Мерсийская волчица

От Автора

Прочитав много книг о храбрых десантниках и умных менеджерах, попавших в колдовские миры, однажды вдруг понял, что читать про них больше не хочется. Видимо, количество прочитанных книг превысило критическую массу и началось отторжение. Вдруг захотелось почитать про какую-нибудь Жанну д,Арк или Зину Портнову (это одна из пионеров-героев), в фэнтезийном антураже. Но поиски таких текстов не увенчались успехом, возможно, они где-то есть, а мне, просто не повезло их найти. Тогда, как это и бывает, сам взялся придумывать историю и до сих пор придумываю, с переменным успехом. Решил выложить начало, что бы узнать мнение читателей.

Хочется сказать, чего нет в книге, так сказать, предупредить читателя, чтобы время не терял. Здесь не будет ЛыРа, хотя романтическую линию планирую, ближе к окончанию. Хоть один бог и дал моей героине вундервафлю, но чтобы ею овладеть, надо заниматься. Так, что, "одним махом — семерых убивахом" здесь, тоже не будет. Не будет привычного фэнтезийного зверинца, типа демонов, там разных и вампиров.

А, что же тут есть, может быть, кто-то спросит? Есть наша героиня, которой не повезло оказаться в стране, где идет война. В силу обстоятельств, ей приходится стать воином( феминистки могут рукоплескать)!

Еще, хочется предупредить, что текст, графоманский. Поэтому, в тексте есть, слабый обоснуй поступков и мотиваций, рубленные и невнятные предложения, и запятые, там, где не надо, да, и еще, картонные герои. Увы, так у меня получается, сори. Ну, вот, пожалуй, и все, кто не сильно испугался, милости просим. Оставляйте коменты, даже такие: " Афтор, выпей яду!", ведь тоже точка зрения. Изменил кое-что во вступлении.

Вступление

Здравствуй, мой будущий читатель, да пребудет с тобой милость Единого. Имя мое — Пойр, я монах, из обители Святого Дунстана. Предчувствуя завершение жизненного пути, и скорую встречу с Господом нашим, я решил поведать миру об удивительной истории, участником которой, мне посчастливилось стать.

Моя повесть начинается шестьдесят лет назад, милостью божьей в день великомученицы Фотинии, года 4025 от сотворения мира. Именно в этот день, в нашу деревню Темный Дол, вошла Эвина де Бове. На тот момент, я, тринадцатилетний деревенский парень, мечтал о подвигах и славе. Единый услыхав мои молитвы, помог стать оруженосцем воительницы и пройти весь путь, до битвы на Гренельском поле. Как очевидец, заверяю тебя, мой читатель, наш Господь одарил эту красавицу талантом полководца, а своим звонким голосом она могла отдавать приказы отрядам, перекрикивая шум битвы. Своей речью, манерами, леди Эвина сильно отличалась от наших аристократок, приковывая к себе взгляды мужчин.

Биографию этой женщины уже описывали разные достойные летописцы, как светские, так и церковные. Но они не являлись очевидцами ее деяний и писали в угоду правителей, замалчивая или искажая некоторые факты. А, один мэтр имел наглость утверждать в своем труде, что Эвина — не женщина, а мужчина. Видимо, ему претит мысль, что женщина, может пожелать защищать свое отечество с оружием в руках, не хуже мужчин. Я вижу в ее появлении руку Господа нашего, ибо ничего не делается в нашем мире без его повеления и явил он ее, в укор нам — мужчинам. Именно наши герцоги и графы в погоне за властью, богатством, довели наше королевство до гражданской войны и спровоцировали короля Нортумбрии к нападению на наши земли.

В строках своего вступления, я должен напомнить тебе, мой читатель, что послужило причиной наших бед. Это прискорбное событие произошло за пять лет, до моей истории, в столице нашего королевства — Кадере. Наш всемилостивейший Господь призвал в свои чертоги душу нашего короля, Теодорика третьего. Он закончил свой земной путь в возрасте шестидесяти лет, не оставив законного наследника. Три его брака не принесли счастья, а жениться в четвертый раз, наш епископ ему не позволил, ибо, это нарушение церковной догмы.

Первая наша королева — Эмилия упала с лошади на охоте и свернула себе шею. Эта трагедия произошла на второй месяц, после ее свадьбы. Вторую нашу королеву — Милицу, на пятом месяце беременности поразил злой недуг — оспа и она, отошла в мир иной, вместе с не родившимся ребенком. Третья королева — Гедвига, выносила дитя и успела его родить, но умерла от обильного внутреннего кровотечения. Младенец же, во время обряда посвящения Единому, подхватил сильную простуду, и через десять дней умер.

У Теодорика имелся еще один родственник мужского пола, сын двоюродной сестры, этот юноша, по своим качествам, больше всех, подходил для королевской работы. Ему, на тот момент, исполнилось двадцать лет, он был хорош собой и получил прекрасное образование в университете на континенте. Однако, книжная премудрость не сделала его книжником, витающим в облаках, он знал жизнь и людей, а рука, могла твердо держать меч. Звали этого достойного юношу — Ромуальд.

