Волшебный стрелок

Ребята пожевали безвкусные брикеты и запили их разбавленным соком. Андрей недоуменно потрусил бутылкой, на ней был нарисован спелый сочный Апельсин, но на вкус сок мало напоминал те плоды, которые росли в достатке в соседском саду. Брикеты были тоже из непонятной субстанции, явно их делали не из гуся, зажаренного по колено в сметане вверх ногами.

Пройдя через шлюз, они оказались на борту двухпалубного небольшого корабля, заняв свое место в куче рядов кресел, они выбрали свободные места рядом друг с другом. В салоне было так прохладно, что даже шел пар изо рта. Дети не знали, что на судне барахлит система регенерации воздуха, и экипаж снизил температуру в салоне, пытаясь в срочном порядке устранить неполадку. Девочка положила свою сухую маленькую ручку сверху его кисти, лежащей на подлокотнике кресла, и сжала ее.

— Андрей, скажи что-нибудь, я так волнуюсь.

— Не волнуйся, все будет хорошо.

— Ладно.

Вера согласно кивнула головой и тяжело выдохнула.

Лишь пару человек из детей догадались куда их повезут. Мужчина, разбудивший их утром и раздавший пайки, несколько раз назвал их жужеками. Такой кличкой прозвали солдат корпорации, числящимися охранниками в ее частной армии.

Меркурий торговал подростками со Степи, сумма этого непрофильного дохода составляла более ста миллионов кредитов в год. Так решалась проблема перенаселения планеты, и за одно выливалась в получение дополнительной прибыли. Здоровые и крепкие дети с экологически чистой планеты были пригодны для различных целей, от банальной разборки на органы и пополнения домов терпимости, до использования в сложных работах, после соответствующего отбора на профпригодность и проверки интеллектуального уровня. Несколько десятков таких корпоративных рабов, ввиду своей редкой исключительности, были обучены на сложные базы и принесли организации солидную прибыль.

Эту партию детей корпорация решила использовать для своих личных целей.

Часов через пять они сделали остановку, так же не видя куда их ведут, детей спустили с орбиты на планету и перевезли в какой-то комплекс зданий, похожий на военный городок. Там новую партию прежде всего повели в баню. Вера схватилась за Андрея и держала его за руку всю дорогу, боясь что их могут разделить.

Несколько молодых парней в форме затолкали толпу детворы в небольшой предбанник и потребовали раздеваться. Пара девчонок возмутились, и сказали что хотят помыться отдельно от ребят. Злобный парень буквально заорал на них и помахал перед носом дубинкой.

— Живо снимай свои гнидники, пока по рогам не получила! Кто последний зайдет мыться, тому ноги переломаю!

Парни опасливо начали скидывать с себя одежду в общую кучу. Сержант сказал, что эти вещи им уже не нужны, и они получат новую форму. Девчонки начали медленно и неохотно подтягиваться, Андрей с небольшим интересом смотрел по сторонам на их мягкие места, у некоторых даже уже совсем аппетитные, и то как они стараются их и все сразу прикрыть руками. Один из парней в форме указал дубинкой Андрею на дверь в баню.

— Иди, а то глаза смозолишь!

Последней девчонке конечно ноги никто не переломал, но несколько раз по голой сраке и ногам она схлопотала, и с воплем кинулась за товарками.

Если в предбаннике отдавало сыростью, то здесь было прохладно и парко, стояла сырой горький пар. Новобранцы брали по оцинкованному тазику, у некоторых из них были обломаны обе ручки, и подходили к кранам с холодной и горячей водой, ни одна душевая лейка не работала и мыться предполагалось из тазика. В банном помещении били отлитые из бетона длинные лавки метров по десять в количестве трех штук. На них никто не ложился, так как они были холодные и не имели никаких деревяшек сверху, а ставили свое индивидуальное озерца и шли к двери, у которой в таких же двух тазиках было сложено горкой мыло в одном и куча мочалок в другом. Андрей, петляя прошелся, коснувшись парой раз намыленных тел и выбрал себе из оставшихся мочалок одну, по-целее.

