Эльфантина. Отравленная кровь

— Что с князем? Он мертв? — спросила она, переодеваясь за ширмой.

— Жив и отлично себя чувствует.

Пуговица не попала в петлю, так у нее затряслись руки. События последних суток походили на дурной сон. Забыв о приличиях, она вышла полуодетой из-за ширмы.

— Это невозможно. Я его отравила. Сейчас его труп должна оплакивать родня.

— А он вместо этого попивает чай в кафе. Я видел его час назад, когда проверял, как все прошло.

— Бред какой-то, — Марика потрясла головой. — Князь мог выжить только в одном случае...

Горло перехватил спазм, и она умолкла. За нее договорил связной:

— Если принял противоядие до поцелуя.

— Выходит, он знал, что я приду за ним. Либо его предупредили о покушении, либо все это — заказ, бал, сад — ловушка, чтобы поймать меня.

— Говорят, следователь Дарквинн помешан на поисках дишканди. Ни перед чем не остановится.

— Даже сделает ложный заказ, выманивая одну из нас.

Связной кивнул.

— Смотри, — она бросила ему дротик. — Этим он меня усыпил.

— Похоже на следователя. Дротики в качестве оружия его изобретение.

— И что мне теперь делать?

— Уедешь из города. Мать-настоятельница дала четкие инструкции насчет тебя.

— Она уже все знает? Так быстро?

Мужчина пожал плечами. Какие же каналы связи у организации, частью которой она является? Похоже, она и половины о ней не знает.

— Я помогу тебе переправиться за океан на острова. Как раз назрел один важный заказ.

— Надеюсь, на этот раз настоящий.

— Не переживай. Клиент проверенный. Следователь мог запомнить твое лицо. Тебе небезопасно задерживаться в столице. И в землях людей тоже.

— Он меня точно не видел. Но вот князь... Он в состоянии меня описать, — Марика сглотнула, — подробно.

— Тогда решено. Отплываешь завтра. Твоим заданием будет наследник Иллари принц Гайдиар. Он, как и все, падок на хорошеньких девушек. Принц скоро уезжает в провинцию. Туда не суйся. Пока его не будет, обоснуешься, завяжешь знакомства, а там, глядишь, он вернется. И будь осторожна — у илларцев свои понятия о наказании. Они делают из преступников рабов. Если тебя поймают, никто уже не поможет.

Глава 6. Тонкий расчет

Личные покои девушки, которой отныне принадлежал Рейн, состояли из нескольких комнат. Здесь была спальня, гостевая, даже бассейн. Балкон размером превышал дом, где Рейн вырос. Девушка явно принадлежала к аристократии. Нежданно-негаданно он попал в высшее общество Иллари.

Рейн хмыкнул, привлекая к себе внимание служанок. Одна моментально отреагировала, приказав ему встать в позу покорности. Делать нечего, опустился на колени. Он уже понял, что главная здесь девушка, а прочие слуги, но не рабыни — на них нет браслетов. Даже эта почтенного вида женщина лет сорока, что раздает приказы налево и направо, лишь слуга. Разве что статусом повыше других.

Служанки проводили госпожу к бассейну, а Рейн остался в соседней комнате. Никто не потрудился закрыть дверь, и он наблюдал за тем, как госпожу, раздевая, готовят к купанию. Надо сказать, она и без того была едва одета. Платье хоть и до пят, а просвечивало так, что при желании все рассмотришь. Госпожа наверняка понимала, что он все видит, но ей было как будто все равно.

Служанки осторожно, стараясь не касаться ее, сняли платье. Кожа у девушки была необычного цвета — золотого и словно светилась изнутри. На вид госпоже и двадцати не было. Стройная, гибкая, она стояла спиной к двери, волосы спускались до поясницы, не прикрывая ягодиц. На секунду Рейн забыл, кто он и где находится, любуясь формами девушки. Тело, истосковавшееся по женщинам, мгновенно откликнулось. Давно у него никого не было. Не так-то просто рабу найти пару. Негде, да и некогда.

— Смотри, если хочешь, — женский голос вернул его в реальность, — но не смей трогать. Наказание за прикосновение к Богине немедленная смерть. Даже суда не будет. Убьют на месте.

Рейн сглотнул ком в горле. Не очень-то он смыслил в местных правилах и верованиях. Не успел разобраться, сразу как сошел на берег в рабство угодил, а там уже не до того было. Знал только, что Иллари государство религиозное. Все здесь поклоняются Великой Богине. Краем уха слышал, что раз в одиннадцать лет она возрождается, но так и не понял, как это возможно, и посчитал выдумкой нетрезвого раба. Но, выходит, не солгал пьянчуга. Неужели у госпожи и правда божественное происхождение? Что это за страна такая, где боги живут среди людей?

— Меня зовут Арда, — представилась женщина. — Я главная служанка Богини.

— А как мне обращаться к ней? — Рейн кивнул на бассейн, где служанки омывали Богиню. Даже отсюда было заметно, как вода постепенно приобретает золотистый оттенок, а кожа хозяйки наоборот молочно-белый, что странно, учитывая жаркий климат Иллари. Может, ее покрывали специальным кремом, чтобы не загорала?

— К ней не надо обращаться, — ответила Арда. — Если хочешь что-то сказать, говори мне. Я передам. Будешь повсюду сопровождать Богиню, оберегать ее от лихих людей, а по ночам сторожить покои.

Так и тянуло сказать, что он сам лихой человек, но Рейн сдержался. Если хочет сбежать, надо прикинуться покладистым. Усыпить бдительность вольных.

Продолжить инструктаж Арде помешало возвращение госпожи. Закончив купание, она прошла мимо Рейна абсолютно нагая. Ни капли смущения. Словно он не мужчина, а одна из ее служанок. Прямо обидно. С другой стороны, какое ей дело до раба? Он для нее пустое место. Потому и не стеснялась.

Госпожа встала по центру комнаты, и служанки принялись обсыпать ее порошком из чаш. Постепенно кожа снова приобретала золотой цвет. Вот в чем секрет! Порошок не впитывался, как, например, крем, а ложился на кожу вуалью. Чуть прикоснись и нарушится целостность, останутся следы. Неужели все ради того, чтобы узнать, дотрагивался кто-то до Богини или нет? Или смысл глубже? Рейн впервые пожалел, что мало интересовался местными обычаями. Сейчас бы не чувствовал себя бараном.

Видя интерес Рейна, Арда поторопилась увести его под предлогом получения новой формы. Переодеться действительно не мешало. На нем была серая роба с последнего места работы в конюшнях. Там никого не заботила внешность рабов. Чистить навоз можно хоть голым. Но дворец не конюшни, надо соответствовать.

В хозяйственной части ему выдали черную форму охранника. Вольные частенько заводили себе телохранителей. Те ходили за хозяевами по пятам, но так как защищать особо не от чего в основном исполняли прихоти вольных. Непыльная работа. Рейн никогда не думал, что она достанется ему. Не тот уровень. В охранники брали надежных и уж точно не убийц.

Ему разрешили вымыться. Какое это было наслаждение! Смыть с себя вонь конюшен и нескольких дней, проведенных в бегах, когда даже поесть толком не удавалось, а уж о личной гигиене и не вспоминал. После купания, переодевшись, поймал свое отражение в зеркале. Лицо заросло щетиной, темные волосы рваными прядями спадали на светло-карие глаза. За их цвет мальчишки в деревне дразнили его солнечным, хотя до медовых глаз гелиосов ему было далеко.

Рейн уже и не помнил, когда стригся. Вид, как у лохматой собаки. Он пятерней зачесал волосы назад, пытаясь придать себе приличный вид. Ерунда, конечно, но хотелось выглядеть хорошо.

Черные брюки и рубаха с кожаными вставками-броней сидели на худощавом теле идеально. Впервые за пять лет рабства выдали одежду его размера, да еще из качественной ткани. Кожа дышала, что важно в тропических условиях Иллари. Если так пойдет дальше, он почувствует себя вольным.