По королевскому эдикту, его семью лишили права владеть землей. Взамен, Королевский совет даровал им большой особняк в центре столицы и годовую ренту от казны, в пятнадцать тысяч золотых. Титул не наследного принца, позволял ему содержать на свои средства отряд из сотни гвардейцев.

За полгода, до смерти Теодорика, он захотел увидеть мир и показать себя, надел плащ паломника и уехал. По слухам, он отправился в Амкел, этот город, являясь южным форпостом нашей веры, постоянно воевал с халифатцами.

Нужно сказать, уважаемый читатель, что в то время, в королевстве существовало четыре Великих Герцогства, а правители этих вотчин составляли Большой Королевский Совет и помогали королю управлять страной. Они содержали дружины рыцарей и пехоту, и численность их отрядов ровнялась маленьким армиям. Но после завершения великой смуты, последующие короли упразднили это звание, как не оправдавшее надежд.

Самым большим, по размеру земель, являлось герцогство Фаррерское. Оно простиралось от западного побережья до центральных областей королевства. И с севера на юг, от границ Нортумбрии до южного побережья. Основной доход герцоги получали от овец, большие отары которых, паслись на многочисленных пустошах. Вся шерсть шла на продажу, через вольный город-порт Эдессу. Пахотные земли располагались в южной части этого домена, здесь же, находилось больше всего замков, вассальных рыцарей. Столицей этой обширной территории являлся город Фаррера, "Белый город", так его называли сами жители, ведь, для облицовки стен и дворцов использовался известняк. Управлял этими землями пятидесяти пятилетний герцог Инвар Горлойс, муж честный, прямой, и крепкий как скала. Семья его, состояла из взрослого сына-наследника и шестнадцатилетней дочери.

В центре королевства, на самых плодородных землях располагалось герцогство Эвирское. Оно раскинулось с севера, от отрогов Драконьего Хребта, на юг, до границы герцогства Арвирского. И с запада, от границ Фарреры, на восток, до границ герцогства Вельского. Этот зелёный край служил житницей нашего королевства, самые крупные имения и латифундии находились здесь. Каждую осень, в столице герцогства — Эвире, проходила хлебная ярмарка, куда съезжались крупные торговцы зерном со всего королевства. Управлял этим хлебным изобилием, Великий Герцог Люпус. Ему уже исполнилось шестьдесят лет, и был он, хитрый и властолюбивый. Его семья состояла из двух дочерей тридцати и двадцати лет, двух зятьев, и жены, постоянно, чем-то больной. Богатая казна позволяла ему содержать, самую большую армию наемников. Имея больше всех золота и солдат, он считал себя первым, и единственным кандидатом в короли.

Вдоль восточного побережья, с севера от Драконьего Хребта, на юг, до границы герцогства Арвиры, раскинулось Великое Герцогство Вельское. На этой земле проживали потомки рыжеволосых пиратов, выходцев с северо-востока, храбрых воинов и опытных мореходов. В прошлом, их предки высаживались на побережье, основывали свои поселения, и уходили в глубину наших территорий для грабежа. Столицу герцогства город Торнхельм, основал один из пиратских ярлов, имя которого, в истории не сохранилось. Место, выбранное им, оказалось удачным, удобная бухта и расположенная рядом с берегом рыбная банка помогли простому поселению превратиться в город. Половину дохода в казну давали рыбные промыслы, каждый десятый рыбный хвост в баркасе рыбака принадлежал герцогу. Вторую половину дохода приносили солеварни, построенные по приказу правителя, вдоль всего побережья. Железный рудник, открытый в Драконьих горах, тоже вносил свою лепту в казну. Управлял всем этим хозяйством, тридцатипятилетний герцог Оттон Вельский. Честолюбивый и в меру удачливый в делах торговых и военных, еще холостой и поэтому, многие молодые аристократки мечтали стать герцогиней Вельской.

На юге нашего королевства располагалось самое маленькое Великое Герцогство — Арвирское. На севере, оно граничило с Эвирой и Вельским герцогствами, с Фаррерой на западе, а югом, упиралось в пролив, отделяющий нас от континента. Основной доход, герцогство получало от постройки кораблей на верфях, которые располагались в его столице, городе Ааре. Собственно, город и был одной большей верфью, построенной по берегу залива Моржа. В довоенные годы, он поглощал большое количество бревен, которые пригоняли плотогоны по рекам от самого Великого леса, а большие караваны с железом растворялись среди его улиц. Весь флот нашего королевства строился здесь, а купцы, активно покупали готовые барки для перевозки своих товаров. Но с началом войны, верфи стали хиреть, торговля замерла, а поставки леса прекратились. Жители прибрежных деревень, чтобы прокормиться, вспомнили о таком благородном занятии, как пиратство. Не чурался этого занятия и сиятельный герцог Ружер Арвирский, и уходил на своем коге далеко на юг, к берегам халифатов. Герцогу Ружеру исполнилось сорок пять лет, и он считал себя, в большей степени, морским герцогом, чем сухопутным, поэтому, оказался единственным правителем, кого не интересовала война за престол. Он ограничивался только охраной своих границ, и ловлей банд мародеров.

