Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
На Большой Весенний бал я заявился впритык и без спутницы. Одиноким был не я один — те, кто пока еще питали надежды, тоже пришли без дам. Пожалуй, из всех виденных мной раутов, на этом наблюдался самый большой перекос в соотношении полов. Лучшие места, расположенные вдоль прохода первой пары бала были уже заняты, свободное пространство оставалось или почти вплотную к дверям, откуда появятся главные действующие лица, или наоборот — у самого входа. Для публики, пытавшейся привлечь внимание принцессы, предпочтительнее были вторые: угол в начале зала выпадал из поля зрения ВИП-персон, мне же требовался именно он, но еще и алиби. Поэтому сделав несколько неудачных попыток пристроиться, с наигранным сожалением направился в не пользующееся спросом начало очереди, провожаемый насмешливыми взглядами.
Встал на заранее выбранное место, мысленно накручивая собственное предвкушение. Черт возьми, это же будет весело! Не каждый день разрушаешь чью-то старательно подготовленную интригу!
Порядок движения всегда был один и тот же, так что гадать, кто где — не приходилось.
Зазвучали первые аккорды, сопровождающие торжественный выход первой пары.
Тяжелые створки сдвинулись на десяток сантиметров...
Сейчас!!!
Кавалер Ольги Константиновны от внезапного болевого прострела в ноге лбом помог двери открыться.
Упс! А парни все, как один, вбок заваливались... А, ладно, так даже лучше!
И зачем так уныло выть?.. А, ты еще нос разбил!.. Сорри...
Интересно, кого же я так? На сколько лет каторги?
Великий князь Алексей? Пятнашка, не меньше! Да пофиг, один раз живем! Или два? Блин, запутался!
Но вообще-то неудобно получилось... жаль старикана. Хотя... он позавчера так скучно говорил... поделом!
Охрана оцепила вход, мешая любопытствующим оценить мизансцену, к великому князю заспешил штатный целитель. Раздосадованную Ольгу Константиновну оттеснили от растянувшейся на полу фигуры. Музыка пока еще играла, но народ в зале начал волноваться и шушукаться.
Не спеша, выверяя каждое движение, приблизился к кольцу телохранителей.
Протянул руку принцессе в приглашающем жесте.
Давай же, решайся! Мой злой кураж скоро можно будет потрогать, зря я что ли стоял, готовился?! Я сегодня уже превзошел отца в этом умении и не собираюсь останавливаться!
Взгляд из-под ресниц останавливается на стонущем теле (слабак! — никто из моих, на ком тренировался, так не ныл!), на обстановке в зале, на моей предложенной руке...
Музыка по-прежнему играет...
Шаг, еще шаг...
Ну же! Уверенней! Тебе править этой толпой!
И под продолжающее звучать вступление я сопровождаю будущую императрицу в традиционном обходе зала перед первым танцем.
Теперь меня и мою даму окутывает шлейф удовлетворения и уверенности, в который постепенно попадает публика. Сегодня я ваш бог настроения! Принцесса с истинно королевским достоинством улыбается собравшимся, отпуская некоторым персональные приветствия, я невозмутимо киваю поверх ее головы, внушая всем, что все идет как задумано.
Шествие окончено, мы вернулись в начальную точку, открывая бал.
— Зачем? — не двигая губами, спрашивает Ольга, кружась со мной в центре зала.
Умная девочка, быстро сложила два и два. Опять купаю ее в ироничном спокойствии, распространяя силу и на жадно рассматривающих нас зрителей.
Полутораминутную речь, объясняющую свое поведение, я репетировал несколько десятков раз, потому что заранее знал — только один танец на это оправдание у меня и будет. Артефакт, собранный Бушариным, аккуратно перекочевывает из моей руки в принцессину, а потом, на крутом па, ныряет за корсаж платья. С высоты роста пытаюсь оценить, надежно ли он спрятан, но, кажется, увлекаюсь, потому что получаю довольно болезненный щипок.
— В глаза смотри!.. — шипеть с закрытым ртом и ангельским выражением лица, оказывается, тоже можно при сноровке. В моем спокойствии проскакивают искры смеха.
Бал идет своим чередом. За его время трое, что пытались воспользоваться источником вблизи принцессы (понятия не имею — зачем, может, всего лишь с усталостью справиться хотели), получили мое адресное неудовольствие. Ощущения, со слов Шамана — а к себе я применить его никак не мог, так что знал об эффекте только понаслышке — "как будто дьявол заглянул мне в душу". Вроде бы ерунда, а концентрацию сбивает на мах.
Еще один пытался что-то проделать во время танца с ее высочеством, но сработавший артефакт оставил его потуги безрезультатными. Поскольку этот партнер был еще и в числе первой троицы, я его запомнил. Впрочем, принцесса — тоже, ведь это у нее резко заныли зубы.
