Король сталкеров. Глава 1 (продолжение)

Король сталкеров

Глава 1.

За бронированной дверью оружейного склада дозиметр замолчал. Зажглось аварийное освещение. На бетонном покрытии пола отразилась тусклая лампочка. Я выключил свой фонарь. Кругом чистота и порядок. Система очистки и вентиляции воздуха работает по-армейски надежно. В помещение не проникла даже мельчайшая радиоактивная пыль. Если бы все дома этого мертвого города имели такую защиту, его б до сих пор называли Высоцком.

Я бываю в этом отсеке только в исключительных случаях. Сегодня как раз такой. Клиент попросил что-нибудь эксклюзивное. И дело не в том, что он хорошо платит. Деньги — всего лишь деньги и ничего больше. Главное — человек. Единственный человек на Прерии, которому я задолжал.

Виртуальный экран визора обозначился тусклым светом.

— Вы вне сети, — констатировал механический голос.

Наверное, кто-то извне пробует до меня докричаться. Ничего, пусть подождет, работа превыше всего.

Я вскрыл нужный ящик, не снимая его со стеллажа. Руки скользнули по гладкой поверхности. Сквозь перчатки гермокостюма угадывались знакомые очертания. Да и с чем его спутаешь — утолщенный ствол ВССК "Выхлоп". Надеюсь, эта машинка придется клиенту по вкусу. Снайперская специальная крупнокалиберная винтовка с интегральным глушителем — незаменимая вещь для разведчика и охотника, особенно на планете с малоизученной флорой и фауной. Это конечно, примитивный, земной вариант. Машинка довольно тяжелая и давно устаревшая, но с легкостью продырявит самую толстую шкуру. Перед нею не устоит даже бронированный лоб пакицета.

К оружию прилагались четыре обоймы с патронами СЦ-130 калибра 12,7. Я сунул их в нагрудный карман. Запаянный цинк трогать не стал. В сторону отложил и мешочек из замши, в котором хранился прицел со старинной "цейсовской" оптикой. Надо будет, доставим вторым рейсом, но за отдельную плату.

На большей части этой планеты еще не ступала нога человека. Здесь можно встретить черт его знает кого: амфиционов, мегакотов, саблезубых медведей и тигров. Говорят, что в долине за скалистым хребтом, геологи видели некое подобие динозавра — животное с телом собаки и крыльями, как у летучей мыши. Слухи слухами, я им не особо верю, но в бытность мою рыбаком, мы как-то достали со дна залива вырванный с мясом клык. Был он чуть больше моей руки и так остро заточен, что с легкостью распорол крыло донного трала, и лишь чудом, застрял в мешке. У боцмана при себе нашелся стандартный станер с последней версией "Следопыта". Это программа — каталог с описаниями и распознаванием животных — обитателей Прерии. По отпечаткам следов, фрагментам скелета и шерсти она моделирует облик животного с очень большой вероятностью. Так вот, исследовав этот бивень, "Следопыт" на экране выдал свое резюме: "Нет информации".

Вот почему, оружие на этой планете должно быть готово к употреблению, когда это надо хозяину, без всяких там, процедур распознания. Вот почему, каждый абориген, всеми правдами и неправдами старается раздобыть надежную "неучтенку". Самый простой способ — обратиться ко мне. С недавнего времени, на нелегальном рынке оружия я признанный монополист, или, как меня еще называют — "Король сталкеров".

В промышленном секторе города у меня нет конкурентов. Люди лихой профессии обходят его стороной не только из-за уровня радиации. Об этом проклятом месте ходит множество страшных историй. Загляните в пивной кабачок "Проба", поднесите стаканчик умудренному вином завсегдатаю. Может быть, он вам расскажет легенду о Черном Сталкере — вечном скитальце и грешнике.