Стоит отдельно упомянуть и о Великом Лесе. Сей большой, лесной массив протянулся с запада на восток, вдоль границы с Нортумбрией и южных отрогов Драконьего Хребта, а в ширину, он достигал от пяти до шести конных суточных переходов. В этом лесу находили убежище беглые крестьяне и скрывающиеся от суда бандиты, шайки контрабандистов устраивали свои тайные базы в глухой, его чаще. Покойный Теодорик, однажды, озаботился наведением порядка в этом лесу. Он принялся раздавать лены безземельным рыцарям, разрешил им строить замки, корчевать деревья под поля и освободил их от налогов. Взамен, потребовал службы, по охране рубежей королевства. В помощь им, он переселял туда ветеранов из своей гвардии, а за ними, потянулся и другой, свободный люд. По всему лесу строились новые деревни, расчищались пашни, ведь особым эдиктом, покойный Теодорик закрепил за ними вольности.

После смерти короля, пока приближенные к власти не знали, как поступить, Люпус Эвирский провозгласил себя королём, напомнив всем, что его предки, когда-то роднились с королями Кадеры. Горлойс воспротивился этому и, чтобы не дать ему короноваться, увез корону в Фарреру, ожидая возвращения Ромуальда. Он посылал гонцов за ним, но по-видимому, они его не нашли или сами сгинули на дорогах континента. А через три года нашей войны, герцогу пришла весть, что отряд Ромуальда попал в засаду каких-то бандитов. Его людей убили, правда, тело самого принца, среди убитых не нашли, он исчез и где находится не известно.

Люпус, узнав о пропаже, впал в ярость, собрал армию и напал на земли обидчика. Считая себя, фактически королем, призвал в поход Оттона и Ружера. Герцог Вельский отказался и пошёл дальше всех, он назвал свою вотчину королевством, а себя, королем. Решив, что его молодому государству не помешают пахотные земли, он вторгся на территорию Эвиры. Герцог Арвирский отказался подчиняться и ушел в море.

Мерсийцы, начали убивать друг друга, запылали деревни сторонников и противников кандидатов. Бароны и рыцари, вспоминая старые обиды, нападали на своих соседей, провозглашая себя сторонником одного герцога, если их личный враг поддерживал другого. Многие увеличили свои наделы таким способом, а герцогам, приходилось мириться с этим, чтобы их сторонники не переметнулись к соперникам. Держать слово стало немодным, а честь, оказалась попранной. Некоторые рыцари до такой степени часто меняли лагерь, что забывали, кого они поддерживают сегодня. На дорогах королевства, появились отряды наемников из Нортумбрии и континента. Их интересовала война ради денег и грабежа, они плевали на судьбу Мерсии.

За нашей распрей, пристально наблюдал король Нортумбрии — Готвальд. Когда костёр войны, начинал затухать, он подбрасывал в него наемников и денег, выжидая удобный момент, чтобы ввязаться в схватку. И вот, за год до появления Эвины, его армия по двум дорогам вошла на наши земли. Одна часть войска, под командой самого короля, шла на Фарреру через Великий лес. Горлойс, дал ему сражение, но, в самый напряженный момент битвы, наемники из его войска, ударили ему в спину, предав своего нанимателя. Герцог попал в плен вместе с израненным сыном и пятью тысячами пехоты. Чтобы спасти жизнь себе и сыну, ему пришлось сдать Фарреру, а участь остальных пленных стала ужасной. Готлиб, приказал ослепить всех, чтобы напугать своих будущих противников.

Второе войско Нортумбрии, под командой брата короля, появилось на полях Эвиры, преодолев перевалы Драконьего Хребта. Люпус, дал сражение и проиграл. Он вновь собрал войско, и стал нападать на противника малыми отрядами, избегая крупного сражения. Но с востока подошел король, вместе с братом, они зажали армию Люпуса и вынудили дать сражение. Оно оказалось проиграно, с остатками армии герцог отступил к югу, потеряв свою столицу.

Остальные герцоги затаились, гадая, куда повернет враг, но Готлиб, посчитав, что сил у врага больше нет, как нет и вождя, временно остановился. Он, оставил наместником своего брата, а сам, вернулся в Нортумбрию, его призвали дела королевства. Брат же, начал захватывать замки и города, одаривать своих рыцарей землёй и имуществом.

Прости меня читатель за затянутость вступления, и поверхностное освещение событий того времени, в задачи моей книги это не входит. Кто заинтересуется детальным описанием нашей смуты, я бы рекомендовал изучить труд уважаемого мэтра Роже Тишайшего. Этот достойный историк, более подробно освещает события тех лет. Но мой голос умолкает, дальше будет говорить стилос и моя память. Благослови меня Единый, в моем труде, укрепи мою руку, просвети мой разум, продли мои дни, чтобы закончить сей труд. Аминь.