Профессор — гений, не устаю это повторять! За три с половиной дня по моему невнятному техзаданию сварганить работающее и весьма компактное устройство, это надо суметь! Круглая блямба, что нашла пристанище в весьма интересном месте у принцессы, активировалась исключительно от повышенного фона, характерного для техник, поглощая энергию в радиусе трех метров от себя. Допустим, от удара молнии или плазмы артефакт бы не спас, но уже от водяного лезвия — вполне, ведь именно сила придавала воде форму и скорость вращения. Конечно, не спорю, получить по шее или голове продолжавшей лететь по инерции массой воды все равно могло быть смертельным, но в большинстве случаев "обезмаженная" атака просто собьет с ног, причинив ушибы. Будет ли защита от земли — тоже не до конца уверен, потенциал этого направления был мало изучен, единой школы не существовало. Даже у нас с Олегом никак не получалось перенять друг у друга скудный опыт, поскольку вроде бы у него земля и у меня земля, а по сути совершенно разные способности. Зато жизнь поглощалась артефактом при срабатывании полностью.
Были и минусы: защита перекрывала возможность контратаки, но я надеялся, что Ольге не придет в голову испепелить кого-то на этом балу. Также пропадали втуне и целебные техники, направленные на носителя устройства, но, опять же, на балу необходимости в этом не было. В крайнем случае, артефакт отключить или откинуть недолго.
А мне работа Бушарина давала законное право на любом разбирательстве сказать, что никакого воздействия на принцессу оказано не было. И ни разу не солгать при этом.
Плохая примета — покидая рано утром спальню девушки, наткнуться на ее папу. А если этот папа еще и императором в свободное от отдыха время подрабатывает — почти фатальная. Мне не повезло.
— В мой кабинет, немедленно! — пришлось пристраиваться за спиной адъютанта и двигаться в обратном направлении.
А ведь я так хотел вчера откланяться, как только проводил Ольгу до ее покоев! Не успел! Забавно: весь вечер выкладывался, щедро угощая окружающих своим азартом и уверенностью, но к концу выдохся и не испытывал практически ничего, а вот публика вокруг завелась не по-детски. Не раз ловил перемигивания парочек на грани фола, сам взял на заметку несколько многообещающих взглядов. Только в час ночи, когда пришло время закрывать мероприятие, отпустив, наконец, "шарм", стремления мои были вполне себе постельной направленности, но исключительно в смысле сна. Поэтому, когда неожиданно сильные руки увлекли меня за дверь, на несколько секунд впал в ступор.
Но не мог же подполковник Васин опозориться перед будущей императрицей! Откуда-то и скрытые резервы организма взялись! Поставленную задачу удалось решить лишь под утро, и, хоть меня сейчас немного качало, достигнутый успех грел душу. Теперь бы еще от "наблюдателей от ООН" отбрехаться.
— Я хочу услышать твои объяснения! — правитель прибыл домой кем-то основательно накрученным, так что отвечать требовалось быстро и максимально сжато.
— Его высочеству великому князю Алексею Романовичу стало плохо прямо на входе в зал. Ее высочество Ольга Константиновна осталась без пары. Пока нашлась бы замена — прошло бы время, гости начали бы судачить. Не смертельно, но неприятно. Поскольку стоял совсем рядом, счел возможным предложить свои услуги. Это всё, ваше императорское величество.
— Тимур?.. — обратился император к своему помощнику, так и не покинувшему кабинет.
— У великого князя случился прострел в колене, а вследствие падения — еще и травма головы. Примерно за полчаса его привели в порядок, но он сейчас на постельном режиме, — откликнулся императорский секретарь, найдя данные от дворцовых служб.
— Так-так-так, — пробарабанил Константин пальцами по столешнице, оставляя на ней дымящиеся следы. Во все глаза смотрел на это действие: слышать-слышал, но вот видеть не приходилось. Выглядело круто. — Твоих рук дело?
— Я сильный одаренный, но я не Мерлин, не верите — спросите у Бергена, возможно ли это, государь. — Я точно знал, что Максим Иосифович подтвердит, семь метров для целителей считалось пределом. А я стоял метрах в двенадцати от места падения, специально примеривался.
— Что еще произошло?
— Ничего необычного, государь. Я осознаю, что я не ровня Ольге Константиновне, но многие знают, что я ваш человек, так что урона ее чести не было. После очень короткой заминки вначале, которую мало кто не заметил, бал шел строго по регламенту. — Вываливать свои подозрения насчет Лопухина-Задунайского я не стал, момент был неудачный. Ничего, Ольге все рассказал, пусть она сама с отцом разбирается.
— А в жилой части дворца вы, видимо, тоже следили, чтобы урона чести моей дочери не было?! — император вернулся к официальному "вы", что было хорошим признаком, на "ты" с людьми, не входившими в его крайне ограниченный ближний круг, в основном состоящий из ровесников, он переходил только в минуты сильного гнева.
— Так точно, ваше императорское величество! — ну должен же он знать, что я далеко не первый любовник у двадцатипятилетней принцессы!
— Что с Ольгой?