Арда осмотрела его с пристрастием, словно скотину перед покупкой. По лицу не понятно, довольна осталась или нет, хотя скорее нет. Не доверяла она ему. Была б ее воля, отдала на рудники. Повезло, что решение принимает не она.

Следом за одеждой Рейну выдали оружие. Он дар речи потерял при виде ножен. Оружие? Ему? Беглому рабу, осужденному пожизненно? Нет, он, конечно, взял ятаган, вытащил на свет, полюбовался кривым лезвием. Уже и забыл, когда держал оружие. Пока прикреплял ножны к поясу, не покидало ощущение неправильности происходящего.

— Кто распорядился выдать ятаган? — спросил он раньше, чем успел испугаться — вдруг отберут.

— Госпожа, — в голосе Арды сквозило раздражение. — Сказала, что у охранника должно быть оружие, иначе как он будет ее защищать.

А госпожа не подумала, что этим самым оружием он ее убьет? Может, она просто дурочка. Хорошее объяснение для ее странного поведения. Рейн едва сдержался, чтобы не опробовать ятаган немедля, но время для побега было неудачное. Лучше дождаться ночи.

Арда не сразу вернулась в покои госпожи. Перед этим покормила Рейна на общей кухне для слуг и рабов. В последний раз он так вкусно ел дома. Как раз перед отплытием. Дернул же его Вел податься в моряки. Знал бы, чем дело кончится, даже ступней в океане не мочил.

По пути в покои Арда объяснила правила. Отныне он собственность Богини. Его первейшая обязанность быть всегда при ней, сопровождать повсюду и оберегать. Пока она в покоях, он сторожит вход. Ночью дежурит у дверей спальни.

Рейн слушал наставления невнимательно. Даже не поинтересовался, будет ли у него хоть изредка свободное время. Все это неважно. Он не собирался задерживаться во дворце. С ятаганом да в одежде телохранителя у него появился реальный шанс свалить с Иллари. Он его не упустит.

Остаток дня Рейн думал только о побеге, просчитывая варианты. Легко не будет, но и тех сложностей, что были раньше, не наблюдалось. За ним никто не следил, опять же ятаган выдали. На ночь, похоже, не планировали запирать. Грех не попробовать.

Попытка узнать у новой хозяйки, что ему делать, разбилась о живой щит из служанок. Девушки окружали ее плотным кольцом практически все время. Она сама даже не повернула голову на его голос. Так и сидела в плетеном кресле, глядя с балкона на сад. Между прочим, уже второй час. И не надоело?

На ночь девушки вместе с госпожой закрылись в спальне. Рейна туда не пустили, да он и не рвался. Оставшись один в гостиной, он ждал, пока все заснут.

Все-таки раб он и есть раб. Ему даже койки не выделили. Арда намекнула, что его место на коврике около двери в спальню. И лицо у нее при этом было такое довольное. Вот ведь гадина! Но Рейн терпел, не время показывать характер. Только челюсть свело, так сильно он сжимал зубы, чтобы не сорваться.

Наконец, все затихло. За окном сияла луна. Свет от нее ложился серебристой дорожкой на мраморный пол и вел прямо к двери в общий коридор, словно указывая Рейну путь. Через балкон не уйти, слишком высоко, и он воспользовался советом. Только дверь не оправдала его ожиданий — заперто. Взломщик он был посредственный, но не отказываться же от побега из-за первого препятствия.

Увлекшись замком, он не услышал шорохов за спиной. Понял, что в гостиной не один слишком поздно. Кто бы ни наблюдал за ним, он застал раба за попыткой сбежать.

Разворачиваясь, Рейн одновременно выхватил ятаган. Острие замерло в сантиметре от груди девушки. Перед ним стояла госпожа. Лунный свет очерчивал ее фигуру со спины, проникая сквозь тонкую сорочку, из-за чего девушка казалась сотканной из лунного света и тумана.

Она молчала. Рейн тоже. Глупая ситуация. Хозяйка застукала его, нельзя оставлять ее в живых. Едва он покинет покои, она поднимет шум. Вообще-то она уже должна была кричать, звать на помощь стражу, но девушка упорно хранила молчание. Вдруг действительно немая?

Она смотрела на него своими глазищами. Глубокими, большими... пустыми. Не похоже, что боялась. Напротив как будто ждала чего. Захотелось встряхнуть ее за плечи, вызвать хоть какую-то реакцию. Почему она не убегает? Не пытается спастись? Так испугалась, что не может двинуться?

Словно откликаясь на мысли Рейна, девушка подалась вперед. Ятаган уперся ей в солнечное сплетение, лезвие проделало в сорочке дыру. В прорезь показалась присыпанная порошком кожа между грудей, и хотя Рейн лицезрел госпожу голой несколько часов назад, его взволновал этот вид.

Девушка снова дернулась, и ему пришлось отступить, не то она бы порезалась. Она как будто хотела, чтобы он ранил ее. Словно просила убить. В ее глазах на миг вспыхнуло подобие жизни. Некое предвкушение. Неужели смерти?

В голове Рейна пронесся вихрь мыслей. Никогда он не думал так быстро. События дня мелькали перед внутренним взором. Вот вольный подарил его девушке. Она видела, что он неблагонадежный. Не могла ни видеть. Весь его облик — одежда, щетина, грязь под ногтями, впалые от недоедания щеки, запах, в конце концов, — буквально кричали об этом. Но она все равно приняла дар, после сделала то, что не один здравомыслящий вольный не сделал бы — вооружила опасного раба. А затем вышла к нему ночью. Одна.

Вряд ли Рейн разбудил ее шумом. Он был аккуратен. Уж что-то, а двигаться беззвучно он за годы рабства научился. Значит, она ждала, пока все уснут, чтобы... Что? Выйти к нему и быть убитой? В этом ее гениальный план?

Да что ж это за место такое, где молодые девушки подстраивают свое убийство? Рейн скривился от досады. Не мог он вот так взять и прирезать ее, даже если от этого зависела его свобода.

Девушка читала эмоции по его лицу. Надежда, вспыхнувшая в глазах, постепенно гасла, сменяясь разочарованием.

— Возвращайтесь к себе, госпожа, — хрипло произнес Рейн и опустил ятаган, показывая — он не пойдет у нее на поводу.

Она ушла так же, как пришла, — без единого слова. Точно и не было ее в гостиной. Рейн засомневался, не привиделось ли ему. Но нет, на мраморе еще виднелись следы ее босых ног.

Короткая игра в гляделки с госпожой так утомила, что он отложил побег. Еще удерживало любопытство. С девушкой было что-то не так, и его тянуло разобраться в этой тайне. Он почти не боялся, что она сдаст его или отберет оружие. Хотела бы избавиться, подняла шум уже сейчас.

Что за необычная ему досталась госпожа? Неужели ей так плохо живется, что она готова умереть, лишь бы не продолжать свои муки?

Рейн лег на ковер под дверью спальни. Тот был ничего, мягкий. Еще бы подушку с покрывалом, да кто ж даст.

Засыпая, он думал о девушке. Почему-то казалось, ее положение не лучше его собственного. Да, госпожу окружала роскошь и слуги, но едва ли кто-то по-настоящему интересовался ее желаниями. В этом чудесном дворце она была даже большей невольницей, чем сам Рейн.

Глава 7. Охотник

Это был промах. Девчонка сбежала. Осознание этого факта будило в нем такую ярость, что впору было крушить все вокруг.

— Ты ее хорошо рассмотрел? Сможешь описать? — жадно выпытывал Дарквинн у князя Аквиуса.

— Боги, Дарк, я с ней целовался. Конечно, я ее разглядел.

Дарк пристыжено умолк. Он и забыл, как друг рисковал. Все-таки в его кровь попал яд дишканди. А вдруг бы противоядие не подействовало? Но даже то, что оно сыграло свою роль, не спасло друга от травмы, нанесенной ядом его организму. С его стороны это был смелый поступок — предложить себя в качестве наживки. Дарк и сам был готов исполнить эту роль, но его лицо хорошо известно врагам. На него бы просто не купились.