Глава 1

В дебрях Великого Леса, не далеко от Фаррерского тракта, вечернее солнце освещало обширную поляну, когда-то очищенную людьми от деревьев. Посередине ее на рукотворном холме, стоял рыцарский замок, окруженный неглубоким сухим рвом. Сторонний наблюдатель, бросив на него взгляд, мог бы заметить признаки недавнего штурма. Створки, его внешних ворот стояли распахнутыми и имели на себе следы от ударов тарана. По всему двору, в разных позах лежали изрубленные тела жителей и над ними, кружили зелёные жирные мухи. Во дворе чувствовался запах крови, а крыши построек, оккупировали вороны. Эти падальщики каркая, переговаривались между собой и смотрели вниз, словно проверяя, нет ли кого живых, кто может помешать их пиру. Еще утром, здесь жил рыцарь Эрвин де Бове, его жена — Герда, бывшая камеристка сёстры короля и красавица дочь — семнадцатилетняя Эвина. Кроме них, под одной с ними крышей, проживало пятнадцать дружинников и несколько слуг и служанок. Право построить замок и заложить деревеньку в пять дворов, ему даровал покойный король. Правда, доходов с деревни едва хватало на жизнь и дружину, поэтому стены замка, так и остались частоколом из бревен, а не превратились в каменную твердыню. В центре двора, в качестве донжона, стоял двухэтажный дом. Его первый этаж, строители сложили из дикого камня, скрепив их раствором из глины и извести. Здесь располагались кладовые, кухня, комната слуг и обширный холл, где хозяин вместе с семьей и дружиной принимал пищу. Вторым этажом служил простой, рубленный из бревен дом, поставленный на стены первого этажа, здесь располагались комнаты хозяев, а на крыше, крытой тесинами, находилась площадка для наблюдателя. В стенах этого этажа, строители пропилили узкие окна — бойницы для стрелков. Во дворе, вокруг главного здания, стояли конюшня с хлевом, небольшая кузня, колодец, отдельно банька и казарма дружинников.

Жизнь обитателей замка мало чем отличалась от тех же крестьян с какого-нибудь хутора. Все их дни занимали заботы о хозяйстве, сэр Эрвин периодически объезжал свои владенья, ловя беглых крестьян и бандитов. Он, не смотря на кризис власти, оставался верен своей присяге и выполнял обещания, когда-то даденные покойному королю. Надо заметить, он, втайне от всех, являлся ревностным почитателем Ариоха, одного из старых богов, любителя битв и покровителя воинов. Прошло уже триста лет, как в Мерсии, воцарилась вера в Единого. Его служители жестоко искореняли старую веру и народ, уже забыл прежних покровителей. Только некоторые воины, таясь от всех, продолжали класть ему требы, одним из таких и был сэр Эрвин.

Так и текла жизнь обитателей этого замка, в стороне от войн и политических споров, но ее прервали наемники из Нортумбрии. Отряд в пятьдесят копий, двигался по тракту через лес, чтобы вступить в армию своего короля. Передовой дозор заметил малоезженое ответвление и доложил предводителю. Вожак отряда, решил свернуть на него, вдруг этот путь выведет их в деревню, где можно разжиться едой, и повалять на сеновале девок. Идти пришлось весь день, пока отряд не вышел на развилку. Посланная по дорогам разведка нашла замок и небольшую деревеньку. Командир решил сначала напасть на замок, а деревней, заняться потом. Ночь солдаты провели в лесу, скрываясь от чужих глаз, заодно, приготовили бревно для тарана. Рано утром они вышли на опушку, арбалетчики приготовились к стрельбе, а латники построились, подхватили бревно и пошли, к воротам.

Часовой, на площадке, ежился от утренней прохлады и часто зевал, предвкушая скорую смену. Вдруг, он увидел, как от леса к замку, движется воинский отряд, позвякивая оружием и амуницией. Вся сонливость пропала, он принялся стучать в било и кричать на весь двор: — Тревога, все к оружию!

Его слова совпали с шорохом и стуком, падающих арбалетных болтов. Вскрикнула служанка, выносившая помои, один из снарядов попал ей в голову. От конюшни и хлева, бежали два работника, чтобы спрятаться в доме. Из кузницы вышел кузнец и быстрым шагом пошел в казарму, откуда уже появились первые дружинники и направились к воротам. Вражеские стрелки стали перезаряжать свои арбалеты, а на крыльцо дома вышел сэр Эрвин, на ходу застегивая шлем, следом за ним шла его жена, держа в руках щит.

— Герда, вы с Эвиной, лучниками и остальными слугами останетесь в доме. Хорошенько заприте дверь, и не открывайте, чтобы не происходило во дворе.

— Хорошо Эрвин,— плечи его жёны поникли, а руки, от веса щита опустились. — Мы сделаем, как ты велишь, только береги себя и храни тебя Единый!

— Не бойтесь, все будет хорошо, — рыцарь погладил ее по волосам и щеке и взял щит из рук.

Герда, наложила на мужа знак Единого и ушла в дом, тайком вытирая слезы. Сэр Эрвин посмотрел ей в след и прошептал: — Ариох, помоги мне, защитить их. Затем, повернулся к воротам и сошел с крыльца походкой уверенного воина. Тут послышались первые удары тарана, а сверху, опять начали падать болты.

Ворота выгибались от ударов, трещали, но пока держались. Сэр Эрвин, приказал бойцам возводить баррикаду перед ними, чтобы укрепить створки. Дружинники прикатили пару телег и уронили их набок, для прочности добавили бревен. Командир наемников видя, что ворота держатся, отправил тридцать бойцов на другую сторону стены и приказал взобраться на нее с помощью крючьев и веревок. Остальные остались на месте и продолжили создавать видимость активного штурма, отвлекая защитников.