— Спит, наверное. Пять, — посмотрел на часы, — почти полшестого утра, все нормальные люди спят, государь. — С намеком глянул на хозяина кабинета.
Император еще раз пробежался пальцами по столу, на сей раз без спецэффектов.
— До моего распоряжения я не желаю вас видеть при дворе!
Слава тебе, господи!
— О том, чему стали свидетелем — молчать!
Склонил голову в согласном поклоне.
— Свободны!
От властного рыка меня буквально вынесло за пределы кабинета. За дверьми пришлось потратить несколько секунд на то, чтобы подавить довольную усмешку, надеюсь, на камерах это выглядело так, словно я приходил в себя после выволочки императора. Мелкая опала, которая наверняка в скором времени будет снята, была в данной ситуации наименьшим злом. А со своими недругами пускай царская семейка сама разбирается, я сделал, все что мог.
Интерлюдия.
— Тихон, ты когда-нибудь видел подобное? — спросил император, бросая советнику золотой кругляш.
— Нет. Что это?
— Это?! "Панцирь"!
— Э-э-э... тот самый?.. — Милославский озадаченно повертел в руках блестящую финтифлюшку. — Он же с конскую голову должен быть размером?.. И весом под пуд?.. Я же помню, как пришлось весь трон переделывать, чтобы только его туда запихать!
— Тот — не тот! Свойства — те же самые! Проверяли. Как тебе?
— Феноменально! Кто отличился, государь? — подобрался глава ПГБ, делая заметку в пух и прах разнести собственное научное направление — о подобных новинках он должен был узнавать первым!
— Кто отличился... Протеже твой! Подарил Ольге на балу.
— После которого вы прервали свою поездку?
Константин недовольно скривил щеку: бессмысленных вопросов он не любил, а Тихон и так прекрасно знал, зачем и почему император сорвался обратно в столицу при первой же возможности. Анонимное письмо, подброшенное прямо на стол гостевого крыла дворца германского кайзера, недвусмысленно намекало о готовящемся покушении на любимую дочь. Которое, к счастью, не произошло. Вот только выяснять, была ли записка "уткой" или же попытка навредить наследнице сорвалась благодаря действиям одного непомерно наглого юнца — приходилось осторожно, чтобы не вспугнуть вероятного недоброжелателя.
— Откуда у него?.. — начал Милославский, и тут же сам себе ответил, — Бушарин, кто же еще! Наша новая звезда на научном небосклоне! Мне кажется, Грушину надо внушительный пинок дать за то, что упустил такую голову!
— Не просто пинок, гнать пора! Уже второе изобретение подряд и снова — в частных руках! Напомни мне подумать потом, кем заменить Петра Ильича. Развел у себя семейственность! — монарх отобрал обратно у главы ПГБ собственность дочери и принялся катать между пальцами.
— Слушаюсь, государь. После дня империи?
— Да, где-то там. Сейчас у нас другие заботы. Что думаешь насчет своего приятеля?
— Выглядит все гладко: подозревал, никаких зацепок не было, решил проверить. Если судить с этой точки зрения, то он нашел и привлек идеального исполнителя. Даже на наше давнее соперничество не посмотрел.
— И?.. Твое мнение?
— Я... у меня нет мнения, государь, — впервые беспомощно опустил руки Милославский. Выбор и впрямь был кошмарный: то ли давний напарник — кристально честный человек и сделал все возможное, чтобы предотвратить провокацию, причем надо признать — действовал успешно. То ли он по уши замазан в заговоре. Пусть не против императора, а против Ольги, но случись что с ней, происшествие рикошетом ударит и по ее отцу, это Лопухин должен был понимать. Или — или. Оба варианта были равновероятными, а цена ошибки слишком высока.
— Даю тебе две недели, чтобы мнение появилось! И еще... секрет этих штучек, — император подкинул на ладони артефакт, названный им "панцирем", — на сторону уйти не должен! Как ты это обеспечишь — сам разберешься, не мне тебя учить. В качестве компенсации отдай ему, — Константин бросил на стол конверт с бумагами, — разберется!
— Так может...
— Нет, я на него в гневе! — Тихон Сергеевич непонимающе уставился на ухмыляющегося босса, не проявляющего ни малейшего признака недовольства. — Не бери на ум, твой граф не удивится. Ей-богу, будь Оля помладше, выдал бы ее за него, и плевать на всех! Далеко пойдет! Понимаю — нет, знаю! — что врет мне в глаза, а я его поймать не могу, все чувства молчат. Надо будет с Аней его попробовать свести, у них всего два года разницы. Потом посмотрим.
Глава 3 (вторая половина июня).
Наблюдая за безобразной дракой Митьки и Бориса, никак не мог определиться: за кого болеть? Радовало, что сцепились эти двое не в доме, а на берегу, но это был, пожалуй, единственный положительный момент. А! Нет! Из-за особенностей гасителя брат перейти на магию не мог, хотя уже пару раз пытался, так что разногласия они решали исключительно кулаками, и это тоже было плюсом.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |