Изгнанники. Часть 3

Хаггард по-настоящему волновался за Рейши. Кто знает, что мог выкинуть несчастный ребенок в такой ситуации? Горе могло надломить его, спровоцировать на какой-нибудь неадекватный поступок. Была мысль приставить к нему кого-нибудь, чтобы постоянно держать под присмотром, но потом граф отказался от нее — почему-то не захотел обижать. Душу, как всегда, корежило от собственных противоречий, но желание быть чутким с мальчиком и оберегать его, все же возобладало. Первое время Хаггард часто заставал его в библиотеке, но, спустя некоторое время, Рейши перестал появляться там. И все было бы ничего (ну, захотел принц побыть один), но его не было нигде — ни в его комнате, ни в зале, ни во дворе, ни на кухне. Правда, к столу он все так же приходил без опозданий — ели они, по-прежнему, вместе — но Хаггарду этого было уже недостаточно. Ему хотелось поддержать мальчика, защитить его, возможно, пожалеть... К тому же он ничего не мог поделать с какой-то странной, все сильнее нарастающей тревогой. Несколько дней он старался не обращать внимания на необычное отсутствие своего подопечного и свое внутреннее состояние, но, в конце концов, не выдержал.

В тот вечер они сидели за ужином. Молча, ели. Внезапно Хаггард с силой отшвырнул от себя приборы и выпрямился. От резкого звона упавшего на стол металла Рейши вздрогнул.

— Что происходит, принц?!! — прорычал Хаггард. — Вы можете мне объяснить, что с Вами происходит, черт возьми?!!

Рейши опустил голову и тихо спросил:

— Что Вы имеете в виду?

— Не злите меня, прошу Вас! Вы прекрасно понимаете, о чем я. Вот уже три недели я не могу найти Вас в течение дня! Где Вы пропадаете целыми часами? Где Вы прячетесь? И, главное, зачем?!!

— Вы искали меня? — Рейши поднял удивленные глаза.

— Естественно, искал! — воскликнул Хаггард. — Что за глупый вопрос! Я же должен охранять Вас, Вы забыли?

— Простите! — принц снова отвернулся, плечи его поникли.

Хаггард стиснул зубы. "Ну, что опять не так?!! — внутренне взвился он. — Почему он так реагирует? Неужели я опять сказал что-то не то, и его расстроили мои слова?"

— Рейши! — сказал он вслух как можно более мягко. — Поймите, дело не только в моей службе! Я очень беспокоюсь за Вас. Все эти события... Это очень тяжело... Я понимаю...

Принц посмотрел на Хаггарда, глаза его наполнились слезами.

— Не понимаете... — прошептал он.

Хаггарда так раздражало это упорное нежелание принимать его сочувствие, его помощь! Ну, как он мог доказать этому несносному упрямцу, что он на самом деле все понимает и переживает за него! А ведь только-только все, вроде, стало налаживаться...

— Знаете, принц! — горько произнес он. — Для сына Императора Вы слишком склонны к стереотипам. Однажды приклеив на человека ярлык, Вы уже не видите, как он меняется. Для будущего стратега — это непростительная ошибка.

— Я не стратег, — тихо ответил Рейши. — И никогда не хотел им быть! Все говорили мне, что я должен, но я... Я вообще... вообще... Я просто хочу...

Он схватился за горло, словно ему нечем было дышать.

— Успокойтесь, мальчик! Простите меня, я не должен был этого говорить! — Хаггард взял его похолодевшую руку и, положив ее на стол, накрыл своей ладонью. — Не стоит переживать из-за моих слов! Думаю, у Вас и без этого достаточно поводов для слез. Давайте оставим этот бессмысленный разговор. Просто расскажите мне, где Вы бываете, чтобы ни я, ни мои люди не волновались из-за этого, и все.

Рейши медленно вытянул руку и ответил:

— Я не могу...

— Почему? Хотите сохранить это в тайне?

— Да... Хотел бы...

— Ну, хорошо! — вздохнул генерал. — Не говорите мне, что это за место, но ответьте хотя бы — в замке оно или за его пределами?