В прошлой жизни звали его Исааком. Был он довольно зажиточным человеком, работал старшим диспетчером на АЭС и жил в элитном районе. Но, как часто бывает у богачей, влюбился Исаак в юную дочь своего начальника и помутился у него разум. По первому слову своенравной красавицы, зарезал диспетчер свою, ставшую нелюбимой, супругу. Не пощадил и сына — грудного младенца. Трупы закопал во дворе, а сам ушел на работу. В ту же ночь, на его смене и случилось землетрясение, эпицентр которого пришелся на красивый коттедж с башенками, где проживала его любовница.

Когда обреченный город вместе с питавшей его, атомной станцией, пали под ударом стихии, мало кто из жителей уцелел — в живых остался каждый десятый. Да только судьба хранила Черного Сталкера. Пощадили его и волны цунами, разрушительными потоками захлестнувшие южную оконечность материка и, даже, смертельная радиация. Побросав нажитое, люди бежали прочь от этого места. Исаак остался один. Господь дал ему бессмертие, но отнял покой.

Годы согнули великого грешника, иссушили остатки разума. Ему втемяшилось в голову, что, только собрав достаточное количество золота, он сможет купить себе прощение и покой. С тех самых пор, вот уже сорок два года, изможденный призрак Черного Сталкера бродит по мертвому городу, заходит в дома и квартиры. Все, что имеет хоть какую-то ценность, он тащит в свой кабинет на втором этаже, разрушенной взрывом, АЭС. И горе тому человеку, кто встретит его на своем пути...

Эту легенду я слышал в разных интерпретациях, но сдается мне, что придумал ее старый Кристофер Хард, чтобы отвадить людей от легкой, пусть и опасной, добычи. Прежде чем застолбить за собой делянку, он обрубал хвосты. И это ему удалось. Отчасти потому, что семя упало на благодатную почву: цунами и техногенная катастрофа 2033 года, оставили в генетической памяти аборигенов неизгладимый след.

Россия тогда ничем не помогла местной колонии. Более того, на долгие сорок лет бросила первых переселенцев на произвол судьбы, как и жителей всех остальных доминионов — малопривлекательных планет земного типа, предпоследнего, третьего уровня. Ей было не до того: мировой финансовый кризис отбросил страну на грань выживания. Полагаясь лишь на себя, люди Прерии вынуждены были бежать на восток неисследованного материка. Каждый порыв ветра, каждый сорвавшийся с неба дождь несли за собой новые и новые смерти. Был холод, был голод, был мор, был невиданный рост преступности. И все это на фоне вседозволенности и полного беззакония. Убивали за еду, за одежду, за крышу над головой. Власть и оружие стали синонимами.

К моему появлению на планете, междоусобные войны давно закончились. Аборигены Прерии очень неравноценно распилили остатки имущества, и распались на три основные региональные группы — три псевдо государства, относящиеся друг к другу по-прежнему настороженно. Самоназваний они не имели, зато для своих соседей... здесь, как говорится, всегда под рукой целая куча самых разнообразных эпитетов, самые безобидные из которых "волки" (с ударением на последнюю букву), "пхантеры" и "колхоз". Правда, в национальном собрании — ассамблее, где каждый из кланов имел постоянное представительство, депутаты обращались к своим оппонентам почти толерантно: "представители севера", представители "юга", "представители центра". Единственное, что как-то еще объединяло всех местных жителей — это активная нелюбовь к планете Земля.

Мои непосредственные соседи — волки, или южане — самые продвинутые в военно-техническом плане. Сюда изначально входили представители креативного класса: ИТР, управленцы, офицеры армии и полиции, а также те, кого называют творческой интеллигенцией. Официальных границ на Прерии нет, и никогда не было, но по факту их территория — это предгорья, участки равнин к западу от Большого Хребта и часть побережья залива. Здесь, до недавнего времени, были сосредоточены основные богатства планеты: нефтяные месторождения, вышки-качалки, кустарные заводы по крекингу, ряд других производств и, самое главное, — благоустроенные поселки. За все это и развернулись кровавые битвы не столь отдаленного прошлого. Это была война за право не просто существовать, но жить лучше всех. На стороне южан было множество факторов: интеллект, врожденная склонность к коллективизму, общая численность населения, количество техники, военных профессионалов. Но главным, решающим аргументом стало наличие лидера: хитрого, умного, беспринципного человека. Я имею в виду Кристофера Харда.

Ну, кто б мог подумать, что в рядовом инженере из США, работающем на Прерии по контракту, живет талант полководца и государственника? Свое право возглавить волков он заслужил смекалкой и личной доблестью. Впрочем, люди как муравьи, живут коллективным разумом. И когда обстоятельства требуют невозможного, коллектив вычленяет из серой среды яркого лидера.

Особенно часто такое случается там, где верховная власть валяется под ногами.

Хард не только отстоял право волков на лучшую жизнь, но быстро подмял под себя конкурирующие группировки и железной рукой навел на планете порядок по образцу и подобию своей исторической родины. Пхантерами, колхозом, как, впрочем, и самими волками, руководили теперь выборные шерифы с помощниками. Но, назначенных на избрание, избирали на назначение только с личного одобрения Кристофера Харда — теневого лидера нации. Сам он чурался публичности и с незапамятных пор пребывал в скромной, но многозначительной должности "мирового судьи". Даже жил на отшибе — на окраине старой столицы, в стандартном контейнерном мини-коттедже "ПГВ-ТСК". Стратегически правильное решение: только там могли вооружиться те, кого не устраивает существующий порядок вещей и его теневая власть.

Смельчаков не нашлось. Во-первых, между волками и воинственными, но бедными пхантерами — полукочевыми охотниками и скотоводами, буферной зоной стоял колхоз — люди земли. В ходе распила, они умудрились застолбить за собой основной объем сельскохозяйственной техники, оставшейся после катастрофы. А во-вторых, после апокалипсиса и, особенно, минувшей войны, слово "Высоцк" перекликалось в сознании аборигенов с земной Колымой. А кто туда по доброй-то воле?!

Ввиду отсутствия негров, суд линча на Прерии не прижился. Злодеев и прочих граждан, нарушивших букву закона, как ранее дезертиров, а также военнопленных, препровождали в распоряжение мирового судьи. А уж он, от душевных щедрот, "впаривал" и тем и другим реальные сроки исправительных и каторжных работ на зараженной радиацией территории, начинавшейся, кстати, в трех шагах от границы его коттеджа. Сам проверял, поскольку сейчас, там проживаю я, а памятный лист, остроумно названный "прейскурантом" до сих пор висит над моим рабочим столом в секторе "Г".

Мистер Хард не был бы мистером Хардом, если б и здесь не смог извлечь для себя реальную выгоду. В системе исполнения наказаний действовала гибкая система штрафов, скидок и бонусов, где каждый найденный рубль был приравнен к суткам отбытого срока. Исходя из "буквы закона", сталкер-невольник, добывший, к примеру, золотое кольцо, мог смело рассчитывать на скидку в три месяца. Тому же, кто пытался такое кольцо утаить, срок увеличивался точно в такой же пропорции. Особенно ценилось все, что могло стрелять. Говорят, заключенный, отыскавший оружейную комнату местной полиции, отсидел не больше недели из очень большого реального срока.

В общем и целом, Кристоферу удалось вернуть мир и стабильность приютившей его планете и, даже, построить вполне жизнеспособный местечковый капитализм. До недавнего времени было так: пользуясь неустойчивым большинством, южане рулили в национальном собрании, всеми силами стараясь не допустить объединения центра и севера. Были у них для этого все рычаги экономического давления: нефть и патронный завод. Центр тоже безбедно существовал от урожая до урожая, снабжая планету фруктами, овощами, сырами, мукой, колбасами и вином — тянул свою лямку, бесплодно мечтая о скидках на топливо, пополнении технопарка и расширении пахотных площадей. А потрепанный в сражениях север менял на патроны мясо и молоко, обучал детей военному делу и жаждал реванша.