— Отец, враги сзади! — Раздался над двором голос Эвины, сэр Эрвин обернулся на крик и увидел, как первые захватчики, преодолев стену, спрыгивают во двор замка. Некоторые, тут же падали, получив стрелу, остальные, перебросив со спины щиты, строились в линию, защищая захваченный участок стены. Рыцарь повел своих дружинников в атаку, не давая наемникам сбить строй, его лучники подержали их, засыпая врагов стрелами. Зазвенели мечи, слышались крики убитых, но врагов оказалось много и они, все прибывали, спрыгивая в низ. Один из вражеских десятников отправил пятерых бойцов к воротам. Потеряв двоих от стрел, чужие воины смогли растащить баррикаду и распахнуть створки. Во двор ворвались остальные захватчики и ударили в спину защитникам. Теряя товарищей, дружинники оказались вынуждены отходить к конюшне и наконец, их прижали к стене. Сэр Эрвин и его воины пытались атаковать, но с помощью копий, их отжимали обратно.

Часть вражеских солдат полезла шарить в казарму и кузню, другая, проявив деловитость, подхватила брошенный таран и взялась ломать дверь дома. В воротах застыл командир, его прикрывали щитами двое воинов, от редких стрел. Он прокричал, одному из своих десятников:

-Сэм, каналья, что вы там возитесь? Прирежьте этих старых меринов и делу конец. У нас, впереди, еще много работы!

-Сэр, они больно огрызаются, а парни, не хотят зря гибнуть, когда добыча почти в руках!

-Вот скажи мне, у тебя мозги есть? Пошли кого-нибудь за нашими арбалетчиками, хватит им бестолку в холодке стаять и расстреляйте из арбалетов.

Вскоре, появились вражеские стрелки, и отряд сэра Эрвина начал таять. Командир захватчиков встрепенулся, словно что-то вспомнив, и крикнул:

— Эй, Сэм, главного живым оставь, на потеху, можешь его немного покалечить и не забудь вытряхнуть из брони!

И вот, старый рыцарь остался один. Он ждал, что на него накинутся все разом, но копья, как по команде, поднялись вверх. Копейщики отошли немного назад, образуя перед стенкой полукруг. На середину вышел, играя секирой, высокий, широкоплечий детина и встал перед рыцарем, рот его искривился в ухмылке: — Ну, что мерсиец, потанцуем?!

Сэр Эрвин, закрываясь щитом, закружил вокруг громилы, пытаясь развернуть его, лицом к солнцу, но не успел. Наемник сделал резкий выпад в его сторону и ударил в верхний край щита рукоятью секиры. Щит от удара качнулся и стукнул рыцаря в челюсть. Он дернулся и едва успел отскочить, пропуская перед собой лезвие топора. Просвистев мимо, тяжёлое оружие потянуло за собой тело наемника, разворачивая его боком к рыцарю. Старый воин воспользовался шансом и ударил, мечем. Клинок, пробив куртку, проскрежетал по кольчуге, одетой под низ. Однако громила не обратил внимания, а ускорившись, вслед за секирой, сделал полный оборот вокруг себя. Хозяин замка не успел спрятать правую руку за щит и в нее, ударило железко топора. Раздался звон кольчужных колец, хруст сломанной кости, меч выпал, а рыцарь застонал от боли. Следующий удар, вогнал лезвие боевого топора глубоко в щит и Сэм, используя оружие как рычаг, начал давить его к земле не давая воину обороняться.

— Вяжите его! — Крикнул громила и наемники, бросились к рыцарю, схватили его и стали снимать броню и верхнюю одежду.

-Отличный удар, Сэм!— Крикнул командир головорезов: — Волоките его сюда, и найдите каких-нибудь острых предметов, прибьем эту собаку к створке ворот, пусть висит как украшение!

В этот момент, послышался треск, таран выбил дверь внутрь вместе с косяком, вслед за ней, ринулись наемники. Послышался звон мечей, падение чего-то тяжелого и женские вскрики. Через пару минут, из дома вышли двое хохочущих солдат, держа за волосы, дочь рыцаря и ее служанку. Эвина пыталась вырваться, брыкалась и пиналась, крича от ужаса. Солдату надоело слушать вопли и он, резко ударил девушку кулаком в лицо, пленница упала и попыталась отползти от этого страшного человека. Но к ней, подбежали его друзья, схватили за руки и прижали к земле, а солдат, наклонился и рывком, задрал подол платья и нижние юбки. Эвина, поняв, что дальше произойдёт, забилась в руках насильников и зашлась в крике. Солдаты менялись один за другим, а девушка, сначала кричала и просила отпустить, а потом затихла, впав в ступор. Наконец, один из насильников, не рассчитал свои силы и в порыве страсти придушил свою жертву. Со стороны ворот доносились глухие удары, солдаты, с шутками и смехом, прибивали израненное тело рыцаря.

К полудню, командир приказал уходить, ведь их ждал еще хутор, где решили заночевать. Собрав в трофейные телеги, еду и самые ценные вещи, наемники потянулись с поляны, оставив висеть на воротах умирающего хозяина замка. От боли и потери крови его сознание мутилось, перед глазами плавал розовый туман, а в ушах стоял крик дочери. С капающей кровью, из него уходила жизнь, но он мысленно молился богу своих предков — Ариоху. Он просил его спасти дочь, не зная, что она, уже мертва, а потом, и он, испустил дух.