— В замке. Но... Больше я ничего не могу Вам сказать.

— Больше ничего и не нужно.

Хаггард встал и отошел к окну.

"Почему я позволяю ему все это?" — думал он, глядя, как ветер закручивает по камням мощеного двора тонкие завитки первой поземки. Он не понимал, что за игру затеял принц, было ли его желание уединиться какой-то уловкой, или он просто действительно хотел побыть один... Но он твердо решил выяснить, где находится это его тайное убежище — не из любопытства, не из стремления лишить его личной свободы, а лишь из единственного желания уберечь мальчика от него самого.

Рейши смотрел на высокий силуэт на фоне окна. Тайна, которую он хранил, давила его. Ему хотелось поделиться с этим человеком, рассказать ему о том, что открылось его сердцу и разуму, о своих сомнениях и страхах, может быть, спросить совета, но он никак не мог решиться. Слезы снова подступили к его глазам.

— Я могу идти? — тихо спросил он.

— Если Вы уже поели, то — да, идите! — не оборачиваясь, сухо ответил Хаггард.

Рейши встал. Он развернулся и медленно направился к выходу. Но, проходя мимо застывшего генерала, он произнес:

— Простите меня... Айдар...

Хаггард резко развернулся, ошеломленный таким необычным обращением принца — оно прозвучало из его уст так, что дрогнуло сердце... Но Рейши уже вышел из зала.

На следующий день граф снова искал мальчика по всему замку, но тот оказался в абсолютно неожиданном для него месте — на восточной башне, на крыше. Он стоял у края, наклонившись вперед и держась за широкие каменные зубцы, и смотрел вниз. Холодный ветер развевал его светлые волосы и полы расстегнутого тонкого пальто.

— Рейши! — вдруг слишком громко даже для самого себя воскликнул граф, думая, что мальчик собирается прыгнуть вниз, но, когда тот обернулся на его голос, он с досадой прикусил губу — лицо принца, хотя и было бледным и каким-то странно застывшим, на нем не было и следа отчаянной решимости самоубийцы.

— Что Вы здесь делаете, принц? — уже сдержаннее спросил Хаггард, подходя к нему и вставая рядом.

— Ничего... просто дышу... — тихо ответил тот и снова отвернулся.

— Здесь, наверху, холодно, и особенно сильный ветер, — стараясь говорить как можно мягче, заметил граф. — Вы можете простудиться.

— Простите... — еле слышно отозвался Рейши, побелевшими от напряжения пальцами хватаясь за камни.

— Не стоит просить прощения! Просто давайте спустимся вниз.

— Я хочу побыть здесь еще немного.

Рейши повернулся и посмотрел на Хаггарда потемневшим, полным боли и отчаяния взглядом. Тот вздохнул, потом коротко кивнул и сказал:

— Ну, хорошо! Только недолго и вместе со мной. Не возражаете?

Мальчик не ответил на его вопрос. Некоторое время он стоял, глядя куда-то вдаль, а потом вдруг заговорил — тихо и опустошенно:

— Он был со мной с самого детства... Сколько я себя помню, он всегда был рядом...

— Хаджи? — уточнил очевидное граф.

Но принц, будто не слыша его, продолжал:

— Даже когда мама была еще жива, он уже был... Меня раздражала его постоянная забота, эти его вечные причитания... Злила его граничащая со смирением мудрость... Я приходил в бешенство, когда он давал мне советы или озвучивал то, что я и сам знал, но просто не хотел признавать... А ведь ему, наверное, было так больно слышать мою дерзость, видеть мое недовольное лицо, сталкиваться с моим упрямством... Но он всегда был добр и ласков ко мне, и каждый день, каждую минуту моей жизни хранил меня... Как я был слеп! Как эгоистичен и бездушен!

На секунду он замолчал, а потом заговорил снова:

— Я не понимал того, кем он был для меня, потому что просто привык к его заботе... Привык к нему... Так привык, что почти перестал замечать... Я воспринимал его присутствие в своей жизни, как что-то неизменное, вечное, как некую данность — такую же, как и я сам.

— Рейши...

— И мне ни разу не приходило в голову, что он может куда-то уйти... покинуть меня... покинуть навсегда...

Хаггард стоял, не двигаясь, давая принцу возможность высказать то, что накопилось в его душе. И хотя он понимал, что откровенность мальчика предназначена не ему, что она вызвана лишь той чудовищной болью, которую он переживал, не мог просто развернуться и уйти — оставить Рейши наедине с его горем было выше его сил. Он просто знал, что должен быть рядом, что должен хотя бы попытаться ему помочь.

На какое-то время Рейши умолк, а потом вдруг судорожно вздохнул, словно сдерживая рыдания, и одними губами, едва слышно — так тихо, что граф едва расслышал его слова — прошептал:

— У меня же теперь совсем никого нет... Никого... Я остался совсем один...

Хаггард аккуратно обнял его за плечи и мягко притянул к себе. Мальчик не сопротивлялся, позволяя укрыть себя в кольце сильных рук.

— Не надо так думать, принц! — прошептал граф, обнимая его затылок и прижимая его голову к своему плечу. — Это неправильно.

— Почему неправильно? Почему?!! — Рейши вырвался и поднял к нему искаженное болью лицо.

— Потому что это — неправда.

— Неправда?!!

— Возможно, Вы этого еще не понимаете, но у Вас есть человек, которому Вы нужны. Очень нужны. Без Вас его жизнь просто не имеет смысла.

И с этим словами он наклонился и бережно, едва прикасаясь, поцеловал Рейши в губы. Тот отшатнулся назад, но руки Хаггарда крепко держали его.

— Что Вы... Как Вы можете... Зачем? — залепетал мальчик, протестующе упираясь ладонями Хаггарду в грудь. — Отпустите...

Его синие глаза были полны смятения, непонимания, страха. Но не отторжения. И не ненависти. Он просто смотрел на Хаггарда так, словно видел его впервые.

— Не нужно бояться меня, Рейши! — тихо проговорил граф. — Я не причиню Вам зла. И больше не обижу, поверьте! Я буду рядом и смогу позаботиться о Вас. И буду заботиться всегда, слышите? Всегда. Потому что Вы — единственное, что мне нужно...

— Что Вы говорите? ... О чем Вы? ... Я не хочу...

Руки принца все сильнее отталкивали Хаггарда, и тот, чувствуя, что дальше силу применять уже будет неразумно, отпустил его. Рейши отступил назад, а потом резко развернулся и побежал к лестнице. Через минуту его шаги замерли внизу.

Граф стиснул зубы, сжал кулаки, но следом за ним не пошел, оставшись стоять там, где стоял. Конечно, он воспользовался ситуацией, воспользовался уязвимостью принца в тот момент, чтобы приблизиться к нему! Хаггард отчетливо осознавал это, но корить себя у него не было больше сил. Его собственное сердце, столько времени зажатое в тисках условностей, в рамках обстоятельств, статуса и этикета, так долго вынужденное бороться с противоречивыми, надвое раздирающими его чувствами, уже просто не выдержало.

Он оказался слаб не меньше, чем надломленный горем принц, и не смог устоять перед его хрупкостью, перед его ищущей утешения душой. Ему захотелось прижать его к себе, захотелось укрыть от всего мира и навсегда стать для него единственным человеком, который был бы ему нужен. И он, не задумываясь больше ни о чем, просто сделал то, что сделал. И теперь думал, что, наверное, снова ошибся...

Когда была уже глубокая ночь, дверь комнаты Рейши медленно и беззвучно открылась. Бледный свет молодой луны, показавшейся из-за облаков, высветил силуэт Айдара Хаггарда, стоящего на пороге — его светлая, свободно выпущенная поверх брюк рубашка белым пятном выделялась в темноте. Мгновенье граф не двигался, а потом шагнул вперед и закрыл за собой дверь. Пересекая полосы лунного света, он бесшумно прошел по комнате и приблизился к постели принца. Огонь горящей на столике свечи от его движения дрогнул, и по комнате заметались причудливые тени. Стараясь не шуметь, Хаггард отодвинул опущенный полог, и тут же замер в недоумении. Рейши не спал. Он сидел, забившись в самый дальний угол кровати, на подушках, прижав к груди колени и притянув к себе одеяло до самого подбородка. Его глаза были полны ожидания.

Айдар обошел кровать и присел на край, с той стороны, которая была ближе к принцу. Тот не пошевелился, продолжая следить за ним испуганными глазами.

— Рейши, мальчик мой! — проговорил граф, протягивая руку и ласково касаясь светлых волос принца. — Почему Вы не спите? Что так напугало Вас?

— Я знал... — прошептал тот, сильнее натягивая на себя одеяло. — Знал, что Вы придете.

— Вы... ждали меня?

— Да... То есть, нет... Я не знаю...

— Не пугайтесь! — продолжил Хаггард, начиная мягко гладить его по голове. — Я же говорил, что не причиню Вам зла.

— Тогда зачем Вы здесь?

— Чтобы охранять Ваш сон.

— Мой сон?!!

— Да. Вы же раньше никогда не бывали один, и я подумал, что теперь по ночам Вам, наверное, жутко. Поэтому решил, что будет лучше, если я какое-то время побуду с Вами, просто побуду рядом — здесь, в этой комнате. По крайней мере, до того момента, пока Вы не привыкнете спать один. Я прихожу сюда уже не первую ночь.

— Разве?!! Но как?!! Я же не видел Вас!

— Я уходил до рассвета, чтобы не задеть Вашу гордость!

— И все эти ночи...

— Вы спали в моих объятиях.

— Я... не знал... Я думал... Мне снились хорошие сны... Так вот почему...

— Значит, — убежденно произнес Хаггард, — мне удалось хотя бы на несколько часов избавить Вас от одиночества.

— Но я думал, что Вы...

Рейши внезапно осекся и, смутившись, опустил голову. Но руки его все еще продолжали судорожно стискивать край одеяла. Хаггард продвинулся чуть вперед и накрыл его напряженные, сжатые до белизны пальцы своими ладонями.

— Что же теперь, — спросил он, — когда Вы знаете? Вы прогоните меня?

— Нет... Наверное...

— Хорошо.

Он ласково погладил замерзшие руки Рейши и задал следующий вопрос:

— Вы сказали, что ждали меня?

— Нет! — дернулся тот и вскрикнул — испуганно и слишком быстро.

— Тогда почему же Вы не спите?

— Потому что... Потому что сегодня...

— Что — сегодня?

— Там, на башне... Вы... я... — прошептал Рейши и умолк.

— Успокойтесь, мальчик! — проговорил Хаггард, начиная аккуратно разжимать сведенные до боли тонкие пальцы. — Вы должны доверять мне.

— Я не могу...

— Почему?

— Не могу... Меня некому защитить теперь...

— Я же говорил Вам, теперь это буду делать я.

— А кто защитит меня от Вас?

— Вы боитесь меня?!!

— Я не знаю...

Голос мальчика замер, и Хаггард, скорее, почувствовал, чем услышал его тихий вздох, почти всхлип. Придвинувшись еще чуть ближе, он бережно опустил руки Рейши на кровать и накрыл их своими.

— Вы позволите мне остаться рядом?

Рейши не ответил, продолжая сидеть с опущенной головой. Пальцы его под ладонями Хаггарда дрогнули, но рук он не отнял. Тот отпустил его и тихо сказал:

— Вам нужно расслабиться. Ложитесь спать и не думайте ни о чем.

По-прежнему не глядя на него, Рейши повиновался, медленно опустившись на подушки. Одеяло сползло вниз, открывая его застегнутую до последней пуговицы шелковую пижаму, машинально он потянул его назад, пытаясь укрыться, но граф остановил его.

— Не нужно, — тихо проговорил он, возвращая на место его руки. — Холодно не будет.

От этих слов волна дрожи пробежала по телу мальчика. Губы его приоткрылись и, не удержавшись, он вскинул на Хаггарда полный паники взгляд.

— Значит, это — правда? — прошептал он, едва сдерживая дрожь.