Но, как в любом отлаженном механизме, были и в этом обществе проблемные узлы и детали, скрытые даже от глаз Кристофера Харда. В горном урочище, в самом центре владений воинственных северян, некий продвинутый фермер колхозной прописки, начал выращивать травку. Травка "торкала" чище земной анаши, но без всяких побочных последствий для организма. Новинка пришлась по вкусу во всем обитаемом космосе. Фермер трижды удваивал цену, но по-прежнему, дважды в год, на оборудованной поблизости полосе, приземлялся челнок неизвестно чьей принадлежности и, не торгуясь, скупал на корню весь урожай.

На Прерии вошли в обращение несколько партий новеньких хрустящих банкнот, явно не местного происхождения, а в арсенале у пхантеров, которые были, конечно же, в доле, десятка два автоматов ГМ36-пп с комплектами съемных стволов, несколько запасных коробов и четыре станка для перезарядки пневмопатронов.

Наверное, это и было главной причиной того, что я оказался здесь. Если отбросить детство, это самый счастливый день в моей жизни. Я помню его до мельчайших подробностей. Еще бы, одни положительные эмоции после долгого воздержания!

— Ну, вот оно солнце Гаучо, или, как говорят по-научному, "Небесный Пастух", — сказал особист, когда ведомственный челнок вынырнул из последнего створа. — Смотри внимательней, Шён. Тебе ж будет лучше, если свыкнешься с мыслью, что видишь его с орбиты в последний раз. Сейчас мы нарежем последний круг и будем садиться. Скажу от себя: бога благодари за то, что сорвался с крючка после такого прокола. Не буду кривить душой, я за тебя не рад. Будь моя воля, списал бы в архив по-тихому, но начальству видней. На этой заштатной Прерии, найдены крупные залежи редкоземельных металлов, и оно посчитало, что ты еще можешь здесь пригодиться. Иди, получай шмотки, конвойный проводит.

РК-38 отделился от переборки и, блеснув хрусталиком глаза, встал за моей спиной. Старый знакомый. Я звал его Евнухом за вечную гладкость кожи, искусственный здоровый румянец и звуковое устройство, настроенное на тенор.

— К стене! — заучено вымолвил он.

Я привычно повиновался.

Контейнерный модуль нашей тюрьмы, располагался в самом конце хвостового отсека, где у нормальных шаттлов находится оружейка. Слева и справа хлопали электронные задвижки "кормушек", чтобы никто из сидельцев не догадался, кого провожают на выход в этом секторе космоса.

Много ли здесь наших ребят? — думал я, шагая по узкому тамбуру. — У скольких еще диких гусей войны, обрезаны крылья в таких же мобильных отстойниках, снующих у окраин вселенной?

— Шаг влево! — снова скомандовал Евнух, — лицом к стене!

Несколько раз мне доводилось стоять на месте моего конвоира, но только сегодня довелось испытать, что чувствует заключенный, вновь обретая статус полноценного человека. Корнями волос, каждой клеточкой тела, я видел и слышал, как в клинкетной двери открывается узкая амбразура, а из нее выскальзывает пакет со стандартной одеждой и моим персональным визором.

Здесь же, в присутствии автораздатчика, робот торжественно зачитал указ военной коллегии о досрочном освобождении, и с моих затекших запястий отслоились наручники. Самому особисту куда-то идти, да читать столь скучные тексты было, наверное, западло. Не такой это человек.

Процедура расконвоирования занимает обычно 15-20 минут, в зависимости от размеров планеты. Для солдата это целая вечность. Я спокойно переоделся в своей опостылевшей камере, в одночасье ставшей каютой: дверь в нее можно было теперь открывать по собственной воле.