Когда наемники, похоронив своих убитых, скрылись в лесу, а на двор замка, опустилась тишина, тело Эвины вдруг дернулось и повернулось на бок. Его затрясло мелкой дрожью и продолжая оставаться в беспамятстве оно задышало вновь. Вокруг не было никого, кто мог увидеть это чудо, леди Эвина — ожила.

* * *

Женя Красовская когда-то читала в книге, что перед смертью, люди могут увидеть всю свою жизнь от начала и до последней минуты. Теперь же, точно знала и с уверенностью могла сказать, что все это вранье. Перед тем, как ее сознание поглотила тьма, она успела увидеть, как в капот их маршрутки въезжает бампер большого грузовика.

До этого грустного события, жизнь этой восемнадцатилетней девушки, ничем не отличалась от жизни многих, ее сверстников. Отец, учитель истории в пединституте, и мать, учитель биологии в школе, не ограничивали ее в поисках жизненного пути. Поэтому она занималась, и в секции лёгкой атлетики, и пела в школьном ансамбле, а за год до окончания школы, увлеклась исторической реконструкцией. В клуб ее привёл друг детства — Юра Горобцов. Чтобы отыграть роль рыцаря на турнире, понадобилась дама и он, предложил эту роль ей. Какая же девушка откажется от такого и Женя, нашив себе средневековых нарядов, год ходила в клуб, участвуя в фестивалях и вечеринках команды. Потом, все это отошло на второй план, подошло время ЕГЭ, затем, поступление в институт и пришли взрослые интересы, молодые юноши и клубы. Вот так и выросла из девочки Жени, взрослая девушка, имеющая спортивную фигуру, длинные ноги, черные волосы и характер добрый, отзывчивый, и непоседливый.

В это трагическое ноябрьское утро, она банально проспала. Будильник прозвенел вовремя, но девушка решила чуточку подремать. Подскочив через полчаса, поняв, что опаздывает, стала метаться по квартире, собираясь в институт. Выбежав на остановку, только и успела разглядеть уходящий автобус. Чертыхнувшись, огляделась в поисках такси, но тут, к остановке подкатила старая, видавшая виды маршрутка. Женя старалась не ездить на таких подозрительных машинах, но сегодня выпал особый случай и, плюнув на безопасность, юркнула в салон. Отъехав от остановки, маршрутка заскрипела и забренчала, набирая скорость, как вдруг, раздался хлопок лопнувшего переднего колеса. Водитель не смог удержать "Газель" на своей стороне дороги и автомобиль выбросило на встречную полосу, девушка увидела, как в лобовом окне мелькнул грузовик, а затем, боль и темнота.

Женю окружал мрак, абсолютный, почти осязаемый и полностью отсутствовал звук. Она не помнила, как долго уже здесь находится, может, промелькнула микросекунда или прошла целая вечность. Вдруг, на границе тьмы, зажглись две точки, и полетели к ней. Когда они приблизились, то превратились в небольшие экраны и начали показывать кадры в виде слайдов. Левый про нее, а правый, транслировал странные эпизоды из жизни незнакомой девушки, семнадцатилетней, с волосами цвета пшеничной соломы. Эта незнакомка жила в странном месте, которое называлось королевство Мерсия, под солнцем мира Терры.

Два потока слайдов постепенно убыстрялись, и вдруг, слились в один общий поток, чередуя кадры то одной жизни то другой. Скорость трансляции возросла, начался показ всего, что Женя когда-то видела в фильмах, или читала в учебниках, о битвах прошлого, о разных видах строя, о пехоте и коннице. Параллельно слайдам, шел звуковой ряд в виде переливчатого свиста, Женя и не представляла, что она смогла вспомнить столько всего, ей ненужного.

Под конец, пошли слайды, о мечах и копьях, арбалетах и как работать с ними, об осадных машинах и штурмах городов и последним, шли разные фехтовальные стойки и упражнения. Женя не могла отвести взгляд, как будто, кто-то держал ее за голову и заставлял смотреть, словно, пытаясь сделать из нее эксперта по истории за короткий срок. Информации оказалось очень много, она шла с бешеной скоростью, а мозг казался компьютером, который качает что-то из интернета. Когда информация закончилась, сознание отключилась, без чувств и сновидений.