Помывка шла ни шатко ни валко, некоторые просто стояли по углам с кислой рожей, прикрыв срам посудиной, и считая гигиенические процедуры совершенно излишними, но вошли эти трое парней в форме, которые не разувались, а заперлись прямо в ботинках, лишь сняв верхний китель с белкой. Они то пинками, то дубинками ускорили промывочный процесс, а потом начался форменный пиздец. Сержант стал по одному выхватывать без разбора парня или девчонку и стричь на лысо. В углу в бане висела на стене электрическая машинка, которая сбривала даже мокрые волосы под ноль. Девчата вопили и не желали расставаться с гривами, парням большей частью было по барабану, но многие прикалывались с того, как мучают девок. Это не было конечно больно, если они спокойно стояли и не пытались вырваться. За пару-тройку проходов сержант оставлял лысую черепушку и требовал подельников притащить следующую жертву.

Андрей подошел сам, и его быстро обкорнали и послали ополоснуться. Мимо прошла Вера, она криво улыбнулась ему и безропотно пошла расставаться с прекрасной косой, которая упала в кучу мокрых и мыльных волос.

Девочка набрала свежей горячей воды и поставила свой тазик рядом с Андреем. Она сначала умылась и непривычно провела ладошками по коже головы.

— Тебя просто не узнать!

— Андрей, тебя тоже.

Она хихикнула и посмотрела по сторонам.

Рядом с ней девка поставила ногу на лежак и энергично натирала бедра мыльной мочалкой. Парень напротив, сел жопой в тазик с водой и таращился глупо по сторонам. Один пацан стоял возле крана и наливал в свой тазик воды и переливал ее себе на голову разом, потом по новой отстаивал в очереди чтобы снова облиться. От потоков горячей воды из шести кранов, которые не закрывались ни на минуту даже холодный бетонный пол прогрелся и не казался таким холодным, как в начале.

— Тебе спину потереть?

— А? Не надо, я сам, тут же у мочалки две ручки...

— Ну, мне тогда потри...

Вера протянула ему свою намыленную мочалку и повернулась к нему спиной. Андрей еще раз рассмотрел ее крепкую фигурку и мягко стал натирать лопатки, плечи, а потом ниже...

— Спасибо.

Девочка забрала у него свою мочалку и еще раз намылили шею и руки. Андрей глотнул слюну и отвернулся, его взгляд упал на узкий зад парня, который только что уронил мыло и нагнулся за ним. Его задний глаз раскрылся, глядя на парня, а хуй с яйцами мотнулся грозно из стороны в сторону. Андрей отвернулся еще чуть в сторону.

Сержант с помощниками решили, что пора закруглятся и стали выгонять молодежь в другую дверь, выдавая из стопки белые пластиковые тапочки и полотенца. В этом помещении было сухо и тепло, но все равно чувствовался мыльный запах. Новобранцам стали выдавать термобелье. Один из подручных сержанта смотрел на контрактника, и брал из одной из стопок нужный комплект. Ничего необычного— белые штаны в обтяжку, и белая майка с длинным рукавом и коротким воротником. Очень непривычно выглядела женская половина в этом, чисто мужском наряде. Андрей подумал, что хоть комплекты и одинаковы, и они побриты наголо, но по фигурке сразу видно, где пацан, а где девка. Но тут жопастая девчонка впереди повернулась к нему лицом, и он увидел, что это парень.

Сержант с помощниками и не пытался застроить новобранцев с первого раза, это было сейчас бесполезно, так толпой баранов и повели в другую комнату по коридору. Здесь в два ряда стояли капсулы с прозрачными крышками, туда по одному затолкали курсантов, и советовали расслабится ненадолго в диагностической камере. Андрей лег и закрыл глаза, напряженный день подходил к ужину, и он подумал, что они пропустили обед. Сам не помня когда, он провалился в короткий сон, под мерное гудение аппарата.

