечать придётся самому, но вот увидите, это не создаст для вас особого труда, а со временем вы просто выучите чужой язык и будете владеть им как своим родным.
— Сознанием я понимаю, что вы говорите правду, но разум просто отказывается это воспринимать, — недоумевал Гельмут.
— Ничего, то ли ещё будет, — ещё больше озадачил его Лекс.
— Но это просто невозможно, я даже не представляю, как такие возможности вообще могут быть реализованы, да ещё в таком маленьком устройстве? — тряся головой и трогая ошейник пробормотал тот.
— Давайте считать это просто чудом, — подбодрил его Лекс.
Некоторое время осмысливая полученную информацию, Гельмут пришёл к выводу, что такое объяснение наиболее полно подходит к текущему положению дел и немного пришёл в себя, получив хоть какой-то рациональный посыл, хоть и необычный.
— И много ещё чудес содержится в этой полоске кожи? — теребя ошейник поинтересовался он.
— Штук двадцать, — почти подтвердил Лекс его самые пессимистические предположения.
— Извините меня, но мне пока трудно смириться с вашей информацией, мне надо некоторое время для приведения себя в порядок, — пробормотал немец.
— Так я для этого и пришёл, — обрадовал его Лекс, — самый лучший метод обработки информации — это переключений на другую информацию, а для этого прошу рассказать о себе.
Немного подумав, Гельмут согласился и начал рассказывать. При этом по открытому мыслеканалу, через ошейник, к Лексу потекла необходимая информация. Его отрывки из жизни, и работы сопровождались полным потоком дополнительной информации. Конечно, она была пока очень краткой, но для Лекса этого вполне достаточно. Например Гельмут оказался неплохим механиком и долгое время работал в автомастерской. А недавняя его работа по починке автомобиля вообще предоставила Лексу довольно обширный кусок знаний по функционированию двигателя внутреннего сгорания, со всеми его особенностями, которые очень хорошо знал Гельмут. Для Лекса это бесценный поток знаний и технологий этого мира. Конечно местами возникали пробелы в понимании, но Лекс думал, что со временем они тоже заполнятся.
Около двух часов Гельмут отвечал на его вопросы. Видя, что тот начинает уставать, Лекс решил дать ему время на анализ сегодняшних событий. Чтобы подкинуть ему ещё больше загадок, перед уходом вытащил из теневой сумки походное одеяло и набросил его на лежанку. Кроме того достал оттуда немного разнообразной еды и пару кувшинов. В одном гномье пиво, а в другом простое вино из графских запасов. Ну и уходя подвесил над сводом пещеры обычного светляка. Это заклинание используемое для освещения. Пусть привыкает к необычному.
Целую неделю Лекс почти не вылезал из подземелья. Учил Лену и Митрича пользоваться новыми возможностями, продолжал обучение пользованием щупа в магии и просто по жизни. Учитывая более быструю скорость обучения у Лены, Лекс ещё занимался с ней и обучением простейших приёмов самообороны и бою на обычных мечах. Это позволяло более полно владеть телом и использовать её возросшие возможности по силе и скорости.
Оказалось, из за резонанса печатей, она фактически получила его наработанные за всю жизнь приёмы и движения, но вот опыта их использования у неё не было. Хотя и то, что она могла, весьма впечатлило Грана, когда он случайно увидел, что Лекс с ней вытворяют на тренировке. По крайней мере он понял, как ему ещё далеко идти то до такого уровня, потому что видел только их размазанные по пространству движения. Кроме того, Лексу приходилось заниматься будущими гвардейцами и пленником.
Немец вполне освоился на базе и начал потихоньку разговаривать на русском. Конечно произношении ещё не очень соответствовало нормам языка, но с помощью ошейника оно значительно улучшалось день ото дня. Кроме того, его бесконфликтность и готовность помогать женщинам в повседневных делах базы, значительно снизило негативное отношение к нему, присутствовавшее в начале его появления. Все стали понимать, что у немцев тоже есть люди, которые не очень желают участвовать в войне.
Еще они вместе с Гельмутом и Граниным, когда тот был свободен от тренировок, потихоньку копались с разбитой немецкой техникой и восстанавливали её для дальнейшего использования, а Лекс потихоньку продолжал разбираться с местными технологиями. По крайней мере одно потрясение основ своих знаний Лекс получил. Оказалось, что в этом мире могут производить небольшие слабые источники магии, их называют магнитами. Лекс читал ранее об этом в учебниках, которые он разбирал вместе с Леной, но никак не предполагал что магнит — источник.
Это определилось как раз при работе с разбитой техникой. Поскольку в пещерах уровень излучения местного источника падал до небольших значений, Лекс при работе пользовался магическим зрением, и каково же было его удивление когда в деталях разбитого двигателя он разглядел яркое свечение небольшого источника. Когда Гранин пояснил ему принципы создания магнитов, Лекс понял, что только этих сведений уже достаточно, чтобы ему на родине отлили статую из чистого золота в каждом городе, если конечно Лекс попадёт обратно и маги его там не прикончат. А сколько ещё интересного обнаружилось и обнаружится в этом мире.
Лена с Митричем и помощниками из селян создали в отдельной пещере что—то подобное маленькой мастерской, на базе колхозной моторно—транспортной станции, которую ранее припёр Прохор. В мастерской удалось запустить электрогенератор и запитать от него станки и освещение общей базы, так что теперь житьё почти не отличалось от нормального и только в жилых помещениях по прежнему использовали факела и не столько для освещения, сколько для отопления.