Во сне она летела над дорогой, видела разбитую "Газель" и перевернутый грузовик, вокруг суетились спасатели, полицейские что-то писали в блокноты, а санитары, уносили тела на носилках. " Какой странный сон, интересно, к чему такое снится?" — Спросила она у себя. — "Пожалуй, пора вставать, а то опоздаю в институт, кстати, а почему это, кровать, такая жесткая?". Тут, появилось обоняние, и она почувствовала запахи леса, дыма, навоза и сладковатый запах крови. Появился слух и принёс звуки поющих птиц, где-то не далеко каркнула ворона. Женя почувствовала боль на лице, как будто ее ударили в челюсть, руки и голые ноги кололо, будто иголками. "Голые ноги?" — Она резко села, открыла глаза и оторопела от всего, увиденного вокруг себя. Окружающий пейзаж никак не мог быть реальным, если, конечно, это не чья-то, глупая шутка. Перед ней лежали трупы, некоторые, смотрели на неё мертвыми глазами, другие в небо и от них шел, тот запах. Посмотрела себе на ноги, измазанные в крови, они оказались не ее, на руки, с синяками на запястьях, тоже чужие. Тут лёгкий ветерок потрепал волосы и бросил на лицо локон, жёлтый как солома. Она с удивлением его рассмотрела, вскрикнула, дернув, и ощутила, как накатывает ужас. Вспомнилась авария, висение во тьме и кадры жизни той странной девушки. Причём, жизнь Эвины представлялась ярко и сочно, а её настоящая, казалась выдумкой, фильмом, виденным давно. Женя заплакала, ее била истерика, слезы лились ручьем, она ругала себя за то, что проспала и опоздала на автобус, водителя маршрутки за старое колесо, досталось богам, и разным тёмным силам. Она рыдала долго, своими причитаниями распугав ворон, но, когда-то все заканчивается, иссяк, и поток слез, девушка успокоилась и задумалась о текущих делах. Плач не плач, а жить как-то надо, поэтому, кряхтя и всхлипывая, она поднялась на ноги и осмотрела себя.

— Мда, пожалуй, стоит найти чистую одежду и помыться для начала. Так, где тут, у них гардероб?

Память Эвины показала, в каких комнатах следует искать одежду. Женя, пошатываясь, пошла в дом, осторожно обходя тела, стараясь не смотреть на лица. Ведь, она знала всех и чувствовала грусть и симпатию к ним.

Дом встретил ее запахами варева с кухни, дыма и человеческого пота. В центре холла лежал перевернутый стол, с разбросанными остатками утренней трапезы и лавками, откинутыми в углы, а на стенах, виднелись следы от сорванных гобеленов. Женя окинула зал и стала подниматься на второй этаж, обойдя по пути труп одного из лучников.

В комнатах царил погром, все ценное разграбили, а мебель, или разломали или унесли грабители. Женя вздохнула, глядя на этот вандализм и пошла, проверять, что осталось в сундуках, после визита наемников. В комнате родителей, на полу, лежало тело матери Эвины, женщина в годах насильников не заинтересовала и ее убили. У Жени сердце сжалось, из глаз, опять побежали слезы. Всхлипывая, она обошла тело и проверила открытые сундуки. Внутри нашлась только старая, сильно поношенная одежда, из разряда носить нельзя, но пусть пока полежит на всякий случай. Эта ветошь состояла из старых платьев и нательных рубах, мужская одежда пропала, ее всю унесли. Женя, в своей повседневной жизни привыкла носить джинсы, брюки или шорты, а платья, только на праздник, или свидание. Поэтому, искала для себя, что-нибудь похожее из мужского гардероба и желательно, по размеру. Ведь, в штанах удобней ходить по местным дорогам, чем в длинном, до земли, платье, да и убегать от опасности сподручней. Но ничего такого, она найти не смогла, пришлось брать то, что есть — одну из нижних рубашек Эвины, самую хорошую. Когда уже шла к спуску на первый этаж, заметила деревянный трап на крышу и любопытство, потянуло ее вверх. Встав на площадке, возле перил, она ахнула от раскинувшегося перед ней простора. Насколько хватало глаз, высились зеленые макушки деревьев и едва раскачивались от ветерка, подсвеченные лучами заходящего солнца. Всю красоту, только портил столб черного дыма, клубившийся над деревней семьи Эвины. Явно, наемники продолжают там резвиться и поэтому, Женя решила, что в ту сторону она не пойдет. Окинув ещё раз, напоследок лес и площадку, она увидела тело мертвого часового, со стрелой в глазнице и о чудо, он оказался не раздет. Наемники, по всей видимости, поленились лезть сюда, а может, просто, забыли об этом парне.

-Есть все-таки, бог на свете! — воскликнула Женя, и стала внимательно осматривать тело стражника, ее интересовал размер одежды, подойдёт ей или нет? Его кожаная куртка, с нашитыми металлическими пластинами, и широкие штаны из домотканого полотна, показались великоватыми, но особого выбора не было, или надевать старое платье и ходить, путаясь в подоле, или надевать штаны, похожие на шаровары и рубаху не по росту. Выбор, по ее мнению, очевиден, и она принялась разоблачать труп, прошептав: — Прости парень, но тебе это уже не нужно.

Дольше всего, пришлось повозиться с курткой. Как оказалось, ее надевали через голову, а с левой стороны, шел разрез до подмышки, который стягивался специальными ремнями. Но, прежде чем взяться за нее, ей пришлось снять шлем и отложить в сторону за ненадобностью и расстегнуть пояс с кинжалом, мечем и небольшим ножом, для бытовых нужд. Когда вытянула его из-под тела, то вдруг, ей захотелось подержать меч в руке и полюбоваться на игру солнечных зайчиков на клинке. Само это желание, оказалось новым, раньше, она не испытывала особой любви к таким вещам. Держать в руках меч, приходилось, правда не настоящий боевой, а реконструкторский, даже позировала с ним перед Юркиной фотокамерой. Перед такими игрушками она, никогда не испытывала петита, а сейчас, словно какой-то демон шептал ей: " Возьми его в руку, возьми!" Подчиняясь этому импульсу, она взялась за рукоять и вытащила оружие из ножен. Солнце заиграло на клинке, а Женька смотрела на оружие в руке, испытывая восторг от этого. Мало того, мысленно видела блоки и удары, знала, как правильно двигаться в поединке. Ей казалось, что все это, она знала когда-то, но забыла, а сейчас, начала вспоминать. Не произвольно крутанула восьмёрку, свистнул воздух, но с непривычки, не смогла удержать полуторакилограммовую железяку и меч, улетел к ограждению, обиженно, звякнув.