========== Казарма ==========

— Вылазь давай, нечего разлеживаться!

Крышка капсулы была поднята вверх, а помощник сержанта тряс его, призывая подниматься.

— Вылазь давай, нечего разлеживатся!

Парень отключил соседний аппарат и будил следующего новобранца. Народ потихоньку, понукаемый сержантом и помощниками вылазил из капсул и собирался в кучу. Так их кучей и повели в столовую на ужин.

Столовая Андрюху поражала, да и вообще все эти большие бетонные здания казались ему огромными. Взяв подносы, народ проходил цепочкой к раздаче, два бравых мордоворота в белых шапочках наливали и ставили горки тарелок. Андрюхе кинули в окне хлеборезки четверть булки хлеба с кусочком масла, и с раздачи он взял тарелку с тушенной капустой и стакан компота.

Заняв место за одним из столов он принялся за еду, есть хотелось сильно, он в отличии от других, съел весь хлеб и выгреб не очень вкусную капусту до дна. Ребята за столом ели не охотно, хлеб большей частью побросали, на капусту смотрели презрительно, некоторые даже компот из сухофруктов только слегка отпили. Сержант и его подручные ни кого не торопили, а лишь посмеивались.

— Мамкины пирожки еще не выср...

Из столовой их так в белых тапочках и белках повели в четырех этажное здание, через ровный плац, название которого они еще не знали и нагло шли по нем пешком, первый и последний раз. Их рота была на третьем этаже. Это была одна большая комната длинною метров сорок или пятьдесят, у входных дверей на небольшой подставке стоял парень в форме, он посмотрел на входящего сержанта и проорал куда-то вдаль расположения.

— Дежурный по роте, на выход!

— Отставить.

Лениво ответил сержант. Обстановка была спартанская: по левую сторону был раскатан во всю длину комнаты пластик зеленого линолеума от края до края, к окнам стояли ровным рядом спаренные железные кровати в два яруса, перед ними были пустые деревянные табуретки, а в проходах между кроватями по две тумбочки. Кровати имели номер, и были заправлены, на их изголовье висело по два небольших полотенца.

Сержант начал зачитывать список, по данным диагностической капсулы и с помощниками выстраивать новобранцев в линию на линолеуме, называемым "взлеткой". Самые рослые пацаны и немного девчат были впереди, а вся мелочь стояла сзади длинного ряда. Всего в роте сержант насчитал девяносто два человека, включая и пять солдат, уже проживавших до этого в роте. Они были полностью одеты в оливкового цвета форму и ботинки. Андрей оказался в середине строя, рядом с Верой.

Помощник сержанта, назвавшийся капралом прошел вдоль строя и показал каждому его кровать, табуретку, тумбочку, одну на двоих и приказал ложиться спать. Народ начал бурлить, часть отправилась в конец коридора, в общий туалет, учебные классы были закрыты, яркий свет погасили, осталось только лампочка у поста дневального и дежурное освещение. Андрей лег на свою кровать и забрался под колючее одеяло, немного взбив жалкое подобие на нормальную подушку, он улегся и прикрыл глаза. Карьера военного его не очень прельщала, хотя честно говоря, он никогда не думал, чем будет заниматься когда повзрослеет. Взросление случилось как-то неожиданно, казалось еще недавно он играл с Ариной, шлялся по окрестностям и охотился с пращой на уток и кроликов. Ни за сестру, ни за родных он в этот момент не вспоминал, больше размышляя о том, чем обернется этот контракт. Надеясь, что завтра им все объяснят, он свернулся калачиком и засопел.

Какие-то вопли, шум с утра. Андрей недовольно перевернулся на другой бок, пытаясь поспать дальше. Его грубо толкнули в плечо.

— Встал бегом!