— Что за фигня!? Откуда я все это знаю? — Ошарашено произнесла девушка, смотря на свою руку, — Ой не к добру это, ой не к добру!

Решив, что подумает об этом, потом, в спокойной обстановке, вернулась к своему занятию, стянула куртку и рубаху, потом сапоги и штаны. Взяла все вещи и сбросила в низ, спустилась сама и, подобрав все, в охапку, пошла, стирать и мыться.

Баня, в этом мире, топилась по черному, поэтому потолок и стены оказались в копоти. Воду грели утром, перед штурмом и она, еще не успела остыть, а память Эвины подсказала, где искать щелок. Первым делом, Женя выстирала штаны с рубахой и развесила во дворе, потом занялась своим новым телом. Очень придирчиво рассмотрела себя, используя бадейку с водой, в качестве зеркала. Все оказалось не так уж и плохо, круглое лицо, с мягкими чертами и курносым носом, маленькие пухлые губы, синие глаза, высокие брови и веснушки. Новое тело оказалось крепко сбитым, привычным к физическому труду, только на талии и животе нашла жирок. Женя помяла его и, покачав головой, произнесла: — Да подруга, запустила ты себя, запустила.

Приводить себя в порядок она решила начать с волос, взяла в руку кинжал и одним движением отрезала свою косу, оставив небольшой хвостик. Вот не любила она длинные волосы с детства, к тому же, ухаживать за ними это такая морока, ведь тут, ни гелей, ни шампуней нет. Правда, на краю сознания мелькнула мысль, что коса, в этом мире, гордость девушки, некий символ, но Женя, не обратила на это внимания. Когда начала мыться, уже наступили сумерки, поэтому пришлось поторопиться, ведь, еще, нужно обустроить ночлег, а бродить в потемках по замку не хотелось.

Ночевать решила в кузне, она привлекла толстой прочной дверью и крепким запором, широкой лавкой у стены и теплом, от ещё не остывшего горна. По-быстрому застелила лавку тряпками, принесенными из дома и, закрыв дверь, легла спать.

Женя ворочалась на своем жёстком ложе и всматривалась в темноту, сон не шел. Ее мозг, человека из мира атеистического и реалистического, ни как не хотел мириться с переносом. Она, грешным делом, предположила, что это некая игра сознания, а на самом деле, тело лежит в какой-нибудь больнице, хотя, все органы чувств говорили обратное. Куда уж, реальнее, вот она — кузница, а за стеной, в лесу ухает филин, в горне, чуть светятся бордовыми глазками последние три уголька. Мучаясь бессонницей, попыталась осмыслить знания прежней хозяйки тела, но оказалось, что их не так уж много. Кроме языка и письменности, ее кругозор ограничивался замком и парой деревень. Еще, присутствовали воспоминания о поездке на ярмарку в какую-то крепость Керак, еще в детском возрасте, ну и разные сведенья по ведению домашнего хозяйства. Кроме основных воспоминаний, всплыли в памяти заученные молитвы, истории жития разных святых и набор географических названий разных стран. Мысленно вспоминая эти знания, как свои, Женя узнала, что королевство Мерсия, в котором она находится, расположено на острове Гонт, похожем на Британию нашего мира. Кроме него, севернее, расположено королевство Нортумбрия, а еще дальше, таинственный дикий край, где живут свирепые варвары. Остров отделяется от континента проливом, а вот дальше, только названия разных королевств, ведь карты мира в памяти девушки не было. Все-таки, Женя решила пока отставить думы о географии и поразмышлять, о том, что делать завтра. То, что из замка надо уходить это и так понятно, жить здесь в одиночестве, смысла нет, ведь он разграблен, да и мертвых похоронить она не сможет, такая задача ей не по силам. А вот куда идти, вот, вопрос вопросов, она чувствовала себя сказочным героем на распутье, перед известным камнем, с надписями. Если верить сведеньям из памяти Эвины, то жить в этой стране страшно, ведь идёт война, а по дорогам, в одиночку, лучше не ходить. Пожалуй, стоит перебраться на континент, там, сейчас, есть несколько стабильных королевств, в которых, можно жить в безопасности. Ну, а на первое время, для вживания в мир, нужно идти в ближайшую деревню. Это поселение, как подсказывала ей память, находилось в двух днях пути на юг и к западу от тракта. Идти по дороге, она боялась, да и путь этот, получался длиннее, поэтому завтра, двинется напрямик через лес, а там, видно будет. На этой мысли, наметив конкретную цель, она успокоилась и наконец-то уснула.