Парень накрылся с головой тонким одеялом, уже понимаю, что что-то не так. Под ним зашаталась железная кровать от пинка тяжелого ботинка. Новый толчок в плечо.

— Встал, я говорю!

Андрей приподнялся на локте и с удивлением посмотрел на своего сверстника в форме, делающего грозное лицо. Пацан схватил его за шиворот белки и рывком попробовал поднять и выкинуть из прохода между кроватей на взлетку. Ему это не удалось, Андрюха, все еще прибывая в состоянии растерянности, лишь только коснулся ногами пола, тут же оттолкнул наглеца от себя в грудак. Тот не долго думая врезал ему кулаком под дых и снова схватился за шкирку.

— Я не понял, это кто тут решил себя показать? Быком себя возомнил? Так я тебя законсервирую, в банку с тушенкой! Строится!

Наглый парень вытолкнул его таки на линолеум и зыркнул кругом, проорав еще раз про подъем и построение. До Андрея дошло, что только что он первый раз проснулся в тренировочном лагере корпорации. Новобранцев выстроили на взлетке, напротив своих кроватей и начали пересчитывать по списку, проверяя наличие на местах. Андрей понял, что хочет в туалет, мочевой был переполнен, он не пошел вечером и не вставал ночью, отрубившись на новом месте. О том же говорили и несколько девчат в строю, но на них сильно разорались парни в форме.

Было заметно, что помощников у сержанта прибавилось со вчерашнего дня. Одним их них являлся тот белобрысый пацан невысокого роста, который так нагло поднял Андрея.

Скандал в конце строя перерос в ругань, одна уперая девушка рвалась в туалет, но ее начали избивать и никто не пришел на помощь. Получив несколько ударов резиновой дубинки она вернулась наконец в строй.

— Отставить! — Вчерашний сержант проорал как иерихонская труба.

— Третий взвод в туалет, две минуты!

Было не понятно, кто именно этот третий взвод, и часть толпы из строя хотело ломануть в конец коридора, но парни в форме удержали первый и второй взвод. Лишь третья часть из конца строя, под криками трех капралов двинулась на утренние процедуры. В две минуты они конечно не уложились, но капралы начали выгонять их оттуда, пустив в ход свои дубинки. Один парень начал возмущаться и капралы втроем лихо его окружили и отбуцкали в шесть рук. Гуртом и батьку бьют.

Сержант проорал строится третьему взводу, а второму— идти в туалет.

— Бегом, бегом, все передвижения по команде выполняются бегом!

Утрешний знакомец буквально орал на ухо и народ потрусил. Надо сказать, положение было необычное. Девочки и мальчики пошли в одну большую комнату, которую здесь называли туалетом. Серая кафельная плитка покрывала и пол и стены. В первом отделе стояли десяток умывальников и тройка поддонов с кранами, чтобы мыть ноги. Через перегородку был сам туалет на семь посадочных мест без дверок, и обложенный таким же кафелем желоб с наклоном по которому текла вода из открытого крана в одном конце. Это оказалось армейским вариантом писсуара. Девчата не могли воспользоваться таким удобством и с воплями и руганью выгоняли из кабинок пацанов, пытавшихся справить там нужду. Так возле желоба выстроился ряд мужиков, справляющих свои дела и поглядывающих с диким интересом в сторону девчат, которые краснели все как одна, но против природы не попрешь. Садились спиной к зрителям и мочились в напольный унитаз. На большее не отважился никто, даже имея на то привычку с утра и желание. Андрюха не мог быстро сделать свои дела, хоть и хотел, ему было неприятно когда на него смотрят, он так и простоял, держа стручок в руке, пока парни уходили, сделав свои дела умываться.

Наконец, дело было сделано, как раз вовремя. Двое капралов начали выгонять зазевавшихся из туалета в умывальник, а третий стоял на дверях и не выпускал никого с сухими руками, направляя их к кранам с водой.